Социальное конструирование реальности Трактат по социологии знания
 Скачать 1.39 Mb.
|
|
2. Легитимация а. Происхождение символических универсумов Легитимация как процесс лучше всего может быть описана в качестве смысловой объективации «второго порядка». Легитимация создает новые значения, служащие для интеграции тех значений, которые уже свойственны различным институциональным процессам. Функция легитимации заклю- чается в том, чтобы сделать объективно доступными и субъективно вероятными уже институциона- лизированные объективации «первого порядка» 66 . Хотя мы и определяем легитимацию через эту функцию, независимо от конкретных мотивов, побуждающих каждый отдельный процесс легитима- ции, следует добавить, что обычно целью тех, кто занят легитимацией, оказывается и «интеграция» в той или иной форме. Интеграция, а значит, и проблема субъективной вероятности имеют отношение к двум уровням. Во-первых, институциональный порядок во всей своей целостности должен иметь смысл для всех участников различных институциональных процессов. Здесь проблема вероятности связана (152:) с субъективным признанием общего смысла, не касающегося преобладающих в той или иной ситуации и лишь отчасти институционализированных мотивов, как наших собственных, так и других людей — как в отношении начальника и священника, отца и военного командира или даже в отношении одного и того же индивида к самому себе, если он одновременно отец и военный командир своего сына. Ста- ло быть, это «горизонтальный» уровень интеграции и вероятности, связывающий весь институцио- нальный порядок с несколькими индивидами, участвующими в нем, играющими несколько ролей, или с несколькими частичными институциональными процессами, в которых один и тот же индивид может участвовать в любой момент. Во-вторых, вся жизнь индивида, последовательно проходящего различные ступени институцио- нального порядка, должна быть субъективно осмысленной. Иначе говоря, индивидуальная биогра- 45 фия, с ее последовательными институционально предопределенными стадиями, должна быть наделе- на смыслом, придающим субъективную значимость всей этой биографии. «Вертикальный» уровень — включающий жизненное пространство отдельных индивидов — следует объединить с «горизон- тальным» уровнем интеграции и субъективной значимости институционального порядка. Как уже отмечалось раньше, легигимация необязательна на первой стадии институционализации, когда институт — это просто факт, не требующий дополнительного подтверждения ни на интерсубъ- ективном, ни на биографическом (153:) уровнях; он — самоочевиден для всех имеющих к нему от- ношение. Проблема легитимации неизбежно возникает, когда объективации (теперь исторические) институционального порядка нужно передавать новому поколению. Как мы видели, на этом этапе самоочевидный характер институтов больше не может поддерживаться благодаря нашей собственной индивидуальной памяти и хабитуализации. Единство истории и биографии прерывается. Для того чтобы его восстановить и сделать тем самым понятными оба его аспекта, необходимы «объяснения» и оправдания бросающихся в глаза элементов институциональной традиции. Легитимация и есть этот самый процесс «объяснения» и оправдания 67 Легитимация «объясняет» институциональный порядок, придавая когнитивную обоснованность объективированным значениям. Легитимация оправдывает институциональный порядок, придавая нормативный характер ею практическим императивам. Важно понять, что легитимация имеет когни- тивный и нормативный аспекты. Иначе говоря, легитимация — это не просто вопрос «ценностей». Она всегда включает также и «знание». Например. структура родства легитимируется не только эти- кой определенных инцестуозных табу. Прежде всего есть «знание» ролей, определяющее как «пра- вильные», так и «неправильные» действия в рамках этой структуры. Скажем, индивид не может взять жену из своего клана. Но прежде всего он должен знать себя как члена этого клана. Это «знание» он приобретает благодаря традиции, «объясняющей», какие кланы существуют вообще и каков его клан в частности. (154:) Такие «объяснения» (которые обычно составляют «историю» и «социологию» рассматриваемой общности, а в случае инцестуозных табу, вероятно, также и «антропологию») представляют собой как средства легитимации, так и этические элементы традиции. Легитимация говорит индивиду не только почему он должен совершать то или иное действие, но и то, почему вещи являются такими, каковы они есть. Иначе говоря, «знание» предшествует «ценностям» в легитимации институтов. Аналитически можно разделить легитимацию на различные уровни (которые на практике, конечно же, пересекаются). Зачатки легитимации появляются сразуже, как только систему лингвистических объективаций человеческого опыта начинают передавать последующим поколениям. Например, пе- редача словарного запаса той или иной родственной группы легитимирует ipso facto структуру родст- ва. Фундаментальные «объяснения» легитимации встроены, так сказать, в словарный запас. Так, ре- бенок, узнав, что другой ребенок — его «кузен», в результате непосредственно и по существу леги- тимирует свое поведение по отношению к «кузенам», то есть учится вести себя, узнавая обозначение. К этому первому уровню зарождающейся легитимации относятся все простые утверждения