Произведения для литературного чтения на родном русском языке для 2 класса
 Скачать 113.83 Kb.
|
|
Василий Жуковский. Жаворонок На солнце темный лес зардел, В долине пар белеет тонкий, И песню раннюю запел В лазури жаворонок звонкий. Он голосисто с вышины Поет, на солнышке сверкая: Весна пришла к нам молодая, Я здесь пою приход весны. Александр Пушкин. Птичка В чужбине свято наблюдаю Родной обычай старины: На волю птичку выпускаю При светлом празднике весны. Я стал доступен утешенью; За что на бога мне роптать, Когда хоть одному творенью Я мог свободу даровать! Аполлон Коринфский. Август-собериха (Отрывки) Стоит месяц август на грани лета и осени, приходя на светлорусское раздолье привольное после семи старших братьев-месяцев. «Заревом»-месяцем и «зорничком» называли его отдаленные предки русского пахаря. Хоть и появляется в этом месяце во многих местах на Руси «хлебец-новина», но работы у деревенского хлебороба хоть отбавляй. «Мужику в августе три заботы», - замечает крылатое народное слово, - «три заботы: и косить, и пахать и сеять!» Август не июль; его не «приберихой», а - наоборот - «соберихой» да «припасихой»-месяцем в посельском быту зовут. «Что соберет мужик в августе - тем и зиму-зимскую сыт будет!» - гласит старое присловье Аполлон Коринфский. Спожинки В старину в этот день крестьяне собирались гурьбою на боярский двор, где и праздновалось окончание жатвы, сопровождаясь особыми, приуроченными к тому обрядами. Жницы обходили все дожатые поля и собирали оставшиеся несрезанные колосья. Из последних свивался венок, переплетавшийся полевыми цветами. Этот венок надевали на голову молодой красивой девушке и затем все шли с песнями к господской усадьбе. По дороге толпа увеличивалась встречными крестьянами. Впереди всех шел мальчик с последним сжатым снопом в руках. На крыльцо хором выходил боярин с боярынею и с боярышнями и приглашал жниц во двop, принимая венок и сноп, которые после этого и ставились в покоях под божницею. Угостившись на боярском дворе, толпа расходилась по домам. Детвора до поздней ночи шумит в этот день у заваленок, проводя время за веселыми играми, перемежающимися звонкими-дробными припевами. Заливаются-звенят, по всей деревне разносятся молодые голоса: «Дожали, дожили, Оспожинки встретили, Гостей угостили, Богу помолили! Хлебушко, расти! Времечко, лети, лети – До новой весны, До нового лета, До нового хлеба!..» Иван Никитин «В чистом поле тень шагает…» В чистом поле тень шагает, Песня из лесу несётся, Лист зелёный задевает, Жёлтый колос окликает, За курганом отдаётся. За курганом, за холмами, Дым-туман стоит над нивой, Свет мигает полосами, Зорька тучек рукавами Закрывается стыдливо. Рожь да лес, зари сиянье, — Дума, Бог весть, где летает… Смутно листьев очертанье, Ветерок сдержал дыханье, Только молния сверкает. Любовь Воронкова. Подснежники (Глава из книги «Девочка из города») Нежной прохладой, влажными запахами, звонкими птичьими разговорами встретил их лес. Деревья были ещё голые, но на кустах уже развернулись почки. А внизу, приподняв почерневшую прошлогоднюю листву, пышно и весело красовались цветы. Они заполнили все лесные прогалины: лиловые, красные, розовые среди тёмных мохнатых листьев. – Дедушка, что это? – удивилась Валентинка. – Смотри, на одной веточке разные цветы? – Это медуница, – ответил дед. – А что разные цветы, так что же: те, что лиловые, постарше, а те, что розовые, помоложе… Немного дальше, в тени широких ёлок, ещё лежали пласты снега. Но цветы росли и возле самого снега, и даже сквозь снег пробивались нежные зелёные ростки. А дед рассказывал. Лесные цветы – это первые весенние цветы. Другие только ещё в семенах просыпаются, а у этих под чёрной листвой уже и почки и бутоны готовы. Чуть снег посторонился – они и выскочили! Дед показал Валентинке ветреницу – лёгкий белый цветок, задумчиво глядевший из полумрака чащи. Раскопал слой листвы, и она увидела закрученные спиралью бледные ростки папоротника. Отыскал для неё странное растение – Петров крест. Почти целый год живёт оно под землёй и только ранней весной, когда ещё светло в лесу, выкидывает из-под земли толстый чешуйчатый стебель и начинает цвести, а потом снова убирается под землю. Правда, эти чешуйки вовсе не похожи на цветы. Ну что же? Каждый цветёт как умеет. Недалеко от опушки на краю оврага, она увидела что-то голубое. Она подошла ближе. Среди лёгкой зелени обильно цвели яркие цветы, голубые, как весеннее небо, и такие же чистые, как оно. Они словно светились и сияли в сумраке леса. Валентинка стояла над ними, полная восхищения. – Подснежники! Настоящие, живые! И их можно рвать. Ведь их никто не сажал и не сеял. Можно нарвать сколько хочешь, хоть целую охапку, целый сноп, хоть все до одного собрать и унести домой! Но… оборвёт Валентинка всю голубизну, и станет прогалинка пустой, измятой и тёмной. Нет, пусть цветут! Они здесь, в лесу, гораздо красивее. Юрий Коваль. Фарфоровые колокольчики Кому какой, а уж мне больше всего фарфоровый нравится колокольчик. Он растёт в глубине леса, в тени, и цвет у него странный малосолнечный. Не водянистый, но — прозрачный, фарфоровый. Цветы его невесомы, и трогать их нельзя. Только смотреть и слушать.Фарфоровые колокольчики звенят, но шум леса всегда их заглушает. Ёлки гудят, скрипят сосновые иголки, трепещет осиновая листва — где уж тут услышать лёгкий звон фарфорового колокольчика? Но всё-таки я ложусь на траву и слушаю. И долго лежу, и уходит в сторону еловый гул и трепет осины — и далёкий, скромный слышится колокольчик. Возможно, это не так, возможно, я всё это придумываю, и не звенят в наших лесах фарфоровые колокольчики. А вы послушайте. Мне кажется — звенят! Михаил Пляцковский Колокольчик — О чём ты звенишь, Колокольчик, о чём, Когда тебя ветер Заденет плечом? — Я ветра-задиру Вдогонку браню. Меня он разбудит — И я зазвеню! — О чём ты звенишь, Колокольчик, о чём, Когда тебя туча Умоет дождём? — Я серую тучу Вдогонку браню. Промокну, продрогну И громко звеню! — О чём ты звенишь, Колокольчик, о чём, Когда тебя солнце Согреет лучом? — Я солнышку рад, Для него я пою Весёлую самую Песню свою! Владимир Солоухин. Трава (Отрывок) Мой сотоварищ по перу Василий Борахвостов, узнав, что я собираюсь писать книгу о травах, стал посылать мне время от времени письма без начала и конца, с чем-нибудь интересным. «Русский человек настолько влюблен в природу, что эта его нежность к ней заметна даже по названиям трав: петрушка, горицвет, касатик, гусиный лук, баранчик, лютики, дымокурка, курчавка, чистотел, белая кашка, водосбор, заманиха, душичка, заячья лапка, львиный зев, мать-и-мачеха, заячий горох, белоголовка, богородицы слёзки, ноготки, матренка, одуванчики, ладаница, пастушья сумка, горечавка, поползиха, иван-чай, павлиний глаз, лунник, сон-трава, ночная красавица, купавка, медуница, анютины глазки, бархатка, васильки, вьюнки, иван-да-марья, кукушкины слёзки, незабудка, ветреница, кошачья лапка, любка, зяблица, водолюб, красавка… Сколько любви и ласки!» Читая все эти названия трав, отчетливо понимаешь, насколько народ знает больше, чем мы с тобой, ты да я. И что, пожалуй, мы с тобой (ты да я) просуществуем на свете зря, если не добавим хоть медной копеечки в драгоценную вековую копилку, коли иметь в виду не названия трав (которых мы с тобой, безусловно, не добавим), но всяких знаний, всякой культуры, всякой поэзии, всякой красоты и любви. Елена Благинина. Журавушка Прилетел журавушка На старые места: Травушка-муравушка Густым-густа! Ивушка над заводью Грустным-грустна! А водица в заводи Чистым-чиста! А заря над ивушкой Ясным-ясна! Весело журавушке: Весным-весна! |