Мой маленький бунтарь. Джеймс Добсон Мой маленький бунтарь Как воспитывать ребенка с
 Скачать 4.01 Mb.
|
|
Глава 8 Телесные наказания и ребенок-бунтарь Давно он книг не читал На руке монтера Джуни стиснул зубы, А потом зачем-то повара лягнул. (Доктор Добсон знает: малец асоциален. Вчера в его я книгу специально заглянул.) Разбил часы и лампу, Дерево сломал. Про деструктивные тенденции Рассказывали вам? Просто так обидел маму, Сам вопил полдня. «Самоутверждался», – Скажут вам «друзья». Скинул боты и носки, Выбежал под дождь. Ни одним укором Парня не проймешь. В комнате у деда удочку нашел, Леску всю порезал: Дед ведь на рыбалку Без него ушел. Внука дед всегда любил, Но мучиться устал, Он тапком горе-пацана Однажды «приласкал». Судить же строго старика, увы, увы, не нам. Ведь книг, подобных этой, он в жизни не читал [48] Милый дедушка. Возможно, он немного старомоден в своем мировоззрении, но он точно знал, как справиться с сорванцом, – и большинство представителей его поколения тоже. Матери и отцы эпохи до 1923 года не стали бы мириться с дерзким поведением ребенка-бунтаря. Никто не позволил бы ему бросать вызов старшим или другим членам семьи. Детям, которые попробовали бы наркотики или ранние сексуальные отношения, просто оторвали бы голову. К сожалению, в своем рвении заставить детей вести себя как положено викторианские родители были слишком жесткими, слишком суровыми и карающими. Многие из них угнетали беззащитных малышей, которые не делали ничего плохого, а просто шалили в силу своего ребячества. Хотел бы я сказать, что в XIX столетии мы более просвещены и менее склонны вредить своим детям, чем наши предки, – но не могу. Воспитание – опасное предприятие для миллионов маленьких людей во всем мире, и порой они испытывают невыносимые страдания от рук тех, кто должен защищать и беречь их. Ничто не беспокоит меня больше, чем жестокое обращение с детьми, а оно пугающе распространено сегодня. Вполне вероятно, что малыш, живущий в двух километрах или всего в двух домах от вас, подвергается физическому или эмоциональному насилию в той или иной форме. Оно встречается как в бедных, так и в богатых домах, хотя больше распространено в больших городах. Родители, зависимые от алкоголя и наркотиков, чаще всего причиняют детям боль или пренебрегают ими. Когда я преподавал в медицинском колледже, я сталкивался с потоком мальчиков и девочек, которых доставляли в отделения неотложной помощи с ожогами, ушибами и переломами. Их еще незрелое сознание было искажено ужасными обстоятельствами их жизни. Сегодня случаев жестокого обращения еще больше. Одна из распространенных травм – вывих плечевого или локтевого сустава. Она возникает, когда разъяренные родители резко дергают ребенка за руку. У многих из этих мальчиков и девочек, которых избивают родственники, нет никого, кто позаботился бы о них или понял бы их. Нет людей, к которым они могут пойти, чтобы высказать свои желания и страхи. Им некуда убежать. Они не в состоянии объяснить, почему их ненавидят. И многие из них слишком малы, чтобы даже позвать на помощь. Одна из таких трагедий произошла с шестилетней девочкой по имени Элиза Искьердо, тело который было найдено в жилом комплексе Нижнего Манхэттена в 1995 году [49] . Спасатели обнаружили глубокие красные пятна, похожие на рубцы или ожоги от сигарет, по всему ее телу, огромные синяки в районе почки, на лице и вокруг висков. Ее гениталии были сильно повреждены, а кость на правом мизинце пальца торчала из кожи. Майкл Браун, один из пожарных, пытавшихся реанимировать Элизу, сказал: «За двадцать два года моей службы… это самый страшный случай детского насилия, с которым я когда-либо сталкивался» [50] . Мать Элизы, наркоманка, сидящая на крэке и кокаине, призналась, что заставляла маленькую девочку спать в собственной моче и фекалиях и била Элизу так сильно, что девочка летела головой в бетонную стену. Кроме того, она запускала змею дочери в горло, чтобы «изгнать» демонов, держала ее вверх ногами, используя вьющиеся волосы девочки в качестве швабры, а щеткой для волос наносила раны гениталиям беспомощного ребенка [51] В другом случае отец убил своего трехлетнего сына, чтобы вернуть бывшую подружку. Мужчина обвязал мусорный пакет вокруг головы мальчика и заклеил ему рот скотчем. Отец сказал, что ребенок еще плакал, когда он его оставил, но он все равно уехал [52] Чувства теплоты и близости вызывают привыкание. Конечно, это крайние случаи физического насилия, и они ужасают нас всех. Но эмоциональное