Мясищев В.Н. Личность и неврозы. В. М. Бехтерева в. Н. Мясищев личность и неврозы издательство ленинградского университета 1960 Книга
 Скачать 4.12 Mb.
|
|
Мышление. Восприятие и мышление отражают объективную действительность. На достаточно высокой ступени развития мышление отражает ее не в конкретных образах, а в понятиях. Но, так же как и в восприятии, в мышлении есть субъективная сторона. Она выступает в различной форме и может быть как положительным, так и отрицательным фактором. С субъективной стороной мышления прежде всего связан индивидуальный характер суждений. Действительность бесконечно сложна. Каждая вещь и явление действительности связаны с остальным миром бесконечным количеством связей. Но в мышлении разных людей одни и те же предметы могут выступать различными сторонами и в разных связях, в зависимости от того, под каким углом рассматривается 'предмет и какую субъективную значимость имеют различные стороны его объективного значения. Не для всех людей одинакового уровня развития одно и то же слово (При одном и том же понятии, которому оно соответствует, имеет одинаковое конкретное содержание, оно зависит от различий опыта, интересов, взглядов, оценок, убеждений. По поводу одного и того же факта или события суждения людей могут оказаться различными в зависимости от того, что и как воспринимается, что и как становится предметом суждения, какое значение приписывается тем или иным сторонам объекта или факта. При этом индивидуальность суждения выражается в том смысле, что различные стороны действительности отражаются суждением с различной полнотой и неравномерно. Но наряду с этой не явной субъективностью выступают моменты отчетливо субъективные. Слепая вера, некритический субъективизм в доверии отличается от обоснованного, хотя и полного доверия тем, что последнее основано на критической проверке убедительными испытаниями. Точно так же предвзятая недоверчивость отличается от критической бдительности и осторожности. В вере, в доверии, в недоверии, сомнении и подозрительности мы имеем не просто объективную рассудочную логику расчета, но и логику отношений, отражающих одновременно принципы, эмоции и опыт, исходя из необходимости сочетания доверия и критической проверки дел, требовательности и уважения к людям. Уверенность психологически выражает влияние воли на мышление. Мышление холодное, бесстрастное, как счетчик, не является двигателем человеческого поведения; им является мышле- 132 пне страстное, но не пристрастное, толкающее суждение и вы-моды на неправильный путь. С психологической, педагогической, логической, житейско-нрактической точек зрения следует еще коснуться вопроса о лич-но'сти или безличности мышления. Самостоятельность, стойкость в мышлении, отстаивание своей точки зрения является выражением личности в мышлении. Эти свойства отражают отношение к себе, отношения к другим людям, выражают моральную принципиальность или аморальную беспринципность мышления. Вместе с тем они могуг выражать неуступчивость и упрямство, самовлюбленный эгоцентризм и слепую предвзятость мышления, с одной стороны; уступчивость, соглашательство, внушаемость, безличность, безразличие — с другой. Иначе говоря, нравственное значение мышления неотделимо от характерологического значения содержательности мыслительных процессов. Абстрактная индивидуальная психология рассматривала эти особенности только как проявление xapaKiepa в области мышления. С этим можно, однако, согласиться лишь с учетом того, что черты характера выражают не формальные качества, а содержательные отношения, и что характер человека является не только своеобразием свойств, но и своеобразием нрава, т. е. неотделим от нравственного склада и моральных отношений личности. Изложенное приводит к вопросу о преодолении функционализма, интеллектуализма в мышлении, а это тесно связано с вопросом о преодолении формализма и формально логического понимания. Формальная логика заботится только о соответствии между посылкой и выводом. Диалектическая логика, логика жизни, стремится отразить связь событий, фактов или предметов не с формальной Фочки зрения, а в их существенной стороне; при этом один и тот же предмет выступает в разных опосредованиях и разных значениях. В диалектическом мышлении речь идет уже не об абстрактном выводе из абстрактных предпосылок, а об единстве конкретного и абстрактного в понимании значения и смысла рассматриваемого явления. Этот живой процесс оказывается гораздо более сложным, чем процесс формально логического заключения. Выбор предпосылок, конкретных фактов и освещение относительной значимости их может меняться в зависимости