Стилистика_русского_языка. Учебнометодическим объединением по направлениям педагогического образования Министерства образования и науки РФ в качестве учебника для студентов высших учебных заведений, обучающихся по направлению 050300 Филологическое образование
 Скачать 0.81 Mb.
|
|
§ 44. Вопрос о разных степенях владения языком изучается в последние годы и с лингвокультурологических позиций. Отправным пунктом его разработка стали мысли Н.И. Толстого об изоморфизме структур национальной культуры и конкретного языка и о целесообразности применения в отношении культуры терминов-понятий, выработанных в языкознании. По мнению ученого, сложившейся в лингвистике стратификации форм национального языка соответствует стратификация разновидностей национальной культуры: литературный язык соотносим с культурой элитарной («книжной»), территориальные диалекты — с культурой народной, просторечие — с промежуточной культурой, арго — с традиционно-профессиональной культурой (Толстой Н.И. Язык и культура // Русский язык и современность. М., 1991. Ч. 1.). В дальнейшем эта дифференциация культурно-языковых стра- тов была конкретизирована, а указанная проблематика стала осмысливаться не только применительно к национальному языку и национальной культуре в целом (главным образом с этнолингвистических позиций), но и в аспекте теории литературного языка. Так, согласно концепции О.Б. Сиротининой, носители литературного языка, отличаясь друг от друга уровнем и характером образования, родом деятельности, отношением к выработанным за века правилам общения, образуют не одну, а несколько культурно-речевых общностей (См.: Сиротинина О.Б. Русский язык в разных типах речевых культур // Русский язык сегодня. М., 2000). По степени соответствия коммуникативному идеалу автор различает полнофункциональный, неполнофункциональный, среднелите- рагурный, литературно-жаргонизирующий и обиходный типы речевой культуры. Полнофункциональный тип свойствен людям с высшим образованием и наиболее высоким уровнем общей культуры. Он предполагает использование всех возможностей лексической и грамматической системы литера ч урною языка при осторожном и целесообразном применении внелитературных средств, а также иностранных слов. Для него характерны: соблюдение всех ортологических норм, владение всеми функционально-стилевыми разновидностями литературного языка, умение свободно переходить с одной разновидности на другую в зависимости от условий общения. Обязательно соблюдаются все этические нормы, проявляется безусловное уважение к собеседнику. Это эталон владения литературным языком, который достигается в речевой практике сравнительно немногих наших современников. Значительно шире представлен неполнофункциональный тип. Его носителями тоже являются люди с высшим образованием, но при этом не столь высоким уровнем общей культуры, как в предыдущем типе. Коммуниканты используют не все богатства литературного языка, эпизодически допускают ортологические ошибки, не владеют свободно многообразием функциональных стилей и жанров, их устная речь ориентирована на письменную форму общения. Иногда ими нарушаются этические нормы, но грубые нарушения редки. По определению О.Б. Сиротининой, «это как бы несформировавшийся полнофункциональный тип речевой культуры» (Стилистический энциклопедический словарь русского языка. М., 2006. С. 344). Среднелитературный тип охватывает большинство лиц со средним образованием, но распространен он и среди людей с высшим образованием. В этом типе речевой культуры отступления от ортологических норм регулярны. Его носители, помимо разговорной речи, владеют еще одним функциональным стилем, связанным с их профессией. Зачастую они смешивают средства устной и письменной речи. Нередки нарушения этических норм, в том числе неоправданный переход на «ты-общение», особенно в разговоре с собеседником более низкой социальной роли. Иногда используются грубые слова и выражения. В последние годы средствами массовой информации формируется литературно-жаргонизирующий тип. Его носители обычно вполне владеют нормами литературного языка, но, утверждая в обществе свою манеру речевого поведения, не считают нужным строго им следовать. Коммуниканты реализуют установку на иронично-нигилистическое отношение к действительности и в связи с этим на снижение речи, для чего используют любые нелитературные средства, очень широко —- просторечные и жаргонные; без необходимости употребляют иностранные слова. Обиходный тип речевой культуры характеризуется тем, что его носители —■ нередко это молодежь — владеют лишь разговорной речью и потому беспомощны в устном публичном и письменном общении. Они не умеют строить монолог, не владеют «репертуаром» речевых жанров разных коммуникативных сфер, очень часто допускают оргологические ошибки. Из-за малого словарного запаса собеседники используют в основном наиболее частотные слова и обороты речи. Неумеренно употребляются жаргонная и грубая (в том числе табуированная) лексика. Исследования типов речевой культуры показывают, таким образом, что переход от первой ее ступени ко второй осуществляется разными группами носителей литературного языка неодинаково успешно, что эти группы существенно различаются с точки зрения умения выразительно и эффективно использовать языковые ресурсы в речевой коммуникации. Из этой концепции также следует, что лингвистическая стилистика изучает ценности и нормы речевого общения, составляющие содержание высшего — полнофункционального — типа речевой культуры. Другие типы отличаются от него и друг от друга отношением коммуникантов к этим ценностям и нормам — от стремления их усвоить и реализовать в речи (неполнофункциональный тип) до их отрицания (жаргонизирующий тип). Лингвистические и экстралингвистические факторы в стилистике. Основания классификации функциональных стилей и дальнейшая дифференциация функциональных разновидностей языка. Полевая структура функционального стиля § 45. Проблема лингвистического и экстралингвистического в стилистике является одной из центральных. Так, в «Тезисах Пражского лингвистического кружка», как и в других трудах лингвистов Чехии, Словакии и отечественных ученых функционального направления, подчеркивается влияние на характер высказывания целенаправленности общения, а также его сферы, ситуации, жанра и других неязыковых факторов. В связи с развитием коммуникативной лингвистики и усилением интереса к проблемам текста вопрос о влиянии на речь экстралингвистических факторов становится все более актуальным и в мировом языкознании (В. Лабов, Т. Тейлор, Р. Фаулер, Р. Познер, М.