Внешняя политика
 Скачать 0.6 Mb.
|
сферебезопасности, скорее всего, будут развиваться по двум направлениям. С одной стороны, ожидается активизация деятельности Соединенных Штатов по реализации своей стратегии военно-политического взаимодействия в Азии в рамках системы союзов и партнерств, а также формирования «индо-тихоокеанских» институтов и платформ в сфере безопасности. Будет продолжена работа по расширению и углублению контента союзнических отношений 79 «Десятка» стран АСЕАН, три восточноазиатских государства (КНР, Япония и Республика Корея), Австралия и Новая Зеландия. 80 Положения, касающиеся нетарифных мер защиты рынка, стандартов в области торговли и инвестиций и защиты интеллектуальной собственности прописаны в этом соглашении лишь в общем виде, что не дает возможности надеяться на движение к реальной унификации соответствующих положений в законодательстве и хозяйственной практике стран-участниц соглашения. 81 Заявления официальных лиц КНР о том, что Китай может присоединиться к ТТП-11 имеют, скорее всего, пропагандистские цели и не подтверждаются серьезными шагами по установлению необходимых контактов. 82 Turning Inwards: What Asia’s Self-Sufficiency Drive Means for Business And Investors. A report by The Economist Intelligence Unit. URL: http://www.eiu.com/Handlers/WhitepaperHandler.ashx с Японией и Южной Кореей, включая дислокацию в регионе новых систем вооружений и создание сетей обмена данными, исходя из необходимости скоординированного противодействия «общему противнику» в лице КНР, Северной Кореи, а также России. Сохраняется импульс к продолжению и расширению активности (в виде консультаций на министерском и рабочем уровнях, а также совместных учений) на базе платформы Quad– «Четырехстороннего диалога по вопросам безопасности» в составе США, Японии, Австралии и Индии. Запланированы и двусторонние совместные мероприятия в военной сфере между отдельными участниками этого формата. Вместе с тем попытки двигаться к его более явной институционализации в качестве межгосударственного союза наталкиваются на индийские и японские опасения жесткой, а в некоторых отношениях и не вполне просчитываемой реакции Пекина. С другой стороны, Китай продолжает выстраивать в регионе собственную систему отношений в сфере безопасности, используя для этого широкий арсенал средств – от мер военного строительства до дипломатического маневрирования и индивидуальных договоренностей с государствами различной геостратегической ориентации. Так, склонность к поиску компромиссов с Пекином будут проявлять такие государства ЮВА, как Вьетнам и Филиппины. Важность диалога с Пекином по вопросам безопасности признают и партнеры Вашингтона в этом регионе, в частности Япония и Южная Корея, сознающие, что тотальная конфронтация с Пекином повышает для них риски безопасности до уровня, при котором союзнические отношения с США оказываются малоэффективным инструментом ее обеспечения. В этом отношении и Япония, и Южная Корея предсказуемо будут стараться играть в геополитическом смысле роль средних по силе государств («middle power»), имеющих и отстаивающих собственные приоритеты как на двустороннем уровне, так и в рамках международных организаций регионального и глобального масштаба. Так, Япония, сохраняя свою однозначную ориентацию на выполнение функций младшего партнера США в контексте двустороннего военно-политического союза с ними, одновременно будет стремиться увеличить собственную дипломатическую и военную активность в регионе. Причем эта активность будет принимать форму как горизонтальных связей с государствами, входящими в американоцентричную систему союзов и партнерств, так и индивидуальных отношений со странами, не вписанными в эту систему. Помимо ограниченных случаев налаживания зарубежных военно-технических контактов, Япония будет продвигать и софинансировать проекты инфраструктурного строительства в развивающихся странах региона – как на сугубо двусторонней основе, так и под зонтиком запущенной по инициативе США многосторонней инициативы оценки и сертификации инфраструктурных проектов «Сеть голубых точек» (BlueDotNetwork), объективно выступающей в роли альтернативы китайской инициативе «Пояс и Путь». Одной из проблем южнокорейской внешней политики в 2021 