Социология массовых коммуникаций (А. Черных). Учебное пособие Издательский дом гу вшэ москва 2008 удк 361. 77(075. 8) Ббк 60. 56 449
 Скачать 2.46 Mb.
|
|
179 Глава 4. Формирование социологии СМИ: основные идеи и этапы общество рассматривалось как аналог живого организма; отклонения от нормального его функционирования — социальные патологии или болезни, источник которых лежит во «врожденной» неспособности отдельных людей к «нормальному» поведению. Наиболее ярко эта позиция представлена в работах Чезаре Ломброзо, а 1876 г., когда была опубликована его книга «Преступный человек», считается отправной точкой патологического осмысления девиантности'. Идея Ломброзо заключается в том, что существует так называемый преступный тип людей — преступников от рождения. Как врач, производивший вскрытие трупов, Ломброзо во время патолого-анатомического исследования тела преступника, известного своими разбойными нападениями, обнаружил ярко выраженное сходство строения его черепа с черепом низших обезьян, т.е. атавизм2. Он предположил, что этот тип людей не способен следовать требованиям цивилизованной жизни в силу врожденной предрасположенности к совершению преступлений. В целях проверки своей гипотезы он провел серию сравнительных измерений строений тела 400 заключенных и группы солдат, в результате которых были зафиксированы такие признаки, как необычные размеры головы, дефекты глаз, низкий скошенный лоб, большие уши, массивные челюсти, толстые губы, густые курчавые волосы, непропорционально длинные руки и т.д. У 43% заключенных имелось пять и более атавистических признаков и только у 11 % солдат было найдено по четыре (по некоторым данным до трех) таких признаков, что позволило считать преступное поведение, по крайней мере тех людей, кто имеет определенные атавистические характеристики, биологически обусловленным3. В конце XIX в. теория «врожденной преступности» была весьма влиятельна и распространена, но более поздние масштабные исследования показали отсутствие физических различий между преступниками и не-преступниками, и от нее в конце концов отказались, хотя уже в XX в. предпринимались неоднократные попытки возродить ее на новых основаниях, используя открытия генетики (особый набор «преступных» хромосом). С социологической точки зрения, преступность — социальная категория, содержание которой меняется в ходе развития общества: то, что считается преступлением в одном обществе в определенный исторический период, оценивается иначе в другом обществе и в иное время (это относится даже к убийству), поэтому поиск чисто биологических объяснений этого социально изменчивого феномена некорректен. 1 Девиантность (от лат. deviatio— отклонение) — отклонение; девиантное по ведение — отклоняющееся поведение, в криминологии — причина преступности. 2 Атавизм (от лат. atavi— предки), или реверсия — появление у взрослых организмов свойств и признаков, характерных для их далеких предков. 3 Описание исследований Ломброзо см.: Pfohl S. Images of Deviance and Social Control: A Sociological History. N. Y., 1994. P. 104-106. 180 4.1. Протокоммуникативистика — от Адама Смита до Зигмунда Фрейда В тесной связи с этими исследованиями возникает и психология толпы, ориентированная на изучения поведения человека в массе: во Франции —ГюставЛебон (1841-1931) и ГабриельТард (1843-1904), в Италии — Сципио Зигеле (1868— 1913), об идеях которых речь шла в гл. 1 в связи с понятиями «масса» и «массовое общество». Основной труд С. Зигеле «Преступная толпа» был издан в Турине в 1891 г., где под пре ступлениями толпы он понимал любого рода коллективное плебейс кое насилие — от стачки до массового восстания. В каждой толпе есть ведущие и ведомые, гипнотизеры и гипнотизируемые, которые пользу ются силой внушения. Новой формой внушения является, по Зигеле, пресса (если в первом издании она упоминается вскользь, то во вто ром, вышедшем через 10 лет [1901], ее воздействие обсуждается доста точно широко). Журналистов, особенно тех, кто освещают преступле ния и судебные процессы над преступниками, Зигеле уподобляет гон чарам, а их читателей — сырой глине, которой они придают желаемую форму. Согласно Зигеле, внушение и галлюционирование превращают индивида в толпе в автомат или лунатика (зомби в современной терми нологии). Похожим образом анализирует поведение человеческих мно жеств в «Психологии толпы» (1895) Г. Лебон, чьи идеи настолько совпадали с положениями С. Зигеле, что его даже обвинили в плагиате. Г. Лебон