типа «так уж устроены вещи» — самые быстрые и успешные ответы на детские вопросы «почему?». Понятно, что этот уровень — дотеоретический. Но он является основой самоочевидного «знания», на которой должны строиться все последующие теории, и наоборот -это уровень, которого должны достичь все (155:) теории, чтобы быть включенными в традицию. Второй уровень легитимации содержит теоретические утверждения в зачаточной форме Здесь можно обнаружить различные объяснительные схемы относительного ряда объективных значений. Эти схемы весьма прагматичны, непосредственно связаны с конкретными действиями. Пословицы, моральные максимы, народная мудрость, сказки, легенды, часто передаваемые в поэтической форме, — примеры этого уровня. Так, ребенок знакомится с изречениями типа: «Кто ворует у своего брата, будет наказан бородавками на руках» или «Уходи, когда твоя жена кричит, но беги, когда твой кузен зовет тебя». Он может быть воодушевлен «Песней верных кузенов, вместе ходивших на охоту» или, имея свои соображения, напуган «Погребальной Песнью о двух кузенах, находившихся во внебрач- ной связи». Третий уровень легитимации содержит явные теории, с помощью которых институциональный сектор легитимируется в терминах дифференцированной системы знания. Такие легитимации преду- сматривают хорошо понятные системы отсчета для соответствующих секторов институционализиро- ванного поведения. Из-за их сложности и специализации они зачастую поручаются специальному персоналу, который передает их с помощью формализованных процедур посвящения. Так, может существовать сложная экономическая теория «двоюродного родства», определяющая права, обязан- ности и стандартные процедуры действия. Знаниями в этой области распоряжаются старейшины кла- на, и они переданы им лишь после того, как сами они уже не в состоянии (156:) приносить хоть ка- кую-нибудь экономическую пользу. Старейшины посвящают молодежь в эти теории и передают им 46 свои знания в ходе ритуалов, освящающих половое созревание, и выступают в качестве экспертов, когда возникают проблемы применения этих знаний. Если предположить, что у старейшин нет ника- ких других поставленных перед ними задач, может оказаться вероятным, что они будут очень эко- номно выдавать свои знания, даже если не будет проблем с их применением, точнее, они будут при- думывать такие проблемы по мере теоретизирования. Иначе говоря, вместе с развитием специализи- рованных теорий легитимации и с тем, что они все время находятся в распоряжении экспертов в этой области, легитимация выходит за пределы практического применения и становится «чистой теорией». На этой стадии сфера легитимации начинает достигать сравнительной самостоятельности относи- тельно легитимируемых институтов и в конечном счете может привести к возникновению своих соб- ственных институциональных процессов 68 . В нашем примере «наука двоюродного родства» может начать свою собственную жизнь, совершенно независимую от действий лишь «непрофессиональных» кузенов, и группа ученых может способствовать появлению собственных институциональных про- цессов, возвышающихся над теми институтами, которые эта «наука» предполагала первоначально ле- гитимировать. Можно представить ироническую кульминацию такого развития, когда слово «кузен» будет относиться не к родственной роли, а к тому, кто находится на определенной ступени иерархии среди (157:) специалистов по «двоюродному родству. Четвертый уровень легитимации составляют символические универсумы. Это системы теоретиче- ской традиции, впитавшей различные области значений и включающей институциональный порядок во всей его символической целостности 69 . Термин «символический» используется здесь в том значе- нии, о котором говорилось выше. Повторим еще раз, что символические процессы -это процессы сиг- нификации (обозначения), имеющие отношение к реальностям, отличным от реальностей повседнев- ной жизни. Нетрудно заметить, что символическая сфера связана с самым всесторонним уровнем ле- гитимации и что эта сфера выходит за пределы практического применения раз и навсегда. Легитима- ция теперь осуществляется посредством символических совокупностей, которые вообще не могут быть восприняты в повседневной жизни, за исключением, конечно, «теоретического опыта», если о таком можно говорить (строго говоря, это неправильное название, и если его можно употреблять, то лишь эвристически). Этот уровень легитимации еще больше отличается от предшествующего благо- даря смысловой интеграции. Уже на предыдущем уровне можно было обнаружить большую степень интеграции определенных областей значений и разрозненные процессы институционализированного поведения. Теперь же все сектора институционального порядка интегрированы во всеобъемлющую систему отсчета, которая составляет универсум в буквальном значении слова, так как любой челове- ческий опыт теперь можно понять как имеющий место в его пределах. (158:) Символический универсум понимается как матрица всех социально объективированных и субъек- тивно реальных значений; целое историческое общество и целая индивидуальная биография рассмат- риваются как явления, происходящие в рамках этого универсума. И что особенно важно, маргиналь- ные ситуации индивидуальной жизни (маргинальные в том смысле, что они не включены в реаль- ность повседневного