А.К. Халлидей, М. Фуко, П. Серио и др.). Разные уровни языка неодинаково связаны с экстралингвистическими явлениями. На уровне лексики эти связи непосредственны и очевидны, а в фонетике и морфологии они менее заметны. Стиль по сравнению с другими аспектами языка особенно тесно и глубоко связан с экстралингвистикой. Это и понятно: стиль формируется в результате функционирования языка в конкретном высказывании под воздействием экстралингвистических факторов. Функционирование языка и все стилистические изменения не осуществляются вне места, времени и самих участников общения. Все это вместе взятое непременно сказывается на характере речи, на окрасках языковых единиц, взаимосвязях элементов высказывания и в целом на речевой организации. Причем изучение этих явлений ни в коей мере не отвлекает нас от лингвистического, потому что мы изучаем закономерности функционирования языковых единиц,т.е. функциональный аспект языка. Итак, стиль — это явление, теснейшим образом связанное с экстралингвистическим фактором, точнее, обусловленное им. Это явление, которое может быть понято только при учете целей, задач, ситуации и сферы общения, а также самого содержания высказывания в стилистическом аспекте. Не случайно в качестве оснований классификации функциональных стилей и дифференциации иных стилистических разновидностей языка большинством ученых избираются именно экстралингвистические факторы, рассматриваемые, конечно, в единстве с собственно лингвистическими. Эти факторы лежат в основе определения понятия «функциональный стиль», предложенного В.В. Виноградовым, и других понятий и категорий стилистики: «стилистическая окраска», «стилевая черта», «стилистическая норма» и т.д. Известны детальные разработки целых комплексов внелин- гвистических факторов, под воздействием которых формируются функциональные стили (см.: В.В. Виноградов, О.С. Ахмано- ва, А.Н. Васильева, К. Бюлер, Б. Гавранек, К. Гаузенблас, М. Ели- нек, Дж. Кэрролл, Й. Мистрик и др.). Для отечественного языкознания, с его интересом к социальной сущности языка и вопросам его функционирования и развития, характерно исследование проблемы взаимодействия лингвистического и экстралингвистического, воздействия неязыковой действительности на язык. А поскольку функциональные стили образуются под воздействием экстралингвистических факторов, то целесообразно давать их определение и классификацию на этой основе. Мы уже видели, что лишь на собственно лингвистической основе стили как системные образования не существуют. § 46. Какой же (или какие) из множества экстралингвистических факторов положить в основу классификации функциональных стилей? Казалось бы, естественно исходить из различных функций языка. Однако попытки дать классификацию, основываясь на этом принципе, не увенчались успехом. Ср., например, отсутствие дифференцирующего начала в известной классификации стилей, в которой на основе трех называемых функций выделяются пять стилей: функция общения (разговорный), функция сообщения (деловой и научный), функция воздействия (художественный и публицистический) (Виноградов В.В. Стилистика. Теория.... 1963). А вопрос, на каких основаниях разделяются указанные «пары» стилей, игнорируется. (См. анализ этой проблемы в кн.: Шмелев Д. Н. Русский язык в его функциональных разновидностях. М., 1977. С. 9—16.) Неудачи классификации стилей на основе функций обусловливаются и тем, что сама проблема функций языка недостаточно разработана и решается неоднозначно, особенно если рассматривать ее в аспекте дихотомии языка и речи. Невозможность дать классификацию стилей на основе функций языка связана с тем, что они обычно присутствуют в каждом речевом акте. А такие функции речи, как сигнальная, магическая, этническая, эмотивно-волюнтативная, не охватывают всех сторон проявления языка. Как говорилось выше, определение функционального стиля опирается на сферы общения, соотносительные с видами деятельности и формами общественного сознания. Очевидно, эти факторы и надо учитывать при классификации стилей. Поскольку язык есть действительное сознание, то, очевидно, при определении и систематизации функциональных стилей логично опираться на известные формы общественного сознания (наука, политика, право, религия, искусство), тем более, что каждой из них соответствует определенный вид деятельности и социально значимая, типизированная и традиционная сфера общения со сложившимися принципами употребления языковых средств, образующих своеобразную стилистико-речевую организацию. В качестве экстралингвистической основы разг оворно-бытового стиля следует назвать обыденное сознание в сфере бытовых отношений и общения, а в конечном счете — быт как область отношений людей вне их непосредственно производственной и общественно-политической деятельности. Таким образом, на указанной экстралингвистической основе выделяются функциональные стили: научный, деловой, публицистический, художественный, религиозный, разговорно-оби- ходный. В каждой названной сфере общения имеется свой б а- з о в ы й комплекс стилеопределяющих (или стилеобразующих) факторов, обусловливающих специфику данного функционального стиля. В него входят: назначение соответствующей формы общественного сознания (науки, права и т.д.), характерная для него форма м ы с л и, а также тип содержания и определяемые всем этим цели и задачи общения в определенной сфере деятельности. Этот комплекс обусловливает наиболее целесообразное использование языка в каждой названной сфере для осуществления в ней эффективной коммуникации. Он в известной степени определяет и более частные, вторичные факторы, например: совокупность жанров, преимущественные функционально-смысловые типы речи и др. Функциональные стили представляют собой основные, наиболее социально значимые речевые разновидности. В то же время они составляют глубинные и наиболее типизированные стилевые особенности речи в той или иной сфере общения. Однако речь, испытывая влияние различных факторов, может приобретать вместе с тем и иные стилевые особенности, как бы более частные, наслаивающиеся на основные и реализующиеся в конкретном тексте. Как видим, функциональная разновидность речи, соотносительная с той или иной сферой деятельности и формой сознания, имеет иерархическое строение, а точнее — полевую структуру. § 47. В реальной языковой действительности функциональные разновидности речи (функциональные стили) существуют как в виде наиболее «чистого» и типичного представления специфики данного стиля (научного, официально-делового и т.