Реферат отп. Уч-к Общ. ч. -Хомич и др. - 2002. Учебник Н. А. Бабий, А. В. Барков, И. О. Грунтов и др. Под ред. В. М. Хомича. Мн. Тесей, 2002. 496 с. Понятие, задачи и система уголовного права. Наука уголовного права Понятие и предмет уголовного права

• Название: Учебник Н. А. Бабий, А. В. Барков, И. О. Грунтов и др. Под ред. В. М. Хомича. Мн. Тесей, 2002. 496 с. Понятие, задачи и система уголовного права. Наука уголовного права Понятие и предмет уголовного права
• Анкор: Реферат отп
• Дата: 10.04.2022
• Размер: 0.68 Mb.
• Имя файла: Уч-к Общ. ч. -Хомич и др. - 2002.docx
• Тип: Учебник; #458184
• страница: 12 из 38

§ 4. Неосторожная вина

Неосторожным преступлением признается общественно опас­ное деяние, совершенное по легкомыслию или небрежности. Со­держание неосторожной вины раскрывается законодателем в статье 23 УК.

Преступление признается совершенным по легкомыслию, если лицо, его совершившее, предвидело возможность наступления обще­ственно опасных последствий своего действия или бездействия, но без достаточных оснований рассчитывало на их предотвраще­ние (ч. 2 ст. 23 УК).

Преступление признается совершенным по небрежности, если лицо, его совершившее, не предвидело возможности наступления общественно опасных последствий своего действия или бездей­ствия, хотя при необходимой внимательности и предусмотритель­ности должно было и могло их предвидеть (ч. 3 ст. 23 УК).

Интеллектуальный момент легкомыслия включает предвиде­ние лицом возможности наступления общественно опасных по­следствий своего деяния. К волевому моменту относится легко­мысленный расчет виновного на предотвращение этих последствий.

При легкомыслии виновный чаще всего сознает обществен­ную опасность своего поведения: субъект понимает, что его дея­ние является рискованным, что оно запрещено определенными правилами или противоречит общепризнанным нормам предосто-

147

рожности. Но возможны ситуации, когда виновный не считает свой поступок опасным, поскольку уверен в том, что последствия будут предотвращены. По этой причине законодатель не относит сознание общественной опасности деяния к обязательным призна­кам интеллектуального момента легкомыслия.

В содержание интеллектуального момента легкомыслия вхо­дят: сознание фактических признаков совершаемого лицом дейст­вия или бездействия; предвидение возможности наступления по­следствий деяния и сознание их общественно опасного характера;

предвидение развития причинной связи между деянием и воз­можными общественно опасными последствиями.

Если при умысле лицо предвидит возможность или неизбеж­ность наступления преступных последствий, то при легкомыслии оно предвидит лишь возможность наступления последствий свое­го деяния. Предвидение неизбежности наступления общественно опасных последствий исключает какой-либо расчет на их предот­вращение.

Особенность предвидения при легкомыслии заключается еще и в том, что виновный не рассматривает последствия как резуль­тат именно своего поведения. Лицо, действуя определенным обра­зом, полагает, что от аналогичного деяния других лиц и при иных обстоятельствах опасные последствия наступят, однако в его си­туации такие последствия исключены. Лицо действует с убежден­ностью, что ему удастся предо 1вратить общественно опасный ре­зультат. Такое предвидение иногда именуют абстрактным.

При легкомыслии волевой момент характеризуется активным нежеланием наступления общественно опасных последствий. В этом его отличие от волевого момента косвенного умысла. Расчет ви­новного на предотвращение наступления преступных последствий при легкомыслии — это всегда расчет на конкретные и объектив­ные обстоятельства (т.е. существующие или существовавшие на момент совершения деяния), которые должны, по мнению лица, предотвратить последствия. Обстоятельства, на которые лицо рас­считывает, могут быть различными. Виновный может рассчиты­вать на самого себя (жизненный или профессиональный опыт, квалификацию, знания, навыки, умение обращаться с техникой, спортивную подготовку и т.д.), на других людей и иные факторы (разумное поведение возможного потерпевшего, помощь иных лиц, хорошие погодные условия, надежную работу механизма и т.д.).

Существенным моментом расчета на предотвращение наступ­ления общественно опасных последствий, определяющих вину ли­ца, при легкомыслии является его легкомысленный характер. Ви-

148

новный считает, что те или иные обстоятельства способны пре­дотвратить опасный результат, но ошибочно переоценивает их, не видит их недостаточности, неэффективности. Расчет является по­верхностным, опрометчивым. Если же лицо, предвидя возмож­ность наступления общественно опасных последствий, принимает все необходимые и достаточные в данном случае меры для их пре­дупреждения, а вредный результат все же наступает по причинам, не зависящим от воли деятеля, то этот человек не подлежит уго­ловной ответственности, ибо не было легкомысленного расчета, а следовательно, и вины.

По содержанию легкомыслие имеет значительное сходство с косвенным умыслом: и в том и в другом случае лицо предвидит возможность наступления общественно опасных последствий сво­его деяния и не желает их наступления. Однако между этими ви­дами вины есть существенные различия.

При косвенном умысле лицо всегда сознает общественную опасность своего деяния, а при легкомыслии такое сознание мо­жет быть, а может и отсутствовать.

