Социология массовых коммуникаций (А. Черных). Учебное пособие Издательский дом гу вшэ москва 2008 удк 361. 77(075. 8) Ббк 60. 56 449
 Скачать 2.46 Mb.
|
|
239 Глава 5. Новейший этап исследований СМИ рекламируемого продукта»1. В случае Мак-Люэна таким «продуктом» оказались информационные технологии и масс-медиа. Ажиотаж вокруг имени Мак-Люэна вызвал резко негативное отношение к его имени и идеям со стороны многих представителей академического сообщества. Сам Мак-Люэн считал социологию масс-медиа «устаревшим специализмом» — узкой специализацией, все более утрачивающей связь с реальностью, что, естественно, затрудняло не только взаимопонимание, но даже спокойное общение с коллегами. После смерти ученого «мода» на его идеи прошла, но зато пришло время вдумчивого чтения написанных им работ. Тут-то и обнаружилось, что Мак-Люэн не только не опровергает, но весьма серьезно дополняет социологические представления о процессах массовой коммуникации. Статьи о нем появляются в солидных научных изданиях, а некоторые исследователи даже называют его автором «самой радикальной и самой разработанной теории общения». В 90-е годы XX в. начинают говорить о «маклюэновском ренессансе», развернувшемся на просторах его «интеллектуального детища» — Интернета, чье возникновение он предсказывал: более 4,5 тыс. упоминаний, около 10 (sic!) международных проектов, изучающих идеи Мак-Люэна о формирующей роли средств общения, там же действует информационная сеть McLuhan List, сводящая воедино всех интересующихся2. Что же сделал Маршалл Мак-Люэн? Попытаемся в этом разобраться. Сам Мак-Люэн считал себя учеником и идейным последователем Г. Инниса, скромно именуя одну из важнейших своих работ — «Галактику Гутенберга» — «всего лишь пояснительной сноской» к трудам Инниса3, первым показавшего связь изменений в обществе с технологиями коммуникации. Основная цель Мак-Люэна — изучение разных форм культуры как средства общения, где коммуникации играют системообразующую роль, формируя психологию индивида и условия его повседнев- 1 Lazarsfeld P., Merton R. Mass Communication, Popular Taste & Organized Social Action//W. Schramm (ed.) Mass Communication. Urbana, 1960. P. 498. 2 См.: Терин В.П. Массовая коммуникация. Исследование опыта Запада. Гл. V. Ml! МГИМО, 2000. 3 Мак-Люэн М. Галактика Гутенберга. Сотворение человека печатной куль туры. Киев: Ника-Центр, 2004. С. 75. 240 5. /. Смена парадигмы и институционализация медиаисследований ной жизни. Наряду с масс-медиа он рассматривал в этой связи коммуникативные функции других предметов культуры, т.е. артефактов, в том числе языка, дорог, денег, компьютеров. Коммуникация для Мак-Люэна — продолжение (экстериориза-ция) телесных органов и чувств человека, а исторические формы коммуникаций он уподобляет галактикам, которые могут встречаться, проходить одна через другую, менять свои конфигурации. Смену исторических эпох он трактует как переворот в развитии культуры, вызванный сменой ведущего средства коммуникации, которое занимает место своего предшественника и подчиняет его себе. Это новое средство сообщения оказывает решающее воздействие на человека, радикально изменяя соотношение органов чувств в восприятии действительности («сенсорный баланс», в терминологии Мак-Люэна), жизненный стиль, ценности и формы общественной организации. До сравнительно недавнего времени — изобретения книгопечатания — ббль-шая часть культурного опыта человечества была преимущественно устной (оральной). Речевая, или аудиокультура — это, по Мак-Люэну, магический мир слуха, или племенной мир, это общество «уха». Устное слово чувственно-синтетично, создавая определенный сенсорный баланс «племенного» человека, существующего в резонирующем мире одновременных связей, поскольку его восприятие определяют «сообщающие все сразу» слух и тактильные ощущения. Господство устной речи, взаимопроникновение и слияние слова и дела, характеризующие эпоху «племенного человека», порождают мифологическую цельность мышления, т.е. синкретизм восприятия мира, недифференцированную соединенность человека и общества, или, в терминологии Мак-Люэна, «шарообразность» (замкнутость) картины мира. Изобретение фонетического алфавита как активного коммуникативного средства привело к трансформации закрытого «племенного мира»: визуальное давление фрагментарной письменной культуры гипертрофировало глаз, привело к торжеству визуального восприятия (линейной перспективы как естественной) как основы нового сенсорного баланса — господства «разделенного» сознания, породив «эк-сплозию»1 — продолжающийся уже три тысячелетия взрыв механической технологии. 1 Эксплозия (фр. explosion) — взрыв. В лингвистике — при артикуляции смычных согласных. Мак-Люэн под эксплозией понимает формально-структурный процесс дифференциации, фрагментации, специализации элементов и функций. 241 Глава 5. Новейший этап исследований СМИ Процесс расчленения звуков и жестов с введением алфавита завершился: книгопечатанием. Гуттенберг, создав наборный шрифт, открыл путь технологиям — механизации ремесел. Европа, где произошло образование «галактики Гуттенберга», вступила в технологическую фазу прогресса (типография создает первый стандартно производимый товар, инициирует массовое производство), в которой само изменение становится архетипом социальной жизни. Образ повторяемой точности — печатный текст — служит моделью соединения людей: племя заменяется ассоциацией индивидов, увидевших свой язык («типографского и индустриального человека», по Мак-Люэну), — возникают нации, формируются национальные языки и национальные государства. С увеличением скорости обмена информацией (XVIII—XIX вв.) появляется национализм как новое представление о групповой общности и идея нации — интенсивный и обманчивый образ групповой судьбы, выражающий экономическое и политическое единство структур массового производства, оказавшие огромное влияние на историю человечества в XX в. Первая промышленная революция и стремительное распространение узкой специализации в профессиональной сфере как основа индустриализма, нации и национальные государства, как и распространение рациональности, а также пространственное расширение социальных отношений, массовый рынок, всеобщая грамотность и, как следствие, индивидуальный массовый читатель, — все это результаты воздействия на европейское человечество «галактики Гуттенберга»1. Величайший из всех переворотов в человеческой истории связан с появлением электричества, представляющим собой «чистую информацию»; коммуникация с помощью электричества — мгновенная связь, упраздняющая «временные и пространственные факторы человеческой ассоциации, создавая глубинное вовлечение»2. На основе • Интересна в этой связи позиция А.