Телефонное консультирование 3 от научного редактора 3
 Скачать 2.11 Mb.
|
|
4. Семейные факторы Чтобы понять суицидентов, нужно исследовать их семью. Уже упоминалось, что она именуется аномичес-кой, характеризуясь деструктивностью и хаосом отношений. В ней отражаются эмоциональные нарушения ее членов. От характера семейного окружения зависит, s Консультанту полезно иметь в виду, что тендерные различия не ограничиваются только степенью толерантности к разводу. Согласно корректным статистическим данным, у женщин от-реагирование развода обычно следует за фактом развода или сопутствует ему, тогда как у мужчин депрессивные реакции на развод чаще развиваются спустя год-полтора проявится ли их потенциал саморазрушения в виде реальных бедствий. Например, если человек эмоционально подавлен, то не только он сам страдает плохим аппетитом и избегает друзей — его близких также может охватить тревога или отчаяние. Обнаружено, что при большинстве суицидов у подростков их родители находились в депрессивном состоянии или думали о самоубийстве6. Члены семьи могут испытывать гнев и раздражение. Чтобы отреагировать их, они выбирают, порой бессознательно, одного из близких объектом коллективной агрессии. Ставший «козлом отпущения», к сожалению, не знает, как правильно поступить в этой ситуации, как преодолеть недоброжелательность и постоять за себя. Если, в конце концов, он решится покончить с собой, то тем самым проявит враждебность, которая скрыта в поведении других членов семьи. Семью могут постичь такие кризисные ситуации как смерть близких, развод или потеря работы. Эти коллизии обычно вызывают интенсивную тревогу и другие эмоциональные проявления. Бывает, что ищется ответственный за возникшие проблемы. Чаще всего выбирается наиболее ранимый член семьи, не умеющий возразить или отстоять свое мнение. Ему внушают, что именно он является «самым плохим» и ответственным «за это безобразие». Его даже обвиняют в происшедшей от естественных причин смерти близкого. Бывают ситуации, когда люди расстаются с жизнью, искренне веря, что этим они защищают тех, кого сильнее всего любят. И более того, аномическая семья может быть уверена, что таким образом разрешаются проблемы для остальных близких. Два обстоятельства в семье считаются имеющими наибольшие отношение к последующей аутоагрессии: (а) ранние утраты: их роль подчеркивалась еще З.Фрей- 6 Сам факт такой корреляции не характеризует причинно-следственных отношений. Здесь возможна роль генетической базы, депрессивная «эмпатия» семьи в ответ на депрессию у подростка, реакция подростка на жизнь в депрессивной семье и т.д., и т.п. дом и К.Абрахамом. Депривация, связанная со смертью, уходом из семьи или разводом родителей искажает психическое развитие детей; (б) дисгармоническое воспитание: хроническая конфликтно-деструктивная атмосфера в семье приводит к возникновению отрицательных образов родителей. Отвержение матерью, жестокое обращение отца, предпочтение, отдаваемое ими другому ребенку, несомненно, ведет к суицидальным тенденциям. 5. Эмоциональные нарушения Они, как уже упоминалось, являются одним из самых основных показателей возможности суицида (см. табл. 21.3). Большинство потенциальных самоубийц страдает от депрессии, которая может не осознаваться. Она может быть признаком кризисного состояния или его синдромом, а также самостоятельным психическим расстройством (униполярная или биполярная депрессия). |Она часто начинается постепенно, появляются тревога и уныние. Потом замечается подавленность, печаль и «хандра». Будущее становится тусклым, появляется уверенность, что его нельзя изменить. Часто возникают мысли о заболевании раком или иным неизлечимым (например, психическим) заболеванием. Перед суицидом приходят мысли о смерти. Становятся обузой даже простые обязанности: «Я и мыслить не могу ясно». Вялость, усталость и отсутствие жизненной энергии мешают принимать самые простые решения. Признаком депрессии может быть снижение сексуальной активности. Больные жалуются на бесплодие или импотенцию, интимные связи не доставляют им удовольствия. За этими жалобами, как