существования в обществе) также охватываются символическим универсумом 70 Такие ситуации переживаются в снах и фантазиях в качестве областей значений, отделенных от по- вседневной жизни и наделенных своей собственной особой реальностью. В смысловом универсуме эти отдельные сферы реальности интегрированы в смысловую целостность, которая объясняет, а воз- можно, и оправдывает их (например, сны можно «объяснить» с помощью психологической теории, их можно и «объяснить», и оправдать благодаря теории метемпсихоза, а также любой теории, коре- нящейся во все более исчерпывающем универсуме — скажем, «научном», а не «метафизическом. Ко- нечно, символический универсум конструируется с помощью социальных объективаций. Однако способность к наделению смыслом дает индивиду возможность так далеко выйти за пределы соци- альной жизни, что он может найти себе место в символическом универсуме, даже в своем крайне уе- диненном существовании. На этом уровне легитимации мысленная интеграция разрозненных институциональных процессов достигает своего предельного осуществления. Весь мир творится. Все меньше теорий (159:) легити- мации рассматриваются в качестве особых перспектив для тех феноменов, которые являются аспек- тами этого мира. Институциональные роли становятся способом участия в универсуме, который и включает институциональный порядок, и выходит за его пределы. «Наука двоюродного родства» из нашего предыдущего примера — это лишь часть более широкой теоретической системы, которая, почти наверняка, будет включать общую теорию космоса и общую теорию человека. Тогда предель- ной легитимацией для «правильных» действий в рамках данной структуры родства будет их «поме- щение» в космологическую и антропологическую систему отсчета. Например, инцест достигнет мак- симального осуждения из-за нарушения космического божественного порядка и созданной богом природы человека. То же самое можно сказать о неправильном экономическом поведении или любом другом отклонении от институциональных норм. Границы такой предельной легитимации сопряжены 47 с границами теоретического честолюбия и изобретательности тех, кто занят легитимацией и кому официально предписано давать определения реальности. Конечно, на практике неизбежны отклоне- ния от степени точности, с какой определенные сектора институционального порядка помещены в космический контекст. Эти различия могут быть следствием как отдельных практических проблем, по которым консультируют те, кто осуществляет легитимацию, так и самостоятельного развития тео- ретического воображения экспертов в области космологии. Кристаллизация символических универсумов происходит вслед за обсуждавшимися раньше (160:) процессами объективации, седиментации и аккумуляции знания. То есть символические универсумы — социально-исторические продукты. Если нужно понять их значение, следует понять историю их создания. Это тем более важно, что эти продукты человеческого сознания, по самой своей природе, представляют собой вполне развитые и неизбежные тотальности. Теперь мы можем обратиться к изучению того, каким образом символические универсумы леги- тимируют индивидуальную биографию и институциональный порядок. Операция, по сути дела, одна и та же в обоих случаях, и она имеет номический, упорядочивающий характер 71 Символический универсум предусматривает порядок субъективного осмысления биографического опыта. Переживания, относящиеся к различным сферам реальности, интегрируются путем включения их в один и тот же всеохватывающий смысловой универсум. Например, символический универсум определяет значение снов в рамках реальности повседневной жизни, каждый раз вновь восстанавли- вая верховный статус последней и ослабляя шок, который сопровождает переход от одной реально- сти к другой 72 . Области значений, которые иначе оставались бы недоступными для понимания анкла- вами в рамках реальности повседневной жизни, таким образом упорядочиваются в иерархии реально- стей, становясь ipso facto доступными для понимания и менее ужасными. Эта интеграция реальностей маргинальных ситуаций в рамках высшей реальности повседневной жизни имеет огромное значение, поскольку эти ситуации представляют (161:) наибольшую угрозу само собой разумеющемуся, при- вычному существованию в обществе. Если представить себе последнее как «дневную сторону» чело- веческой жизни, тогда маргинальные ситуации составляют ее «ночную сторону», которая как скрытая угроза остается на периферии обыденного сознания. Именно потому, что у «ночной стороны» есть своя собственная реальность, зачастую довольно зловещая, она представляет постоянную угрозу само собой разумеющейся, фактической, «здоровой» реальности жизни в обществе. Вследствие ужасных кошмаров реальности «ночной стороны» в любой момент в голову может прийти мысль («безумная» мысль par excellence), что реальность повседневной жизни — не что иное, как иллюзия. Эти безумные и ужасные мысли можно сдерживать, упорядочивая все мыслимые реальности в рамках того же сим- волического универсума, который связан с реальностью повседневной жизни, — упорядочивая их та- ким образом, что реальность повседневной жизни сохраняет качество верховной (если хотите, «наи- более реальной») определяющей реальности. Номическую функцию символического универсума можно определить