При косвенном умысле лицо предвидит как неизбежность, так и возможность наступления преступных последствий, а при легкомыслии — только возможность наступления последствий свое­го деяния.

Возможность наступления вредного результата при косвенном умысле наступает как следствие данного конкретного деяния винов­ного, а при легкомыслии лицо предвидит возможность наступления общественно опасных последствий при иных обстоятельствах, но не в данном случае.

При косвенном умысле субъект не рассчитывает на предот­вращение наступления преступных последствий (сознательно их допускает) или иногда рассчитывает, но на случайные обстоятель­ства, надеется на удачу, действует на авось; при легкомыслии всегда имеется расчет на предотвращение вредных последствий, который строится на реальных, имеющих место обстоятельствах, в принци­пе способных предотвратить возможный преступный результат, но оказавшихся в данном случае недостаточными и малоэффек­тивными, что и должен был сознавать виновный.

В отличие от легкомыслия законодатель определяет небреж­ность как такой вид неосторожности, при котором лицо вообще не предвидит возможности наступления общественно опасных по­следствий, хотя должно было и могло их предвидеть. В судебной практике небрежность встречается чаще легкомыслия.

149

Интеллектуальный момент небрежности характеризуется отсутствием у лица предвидения возможности наступления обще­ственно опасных последствий своего деяния. Отсутствует всякое предвидение, как конкретное, так и абстрактное. Лицо действует без надлежащей внимательности и предусмотрительности.

При небрежности лицо может сознательно нарушать правила предосторожности либо делать это несознательно, но главное, что оно не предвидит преступного результата вследствие совершения такого деяния. Нарушаемые правила предосторожности могут быть различными. Чаще всего это писаные правила, предусмотренные в нормативных актах (правила техники безопасности, правила до­рожного движения, правила производства полетов и т.д.). Возмож­ны нарушения неписаных правил житейской предосторожности (на­пример, оставление сильнодействующих лекарств в месте, которое доступно малолетним детям, повлекшее отравление ребенка).

Волевой момент небрежности также выражен в законе свое­образно: лицо не напрягает свою волю, не концентрирует внима­ние на совершаемом поступке. Лицо не контролирует свое поведе­ние. Оно заслуживает упрек постольку, поскольку должно было и могло предусмотреть опасное развитие событий, если бы прояви­ло самоконтроль, дисциплину, осмотрительность.

Лицо должно было и могло предвидеть последствия своего деяния — в этих словах закона заключены два критерия небреж­ности: объективный и субъективный.

Объективный критерий небрежности выражается в законе словами о том, что лицо "должно было... предвидеть". Объектив­ный критерий небрежности — это те требования предусмотри­тельности, которые мы можем предъявить каждому лицу, занима­ющему определенную должность, осуществляющему определен­ную профессиональную деятельность, имеющему определенный житейский опыт. Это требования предусмотрительности, которые адресуются отвлеченному человеку без учета его конкретных осо­бенностей. Такие требования имеют общественный и общеобяза­тельный характер: каждый хирург должен.., каждый пилот дол­жен.., каждый шофер должен.., каждая няня должна... Так, любому водителю автотранспорта предъявляются требования предусмот­рительности, вытекающие из Правил дорожного движения.

Субъективный критерий небрежности выражен в законе сло­вами: лицо "могло... предвидеть". Этот критерий предполагает учет тех требований предусмотрительности, которые мы можем предъ­явить конкретному лицу исходя из его личностных свойств: умственного развития, особенностей психики, способностей, жи-

150

тейского опыта, профессиональных знаний, навыков и других ка­честв. При установлении субъективного критерия небрежности во внимание следует принимать и обстоятельства, в которых дей­ствовало лицо: сложные погодные условия, чрезвычайную ситуа­цию, вмешательство посторонних лиц и т.п.

Для констатации вины в виде небрежности объективный и субъективный критерии должны сочетаться. Если в конкретной ситуации имеется только объективный критерий, а субъективный отсутствует — нет вины в виде небрежности. Например, врач — молодой специалист — не мог точно определить диагноз, посколь­ку не имел достаточного профессионального опыта и специализи­рованной подготовки. Он не заслуживает упрека в ошибке, так как отсутствует субъективный критерий небрежности: он не мог предвидеть особенностей течения данной болезни.

Учет при установлении небрежности двух критериев позволя­ет избежать несправедливости и объективного вменения в тех слу­чаях, когда человек не был способен предвидеть опасное развитие событий.

В судебной практике встречаются такие виды неосторожнос­ти, которые не вполне согласуются с признаками законодательно­го определения легкомыслия или небрежности, но обладают общи­ми чертами неосторожной вины. К таким видам неосторожности относятся: преступное невежество, волевая небрежность и право­вая неосторожность.

Для преступного невежества характерно то, что лицо берется за исполнение работы, требующей специальных познаний или на­выков, не имея надлежащей подготовки, и в силу невежества не предвидит возможности наступления конкретных общественно опас­ных последствий. Примерами могут быть незаконное врачевание, наносящее вред здоровью пациента (ст. 335 УК), управление авто­мобилем лицом, не прошедшим практического обучения вожде­нию и поэтому совершившим аварию (ст. 317 УК). В отличие от невиновного причинения вреда, обусловленного отсутствием субъ­ективного критерия небрежности, невозможность предвидения обще­ственно опасных последствий в подобных ситуациях вызвана не­извинительными причинами: игнорированием возможности соиз­мерить требования, предъявляемые соответствующим видом дея­тельности, со своими знаниями и опытом.