правило, выявляется депрессивное настроение и, более того, суицидальные тенденции. С другой стороны, сохранная сексуальная функция, если она является частью позитивных семейных взаимоотношений, может быть защитой от саморазрушающего поведения. Благодаря ей в важных межличностных контактах сохраняются интимность и душевная близость, подтверждающие фундаментальную витальную потребность в принадлежности. Достоверно установлено, что депрессия повышает риск как суицидальных попыток, так и завершенных самоубийств. В последней группе, как показывают исследования, ею страдают 50—80% суицидентов. Среди многих признаков депрессии выделяют шесть основных, провоцирующих самоубийство уже в течение первого года после ее начала: (а) приступы паники, (б) выраженная тревога, (в) сниженная способность к концентрации внимания и воли, (г) бессонница, (д) умеренное употребление алкоголя и (е) утрата способности испытывать удовольствие. В дальнейшем безнадежность, суицидальные мысли и наличие аутоагрессивных эпизодов в прошлом поддерживают или даже усугубляют эту предрасположенность. 6. Психические заболевания Алкоголизм. Наряду с другими формами аддикции он рассматривается как вариант саморазрушающего поведения человека. Не случайно его связь с самоубийствами более чем очевидна. Уровень суицидов среди больных алкоголизмом очень высок: среди тех, кто кончает с собой, по различным данным 18—30% злоупотребляли спиртными напитками, 15—25% больных алкоголизмом в итоге сводят концы с жизнью. Однако, алкоголизм не определяет целиком суицидальный риск. При этом заболевании жизнь является хаотической, наполненной личными драмами, оно негативно влияет на работу, социальные связи и физическое здоровье, очень частыми являются различные утраты. Самоубийства чаще всего характерны для больных зрелого возраста и пожилых. В это время появляется ряд утрат, связанных с болезнью: распад семьи, серьезные сложности на работе, явная утрата здоровья. Непосредственная связь алкоголизма и аутоагрессии проявляется в следующем: • алкоголизм как форма саморазрушающего поведения, мотивируется желанием избежать жизненных проблем, кажущихся невыносимыми; • депрессия, являющаяся фактором риска суицида, очень характерна для алкоголизма и бывает причинно связана с ним: так называемую алкогольную меланхолию описал еще в 1911 г. знаменитый швейцарский психиатр Э.Блейлер; • большинство социально-психологических последствий алкоголизма (например, утраты) способствуют возникновению аутодеструкции; • употребление больших количеств алкоголя, характерное для развернутой стадии болезни, усугубляет риск фатального исхода суицидальной попытки. Наркомания. Прием психоактивных веществ также связан с повышенным риском аутоагрессии, чаще всего с суицидальными попытками. Большие дозы наркотических препаратов могут быть использованы для достижения состояния (эйфории), в котором суицидальные попытки легко реализовать. Самой высокой их частота является у лиц моложе 30 лет. Шизофрения. От 5 до 10% тех, у кого была диагностирована шизофрения, кончают с собой. Риск совершения самоубийств связан с характером ее течения и преобладающими признаками. Больные с бредовыми идеями или галлюцинациями представляют наиболее угрожаемую группу. Если они к тому же являются безработными мужчинами в возрасте до 30 лет с депрессивной окраской переживаний, то суицидальный риск становится максимальным. Чаще всего до начала заболевания они уже имеют опыт аутоагрессии и ранние утраты в детстве. При оказании им помощи следует учитывать, что суицидальные тенденции чаще возникают не во время обострения, а когда заболевание затухает и возникает светлый промежуток (ремиссия). Тогда здоровая часть личности реагирует на болезнь безнадежностью, пониманием своей неадекватности, трагическим осознанием того, что большинство ожиданий никогда не исполняется. «Сопротивление психозу», о котором писал известный отечественный психиатр Е.А.Шевалев, в этом случае проявляется парадоксально — самоубийством, которое часто отличается жестокостью методов, наверняка обеспечивающих летальный исход. 