и Г. Тард создали классический вариант социально-психологического подхода к исследованию и объяснению особенностей «массы». Главная их заслуга состоит в научном описании и характеристике феномена «толпы» — своеобразной первичной, «элементарной» формы социальной массы, — в выявлении «законов толпы» («духовного единства толпы») и механизмов политического лидерства (о чем подробнее речь пойдет в гл. 5). Их наблюдения, что жизнь человека среди больших скоплений людей протекает по особым законам, знание которых позволяет обращаться с «наличной массой» с необходимой осторожностью, можно передать так: в социальных общностях, связанных с «непосредственным» взаимодействием людей, поведение последних определяется не столько сознанием, сколько эмоционально-психическими, бессознательными и однотипными сопереживаниями. Эти переживания приводят толпу как «игрище всех внешних возбуждений» в состояние гнева, пребывая в нем, она «рабски поко- 181 Глава 4. Формирование социологии СМИ: основные идеи и этапы ряется импульсам, которые получает»1 и «требует голов и голов»2. Пережив период возбуждения, удовлетворив свою жажду действия, толпа превращается в бессознательный автомат, повинующийся внушениям3, в орудие лидера-демагога (как пишет Лебон, следуя инстинкту поиска себе подобных, толпа идет за «химерическими и поверхностными умами»4), причем под действием обстоятельств дух толпы может охватывать и целые народы5. Лебон вводит понятие «душа толпы», подразумевая под ним коллективное психическое состояние ее членов; она тождественна душе примитивного человека, в ней преобладает эмоциональное, женское начало и сосуществуют легковерие и некритичность, жажда иллюзий, преклонение перед силой и деспотизм, догматизм и нетерпимость к инакомыслию. Лебон фактически отождествлял толпу и массу с «народными классами», что вело к весьма неутешительным выводам: будучи лишь орудием в руках безответственных политических шарлатанов, толпа («массы») играет деструктивную роль в социальной жизни, но перспектива одна — наступающий XX в. будет «эрой толпы». Значительно оптимистичнее смотрит в будущее Г. Тард, предложивший для научного оборота понятие «публика», сделав важное заключение: «Век толп уже в прошлом, наступает эра публики». В этих двух понятиях Тард фиксирует разные степени и формы взаимодействия людей: непосредственного, физического («толпа») и опосредованного, не требующего физического контакта («публика»). Толпой, по Тарду, может быть как случайное, гетерогенное, так и неорганизованное, но социально гомогенное образование, однако это всегда «аморфная группа», пребывающая в различных состояниях: выжидающая, внимающая, манифестирующая или действующая. Если толпа является древнейшим социальным явлением, возникающим при физическом контакте и представляющим собой ре- 1 Лебон Г. Психология народов и масс. СПб.: Макет, 1995. С. 167. 2 Тард Г. Толпа и публика // Социальные эпизоды. СПб., 1902. С. 118. 3 Лебон Г. Психология народов и масс. СПб.: Макет, 1995. С. 269. 4 Он же. Психология социализма//Литературное обозрение, 1991, №6. С 83. 5 Он же. Психология народов и масс. СПб.: Макет, 1995. С. 157. 182 4.1. Протокоммуникативистика — от Адама Смита до Зигмунда Фрейда зультат физического заражения, то публика или публики1 — продукт долгой истории становления человеческого общества. Связь, объединяющая отдельных индивидов в публику, — умственная или, говоря современным языком, коммуникативная, обусловленная в первую очередь распространением знаний. Поэтому публика в ее современном понимании возникает только с появлением первого массового коммуникативного средства — книгопечатания, а потому она умнее и просвещеннее толпы, более терпима, а ее действия гораздо плодотворнее: «Толпа в гневе требует голов и голов. Деятельность публики, к счастью, менее первобытна и столь же легко обращается к идеалу реформ и утопий, как к идеям остракизма, преследования и грабежа»2. Реально воздействовать на общественную жизнь публика во Франции начинает значительно позже, заявляя о себе в эпоху Людовика XIV. Зарождение собственно политической публики, довольно быстро вбирающей в себя все другие ее виды —литературную, философскую и т.