д.), так и в вариантах, более или менее близких к нему либо отдаленных, т.е. составляющих ядро (центр) стиля и периферию. В речевом континууме, таким образом, имеются не только типичные реализации функционального стиля, поскольку на функционирование языка оказывают воздействие не только базовые факторы. Следует говорить о сложной иерархии экстра- лингвистических факторов, так или иначе влияющих на использование языка говорящим. Тем не менее не все факторы оказывают существенное влияние на характер речи, не все являются стилеопределяющими. Иерархии экстралингвистических факторов (по разной силе их стилеопределяющей значимости) соответствует иерархия в функционально-стилевой дифференциации языка (речи). Схематично это можно представить следующим образом. Каждый функциональный стиль подразделяется на подсти- ли, а они, в свою очередь, на еще более частные разновидности и т.д., вплоть до проявления в речи индивидуального своеобразия. Такое деление не означает, что утрачиваются черты более «крупных» речевых разновидностей («макростилей»). Например, во всех частных («подстилевых», жанровых и др.) разновидностях научной речи сохраняются основные специфические черты, свойственные вообще научному стилю. Вместе с тем в зависимости от влияния на речь частных экстралингвистических факторов — отрасли науки, жанра, популяризаторских задач, способа изложения, проявления в речи авторской индивидуальности и др. — конкретное высказывание (текст) обычно имеет, кроме основных, специфичных вообще для научной речи, ряд частных стилевых особенностей, которые как бы наслаиваются на основные, сосуществуют с ними либо отчасти модифицируют их. § 48. Таким образом, функционально-стилевое расслоение речи не сводится, естественно, к шести основным стилям, оно представляет собой чрезвычайно сложную картину. К тому же в реальной действительности стили взаимодействуют, и тот или иной конкретный текст или даже жанр в целом может совмещать черты разных стилей; в этом случае он «находится» в области пересечения стилей. Как отмечено, функционально-стилевое расслоение языка удобно представить в виде полевого структурирования, а именно так, что у каждого стиля есть центр и периферия. Центр составляют тексты, наиболее «чисто» и полно эксплицирующие специфику данного функционального стиля, а в области периферии находятся тексты, менее «чисто» представляющие его специфику, т.е. с видоизменениями и наслоениями, в том числе «заимствованными» от других стилей, гак как именно на периферии, в пограничной «зоне» наблюдается пересечение функциональных стилей и наиболее возможное их взаимодействие. Однако до тех пор, пока тот или иной конкретный текст заключает в себе специфические черты соответствующего стиля, он, очевидно, относится к последнему, на периферии же находятся слабо выраженные и переходные стилевые (частные) разновидности. Итак, стиль «построен» по принципу поля, а сами эти стили взаимодействуют и влияют друг на друга преимущественно в периферийной области. Например, на пересечении деловой и научной речи и, следовательно, на периферии каждого из этих функциональных стилей находится текст и стиль инструкции как жанра. Либо медицинская экспертиза при расследовании какого-либо судебного дела, текст которой совмещает черты официально- делового документа (с соблюдением всех правил этого жанра) и стиля научной речи. Или обсуждение в Госдуме какого-либо закона при его составлении и утверждении представляет собою реализацию нескольких стилей: законодательного (официально-делового) и публицистического, но еще и разговорного (поскольку обсуждение происходит в устной форме). Полевая структура функциональных стилей в речевом континууме напоминает отчасти картину стилей как концентрических кругов (Л.В. Щерба). § 49. Проблема научно обоснованной классификации стилей и их дальнейшей («внутренней») дифференциации чрезвычайно актуальна и имеет не только теоретическое, но и большое практическое значение, в особенности для культуры речи, литературного редактирования, методики обучения языку. Между тем, хотя эта проблема и не осталась вне поля зрения лингвости- листов, как и связанная с ней проблема экстралингвистических факторов функциональных стилей, она решалась нередко на интуитивном уровне, потому требует дальнейшего специального и комплексного исследования. Только комплексное исследование (особенно относительно таких сфер, как научная, законодательная) может дать действительно научно обоснованную классификацию. Иногда пишут об отсутствии единообразной классификации функциональных стилей. Однако степень различий известных классификаций преувеличена. Как правило, принципиальных разногласий не наблюдается. Впечатление разнобоя большей частью создается из-за нежелательной синонимичности терминов (ср., например, наименования стиля в сфере правовых отношений: деловой, официалъно-деловои, административный, канцелярский, законодательный). Поскольку стиль речи зависит от множества экстралингвистических факторов, необходимо разобраться в их стилеобразующей значимости, силе и степени их воздействия на характер речи (говоря языком статистики, существенности или несущественности их влияния). Следует различать первичные и вторичные, сильные и слабые, наконец, стилеобразующие и нестилеобразующие экстралингвистические факторы. Так, например, в сфере письменной научной речи такой фактор, как жанр, оказывается слабым стиле- образующим (статья, монография, очерк почти не различаются относительно проявления специфических черт научного стиля), тогда как в официально-деловой речи этот фактор (жанр) оказывается более сильным. В связи с влиянием на стиль речи множества факторов различаются, например, разновидности