7. Имитация суицидального поведения Существует немало свидетельств об имитации и заразительности самоубийств, например, проявляющихся во влиянии средств массовой информации на частоту последующих суицидов среди подростков и молодежи. В современной суицидологии под имитацией понимают процесс, при котором одно самоубийство становится подражательной моделью для другого. Имитацией объясняется заразительность аутоагрессии, если один суицид облегчает возникновение последующего. Последнее понятие, как и ряд других, например восприимчивость, способ передачи, вирулентность и зависимость от дозы, используются в учении об инфекционных болезнях. Но они позволяют раскрыть некоторые механизмы заразительности самоубийств. Например, способность осознавать и выражать чувства делает человека менее восприимчивым к суициду. Способ передачи известий об аутоагрессии может быть прямым (от человека к человеку) и косвенным. Вспышки суицидов среди близких друзей являются аналогом первого способа. Самоубийство знаменитости косвенно, посредством СМИ, влияет на миллионы людей. Вирулентность в контексте суицида означает степень воздействия суицидента, имевшего, например, харизматическое влияние на определенную группу населения. Влияние дозы сравнимо с частотой аналогичных (модельных) суицидов или репортажей о них в определенном районе (суицидальном кластере). Историей и научными исследованиями доказано, что заразительность чаще повышает частоту самоубийств на некоторой небольшой территории в ограниченный промежуток времени. Допущение возможности имитационных суицидов впервые порождено не трагической смертью Мэрилин Монро или Курта Кобейна. Еще в 1774 г. Иоганн Вольфганг Гете опубликовал романтическую повесть «Страдания юного Вертера» о молодом человеке, «одаренном глубокими, чистыми чувствами и проницательным умом, который потерялся в своих фантастических мечтаниях и отравил себя бесплодными размышлениями так, что, разрываемый безнадежной страстью и неразделенной любовью, выстрелил себе в висок» {Кони, 1967. С. 460). Повесть сразу стала очень популярной в Европе. Ряд впечатлительных юношей под ее влиянием покончили с собой. Поэтому в некоторых странах власти не только запретили открытую продажу, но и уничтожали ее экземпляры из-за страха повторения примера героя Гете. Вскоре возник термин «эффект Вертера», обозначающий имитационное суицидальное влияние. Аналогичное влияние в России имела повесть Н.М.Карамзина «Бедная Лиза». Реакция группирования, объединяющая людей, способствует заразительности. Чаще всего имитация ауто-агрессии встречается среди подростков и молодежи в школах и колледжах, в армии, тюрьмах и религиозных группах. Несмотря на противоречивые данные, прослеживаются две основные тенденции влияния СМИ: (а) чем больше они освещают реальные суициды, тем чаще возникают имитационные последствия; и (б) описания вымышленных самоубийств (в романах, «мыльных операх») скорее отрицательно влияют на имитацию. Кроме того, прослеживается так называемая «суицидальная волна», затухающая со временем, но периодически дающая всплески. Механизм суицидальной заразительности основан на том, что человек формирует свое поведение, обучаясь и наблюдая за моделями. Ее сущность состоит в быстром распространении аутоагрессивного настроения или поведения на группу людей. Заразительность зависит от: (о) мотивации следовать этой форме поведения; (б) знания, каким образом ее реализовать; (в) наблюдения за ней; и (г) реализации модельного поступка. На мотивацию влияет индивидуальная восприимчивость (семейная история суицидов, проблемы с психическим здоровьем и т.д.). Она усиливается при наличии личного суицидального опыта, когда возникает чрезмерное отождествление с жертвой. Имитационные суициды или информация о них влияют на мотивацию, обеспечивая человека моделью поведения, снижающей внутренние запреты на самоубийство. Естественно, что СМИ обеспечивают знаниями о том, как можно совершить суицид. Для имитации имеет значение, как, когда и где в СМИ подается информация (фактор сенсационности), кто покончил с собой, время подачи, характер иллюстраций, популярность СМИ и т.