Айзек Азимов Основание и Империя
 Скачать 0.56 Mb.
|
4. МутантАнгар на Калгане – заведение довольно старое само по себе, появившееся из‑за необходимости размещать и обслуживать огромное количество звездолетов, в которых прилетали посетители. Оригинал‑архитектор, придумавший это заведение, быстро стал миллионером. Его наследники – самые богатые на Калгане. Ангар занимал много квадратных миль территории. Был он плоским, и слово ангар не совсем точно его характеризует. Путешественник платил вперед, и его звездолету предоставлялось место, откуда он в любую минуту мог отправиться в космос. Но посетитель продолжал жить в воем звездолете. Ему, правда, приходилось оплачивать дополнительные услуги по уборке корабля и по доставке пищи, но эта сумма была незначительной. В результате путешественник даже экономил, оплачивая один счет за отель и за стоянку корабля. Владельцам ангара временно продавать места тоже было выгодно. Правительство получало огромные налоги. Все были довольны. Человек, который шел сейчас по широким коридорам, соединявшим бесчисленные крылья ангара, в прошлом долго раздумывал о полезности и изобретательности такой системы, но эти его размышления, вписывавшиеся в часы досуга, были не приемлемы сейчас. Корабли высились длинными рядами в тщательно подготовленных помещениях, и человек проходил их одно за другим. Он был специалистом в том, чем сейчас занимался, а его предварительное изучение регистрационных списков ангара не дало ему нужной информации. И только его собственное умение должно было выявить из этой сотни звездолетов один. Когда человек остановился у нужного звездолета, из уст его вырвалось едва уловимое дыхание. Тут и там свет из иллюминаторов указывал на рано вернувшегося хозяина, бросившего удовольствия Калгана ради отдыха или более приятного удовольствия, которое он мог получить у себя на корабле. Человек остановился и улыбнулся бы, если бы вообще мог улыбаться. Лучше сказать, он улыбнулся мысленно. Корабль, у которого он остановился, был изящен и, несомненно, быстр. Странность конструкции звездолета, собственно, помогла его поискам. Это была необычная модель. В те дни обычные модели звездолетов в этом секторе Галактики имитировали корабли Основания. Это был корабль Основания – хотя бы из‑за одних выпуклостей на поверхности, указывающих на наличие защитного экрана, который ставился только на корабли Основания. Это был корабль Основания и по многим другим причинам. Человек не колебался. Электрический барьер, защищавший корабль и дававший звездолету гарантию неприкосновенности со стороны администрации ангара, не смутили незнакомца ни на секунду. Барьер разошелся легко и не вызвал никаких сигнальных знаков, подчиняясь специальному приспособлению, которое неизвестный держал в руке. Поэтому на звездолете впервые узнали о посетителе, когда в гостиной раздался обычный и почти дружелюбный звонок, – результат того, что рука была положена на маленькую фотоячейку у края входной камеры. А до тех пор, пока успешные поиски незнакомца еще не закончились, Торан и Бейта чувствовали себя в полной безопасности за стенами звездолета. Шут Мула, который сообщил им, что его тщедушное тельце носит громкое имя Магнифико Гигантикус, сидел за столом и пожирал предложенную ему пищу. Его печальные карие глаза отрывались от тарелки, чтобы только проследить за движениями Бейты, ходившей из гостиной на кухню и обратно. – Благодарность униженного не ценится, – пробормотал он. – Но я все же благодарю. Ведь все прошедшие недели я мало что ел, и хоть тело у меня маленькое, аппетит очень большой. – Ну так ешь, – сказала Бейта с улыбкой. – Не трать времени на благодарности. А есть ли в центре Галактики какая‑нибудь поговорка насчет признательности? По‑моему, я как‑то ее слышала. – Правда, миледи. Мудрый человек когда‑то сказал: «Лучшая благодарность выражается непростыми словами». Но увы, миледи, я не знаю ничего, кроме простых слов. Когда мои пустые фразы смешили Мула, я получал красивую одежду и громкое имя (потому что меня зовуг Бобо). А если они ему не нравились, то бедный Бобо страдал от плетки и пинков. Торан вышел из рубки пилота. – Теперь не остается ничего другого, только ждать, Бей. Надеюсь, Мул будет в состоянии понять, что звездолет Основания – это территория Основания. Магнифико Гигантикус, в прошлом Бобо, широко открыл глаза и воскликнул: – Как величаво Основание, перед которым даже жестокие слуги Мула трепещут. – Значит, вы тоже слышали об Основании? – с легкой улыбкой спросила