довольно просто, сказав, что она «расставляет все по своим местам» в жизни индивида. И как бы человек ни отклонялся от осознания этого порядка (находясь в маргинальных жизненных ситуациях), символический универ- сум позволяет ему «вернуться к реальности» — а именно к реальности повседневной жизни. Так как это та сфера, к которой относятся все роли и формы институционального поведения, то символиче- ский универсум гарантирует (162:) предельную легитимацию институционального порядка, и ему от- водится главенствующее значение в иерархии человеческого опыта. Помимо этой весьма важной интеграции маргинальных реальностей, символический универсум интегрирует самые различные значения, существующие в повседневной жизни. Мы уже видели, как происходит смысловая интеграция различных секторов институционализированного поведения в рефлексии — как в теоретической, так и в дотеоретической. Смысловая интеграция такого рода еще не означает создания символического универсума ab initio. Она может происходить и без обращения к символическим процессам, то есть не выходя за пределы реальности повседневного опыта. Однако, после того как символический универсум уже создан, различные сектора повседневной жизни могут быть интегрированы благодаря непосредственному соотношению с символическим универсумом. Например, различия между значениями исполнения роли кузена и роли землевладельца можно интег- рировать безотносительно общей мифологии. Но если в данном обществе действенно (широко рас- пространено) общее мифологическое мировоззрение (Weltanschauung), то оно может быть непосред- ственно связанным с различиями в повседневной жизни. Лишение кузена части земли может быть неблаговидным не только в экономическом или в моральном отношении (негативные санкции необя- зательно распространять на космические измерения); оно может быть воспринято и как нарушение установленного богом порядка Вселенной. Таким образом, символический универсум (163:) упоря- дочивает, а тем самым и легитимирует повседневные роли, приоритеты и действующие правила, по- мещая их sub specie universi, то есть в контекст наиболее общей из всех мыслимых систем отсчета. В 48 таком контексте даже самые тривиальные дела могут приобрести глубокое значение. Мы уже видели, каким образом эта процедура гарантировала имеющую весьма важное значение легитимацию как ин- ституционального порядка, так и отдельных его секторов. Символический универсум позволяет также упорядочить различные этапы биографии. В прими- тивных обществах эту номическую функцию первоначально выполняли ритуалы посвящения. Каж- дая ступень индивидуальной биографии выражается в символах, которые соотносятся со всей сово- купностью человеческих значений. Каждая из этих биографических ступеней (ребенок, юноша, взрослый и т.д.) легитимируется в символическом универсуме как способ бытия (чаще всего как та или иная форма связи с миром богов). Нет необходимости пояснять тот очевидный факт, что подоб- ная символизация способствует появлению чувств безопасности и сплоченности. Однако было бы неправильно думать так только о примитивных обществах. Современные психологические теории развития личности могут выполнять ту же самую функцию. В обоих случаях переход индивида от одной биографической ступени к другой может рассматриваться им самим как повторение последо- вательности, определяющейся «природой вещей» или его собственной природой. То есть он может убедить себя, что живет «правильно». Эта «правильность» его (164:) жизненной программы легити- мируется таким образом на самом высоком уровне общности. Оглядываясь на прошлую жизнь и ду- мая о будущем, индивид осмысляет свою биографию в терминах и в контексте универсума, предель- ные координаты которого ему известны. Та же самая функция легитимации имеет место в случае «правильности» субъективной идентич- ности индивида. В силу самой природы социализации субъективная идентичность — дело довольно сомнительное. Она зависит от отношений индивида со значимыми другими, которые могут меняться или исчезать. Эта сомнительность увеличивается в упоминавшихся выше маргинальных ситуациях, за счет самовосприятий индивида. «Нормальному» восприятию самого себя как обладателя опреде- ленной, стабильной и социально признанной идентичности постоянно угрожают «сюрреалистиче- ские» метаморфозы сновидений и фантазий, даже если эта идентичность остается относительно ус- тойчивой в повседневном социальном взаимодействии. В конечном счете легитимация идентичности происходит в том случае, когда она помещена в контекст символического универсума. Выражаясь мифологически, «настоящее» имя индивида — это имя, данное ему богом. Так что индивид может «знать, кто он такой» благодаря укорененности его идентичности в космической реальности, защи- щенной от случайностей как социализации, так и неблаговидных самопревращений маргинального опыта. Даже если сосед не знает, кто он такой, и даже если он сам забудет об этом в ночных кошма- рах, он может вернуть себе уверенность в том, что его «истинное Я» — предельно реальная (165:) сущность в предельно реальном универсуме 75 . Боги знают, или психиатрия, или партия. Иными сло- вами, realissimum своей идентичности необязательно легитимировать постоянным знанием себя; для легитимации достаточно, чтобы идентичность была |