Айзек Азимов Основание и Империя
 Скачать 0.56 Mb.
|
6. КонференцияКогда 27 миров независимых торговцев объединились только благодаря своему недоверию к материнской планете Основание, каждый из них выставил своего представителя. Недостаточно предварительно продумать такие детали, как манеру голосования, тип представительства: либо по представителю от каждой планеты, либо количество представителей в зависимости от числа населения. Недостаточно определить главенствующего за столом в совете и на званом обеде. Обязательно нужно было выбрать удобное место встречи – слишком многие планеты‑участницы были провинциальными. И, в конце концов, сложные пути дипломатии привели к планете под названием Радоль. Ее многие выбирали еще в самом начале, потому что находилась она в самом центре Галактики. Радоль была маленькой планеткой, и по своему военному потенциалу, возможно, являлась самой слабой из всех 27. Это, между прочим, было еще одной причиной, обусловившей ее выбор. Мир планеты Радоль можно было назвать половинчатым – таких миров в Галактике было сколько угодно, но они редко заселялись. Иными словами, это была планета, где одна половина испытывала неимоверную жару, другая – жуткий холод. И единственное место, где можно было чувствовать себя нормально, находилось в сумеречной зоне. Такой мир казался очень непривлекательным тем, кто никогда не бывал в нем. Но здесь встречаются места стратегически очень удобные, и Радоль‑сити был одним из них. Город раскинулся на мягких склонах холма перед высокими горами, которые защищали его от холодных ветров и задерживали лед. Теплый сухой воздух солнечной половины планеты шел с другой стороны, и с гор поступала вода – Радоль‑сити стал в результате вечным садом, купающимся в вечном полдне вечного июля. Каждый дом окружал свой сад, где произрастали изумительной красоты фантастические цветы, охотно покупавшиеся во всей Галактике, и Радоль стал уже не миром торговцев, а практически миром производителей. Таким образом, Радоль‑сити был своеобразным шикарным и фешенебельным местом на ужасной планете, небольшим кусочком рая, и это тоже подтверждало его логический выбор для конференции. Сюда съехались с остальных 26 планет делегаты и их жены, секретари и журналисты на звездолетах с экипажами. Население Радоля увеличилось почти вдвое. Его ресурсы были практически все исчерпаны. Люди ели, когда хотели, пили, когда хотели, и совсем не спали. И еще не все понимали, что в Галактике готовится война, готовится медленно и тихо. А среди тех, кто это понимал, образовалось три группы. Первая группа составляла большинство, они знали мало, но были очень самоуверенны. К ним относился и молодой космический пилот, носивший кокарду Убежища на кепи. Сейчас он сидел напротив слегка улыбавшейся радолийской девушки и умудрялся одновременно кокетничать с ней и потихоньку цедить вино из стакана. Он говорил ей: – Чтобы попасть сюда, мы проскочили прямо через передовую – специально. Примерно одну световую минуту шли в нейтральной полосе мимо Хорлеггора… – Хорлеггора? – переспросила девушка. Длинноногий местный житель, игравший роль хозяина на этой импровизированной пирушке, и случайно оказавшийся рядом, добавил: – Это там, откуда Мула вышвырнули на прошлой неделе? – С чего ты взял, что Мула откуда‑то вышвырнули? – горячо заговорил молодой пилот. – Передавали по радио Основания. – Вот как? Ну, так знайте: Мул завоевал Хорлеггор. Мы чуть было не наткнулись на конвой из его звездолетов, и они появились именно с этой планеты. Это не называется вышвырнули, когда те, кто тебя вышвырнул, уносят ноги, а ты спокойно остаешься на планете, которую завоевал. Кто‑то выкрикнул высоким, слегка пьяным голосом: – Не надо пока ничего говорить. С Основанием всегда так вначале. Увидишь, что будет дальше. Старое Основание знает, что делает. Сначала проигрывает, а потом… Голос стал заплетаться и был сопровожден смехом. – Как бы там ни было, – продолжал пилот с Убежища после короткой паузы, – мы видели звездолеты Мула, и выглядели они очень убедительно. Знаете, что я вам скажу: похоже, это новые корабли. Он оторвал лист с нависшей над ним ветки, осторожно понюхал его, а потом положил в рот и принялся