Бейта. – А кто не слышал? Голос Магнифико понизился до загадочного шепота. – Говорят, что это волшебный мир могущественных тайн, огня, уничтожающего планеты. Говорят, что даже самый благородный гражданин Галактики не может получить столько почестей, сколько простой человек, который скажет: «Я – гражданин Основания». И неважно: он простой рабочий или такое ничтожество, как я. – Ну, Магнифико, ты никогда не кончишь есть, если начнешь заводить такие речи, – сказала Бейта. – Смотри, я налила тебе немного молока, попробуй, это вкусно. Она поставила стакан на стол и, сделав знак Торану, вышла из гостиной. – Тори, что будем делать? – спросила она, когда они остались вдвоем. – Что ты имеешь в виду? – Если Мул придет, отдавать нам его или нет? – А как же иначе, Бей. Он произнес эти слова, отводя взгляд и нервно поправляя волосы, упавшие ему на лоб. Потом нетерпеливо продолжал: – Прежде чем отправиться сюда, я уже думал, что надо просто попросить Мула прийти к нам и поговорить с ним о деле, только о деле и, конечно, больше ничего определенного. – Я понимаю, что ты хочешь сказать, Тори. Я не очень надеялась видеть самого Мула, но хочу узнать немного, получить хотя бы мизерную информацию и сообщить ее людям, которые лучше нас разбираются в этих межзвездных интригах. В конце концов, я не галактическая шпионка. – Именно это я и хотел узнать, Бей. Он сложил руки на груди и нахмурился. – Надо же, ситуация! Мы бы никогда и не узнали, что за личность этот Мул, если бы не счастливое стечение обстоятельств в буквально последнюю минуту. Как ты думаешь, он придет за своим шутом? Бейта подняла на него взгляд. – Я не уверена, что мне бы этого хотелось. Я совсем не знаю, что делать и говорить. А ты? Внезапно в гостиной нежно прозвучал голос. Губы Бейты беззвучно сложились только в одно слово: – Мул! Магнифико уже стоял в дверях, и глаза его были широко раскрыты. Страшным шепотом он проговорил: – Мул! – Мне придется впустить его, – пробормотал Торан. Контакт открыл входную камеру, и внутренняя дверь закрылась за вновь вошедшим. – Это не он, – с явным облегчением сказал Торан, его голос все еще дрожал, когда он наклонился к переговорной трубке. – Кто вы? – Вам проще меня впустить и потом узнать об этом, – послышался из приемника спокойный голос. – Я хочу предупредить вас, что это звездолет Основания, а следовательно, по международному договору, является территорией Основания. – Я знаю. – Входите, только ваши руки должны быть пустыми, иначе я буду стрелять. Я хорошо вооружен. – Сделано! Торан открыл наружную дверь и взвел курок бластера. Послышались шаги, дверь открылась, и Магнифико закричал: – Это не Мул, это простой человек. Человек хмуро поклонился шуту. Руки он держал слегка разведенными в стороны. – Я не вооружен, и у меня самые мирные намерения. Вы можете не волноваться и отложить свой бластер. Ваша рука слегка дрожит на спусковом крючке, а мне хочется быть живым. – Кто вы? – резко повторил Торан. – Я мог бы задать вам тот же вопрос, – холодно сказал незнакомец. – Ведь вы выдаете себя не за тех, кем являетесь на самом деле? – То есть? – Вы выдаете себя за граждан Основания, а на этой планете нет ни одного официального торговца. – Это неправда. Откуда вы знаете? – Потому что я гражданин Основания и могу доказать это документами. А где ваши? – Мне кажется, вам лучше уйти. – Я думаю, нет. Если вы знаете хоть что‑то о методах Основания, а несмотря на вашу неосведомленность, думаю, что знаете, то вы должны понимать: если я не вернусь на свой звездолет в установленное время, в ближайший контрольный пункт Основания поступит сигнал, так что вряд ли ваше оружие имеет сейчас какое‑нибудь значение. Наступила напряженная тишина, которую нарушила Бейта. Ее голос звучал достаточно спокойно: – Отложи бластер, Тори, он не врет. Поверь ему. Торан положил бластер на подлокотник кресла рядом с собой. – Может, вы все‑таки объясните, что вам надо? Незнакомец остался стоять. Это был высокий крупный человек. Лицо его было будто высечено из камня, и почему‑то становилось ясно, что он никогда не улыбается. Но в глазах его не было жестокости. – Новости быстро разносятся, – сказал он. – И в особенности, когда в них трудно поверить. Не думаю, что на Калгане остался хотя бы один человек, который бы не знал, что люди Мула были сегодня посрамлены двумя туристами с Основания. Я знал все детали к вечеру, а, как я уже сказал вам, на этой планете нет других туристов с Основания, кроме меня. Мы знаем о таких вещах. – Кто такие «мы»? – Мы – это