С. Пушкина, который в наброске пьесы «Сцены из рыцарских времен» разрабатывает тот вариант легенды о Фаусте, где ему приписывается изобретение книгопечатания. По замыслу поэта пьеса заканчивается появлением Фауста на хвосте дьявола с фразой на устах: «Книгопечатание — та же артиллерия» — слова французского писателя Ривароля по поводу причин Французской революции {Пушкин А.С. Полн. собр. соч. М.;Л., 1949. Т. 5. С. 604,619). 2 Маклюен М. Понимание медиа: Внешние расширения человека / пер. с англ. М., Жуковский: Канон-Пресс-Ц, Кучково Поле, 2003. С. 11. 242 5.1. Смена парадигмы и институционаяизация медиаисследований электричества, скорость которого примерно 300 тыс. км/сек, вырастает новый тип общества, для обозначения которого в 1962 г. Мак-Люэн вводит понятие «электронное общество». В «электронном обществе», как и в племенную эпоху, вновь начинает доминировать устная коммуникация, но качественно иная: электричество, «опутавшее» весь земной шар в виде глобальной коммуникационной сети, выступая как аналог центральной нервной системы, позволяет индивиду ощущать не только последствия каждого своего действия, но — и это главное — действий других людей. Это результат «имплозии коммуникации»', когда за счет стремительного сжатия пространства, времени и информации находящийся в одном месте индивид сможет одновременно «переживать» состояние отдаленных объектов. Тем самым происходит снятие различий между «центром» и «периферией» (само это противопоставление, по Мак-Люэ-ну, теряет смысл) и возникает «глобальная деревня» (земной шар под сетью электричества оказывается не больше деревни). По мере информатизации общества, считал Мак-Люэн, понятие глобальной деревни все в большей степени будет соответствовать его природе как нового единства мира человека. Под «глобальной деревней» имеется в виду современное, т.е. электронное, общество, мир повседневных «электрических взаимосвязей», не имеющий аналогов в прошлом: «На космическом корабле Земля нет пассажиров, здесь каждый является членом экипажа», — в этом постоянная опасность этого нового мира: «С появлением спутника вся планета превратилась в глобальный театр, где нет больше зрителей, а есть только актеры». Мак-Люэн выдвигает «сценарный» подход к СМИ (staging), согласно которому все участники информационного процесса играют свои роли (редакторов, журналистов, продюсеров, зрителей, критиков), а принцип «вхождения в роль» (role-taking principle) — один из атрибутов человека как жителя «глобаль- 1 Под имплозией Мак-Люэн понимает процесс, противоположный эксп-лозии, когда происходит процесс интеграции, снятие фрагментации и специализации, собирания целого из «осколков» как нецентрированный «взрыв вовнутрь». Русским эквивалентом имплозии часто оказывается понятие «сжатие», «схлопывание». 243 Глава 5. Новейший этап исследований СМИ ной деревни» — участника спектакля «нового глобального театра» (new global theatre)1. Особенностью этого нового типа общественного устройства оказывается возможность «максимального разногласия по всем вопросам» в силу представленности бесчисленных индивидуальных точек зрения (возможности, которые ныне демонстрирует Интернет). Средство сообщения есть сообщение Наряду с понятием «глобальной деревни» одним из наиболее значимых созданий Мак-Люэна является чрезвычайно глубокая мысль, которую он вынес в заглавие одной из своих книг Mediumisamessage(«Средство сообщения есть (само) сообщение», или «Сообщением, передаваемым средством общения, является само это средство»). Существует множество интерпретаций этой идеи. Для самого автора здесь важны несколько моментов: во-первых, технические возможности канала передачи, выражающие уровень технологического развития общества и вытекающие из этого социальные изменения; во-вторых, независимо от содержания сообщения событие приобретает общественную значимость не само по себе, а в связи с переданным о нем по коммуникационному каналу сообщением («чего нет в СМИ, того нет в жизни» — таково убеждение современного человека). В отличие от расхожих представлений, Мак-Люэн постоянно подчеркивал, что ТВ — это «не труба», по которой можно «перегонять все, что угодно»: то, что передается по ТВ, принимает на себя часть его природы и отражает его свойства, само становясь телеподобным и телегенным2. В основе этого утверждения Мак-Люэна лежит его 1 Рецепция старого шекспировского положения «Весь мир — театр, в нем женщины, мужчины — все актеры» примерно в это же время использовалась французом Ги Дебором в нашумевшей книге LaSocieteduSpectacle(1969). На рус. яз.: Дебор Г. Общество спектакля. М.: Логос, 2000. 2 Одним из подтверждений этого положения М. Мак-Люэна стало прове денное американским ученым Р. Мэнофом исследование структурного анализа текстов, читаемых телевизионными ведущими новостных программ, в ходе ко торого он показал, что они подчиняются «топологическим требованиям» теле видения: «Форма овладевает содержанием, ТВ овладевает журналистом, сцена- 244 5. /. Смена парадигмы и институционализация медиаисследований представление о степени психологической вовлеченности человека в процесс восприятия сообщений различных «электрических» СМИ, выразившаяся в выделении «горячих» (hot) и «холодных» (cool) каналов коммуникации. К «горячим» средствам, «расширяющим одно-единственное чувство до степени "высокой определенности" ...