жевать. В воздухе приятно запахло ментолом. – Ты хочешь сказать, – с иронией говорил радолиец, – что они победили звездолеты Основания теми кораблями, которые сами построили?! Продолжай. – Мы их видели, док. И знаешь ли, я могу отличить звездолеты от кометы. Местный житель наклонился поближе. – Ты знаешь, что я думаю по этому поводу? Послушай, не обманывай себя. Войны не начинаются сами по себе, а нами все‑таки управляют не дураки. Они знают, что делают. Тот же пьяный голос неожиданно громко произнес: – Вот увидите, старое Основание еще себя покажет. Оно подождет до последней минуты, а затем… Он улыбнулся девушке, но она отодвинулась от него подальше, чтобы не слышать запаха винных паров. Радолиец тем временем продолжал говорить пилоту: – Например, старина, ты, наверное, думаешь, что это Мул всем заправляет. Нет‑нет. Он помахал пальцем в воздухе. – Я слышал от одного очень важного человека, не могу назвать его имени, что Мул – наш человек. Мы ему платим и, возможно, строим ему звездолеты. Давай реально смотреть на вещи – скорее всего так и есть. Конечно, он никогда не сможет победить Основание, но он может как следует их встряхнуть, и тогда МЫ ЗАХВАТИМ ВЛАСТЬ! – Это все, о чем ты можешь говорить, Клев? – сказала девушка. – Только о войне. Я уже устала. Пилот с Убежища галантно заметил: – Давай переменим тему, нельзя допустить, чтобы девушке было с нами скучно. Беседа приняла более общий характер, разнообразный, но пустой. Во вторую группу входили те, кто знал о войне чуть больше и был менее самоуверен. К ним относился однорукий Франк, официально представляющий Убежище. Он завел себе новые знакомства: с женщинами, когда мог, с мужчинами, когда это было необходимо. На солнечной веранде дома, построенного на холме и принадлежащего одному из этих новых друзей, Франк отдыхал впервые за два года с тех пор, как он побывал на Радоле. Его новым другом был Ио Лайон, добрейшая душа во всем Радоле. Дом Ио стоял в стороне от общих кварталов и утопал в зелени. Солнечная веранда представляла собой заросшую травой лужайку, наклоненную под углом в 45 градусов, Франк лежал в траве, вытянувшись и впитывая в себя солнце, наслаждаясь звоном насекомых, которых в саду и на лужайке было множество. – Ничего похожего нет у нас на Убежище, – сказал он. – Ты бы посмотрел на теневую нашу сторону, – сонно ответил Ио. – Всего в двадцати милях кислород течет, как простая вода. – Да ну? – Правда. – Знаешь, что я тебе по этому поводу скажу, Ио. В доброе старое время, когда я еще не потерял руку, я был в одном месте, ты даже не поверишь… Рассказ, последовавший за этими словами, продолжался очень долго, и Ио не поверил. Громко зевая, он произнес: – Да, теперь уже совсем не то, что в добрые старые времена. – Ты прав. Хотя нет, – загорелся Франк, – помнишь, я рассказывал тебе о моем сыне? Он старой закалки. Из него выйдет отличный торговец. Весь в меня. Разве что только женился. – Ты хочешь сказать, официально? На женщине? – Точно. Я и сам не вижу в этом никакого смысла. Они отправились на Калган проводить медовый месяц. – Калган? Галактика, где же это? Франк широко улыбнулся, медленно и многозначительно сказал: – Как раз перед тем как Мул объявил войну Основанию. – Вот как? Франк кивнул и заговорщицки махнул Ио рукой, предлагая придвинуться ближе. Хриплым шепотом он произнес: – Я могу кое‑что тебе рассказать, если это не пойдет дальше. Моего мальчика послали на Калган с заданием. Я, конечно, не могу сказать тебе, с каким именно, но посуди сам и оцени обстановку, тогда ты легко догадаешься. В любом случае мой мальчик был именно тем человеком, который требовался для этого дела. Мы, торговцы, нуждаемся в небольшой заварушке. Он многозначительно улыбнулся. – А сейчас Основанию труднехонько приходится. Я не говорю, чего мы сами добились, но мой сын отправился на Калган – и Мул послал звездолеты в бой. Мой сын! На Ио это произвело должное впечатление. В свою очередь он тоже решил выдать одну тайну. – Какой молодец! А ты знаешь, говорят, что у нас есть пятьсот звездолетов, готовых к отлету по первому требованию. – Даже больше, – авторитетно заявил Франк. – Вот это настоящая стратегия, вот это мне нравится… Он с шумом почесал