монологической и диалогической речи; массовый или немассовый характер коммуникации; разновидности массовой коммуникации (диспут, беседа, симпозиум и др.), не говоря о влиянии на свойства стиля особенностей содержания, проявления в нем авторской индивидуальности. Сильное воздействие на характер речи оказывает и форма общения — устная или письменная. Все функциональные стили известны как в письменной, так и в устной форме. Правда, существование некоторых стилей в устной форме ограничено (художественный, официально-деловой), а для других именно устная форма наиболее типична (разговорно-обиходный). Трудности учета воздействия на стиль экстралингвистических факторов усугубляются проявлением в речи и таких индивидуальных черт говорящего, как темперамент, языковые привычки, уровень и характер образования, интересы и склонности, настроение в момент речи. В лингвистической литературе последнего времени (отечественной и зарубежной) среди факторов, влияющих на речь, отмечаются также возраст, образовательный ценз, годовой доход, семейное положение и т.п. По-видимому, не все из названных факторов оказываются в одинаковой мере стилеопределяющими и даже вообще способными влиять на определение стиля. Во всяком случае, они находятся за пределами внимания функциональной стилистики. Чрезвычайно плодотворна идея чехословацких стилистов подразделять экстралингвистические факторы на объективные стилеобразующиеи субъективные. Например, по-видимому, нельзя считать стилеобразующими факторами функционального стиля образовательный ценз, пол, возраст, поскольку они, гак сказать, непроизвольны, оказываются проявлением в речи черт именно индивида, тог да как нормы стиля обязательны для всех говорящих в данной сфере независимо от особенностей и желаний индивида. Кроме того, функциональный стиль базируется на принципе социально осознанного выбора, а такие индивидуальные факторы, как пол, возраст, образование т.п., исключают у говорящего возможность выбирать. Поэтому названные факторы вряд ли можно считать стилеобразующими с точки зрения функциональной стилистики. § 50. В настоящее время не существует более или менее полной классификации частных функциональных разновидностей, поэтому представленная далее систематизация неполна. Так, научный стиль подразделяется на подстили — собственно научный, научно-учебный, научно-технический, научно-популярный, представляющие собой как бы варианты научного стиля; последний подстиль добавляет к стилевым чертам научности черты популярности. Далее, каждая из этих разновидностей может быть подразделена по соотношению с отраслями науки (химия, физика, языкознание и т.д.), в связи с чем возникают различия, правда, прежде всего лексических, а иногда и некоторых иных особенностей речи. Жанр также влияет определенным образом на характер речи (ср. стиль монографии, статьи, автореферата, научной информации и т.д.). Наконец, стиль научных текстов различается по способу изложения: рассуждение, описание. Указанные факторы неравнозначны по стилеобразующей значимости. Иногда говорят об особом производственном стиле, хотя этот вопрос специально не изучен. По-видимому, общение в разных отраслях производственной деятельности имеет общие черты и в то же время обнаруживает связь с той сферой научной (научно-технической) области, которую он практически реализует. Кроме того, выступая не столько в письменной, сколько в устной форме, он заключает в себе черты устно-разговорной речи. В результате это речевое образование в аспекте полевого структурирования находится на периферии научного (определенной отрасли научно-технического) стиля, а точнее, — на пересечении научно-технического с разговорным. Официально-деловой стиль распадается на собственно законодательный, юрисдикционный, административный подстили, иногда выделяют еще и дипломатический. Они включают ряд жанровых разновидностей: кодекс, устав, инструкция, договор, приказ, акт, заявление и т.д. Жанрово-стилисти- ческие отличия в официально-деловом стиле заметнее, чем, например, в научном, т.е. внутренняя функциональная дифференциация в деловой речи ярче и определеннее. Далее, стилевые различия мотивируются тематикой содержания документа и узкой сферой его бытования. Так, например, стиль «Устава автомобильного транспорта РФ» отличается от стиля устава какой- либо политической партии (имеются в виду различия не в содержании, а в языке — и не только лексические). То же самое можно сказать о стиле международного договора и трудового соглашения. Стилевые различия обнаруживаются и в зависимости от функционального назначения текста (например, стиль «Уголовного кодекса» отличается от стиля «Уголовно-процессуального кодекса»). Наконец, стилевая дифференциация в этой сфере общения обусловлена отражением в высказывании характера издающего органа или инстанции; стилевые особенности зависят и от структурно-композиционного расчленения текста
Публицистический стиль оказывается особенно сложным и разветвленным, с многочисленными переходными (межстилевыми) явлениями. Основные его подстили — собственно публицистический в узком смысле слова (памфлеты, очерки и т.д.), газетный и политико-агитационный (воззвания, призывы, прокламации, выступления на митингах). Во второй 9 Заказ 23 половине прошлого века формируются подстили электронных СМИ (см. далее § 151—152). В свою очередь, каждый подстиль подразделяется по жанровым и иным особенностям. Кстати, жанровые различия здесь весьма ощутимы. В ряде случаев наблюдаются более или менее близкие стилевые особенности у группы жанров. Весьма сложным оказывается внутристилевое расслоение газетной речи. Прежде всего стилевые различия в ней связаны с преобладанием в конкретном тексте одной из основных газетных функций — информативной или воздействующей. Кроме того, отличаются по стилевым особенностям некоторые специфические газетные жанры: репортаж, интервью, информация и др. Отличия стиля обусловлены и характером издающего органа, специализацией газеты, зависят они и от тематики содержания и авторского почерка. В газетных жанрах весьма ощутимы переходные, межстилевые влияния, например воздействие художественно-беллетристического стиля на очерк, фельетон, репортаж. Собственно, очерк является синтетическим, художе- ственно-публицистическим жанром, и это находит отражение в его стиле. Однако в целом газетный очерк отличается по стилю от собственно художественного. Далее, газета, являясь популяризатором знаний в области техники, экономики и т.