Айзек Азимов Основание и Империя
 Скачать 0.56 Mb.
|
6. ФаворитКрохотные звездолеты возникли из космических глубин и ринулись на гущу Армады. Без выстрела, без малейшей потери энергии они пронеслись между гигантскими неповоротливыми кораблями Империи, которые заворочались, как неуклюжие звери, и вновь унеслись в далекий космос. Две беззвучные вспышки пронзили пространство в том месте, где находились комариные звездолеты, остальные улетели неизвестно куда. Большие корабли начали было поиск, но потом вернулись к своей первоначальной задаче: стали заглатывать мир за миром, завершая окружение. Бродрих носил одежды государственного секретаря, тщательно сшитые и еще более тщательно им носимые. Он шел по садам далекой планеты Ванда, временного Главного штаба, лениво помахивая рукой. Выражение его лица было мрачным. Вместе с ним в черной форме шел Бель Риоз, воротничок его мундира был расстегнут. Риоз указал рукой на черную скамейку, вокруг которой рос папоротник, создавая тень своими широкими развернутыми листьями, тянущимися к белому солнцу. – Подумайте только, сэр, какая реликвия. Узорные скамейки для влюбленных все так же красивы и свежи, в то время как все заводы и дворцы обратились в руины. Он уселся поудобнее, а личный секретарь Калеона II остановился рядом и точным движением посоха из слоновой кости сбил несколько листьев. Риоз предложил Бродриху сигареты и, закурив, обратился к нему. – Я должен благодарить мудрость его величества за то, что он прислал сюда именно вас, такого смелого и умного, наблюдателя. Я сразу перестал волноваться, что какое‑то более важное дело в Империи затемнит нашу войну на периферии. – Глаза императора повсюду, – ответил Бродрих. – Мы ничуть не преуменьшаем важность вашей кампании, но мне все же кажется, что ее трудности сильно преувеличены. Разве крохотные звездолеты – такой уж большой барьер, чтобы особенно тщательно проводить предварительное окружение? Риоз покраснел, оставаясь спокойным. – Я не могу рисковать ни жизнью своих людей, которых и так достаточно мало, ни, тем более, своими звездолетами, потеря которых будет невосполнима, если мы поспешим с прямым нападением. Когда же завершится окружение, в четыре раза повысятся шансы на победу. Избранную мной военную тактику я вам объяснил еще вчера. – Ну что же, я не военный. В данном случае вы убедили меня: правильным не всегда является то, что просто и очевидно; тут мы не возражаем. Но ведь ваша осторожность излишняя. Во втором сообщении вы потребовали подкреплений. И против кого? Немногочисленного врага, варваров, с которыми в ту пору у вас еще не произошло никаких маломальских сражений. Требование подкреплений при таких обстоятельствах указывает на некомпетентность, с чем трудно согласиться, учитывая вашу смелость и блистательные заслуги в прошлом. – Благодарю вас, – холодно ответил генерал. – Но позвольте вас уверить, что между смелостью и слепостью есть существенная разница. Можно рискнуть, зная своего врага и хотя бы приблизительно рассчитав степень риска, но начинать войну против неизвестного – безрассудная смелость. С таким же успехом можно удивляться, что человек прокладывает удачный курс в космос, а у себя дома спотыкается на каждом шагу. Бродрих отмахнулся от слов генерала одним движением руки. – Очень драматично, но неубедительно. Вы ведь посетили этот варварский мир и захватили в плен торговца, правда, который больше смахивает на шута. Не так уж и плохо вы осведомлены, если хотите знать. – Да? Но я прошу вас не забывать, что планету, самостоятельную уже в течение 200 лет, нельзя рассматривать с точки зрения атаки за какой‑то месяц. Я солдат, а не бесстрашный герой детектива. Что же касается торговца, то он, как представитель громадной экономической группировки, не имеет прямого отношения к Основанию и, естественно, не может рассказать мне об их тактике и стратегии. – Его допрашивали? – Да. – И что же? – Сведения полезные, но не более того. Его звездолет крохотных размеров и ничего особенного из себя не представляет. Сам он продает всякие игрушечные приборчики, очень любопытные, умно сконструированные, и я даже намереваюсь послать несколько в подарок императору как диковинки. Конечно, я не понимаю очень многого в звездолете и в работе его приборов, но я же не техник. – А ведь в вашем окружении есть техники, – педантично напомнил Бродрих. – Несомненно, – слегка ироническим тоном заметил Риоз. – Но им еще учиться и учиться, прежде чем они объяснят мне все подробности. Я уже отправил просьбу прислать мне людей, разбирающихся в атомной технике, и до сих пор не получил ответа. – Такие люди слишком заняты, генерал. Но неужели во всей вашей огромной провинции не нашлось ни единого техника? – Если бы он нашелся, я прежде всего заставил бы его починить энергостанции. Из‑за недостатка энергии у меня простаивают две флотилии маленьких звездолетов и два больших. Считайте, что одна пятая моих сил должна оставаться на приколе только из‑за Технических неисправностей. Секретарь нетерпеливо щелкнул пальцами. – Не один вы находитесь в таком положении, генерал. Император испытывает точно такие же трудности. Генерал пожал плечами и закурил новую сигарету. – Что же, в конце концов, отсутствие первоклассных техников не такая уж и первоочередная задача. Но я мог бы значительно больше узнать от пленников, будь мой детектор лжи в порядке. Брови секретаря поднялись. – У вас есть детектор? – Старинный. Но он подвел меня как раз в самый нужный момент. Я включил его, когда пленный спал, и не получил никаких результатов. Вот вам и детектор. А на своих людях я испытывал его всегда с положительными результатами. Но, опять‑таки, среди моих подчиненных нет техника, способного объяснить, почему прибор не действует на пленника. Дучем Бар, который все‑таки ученый, говорит, что психическая структура пленника может не поддаваться детектору, потому что тот с детства воспитывался в чужеродной обстановке и испытывал иные внешние раздражители. Не знаю. Но торговец еще может быть мне полезен, поэтому я его не трогаю. Бродрих оперся о посох. – Я посмотрю, нет ли в столице лишнего специалиста. Кстати, что за человек этот сивеннец? По‑моему, вы допускаете в свое окружение слишком много врагов. – Он хорошо знает нашего противника. И сможет мне понадобиться в будущем. – Но он сивеннец и сын известного мятежника?! – Он стар и беззащитен, а его семья играет роль заложника. – Понятно. Но мне все же думается, что надо самому поговорить с этим вашим пленником. – Безусловно. – Наедине, – холодно добавил секретарь, ставя точки над «i». – Безусловно, – вежливо повторил Риоз. – Как преданный гражданин Империи, я считаю личного представителя императора моим начальником. Однако торговец находится на одной из моих временных баз и я покидаю вас. А вам придется покинуть линию фронта в самый интересный момент. – Вот как? В каком же это отношении он самый интересный? – В том, что сегодня завершено окружение. А в течение недели двадцатый пограничный флот сломит сопротивление противника. Генерал Риоз, улыбнувшись, отвернулся. Личный секретарь его императорского величества Бродрих вдруг понял, что он побежден. |