д. Влияние СМИ является достаточно противоречивым, но определенно СМИ следует избегать: • детально описывать или изображать технологию суицида, • упоминать о его тяжелых последствиях, • сообщать о психическом здоровье жертвы, • упрощенно объяснять его причины и факторы, • привлекательно описывать жертву (внешность, личностные черты, социальное положение), • указывать на преимущества поступка (слава, почести), • проявлять внимание к близким ушедшего. Наиболее авторитетные СМИ на Западе считают, что о самоубийстве следует сообщать, если: (а) оно происходит в общественном месте; (б) жертвой является известный человек или (в) самоубийством выражается символический протест. При этом репортажи обязательно сопровождаются интервью или комментариями работников служб неотложной телефонной помощи или профессионалов в области превенции суицидов. Особо следует остановиться на влиянии интерактивной коммуникации, которая с полным правом может быть причислена к СМИ, на суицидальное поведение. В этом смысле Интернет становится как мощным инструментом суицидальной превенции на соответствующих Web-страницах*, так и местом, где любой человек мо- * Вот некоторые адреса: http://www.befrienders.org — Международная Дружеская Помощь, http://cyberpsych.org/aas.htm — Американская Ассоциация Суицидологии, www.asmet.org — Американский Фонд Суицидальной Превенции, www.samaritans.org.uk — Самаритяне, www.who.ch/crisintr.html — Всемирная Организация Здравоохранения, www.siec.ca/siecmain.html — Канадский Центр информации и образования в области самоубийств, жет поделиться своими суицидальными намерениями, приглашать к совместным действиям и т.п. Поэтому проблема интерактивной коммуникации и самоубийства находится в русле влияния СМИ на последующее суицидальное поведение. Следует описать некоторые группы риска, с которыми сталкиваются телефонные консультанты в своей деятельности. Сексуальные меньшинства. Гомосексуалисты отличаются высоким риском самоубийств: геи совершают суицидальные попытки в 6 раз, а лесбиянки в 2 раза чаще, чем их холостые гетеросексуальные сверстники. Наиболее уязвимыми являются подростки и юноши, у которых идет поиск эго-идентичности. Ее формирование невозможно без осознания и принятия сексуально-ролевой идентификации. Современное общество дискриминирует людей с гомосексуальной ориентацией. Ее носители под влиянием этой дискриминации стигматизируются, у них возникает бессознательная ненависть к себе, способствующая изоляции от окружающих. У подростков и юношей возникает три выбора: (а) принять гомосексуальную ориентацию, что из-за давления среды очень трудно или невозможно; (б) продолжать скрывать ее, поддерживая имидж гетеросексуала, что приводит к эмоциональному напряжению, снижающему личностную самооценку и (в) трагический выбор самоубийства, поскольку страх, ненависть и страдание оказываются невыносимыми. Многие кончают с собой, так и не зная, что значительное число сверстников имеет сходную ориентацию. Существующие табу лишают их систем поддержки и затрудняют идентификацию с положительной ролью при решении кризиса идентичности. Находимый идентификационный образец, чье поведение имитируется, далеко не всегда www.nih.gov/researh/suicide.htm — Национальный Институт психического здоровья (США), исследовательская программа по суицидологии, www.hhpub.com/journals/crisi — журнал Международной Ассоциации превенции самоубийств «Кризис», www.fedsosnl.demon.nl — Международная Федерация служб неотложной телефонной помощи. — Примеч. автора. положителен, примером чего может быть самоубийство в 1994 г. лидера группы «Нирвана» Курта Кобейна. При гомосексуальной ориентации риск суицида усугубляется частотой СПИДа, злоупотребления алкоголем и т.