А. Н. Чанышев ф ил ос о фи я древнего мирам рекомендовано Министерством общего и профессионального образования Российской Федерации в качестве учебника для студентов вузов
 Скачать 18.63 Mb.
|
|
«Лестница существ. Обобщая факт наличия переходных форм между растениями и животными, флорой и фауной, Аристотель пишет в сочинении О частях животных Природа переходит непрерывно от тел неодушевленных к животным, через посредство тех, которые живут, ноне являются животными (IV, 5). В Истории животных сказано, что природа постепенно переходит от растений к животным, ведь относительно некоторых существ, живущих в море, можно усомниться, растения они или животные природа также постепенно переходит от неодушевленных предметов к животным, потому что растения по сравнению с животными почти неодушевлены, а по сравнению с неживым одушевлены. Более одушевлены те, в ком больше жизни и Движения, при этом одни отличаются в этом отношении от других на малую величину. В. XVIII в. швейцарский натуралист Бонне назовет такое восхождение видов лестницей существ. Она была понята эволюционистски: более высокие ступени появились позже во времени, чем более низкие, жизнь восходила со временем по этим ступеням. Ничего подобного в биологических воззрениях Аристотеля еще не было. У него все ступени сосуществуют от века, все формы живой природы вечны и неизменны. Аристотель далек от эволюционизма. И все же Ч. Дарвин утверждал, что Линней и Кювье были его богами, но эти боги только дети по сравнению со стариной Аристотелем. Дарвин высоко ценил Аристотеля как родоначальника биологии и как такого неэволюциониста, который подготовил эволюционизм своей идеей градации, иерархиза- цией форм жизни. Биологические открытия. С именем Аристотеля связаны также конкретные биологические научные открытия. Жевательный аппарат морских ежей называется «Аристотелев фонарь. Философ различил орган и функцию, связав первый с материальной причиной, а вторую — с формальной и целевой. Аристотель открыл принцип корреляции в формуле Что природа отнимает водном месте, то она отдает другим частям. Например, отняв зубы в верхней челюсти, природа награждает рогами. У Аристотеля имелись и другие открытия Учение о душе занимает центральное место в мировоззрении Аристотеля, поскольку душа, по представлению Стагирита, связана, с одной стороны, с материей, ас другой — с богом. Поэтому психология — и часть физики, и часть теологии (первой философии, метафизики. К физике относится, однако, не вся душа, а та ее часть, которая не может существовать, как и физические сущности вообще, отдельно от материи. Но физическая часть души и физические сущности не тождественны, поэтому не все в природе одушевлено — Аристотель не анимист, также как и не гилозоист. Одушевлено лишь живое, между одушевленностью и жизнью ставится знак равенства. Таким образом, психология в своей низшей, физической части совпадает по своему предмету с биологией. Обе науки изучают живое, но по-разному: психология изучает живое в аспекте целевой и движущей причина это и есть душа, биология же — в аспекте причины формальной и материальной. Аристотель отдает предпочтение психологии перед биологией, говоря, что занимающемуся теоретическим рассмотрением природы следует говорить о душе больше, чем о материи, поскольку материя скорее является природой через душу, чем наоборот (О частях животных Определение души. В своем трактате О душе Аристотель определяет душу в системе понятий своей метафизики через сущность, форму, возможность, суть бытия, энтелехию. Душой может обладать только естественное, а неискусственное тело (топор души не имеет. Это естественное тело должно обладать возможностью жизни. Осуществление (энтелехия) этой возможности и-будет душой. Аристотель говорит здесь, что душа необходимо есть сущность в смысле формы естественного тела, обладающего в возможности жизнью. Сущность же есть энтелехия: стало быть, душа есть энтелехия такого тела (II, 1), или Душа есть первая энтелехия естественного тела, обладающего в возможности жизнью (там же, или Душа есть суть бытия и форма логос) не такого тела, как топора такого естественного тела, которое в самом себе имеет начало движения и покоя (там же. Эти, на первый взгляд, трудные формулировки не должны нас пугать. Аристотель желает сказать, что душа включается лишь при завершенности способного к жизни естественного тела. Душа — спутница жизни. Ее наличие — свидетельство завершенности тела, осуществленности возможности жизни. Но это значит, что Аристотель понимает жизнь очень широко. Виды душ. Аристотель различает три вида души. Два из них принадлежат к физической психологии, поскольку они не могут существовать без материи. Третья метафизична. В своем минимуме душа есть везде, где есть жизнь Отправляясь в своем рассмотрении от