Айзек Азимов Основание и Империя
 Скачать 0.56 Mb.
|
14. ОбращенныйСреди широко разбросанных зданий Университета стояла полная тишина, торжественная и одинокая. Здесь не было даже и намека на ту жизнь, которая еще теплилась на Транторе. Жители Основания ничего не знали о волнующих и кровавых днях великого Сакса, который тем не менее отважился оставить Университет в неприкосновенности. Они ничего не знали о времени, что наступило после коллапса великой Империи, когда студенты с украденным оружием в руках, с бледными лицами, неумело, но храбро сформировали добровольческую армию, чтобы защищать цвет науки всей Галактики. Они ничего не знали о семи днях битвы, об упорстве, с которым отстаивали Университет, когда даже дворец императора познал тяжелую поступь солдат Гилмера и его приспешников во время их короткого правления. Люди Основания, вошедшие на территорию Университета, знали только, что они пришли в тихий и спокойный музей величественной старины. В определенном смысле они были оккупантами. Угрюмая тишина не принимала их. Академическая атмосфера, казалось, недовольно заколебалась при их появлении. Библиотека обманчиво казалась небольшим зданием, а на самом деле глубоко уходила под землю, будучи сокровищницей науки и знаний. Эблинг Мис остановился в приемной. Он прошептал, потому что громкий голос казался здесь неуместным: – По‑моему, мы прошли помещение каталогов. Я задержусь здесь. Лицо его раскраснелось, руки дрожали. – Не надо меня отвлекать и беспокоить, Торан. Давайте, вы будете приносить мне пищу прямо сюда? – Как скажете. Мы сделаем все, чтобы помочь вам. Может, мы будем полезны вам и здесь? – Нет. Я должен остаться здесь… один. – Вы считаете, что найдете то, что нужно? И Эблинг Мис ответил не колеблясь: – Я знаю, что найду! Торан и Бейта зажили спокойной семейной жизнью впервые с тех пор, как поженились. Это была странная жизнь. Они жили в самом центре великолепия очень просто. Пищу получали, в основном, с фермы Ли Сантера и платили теми маленькими атомными приборчиками, которые можно было обнаружить на любом торговом корабле. Магнифико научился пользоваться Читательскими аппаратами библиотеки и все время пропадал в читальном зале, увлекшись приключенческими и любовными романами, и даже стал вести себя почти как Эблинг Мис, забывая о еде и питье. Сам Эблинг не имел ни минугы свободного времени. Он настоял, чтобы в зале психологии ему повесили гамак. Лицо его стало худым и бледным. Разговаривал он невнятно и совсем забыл свои любимые ругательства. Были с ним минуты, когда он с трудом узнавал Торана и Бейту. Он чувствовал себя увереннее и спокойнее с Магнифико, который приносил ему пищу и сидел часами, глядя со странным восхищением, как стареющий психолог переписывал бесконечные уравнения, сверял их с фильмокнигами и шел к конечному результату, который только он сам мог предвидеть. Торан нашел жену в полутемной комнате и резко окликнул: – Бейта? Она виновато вздрогнула. – Да? Я нужна тебе, Торан? – Конечно, ты мне нужна. Великий Космос, ради чего ты здесь сидишь? Ты ведешь себя странно с тех пор, как мы прилетели сюда на Трантор. Что с тобой? – Ох, Тори, перестань, – слабым голосом отозвалась она. – Ох, Тори, перестань, – передразнил он ее. Затем с неожиданной мягкостью сказал: – Скажи мне, в чем дело, Бей, я же вижу, что тебя что‑то беспокоит? – Нет! Все в порядке, Тори. Если ты будешь все время твердить одно и то же, я сойду с ума. Я просто… думаю. – О чем ты думаешь? – Ни о чем. Ну что я могу тебе сказать? О Муле, об Убежище, об Основании, обо всем на свете. Об Эблйнге Мисе и о том, обнаружит ли он что‑нибудь о Втором Основании или нет. И еще о всякой всячине. Теперь ты доволен? Голос ее стал возбужденным. – Если ты в плохом настроении, то не хватит ли? Во‑первых, это неприятно, а во‑вторых, ничем не поможет. Бейта поднялась на ноги и слабо улыбнулась. – Ну, хорошо, я счастлива. Видишь, как весело я улыбаюсь. Внезапно до них донесся возбужденный голос Магнифико: – Миледи… – В чем дело? Войди… Голос Бейты внезапно прервался, когда в дверях показалась большая, с нескладными и жесткими чертами лица фигура. – Притчер! – воскликнул Торан. Бейта вскрикнула вслед за ним: – Капитан! Как вы нас нашли? Ган Притчер вошел в комнату. Голос его был ровным, ясным и абсолютно лишенным всякой эмоциональности. – Мое звание полковник, и я служу Мулу. Все трое безмолвно уставились на него. Магнифико смотрел на Притчера с открытыми от ужаса глазами и весь сжался, спрятавшись за Торана. Никто этого не заметил. Руки Бейты, державшей обеих мужчин, дрожали. – Вы нас арестовываете? Вы действительно