Десять лекций по мифологии - Платонова Э.Е.. Учебное пособие для учащихся 911 классов и студентов высших учебных заведений Аннотация Учебное пособие 10 лекций по мифологии

• Название: Учебное пособие для учащихся 911 классов и студентов высших учебных заведений Аннотация Учебное пособие 10 лекций по мифологии
• Анкор: Десять лекций по мифологии - Платонова Э.Е..doc
• Дата: 11.02.2018
• Размер: 8.39 Mb.
• Имя файла: Десять лекций по мифологии - Платонова Э.Е..doc
• Тип: Учебное пособие; #15425
• Категория: Языки. Языкознание
• страница: 1 из 9

Элеонора Евгеньевна Платонова




Курс лекций
Учебное пособие для учащихся 9-11 классов и студентов высших учебных заведений
Аннотация: Учебное пособие «10 лекций по мифологии» - это первая книга из общего курса лекций «100 лекций по культурологии», состоящего из 10 книг. Оно рассматривает мифологию как одно из проявлений индивидуального и коллективного сознания. Сущность мифологии, одного из основных типов сознания, основанного на одушевлении окружающей среды, заключается в ощущении глубинного единства человека и космоса. Символы, рождающиеся в процессе познания окружающего мира, являются одними из основных элементов мифологического мировоззрения. Изучению этой сложнейшей структуры мировосприятия посвящено учебное пособие.

Учебное пособие снабжено приложениями, обширной библиографией и предназначено в качестве лекционного материала по мировой художественной культуре или зарубежной литературе, а также для самостоятельного изучения мифологии. Рассчитано на учащихся средних и высших учебных заведений.
Рецензент: доктор философских наук Московского Института философии РАН Горелов А. А.

Содержание
Лекции

Введение

Лекция 1. Первые представления о культуре.

Лекция 2. Миф. закон и имитация.

Лекция 3. Миф и символ.

Лекция 4. Миф как система отношений и единства с природой.

Лекция 5. Мифологическое мировоззрение. Формирование.

Лекция 6. Основа мифологического мировоззрения. Система взглядов.

Лекция 7. Мифологическое пространство и его смыслы.

Лекция 8. Участники мифологического пространства. Небо и Земля.

Лекция 9. Магия как форма смысловых взаимоотношений в мифологическом пространстве.

Лекция 10. Миф и свобода.

Заключение
Приложения

Приложение 1. Греческая мифология.

Приложение 2. Скандинавская мифология. «Старшая Эдда» и «Младшая Эдда».

Приложение 3. Славянская мифология.

Приложение 4. Праздник инициации в славянской мифологии.

Приложение 5. Индийская мифология. «Махабхарата» и «Рамаяна».

Приложение 6. Китайская мифология.

Приложение 7. Буквы и цифры славянской азбуки.

Приложение 8. Царство мертвых. Культ предков.
Библиография

Введение.
Миф, как форма сознания, одна из самых сложных и многогранных тем. Этой теме посвятили свои работы такие знаменитые философы и исследователи мира как А. Ф. Лосев, Н. А. Бердяев, Д. К. Зеленин, Н. И. Костомаров, В. Я. Пропп, Д. Фрезер, Ф. Кессиди, К. Леви-Стросс, Л. Леви-Брюль, З. Фрейд, К. Юнг и многие другие.

В данном учебном пособии освещаются основные понятия и точки зрения на миф этих философов, а также на их основе разработана обобщающая концепция мифа как замкнутой системы взглядов, целостного мировоззрения и формы сознания. Рассмотрение мифа как особой формы сознания необходимо с точки зрения восприятия культуры и цивилизации в целом как некоторой системы, основанной на символах.

В учебном пособии даны основы структуры мифологического сознания, показаны основные пути исследования его феномена, некоторый ряд характеристик, приведены разнообразные примеры из различных древних культур. Взгляд на миф как на некоторую структуру сознания человека, есть один из путей исследования его деятельности как личности и общества в целом.

Изучение мифа с точки зрения выявления его смысловых особенностей необходимо уже со школы или вуза, чтобы выработать определенный подход к разнообразным явлениям в жизни и в профессиональной сфере. Этот подход базируется на определении роли символов в жизни и поисках их глубинного смысла.