д. Родственники и близкие после их кончины оказываются весьма уязвимой группой из-за давления тройной стигмы: сексуальной ориентации, самоубийства и СПИДа7; Заключенные в тюрьмах. Проведенные в США исследования показали, что частота суицидов в местах заключения зависит от типа пенитенциарного учреждения (следственный изолятор или тюрьма), строгости режима и условий содержания заключенных. В этой стране уровень самоубийств среди находящихся в заключении подследственных и осужденных составляет соответственно 107 и 21 на 100 тысяч. Кроме того, суициды чаще встречаются в тюрьмах со строгим режимом. Совершившие преступления против личности более подвержены суицидам, чем наказанные за имущественные правонарушения. Если в общих камерах преобладают суицидальные попытки, то в одиночных — чаще предпринимаются завершенные самоубийства методом самоповешения. Как показывают исследования американских ученых, больше половины суицидентов не подают никаких сигналов о совершении грядущего действия и не находятся в состоянии депрессии. Во всех странах мира, где предпринимались подобные исследования, уровень аутоагрессивного поведения в тюрьмах оказался в 3—11 раз выше, чем на свободе. Этому способствуют такие факторы лишения свободы в ходе следствия, как: (я) страх неизвестности; (б) ав- 7 Описываемая автором мотивация присуща преимущественно подросткам, переживающим кризис сексуальной идентификации. Что касается взрослых, то существуют четкие половые различия: у мужчин с гомосексуальной ориентацией суицидальное поведение много чаще, чем у женщин; эти различия связывают с тем, что основной причиной являются проблемы интимных отношений, которые у мужчин возникают раньше и решаются (если решаются) труднее. Сам по себе факт гомосексуальности у взрослых редко становится причиной суицида. торитарная среда; (в) отсутствие контроля над будущими событиями; (г) изоляция от близких и систем поддержки личности; (д) стыд перед лишением свободы; (е) антигуманные аспекты пребывания в следственном изоляторе; (ж) знакомство с материалами уголовного дела, предъявление обвинительного заключения, приближение даты суда или вынесение приговора. У осужденных к совершению самоубийства ведут: (а) отчаяние из-за длительного срока наказания; {б) реальная или воображаемая виктимизация другими заключенными; (в) серьезные конфликты внутри пенитенциарного учреждения; (г) большая численность осужденных в отрядах (120—150 человек); (д) разрыв или утрата связей с семьей и окружением; (е) удлинение срока наказания или неудача поданной апелляции; (ж) характер преступления (например, при убийстве жены или другого близкого человека); (з) страх и неопределенность в отношении своего места в обществе после выхода из мест лишения свободы; (и) низкое качество медико-психологической и социальной помощи. В случае стечения обстоятельств все вышеперечисленные факторы непосредственно влияют на принятие решения о самоубийстве. И у осужденных суицидентов зачастую не хватает жизненного опыта преодоления кризисных ситуаций, в которых они оказываются. Риск суицидов в тюрьмах усугубляется злоупотреблением алкоголем и/или наркотиками, большой частотой психических расстройств и прецедентами покончить с собой в прошлом. Военнослужащие. Риску аутоагрессивного поведения в армии наиболее подвержены военнослужащие срочной службы при всеобщей воинской обязанности, характерной для постсоветских государств. Например, в украинской армии уровень самоубийств в настоящее время драматически растет, превышая их частоту в общем по населению в 8—15 раз (1993—1994 гг.) В мирное время гибель от суицидов является главной причиной смерти, составляя от 18 до 50% всех смертей в армиях различных стран бывшего СССР. Обязательность военной службы для некоторых юношей, нередко с доармейскими проблемами (здоровья, семьи и окружения) является существенным психотравмирующим фактором, вызывающим эмоциональное перенапряжение. Оно возникает и поддерживается рядом мотивов: (а) утратой привычных систем поддержки личности и жизнеобеспечения; (б) потерей чувства общности со значимым окружением; (в) утратой надежд на положительные изменения в ближайшем будущем; (г) страхом потерять здоровье или жизнь; (д) состоянием подавленности в случае внеуставных отношений; (е) коллективной травмой, «негативной общностью» с находящимися в аналогичных условиях сослуживцами, что впоследствии может привести к посттравматическим стрессовым