исходной точки, мы утверждаем, что одушевленное отличается от неодушевленного наличием жизни (II, 2). А чтобы быть живым, достаточно обладать способностью к питанию, к росту и к закату естественный цикл живого, те. быть растением. Способность к питанию — критерий растительной души. В своем же максимуме душа есть там, где есть ум, при этом даже только ум. Таков бог, о котором, как мы видели, Аристотель говорил, что жизнь без сомнения присуща ему, ибо деятельность разума есть жизнь (Метаф. XII, Вообще говоря, чтобы быть живым, достаточно обладать хотя бы одним из таких признаков, как ум, ощущение, движение и покой в пространстве, а также движение в смысле питания, упадка и роста. Так, чтобы быть животным, достаточно к функциям растительной души добавить чувство осязания животное впервые появляется благодаря ощущению (О душе, II, 2). Способность к осязанию — критерий наличия животной души, также как способность к питанию «— растительной. В свою очередь, способность к ощущению (а осязание — его минимум) влечет за собой удовольствие и неудовольствие, приятное и неприятное, а тем самым желание приятного. Кроме того, некоторым живым существам присуща способность к движению в пространстве. Так как способности к ощущению не может быть без растительной способности, то животные обладают не только животной, но и растительной душой. Таковы две низшие, физические души. Вторая выше первой и включает ее в себя. Где есть животная душа, там есть и растительная, ноне наоборот. Поэтому животных меньше, чем расте ний. «Наконец, совсем немного существ обладает способностью рассуждения и размышления. Эти существа распадаются на две группы люди и бог. Люди, обладая способностью к рассуждению и размышлению, обладают как животной, таки растительной душой. Бог, как было уже сказано, обладает лишь разумной душой. Человек и растение, и животное. Бог — только бог. Так образуется лестница живых существ в психологическом аспекте. В принципе эта лестница непрерывна, но все же она распадается натри пролета 1) растительная душа — первая и самая общая способность души, чье дело — воспроизведение и питание, а воспроизведение — минимальная причастность к божественному. Растения не ощущают, потому что они воспринимают воздействие среды вместе с материей. Растения неспособны отделить от материи форму 2) животные отличаются от растений тем, что обладают способностью воспринимать формы ощущаемого без его материи. Здесь словоформы употреблено не в метафизическом смысле. Это не сущности, не даваемые в ощущениях и совсем не воспринимаемые животными, а внешние формы, образы отдельных предметов и явлений, данных в ощущениях ив их синтезе в представлениях. Такова животная душа 3) человеческая душа кроме растительного и животного компонентов обладает также и разумом. В силу этого она наиболее сложная, иерархичная, разумная душа (о ней ниже Душа и тело. Будучи формой, сутью бытия, энтелехией живого тела, душа есть составная сущность. Такая душа от тела неотделима (II, 1). Хотя она самане тело, но она принадлежит телу, которое небезразлично душе. Душе отнюдь небезразлично, в каком теле она пребывает. Поэтому Аристотель отвергает орфико-пифагорейско-пла- тоновское учение о переселениях душ. Со своей стороны, все живые естественные тела — орудия души и существуют ради души как причины и начала живого тела в трех смыслах Душа есть причина как то, откуда движение, как цель и как сущность одушевленных тел (там же. Но все это относится лишь к растительной и животной душам. Человеческая, разумная душа. Растительная и животная компоненты человеческой души неотделимы от тела также, как души растений и животных. Ведь в большинстве случаев, очевидно, душа ничего не испытывает без тела и не действует без него, например, при гневе, отваге, желании, вообще при ощущениях. По-видимому, все состояния души связаны с телом негодование, кротость, страх, сострадание, отвага, а также радость, любовь и отвращение вместе с этими состояниями души испытывает нечто и тело (там же). Аристотель приводит примеры, доказывающие, что эмоции — функции не только души, но и тела. Если тело не придет в возбуждение, то большое несчастье не вызовет должной эмоции, поэтому люди в большом горе часто каменеют, дабы защититься от страдания. Итак, делает вывод Аристотель, состояния души имеют свою основу в материи (там же. Также и вообще способность ощущения невозможна без тела (там же, без которого совершенно-невозможна деятельность и растительной души. Однако разумная душа — не энтелехия тела. Ведь ничто не мешает, чтобы некоторые части души были отделимы от тела, так как они не энтелехия какого-либо тела (там же. Таков ум если способность ощущения невозможна без тела, то ум существует отдельно от него там же. Хотя Аристотель и замечает, что относительно ума и