от задач, которые возникают перед субъектом, от задач, которые он сам себе ставит, и целей, к которым он стремится. Нарушения мышления не укладываются в рамки формальнологического «верно или неверно». Возникает вопрос не только о том, правильно ли мышление с некоторой точки зрения, но и правильно ли выбрана точка зрения. Выбор точки зрения, выбор критерия связан не просто с бессубъектной констатацией, но выражает избирательную позицию субъекта. Здесь мы встречаемся с теоретически и практически важнейшим вопросом такого понимания личностью действительности, когда это понимание опре- 133 деляет поведение человека и играет существенную роль в мрак тике производства, воспитания и психотерапии. Эта проблема связана с важнейшими вопросами о перестройке понимания в связи с изменением отношения и о перестройке отношения в связи с изменением понимания. Только связь отношений с активностью личности позволяет нам уяснить себе, каким образом понимание, т. е., казалось бы, интеллектуальный процесс, рассу дочная деятельность, переделывает всего человека. Неправильное решение этого вопроса связано с интеллектуализмом, с недостаточным учетом того, что суждение и мысль личности, будучи включенными в систему отношений, оказываются действенным фактором. Перестройка их неизбежно влечет за собой 'перестройку всей системы отношений личности в целом. С этим мы сталкиваемся, когда помогаем воспитаннику понять, что действительно хорошо и что действительно плохо, когда мы помогаем ему отличать действительных друзей, ему содействующих, от тех, кто ему приносит вред. То же самое делает врач-психотерапевт, который помогает больному по-новому осознать действительность, понять неправильность его позиций, оценок, реакций и действий. Сила 'педагога и врача в том, чтобы так овладеть отношением воспитанника или больного, чтобы сделать правильную точку зрения точкой зрения руководимого, правильное отношение — его отношением. В перестройке отношения ко всей жизненной ситуации исходным моментом является отношение ученика к педагогу или больного к психотерапевту. Задача правильного мышления заключается в том, чтобы отличить в суждении логику объективной действительности от субъективных устремлений. Вместе с тем мы видим, как субъективный фактор влияет на процесс познания, как роль отношения сказывается в мыслительных актах, как отношения вплетаются в живую ткань мыслительного процесса, как они стимулируют, ориентируют мышление или как они дезорганизуют, неправильно ориентируют его. Нужно ли говорить о том, что характер этих отношений, прежде всего симпатия или антипатия, определяется воспитанием, мнениями, опенками, отношениями, которые ребенок активно усваивает из окружающего? Однако особенно ярко и продуктивно сказывается роль отношений в тех интеллектуальных актах, где человек мысленно реорганизует или творит действительность, в фантазии. Фантазия. В фантазии мысль и вся психическая деятельность человека отрываются от действительности, но, отрываясь от нее, не теряют с ней связи в том смысле, что питаются опытом этой действительности. Но даже отрываясь от нее, они тем больше удовлетворяют нас, чем менее заметен этот отрыв, т. е. чем ближе фантазия к жизни. Но что движет фантазию? Желание, стремление. Цель фантазии — это такая действительность или та 134 v iupon,i действительности, к которой мы стремимся; это устранение в воображаемой действительности всего того, что нас отчал кивает, что нам тягостно. Фантазии обиженного ребенка нам известны из повседневной жизни. Они нам хорошо известны по литературе; вспомним хотя бы мечты Николеньки Иртенева из «Детства, отрочества и юности» Л. Н. Толстого. Здесь острая ситуация болезненно переживается ребенком, жар неудовлетворенных желаний создает острый взрыв мечтаний. Фантастические планы детей, авантюризм приключенчества отражают стремление к новому, неизвестному. Они отражают мечты, ставшие целями фантастического предприятия, поиски нового, яркого, удовлетворяющего кипучую, стремительную активность ребенка, не нашедшую себе соответственной пищи и приложения в повседневном быту и в школе при неудовлетворительной организации ее жизни. Фантазия поэта не только реализует напор бурных и не нашедших реализации стремлений, но и тем в большей степени насыщается идейным содержанием, отражающим реальность и направляющим деятельность людей, чем глубже и значимее его творчество для народа, трудящихся масс. * * * Все изложенное показывает, что психические функции, как стороны деятельности, как абстракции от живого целого психической жизни, немыслимы вне этого целого. Отрыв от него выхолащивает