расстройствам; (ж) участием в военных действиях. На фоне переживания утрат облегчается заразительность аутоагрессивного поведения в виде частых имитационных самоповреждений. Некоторые из потерь оказываются существенными для офицерского состава, особенно в условиях сопутствующего социально-экономического кризиса в обществе, если под сомнение ставится смысл многих лет армейской службы или проявляется неспособность адаптироваться к жизни в иных условиях. Врачи. В США 3% мужчин и 6,5% женщин врачебных специальностей кончают с собой, что ежегодно составляет более 100 человек. Особому суицидальному риску подвержены психиатры и анестезиологи. Эти преждевременные смерти означают не только утраты для семей, друзей и пациентов — в обществе они знаменуют парадоксальную потерю тех, кто призван и способен предотвращать самоубийства. К фатальному исходу врачей приводит сочетание предрасполагающих факторов, особенно — финансовые проблемы, недостаточная самооценка, отсутствие систем поддержки личности, а также аддик-тивное поведение (у анестезиологов) и депрессия (у психиатров). Возможно, в последних случаях играют роль особые условия работы и контингент больных. Помощь при суицидальных угрозах у лиц, принадлежащих, в частности, к этим специальностям, должна учитывать трудности осознания врачами себя как консультируемых, и поэтому требует гораздо большей настойчивости и уверенности консультантов. «Советский синдром». Социально-психологическая характеристика и влияние этого феномена на телефонное консультирование описаны ранее (см. глава 2). Как эквивалент посттравматического стрессового расстройства он имеет прямое отношение к саморазрушающему поведению в посттоталитарном обществе, являясь фактором риска. Демонстрация его влияния наиболее очевидна при сопоставлении с общими чертами самоубийства по Э.Шнейдману: • цель (поиск решения) достигается сниженной самооценкой личности до степени отождествления себя с «Мы» и стремлением человека и групп к наибольшей закрытости от опыта внешнего мира; • задача (прекращение сознания) решается потерей чувства реальности и появлением пассивности, гипо-мотивационного синдрома; настоящее становится точкой пересечения симметричных прошлого и будущего: «жизнь» протекает в прошлом (полном страхов и агрессии) или в будущем (полном иллюзий); • стимулом (невыносимой психической болью) является ненависть или зависть из-за принадлежности к неспособному управлять своей судьбой обществу и отлученное™ от цивилизации; • стрессором (фрустрированными психологическими потребностями) является стремление избегать неудач, а не достигать положительных результатов; • эмоция (беспомощности—безнадежности) проявляется в приобретенной беспомощности из-за бессмысленности и бесполезности любых действий, желаний и чувств, опасениях и страхе из-за отсутствия безопасности, «идентификационной растерянности», ведущей к панике или страданию; • отношение (амбивалентность) характеризуется расщеплением личного и социального Я (агрессивностью и конформизмом, паникой и страданием, фанатизмом и релятивизмом, властностью и беззащитностью и т.д.), приводящим к социальному «скорбному бесчувствию» (anaesthesiapublicodolorosa); • состояние психики (сужение когнитивной сферы) проявляется в закрытости сознания личному опыту при некритическом доверии некоему коллективному разуму, дающему неадекватное чувство превосходства; • действие (бегство) состоит в уходе от активной деятельности, переносе на внешние инстанции ответственности за неудачи, принятие на себя ответственности лишь за желательные результаты деятельности, анархически-пассивное отношение к обществу и его стереотипам; • коммуникативное действие (сообщение) выражается системой псевдоинформации или ее вакуума для поддержания искажения картины реального мира; • закономерность (соответствие суицида стилю жизни) состоит в недостаточной рефлексивности, мани-пулятивности, догматичности, ригидности, консерватизме, снижении критики к результатам своей деятельности как отдельных индивидов, так и групп8. Рекомендуемая литература Актуальные проблемы суицидологии // Труды Моск. НИИ психиатрии. М., 1981. Т. 92. Амбрумова А.