п., представляет в ряде своих материалов особую разновидность научно-популярного или научно-публицистического стиля. Воздействие научного стиля проявляется также в проблемных статьях, где дается аналитико-обобщенное изложение предмета речи. При всем разнообразии газетных материалов — что находит отражение в стиле речи — можно говорить об общих принципах построения газетной речи, об общности ее функции, структуры и стилевой окраски, следовательно, о газетном подстиле в целом. Характерно в этом отношении исследование стилевых особенностей различных газетных жанров, представленное, например, в коллективной монографии (Стилистика русского языка. Жанрово-коммуникативный аспект стилистики текста. М., 1987). Даже при специальном внимании авторов к сгилистико-рече- вому своеобразию отдельных жанров налицо общие стилевые черты, характерные для газетной речи в целом: реализация установки на воздействие (отсюда экспрессивно-эмоциональный характер речи), прямая социальная оценочность и вместе с тем «переплетение» этих черте информативностью, т.е. в разных вариациях сочленение экспрессии и стандарта, о чем говорят В. Г. Костомаров (Русский язык на газетной полосе. М., 1971; Он же. Наш язык в действии. М., 2005) и Г.Я. Солганик (Лексика газеты. М., 1981; Он же. Практическая стилистика русского языка. М., 2006). Публицистика как сфера массовой коммуникации имеет и другие разновидности. Выделяются радиопублицистика, кинопублицистика, телепублицистика. В каждой из них, помимо общих черт, свойственных публицистике, формируются свои лин- гвостилистические различия. Характеристику средств массовой коммуникации — телевизионной, радиоречи, а также экранной см. в разделе о функциональных стилях, а также в названиях, указанных в списке литературы. Оговорки требует актуальный в настоящее время вопрос о рекламной речи, которая некоторыми авторами (например, Е.С. Кара-Мурза) выделяется в особую функциональную разновидность языка. Между тем по своему назначению, по целям и задачам общения и функциям рекламные тексты (речь) отличаются прежде всего проявлением определенной политики (в отношении результатов какой-либо деятельности) посредством открытого воздействия на адресата с целью привлечения его на свою сторону. А это сближает функции политики и публицистического стиля. Вопрос этот пока остается дискуссионным. Другой дискуссионный вопрос — о стилевом статусе ораторской речи. Последнюю можно считать особым публицистическим подсти- лем, представляющим сложное взаимодействие письменно- публицистической и устно-публицистической речи. Вопрос о статусе ораторской речи в функционально-стилевом расслоении языка сложен. Это устная форма продуманной, обычно заранее подготовленной, искусной речи, предполагающей специальное воздействие на слушателей. 131 Однако ораторская форма речи неоднородна и тяготеет по ряду своих черт к тем функциональным стилям и соответствующим сферам, в которых она проявляется (ср. ораторская публицистическая речь, академическое красноречие, судебное красноречие). Это как раз тот случай, когда пересекаются функциональные стили и формы речи. Степень воздействия на стиль речи особенно сложного здесь комплекса экстралингвистических факторов требует специальных исследований. Очевидно одно: это сложная («синтетическая») функциональная разновидность речи, которая, в свою очередь, подразделяется на ряд других (зависящих преимущественно от предмета, содержания высказываний и сферы их использования). Вместе с тем все эти внутренние разновидности объединяет общая целевая установка — воздействие на слушателей с расчетом достижения заранее предусмотренного эффекта. В соответствии же с принципами классификации функциональных стилей ораторскую речь, очевидно, не следует включать в их число, «потому что, — по мнению В.П. Мурат, — нет такой специальной области, где люди постоянно и регулярно общались бы при помощи ораторского стиля» (Мурат В.П. Об основных проблемах стилистики. М., 1957. С. 23). Самое общее стилевое расслоение художественной речи происходит, очевидно, в соответствии с тремя родами литературы: лирикой, эпосом, драмой. Отсюда — подстили: стихотворная речь в целом, художественно-прозаическая, драматургическая. Далее, общие стилевые различия обнаруживаются в зависимости от принадлежности текста к тому или иному жанру, методу изображения (романтизм, реализм), литературной школе, преобладающему способу изложения (повествование, описание); зависят они и от характера рассказа (например, сказовая манера изложения), наличия или отсутствия стилизации, кроме того, от идеи и темы, композиционных особенностей, системы образов и в очень большой степени (в отличие от других функциональных стилей) от авторской индивидуальности, от образа автора и иных факторов. Несмотря на особую сложность, многоаспектность стилевой структуры художественной речи и непременное проявление в ней авторской индивидуальности, все же можно говорить об определенной стилевой общности художественной речи в целом и тем более — о стилевом единстве отдельного произведения. Художественная речь всегда содержит специфические стилевые черты, принципиально отличающие ее от стиля других сфер языкового общения. Обусловлены эти стилевые черты функциональным единством: использованием в речи языковых средств в эстетической функции. При всем том в известном смысле художественная речь «многостильна»: в ней находят отражение языковые элементы других функциональных стилей. (Важно, что это именно элементы, а не целостное отражение какого-либо другого стиля; они всегда выступают в измененной, а именно в эстетической функции.) Вместе с тем в художественной литературе есть и синтетические жанры (например, в области художественной публицистики). Кроме того, художественная литература представляет в ряде случаев своеобразное отражение устно-разговорной и (уже) разговорно-бытовой речи, которая, конечно, представлена в ней не фотографически и выступает опять-таки в эстетической функции. Таким образом, художественное произведение оказывается синтетическим стилистико-речевым