их, делает пустыми, бездейственными и мертвыми. Но целое психическое представляет не формально динамическое образование, а систему содержательных отношений личности, воспитываемой и развивавшейся в определенных социально-исторических условиях. Поэтому функциональный аспект рассмотрения, абстрагируя и изолируя некоторые моменты, должен их выделять, но не отделять. Функциональный план анализа должен подчиниться плану содержательных отношений — принципу требований, целей, стремлений личности. ПРОБЛЕМЫ ПСИХОЛОГИИ В СВЕТЕ ВЗГЛЯДОВ КЛАССИКОВ МАРКСИЗМА-ЛЕНИНИЗМА НА ОТНОШЕНИЯ ЧЕЛОВЕКА1 Вводные замечания Великая Октябрьская социалистическая революция создала условия для формирования нового человека, строителя коммунистического общества. В деле образования и воспитания человека педагогика и психология выступают в единстве, и свойства личности нового человека являются проблемой и психологии и педагогики. Воспитание человека социалистического общества неразрывно связано с вопросами отношения к общественной собственности, к труду, к коллективу, к Родине, к товарищам, к женщине, к семье и т. д. Перечисленные качества предегаз-ляют характеристику психики советского человека в смысле отношений к разным сторонам действительности. Не только в педагогической литературе, но и в публицистике, художественной литературе, в искусстве мы постоянно встречаем подчеркивание роли серьезного, вдумчивого отношения к делу, ответственного, добросовестного отношения к обязанностям, дружественного или враждебного, внимательного, чуткого или небрежного, безразличного, холодного, пристрастного, критического или некритического отношения к человеку. Перед психологией возникает необходимость научно обоснованного ответа на вопрос, что представляют собой отношения человека к различным сторонам общественной действительности, как они формируются и как они переделываются. 1 Уч. зап. ЛГУ, № 203, 1955. 136 Однако понятие отношения очень разнообразно и широко. Им в разном смысле пользуются многие науки, касаясь фактов и закономерностей природы и общества. Отношения человека являются особым видом отношений и, подчиняясь также объективным закономерностям, требуют изучения. Вопрос об отношениях человека имеет не только теоретическое, но и глубоко практическое значение, так как каждый шаг нашей повседневной жизни,.ее радости и горести, ее достижения и неудачи, даже ее катастрофы неразрывно связаны с отношениями людей. Эта статья ставит задачу осветить взгляды классиков марксизма-ленинизма на отношения человека в связи с основными вопросами психологии. Объединенная сессия Академии наук СССР и Академии медицинских наук СССР, проходившая в 1950 г. и посвященная проблемам физиологического учения И. П. Павлова, явилась исходным пунктом для нового этапа естествознания, медицины, психологии и педагогики. Учение И. П. Павлова о высшей нервной (иначе психической) деятельности обеспечивает возможность анализа и естественнонаучного обоснования поведения как животного, так и человека. Однако осветить отношения человека диалектико-материалистически — значит показать не только их естественно-историческую природу на основе диалектико-материалистическои физиологии высшей нервной деятельности, но прежде всего и вместе с тем их общественную природу на основе исторического материализма. Диалектический материализм и изучение действительности в ее связях и отношениях Как известно, диалектика рассматривает природу не как механическую совокупность разрозненных предметов, а как единое, непрерывно развивающееся целое, в котором отдельные предметы находятся во взаимной связи, в многосторонней зависимости друг от друга. Касаясь вопроса о сущности диалектического подхода к действительности, противоположного эклектическому, В. И. Ленин указывает, что этот подход представляет чзучение предметов, во-первых, во всесторонних связях, зо-зторых, в их развитии, в-третьих, на основе практики, в-четвер-"ых, с учетом тех сторон и связей, которые существенны в конкретных условиях и целях рассмотрения.2 Соответственно этому каждый предмет, в частности всякий организм, должен изучаться в существенных его связях или стношениях с окружающей действительностью. Это положение является диалектико-материалистическим принципом, реализованным в мичуринской биологии и павловской физиологии. Одной из важнейших сторон революции в философии, кото- 2 См. В. И. Лени н. Соч., т. 32, стр. 72. 