Символичность культуры, периодичность ее развития и многое другое возможно объяснить с точки зрения мифологического мировоззрения. Рождение образа, знака, символа в сознании человека - есть процесс не только спонтанный и ассоциативный, но и строго логичный, поддающийся анализу и структуризации.

Миф, как одна из первичных структур, позволяет рассматривать символ связующей смысловой основой мироздания. Роль символа в сознании современного человека поэтому чрезвычайно велика. Множество образов и символов обретают в современности особенные оттенки, находят новые смыслы и формы, что создает современные символы и современную мифологию - свое целостное представление о мире.

В учебном пособии излагаются основные позиции мифологического мировоззрения, его критерии и оценки действительности. Курс состоит из лекционного материала, снабжен приложениями, которые поясняют темы, примерами мифологий и библиографией. Предназначен для учеников старших классов школ и гимназий, студентов высших учебных заведений.
I

Пер­вые пред­став­ле­ния о куль­ту­ре.
Са­мо сло­во «куль­ту­ра» вос­хо­дит к рим­ской ан­тич­но­сти, обо­зна­ча­ет - об­ра­бот­ка, уход, воз­де­лы­вание, то есть име­ет отношение, пре­ж­де все­го к зем­ле, - зем­ле­де­лию и сель­скому хо­зяй­ст­ву. Вто­ро­сте­пен­ное зна­че­ние это­го сло­ва бы­ло вос­пи­та­ние и об­ра­зо­ва­ние. С те­че­ни­ем вре­ме­ни, это сло­во ста­ло при­об­ре­тать ре­ли­ги­оз­ное зна­че­ние - культ (по­кло­не­ние, по­чи­та­ние). Толь­ко в позд­ней ан­тич­но­сти оно ста­ло обо­зна­чать об­ще­ст­вен­ную и ре­ли­ги­оз­ную дея­тель­ность в об­ра­зо­ва­нии и вос­пи­та­нии, а так­же в раз­ви­тии та­ких об­лас­тей дея­тель­но­сти как ис­кус­ст­во и нау­ка, ко­то­рые к то­му вре­ме­ни уже по­лу­чи­ли свое раз­де­ле­ние.

Древ­ние гре­ки, соз­да­вшие куль­ту­ру, которая на два тысячелетия определила развитие западноевропейской и американской культуры, воспринимали вос­пи­та­ние че­ло­ве­ка как це­ло­ст­ной лич­но­сти с нрав­ст­вен­ны­ми ос­но­ва­ми жиз­ни, в от­ли­чие от вос­пи­та­ния же­ст­ко­го про­фес­сио­на­ла в оп­ре­де­лен­ной об­лас­ти об­ще­ст­вен­ной жиз­ни, ос­но­вы ми­ро­воз­зре­ния ко­то­ро­го ба­зи­ру­ют­ся не на нрав­ст­вен­но­сти, а ис­клю­чи­тель­но на за­щи­те ин­те­ре­сов в сво­ей об­лас­ти.

Куль­ту­ра - это раз­лич­ные об­лас­ти дея­тель­но­сти че­ло­ве­ка, осмысляющего сущность бытия, и дея­тель­ность в этих об­лас­тях. Культура произошла из материального воплощения человеческих представлений о мире (наскальные рисунки, первые предметы быта и пр.) и рассматривать ее структуру необходимо как форму, реализующую творчество и свободу личности.

Под культурой мы понимаем первые материальные формы быта человека и его представления о мире. Бытовая культура была тесно связана с представлениями человека о мире, выражала сущность его восприятия окружающей среды и своего положения в мире. Предметы быта имели форму окружающих человека растений и деревьев, зверей и птиц, копировали их формы, в которой человек пытался определить свое значение среди окружающей его живой природы. Большинство символов, рожденных в первобытной культуре, определяющих значение человека и живого в мире, было связано с плодородием.