пренебрежение также может оставлять глубокие шрамы в душе ребенка и вызывать физические симптомы, иногда спустя десятилетия. В 1997 году исследователи Гарвардского университета доктор Линда Руссек и Гари Шварц опубликовали результаты своей работы, где доказывается, что дети, испытавшие недостаток родительского тепла и близости в раннем возрасте, впоследствии столкнулись с проблемами здоровья [53] . Исследование, которое продолжалось сорок лет, показало, что 91 % юношей – студентов колледжа, у которых не было близких отношений с матерью, имели высокий риск развития ишемической болезни сердца, язвы двенадцатиперстной кишки, гипертонии или алкоголизма [54] . И, напротив, тем же исследованием установлено, что только 45 % из опрошенных, имевших доверительные отношения с матерями, страдали от одного из перечисленных заболеваний [55] . Руссек и Шварц нашли аналогичную связь между отсутствием близости с отцом и возникшими впоследствии проблемами со здоровьем. Они сделали следующий вывод: Оказывается, чувства теплоты и близости вызывают привыкание… Поскольку родители обычно служат главным источником социальной поддержки в раннем возрасте, ощущение их любви и заботы может иметь важные биологические и психологические последствия для здоровья на протяжении всей жизни [56] Другие исследования также показали связь между стрессом и физическими проблемами. Например, в отчете исследования, опубликованном в материалах «Архивы заболеваний в детстве» / Archives of Disease in Childhood, сообщается о связи стресса и замедленного роста детей [57] . Ученые обнаружили, что «в общей сложности 31,1 % детей, сталкивающихся с семейными конфликтами, были невысокого роста по сравнению с 20,2 % тех, кто не знал скандалов» [58] . Они выдвинули гипотезу, что «стресс уменьшает секрецию гормонов роста и увеличивает секрецию гормонов стресса (глюкокортикоидов), которые в будущем могут повредить гипоталамус» и отразиться на познавательных процессах и функциях памяти [59] Эти и другие исследования убедительно доказывают, что основы, заложенные в детстве, могут влиять на человека всю взрослую жизнь. Учитывая рост физического и эмоционального насилия над детьми, мне меньше всего хочется давать логическое обоснование или оправдание всему, что может навредить им. Повторяю: я не сторонник жесткой, гнетущей и унизительной дисциплины, даже когда она преследует благие цели. Такое пагубное воспитание противоречит всему, во что я верю и за что выступаю. Рискуя показаться эгоистичным, скажу, что среди почестей и наград, полученных мною за эти годы, больше всего я ценю бронзовую статуэтку с маленькими мальчиком и девочкой. Рука одного из детей как будто тянется к любящей руке взрослого человека. Надпись на основании статуэтки сделана организацией, которая занимается профилактикой жестокого обращения с детьми. В тот год они присвоили мне звание «Друг детей». Почему же я рекомендую телесные наказания в качестве инструмента управления? Это очень хороший вопрос, особенно с учетом многих статей, появляющихся в СМИ в наше время и громко осуждающих их применение. Убежденность общественности в абсолютном вреде телесных наказаний стало целой кампанией в определенных либеральных СМИ. Я считаю их усилия крайне ошибочными. Рекомендации, которые я предлагаю в этой книге, призваны не только помочь мамам и папам правильно воспитывать своих детей. Я также стремлюсь защитить детей от опасности. Я согласен, что телесные наказания могут быть вредными при неправильном применении. Можно – и очень легко – сделать ребенка агрессивным, когда он наблюдает жестокость в семье. Если его регулярно избивают родители или он становится свидетелем рукоприкладства разгневанных взрослых, он быстро усвоит правила игры. Таким образом, телесные наказания, когда они не применяются в соответствии с тщательно продуманными принципами, действительно могут стать опасными. Родителям не дано право бить и запугивать ребенка только потому, что у папы был трудный день или мама в плохом настроении. Но благонамеренные специалисты отвергают телесные наказания вообще. Только потому, что полезная техника может быть использована неправильно, нет причин отказываться от нее полностью. Многие дети нуждаются в такой реакции на их неповиновение. В ситуациях, когда ребенок хорошо понимает, что его просят делать или не делать, но отказывается подчиняться взрослым, приемлемая порка – самый короткий и эффективный путь к урегулированию отношений. Когда он опускает голову, сжимает кулаки