При преступном невежестве виновный не сознает, но имеет возможность сознавать общественную опасность своего деяния. Лицо обязано воздержаться от совершения деяния либо приобрес-

151

ти необходимые познания или навыки; оно имеет возможность осознать свою неподготовленность.

Волевая небрежность проявляется в ситуации, когда опасность возникает не по вине субъекта, но субъект был обязан и мог пре­дотвратить наступление общественно опасных последствий. Пси­хологическими причинами волевой небрежности являются расте­рянность, замешательство, несобранность. Так, водитель автомо­биля в аварийной ситуации, имея возможность повернуть машину вправо и остановиться, не делает этого и наезжает на препятствие.

При волевой небрежности лицо предвидит возможность на­ступления последствия, которое оно обязано предотвратить (в этом отличие от небрежности), не желает и сознательно не допускает наступления этих последствий (нет умысла), но в силу недоста­точности приложенных волевых усилий не находит решения для устранения последствий и не рассчитывает на их предотвращение (нет легкомыслия). Однако по объективной обстановке и своим субъективным данным лицо могло найти верное решение и пре­дотвратить последствия.

При волевой небрежности лицо не предвидит возможности предотвращения вредных последствий (которые обязано предот­вратить), но имеет объективные и субъективные возможности для правильного решения и предотвращения последствий.

Правовая неосторожность имеет место при юридической ошиб­ке в преступности деяния, когда лицо не сознает ни общественной опасности деяния, ни его уголовной противоправности, но должно было и могло сознавать уголовную противоправность своего пове­дения (подробнее см. § 8 настоящей главы).

Вредные последствия, независимо от степени их тяжести, мо­гут быть поставлены в вину лицу при условии, что оно действова­ло с умыслом либо допустило их по неосторожности. Невиновное причинение вреда исключает уголовную ответственность.

Невиновное причинение вреда именуется случаем или казу­сом. Сущность случая раскрывается в статье 26 УК: "Деяние при­знается совершенным невиновно, если лицо, его совершившее, не сознавало и по обстоятельствам дела не должно было или не могло сознавать общественную опасность своего действия или без­действия либо не предвидело возможности наступления общест­венно опасных последствий и по обстоятельствам дела не должно было или не могло их предвидеть".

Водители Б. и Н. совместно с заведующим складом К. совер­шили хищение подсолнечного масла. Но вместо масла был похи­щен внешне идентичный раствор витамина Дз. Заведующий скла-

152

дом К. не предупредил об этом Б. и Н. Похитители продавали "масло" гражданам, из которых свыше ста тяжело заболели (по­вреждение почек, опорно-двигательного аппарата). Водители Б. и Н. раздали "масло" своим родственникам, одиннадцать из кото­рых также заболели. В указанной ситуации по отношению к факту причинения вреда здоровью людей у водителей отсутствует вина, это случай (казус). Б. и Н. не знали о действительных свойствах "масла", не предвидели возможности причинения вреда здоровью людей и не могли это предвидеть.

При случае отсутствуют объективный или субъективный кри­терии небрежности либо оба критерия одновременно. Так, объек­тивный критерий отсутствует, когда лицо не нарушало правил бе­зопасности и потому не обязано (не должно) предвидеть опасность; субъективного критерия нет, когда лицо в силу личных качеств или внешних обстоятельств не могло предвидеть опасного разви­тия событий.

§ 5. Вина в преступлениях с формальным составом

По конструкции объективной стороны, как известно, составы преступлений делятся на материальные и формальные. В преды­дущих параграфах содержание умысла и неосторожности раскры­валось применительно к преступлениям с материальным соста­вом. В преступлениях с формальным составом проявление умыс­ла и неосторожности имеет некоторые особенности.

В преступлениях с формальным составом, признаком которо­го является возможность наступления общественно опасных по­следствий (ч. 2 ст. 266 УК), форма, вид и содержание вины опре­деляются, как и в преступлениях с материальным составом.

В преступлениях, состав которых не предполагает даже воз­можности наступления общественно опасных последствий, форма и вид вины определяются относительно общественно опасного действия или бездействия.

В части 2 статьи 24 УК сказано: "Преступление признается совершенным умышленно, если лицо, его совершившее, сознавало общественно опасный характер своего действия или бездействия и желало его совершить". Согласно части 3 этой же статьи "пре­ступление признается совершенным по неосторожности, если ли­цо, его совершившее, не сознавало общественно опасный характер своего действия или бездействия, хотя должно было и могло это сознавать".

Таким образом, умышленная вина в преступлениях с фор­мальным составом выступает в виде прямого умысла. Косвенный

153

умысел при совершении таких преступлений невозможен, так как нельзя, например, представить психологическую ситуацию, когда лицо, сознающее, что незаконно носит при себе огнестрельное оружие, не желает его носить, но сознательно допускает ношение оружия.

Неосторожная вина в преступлениях с формальным составом может быть выражена в виде небрежности. Легкомыслие исклю­чается, поскольку психологически невозможна ситуация, когда ли­цо сознательно совершает конкретное общественно опасное дея­ние и рассчитывает его не совершать.