Фор­ми­ро­вание от­но­ше­ний человека и окружающего мира (по греч. - космоса) повлекло за собой осмысление существования Бо­га, который для древнего человека скрывался за всем живым и неживым в окружающей его природе. Окружающий мир человек воспринимал как себя, наделял сознанием и глубиной смысла. Сознание можно определить как высшую, свойственная лишь человеку, форму осмысления объективной действительности. Оно представляет собой совокупность мыслительных и психических процессов, которые направлены на поиски смысла в окружающем человека мире. Культура осуществляет потребность человека в поисках тайного смысла бытия, выражаясь в материальных символах.

Рождение знака и символа в сознание человека было возможным, благодаря ассоциативному рассмотрению разнородных явлений и сущностей в мире, которые по своим качествам действий (воздействий, взаимодействий и пр.) могли быть схожи по своему смыслу.

Че­ло­век пытался найти и определить по­до­бия в окружающей среде, желая, та­ким об­ра­зом, по­стичь при­ро­ду окружающего. С помощью познания, которое заключалось в установлении разных закономерностей в космосе, человек рассчитывал обрести господство над познанной частью мира, господство над окружающей средой. На первом этапе познания в этом ему помогало определение подобных законов в окружающей среде, подобия качеств разных предметов и явлений, человека и всего живого, из которых складывались знаки и символы.

Первоначально че­ло­век наделял окружающую среду теми качествами, которые находились в нем самом, наделял характером, который существует благодаря некоторому осмысленному сознанию всего живого. Так человек понимал для себя Бога. Следующим шагом было обо­же­ст­в­ление всех при­род­ных си­л, всех живых существ и объектов неживой природы в ок­ру­жаю­щей сре­де, из которых он стал вы­би­рать се­бе по подобным качествам и характеристикам хра­ни­те­лей. Чертами проявления характера стихий являлись грозы, бури, солнечная жара, мягкость или суровость климата, плодородие земли, - все те климатические условия, которые окружали то или иное человеческое общество и приписывались основным человеческим общественным качествам, то есть отличало тот или иной род.

Та­ким образом, воз­ни­ка­ет пан­те­изм (пан­те­он - от греч. слова - мно­го­бо­жие) - различное число хранителей - природных сил, которые человек считал своими прародителями (см. Приложение 1). К их помощи человек прибегал, на их характерных чертах основывался. Например, какая-либо человеческая формация жила в районе, где бури с сильными проливными дождями было явление постоянное, люди не только приспосабливались к ним, но и считали этот «бурный», «невоздержанный», «грозный», но «плодородный» характер самым важным. Человека, владеющего этим характером в полной мере, избирали вождем. Людей, обладающих этим характером в частичной, но не в полной мере, могли избрать на самые важные «должности» в родовом обществе, которые могли влиять на те или иные стороны общественной жизни. Главным при любом общественно важном выборе являлось проявление «бурного» характера и его «плодородной», благой силы, его влияние на окружающее, которые можно было уподобить влиянию стихии на окружающую среду.

Человек определял для себя не один важный природный «характер», а несколько. Пантеизм - это много богов, которые находятся на иерархической лестнице, в зависимости от способности влияния на окружающую среду. Че­ло­ве­ка всю­ду ок­ру­жа­ли бо­же­ст­вен­ные си­лы, ко­то­рые че­ло­век сам на­де­лял лич­но­ст­ным на­ча­лом.

Первобытная культура отражала взаимодействия человека и окружающей среды, отражала его понимание ее, познание ее принципов и носила культовый (религиозный) характер, потому, что отражала отношения человека и его хранителей-богов-стихий. Главным в культуре было создание знаков и символов, которые влияли на сознание и приобщали к таинственным взаимоотношениям человека и окружающей среды, говорили о таинственных взаимосвязях всего живого и общекосмических стихийных процессов, контролируемых богами-хранителями (осознанной частью этих стихий), открывали подобные качества человека и окружающей среды, тем самым, подчеркивая родство и близость.