мы. Например, я! Я знал, что вы остановились в ангаре, ваши последние слова были услышаны. У меня есть свои способы проверки регистрационных карточек ангара и методы обнаружения нужных мне звездолетов. Внезапно он повернулся к Бейте. – Вы ведь с Основания и родились там, верно? – Вот как? – Вы являетесь членом демократической оппозиции, которую называют подпольем. Я не помню вашего имени, но хорошо помню лицо. Вы уехали недавно, и вам бы это не удалось, будь вы персоной поважнее. Бейта пожала плечами. – Вы много знаете. – Да. Вы скрылись с Основания с мужчиной. С этим? – Разве имеет значение то, о чем я скажу? – Нет. Я просто хочу, чтобы все мы понимали друг друга. Мне помнится, что пароль на той неделе, когда вы так торопливо удрали с Основания, был «Сэлдон, Хардин и свобода». Пормрат Харт был лидером вашей ячейки. – Откуда вы это знаете? Голос Бейты внезапно стал суровым и жестким. – Его взяли? Торан пытался удержать ее, но она стряхнула его руку и пошла вперед. Человек с Основания спокойно ответил: – Никто не взял его. Просто подполье распространилось довольно широко и находится в самых странных, на первый взгляд, местах. Я капитан Притчер из Бюро информации и сам являюсь лидером такой же ячейки. Он подождал ответной реакции, и когда ее не последовало, продолжал: – Нет, нет, можете мне не верить. В нашем деле лучше быть больше подозрительным, чем наоборот. Но давайте покончим с предварительными разговорами. – Да, – сказал Торан, – к делу. – Могу я сесть? Благодарю. Капитан Притчер закинул ногу за ногу и небрежно положил руку на подлокотник кресла. – Я начну с того, что не знаю, в чем тут дело. Вы не с Основания, а с одного из независимых миров торговцев, хотя это меня мало беспокоит. Но просто любопытно, что вы намереваетесь делать с клоуном, с этим шутом? Да, вы избавили его от неприятностей, но пока он у вас, вы сами рискуете жизнью. – Я ничего вам не скажу. – Гм‑м‑м. Ну что же, я не очень‑то и ждал ответа. Но если вы думаете, что сам Мул придет к вам с фанфарами, то можете успокоиться. Мул не действует такими методами. – Но почему? – Торан и Бейта вскрикнули одновременно, а из угла, где сидел Магнифико, раздалось радостное восклицание. – Вот‑вот. Я тоже пытался установить с ним контакт и, поверьте, проделал куда более тщательную работу, чем вы, двое новичков‑любителей. Но ничего не вышло. Этот человек нигде не появляется лично, не разрешает себя фотографировать, а видят его только самые близкие и доверенные люди. – Именно поэтому вы и заинтересовались нами, капитан? – Нет. Меня интересует только клоун. Этот шут – один из немногих, видевших Мула. Он мне может помочь в одном деле. Что это за дело, вам, конечно, интересно узнать? Я должен пробудить Основание! – А разве ему надо пробуждаться? – мгновенно вмешалась Бейта. – Для чего? И в какой роли вы сейчас выступаете: как революционный демократ или агент и провокатор? Лицо капитана приняло угрюмое выражение. – Когда угрожают всему Основанию, мадам революционерка, погибают и демократы, и тираны. Оставим наших тиранов пока в покое, потому что здесь, на Калгане, есть тиран пострашнее, а своими домашними всегда можно успеть заняться. – Кто же этот тиран пострашнее? – иронически осведомилась Бейта. – Мул! Я собрал о нем кое‑какие сведения, и если бы ему об этом стало известно, меня уже давно бы уничтожили. Но я старался соблюдать осторожность. Пусть клоун выйдет. Я могу говорить только с глазу на глаз. – Магнифико, – обратилась к клоуну Бейта, сделав знак рукой, и тот вышел, не сказав ни слова. Капитан был серьезен. В нем чувствовалось какое‑то внутреннее напряжение. Говорил он очень тихо, так что Бейта придвинулась к нему поближе. – Мул – проницательный полководец, – начал капитан Притчер, – слишком проницательный и умный, чтобы не понимать, какое преимущество может дать личное представительство и личный магнетизм. Если он этим не пользуется, значит, на то есть причины. Может быть, он скрывает что‑то, что обязательно станет известным при его появлении на публике? Притчер отмахнулся от вопросов и продолжал говорить быстрее: – Я был на планете, где он родился, и разговаривал с людьми, которых скоро уничтожат, потому что они слишком много знают. В живых осталось всего несколько человек. Они помнят ребенка, родившегося 30 лет назад, смерть его матери, его странное детство. Все дело в том, что МУЛ НЕ ЧЕЛОВЕЧЕСКОЕ СУЩЕСТВО! При последних словах капитана его слушатели в ужасе вздрогнули. Они пока не все еще понимали, но почувствовали, что