п., относится ко второй половине XVIII в., а ее утверждение как ведущей формы выражения общественных интересов приходится на период Великой французской революции 1789—1793 гг., которая, собственно, и породила журналистику как особую форму профессиональной деятельности (вспомним аналогичную роль английских клубов). Соединение индивидов в публику, по мнению Тарда, осуществляется через особое духовно-психологическое образование — общественное мнение, а человек, оказывающий в силу своих профессиональных занятий влияние на это мнение или даже формирующий его, становится центральной фигурой политического процесса. Это, по Тарду, журналисты — публицисты, превращающиеся в центральные фигуры политического процесса и способные выполнять некоторые функции психологического воздействия, обычно присущие вожакам толпы. Несмотря на «просвещенность» публики, у нее много общего с толпой: разновидности ее нетерпимы и под видом общественного мнения требуют, чтобы всё им уступало, «даже истина»; как и толпу, публику значительно быстрее и легче объединить на «негативе»: открыть для нее 1 От лат. publicum — общественный. 2 Тард Г. Толпа и публика // Социальные эпизоды. СПб., 1902. С. 118. 183 Глава 4. Формирование социологии СМИ: основные идеи и этапы новый крупный объект ненависти — одно из верных средств попасть в «короли журнализма»1. Человек, по Тарду, в каждый момент времени может принадлежать только одной толпе, но быть частью разных публик. Если толпа сравнительно быстро распадается, а составляющие ее люди как бы приходят «в себя», возвращая утраченные в ней индивидуальные качества, то публика существует значительно дольше, а принадлежность к ней становится постоянным индивидуальным свойством. Многие выявленные Тардом более ста лет назад особенности психологии массового воздействия сохраняют свою значимость и поныне. Таковы, в частности, его идеи о том, что однотипное потребление знаний (информации) уже само по себе создает социальную и психологическую связь, независимо от классовых интересов и происхождения (так формируется публика), а также анализ нового для того времени типа включенности в политический процесс — человека одной газеты. Весьма важен сделанный Тардом вывод о роли основного способа массовой коммуникации — «задавать» определенную направленность сознания. Так, существует связь между космополитическим мышлением XVIII в. и культурно-психологическим «перевесом» книги над газетой: книга по своей природе предназначена для выражения общих идей, сохраняющих свою значимость длительное время. XIX в. — век газет, ориентированных на сиюминутные текущие события, важные именно для граждан данной страны. Газета усиливает коммуникативную связь между людьми, говорящими на одном языке в режиме, максимально приближенном к реальному времени. Это формирует чувство национальной общности ощущением единства национальной судьбы, создавая тем самым предпосылки для развития «национального» мышления, наиболее отчетливо проявляющегося в идее национального государства и в национальных движениях, что позволяет охарактеризовать XIX в. как националистический. Сложные конфигурации, выявленные и проанализованные Г. Тардом, требовали рассмотрения процессов эволюции разных групп в обществе: партий, парламентов, научных и религиозных сообществ. 1 Тард Г. Толпа и публика // Социальные эпизоды. СПб., 1902. С. 119. 184 4.1. Протокоммуникативистика — от Адама Смита до Зигмунда Фрейда Именно это положение Г. Тарда, высказанное им в начале XX в., заложило основы социально-психологического анализа процессов массовой коммуникации. В работах Г. Лебона, С. Зигеле и Г. Тарда был описан новый тип общественного (совместного) поведения людей, принципиальная особенность которого состоит в том, что оно формируется и проявляется вне устойчивых социальных групп, соответствующих дифференциации данного общества. Как толпа захватывает в едином порыве представителей разных слоев, так и газета объединяет в публику людей разного социального положения, профессии, возраста и национальности. Это означает невозможность прямого соотнесения масссзид-ных реакций толпы, действия которой характеризуются легко возбуждаемой агрессивностью, стихийной жестокостью, болезненным воображением, моментально создающим образы «врагов», с социальной деятельностью классов и других общественных групп. Психика индивида претерпевает изменения в соответствии с «законами духовного единства толпы»: «взаимозаражения», роста внушаемости индивидов, вытеснения сознательной деятельности «коллективным бессознательным», иллюзии всемогущества и анонимности, стирающей чувство индивидуальной ответственности. Г. Лебон, детально анализируя «превращения» индивида в толпе, выделяет новые качества «человека толпы»: исчезновение сознательной личности, преобладание бессознательного, одинаковое направление чувств и идей, стремление превратить в действие внушенные идеи1. По его мнению, в толпе стираются индивидуальные различия и исчезает своеобразие человека. Расовое бессознательное выступает на первый план, гетерономное тонет в гомогенном. 