свой живот. – Но не забывай, что Мул тоже не дурак. То, что произошло в Хорлеггоре, меня взволновало. – Я слышал, он потерял десять звездолетов. – Правильно, у него осталось еще сотня, а Основанию пришлось убраться оттуда. Мне, конечно, по душе, что этих тиранов побеждают. Но плохо, что это происходит так быстро. Он покачал головой. – Я все время спрашиваю себя, откуда Мул берет свои звездолеты. Ходят слухи, что это мы их делаем. – Мы? Торговцы? На Убежище самые большие заводы по изготовлению звездолетов, но мы не сделали ни одного корабля на сторону. Неужели ты считаешь, что другие планеты поставляют Мулу корабли, не приняв никаких мер предосторожности и не посоветовавшись с остальными. Сказки… – Но откуда он их берет? Тут Франк пожал плечами. – Может, сам делает. Это меня тоже беспокоит. Франк посмотрел на солнце, моргнул, вытянул ноги поудобнее и медленно уснул. Его легкий храп смешался с жужжанием насекомых. И, наконец, третья группа состояла из тех, кто знал очень многое и ни в чем не был уверен. Например, Ренду. На пятый день конференции торговцев он входил в центральный зал, глядя на двух человек, которых он попросил прийти. Они уже ожидали его. Пятьсот остальных мест были пусты, и никто не собирался их сегодня занимать. Еще не успев усесться, Ренду заявил: – Мы трое представляем около половины военного потенциала торговцев. – Да, – ответил Мангин с Исса, – коллега, мы уже обсудили этот факт. – Я готов, – начал Ренду, – говорить быстро и честно. Я не собираюсь ни притворяться, ни хитрить. Наше положение отвратительно. – Как результат, – начал было Овалл с Мнемона, – происшедшего в самое последнее время. Пожалуйста, начнем с самого начала. Во‑первых, все, что происходит, вызвано не нами, следовательно, мы не можем управлять событиями. Наши предварительные соглашения были не с Мулом, а с несколькими другими людьми, в основном, с бывшим наместником Калгана, которого Мул победил в очень неудобное для нас время. – Да, но Мул – достойная замена, – сказал Мангин. – Какая разница? Все это детали. – Разница большая, если знать ВСЕ детали. Ренду наклонился вперед и естественным движением положил обе ладони на стол. – Месяц назад, – начал он, – я послал своего племянника и его жену на Калган. – Вашего племянника! – вскочил Овалл. – Я не знал, что это был ваш племянник. – С какой целью? – сухо спросил Мангин. – С этой? И большим пальцем руки он описал в воздухе полукруг. – Нет, если вы имеете в виду, что подстрекнуть Мула на войну с Основанием, то нет. Как я мог метить так высоко? Молодой человек ничего не знал о нашей организации и ее целях. Ему было сказано, что я незначительный член патриотического общества на Убежище. И на Калгане он должен был выполнить только одну функцию – наблюдателя. Признаться, мои соображения были довольно туманны. В основном, мне было любопытно узнать, кто же такой Мул. Он странный феномен, но это избитая истина, я не буду на этом останавливаться. К тому же путешествие было увлекательным и познавательным для молодого человека, имевшего на Основании опыт работы в подполье и, несомненно, пригодившегося бы нам в будущем… Длинное лицо Овалла расплылось в поперечной улыбке, показавшей большие зубы. – Тогда ты должен был удивиться тому, что произошло. Потому что на всех торговых мирах теперь знают, что этот твой племянник вырвал шута Мула прямо у них из‑под носа именем Основания. Великая Галактика! Ренду, ты стал романтиком. Мне трудно поверить, что ты не приложил к этому своей руки. Выкладывай, как ты все проделал. Ренду покачал своей седой головой. – Я тут ни при чем. Не думаю, что и мой племянник сделал это по своей воле, потому что сейчас его держат пленником на Основании. И он может просто не дожить до того, чтобы увидеть плоды своей столь искусной проделки. Я только что получил от него весточку. Каким‑то чудом личную капсулу удалось пронести через передовую на Убежище, а оттуда ее направили сюда. Она путешествовала ровно месяц. – И?.. Ренду тяжело положил одну руку на другую и печально сказал: – Боюсь, что нас ждет та же судьба, что и бывшего наместника Калгана. Мул – мутант. На мгновение наступила гробовая тишина, слышно было биение сердец. Ренду мог