Г., Тихоненко В.А. Диагностика суицидного поведения. Метод, рекомендации. М., 1980. Амбрумова А.Г., Постовалова Л.И. Социальные и клинико-психологические аспекты самоубийств в современном мире // Обозрение психиатрии и медицинской психологии им. В.М.Бехтерева, 1991. № 1. С. 26—38. 8 Самоубийство — акт индивидуальной воли; это так даже в случае группового суицида, в котором объединяются индивидуальные волеизъявления. Такие понятия, как «советский синдром» или «Homosovieticus», между тем, описывают явление, некий собирательный психологический и социальный образ, но не индивидуальный тип. Текущая ситуация убедительно показывает, что сам по себе «советский синдром» не является предиктором суицидального поведения и выступает в качестве такового лишь у тех, кто не смог, используя его стереотипы, адаптироваться к меняющейся жизни. Картина и проблемы этой дезадаптации всякий раз индивидуальны, что и составляет предмет работы телефонного консультанта. Дюркгейм Э. Самоубийство. Социологический этюд. М.: Мысль, 1994. Кони А. Ф. Самоубийство в законе и жизни // Собрание сочинений: в 8 т. М.: Юридич. литература, 1967. Т. 4. С. 454—481. Суицидология: прошлое и настоящее. Проблема самоубийства в трудах философов, социологов, психотерапевтов и художественных текстах / Сост. А.Н.Моховиков. М.: Когито-центр, 2001. Attempled Suicide in Europe / AJ.F.M.Kerkhof et al. Leiden: DSWO Press, 1994. Байте P., Cantor C.H., Rolfe A. Cybersuicide: The Role of Interactive Suicidal Notes on the Internet // Crisis, 1997. № 2. V. 18. P. 73-79. Fuse T. Hopelessness: An Anatomy of Despair and Suicide Reflections of a Suicidologist // Help & Hope.The XIII Congress of IFOTES. Papers. 1994. P. 66-91. Gould M.S. Suicide Clusters and Media Exposure // Suicide over the Life Cycle / S.J.Blumental, DJ.Kupfer (Eds.). Washington; London: American Psychiatric Press Inc., 1990. P. 517—532. Liebling A. Suicides in Prison. London: Routledge, 1992. Mlshara B.L. Suicide, Euthanasia and AIDS // Crisis, 1998. № 2. V. 19. P. 87-96. Mokhovikov A.N., Donets O.Y. Suicide in Ukraine: Epidemiology, Knowledge and Attitudes of Population // Crisis, 1996. № 3. V. 17. P. 128-134. Mokhovikov A.N. The Posttotalitarian Pattern of Suicidal Behaviour: Impact on Youth // Crisis, 1998. №1. V.19. P. 8—14. Schlozar H. Befriending in Prison // Crisis, 1997. № 4. V. 18. P. 148-151. Suicide and Depression among Adolescent and Young Adults / G.L.Klerman (Eds.). Washington: American Psychiatric Press Inc., 1986. Tremblay P.J. The Homosexuality Factor in the Youth Suicide Problem // 6th Annual Conference of CASP, Banff, Alberta, 1995. Varnik A. Suicide in the Baltic Countries and in the Former Republics of the USSR. Stockholm, Gotab, 1997. 21.4. Превенция, интервенция и поственция Ни следа, ни плода? Но не ветер я разве и ты — не вода? Безотрадность и мгла? Разве я не светил, разве ты не цвела? Островок на ветрах? Разве ты не душа, разве я уже прах? Хуан Рамон Хименес Суицидальное поведение в настоящее время является глобальной социально-психологической проблемой. В большинстве стран мира самоубийства находятся среди первых десяти причин преждевременной смерти. В мире ежегодно 400 тысяч человек кончают с собой. Очень часто суицидальному поведению способствуют депрессии: ими страдают (по данным Всемирной Организации здравоохранения) 3—6% населения, и каждый год заболевает еще 1%. Растет частота не только завершенных самоубийств — во многих странах драматически растет число суицидальных попыток. Это связано с практически повсеместным распространением состояний психологического кризиса. Люди с суицидальными намерениями не избегают, а наоборот, часто стремятся к помощи и консультированию. Из тех, кто совершает суициды, почти 70% консультируются врачами общего профиля за месяц, а 40% — в течение последней недели до совершения фатального поступка; 30% так или иначе выражают свои намерения, ставя в известность окружающих. Для осуществления превенции самоубийств ВОЗ предлагает использовать три концептуальные модели. |