и дает понять, что собирается идти напролом, правосудие должно говорить быстро и красноречиво. Такой ответ родителей не создает агрессии у детей, но помогает им контролировать свои порывы и жить в гармонии с различными формами доброжелательной власти в течение всей жизни. Есть еще одна причина, по которой я считаю, что правильное применение телесных наказаний – в интересах детей. Как мы все знаем, мальчики и девочки с характером могут ужасно раздражать родителей. Большинство из них давно разобрались, на какие правильные (или неправильные) кнопки жать, чтобы довести мать и отца до белого каления. Один отец рассказывал: ничто его, взрослого человека, не злит так, как неизменное, изо дня в день, бунтарское поведение десятилетнего сына. Вот почему я убежден, что решительный и упрямый ребенок в руках незрелого или эмоционально неустойчивого родителя – путь к катастрофе. Вероятность физического вреда для этого мальчика велика, и она становится еще больше, когда родители не в состоянии управлять сложным поведением, прежде чем оно выйдет из-под контроля. Когда сторонники снисходительности в воспитании убеждают мам и пап, что те должны и могут управлять детьми с помощью бесед и увещеваний во время конфронтации «лицом к лицу», родители все больше отчаиваются, по мере того как усиливается неподобающее поведение. В конце концов многие из них взрываются, после чего может случиться все что угодно. Я убежден, что насилие над ребенком так или иначе происходит по этому сценарию. Насколько было бы лучше для всех и безопасней для ребенка, если бы родители смогли утихомирить бунтаря умеренной взбучкой (или даже своевременным шлепком), а не дожидаться, когда обе стороны выйдут из-под контроля. Еще выгоднее для сообразительного ребенка-бунтаря понимать, что порка – это опция, позволяющая ему отступить, пока он не зашел слишком далеко. Лишив родителей такой возможности, благонамеренные консультанты и психологи открыли дерзким детям путь к созданию домашней катастрофы. Поэтому рекомендации, которые я предлагаю в этой книге, призваны не только помочь мамам и папам правильно воспитывать своих детей. Я также стремлюсь защитить детей от опасности. Твердая дисциплина в сочетании с любовью помогает обеспечить эту защиту. Вот пример правильного применения телесных наказаний с желаемым результатом. О нем рассказал мне один отец, дипломированный бухгалтер Уильям Джарнагин, в своем письме. Оно служит красноречивым свидетельством правильного подхода к отношениям родителя и ребенка. Уважаемый доктор Добсон! Это письмо благодарности за то, что вы делаете для укрепления американской семьи. Мы с женой недавно прочитали четыре ваши книги и извлекли из них очень много полезного. Позвольте мне поделиться недавним опытом, который мы приобрели с нашим шестилетним сыном Дэвидом. В прошлую пятницу вечером моя жена Бекки попросила его поднять апельсиновые корки, которые он оставил на ковре, зная, что это запрещено делать. Он не отреагировал, за что получил шлепок по попке и закатил жуткую истерику. Так как я наблюдал за этим эпизодом, я взял валик и применил его по назначению, потом проследил, чтобы Дэвид поднял и выбросил корки, и отправил его в кровать, потому что ему давно было пора спать. Через несколько минут, когда эмоции сына несколько поутихли, я зашел в его комнату и объяснил, что Бог наставлял всех родителей, которые действительно любят своих детей, правильно воспитывать их и т. д. и что мы любим его и поэтому не допустим такого вызывающего поведения. На следующее утро, когда я ушел на работу, Дэвид вручил маме следующее письмо вместе с десятью одноцентовыми монетками, сложенными в маленькую стопочку: От Дэвида и Деборы маме и папе. Проезд Росс, дом 3 Селлмер, Теннеси 39718 Дорогие мамочка и папочка здесь 10 сентов за то, стобы вы меня слепали, когда я этого на самом деле заслузиваю. Это от Деборы тоже. Я люблю вас. Любясий вас сын Дэвид и васа доча Дебора. Дебора – наша годовалая дочь, чье удочерение будет завершено примерно в июне. Продолжайте свою прекрасную работу, и пусть Бог благословит Вас. С уважением, Уильям Х. Джарнагир. Мистер Уильям Джарнагир понимает, как правильно реагировать на неповиновение. Его подход не суров, не оскорбителен, не опасен. Скорее он тверд, но в нем уживаются дисциплина и любовь, которые служат высшим интересам ребенка. Как повезло мальчику и девочке, чьи родители все еще понимают эту вечную концепцию! Если вы читали мои предыдущие книги с советами по воспитанию детей, включая «Не