явлением (см. далее § 54). Разговорно-бытовая сфера общения, характеризующаяся в целом весьма четкими специфичными стилевыми особенностями, в то же время неоднородна в стилистическом отношении. Прежде всего выделяются разновидности устной и письменной (главным образом эпистолярной) речи. Кроме того, различаются собственно диалогическая форма речи (вопросно- ответная система, при этом двуголосный и многоголосный диалог из коротких реплик), беседы на разные темы, наконец, монологическая речь (рассказ о каких-либо событиях, происшествиях). Стилевые различия обусловлены также степенью близости говорящих, ситуацией общения, тематикой, узкоцелевым (индивидуальным) заданием, характером личности и настроением говорящих, их взаимоотношениями. Такова в самых общих чертах внутренняя дифференциация функциональных стилей. § 51. Следует еще раз подчеркнуть, что в языковой действительности как в любом сложном объекте нет резких границ между стилистико-функциональными разновидностями, отмечается немало переходных явлений. Например, в современной научной речи появились многочисленные жанры так называемой вторичной литературы (разнообразные реферативные и аннотирующие издания), отличающиеся, конечно, по стилю от собственно научных жанров (первичной литературы). Вопрос о степени этих отличий еще недостаточно изучен, однако уже ясно, что они несущественны, хотя интуитивно весьма ощутимы. В связи с широким развитием техники, разрушением «барьера» между наукой и производством появляется немало жанров, совмещающих в себе черты научного и делового стилей, — патенты, тексты инструктивного характера, объясняющие, как обращаться со сложной техникой, и т.д. Подобные пограничные явления (как результат в основном взаимодействия функциональных стилей), наблюдаемые в конкретных текстах (не только научно-делового, научно-популярного характера, но и других), дают основание некоторым специалистам-стилистам усомниться в существовании «чистых» стилей, а отсюда и в реальности классификации функциональных стилей и даже вообще в возможности соответствующих системати- заций, адекватных языковой действительности. Однако это — недоразумение, основанное, как указывалось в главе «Вопрос о стилях языка и стилях речи...», на недоучете диалектики общего и единичного, абстрактного и конкретного. Всегда можно найти отдельный конкретный текст, отличающийся по стилю от средней нормы данного функционального стиля, к которому он все же относится и который он реализует, так как в целом обладает специфическими чертами последнего. Текст может быть наделен и рядом других черт, например заимствованных от других стилей, что обусловлено своеобразием экстралингвистических факторов и условий общения при формировании данного текста. Это, однако, не бросает тень на существование функциональных стилей и реальность их классификации. Так, Д.Н. Шмелев пишет: «Основные разновидности языка реализуются в конкретных высказываниях и текстах, естественно отражающих их нормы, но это отражение может быть в разных случаях неполным и непоследовательным, что не должно ставить под сомнение объективное существование самих норм...» (разрядка наша. — М.К), т.е. и функциональных стилей (Шмелев Д. И. Русский язык в его функциональных разновидностях. М., 1977. С. 167). Так, например, в сфере научного общения есть не только собственно научные тексты, но и научно-популярные, при этом разных «рангов» популяризации. (В отличие от научно-популярных научно-художественные тексты, по нашему мнению, выходят за пределы научного функционального стиля и находятся на пересечении двух соответствующих стилей, представляя своеобразный гибрид.) В сфере правовых отношений наличествуют публичные выступления адвокатов (судебное красноречие), столь далекие от «сухой» деловой речи. (Заметим, что здесь значительно изменяется базовая основа экстралингвистических факторов, на которую наслаивается не только устная, ораторская, форма, но и целевая задача высказывания — воздействие на слушателей, т.е. фактор, как бы заимствованный из другой сферы общения.) В разговорно-бытовой сфере есть рассказ (повествование) человека, обладающего «даром речи» (с признаками художественной речи). Все это нисколько не мешает реальному существованию (и описанию в науке) соответствующих функциональных стилей и явлений их взаимодействия. Нельзя впадать в крайность, фактически отрицать существование «чистых» текстов, представляющих собой в наиболее полном виде специфику соответствующего функционального стиля и являющихся (так же как и «синтетические», переходные) отражением языковой действительности. Так, например, в той же научной, деловой или художественной сферах преобладающее большинство (при несущественных вариациях) составляют все-таки тексты, в достаточно «чистом» виде представляющие специфические черты соответствующих функциональных стилей. См. высказывание Д.Н. Шмелева: «Вкрапления в чисто научный текст элементов разговорной речи говорят не о неопределенности стилей... Сам факт осознания вкраплений свидетельствуете существовании стилей» (разрядка наша. — М.К.) (Русский язык в его функциональных разновидностях. С. 32). § 52. Представленная выше классификация функциональных стилей не является единственной. Известны попытки дать систематизацию на других исходных основаниях. Так, Д.Н. Шмелевым предложена характеристика стилей на основе структуры речевого акта (Там же. С. 40, 56 и след.). Однако при этом следует учесть, что структура речевого акта не является дифференциальным признаком для классификации функциональных стилей, так как она присутствует во всякой речи, в любой сфере (очевидно поэтому автор оперирует названными известными функциональными стилями). Имеются также попытки положить в основу определения функциональных стилей и систематизацию последних «социально- ролевой» принцип. А.К. Долинин, например, считает, что «функциональные стили — это не что иное, как обобщенные речевые жанры, т.е. речевые нормы построения определенных, достаточно широких классов текстов, в которых воплощаются обобщенные социальные роли — такие какученый, администратор, поэт, политик, журналист и т.п.» (Стилистика французского языка. Л., 1978. С. 60). Однако перечень этих ролей (в других местах книги автора и в работах по социальной психологии) продолжается почти до бесконечности: роль клиента, пассажира, покупателя, отца, учащегося, влюбленного, зрителя и т.