способности к умозрению еще не очевидно, существуют ли они отдельно и независимо от тела или же нет, но ему все же кажется, что они — иной род души и что только эти способности могут существовать отдельно, как вечное — отдельно от преходящего (там же. Аристотель не находит убедительного основания для утверждения того, что ум соединен с телом. Он утверждает, что ум не имеет своего органа. Здесь он не на высоте даже своего времени ведь пифагореец Алкмеон задолго до Аристотеля нашел орган мышления в мозге. Г носеология У Аристотеля нет специальных работ по теории познания. Но опознании он, естественно, говорит везде ив метафизических, ив физических, ив логических своих сочинениях, и даже в трудах посвященных этике и политике. Вторая сторона основного вопроса философии — вопрос о познаваемости мира — не является для Аристотеля дискуссионным. Метафизика открывается словами Все люди от природы стремятся к знанию. Любовь к знанию — любознательность — прирожденное свойство как людей, таки животных, и эта любовь не бесплодна. Уверенность философа в познаваемости мира зиждется на убеждении, что мир человека и мир космоса в своей основе едины, что формы бытия и мышления аналогичны. Вера Аристотеля в объективность познания, в силу и мощь разума хорошо просматривается в той полемике, которую вел Аристотель против тех, в ком можно увидеть тогдашних примитивных субъективных идеалистов и скепти ков. Опровержение скептицизма. В Метафизике Аристотель выводит на сцену анонима, который ничего не принимает за истинное (IV, 4). Аристотель высмеивает этого человека с позиции жизни, подчеркивая, что на самом деле подобных взглядов не держится никто, в том числе и этот человек. В самом деле, спрашивает Аристотель, почему такой человек идет в Мегары, а не остается в покое, когда думает туда идти И почему он утром не направляется в колодезь или в пропасть, если случится, но очевидным образом проявляет осторожность Так что он наделе не в одинаковой степени считает для себя падение в пропасть или в колодезь благоприятными неблагоприятным. Значит, такой человек понимает, что одно для него лучше, а другое хуже. Отсюда Аристотель делает вывод, что не все в одинаковой мере истинно. Есть более и менее истинное. Ведь не в одинаковой мере заблуждается тот, кто принимает четыре за пять, и тот, кто принимает четыре за тысячу. Не все одинаково неистинно. А отсюда следует, что тезис, что ничего нет истинного в том смысле, что все одинаково ложно, опровергнута вместе стем опровергнут и тот, кто ничего не принимает за истинное». Оборотной стороной этого тезиса является противоположный тезис, что все истинно. Этот тезис уже не анонимен. Аристотель связывает его с именем Протагора. Спадением первого тезиса падает и второй. Конечно, двум людям об одном и том же предмете может показаться прямо противоположное. Но это противоречит тому, что мы выше назвали основным законом бытия. Это противоречит и жизни. Нельзя жить, не зная, что это человек или не-человек. Аристотель обращается, таким образом, к непосредственной практике людей, с одной стороны, ас другой, он использует свой закон бытия (и мышления, запрещающий приписывать предмету противоположные, а тем более противоречивые свойства, поскольку в объективной действительности актуально такого не может быть. Опровержение субъективного идеализма. У Аристотеля нет, разумеется, ни термина скептицизм, ни тем более термина субъективный идеализм, хотя, по существу, оно них знает Философия древнею мирн 417 Субъективный идеализм беря, как известно, за основу существующего ощущение, представление, сознание отдельного индивида, субъекта, отрицает, что за ощущениями находятся реальные, независимые от человека предметы, которые действуют на наши органы чувств и вызывают в нас определенные ощущения. Начало такой гносеологической позиции было положено в античности. Мы отмечали элементы субъективного идеализма у киренаиков. Однако у Аристотеля эта концепция представлена анонимно, суть ее в учении о том, что существует только чувственно воспринимаемое бытие, поэтому при отсутствии одушевленных существ ничто не существует. Аристотель выражает свое отношение к этому учению так Вообще, если существует только чувственно воспринимаемое бытие, тогда при отсутствии одушевленных существ не существовало бы ничего (вообще, ибо тогда не было бы чувственного восприятия, с чем автор согласен, возражая далее по существу если верно, что чувственные представления невозможны без одушевленных существ, то неверно, что отсутствие одушевленных существ и чувственно воспринимаемого бытия влечет за собой отсутствие вызывающих чувственное восприятие предметов. Аристотель продолжает Но чтобы не существовали те лежащие в основе предметы, которые вызывают чувственное восприятие, хотя бы самого восприятия и