себе это представить: с ним, когда он узнал об этом, было то же самое. Когда Мангин заговорил, казалось, он так же спокоен, как и прежде. – Откуда вы это знаете? – Только от своего племянника, который был на Калгане. – Какого рода мутант? Ведь их много, вы сами знаете. Ренду подавил в себе нарастающее нетерпение: – Мутантов действительно много. И один из них – Мул. Но только не всякий мутант начнет деятельность, будучи никому неизвестным, сколотит армию, обоснуется для начала, как говорят, на пятимильном астероиде, потом захватит планету, потом систему, район. Наконец нападение на Основание и поражение Основания при Хорлеггоре – и все это за ДВА‑ТРИ ГОДА! Овалл пожал плечами. – Значит, вы считаете, что он победит Основание? – Я не знаю. Может быть, победит. – Простите, но я думаю иначе. Основание НЕВОЗМОЖНО победить. Послушай, это не ново, и пока ничего не изменилось, других свидетельств нет, а ваш племянник все‑таки неопытный мальчик. Давайте забудем о нем на минутку. До сих пор мы не волновались, когда Мул побеждал, и, если он не зайдет в своих победах далеко, я не вижу причин начинать беспокоиться. Ренду нахмурился и тщательно все обдумал про себя. Потом снова обратился к собеседникам: – Вы еще не установили контакт с Мулом? – Нет, – ответили оба в один голос. – Но ведь все пытались это сделать. И в новой совместной встрече нет смысла, если не удастся наладить с ним контакт. Пока мы больше пили и кричали, чем думали и делали. Я цитирую «Радоль‑Трибюн», и все это потому, что нам не удается снестись с Мулом. Господа, около тысячи звездолетов ждут команды отправиться в атаку, когда наступит подходящий момент, чтобы взять контроль над Основанием. Я считаю, что мы можем изменить ситуацию. Надо ударить сейчас ПРОТИВ МУЛА. – Ты хочешь сказать, против тирана Индабура и его приспешников с Основания? – ноты недоверия и угрозы слышались в словах Мангина. Ренду поднял худую руку. – Я ничего не боюсь. Против Мула, а не против кого‑не‑знаю‑сам. Овалл поднялся со своего места. – Ренду, я не хочу иметь к этому никакого отношения. Если тебе так не терпится совершить политическое самоубийство, то предоставь свой проект на обсуждение Общего собрания. Он вышел, не говоря больше ни слова, и Мангин последовал за ним, оставив Ренду на долгие часы обдумывать неразрешимые проблемы. На Общем совете в этот вечер Ренду ничего не сказал. А на следующее утро к нему в комнату ворвался Овалл, взволнованный, кое‑как одетый, не успевший ни вымыться, ни побриться. Ренду уставился на него из‑за стола, на котором остывал завтрак, с таким нескрываемым удивлением, что даже выронил свою трубку. Проглатывая слова, Овалл быстро говорил: – Мнемон атакован из космоса предательским нападением. Глаза Ренду сузились. – Основание? – Мул! – взорвался Овалл. – Мул! Торопясь он продолжал: – Нападение произошло без предупреждения и намеренно. Большая часть нашего космического флота присоединилась к Международной флотилии. Звездолеты, оставленные для охраны, были не в состоянии что‑либо сделать, и их взорвали. На планету пока не приземлились, может быть, и не приземлятся, потому что по донесениям от половины атакующих ничего не осталось, но это война, и я пришел спросить, какова будет позиция Убежища. – Убежище в любом случае ни на шаг не отступит от Хартии нашей федерации. Но теперь‑то вы видите, он атакует нас так же, как и Основание. – Этот Мул – сумасшедший. Разве может он победить Вселенную? Овалл задохнулся, уселся на стул и схватил Ренду за руку. – Несколько наших людей, чудом оставшихся в живых, докладывают, что у Мула есть новое оружие. Депрессор атомного поля. – Что? – Мы потеряли большую часть кораблей только из‑за того, что их атомное оружие внезапно отказало. Это не могло быть ни саботажем, ни случайностью. Это, должно быть, новое оружие Мула. Оно работает неидеально. Эффект не непрерывный, есть способы его нейтрализовать. Мне доложили об этом очень невнятно. Но, видите ли, такое оружие меняет всю природу войны, оно делает наш флот устаревшим. Ренду почувствовал себя старым‑старым человеком. Лицо его осунулось прямо на глазах. – Боюсь, что появилось чудовище, которое сожрет всех нас. Мы должны бороться с ним. |