состояния наполненности данными»1 он относит фотографию, радио, кино, при восприятии которых нет простора для заполнения или довершения, к «холодным» — речь, телефон и телевидение, которые из-за недостатка информационной определенности подключают и другие органы чувств, открывая простор для достраивания недостающего. Поэтому «горячие» средства характеризуются низкой степенью участия аудитории, а «холодные» — высокой степенью ее участия, т.е. чем больше информации вносит аудитория, тем больше она вовлечена. «Радио не вызывает такой высокой степени участия аудитории в своих передачах, как ТВ. Его роль в том, чтобы создать звуковой фон или устранять шумы, как в случае с подростком, открывшим в радиоприемнике средство отгородиться от своего окружения. Телевидение не подходит для создания фона. Оно захватывает вас. Вы должны быть вместе с ним»2. Различие между кинофильмом, как самым близким по видимости, но «горячим» средством массовой коммуникации, и телевидением, Мак-Люэн описывает так: «Когда вы идете в кино, вы — камера, когда смотрите ТВ, вы — экран. Образ не проектируется вами, а совершается в вас». Если кино — это «оргия экстравертности», то телевидение воплощает глубинный опыт. Смотря телевизор, мы, по словам Мак-Люэна, «смотрим вперед через зеркало заднего вида», иными словами, интерпретируем реальность только через известные нам категории, соотнося с нашим опытом и пониманием, которые приходят из прошлого. рий овладевает новостями». (ManoffR. К. Modes of War and Modes of Social Address: The Text of SDI //Journal of Communication, 1989. Vol. 39. N 1. P. 81). Для обозначение манипулятивных функций телекомментаторов, утверждающих официальную политику, он даже ввел термин «стратегическая речевая инициатива» (strategic discourse initiative — SDI) no аналогии с СОИ (стратегическая оборонная инициатива — strategic defense initiative — SDI). 1 Маклюен М. Понимание медиа: Внешние расширения человека / пер. с англ. М., Жуковский: Канон-Пресс-Ц, Кучково Поле, 2003. С. 27. 2Там же- с 365- 245 Глава 5. Новейший этап исследований СМИ «Вбирая» в себя другие масс-медиа (радио, кино, прессу), телевидение, по Мак-Люэну, является воплощением становящейся глобальной электронной реальности еще и потому, что обладает способностью формировать сознание независимо от содержания передаваемых по нему сообщений, изменяя «сенсорный баланс» человека. И связано это с особенностями передаваемого изображения. Во-первых, с содержательной мозаичностью построения телеизображения (постоянно меняющиеся «картинки»), представляющего весь мир в качестве набора не связанных однозначной логической связью сообщений. Во-вторых, с резонансом (взаимоусилением) этих сообщений в сознании зрителя, преодолевающего их мозаичную раздробленность и объединяющего их в целостное изображение. Логическая, т.е. линейная, последовательность событий, где одно вытекает (следует) из другого, вытесняется. Сознание должно связать все элементы ТВ-мозаики через резонанс их взаимоотражений, т.е. сформировать шарообразный «космос» мгновенно возникающих взаимосвязей (вспомним «племенного человека»). Вытеснение линейно-логической последовательности и обступающие со всех сторон «живые картинки» уподобляют зрение слуху (мы слышим «со всех сторон», т.е. «шарообразно») или тактильности психологического восприятия, превращая глаза в палец. (Именно осязание сообщает нам информацию, достаточную для действия: прикасаемся к горячему утюгу — отдергиваем руку). Таким образом, ТВ переводит любые сообщения в тактильно-зрительное изображение: «Каждый мгновенно возникающий ТВ-образ требует от нас, чтобы мы создали замкнутое пространство конвульсивной работой органов чувств, являющейся по существу своему кинетической и тактильной, ибо тактильность — это взаимодействие чувств, а не просто контакт участка кожи с предметом»1. Включая зрителя во всей совокупности его психологических возможностей в восприятие телевизионных сообщений, это коммуникативное средство обладает огромным потенциалом вызывать глубокий эмоциональный отклик у смотрящего. Сам Мак-Люэн предложил несколько эзотерическое объяснение этой специфики телевидения. Мощная эмоциональная реакция зрителя вызвана самой технологией передачи изображения. Картин- 1 Маклюен М. Понимание медиа: Внешние расширения человека / пер. с англ. М., Жуковский: Канон-Пресс-Ц, Кучково Поле, 2003. С. 273. 246 5. /. Смена парадигмы и институционализациямедиаисследований ка состоит из точек, обновленных двадцать пять или тридцать раз (в зависимости от системы цветопередачи — PAL, SECAM). Подсознательно внимание телезрителя сосредоточено на том, чтобы заполнять пробелы, формируя из мерцающих точек целостное изображение, что и объясняет полную вовлеченность и мощный эмоциональный, почти гипнотический эффект. Мак-Люэн выделяет следующие особенности телевидения:
Несмотря на то что Мак-Люэн считается «пророком» электронных медиа, он крайне негативно оценивает «власть» телевидения. Вот несколько его высказываний: «ТВ действует как ЛСД», «Мы бы очень выиграли, если бы несколько лет прожили без ТВ», «Было бы очень хорошо, если бы в Америке не было ТВ». Особую опасность, считает он, представляет телевидение для детей: «ТВ-ребенок — инвалид без привилегий», «Безопасная доля ТВ для детей — что-то около нуля», поскольку оно оказывает чрезвычайно сильное физиологическое воздействие на человеческий мозг. 1 Маклюен М. Понимание медиа: Внешние расширения человека / пер. с англ. М., Жуковский: Канон-Пресс-Ц, Куч ко во Поле, 2003. С. 269. 247 Глава 5. Новейший этап исследований СМИ Количество зрительной информации, передаваемой ТВ за относительно короткий промежуток времени, огромно и сопоставимо с объемом информации в толстой книге. Формирование работы полушарий человеческого мозга, где правое отвечает за анализ образов, а левое — за речь, в условиях перенасыщенности телевидением, нарушается. В литературе описан феномен американского ребенка пяти лет, которого в раннем детстве родители, уходя на работу, оставляли в манеже перед включенным телевизором. Еще не научившись говорить, он начал писать, срисовывая с экрана названия программ и рекламные тексты. Зрительная информация «забила» речь, и когда мальчик заговорил, он не мог произносить связных предложений, т.е. развитие левого полушария оказалось заторможенным. Но даже если на начальных этапах жизни развитие мозга сбалансировано, то последствия телевидения для ребенка все равно негативны, ибо, как писал Мак-Люэн: «Телевизор демобилизует мускулы глаза. Поэтому дитя телевидения не может читать (выделено мною. — А. Ч.). Это не теория, а факт, который мы смогли обнаружить и продемонстрировать»1. Чрезвычайно интересны доводы М. Мак-Люэна в пользу телевизионности современной, прежде всего американской, культуры, ориентированной не на понимание, а на глубину телевизионного изображения, т.е. процесс2. В условиях «электронного» окружения современного человека, становящегося «частью» СМИ, наиболее органичным способом восприятия мира и «удержания» сознанием ускользающей его целостности оказывается, по мнению Мак-Люэна, миф. Он даже предложил концепцию мифотворческой энергии средства коммуникации (mythmaking power of medium) как дополняющую и развивающую его базовый тезис «средство и есть сообщение» утверждением не только активной, но и креативно-моделирующей роли коммуникационных средств и структур в жизни человечества. Согласно Мак-Люэну, печатные средства, прежде всего газеты, замыкая внимание на письменных текстах и знаках, порождают индивидуализм и национализм в силу узости и односторонности видения мира. Устные же электронные средства, в особенности телевидение, наоборот, способствуют многомер- 1 См.: Маклюен М. Понимание медиа. Внешние расширения человека/пер. с англ. М., Жуковский: Канон-Пресс-Ц, Кучково Поле, 2003. С. 278. 2 Там же. С. 352-388. 248 5. /. Смена парадигмы и институционализация медиаисследований ному открытому отношению к реальности, объединяя людей в «глобальной деревне», где каждый человек является не просто потребителем, но и соучастником телевизионного мифотворчества, которое формирует все основные типы и стили не только индивидуальной жизни, но также цели и возможности общественно-культурной жизни современного человечества. Так, телевидение изменило характер политической деятельности, превратив политику в повседневное средство «тотального и многосенсорного» управления массовым сознанием; оно эффективно отфильтровывает любую «активность снизу», препятствуя и даже прямо не допуская ее проникновения в мир гиперреальных политических персонажей и корпоративных лидеров, поскольку не только не ориентирует на понимание происходящего, но и изолирует зрителей друг от друга, не давая осуществляться массовой мобилизации как основе всякого коллективного действия. Место реального единства занимает единство воображаемое, которое немногим отличается от изоляции зрителей от создаваемой телевидением вне их участия реальности: каждый оказывается наедине со своими эмоциями перед телеэкраном, что вполне сопоставимо с той дистанцией, которую в деревне ее жители соблюдают по отношению друг к другу. Но при этом все зрители оказываются объединены, поскольку медиа, используя метафорическое выражение Мак-Люэна, превратились в нервную систему современного общества. В середине 60-х годов прошлого века телевидение постепенно начинает доминировать в сфере медиа, довольно быстро заняв лидирующие позиции по охвату аудитории и сильно потеснив другие СМИ. Причины этой популярности хорошо показал уже Мак-Люэн. Этот медиум, легко превратившись в неотъемлемую часть повседневной жизни современного человека, используется многими зрителями, просто «чтобы чем-то занять себя и провести время»1, демонстрируя сравнительно недавно возникшие, но ставшие уже традиционными стереотипы пассивного поведения в информационной среде. Любопытно, что эти, характерные для телезрителей стереотипы, нередко переносятся ими в новое информационное пространство — Интернет. Резюмируя по необходимости довольно лапидарное и схематичное изложение идей Г. Инниса и М. Мак-Люэна, можно охарактери- 1 McQuail D. McQuail's Mass Communication Theory. L.: Sage, 2002. P. 128. 249 Глава 5. Новейший этап исследований СМИ зовать их взгляды как «технологический детерминизм», согласно которому именно эволюция коммуникационных технологий является важнейшей причиной общественных изменений. При этом уходит на задний план определяющая использование новых технологий роль социальных отношений и господствующей в обществе культуры, служащих основой появления технологических инноваций. Развитие идей Торонтской школы Социологическое развитие идеи Г. Инниса и М. Мак-Люэна получили у американского социолога Олвина Гоулднера (Alvin Ward Gouldner — 1920—1980), профессора социологии Вашингтонского, а затем Амстердамского университетов. Он интерпретировал ключевые изменения в современной политической истории как обусловленные воздействием коммуникационных технологий: появление «идеологии»1 как особой формы рационального дискурса связано с развитием печати, стимулировавшей в XVIII—XIX вв. различные интерпретации идей2. Возникновение радио, кино и телевидения как средств коммуникационного прорыва XX в. значительно усилили нелингвистический компонент коммуникации, знаменуя собой переход от «концептуального к знаковому символизму». Эта ситуация означает, по Гоулднеру, снижение общественной роли «аппарата культуры», носителем которого является интеллигенция, «производящая» идеологию, и возрастание параллельно с этим значения «индустрии сознания», контролирующей новую массовую публику. 