§ 6. Сложная вина

Сложная вина — это сочетание умысла и неосторожности при совершении одного преступления. Законодательная характеристи­ка сложной вины дана в статье 25 УК: "Сложная вина характери­зуется умышленным совершением преступления и неосторожностью по отношению к наступившим в результате этого преступления последствиям, с которыми закон связывает повышенную уголов­ную ответственность".

Сложная вина — это различное психическое отношение лица к деянию, образующему основной состав преступления (умысел), и квалифицирующим последствиям (неосторожность). В целом такое преступление признается умышленным.

Субъективная сторона преступления характеризуется слож­ной виной, когда этого требует конструкция состава преступле­ния. Так, часть 3 статьи 147 У К предусматривает ответственность за умышленное тяжкое телесное повреждение, повлекшее по не­осторожности смерть потерпевшего. По части 3 статьи 147 УК должны квалифицироваться действия Р., который во время ссоры с женой ударил ее кухонным ножом в бедро. Женщина спряталась от мужа в ванной и через некоторое время умерла от потери крови. По делу установлено, что Р. нанес ножом тяжкое телесное | повреждение с прямым неопределенным умыслом, но смерть по-1 терпевшей от ранения в бедро не предвидел, хотя должен был и мог ее предвидеть (небрежность).

Сложная вина возможна в двух ситуациях: 1) при разном психическом отношении к общественно опасному действию или бездействию (умысел) и квалифицирующим последствиям этого деяния (неосторожность), например неоказание помощи больно­му, повлекшее по неосторожности смерть потерпевшего (ч. 2 ст. 161 УК); 2) при различном психическом отношении к опреде­ленным в законе, но имеющим разное юридическое значение обще-

154

ственно опасным последствиям, когда одно последствие является признаком основного состава преступления, а второе — квалифи­цирующим признаком. Так, согласно части 3 статьи 147 У К, отно­шение к причинению тяжкого телесного повреждения проявляет­ся в прямом или косвенном умысле, а отношение к смерти от та­ких повреждений — в небрежности или легкомыслии.

В подобных ситуациях мы имеем дело не с какой-либо новой, третьей формой вины, а с сочетанием двух предусмотренных зако­ном форм — умыслом и неосторожностью. Такое сочетание и на­зывается сложной виной.

В юридической литературе встречаются иные названия: "двой­ная вина" или "смешанная вина". Представляется, что термин "двой­ная вина" не соответствует сущности явления, поскольку вина у преступника одна, но характеризуется сложным психическим отно­шением к деянию и его результатам. Термин же "смешанная вина" нежелателен, так как в гражданском праве существует понятие "смешанная вина сторон", которое имеет совершенно иное содер­жание.

Нельзя рассматривать как сложную вину разное сочетание видов умысла (прямого и косвенного) или видов неосторожности (легкомыслия и небрежности). Нельзя говорить о сложной вине при одновременном совершении двух преступлений: умышленно­го и неосторожного, например незаконное хранение взрывного устройства (ст. 295 УК) и причинение смерти по неосторожности (ст. 144 УК) при срабатывании этого устройства. Сложная вина — это своеобразное проявление (сочетание) разных форм вины в еди­ничном по составу преступлении.

Нельзя относить к сложной вине различное психическое отно­шение лица к таким признакам преступления, как его способ, возраст потерпевшего и т.д.

В юридической литературе имели место попытки распростра­нить понятие сложной вины не только на квалифицированные, но и на основные составы преступлений. Для этого искусственно разрывалась объективная сторона преступления. Так, анализируя злоупотребление властью или служебными полномочиями (ч. 1 ст. 424 УК), утверждают, что отношение к факту злоупотребления служебными полномочиями может быть только умышленным, а к обязательным последствиям — умышленным или неосторожным;

рассматривая нарушение правил дорожного движения или эксплуатации автодорожных транспортных средств (ст. 317 УК), утвер­ждают, что отношение к факту нарушения правил безопасности движения может быть как умышленным, так и неосторожным, а к

155

последствиям — только неосторожным. На основе подобных рас­суждений делается вывод, что в таких ситуациях имеет место фа­культативная сложная вина, которая может быть, а может и не быть.

Данный подход является спорным, поскольку в названных случаях деяние, взятое в отрыве от общественно опасных послед­ствий, является не преступлением, а дисциплинарным или адми­нистративным проступком, следовательно, нет необходимости опре­делять форму вины исключительно для деяния.

§ 7. Мотив и цель преступления

В субъективную сторону конкретного преступления, как отме­чалось ранее, включаются не только вина в форме умысла или не­осторожности, но и определенный мотив, побуждающий виновно­го к совершению преступления, и определенная цель, к которой стремится преступник Мотив и цель — факультативные признаки субъективной стороны состава преступления.

Мотив преступления — это осознанное побуждение, которым руководствуется лицо, совершая преступление, обусловленное же­ланием достичь определенной цели. Мотив присутствует при со­вершении любого преступления, но его роль, место и юридическое значение зависят от содержания вины.

Мотив преступления как стимул к желаемым общественно опасным последствиям является неотъемлемым спутником прямо­го умысла. При совершении преступления с косвенным умыслом, по легкомыслию или небрежности мотив касается только деяния, так как виновный не желает наступления общественно опасных по­следствий.