3. Фрейд комментирует это положение Лебона следующим образом: обессиливается, «сносится» психическая надстройка, различная у каждого индивида, и обнажается бессознательный фундамент, общий для всех людей2. Лебон и Тард сформулировали три основные причины, названные ими «законами», формирования новых качеств индивида в толпе: 1 Лебон Г. Психология народов и масс. СПб.: Макет, 1995. С. 163. 2 Фрейд 3. Массовая психология и анализ человеческого «Я» //Избранное. Кн. 1. М.: Московский рабочий, 1990. С. 6—7. 185 Глава 4. Формирование социологии СМИ: основные идеи и этапы
Данное обстоятельство позволило интерпретировать «психологию толпы», прежде всего в ее лебоновском варианте, с позиций психоанализа, что и осуществил его основоположник Зигмунд Фрейд (1856-1939) в работе «Психология масс и анализ человеческого "Я"» (1921). По Фрейду, источник единения массы, или толпы, как скопления людей — бессознательное (либидо), ее сплочение вытекает из любви всех составляющих ее индивидов к одному и тому же объекту и их иллюзии, что они в равной степени любимы вождем (это обстоятельство широко используют харизматические2 лидеры). Вождь, по Фрейду, — коллективная проекция образа отца-патриарха, вожака первобытной стаи, в основе отношения к которому лежит пассивно мазохистская установка и в присутствии которого собственная воля уничтожается. Масса желает испытывать на себе силу неограниченной власти, и в этом ее стремлении — залог успеха любых лидеров, даже неперсонифицированных, в качестве которых могут выступать и СМИ. Если внутри массы агрессивность уменьшается, т.е. индивиды перестают ненавидеть друг друга, то возрастает их ненависть к внеш- 1 Гард Г. Преступность толпы//Социальные эпизоды. СПб., 1902. С. 128. 2 Харизма (от греч. charisma— дар благодати, «дар божий») — исключи тельная одаренность человека, воспринимаемая окружающими как сверхъесте ственная сила. Заимствованное из религии понятие введено М. Вебером для обо значения особого типа господства — харизматического, которое основано на безоговорочном подчинении властителю, обладающему исключительностью, в силу веры в его избранность. Примерами таких лидеров в современной истории являются Гитлер, Сталин, отчасти Б. Ельцин. 186 4.2. Возникновение американской традиции исследований СМИ: Чикагская школа ним объектам (этот процесс фиксируется социологией в различных теориях— групповых отличий, «навешивания ярлыков», взаимоотношений «своих» и «чужих»). Вообще феномен массового поведения, базирующийся на представлении о «среднем человеке» А. Кетле, является одним из основных представлений всего корпуса социальных наук: индивидуальное поведение сложно и непредсказуемо, тогда как массовое поведение поддается прогнозу. Именно на этом базируются исследования общественного мнения, аудиометрия как приборное измерение аудитории (см. гл. 5), имеющие огромное значение не только для изучения, но и реального функционирования современных информационных процессов. Таковы в самом общем виде основные идеи подготовительного этапа, лежащие в основе уже собственно исследований массовой коммуникации, возникших в рамках Чикагской социологической школы в начале XX в. 4.2 Возникновение американской традиции исследований СМИ: Чикагская школа Чикагский университет сыграл особую роль в становлении социологии как науки: именно там в 1892 г. был открыт первый в мире социологический факультет, в 1894 г. вышел в свет первый учебник социологии — «Введение в изучение общества» А. Смолла и Дж. Винсента. В следующем, 1895 г., по инициативе А. Смолла начинает издаваться AmericanJournalofSociology, бывший первым и на протяжении 25 лет единственным журналом подобного рода и существующий до сих пор. В 1905 г. при активном участии того же Смолла создается Американское социологическое общество. Все эти очевидные свидетельства ин-ституционализации американской социологии как научной дисциплины произошли именно в рамках факультета социологии Чикагского университета, на базе которого сложилась Чикагская социологическая школа — одна из первых научных школ в социологии, оказавшая, в частности, огромное влияние на развитие коммуникативисти-ки и медиаисследований. 