г. будет необходимость поддержания баланса между растущими претензиями на самостоятельность и сохранением союзнических связей с США, за что выступает политические и деловые элиты страны. Отношения с Китаем будут эволюционировать в сторону прагматичных связей, учитывающих интересы КНР на Корейском полуострове. Вместе с тем Сеул будет стараться избегать чрезмерной зависимости от Пекина путем диверсификации своих внешних связей. Наиболее острые проявления кризиса южнокорейско-японских отношений могут быть сглажены, но глубинные причины двусторонних противоречий устранить не удастся. Страны АСЕАН, в свою очередь, также пытаются сохранять баланс в отношениях с главными центрами силы в регионе, в том числе путем попытки перенести акцент на менее конфликтные темы региональных взаимоотношений – в частности, на вопросы инфраструктурного строительства, гуманитарных связей, природоохранных мероприятий, решения трансграничных социальных проблем, создания и функционирования многосторонних институтов развития и т.д. Соответственно, во многом именно усилиями стран АСЕАН в 2021 г. будет сохраняться активность универсальных региональных платформ, объединяющих страны различного геополитического профиля, таких как Восточноазиатский саммит и форум АТЭС, включая проведение их традиционных ежегодных флагманских мероприятий с участием лидеров стран-участниц в Брунее и Новой Зеландии. Наиболее значимым внешним фактором, определяющим характер международных отношений в Тихоокеанской Азии в 2021 г., станет состояниекитайско-американскихотношений,преждевсегополитикановойпрезидентскойадминистрацииСШАвотношенииКНР,которая до сих пор содержит в себе ряд неопределенностей и неясностей. Чтобы снизить риск вооруженного конфликта с Китаем, США потребуется продемонстрировать отсутствие намерений общаться с Тайванем как с независимым государством и уменьшить интенсивность военной активности близ контролируемых Китаем островов и рифов в Южно-Китайском море. Позитивную роль способны сыграть непубличные указания военным ведомствам воздерживаться от эскалации инцидентов. Китай оценил бы отказ США от попыток вовлечь в операции «защиты свободы мореплавания» в Южно-Китайском море своих союзников. Проблема в том, что на фоне подъема антикитайских настроений в американской элите подобная сдержанность администрации Байдена будет воспринята как предосудительная «слабость» в отношении Пекина. В декабре 2020 г. глава МИД КНР Ван И признал, что отношения КНР и США столкнулись с беспрецедентными трудностями, указав в качестве причины на «ошибочный» характер американской политики в адрес Китая. Он призвал возобновить диалог, вернуть отношения в «нормальную колею» и восстановить взаимное доверие. Пекин предлагает США выработать «правильное стратегическое понимание» и отказаться от нападок на политический строй КНР, активизировать каналы коммуникации, продвигать взаимовыгодное сотрудничество, держать разногласия под контролем, способствовать улучшению восприятия другой стороны в общественном мнении. Китайские эксперты надеются, что при Байдене американская сторона откликнется хотя бы на предложения возобновить общественные, научные и культурные контакты, отказавшись от введенных при Трампе визовых ограничений. После этого в повестку дня можно будет внести возобновление торговых переговоров и обсуждение вопросов кибербезопасности. Значительного улучшения китайско-американских отношений в 2021 г. ждать не следует, в лучшем случае в них наступит период затишья. Пекин продолжит демонстрировать желание улучшить отношения с Вашингтоном, подчеркивая, что мяч находится на американской стороне. Однако встречных позитивных сигналов от США в обозримом будущем не последует. Даже если Америка смягчит тон антикитайской риторики, это не заставит руководство КНР отказаться от планов укрепления национальной экономической безопасности путем ускоренного импортозамещения важнейших технологий и компонентов, а также снижения зависимости от экспортных поставок. В Пекине утвердилось понимание того, что США перешли к долгосрочной политике сдерживания в отношении Китая. Общих интересов у двух стран осталось немного. Вероятнее всего при Байдене КНР и США возобновят двустороннее сотрудничество по предотвращению климатических