ситуация становится угрожающей. Притчер продолжал: – Он мутант, причем удача сопутствует ему на протяжении всей его карьеры. Я не знаю конкретно, что он может, но в наших фантастических романах его назвали бы сверхчеловеком, ведь из неизвестности он поднялся до победителя наместника Калгана всего за два года – факт сам по себе достаточно любопытный. Теперь вы понимаете, в чем опасность? Разве мог Сэлдон предугадать возможность нарушений генетических свойств в биологическом организме. Медленно Бейта заговорила: – Я в это не верю. Тут какой‑то сложный обман. Почему же тогда люди Мула не убили нас? Ведь у них была такая возможность? – Я уже сказал, что знаю не все его возможности. Может быть, он еще не готов к войне с Основанием. И тогда нам остается одно: надеяться, что Мул проявит свою мудрость – не поддастся на провокацию. А пока дайте мне поговорить с клоуном. Капитан смотрел на дрожавшего Магнифико, который явно не доверял большому человеку с тяжелым взглядом. – Ты видел Мула своими глазами? – медленно спросил Притчер. – Много раз, уважаемый господин. И чувствовал тяжесть его руки на своем плече. – Я в этом не сомневаюсь. Можешь ли ты описать его? – Мне даже страшно вспоминать, уважаемый господин. Он велик и могуч. Перед ним даже вы кажетесь маленьким. У него алые волосы. А когда я наваливался на него всем телом, то не мог согнуть даже его руку. Тощий Магнифико до отчаяния смешно жестикулировал руками и ногами. – Часто, чтобы повеселить генералов или поразвлечься самому, поднимал он меня одним пальцем за пояс до самого потолка, а я должен был читать стихи. Только после двадцатой строчки меня опускали вниз, и каждое слово мне надо было сымпровизировать, и говорить все в нужном ритме, иначе все повторялось сначала. Он очень могущественный человек, уважаемый господин, очень властный и жестокий, а его глаза я вообще никогда не видел. – Что? Что ты сказал? Повтори: – Он носит очки, уважаемый господин. Очень странные очки. Они темные, но он говорит, что видит сквозь них, потому что пользуется волшебством, которого не может постичь ни один человек. Я слышал, – тут он заговорил очень тихо и загадочно, – что видеть его глаза – значит, встретиться со смертью. Он убивает одним взглядом, уважаемый господин. Магнифико быстро посмотрел на каждого из присутствующих и задрожал. Бейта глубоко вздохнула. – Похоже, вы правы, капитан. Хотите сами взяться за это дело. – Давайте обсудим положение. Вы ничего никому здесь не должны? Верхний барьер ангара свободен? – Да, мы можем улететь в любое время. – Тогда улетайте. Может быть, Мул и не хочет сейчас противостоять Основанию, но он очень рискует, пока Магнифико на свободе. Возможно, поэтому и началась такая помпа в поисках шута с самого начала. Так что наверху, в космосе, вас могут поджидать звездолеты, и, если вы просто потеряетесь, никто не будет виноват. – Вы правы, – спокойно согласился Торан. – Однако ваш звездолет быстрее любого из тех, что есть у них в распоряжении. И вы воспользуетесь своим защитным полем. Так что выходите за атмосферу, разворачивайтесь в моносфере и, не стесняясь, включайте полную мощность. – Хорошо, – холодно произнесла Бейта, – а когда мы прилетим на Основание, что тогда, капитан? – То есть как что? Вы, граждане Калгана, просто оказали мне услугу, разве не так? Я ничего другого не знаю. Больше не было произнесено ни слова. Торан повернулся к пульту управления. Раздался еле слышный шум внутренних двигателей. Когда Калган остался далеко позади и Торан готовил звездолет к первому межзвездному прыжку, лицо капитана Притчера слегка омрачилось – ни один из звездолетов Мула не бросился за ними вдогонку. – Похоже, что он спокойно разрешает нам скрыться вместе с Магнифико, – сказал Торан. – Ваши предположения не подтвердились, капитан. – Если он не хочет, чтобы мы увезли Магнифико, у Основания будут неприятности. Совершив последний прыжок в космосе и находясь совсем рядом с Основанием, они услышали последние новости, которые достигли их звездолета по ультракоротким волнам. В новостях проскользнуло сообщение, что военачальник – имени которого упомянуто не было – послал ноту Основанию в связи с насильственным похищением его подданного. Потом диктор перешел к спортивным новостям. – Он все‑таки на один шаг впереди нас, – ледяным тоном произнес Притчер. – Значит, он готов к нападению на Основание и использует этот случай в качестве предлога. Все это очень осложняет наше дело. Тем более, что мы не успели еще как следует подготовиться. |