С целью классификации мотивы можно условно разделить на три группы:

— антиобщественные побуждения — антигосударственные мо­тивы, иные низменные побуждения (корысть, месть, коварство, хитрость, хулиганские побуждения и т.д.);

— общественно нейтральные побуждения (обида, ревность и др.);

— общественно полезные побуждения (сочувствие, жалость, ложно понятые интересы дела, дружбы и т.п.).

В судебной практике чаще приходится сталкиваться с такими мотивами, как корысть, хулиганские побуждения, месть, ревность. В своем поведении человек может руководствоваться сразу не­сколькими мотивами. Так, при убийстве из мести может присут­ствовать и желание обогатиться за счет имущества жертвы (ко­рысть).

156

Мотив является самостоятельным признаком субъективной стороны преступления. Он влияет на сознание человека, форми­рует направленность его воли, обусловливает характер действий субъекта и тем самым существенно определяет содержание вины, но не утрачивает своей самостоятельности.

Цель преступления — это представление о желаемом результа­те, к которому стремится лицо. В отличие от мотива цель преступ­ления характеризует тот непосредственный результат, на достиже­ние которого виновный направляет свое общественно опасное дея­ние. Например, целью кражи имущества является обогащение, целью подделки документов — использование их самим изготовителем или иным лицом либо сбыт фальшивого документа.

Различие между целью и мотивом в том, что они по-разному характеризуют волевой процесс: мотив отвечает на вопрос, чем руководствовалось лицо, совершая преступление, где истоки обще­ственно опасного поведения, а цель определяет направленность деяния, результат, к которому стремится виновный. Так, мотивом совершения убийства с целью скрыть другое преступление (п. 8 ч. 2 ст. 139 УК) может быть страх в связи с возможностью изобли­чения лица в совершении им ранее преступления, целью же убий­ства будет избавление от свидетеля, способного уличить виновно­го. Мотивом изготовления фальшивых денег может быть корысть, а целью их изготовления — сбыт (ст. 221 У К). Ложный донос (ст. 400 УК) может совершаться по мотивам ненависти, мести, а целью его будет являться привлечение человека к уголовной ответ­ственности.

Как признаки субъективной стороны преступления мотив и цель могут выполнять три функции.

Мотив и цель могут быть обязательными признаками основ­ного состава преступления, указанными в диспозиции статьи Осо­бенной части Уголовного кодекса Так, обязательным признаком диверсии (ст. 360 УК) является цель нанесения ущерба экономи­ческой безопасности и обороноспособности Республики Беларусь.

Они могут выступать в качестве квалифицирующих призна­ков преступления и указываться в соответствующих пунктах и частях статей Особенной части Уголовного кодекса. Так, пункта­ми 8—14 части 2 статьи 139 У К предусмотрено убийство: с целью скрыть другое преступление или облегчить его совершение; с целью получения трансплантата либо использования частей трупа; лица или его близких в связи с осуществлением им служебной деятель­ности или выполнением общественного долга; лица или его близ­ких за отказ этого лица от участия в'совершении преступления; из

157

корыстных побуждений, либо по найму, либо сопряженное с раз­боем, вымогательством или бандитизмом; из хулиганских побуж­дений; по мотивам расовой, национальной, религиозной вражды или розни.

Наконец, если мотив и цель не предусмотрены специально в статье Особенной части Уголовного кодекса в качестве признаков субъективной стороны состава преступления (основного или ква­лифицированного), то они могут выступать в качестве обстоя­тельств, смягчающих или отягчающих уголовную ответственность. Как смягчающие обстоятельства мотив и цель предусмотрены в пунктах 6 и 7 части 1 статьи 63 УК. Поскольку перечень смягчаю­щих обстоятельств в Уголовном кодексе является примерным, суд может признать таковым и другие мотивы и цели. Так, мотив сострадания при убийстве тяжело и безнадежно больного по его просьбе может быть учтен судом в качестве смягчающего при наз­начении наказания. В качестве отягчающих обстоятельств (пп. 7—10 ч. 1 ст. 64 УК) признаются случаи совершения преступления из корыстных или иных низменных побуждений, по мотивам расо­вой, национальной, религиозной вражды или розни, с целью скрыть другое преступление и т.д.

Если мотив и цель предусмотрены в статьях Особенной час­ти Уголовного кодекса в качестве основных или квалифицирую­щих признаков состава преступления, то их нельзя учитывать еще и в качестве смягчающих либо отягчающих ответственность обсто­ятельств при определении меры уголовной ответственности.

Выявление мотива и цели общественно опасного деяния во время предварительного расследования или при рассмотрении дела в суде обеспечивает выяснение действительных причин и условий совершения преступления, позволяет определить, действовало лицо в состоянии вменяемости или есть основания в этом усомниться.

§ 8. Юридическая и фактическая ошибки

Ошибка — это неверная оценка лицом, совершившим общес­твенно опасное деяние, своего поведения, его результатов, иных фактических обстоятельств, неправильное представление лица о характере и степени общественной опасности совершенного дея­ния и его противоправности.