д. Таким образом, исследователь здесь, в сущности, идет не ог общего, не от языка, не от собственно социального и лингвистического аспекта речи (хотя выше и упоминались «обобщенные формы»), но от индивидуального, от говорящего индивида: «Стиль речи — речевое произведение в целом сигнализирует... признаки говорящего (пишущего)...Мы воспринимаем эти сигналы и судим по ним о человеке» (разрядка наша. — М.К.) (Там же. С. 36—37). Это верно, но этот индивидуализированный частный признак не может быть дифференциальным для систематизации более общих социально-речевых сущностей, обладающих признаками стилевого разнообразия. Конечно, всякое высказывание принадлежит говорящему, но в лингвистической классификации исходить следует из типичных особенностей речи. Одна и га же социальная роль может быть «сыграна» разными людьми по-разному в смысле характера речи, т.е. стиля. При ориентации на типовой образец социальной роли тем не менее существенны различия речи разных говорящих в роли пассажира, или покупателя, или отца и т.д. (в зависимости от их общей культуры, социальной принадлежности, связей с диалектной средой, темперамента и т.д.). Именно это вызывает сомнения в правомерности прямого перенесения ролевого принципа из социальной психологии в лингвостилистику, хотя сама по себе указанная классификация интересна и могла бы быть принята в качестве дополнительной. Однако это все же аспект собственно социологический, а не функционально-стилистический. Функциональные же стили, выделяемые с учетом сущностных характеристик языка (связь с видами деятельности, соответствующими формами сознания), отличаются устойчивыми нормами употребления (принципами отбора и сочетания языковых единиц), более или менее строгими и специфичными для каждой сферы, и давней традицией. § 53. Итак, представленная в первой части главы классификация, очевидно, является наиболее обоснованной и целесообразной именно для лингвостилистики, хотя как будто и дается на экстралингвистических основаниях (а в конечном счете на лингвистических, поскольку речь идет о функциональном аспекте языка, языке как речевой деятельности и как «действительном сознании»). Обобщая сказанное, подчеркнем, что при всем стилевом разнообразии речи последнее не противоречит возможности ее систематизации по известным функциональным стилям, которые представляют собой полевые структуры. Ядерные, центральные их жанры наиболее полно и в «чистом виде» выражают специфику стиля, периферийные — менее, но сохраняют основные специфические черты. Вместе с тем стили взаимодействуют, у них есть переходные явления и пограничные зоны. Между тем еще не до конца решенные вопросы «внутристи- левой» дифференциации требуют дальнейшего научного изучения, под которым понимается комплексный подход с привлечением данных смежных наук. Тем не менее лингвостилистика должна изучить это явление, описать и объяснить его (к тому же с учетом перспектив развития) и дать нормативно-сти- листические рекомендации. Ср. замечание А.С. Мельничука: «Закрепляясь в сознании исследователей... абстрактная система языка заменяет... представление о действительной природе языка, оттесняя саму мысль о необходимости ее изучения. В современном языкознании этому способствует неправильная интерпретация положения о самостоятельности науки о языке, о необходимости ее размежевания с другими науками, в частности с психологией» (курсив наш. — М.К.) (Язык как развивающаяся реальная система// II Всесоюзная научная конференция... «Диалектика развития языка»: Тезисы докладов. ML, 1980. С. 6). Не случайно в современном языкознании все более развиваются комплексные методы исследования, которым принадлежит большое будущее. Весьма перспективны они и для функциональной стилистики, а также для лингвистики и стилистики текста. См. об этом высказывание Г.В. Колшанского (Коммуникативная функция и структура языка. М., 1984. С. 126). Вопрос о правомерности выделения художественного стиля среди других функциональных стилей § 54. Обычно среди функциональных стилей называют и художественный или художественно-беллетристический (В.В. Виноградов, Ю.А-Бельчиков, Р.А. Будагов, А.И. Ефимов, И.Р. Гальперин, Б.Н. 1оловин, А.К. Долинин, В.Г. Костомаров, Э.Г. Ризель, Г.Я. Солганик и многие другие отечественные ученые, а также зарубежные — Б. Гавранек, К. Гаузенблас, С. Гайда, М. Елинек, Й. Мистрик и др.). Имеется и иная точка зрения, согласно которой нет основания в числе функциональных стилей выделять особый художественный стиль (В.Д. Бондалетов, О.А. Крылова, Л.Ю. Максимов, Н.А. Мещерский, А.К. Панфилов, Д.Н. Шмелев и др.)- В качестве аргументов этого последнего положения обычно отмечают: 1) язык художественной литературы не включается в понятие литературного языка; 2) язык художественной литературы многостилен, незамкнут; вбирая в себя прочие функциональные стили, он в то же время не имеет специфических языковых примет; 3) у языка художественной литературы особая, эстетическая функция. Конечно, язык художественной литературы, точнее, художественный функциональный стиль, занимает особое место среди других стилей хотя бы потому, что реализуемая в нем эстетическая функция выражается в весьма специфичном использовании языковых средств. В связи с этим в известном смысле справедливо разделение всех стилей на художественный и нехудожественные. Общепризнано различие понятий «литературный язык» и «язык художественной литературы». Здесь особенно важно то, что нормы литературного языка и языка художественной литературы не вполне совпадают: язык художественной литературы использует, помимо нормативного, и фонд внелитературных языковых средств. Таким образом, нельзя смешивать понятия «язык художественной литературы» и «литературный язык», однако не следует их и разрывать. Взаимоотношения между этими понятиями и явлениями весьма сложны. Русский национальный литературный язык и его нормы формируются под влиянием языка художественной литературы. Собственно, литературным общенародный язык становится в большой степени в результате именно «обработки» его писателями. Художественная литература — мастерская, в которой шлифуются нормы литературного языка. Язык художественной литературы — это образец литературного языка, на который равняются в отборе языковых средств и в ре- чеупотреблении, это критерий правильности речи, своего рода идеальная норма (имеется в виду авторская речь). Кроме того, при всей специфичности использования языка писателями язык их произведений не становится качественно иным явлением (это не какой-то особый язык), иначе он не был бы понятен народу. Не случайно художественные тексты являются основным материалом (в том числе и иллюстративным) грамматик и словарей литературного языка. По вопросу соотнесения понятий «литературный язык» и «язык художественной литературы» следует сказать, что они, безусловно, не тождественны. «Язык художественной литературы» — это одна из разновидностей литературного языка, т.