1 Идеология — (греч. idea— понятие, представление + ...логия от греч. logos— учение) — впервые введенное в эпоху Французской революции понятие ныне одно из наиболее дискутируемых в социологии; имеет, по крайней мере, три основ ных значения: 1) целостная совокупность убеждений, объединенных вокруг не скольких основополагающих ценностей; примерами И. являются коммунизм, фашизм и некоторые виды национализма; 2) в классическом марксизме как со вокупность идей, обусловленных принадлежностью к социальному классу, а по тому искаженных классовыми интересами, в частности «идеология господству ющего класса» как «ложное сознание»; 3) любая совокупность убеждений — ис тинных или ложных, так или иначе социально обусловленных. Последнее зна чение используется в социологии знания. 2 GouldnerA. The Dialectic of Ideology and Technology. L.: Macmillan, 1976. 250 5.7. Смена парадигмы и институционализациямедиаисследований Термин «аппарат культуры» впервые был использован выдающимся американским социологом левого толка Чарлзом Райтом Миллсом (1916—1962), автором известных книг «Властвующая элита» и «Социологическое воображение»1, в выступлении на Би-Би-Си в 1959 г. для обозначения «всех организаций и сфер, в которых осуществляется художественная, интеллектуальная и научная работа, а также средств, которые делают результаты этой работы доступными для определенных кругов публики и масс... Этот аппарат вмещает в себя сложный набор институтов: школы и театры, газеты и бюро переписи населения, студии, лаборатории, музеи, небольшие журналы, радиосети»2. В одной из своих первых работ «Белые воротнички» (1951) Ч.Р. Миллс писал: «Между сознанием и существованием стоят коммуникации, которые воздействуют на осознание человеком своего существования»3. Позже он соглашался стем, что имеет место почти тотальная зависимость индивидов от медиа в признании идентичности и социальных ожиданиях. По Гоулднеру, раскол между аппаратом культуры, организуемым внутри и вокруг современного университета, и «индустрией сознания» как «грязным бизнесом», соответствует двойственности современного сознания, представляющего собой неустойчивую смесь культурного пессимизма и технологического оптимизма: если «аппарат культуры» является скорее рупором «плохих новостей» (экологические проблемы, политическая коррупция, групповые стереотипы и предубеждения), то «индустрия сознания» выступает «поставщиком надежды», «профессиональным наблюдателем светлых сторон»4. На практике аппарат культуры «уступает» массу населения индустрии сознания, поскольку «элиты продолжают рассуждать о том, как влиять на других людей посредством идеологии и идеологического дискурса»5, лишаясь при этом эффективности. 1 Mills C.W. The Power Elite. N. Y.: Simon and Schuster, 1956 (На рус. яз.: Миллс Ч. Властвующая элита. М.: Изд-во иностр. лит-ры, 1959); Mills C.W. The Sociological Imagination. N. Y.: Oxford University Press, 1959 (На рус. яз.: Миллс Ч. Социологическое воображение. М.: Nota Bene, 2001). 2 Цит. по: Gouldner A. Ideology, the Cultural Apparatus and the New «Consciousness Industry» //Y.C. Alexander, S. Seidman (eds.). Culture and Society/ Contemporary Debates. Cambridge University Press, 1994. P. 306. 3 Mills С W. White Colors: The American Middle Classes. N. Y: Oxford University Press, 1951. P. 333. 4 Gouldner A. Ideology, the Cultural Apparatus and the New «Consciousness Industry» // Y.C. Alexander, S. Seidman (eds.). Culture and Society / Contemporary Debates. P. 314. 5 Ibid. 251 Глава 5. Новейший этап исследований СМИ Весьма плодотворными для последующего развития исследований масс-медиа оказались идеи М. Мак-Люэна о влиянии электронных медиа на человеческий опыт. Фокусируя свое внимание на том, как мы переживаем окружающий мир, формируемый медиа в понятии сенсорного баланса, Мак-Люэн оставил за скобками меняющееся в ходе этого процесса содержание человеческого опыта, т.е. то, что мы переживаем. Эту лакуну заполнил американский исследователь Джосайя Меерович1. Его тезис состоит в том, что всепроникающая сущность электронных медиа фундаментально изменила социальный опыт современного человека, разрушив перегородки между социальными пространствами, существовавшими ранее. Традиционно человеческий опыт сегментирован в зависимости от социальных ролей и жизненных ситуаций и резко разделен на приватное, или задний план (backstage), и публичное, или передний план (onstage). Сегментация происходит по возрасту, социальному полу (тендеру) и социальным статусам, и «стенки» между зонами опыта очень высоки. Новые электронные медиа, прежде всего телевидение, выносят все аспекты опыта напоказ для всех без исключения: больше нет секретов относительно взрослости, смерти, секса или власти, что позволяет говорить о своеобразной «медиатизации опыта» современного человека. Обобщив идеи Г. Инниса, М. Мак-Люэна, О. Гоулднера и Д. Мееровича о влиянии (bias) современных коммуникаций на опыт человека, один из наиболее авторитетных исследователей, профессор Амстердамского университета Д. Мак-Куэйл предлагает типологию этого процесса в зависимости от технологических особенностей тех или иных коммуникативных средств. Это вызывает изменения в 1) чувственном опыте, 2) его содержании, 3) форме, 4) контексте использования и 5) во взаимоотношениях между коммуникатором (источником) и получателем информации2. Каждая из перечисленных сфер стала источником исследовательского внимания, породив новые и весьма интересные изыскания в области современного коммуникативного процесса, осуществляемого на основе электронных медиа. 1 MeyrowitzJ. No Sense of Place. N. Y.: Oxford University Press, 1985. 2 McQuail's Mass Communication Theory. 4th ed. L.: Sage, 2000. P. 110. 252 5. /. Смена парадигмы и институционализация медиаисследований 5.1.2 Анненбергская школа Целью созданной в 1959 г. при Пенсильванском университете (США) Анненбергской школы было изучение функционирования средств массовой коммуникации и их воздействия на общество в широком социально-культурном контексте. В качестве основных направлений исследований сформировались следующие:
3. изучение коммуникационных систем, институтов, политики. Центральное место отводилось исследованиям телевидения как главного культурного индикатора американского общества, определяющего состояние общественного сознания и психологии, мнения, вкусы, пристрастия и потребности людей, которые порождаются социальными системами и оказывают на них обратное воздействие. Значительное место занимали также исследования, направленные на выявление зависимости СМИ от характера собственности на них, места и роли СМИ в обществе. С момента руководства школой профессором Джоном Гербне-ром ее иногда называют школой «культурных индикаторов», ориентированной на выявление «значимой структуры» доминирующих форм телевизионных сообщений путем систематического квантитативного анализа элементов телевизионной репрезентации1. По мнению Гербнера и его коллег, телевидение ответственно за большинство процессов «культивации» и «аккультурации», в соответствии с которыми люди систематически разделяют предлагаемые СМИ позиции относительно практически каждого аспекта жизни, направляющие формирование их верований и ценностей. Окружающий мир настолько монополизирован телевидением, что эти «уроки» постоянно выучиваются и заучиваются, подтверждая тем самым мысль Ч.Р. Миллса, высказанную значительно раньше и более резко о формообразующей 1 GerbnerG. Cultural Indicators: The Third Voice// G. Gerbner, L. Gross, W. Melody (eds.) Communications Technology and Social Policy. Understanding the New «Cultural Revolution». N. Y.; L.; Toronto: Wiley. P. 553-573. 253 Глава 5. Новейший этап исследований СМИ роли коммуникации в жизни современного человека1. В ходе исследований культурных индикаторов уточнялись проблемные сферы, которые, по мнению учеников Д. Гербнера Н. Синьорелли и М. Моргана, включают в себя: 1) институциональные процессы, лежащие в основе медийного производства, 2) конструируемые медиаобразы (имиджы) и 3) взаимодействия между представляемыми телевидением сообщениями и верованиями и поведением аудитории2. Д. Гербнер определял значение массовой коммуникации не через ее воздействие на массы, т.е. широкую по охвату аудиторию, но через «расширение институционализированной публичной аккультурации за пределы межличностной (лицом к лицу) и иных форм персонального взаимодействия». Он писал о «публикации» (publication) — основной функции масс-медиа как трансформации частной системы знаний в общественную (публичную) систему создания новых оснований коллективного мышления: «Публикация — это формация и информация (и «развлечение») публики; создание и культивация общественных перспектив; приведение в порядок и обогащение распределенных знаний; организация с помощью средств массовой информации крупных, хотя и по-своему разнородных, перспективных и важных общностей людей, не имеющих для взаимодействия иного пути. Истинное революционное значение современных массовых коммуникаций заключается в их возможности "создавать публичность"»3. Исследователи Анненбергской школы стремились достичь «значимой структуры» доминантных форм телевизионного воздействия, что определило двухуровневую методологию изучения системы телесюжетов и образов:
1 Mills С. W. White Collar. N. Y.: Oxford University Press, 1951. P. 333. 2 N. Signorielti, M. Morgan (eds.) Cultivation Analysis. Newbury Park, CA: Sage, 1990. P. 15. 3 Gerbner G. Mass Media and Human Communication Theory // D. McQuail (ed.) Sociology of Mass Communication. Harmondsworth: Penguin, 1972. P. 53. 254 5.1. Смена парадигмы и институционализациямедиаисследований Широкую известность получили начатые в 1967 г. под руководством профессора Гербнера исследования содержания телепередач и их воздействия на массовую аудиторию в рамках проекта «Профиль насилия», целью которого было раскрытие системной сущности телевидения как одного из средств сохранения целостности сложившихся общественных отношений и структур. Если ранее эту функцию выполняли мифология, фольклор, религия, использовавшие ритуализированные формы символической социализации и контроля, то ныне телевидение стало основным источником символической власти, сопровождающей современного человека. Будучи порождением индустриального общества, телевидение превосходит все ранее существовавшие проявления символического контроля по степени воздействия, создавая собственную аудиторию — конформистов-консьюмеристов, неизвестных до масштабного развития масс-медиа. Отталкиваясь от устоявшегося мнения, что насилие разлагает общественные нравы и порождает тягу к преступлениям, угрожая общественным нормам морали и «нормальному», не девиантному поведению, исследователи в результате выявили несколько неожиданные вещи: оказалось, что длительное общение с телевизионным «миром», насыщенным мотивами насилия, порождает у зрительской массы не столько тягу к девиантному поведению и стремление подражать жестокости на экране, сколько страх и пассивность перед силой как основу массового конформизма. Один из исследователей писал: «Страх как исторический инструмент социального контроля может быть еще более опасным результатом показа насилия, нежели агрессия». По мнению исследователей, культивируя потребительско-развлекательные функции, телевидение обеспечивает конформизм (пассивность) публики не в последнюю очередь за счет постоянного включения в систему телевизионной образности мотивов насилия1. Предложенная Д. Гербнером в 1973 г. культивационная теория к настоящему времени является наиболее документированной и иссле- 1 Gerbner G., Gross L. Living with Television: The Violence Profile // Journal of Communication, 1976. Vol. 26. N 2; Gerbner G., Gross L., Morgan M., Signorielli N. The «Mainstreaming» of America: Violence Profile //Journal of Communication, 1980. Vol. 30. N 3. 