не было это невозможно (Метаф. IV, 5). Тем самым, отстаивая объективность познания, Аристотель утверждает, что предметы, вызывающие чувственное восприятие, существуют объективно, независимо от субъекта. Трудности иозиания. Истинное познание трудно, ибо сущность как предмет познания скрыта. Аристотель различает более явное и известное для нас и более явное и известное сточки зрения природы вещей Физика I, 2). Первое — тот мир, который дается нам в чувственном восприятии, а второе сути бытия и причины (формы) отдельных вещей и тем более первоначала и первопричины. Они-то наиболее трудны для человеческого познания (ноне для бога А. Ч как начала наиболее общие, потому что они дальше от чувственного восприятия. Однако, будучи распознанными, они познаны максимально. Ведь то, что дальше от чувственного восприятия, то лучше воспринимается мыслью. Основная проблема гносеологии. Здесь перед нами снова та проблема, о которой мы говорили, выясняя, почему в метафизике Аристотеля уровня бытия единичных, отдельных предметов недостаточно, ибо подлинное знание возможно только об общем. Такое знание должно иметь свой предмет — уровень сутей. Неясно, однако, как возможно познание, если наука познает только общее, а в полном смысле слова существует только отдельное, единичное Как говорит сам Аристотель, ведь только при посредстве всеобщего можно достигнуть знания, ас другой стороны, отделение (всеобщего от отдельного А. Ч приводит к тем трудностям, которые получаются в отношении идей (Метаф. XIII, В своей гносеологии Аристотель колеблется между сенсуализмом и рационализмом, таки не будучи в состоянии однозначно определить соотношение того, что мы называем чувственной и рациональной ступенями познания. Аристотель, конечно, заведомо не противопоставляет чувственное и разумное, как это делали Парменид и Платон. Он стремится к единству чувства и разума, ноне может его обрести. Вопрос об отношении чувственной и рациональной ступеней познания — третья, после вопросов об отношении общего и единичного, ума и тела, проблема, которую Аристотель не в состоянии разрешить. Сенсуализм и эмпиризм Аристотеля. Виды знания. Линия сенсуализма выражена в философии Аристотеля довольно сильно. В самом начале Метафизики Аристотель описывает восхождение познающего субъекта от чувственного восприятия к познанию принципов. Всякое познание начинается с чувственного восприятия, со ступени, общей человеку с животными. Аристотель здесь высоко оценивает чувственные восприятия, ведь они составляют самые главные наши знания об индивидуальных вещах (1,1). Вторая ступень — ступень опыта, общая человеку и некоторым, хотя уже не всем, животным. Опыт возможен благодаря повторяемости чувственных восприятий и накоплению их в памяти. Аристотель так определяет опыт это ряд воспоминаний об одном и том же предмете (I, Как и первая ступень — чувственные восприятия, вторая ступень — опыт дает нам знание индивидуальных вещей (I, 1). Аристотель высоко оценивает ступень опыта. Он говорит, что тот, кто владеет понятием, а опыта не имеет и общее познает, а заключенного в нем индивидуального не ведает, такой человек часто ошибается (там же. Итак, ступень чувственного восприятия и ступень опыта дают знание индивидуального, с чем Аристотель связывает действенность знания При всяком действии дело идет об индивидуальной вещи ведь врачующий излечивает не человека. а Каллия» (там же). Следующая ступень восхождения к знанию — ступень искусства (технэ). Это не изобразительное и неизящное искусство, а особая ступень познания, имеющая основу в практике, ибо искусство возникает на основе опыта (опыт создал искусство. Если опыт — знание индивидуальных вещей, то искусствознание общего и причин. Владеющие искусством люди являются более мудрыми, чем люди опыта, потому что они владеют понятием и знают причины там же). Наконец, следует ступень наук, высшая из которых философия, чей предмет в аристотелевском понимании нам уже известен. Науки отличаются от искусств не по гносеологическому, а по социальному признаку, о нем будет сказано ниже, и 419 Эмпирическая тенденция присуща и другим работам Аристотеля. В Первой аналитике сказано, что делом опыта является найти начала каждого явления. Например, я говорю, что астрономический опыт должен дать начало астрономической науке (I, 30). Во Второй аналитике Аристотель подчеркивает, что общее нельзя рассматривать без посредства индукции. Но индукция невозможна без чувственного восприятия (I, 18), что из многократности отдельного становится очевидным общее (1, 32). Эти примеры эмпирической линии можно продолжить. Создается впечатление, что, по убеждению Аристотеля, всезнание происходит из чувств. Аристотель не только подчеркивает роль чувственного восприятия и опыта в познании, но и пытается постичь его механизм. |