Прин­цип куль­тур­но­го про­грес­са стал оп­ре­де­лять­ся то­гда, ко­гда в античности произошло раз­де­ле­ние на нау­ку и куль­ту­ру. Про­гресс ис­кус­ст­ва про­ис­хо­дит бла­го­да­ря соз­да­нию уни­каль­ных про­из­ве­де­ний и пред­ме­тов, по­пыт­ка вос­соз­да­ния ко­то­рых с не­ко­то­ры­ми из­ме­не­ния­ми при­ве­ла к ро­ж­де­нию но­вых сти­лей. Про­гресс же нау­ки воз­мо­жен при повторяемости и воз­мож­но­сти вос­про­из­ве­де­ния стро­го оп­ре­де­лен­ным об­ра­зом ка­ких-ли­бо на­уч­ных фе­но­ме­нов. Например, при попытки повторения какого-либо шедевра искусства может возникнуть новый шедевр, с иными чертами, который спровоцирует новые повторения и т. д. При повторении добавляются авторские черты, шедевр искусства становится самостоятельным отличным от первого, что и порождает различные стили. В науке какой-либо феномен проверяется опытным путем. И еще большее постижении того или иного принципа можно осуществить только при возможности вновь и вновь точно повторить опыт.

На основе познаний окружающей среды и установления в ней закономерностей, стали возникать и нравственные принципы разных народов. Жизнь в различных климатических условиях формировала самые разнообразные народные характеры и народные черты. У каждого народа в зависимости от климатических условий сложились свои знаки и символы, которыми украшались дома, одежда, возникали свои обряды и традиции: поведения, отношения к людям и Богу.

Традиции, «жизненные формы», «формы жизни» - манеры, позы, жесты, поведение и отношение являются знаками «жизненного содержания» - чувств, переживаний, верований сугубо национального характера ^{Примечание 1}. Национальные черты - это своеобразное выражение чувств и мыслей, которое вытекает из представлений о мире (о его сотворении, о действующих в мире и в людях силах, о Боге), таким образом, национальный характер основывается на познании тем или иным народом окружающего мира.
^{Примечание 1} Ю. С. Степанов «Язык и метод. К современной философии языка». В этой книге находится ряд любопытных сравнений культурных традиций Запада и Востока. Например, «европейцы, здороваясь, протягивают для пожатия руку, что способно не только удивить, но и оттолкнуть китайца, японца или индийца (пожать руку чужого человека!). Христиане-мужчины, входя в церковь, костел или кирку, снимают головные уборы, а еврей, входя в синагогу, покрывает голову.

В Европе цвет траура черный, а в Китае - белый.» В Китае считается, что черт ходит по прямой и потому у входа в любое жилище находятся ширмы таким образом, что войти по прямой невозможно, а в Европе наоборот - черт только и ходит по кривой и потому он «кривой» и «лукавый» (лука, излучина, дуга и пр.).

«Если к европейцу приходит гость и восхищается картиной на стене, вазой или другой безделкой, то хозяин доволен. Если европеец начинает восхищаться вещицей в доме китайца, хозяин ему дарит этот предмет - того требует вежливость. Мы говорим детям, что в гостях ничего нельзя оставлять на тарелке (чтобы не обидеть хозяина и не показать, что угощение не понравилось). В Китае же к чашке сухого риса, которую подают в конце обеда, никто не дотрагивается, - правила вежливости требуют показать, что ты сыт».

«В Японии пересечения улиц имеют названия - а сами улицы нет. Для немца из Пруссии вы [находитесь] «в комнате», если вы можете говорить и видеть кого-нибудь в комнате, хотя бы вы и стояли на пороге. Для американца вы «в комнате» только тогда, когда внутри целиком ваше тело и вы можете оторвать руку от дверного косяка. Колумбиец или мексиканец часто находят, что североамериканец, с которым они разговаривают, держится холодно и отчужденно только потому, что североамериканец не любит, чтобы до него дотрагивались и отступает назад как раз тогда, когда колумбиец считает, что он подошел достаточно близко, чтобы заговорить. Для американца удобным расстоянием при разговоре будет 75 см, но для мексиканца это слишком далеко». Совокупность обычаев организует пространство.
II

Миф. Закон и имитация.
Наше исследование будет проводиться в трех направлениях: мифа как мировоззрения, мифа как структуры, формы культурного развития, и мифа как повествования о богах и героях (эпос). Основным аспектом исследования будет мировоззрение, так как именно его проявлением стала культура древнего мира. Мы будем прибегать для более подробного изучения к двум другим, но в качестве дополнений, так как в первобытной культуре эти три аспекта не существовали самостоятельно.