255 Глава 5. Новейший этап исследований СМИ дованной среди теорий долгосрочных медиаэффектов, а одним из ее следствий стала фиксация зависимости от телевидения и выбором консенсуса, или «среднего пути», во взглядах на политику1. 5.1.3 Бирмингемская школа Один из наиболее известных европейских центров по изучению массовой коммуникации — Центр современных культурных исследований, созданный в 1964 г. при Университете Бирмингема для подготовки аспирантов по этой проблематике по инициативе профессора Ричарда Хоггарда — первого его директора, ставшего в 1968 г. Исполнительным директором ЮНЕСКО — Организации ООН по вопросам образования, науки и культуры. Следующим директором Бирмингемского центра стал Стюарт Холл, под руководством которого Центр значительно расширился, превратившись из преимущественно учебного в крупное исследовательское образование и приобрел известность как широко ориентированная организация, мгновенно откликающаяся на новейшие социально-политические веяния (что проявилось во время студенческих выступлений 1968 г.). С 1972 г. Центр издает серию сборников Working Paper in Cultural Studies (WPCS). Концептуальные основы своей деятельности исследователи бирмингемского Центра заимствуют из многих источников. Это и социальный интеракцио-низм Чикагской школы, отражающий желание части исследователей Центра работать на этнографическом уровне, анализируя ценности и живые значения, поведение групп с иными культурами по отношению к доминирующей культуре, а также пути и способы, с помощью которых социальные акторы определяют собственные ситуации и жизненные условия. Интеракционистская традиция соединяется с британской этнографической традицией, описывающей исторические изменения «снизу», присоединяя к ним исследования «устной истории» (oral history) и феминистские исследования роли женщин в разные исторические эпохи. Используются идеи «неортодоксального» марксизма, прежде всего «Тюрем- 1 GerbnerG. Political Functions of Television Viewing: A Cultivation Analysis// Cultural Indicators: An International Symposium / ed. by G. Melischek, K. Rosengren and J. Stappers. Wien, 1984; GerbnerG., Gross L., Morgan M., SignorielliN. The Political Correlates of TV Viewing. Public Opinion Quarterly, 1984, 48. P. 283-300. 256 5. Л Смена парадигм и институционализация медиаисследований ных тетрадей» Антонио Грамши, ранней философской работы Дьердя Лукача «История и классовое сознание» (1923), а также работ русского философа и теоретика литературы Михаила Бахтина, в частности «Марксизм и философия языка» (1928), где дается исторический анализ выражений, применяемых в массовой (popular) культуре. В рамках центра переводят известную работу Вальтера Беньямина «Произведение искусства в эпоху его технической воспроизводимости» (1930), открывают французского социолога литературы Люсьена Гольдмана {TheHiddenGod(1958) и «Проблемы метода» Ж. П. Сартра, написанную и опубликованную в 1960 г. Особое место в исследованиях Центра занимает изучение и использование методологии позднего структурализма в духе Клода Леви-Строса и Ролана Барта: специфические свойства «культурного» и применение лингвистической теории к тому, что может быть названо «идеологическим чтением». (Вообще влияние «французской теории» в интеллектуальном плане очень велико, но персональное взаимодействие ограничено.) В основе исследовательской деятельности бирмингемского Центра лежит критическая теория культуры, разрабатываемая С. Холлом и ориентированная на изучение роли идеологии в медиа-культуре как особо значимой для определенных групп общества: молодежи, рабочего класса, национальных меньшинств, а также маргинальных слоев1. Основной упор в 1970—1980 гг. делался на исследованиях идеологической роли массовой коммуникации и природы идеологии с точки зрения того, как она «прочитывается» аудиторией в текстах масс-медиа2. Отталкиваясь от идей Л. Альтюссера о природе идеологии как активного компонента в воспроизводстве социальной жизни, исследователи Бирмингемской школы исходили из утверждения, что медиа систематически используются в целях легитимации статус-кво в условиях капиталистического общества путем очевидного замалчивания весьма важных проблем и тем (отсутствие чего-либо в информационном пространстве, формируемом медиа, и означает удаление его из сферы общественного обсуждения). С. Холл предложил типологию идеологи- 1 HallS. Culture, the Media and the Ideological effect / J. Currant et al. (eds.) / Mass Communication and Society. L.: Edward Arnold, 1977. P. 315—348; S. Hall, D. Hobson, A. Lowe, P. Willis (eds.). Culture, Media, Language. L.: Hutchinson, 1980. 2 HallS. The Rediscovery ofldeology: Return of the Repressed in Media Studies/ M. Gurevitch et al. (eds.) // Culture, Society and Media. L.: Methuen, 1982. P. 56-90. 