187 Глава 4. Формирование социологии СМИ: основные идеи и этапы В первое десятилетие XX в. тема коммуникации становится весьма популярной в США в качестве одного из элементов изучения города: именно в Чикагской школе возникает социология города, или урбанистическая социология. Значение городов для процесса индустриализации не нуждается в специальном разъяснении, однако для Америки как «страны эмигрантов» города играли особую роль: именно они стали подлинным «плавильным тиглем», где складывалась нация и возникали «новые американцы». Однако даже для Америки начала XX в. Чикаго — Город с большой буквы: в 1900 г. половину его населения составляли эмигранты, в основном немцы, скандинавы, ирландцы, поляки, евреи, чехи, литовцы и хорваты. Макс Вебер, посетивший Чикаго в 1904 г., сравнивал его с человеком, с которого содрали кожу так, что видно, как работают его внутренние органы. Это объясняет, почему именно в Чикаго возникла социология города и почему именно там проблемы социальной интеграции, стабилизации, социальной и культурной адаптации эмигрантских сообществ, социального контроля в целом, с которыми американское общество столкнулось в огромных масштабах, были особенно остры. Преимуществом Чикагской школы по сравнению со спекулятивной европейской социологией того времени была ориентация на эмпирические исследования, концентрировавшиеся на изучении города как «социальной лаборатории», что являлось одной из ее характерных черт. Другой и весьма важной ее особенностью стало тесное взаимодействие с видными представителями других научных дисциплин, работавшими на факультетах Чикагского университета — философском (Дж. Г. Мид), политических наук (X. Лассуэл, Л. Уайт), психологии (Л. Терстоун, Дж. Уотсон), экономики (Т. Веблен) и др. Каждое из названных имен не только прославлено в своей области, но стало известным и в междисциплинарных областях исследований, проводившихся в рамках Чикагской социологической школы. Это позволяет говорить о том, что в деятельности школы уже в начале XX в. существовала «междисциплинарность», предполагающая сотрудничество представителей различных наук в целях обогащения подходов и методов изучения многообразных феноменов социальной действительности, способствующая резкому приращению знания и формулированию нетривиальных гипотез. Только в 60-е годы прошлого века про- 188 4.2. Возникновение американской традиции исследований СМИ: Чикагская школа блемы междисциплинарности стали широко обсуждаться как новая тенденция в развитии научного знания. Расцвет Чикагской социологической школы в 1920—1930-е годы связан с именем Роберта Парка (1864—1944), основы же идей, получивших развитие в деятельности школы, были заложены в трудах Чарлза Хортона Кули (1864—1929), который впервые в 1909 г. выделил коммуникацию в качестве предмета социологического изучения, рассмотрев ее как орудие превращения человеческой мысли в актуальную социальную реальность путем ее приобщения к «большому», т.е. массовому, сознанию1. Заслуга Кули состоит в выделении и разграничении двух разных типов коммуникации — межличностной и массовой. 4.2.1 «Первичная группа» — основа межличностной коммуникации (Ч. Кули) Исследуя процессы «осложнения традиционных уз общинной (community) жизни» под влиянием урбанизации, а для Америки — эмиграции, Кули впервые выделил традиционный способ коммуникации — коммуникацию в так называемых первичных группах— крестьянских общинах, семьях, соседских группах, группах сверстников (понятие первичных групп также введено им в социологию). Для первичных групп характерны отношения, основанные на кровном родстве, дружеских либо соседских узах, т.е. на «интимной, лицом к лицу ассоциации и кооперации». Первичные группы, по мнению Кули, воплощают в себе универсальный характер человеческой природы: «Они не меняются. Они первичны потому, что дают индивиду самый ранний и самый полный опыт социального единства, а также потому, что они не подвержены изменениям в той же степени, что более сложные группы (макроструктуры, говоря современным языком. — Л. Ч.), но представляют собой сравнительно постоянный источник формирования и изменения последних»2. 1 Cooley C.H. The Significance of Communication // Reader in Public Opinion and Communication / ed. by B. Berelson, M. Janowitz. N. Y., 1953. P. 112. 1 Idem. Primary group and human nature//ed. by J. Manis, B. Melzer. Symbolic Interaction: A Reader in Social Psychology. Boston, 1972. P. 158. |