е. эти понятия соотносительны как общее, родовое и видовое. Использование языка в сфере художественной литературы в эстетической функции не превращает его в какую-то новую субстанцию, не аннулирует его коммуникативной функции (напротив, эстетическая функция существует на базе коммуникативной). Очень удачно по затронутому вопросу выразился, как мы уже отмечали, Ю.А. Бельчиков: «Язык художественной литературы, будучи явлением искусства, не утрачивает своей лингвистической субстанции, он «обязательно ориентирован на нормы литературного языка» (Бельчиков Ю.А. Стилистика // Русский язык. Энциклопедия. М., 1997. С. 540). Нельзя забывать, что эстетическая функция — это функция языковая (Д.Н. Шмелев). Таким образом, функциональная стилистика не отождествляет понятия «литературный язык» и «язык художественной литературы», различает их, соотносит, но не разрывает как две совершенно разные сущности. Показательно, что Д.Н. Шмелев, в одной из своих последних работ «смягчивший» категоричность прежних взглядов по рассматриваемому вопросу, отмечает, что «эстетическая функция объединяет все виды словесных художественных произведений» (Грамматические исследования... 1989. С. 22). Именно она и определяет принципы и закономерности речевой организации художественных произведений, создавая их специфику, отличную от других функциональных стилей. Это самая общая (инвариантная) черта художественной речи, не препятствующая, однако, проявлению индивидуально-авторского и жанрового многообразия художественной литературы. Выведение художественной речи за пределы функциональных стилей обедняет наше представление о функциях языка, создает ложное мнение о том, что эстетическая функция ему не присуща. Между тем использование языка в эстетической сфере — одно из высших достижений литературного языка, и от этого ни литературный язык не перестает быть самим собой, используясь в художественном произведении, ни язык художественной литературы не перестает быть проявлением литературного языка. Учитывая особенности взаимоотношения литературного языка, языка художественной литературы и других функциональных стилей, художественная речь в аспекте принятого нами определения функционального стиля не может быть выведена за пределы существующей системы функциональных стилей. По вопросу о многостипьности отметим следующее. Несмотря на кажущуюся многостильность художественной речи, последняя использует лишь отдельные черты и элементы других стилей,а не выражает их сти- листико -речевую системность (причем большая часть специфичных для других стилей элементов остается не отраженной в художественной речи). Не только художественный, но никакой другой функциональный стиль не создается совокупностью каких-либо специфических языковых средств (тем более одной окраски); они лишь часть (и не главная) стилевой специфики того или иного функционального стиля. Вкрапления в художественный текст отдельных языковых единиц из других функциональных стилей можно назвать многостильностыо только с позиций стилистики ре- су р с о в; с точки же зрения функциональной стилистики в этом случае нет многостильности, поскольку функциональный стиль создается не совокупностью (не суммой) стилистически маркированных единиц, а специфической в каждом из них речевой организацией (системностью). Кроме того, элементы других стилей используются в художественной речи в эстетической функции, а не в той, которую они выполняют в тех стилях, откуда взяты. Заметим также, что художественная речь, несмотря на яркое проявление в ней авторской индивидуальности, отличается достаточным единством речевой стилистической системности и специфики, которые четко отделяют художественную речь в целом от всякого другого функционального стиля (см. далее о художественно-об- разной речевой конкретизации в главе «Художественный стиль»). Наличие эстетической функции у художественной речи как раз и составляет ее специфику, на основе которой следует выделять художественную речь в особую функционально-стилевую разновидность (как это делается в отношении и других функциональных стилей с учетом принципа их классификации); это один из существенных стилеобразующих признаков функционального стиля. Следовательно, наличие специфики у художественных текстов в виде эстетической функции служит аргументом не против отнесения этого типа речи к функциональным стилям, а за включение его в эту систему (ср.: в научном — речевая экспликация познавательно-коммуникатив- н о й функции; в официально-деловом — коммуникация через предписующе-долженствующую установку деонтического мышления и т.д.). Очевидно, нерешенность обсуждаемого здесь вопроса проистекает отгого, что исследователи, придерживающиеся и той и другой точек зрения, не учитывают возможности рассмотрения одного объекта — художественной речи (текста) — в разных аспектах: с точки зрения функциональной лингвостилистики и как произведения художественной литературы, воплощающего эстетическую функцию языка. К тому же в последнем случае наблюдается абсолютизация эстетической функции и противопоставление ее коммуникативной. Упускается из виду то, что эстетическая функция — это лишь преобразование все той же коммуникативной функции, но не «ликвидация» ее в эстетической сфере; в противном случае было бы невозможно общение посредством произведений искусства слова, понимание художественного произведения читателем. Стилистические ресурсы русского языка как предмет исследования лингвистической стилистики |