Рассматривать миф мы будем одновременно: как первую форму человеческих представлений о мире, которые включали в себя культуру, искусство, науку, идеологию, религию. В дальнейшем эти производные человеческого сознания стали существовать и развиваться самостоятельно, сохраняя в сознании структуру мифа. Их развитие стало возможным благодаря наличию в этой мифологической структуре фактора свободы. Но сам способ, форма, наполненная новым содержанием, в котором стала наличествовать внутренняя свобода, во многом сохранилась.

Происхождение мифа как системы законов, складывающихся в мировоззрение, как определение первооснов мироздания, сложилось в глубокой древности ^{Примечание 2}. Конечно, мож­но ут­вер­ждать, что миф есть вы­дум­ка, иг­ра фан­та­зии, в которой возникают разные иллюзорные образы, но эти образы не могут возникнуть ниоткуда, - они возникают из жизненных наблюдений. Буря, гроза - одно из тех проявлений природы, которое вызывало в человеке порой самые сильные ощущения, - рождало страх перед ее могуществом и силой. Самые древние символы, знаки и образы рождались именно из этих ощущений.

Для человека все символы и образы, созданные его пониманием, были жизненными, он не только так верил - он так жил. Че­ло­ве­к готов ид­ти на смерть ради своих взглядов, ради тех принципов жизни, которые утверждались в его душе, исходя из всеобщего единства и родства окружающего мира и человека.

Миф, как он существовал в первобытной общине, то есть в его живой первозданной форме - это не история, которую рассказывают, а реальность, которой живут. Это не интеллектуальное знание или художественное творчество, а практическое руководство к действию для человека и первой организации общества. Задача мифа как мировоззрения состоит в том, чтобы дать человеку знание или объяснение существования мира, формируя образ мышления и восприятия. Миф как сложившееся представления о богах и сотворении мира служит для оправдания определенных общественных установок, для узаконивания определенного типа верований и поведения. Таким образом, миф - это не первоначальная форма знания, а особый вид мировоззрения, специфическое образное представление о явлениях природы, космической и коллективной жизни.

Миф для человека - под­лин­ная дей­ст­ви­тель­ность, со­вер­шен­но не­об­хо­ди­мая ка­те­го­рия мыс­ли и жиз­ни. Миф - это пред­став­ле­ние о ми­ре. Пред­став­ле­ние о ми­ре не иде­аль­ное, но же­лаю­щее наи­бо­лее пол­но об­ри­со­вать его кар­ти­ну. Все соз­дан­ные че­ло­ве­ком кон­цеп­ции ми­ро­зда­ния мифологичны по своей сути, так как основаны на известных символах и рассматривают какой-либо взгляд на мир, претендуя на его истинность или абсолютность.

Миф пы­та­ет­ся оп­ре­де­лить ряд иден­тич­ных, по­хо­жих за­ко­но­мер­но­стей в раз­ных яв­ле­ни­ях и со­бы­ти­ях ок­ру­жаю­ще­го ми­ра. Эти схо­же­сти че­ло­век оп­ре­де­лил не­ко­то­рым ма­те­ри­аль­но вы­ра­жен­ным об­ра­зом - это и есть знак или сим­вол (ими могут быть бусы, обереги, вышивка на одежде, татуировки, орнаменты на домах, внешний облик предметов домашнего обихода, - вообще все, что делал человек в быту и из чего складывал традиции).

Су­ще­ст­во­ва­ние сим­во­ла зи­ж­дет­ся на по­до­бии раз­ных про­цес­сов и яв­ле­ний в ок­ру­жаю­щем че­ло­ве­ка ми­ре. Например, взмахи крыльев орла моги уподобить движущей силе ветра, грозу - проявлению небесной огненной плодоносящей воле, дождь - слезам, крик петуха - побудительной силой солнца и т. д. На основе этих подобий человек весь свой быт старался организовать таким образом, чтобы имитировать те процессы, которые его окружают.