перешли к ним? Полковник быстро ответил: – Я прибыл сюда не для того, чтобы арестовать вас. В моих инструкциях вы вообще не упомянуты. По отношению к вам я свободен и во имя нашей старой дружбы я вас не трону. Лицо Торана перекосила гримаса ярости. – Как вы нас отыскали? Значит, вы были на филийском звездолете? Вы за нами следили? Отсутствующее выражение на лице Притчера исчезло. На мгновение он смутился. Но лишь на мгновение. И лицо его вновь стало непроницаемым. – Я БЫЛ на филийском корабле. Но встретился с вами там… случайно. – Математически эта случайность невозможна. – Нет, не совсем так. Лучше сказать, случайность нашей встречи маловероятна, но возможна. В любом случае, филийской нации не существует, а вы направлялись в район Трантора. И так как Мул уже установил контакт с Неотрантором, легко было проследить ваш путь сюда. К сожалению, вы улетели с Неотрантора до того, как я прибыл, но я опоздал ненамного и успел отдать распоряжение фермерам, чтобы они сообщили, если вы покажетесь на Транторе. Это было сделано, и вот я здесь. Разрешите присесть? Я пришел с чисто дружескими намерениями, поверьте мне. Он сел. Торан наклонил голову и напряженно думал. Мысли бешено сменяли друг друга, но на лице сохранялось надменное выражение. Бейта приготовила чай. Торан резко поднял голову. – Ну, так чего же вы ждете, ПОЛКОВНИК? В чем выражается ваша дружба? Если это не арест, то что? Зовите ваших людей и отдавайте приказ. Притчер терпеливо покачал головой. – Нет, Торан, я пришел поговорить с вами по своей собственной воле, чтобы убедить вас в бесполезности ваших действий. Если мне это не удастся, я уйду. Вот и все. – И все? Тогда кончайте свою пропаганду, говорите что вам нужно, и уходите. Я не хочу чая, Бейта. Притчер взял в руки чашку, кивнул в знак благодарности и бросил на Торана быстрый взгляд. Затем медленно отпил из чашки и сказал: – Мул – мутант. Его нельзя победить именно из‑за природы его мутации… – Почему? Что это еще за такая мутация? – с иронией в голосе осведомился Торан. – Может быть, вы будете настолько любезны, что объясните, в чем дело? – Да, я скажу. Более того, вы узнаете, что не сможете повредить ему. Видите ли, он в состоянии регулировать эмоциональный баланс живых существ. Это звучит как нелепость, но с ним невозможно бороться. Бейта вмешалась в разговор: – Эмоциональный баланс? Она нахмурилась. – Не объясните ли вы подробнее, я не совсем понимаю. – Я имею в виду, что ему, например, очень легко внушить способному генералу, скажем, эмоции совершеннейшей преданности и полную веру в Мула. Его генералы эмоционально контролируются. Они не могут предаваться сомнениям, потому что один раз внушений – и контроль остается навечно. Самые способные его враги стали его самыми верными подчиненными. Наместник Основания погиб, но наместник Калгана сдал свою планету и стал наместником Основания. – А вы, – с горечью произнесла Бейта, – предали свое дело и стали его посланником на Транторе? Я понимаю. – Я еще не закончил. Эта способность Мула работает в обратную сторону еще более эффективно. Отчаяние – тоже эмоции. В критический момент люди на Основании и Убежище поддались отчаянию, и планеты сдались практически без сопротивления. – Вы хотите сказать, – напряженно произнесла Бейта, – что то чувство, которое я испытала во Временном Сейфе, зависело от Мула, эмоционально меня контролирующего? – И меня тоже. Всех. А как было на Убежище в самом конце? Бейта отвернулась. Притчер серьезно продолжал: – Так же, как с планетами, но еще проще он работает с индивидуумами. Разве можно сопротивляться силе, которая может заставить вас сдаться добровольно и охотно? Мул может сделать из вас преданных слуг, когда только этого пожелает. Торан медленно произнес: – Но я не верю в это. – Можете вы объяснить падение Основания и Убежища как‑нибудь по‑другому? Можете ли вы объяснить мое обращение? Подумайте. Разве вы, я или вся Галактика смогли добиться чего‑нибудь существенного, выступая против Мула все это время? Хоть чего‑нибудь мелкого, незначительного? Торан почувствовал в этих словах вызов. Внезапно его осенила мысль и он закричал: – Вы говорите, что ваш расчудесный Мул установил контакт с Неотрантором и приказал, чтобы нас там задержали? Можете поставить на этих контактах крест. Мы убили принца, а из другого сделали идиота! Мул не остановил нас, и все, чего он там добился, было уничтожено. – Но почему? Ничего подобного! Они не были нашими людьми. Принц был хвастливым пьянчужкой, другой, Комасон был просто глуп. Феноменально глуп. Он имел много власти, но это не мешало ему быть злым и полностью некомпетентным. Мы