В юридической литературе ошибки классифицируются по раз­личным критериям. По причинам возникновения их делят на изви­нительные (исключающие вину) и неизвинительные (не исключаю­щие вину). По влиянию на квалификацию преступлений их делят

158

на существенные, т.е. изменяющие правовую оценку, и несущественные, которые не отражаются на квалификации преступления.

Но основная классификация производится по предмету ошиб­ки. По этому критерию все ошибки подразделяются на юридичес­кие (ошибки в законоположениях) и фактические (ошибки в факти­ческих обстоятельствах).

Юридическая ошибка — это неправильное представление лица о преступности и наказуемости совершаемого деяния, его квали­фикации и пределах уголовной ответственности. Это определение позволяет выделить три разновидности юридической ошибки; ошиб­ка в преступности деяния, ошибка в квалификации деяния, ошибка ч наказуемости деяния.

При ошибке в преступности деяния возможны следующие варианты:

1) лицо считает свое деяние общественно опасным и уголовно противоправным, а оно таким не является, поскольку не предус­мотрено Уголовным кодексом. Это так называемое "мнимое преступление". Примером может быть ситуация, когда гражданин хра­пит у себя дома кортик и считает, что тем самым совершает пре­ступление. При "мнимом преступлении" лицо не подлежит уго­ловной ответственности, так как отсутствует уголовная противо­правность;

2) лицо не сознает уголовной противоправности деяния, пре­дусмотренного Уголовным кодексом, но сознает его обществен­ную опасность. Так, кредитор самовольно с целью возврата ему долга забирает у соседа-должника корову и продает ее. Он считает, что действует в рамках права, но понимает, что причиняет должнику имущественный ущерб. Для констатации умышленной вины в самоуправстве (ст. 383 УК) достаточно наличия у лица сознания общественной опасности своего поведения, хотя в данном случае оно не считает эти действия уголовно противоправными;

3) лицо не сознает общественной опасности деяния, но знает о его уголовной противоправности. Например, крестьянка продол­жает выращивание масличного мака, зная, что родственница была осуждена за такое же деяние, так как считает, что выращивание мака для домашней выпечки не причинит вреда обществу. Уго­ловная противоправность является юридическим выражением общественной опасности. Поэтому ее осознание является достаточным для констатации умышленной вины и привлечения к уголовной ответственности (ст. 329 У К).

4) лицо не сознает ни общественной опасности деяния, ни его уголовной противоправности. Такая ситуация является исключи-

159

тельно редкой, но она возможна, когда законодатель внезапно вклю­чает в круг преступлений деяние, которое прежде не каралось и даже считалось общественно полезным. Например те же посев и выращивание масличного мака. Эта ошибка может быть извини­тельной и исключать уголовную ответственность, если лицо не соз­навало уголовной противоправности деяния и не могло ее созна­вать по уважительным причинам. Такое возможно вследствие того, что были нарушены правила обнародования закона или иного нор­мативного акта, если лицо находилось в обстоятельствах, не позво­ляющих своевременно ознакомиться с законом (зарубежная коман­дировка, незнание языка и т.п.). Ошибка может быть и неизвини­тельной, если лицо не сознавало уголовной противоправности сво­его деяния, но должно было и могло ее сознавать (имелась возмож­ность ознакомиться с законом, получить юридическую помощь). При названных условиях исключается умысел, но, если это предус­мотрено законом, возможна ответственность за неосторожное пре­ступление (правовая неосторожность).

Ошибка в квалификации может проявляться в различных за­блуждениях лица относительно правовой оценки совершенного преступления: лицо считает, что деяние предусмотрено опреде­ленной нормой Уголовного кодекса, а оно предусмотрено другой нормой; виновный полагает, что нарушил одну норму закона, а нарушил несколько норм; или наоборот, считает, что нарушил несколько статей Уголовного кодекса, а нарушил только одну. Все эти варианты ошибок не влияют на решение вопроса об уголов­ной ответственности. Лицо будет привлечено к ответственности за то преступление, которое оно фактически совершило.

Аналогично решается вопрос и при ошибке в наказуемости деяния, когда лицо ошибалось относительно вида и размера гро­зящего ему наказания. Вид и размер наказания определяет суд в соответствии с законом, и мнение преступника на сей счет значе­ния не имеет.

Фактическая ошибка — это неправильное представление лица о фактических обстоятельствах деяния и его последствий. Она имеет четыре разновидности: ошибка в объекте посягательства, ошибка в предмете посягательства, ошибка в личности потерпев­шего, ошибка в признаках объективной стороны преступления.

При ошибке в объекте посягательства виновный полагает, что своим деянием причиняет вред одному объекту уголовно-правовой охраны, а фактически причиняет вред иному объекту или нескольким объектам. Существует несколько разновидностей ошиб­ки в объекте:

160

1) ошибка, которая проявилась в посягательстве на однород­ный объект. Например, лицо намеревалось похитить государст­венное имущество, а совершило кражу частного имущества. Дан­ный вид ошибки не отразится на квалификации деяния, посколь­ку отношения государственной и частной собственности охраня­ются уголовным законом одинаково;