257 Глава 5. Новейший этап исследований СМИ ких по сути процессов «отбрасывания» информации в масс-медиа, для чего используются (1) «маскировка и вытеснение», (2) «фрагментация» и (3) «обман воображаемого единства и связи», якобы существующих в современном обществе1. Первая осуществляется путем недостаточного освещения фактов классовой эксплуатации и возникающих на этой основе конфликтов. Второе относится к тенденции отрицать или игнорировать общие для рабочего класса интересы и подчеркивать плюрализм, разнородность и индивидуальность социальной жизни. Третье осуществляется на основе отсылки к национальному согласию, общему для всех классов и здравомыслящих людей доброй воли. В 1980 г. С. Холл предложил модель «кодирования — декодирования дискурса медиа»2 (проблемы кода и дискурса будут специально рассмотрены далее). По Холлу, медиатекст локализован между его производителями, определенным образом кодирующими сообщение с идеологическими и институциональными целями с помощью манипуля-тивного языка, и аудиторией, «восстанавливающей» (декодирующей) его смысл в ходе «оппозиционного чтения» (oppositional readings) в соответствии с собственным опытом, не обязательно согласующимся с тем, что был вложен в него отправителем. Умение публики читать «между строк» Холл обозначает термином «предпочтительное чтение» (preferred reading), или «переворачивание» (spin), оказывая тем самым сопротивление идеологическому воздействию. Развивая идеи критической теории культуры, Холл обращается к анализу популярной и народной культуры3: если последняя характерна для традиционного общества, то ее современной формой оказывается транслируемая и навязываемая масс-медиа поп-культура. В дальнейшем эта проблема заняла значительное место в дискуссиях о роли медиа в сохранении и поддержании национальных культурных образцов. 1 Hall S. Culture, the Media and the Ideological Effect /J. Currant et al. (eds.). Mass Communication and Society. L.: Edward Arnold, 1977. P. 366. 2 Idem. Coding and Encoding in the Television Discourse / S. Hall et al. (eds.). Culture, Media, Language. L.: Hutchinson, 1980. P. 197-208. 3 Idem. Notes on Deconstructing the «Popular», in: J. Storey (ed.). Cultural Theory and Popular Culture: A Reader, Prentice Hall, 1998. 258 5. /. Сменапарадигмыиинституционализациямедиаисследований Холлу также принадлежит идея добавить к перечню жанров «B-movie western». В его анализе жанр определяет использование специального кода и системы значений, базирующихся на общем согласии как производителей, т.е. тех, кто кодирует сообщение, так и получателей информационного продукта, декодирующих его. О жанре, считает Холл, можно говорить тогда, когда двуединый процесс кодирования-декодирования базируется на (относительной) близости системы значений производителей и получателей. Классический вестерн отражает особый миф, связанный с завоеванием Соединенными Штатами западных территорий, и включает в себя такие элементы, как показ мужской доблести и женской отваги, преодоление трудностей на обширных просторах и борьбу добра со злом. Этот весьма широкий и достаточно неопределенный набор обеспечивает особую «эластичность» вестерна как жанра, позволяя создавать множество различных форм — психологический вестерн, вестерн-пародия, итало-вестерн (спагетти-вестерн), вестерн-комедия, вестерн-мыльная опера. Та или иная форма вестерна напрямую зависит от перестановки элементов, уже заданных в их базовом коде, т.е. в вестерне как таковом. Эти идеи представляли значительный шаг вперед по сравнению с традиционным структурным функционализмом и легли в основание новых подходов критического изучения массовой коммуникации. Позже проявился дрейф критической теории культуры в направлении ассимиляции и субординации потенциально девиантных или оппозиционных элементов на основе переосмысления самого понятия «культура» как предельно широкого: в него включаются все виды практик, втом числе и экономические, все значения и ценности, которые возникают у различных социальных групп и классов в данных исторических условиях и конфигурациях их взаимоотношений, и именно через эти расширяющиеся практики происходит приспособление к наличным условиям существования. Исходя из широкого понимания культуры, исследовательский диапазон бирмингемского Центра весьма разнообразен, включает критический анализ программ телевидения и выпусков новостей, содержания и особенностей изложения и подачи материалов в женских журналах, изучение дискурса прессы. Работа ведется создаваемыми исследовательскими группами adhoc1, изучающими проблемы этног- 1 Adhoc(лат.) — букв, к этому; для данного случая, для данной цели. 259 Глава 5. Новейший этап исследований СМИ рафии медиа, теории языка и субъективности, литературы и общества, и приложение этих результатов к социальным движениям, преимущественно к феминизму. 5.1.4 Glasgow Media Group Несмотря на то, что новости являются стержнем масс-медиа с момента возникновения их первой исторической формы — газет, — анализ этого основного жанра информационных сообщений становится исследовательской проблемой только в 70-е годы XX в. и научное открытие этой темы связано с деятельностью ученых-коммуникативистов из Glasgow Media Group (GMG), анализировавших телевизионные новости. Еще в 1920-е годы в поисках ответа на вопрос, что же передают бурно развивающиеся СМИ, прежде всего радио и газеты, американские журналисты пришли к мнению, что считать информацией нужно только новые, принципиально не похожие на уже известные факты. Именно с этого времени закрепляется представление о том, что подлинной информацией являются именно новости. (Первая статья на эту тему, принадлежащая Р. Парку, была написана в 1940 г., однако она носила скорее философско-социологический характер1.) Сообщения масс-медиа, являющихся в современном мире «новостным» монополистом, воспринимаются публикой как отражение реальности, однако эта реальность весьма существенно отличается от «реального мира», где происходит гораздо больше событий, которые находят свое отражение в программах новостей или ежедневной газете. Так, типичная ежедневная газета публикует только 25% новостной информации, поступающей от информационных агентств2. Такая же ситуация, но, пожалуй, еще сложнее, на телевидении. Поэтому то, что мы получаем в качестве новости — результат тщательного отбора и решения, принимаемого в процессе гейткипинга: какое количество внимания 1 Park R. News as a form of knowledge // R.H. Turner (ed.) On Social Control and Collective Behavior. Chicago: Chicago University Press, 1967. P. 32—52. 2 M.E. McCombs, D.L. Shaw, D. Weaver (eds.). Communication and Democracy: Exploring the Intellectual / Rentiers in Agenda-Setting Theory. Mahwah; N. Y.: Lawrence Eribaum Associates, 1997. |