изменений. В отличие от Трампа, Байден не нуждается в оправдании американских неудач в борьбе с эпидемией коронавируса путем выдвижения обвинений в адрес Китая, ведь он без труда может переложить вину на своего предшественника. Вместе с тем перспектива полномасштабного китайско-американского сотрудничества в сфере борьбы с пандемией, в том числе в форме совместных разработок вакцин и их гуманитарных поставок третьим странам, остается иллюзорной. Лишь в среднесрочной перспективе возвращение США во Всемирную организацию здравоохранения даст двум странам возможность развернуть обсуждение общих правил и мероприятий по предотвращению будущих эпидемий. Байден вряд ли начнет свое правление с отмены введенных Трампом в период «торговой войны» пошлин на ввозимые из Китая товары, они продолжат действовать как минимум в течение 2021-го года. После поражения на выборах Трамп предпринял ряд целенаправленных шагов, призванных не позволить преемнику пойти на сближение с Китаем. Были расширены ограничения на сотрудничество с китайскими компаниями, введены санкции против китайских чиновников из-за ситуации в Гонконге и Синьцзяне, сделаны официальные выражения поддержки Тайваня и сторонников независимости Тибета. Для Пекина это очень болезненные темы, однако внутриполитическая обстановка не позволит Байдену отменить указанные решения ради улучшения отношений с КНР. Китайские эксперты отметили, что Байден называл Россию главной угрозой безопасности США, тогда как Китай именовал «серьезным соперником». У них возникла надежда, что при новом президенте Вашингтон сосредоточит усилия на противоборстве с Москвой, оставив Пекин в покое. Однако намерение Байдена восстановить союзнические отношения с Европой и создать «альянс демократий» обернется продолжением политики двойного сдерживания в адрес России и Китая по всем направлениям, включая экономическое давление, идеологическую критику и военно-политическое соперничество. Пекин все меньше рассчитывает на парирование западного давления с помощью инструментов «мягкой силы», на первое место выходят осязаемые китайские преимущества в экономической сфере. Растет заинтересованность Китая в создании и поддержании собственного круга международных партнеров, прежде всего среди стран Евразии, поддержавших инициативу «Пояса и пути». С большой вероятностью в первой половине 2021 г. Китай развернет активную «вакцинную дипломатию» по образцу «масочной дипломатии» предыдущего года, нацеленной на предоставление зарубежным странам дефицитных средств индивидуальной противоэпидемической защиты. Китайскую вакцину от коронавируса вряд ли допустят в развитые страны. В первую очередь она предназначена для стран «Пояса и пути». Китай заинтересован не только в коммерческом распространении вакцины, но и в ее предоставлении в качестве гуманитарной помощи для ускорения выхода стран-партнеров из противоэпидемических ограничений и восстановления нормальной экономической деятельности. «Вакцинная дипломатия» оживит ослабшие в период эпидемии инвестиционные связи Китая со странами «Пояса и пути», создаст предпосылки для улучшения политических связей. Западные страны, включая США, вряд ли смогут в первой половине 2021 г. предоставить развивающимся странам достаточное количество вакцины, поскольку им придется в первую очередь обеспечить ею собственное население. Тем временем уже взявший эпидемию под контроль Китай обладает возможностью массово поставлять вакцину своим иностранным партнерам. Акцент на строительстве в 2021 г. «Шелкового пути здоровья» на пространстве «Пояса и пути» откроет путь на зарубежные рынки не только для вакцин, но и для цифровых медицинских услуг китайских компаний. Пекин также будет стремиться усилить привязку к китайским цифровыми технологиям производственной и коммерческой деятельности экономических субъектов стран-партнеров, прежде всего в ЮВА. Продолжится практика поглощения платформенных сервисов государств региона китайскими электронными ритейлерами. Это будет способствовать созданию вокруг Китая дружественного ему цифрового и технологического пространства, поможет ослабить последствия западных мер по изоляции КНР. Острота американо-китайского противостояния не позволит также ослабить напряженность,исходящуюс |