2) ошибка, при которой лицо причинило вред не тому объек­ту, в отношении которого намеревалось совершить посягатель­ство. Так, субъект намеревался совершить террористический акт путем посягательства на жизнь государственного деятеля с целью воспрепятствовать его политической деятельности, но по ошибке лишил жизни другого человека. При подобной ошибке содеянное должно квалифицироваться с учетом направленности умысла как покушение на то преступление, которое виновный желал совер­шить, так как причинить вред намеченному объекту не удалось по причинам, не зависящим от воли виновного;

3) ошибка, проявившаяся в том, что при посягательстве на один объект виновный причинил вред нескольким объектам. Так, желая убить работника милиции с целью мести за исполнение им своих служебных обязанностей по охране общественного порядка, виновный подбрасывает ему в пищу яд, но в результате погибает не только работник милиции, но и его приятель, принявший уго­щение. В подобной ситуации ответственность наступает за умыш­ленное преступление в соответствии с направленностью умысла и, за неосторожное причинение вреда. В нашем примере — по стать­ям 362 и 144 У К;

4) ошибка, при которой виновный намеревался совершить преступления в отношении нескольких объектов, но по причинам, не зависящим от его воли, причинил вред только одному объекту. Например, лицо имело намерение путем поджога уничтожить иму­щество и документы государственного учреждения, но в результа­те пожара были уничтожены только документы. Уголовная ответ­ственность наступает с учетом направленности умысла за окон­ченное преступление относительно одного объекта (ст. 377 УК) и за покушение на то преступление, которое не было завершено (ст. 14, ч. 2 ст. 218 УК).

Ошибка в предмете посягательства имеет несколько видов:

ошибка в предмете в пределах основного состава преступления, ошибка в размере предмета, посягательство на предмет, который отсутствует.

Ошибка в предмете посягательства в пределах основного со­става преступления не отражается на квалификации (например,

161

если вор, имея намерение выкрасть со склада телевизор, перепу­тал в темноте коробки и завладел электропечью).

Ошибка в размере предмета может быть двоякой:

а) количественные характеристики предмета оказались боль­шими, чем полагал виновный;

б) эти характеристики оказались меньшими, чем считал пре­ступник. Данная ошибка чаще всего встречается при хищениях.

В первом случае, когда лицо имело желание завладеть мень­шим количеством имущества (определенный умысел), а изъяло больше намеченного и обнаружило это после окончания преступ­ления, ответственность наступает за умышленное преступление в границах того размера, который охватывался умыслом виновного. Во втором случае, когда виновный желал похитить большое коли­чество имущества, но по причинам, не зависящим от его воли, завладел меньшим количеством, ответственность наступает за по­кушение на причинение большего вреда с учетом направленности умысла.

Посягательство на предмет, который отсутствует,— ошибка, имеющая в юридической литературе спорное название "посяга­тельство на негодный объект". Примером может быть ситуация, когда лицо совершает кражу со взломом сейфа и обнаруживает, что он пуст. Виновный привлекается к уголовной ответственности за покушение на преступление с учетом направленности умысла:

если субъект желал украсть имущество — по статьям 14 и 205 У К, если намеревался завладеть документами — по статьям 14 и 377 УК.

Ошибка в личности потерпевшего может проявляться в трех вариантах:

1) лицо считает, что специальные признаки потерпевшего, пре­дусмотренные законом в качестве квалифицирующих, имеются, а фактически их нет. Например, виновный считал, что совершает убийство женщины, находящейся в состоянии беременности, а она не была беременной. Содеянное квалифицируется как покушение на преступление с учетом направленности умысла. В данном слу­чае — по статье 14 и пункту 3 части 2 статьи 139 УК;

2) субъект уверен в том, что квалифицирующие признаки, ха­рактеризующие потерпевшего, отсутствуют, а в действительности они имеются. Например, виновный склоняет потерпевшего к по­треблению наркотических средств и уверен, что потерпевший со­вершеннолетний, а тот не достиг восемнадцатилетнего возраста. Ответственность наступает за оконченное преступление в пределах, охватываемых сознанием виновного, т.е. по части 1 статьи 331 У К, а не по части 2 этой статьи;

162

3) преступник с целью убийства стреляет в спящего человека (потерпевшего), который, однако, уже является мертвым (т.е. в действительности потерпевший отсутствует). Квалификация соде­янного в этой ситуации подобна квалификации при посягатель­стве на предмет, который отсутствует (как покушение на преступ­ление с учетом направленности умысла).

Ошибки в признаках объективной стороны преступления включают следующие разновидности заблуждений: отклонение дей­ствия, ошибка в средствах, ошибка в развитии причинной связи, ошибка в факультативных признаках объективной стороны пре­ступления.

Отклонение действия несколько напоминает ошибку в лич­ности потерпевшего. Например, с целью защиты от нападения преступника гражданин стреляет в него из ружья, но заряд не по­падает в нападающего, который пригнулся, а ранит женщину, вне­запно появившуюся из-за дома. Отклонение действия исключает ответственность за умышленное причинение вреда.