Это манеры поведения, обряды и традиции, которые могли складываться на протяжении многих веков. Например, кокошник русской женщины изображал собой небосвод, от которого тянулись благодатные, плодоносные струи дождя, которые были в виде подвесок, прикрепленных к кокошнику (само слово кокошник происходит от имени богини - матери плодородия Макоши; Макошь - Кокошь - кокошник). Грудь женщины украшали вышивки с изображением птиц и деревьев, то есть воздушное пространство. Далее, на талии, были изображения самой земли, поля с зерном, плоды, орудия земледелия и прочее. И по самому низу сарафана были изображения подземного плодородия земли с изображением тотемов (покровителей рода, дающих плодородие). Конечно, варианты изображений и очередностей были разнообразные, но основа была всегда одна - на голове символическое изображение неба, от него тянутся подвески - струи дождя на землю, которая вышивалась символическими узорами на сарафане. Одежда мужчины была также символична, и он также носил на себе все мироздание, подчеркивая тем самым свое единство со всем миром.

Знак креста, который часто использовался в различных орнаментах и вышивках был самым распространенным символом, обозначавшим весь мир, то есть показывал «на все четыре стороны».
^{Примечание 2} Мифологическое мировоззрение, рассматриваемое на примере детского восприятия окружающей среды, - принятие некоторых категорий и создание собственных, основанных на чувстве и фантазии.

Статья из газеты «Метро» № 9 от 21.10.97. Н. Логинова «Люди раньше были обезьянами? А ты... была?»

«4-летний Тема бродит по комнате, что-то ищет: «Это дедушка Крылов?» - показывает на статуэтку Будды. Обсмеянный мною, продолжает поиски: «Ну уж это точно дедушка Крылов!» - показывает на фарфорового красноармейца в буденовке и с ружьем (на спине у него карандашница). Он думает, раз Пушкин везде в доме попадается и вон на площади стоит, то и Крылов где-то под рукой. Повела его на Патриаршие пруды к памятнику. Из басен он сразу полюбил ту, где Мартышка перед зеркалом спрашивает Медведя, «что это там за рожа». Слово «рожа» привело его в восторг: оно казалось ему не самым лучшим, а тут - нате вам, дедушка Крылов разрешает...

Предложила ему загадку: «Зимой и летом одним цветом». Глубоко задумался, ищет ответ «с нуля», так как раньше эту загадку не слышал. Отвечает твердо: «Муха». Мне нечего возразить. Пробую еще: «Не лает, не кусает, в дом не пускает». Серьезно думает и твердо отвечает: «Человек». И тут я отвлеклась и бросила игру. И забыла о ней. А теперь нашла в дневнике и жалею: какое словотворчество потеряно. Мало и скудно мы «раскручиваем» детей на то, чтобы думали глубоко, мысли выражали смело, не боялись, не стеснялись. Кстати вспомнила, как мою 6-летнюю дочь на полчаса привели ко мне на работу. Она долго смотрела на карту мира. Потом что-то написала на листке. А когда ее увели, я прочла: «ПАЛИТИЧЕСКАЯ КАРТА МИРА НЕ БЫВАЕТ ВНУЖДЕНОЙ». Дома спрашиваю дочь, что это значит. Говорит, что карта на стене «та же самая, что на глобусе, она не внужденая». Осторожно выясняю значение последнего слова. Дочь сердится: «Ну вы с папой внуждено отчисляете задумчивые факты, а карта везде - одна и та же». Я оторопела: «Что мы с папой делаем?» Повторила: «Отчисляете задумчивые факты». Лишь на другой день я догадалась попросить ее при мне «отчислить задумчивый факт». Дочь берет листок, пишет цифру «1», смотрит в потолок, потом быстро калякает что-то. Ставит цифру «2», смотрит в потолок... Я догадалась: «Это мы планы составляем? Чтобы не забыть?» - «Ну да, - говорит, - папа отчисляет позвонить бабушке и в театр, а ты еду отчисляешь». Ах, умница, она же видит, что мы «задумчиво» пишем цифры («отчисляем»)... Но что значит «внуждено»? Делаю еще два-три захода, чтобы понять: мы пишем «что хотим», то есть «внуждено» (ее собственный термин). А карта не зависит от нашей прихоти, все страны на тех же местах, что на глобусе, что на стене. Ничего себе масштаб детской мысли!