137 рая была осуществлена Марксом и Энгельсом, явилось то, чт они диалектику идей, положенную в основу гегелевской идеалистической философии, осветили на основе диалектики вещей, объяснив субъективное как вторичное, как отражение объективного. Касаясь в «Философских тетрадях» ряда вопросов, связанных с положением Гегеля: «истина явления есть существенное отношение», В. И. Ленин пишет, что из этого, являющегося на 9/10 шелухой, положения надо сначала выделить диалектико-материалистическое содержание. Указывая на поучительность гегелевского анализа каузальности, недостаточность и пустоту голого понятия взаимодействия, В. И. Ленин говорит, что при применении отношения причинности речь идет о требовании посредства (связи), что понятие как целое включает все отдельные стороны отношения. «Совокупность всех сторон явления, действительности и их (взаимс)0 7' но ш е н и я—вот из чего складывается истина. Отношения (= переходы = противоречия) понятий = главное содержание логики, причем эти понятия (и их отношения, переходы, противоречия) показаны как отражения объективного мира. Диалектика вещей создает диалектику идей, а не наоборот. . . Гегель гениально угадал в смене, взаимозависимости всех понятий, в тождестве их противоположностей, в переходах одного понятия в другое, в вечной смене, движении ПОНЯТИЙ ИМЕННО ТАКОЕ ОТНОШЕНИЕ ВЕЩЕЙ, ПРИРОДЫ» з Таким образом, В. И. Ленин, отбрасывая шелуху и беря здоровые зерна из гегелевской философии, показал, что отношение понятий есть отражение отношений между предметами объективной, материальной действительности, все предметы или явления которой связаны с другими и познаются в их всесторонних и существенных связях — отношениях, в их движении, постоянной смене, переходах. Это диалектико-материалистическое понимание поставило идеалистическую диалектику Гегеля с головы на ноги. Материалистическая психология мыслится в единстве с физиологией головного мозга. Учение И. П. Павлова о высшей нервной деятельности сделало реальным «слитие» (Павлов) психологии с физиологией. Этот вопрос неоднократно обсуж дался в современной психологической печати, но естественно научное понимание психики как высшей нервной деятельности по И. П Павлову, в связи с проблемой отношений освещено недостаточно. Если общепринятым является положение о том, что учение И. П. Павлова представляет диалектико-материалистическо* учение об организме, то еще недостаточно оценено то, что учение И. П. Павлова дает( возможность генетически и содерж.'- з В. И. Ленин. Соч., т. 38, стр. 188. 138 u\ п.но подойти к освещению процесса индивидуального развития человека в его общественной обусловленности и, таким образом, подойти к пониманию общественно-исторической и физиологической природы человека в их единстве. Исторический материализм и отношения человека Особенно важен был переворот, произведенный Марксом и Энгельсом в понимании отношений между людьми и связанных с этим общественных, исторических, экономических и политических, идеологических вопросов. Уже в своих сравнительно ранних произведениях—«Немецкой идеологии» и «Святом семействе» К. Маркс и Ф. Энгельс не только разгромили младогегельянцев, критикующих и «повторяющих» Гегеля со спекулятивных идеалистических позиций, но главное, создали теорию исторического материализма. Хотя советская психология стремится построить систему своих понятий, основываясь на учении марксизма-ленинизма, но значимости понятия отношений человека не соответствует то малое внимание, которое уделено ему в общих теоретических и конкретных психологических работах, посвященных трудам классиков марксизма. Это несоответствие заставляет нас не из склонности к цитированию, а для доказательности наших положений привести дословно ряд мыслей классиков марксизма-ленинизма, связанных в разных планах с понятием отношений человека и свидетельствующих о том, какое значение классики марксизма-ленинизма придали ему в вопросах не только общественно-экономического, но и психологического характера. Из богатства их идей в этом отношении мы берем лишь небольшую часть, которая стоит в прямой связи с различными психологическими проблемами. Цитируя Маркса и Энгельса, мы хотели показать, что опираемся не только на их идеи, как утверждает каждый на них ссылающийся, но и на их собственные выражения, которые все еще недостаточно усвоены психологией. Освещая вопрос материалистического подхода к истории, К. Маркс и Ф. Энгельс говорят, что «первая предпосылка всякой человеческой истории, это, конечно, существование живых человеческих личностей. Поэтому первый подлежащий установлению конкретный факт — телесная организация этих личностей и ею обусловленное отношение их к остальной природе. . . Всякое историческое описание должно исходить из этих природных основ и их видоизменения в ходе истории благодаря деятельности людей».1 |