Ошибка в средствах имеет несколько видов:

а) когда ошибочно используется иное, но не менее пригодное средство совершения преступления (виновный с целью обезобра­живания лица потерпевшей ошибочно вместо серной кислоты вос­пользовался соляной. Такая ошибка не влияет на квалификацию преступления);

б) для совершения преступления используется средство, сила которого ошибочно занижена. Так, лицо выстрелило в похитителя яблок, полагая, что патрон заряжен солью, а в действительности был заряд картечи. Подобная ошибка исключает ответственность за умышленное причинение более тяжкого вреда;

в) виновный уверен, что использует средство, пригодное для преступления, а оно не вызвало желаемого общественно опасного результата. Например, лицо с целью убийства подсыпает в пищу якобы яд, но он оказывается безвредным порошком. Уголовная ответственность наступает за покушение на преступление с уче­том направленности умысла;

г) лицо по причине крайнего невежества использует для при­чинения вреда очевидно непригодное средство, которое объектив­но неспособно вызвать общественно опасные последствия. Так, с целью вызвать смерть своего недруга лицо ставит в церкви свечу за упокой его души. В таких случаях уголовная ответственность исключается, поскольку имеет место простое обнаружение умысла.

При ошибке в развитии причинной связи лицо правильно со­знает характер своего деяния и того последствия, которое желает причинить, но неверно оценивает промежуточные звенья процес-

163

са, связывающего деяние с ожидаемым последствием. Можно вы­делить следующие виды такой ошибки:

а) лицо сознает общественно опасный характер своего деяния и предвидит преступные последствия, но ошибается относительно течения причинной связи и тех факторов, которые должны привес­ти к наступлению результата. Например, преступник наносит по­терпевшему два удара молотком по голове (что вызвало смерть) и, не догадываясь об этом, вешает труп потерпевшего. Поскольку при данной ошибке лицо правильно осознавало характер своих дей­ствий и предвидело наступление общественно опасных последст­вий, то ошибка не влияет на квалификацию преступления как умыш­ленного. В этом случае имеет место так называемый общий умысел;

б) ошибка в развитии причинной связи является существен­ной, когда результат, предвидимый лицом, не совпадает с послед­ствиями, которые фактически наступили. Здесь возможны два ва­рианта. При первом фактические последствия более тяжкие, чем предвидимые. Эта ошибка исключает умысел в отношении насту­пивших последствий. Ответственность наступает за неосторожное причинение последствия, если лицо должно было и могло предви­деть фактически наступившие последствия. Ответственность исклю­чается, если лицо не имело возможности предвидеть данные по­следствия. При втором варианте последствия вообще не наступа­ют или фактический результат менее тяжкий, чем предвидимый. Например, лицо выстрелило в левую часть груди потерпевшего, но пуля не пробила бронежилет, и тяжкие последствия не насту­пили. Действия виновного следует квалифицировать как покуше­ние на преступление с учетом направленности умысла.

Ошибка в факультативных признаках объективной стороны преступления (место, время, способ, обстановка) имеет две разно­видности:

а) когда лицо ошибается в факультативных признаках, кото­рые для данного конкретного состава преступления являются обя­зательными. Содеянное квалифицируется как оконченное преступ­ление с учетом содержания умысла. Так, виновный считает, что похищает имущество тайно, незаметно от окружающих, а в дей­ствительности за его поведением наблюдают свидетели. Ответ­ственность наступает за тайное похищение чужого имущества — кражу (ст. 205 УК);

б) лицо ошибается в квалифицирующих признаках преступ­ления. Здесь возможны два варианта. При первом виновный оши­бочно полагает, что такие признаки имеются, а в действительнос­ти их нет. Например, преступник считает, что дает жертве мучи­тельно действующий яд, намереваясь причинить недругу перед

1б4

смертью дополнительные страдания, но потерпевший умирает быст­ро, без страданий. Ответственность должна наступать за покуше­ние на преступление при квалифицирующих обстоятельствах (в данном случае — за покушение на убийство с особой жестокостью по ст. 14 и п.6 ч.2 ст. 139 УК). При втором варианте, наоборот, лицо убеждено, что квалифицирующие признаки отсутствуют, а фактически они имеют место. Ответственность наступает за окон­ченное преступление без квалифицирующих обстоятельств с уче­том содержания умысла.

Обобщая правила юридической оценки ошибок относительно фактических признаков объективной стороны преступления, мож­но выделить следующие две типичные ситуации:

а) ошибочное представление об отсутствии юридически зна­чимых признаков исключает ответственность за умышленное пре­ступление;

б) ошибочная убежденность в наличии таких признаков тре­бует квалификации содеянного с учетом содержания и направлен­ности умысла.

Литература

Волков Б.С. Проблема воли и уголовная ответственность. Ка­зань, 1965; Злобин Г.А., Никифоров Б.С. Умысел и его формы. М., 1972; Дагель П.С., Котов Д.П. Субъективная сторона преступления и ее установление. Воронеж, 1974; Угрехелидзе М.Г. Проблема неосторожной вины в уголовном праве. Тбили­си, 1976; Дагель П.С. Неосторожность: уголовно-правовые и кри­минологические проблемы. М., 1977; Волков Б.С. Мотивы преступлений. Казань, 1982; Рарог А.И. Вина в советском уголов­ном праве. Саратов, 1987; Якушин В.А. Ошибка и ее уголовно-правовое значение. Казань, 1988; Лунеев В.В. Мотивация преступного поведения. М., 1991; Якушин В.А., Назаров В.В. Ошибка в уголовном праве и ее влияние на пределы субъективно­го вменения. Ульяновск, 1997; Якушин В.А. Проблемы субъек­тивного вменения в уголовном праве. Тольятти, 1998.