и не собирались устанавливать с ними никаких особых контактов. Они просто по какой‑то причине были ширмой… – Но они задержали нас или пытались это сделать. – И опять‑таки нет. У Комасона был личный раб по имени Инчии. Задержать вас – это его мысль. Он стар, но служит нам верную службу. Его‑то вы не убили, а это самое главное. Бейта повернулась к Притчеру, она не сделала ни глотка из своей чашки. – По вашему утверждению, ваши эмоции тоже подверглись обработке. Вы верите в Мула, более того, это можно заранее назвать Верой с большой буквы. Какова тогда цена вашему мнению. Вы потеряли способность объективно мыслить. – Вы не правы. Полковник медленно покачал головой. – Закреплены только эмоции. Моя логика осталась такой же, как и всегда. Может быть, на нее и оказывает влияние определенное направление моих эмоций, но я не мыслю НАСИЛЬНО. И существуют кое‑какие вещи, которые я сейчас вижу более отчетливо, будучи освобожденным от прежней эмоциональной нагрузки. Я, например, вижу, что программа Мула умна и ее следует исполнять. С тех самых пор как меня… обратили, я изучил его карьеру, начавшуюся семь лет назад. Используя свою ментальную силу мутанта, он начал с того, что стал главарем космических пиратов. С ними, и опять же пользуясь своими возможностями, он завоевал планету. Затем принялся расширять свои владения, пока не добрался до наместника Калгана. Каждый шаг логично вытекал из предыдущего. А после захвата Калгана в его распоряжении оказался прекрасный флот, а с флотом и пользуясь своими силами он смог напасть на Основание. Основание – ключ ко всему остальному. Это самая большая область, где сконцентрирована вся индустрия Галактики. И теперь, когда атомные силы Основания в его руках, он является фактически властелином Галактики. Имея в своем распоряжении лучшую современную технику – и опять же пользуясь своими силами – он может принудить остатки Империи признать его правление и после смерти старого императора, который долго не протянет, короновать себя императором. Тогда он станет властелином не только фактически, но и номинально. Когда это произойдет – кто в Галактике сможет противостоять ему? За прошедшие семь лет он создал новую Империю. Пройдет еще семь лет, и он создаст то, что Хари Сэлдон мечтал создать только за тысячу лет со всей своей психоисторией. В Галактике наконец наступят мир и порядок, и вы ничем не сможете остановить его. Это равносильно тому, если бы вы захотели остановить вращение планеты, подставив свои плечи. Долгое молчание последовало за этой речью Притчера. Чай в его чашке успел остыть. Он допил его одним глотком, налил себе еще и принялся пить медленно‑медленно. Торан яростно грыз ногти. Бейта смотрела холодно. Лицо ее побледнело, и вся она казалась какой‑то неприступной. Затем она медленно заговорила: – Вы нас не убедили. Если мы нужны Мулу, пусть он придет сюда и сам «обратит» нас. Насколько я поняла, вы боролись с ним до последнего, перед тем как он обратил вас? – Да, – торжественно ответил полковник Притчер. – Тогда разрешите нам воспользоваться той же привилегией. Полковник Притчер поднялся с кресла. Жестким голосом он сказал: – Тогда я ухожу. Как я уже упомянул раньше, моя миссия к вам не имеет никакого отношения. Следовательно, я думаю, мне нет никакой надобности кому‑либо докладывать о том, что я вас здесь видел. Это вовсе не доброта с моей стороны. Если Мул пожелает остановить вас, он, вне всякого мнения, направит других людей с этой целью. И вы будете остановлены. Я же собираюсь заниматься тем, что мне было поручено. – Благодарю вас, – слабо отозвалась Бейта. – А что касается Магнифико… Где он? Выходи, Магнифико, я не причиню тебе вреда. – А что? – спросила Бейта с внезапным интересом. – Да нет, ничего. У меня не было инструкции что‑либо с ним делать. Я слышал, что его ищут, но Мул найдет его, когда ему будет нужно. Я ничего ему не скажу. Вы не пожмете мне руку? Бейта покачала головой. Торан посмотрел на него с презрением. Полковник, вдруг сникший, пошел к двери, потом повернулся и добавил: – И последнее. Не думайте, что я не знаю, почему вы так упрямы. Вы ищете Второе Основание. Но Мул еще примет меры. Ничто вам не поможет… Просто я знал вас раньше, и, может быть, это толкнуло меня на сегодняшний поступок, по крайней мере, я искренне пытался помочь вам и уберечь от опасности. Пока не поздно. Прощайте, – он резко поклонился и вышел. Бейта повернулась к Торану и прошептала: – Они даже знают о Втором Основании. Эблинг Мис продолжал работать в библиотеке. И когда он увидел искорку света, мелькнувшую в полной тьме, то победно забормотал себе под нос. |