Теперь вот ее сын Тема распутывает Время и себя в нем: «Люди раньше были обезьянами? А ты... была?»

«Ты сказала, мы через две ночи едем в Комарово? Две ночи - это 15 минут, да? Это когда Пушкин жил?» (Вчера он спросил, что такое двести лет, и я сказала: «Это когда Пушкин жил». Отсюда новый временной термин. Но что он значит?! И еще я часто говорю: «Даю тебе 15 минут», - и он никак не поймет, что такое я ему «даю». Отсюда вся путаница). Как же они мучаются, наши маленькие.

Плету ему (в который раз!) сказку «Огниво»: «Солдат набил серебром ранец, шапку...» Тема продолжает: «И кепку, и шляпу, и руки набил». Бежит в другую комнату за фигурками, чтобы разыгрывать действие на столе. В дверях поднимает палец: «Без меня не рассказывай!» (За кого он меня принимает? За радио, телевизор?)

Утром без предисловия: «Скажи, ночь мевкая? (мелкая) Ее можно поймать?» - «А зачем ее ловить?» - «Себе взять... Буду спать, не когда ты хочешь, а когда я...» Вот тут хоть на голову встань - не представишь детский образ ночи, которую можно взять себе (если мевкая).

Сказала ему, что когда-то его мама бегала под этот стол. Изумление на лице неописуемое: «А я где был?» - «Тебя тогда не было на свете». - «На СВЕТЕ не было. А ГДЕ я был?» Побоялась сказать ему: «Нигде», - увела разговор в сторону. (Мне самой это непонятно, ГДЕ он был. Невозможно себе представить, что этого человека - Темы - не было нигде.) Через час приходит: «Тогда еще дикари были?» (Не отвлекся.) «Нет, - говорю, - Лена не такая древняя, ей всего 24, а дикари были...» Плету что-то несуразное, на чужом ему языке.

Зашли в Музей восковых фигур. Думала, ребенок будет в восторге от «больших кукол». Но вышло что-то странное. Тема смотрел долго и молча, всех обошел, ничего не спросил, когда я объяснила, кто есть кто. Сам потянул меня за руку на выход. Дома - ни слова о них. Обычно его голосок звенит про всякую мелочь с прогулки: «Помнишь, я кинул хлеб голубю, а воробей украл, а голубь не рассердился. Почему голуби не сердятся, почему?!» А тут - какой воробей! Монстров видели! А он молчит... Долго думала об этой его реакции. Поняла вот что. Восковые копии, как мертвецы, противопоказаны детям. Они разрушают, гасят их фантазию. Если это не куклы и не люди, то кто, что? И ЗАЧЕМ? Просто рассказываешь про Петра - у Темы жадные глаза. Он знает Гагарина и Высоцкого, он многих знает из этого музея. Но «эти» - не такие, как у него в памяти, в сознании. Об этих - нечего «думать». Молчок. Душа затворена... Нечто похожее случилось, когда я впервые повела дочь в театр Образцова. Она расплакалась: «Я думала, здесь настоящие куклы играют, неживые, а эти настоящие, живые!» У меня, помню, ум за разум зашел: кто живой-неживой. Но больше мне не удалось затащить дочь в этот театр. И вот ее сына не решаюсь повести, боюсь чего-то...

«Когда динозавр спит, на какое место... НА СЕБЕ... он ложится? На боку может? А на спине? А в клубок свернуться? А он мышь ест? А мышь его ест?» - эта серия вопросов задается примерно за минуту. Отвечать надо решительно «да-нет», сомнений не показывать, иначе утонешь в нюансах.

«Листья на деревьях ночью качаются?» Почему-то я ответила: «Нет. Спят». Тотчас вопрос: «А они зевают?» Падаю на стул от смеха. Тема участливо и серьезно смотрит на меня, ждет ответа. «Да», - говорю. «А как?» - новый вопрос. Я сдаюсь. Много чего могу показать, но не - как зевают листья».