бойтесь наказывать – 2» / The New Dare to Discipline, вы, возможно в курсе, что я часто обращался к теме телесных наказаний [60] . Вместо того чтобы повторять эти рекомендации и разъяснения, я хотел бы остановиться на одной исчерпывающей статье, написанной двумя известными врачами – доктором Дэном А. Трамбуллом и доктором С. Дюбоз Райвенелом. Она была предназначена для медиков и опубликована в журнале Physician magazine [61] . Приводимый ниже информационный обзор резюмирует исследования и раскрывает точку зрения авторов на восемь часто звучащих аргументов против телесных наказаний. ШЛЕПАТЬ ИЛИ НЕ ШЛЕПАТЬ Взгляд на извечный вопрос, который озадачивает многих врачей ДЭН А. ТРАМБУЛЛ (ДОКТОР МЕДИЦИНЫ) И С. ДЮБОЗ РАЙВЕНЕЛ (ДОКТОР МЕДИЦИНЫ) Врачи первичной медико-санитарной помощи консультируют родителей по многим вопросам воспитания детей. В списке самых сложных – вопрос о телесных наказаниях. Несмотря на годы традиционного принятия этого вида наказания, профессиональные общества, включая Американскую академию педиатрии (ААП), не раз утверждали, что порка приносит детям вред. Однако совсем недавно ААП выпустила специальный отчет, в котором выдвигается противоположное мнение. В приложении к октябрьскому номеру Pediatrics за 1996 год доктора Стэнфорд Фридман и Кеннет Шонберг из медицинского колледжа Альберта Эйнштейна, организаторы конференций, спонсируемых ААП, обобщили выводы прошлогодней конференции, посвященной обзору исследований по вопросу физических наказаний. «При условии относительно «здоровой» семейной жизни в благоприятной среде порка сама по себе не наносит вреда ребенку и не становится причиной более поздних проблем», – сообщают они. Результаты ААП признают то, во что многие врачи верили долгие годы, а Джон Лайонс из медицинского колледжа Северо-Западного университета сделал вывод: исследования демонстрируют полезные последствия порки. Однако в последние пятнадцать лет в элитарных кругах общества растет оппозиция, не признающая пользу родительских шлепков. Нет сомнения в том, что в большой мере это мнение проистекает из искренней заботы о благополучии детей. Жестокое обращение с детьми – это реальность, и истории о нем ужасны. Но если дисциплина любви не сурова, она также не должна быть слабой и неэффективной. Когда порка попадает в рамки дисциплины любви, не нужно навешивать на нее ярлык насилия. Вероятно, так думают большинство американцев. Согласно недавнему опросу, сделанному по заказу Совета по Семейным исследованиям, 76 % из более чем 1000 американцев сказали, что порка была эффективной дисциплинарной формой в их детстве. Эти результаты еще более впечатляющи благодаря тому факту, что почти половина опрошенных, выразивших противоположное мнение, выросли в домах, где детей никогда не шлепали. В целом четверо из пяти американцев, которых в детстве шлепали родители, говорят, что это была полезная мера. Некоторые критики утверждают: шлепки обижают ребенка и показывают, что родители не справляются со своими обязанностями. Эти заявления вытекают из исследований, которые не делают различия между своевременными шлепками и более жестокими формами наказания. Оскорбительные формы физического наказания, такие как удары ногами, пинки и избиение, объединяются с легкими шлепками. Кроме того, такие исследования обычно распространяются и на подростков, вместо того чтобы сосредоточиться на дошкольниках, для которых шлепки более уместны и эффективны. Размывание различий между шлепками и физическим насилием, а также между детьми разного возраста создает иллюзию данных, доказывающих неправомерность любой дисциплинарной порки. Убеждение «шлепать – значит учить избивать» обрело популярность в последнее десятилетие, но оно не подтверждается объективными данными. Есть несколько аргументов, обычно выдвигаемых против шлепков. По иронии судьбы, большинство из них можно использовать против всех прочих дисциплинарных методов. Любая форма дисциплины (тайм-аут, ограничение и т. д.), используемая ненадлежащим образом и в гневе, может исказить представление ребенка о справедливости и нанести вред его эмоциональному развитию. Давайте рассмотрим некоторые из этих необоснованных аргументов. АРГУМЕНТ 1: Многие психологические исследования показывают, что шлепки – неподходящая форма дисциплины. КОНТРАРГУМЕНТ: В 1993 году ученые из Национального института медицинских исследований Джон Лайонс, Рейчел Андерсон и Дэвид Ларсон проводили систематический обзор научной литературы о телесных наказаниях. Они обнаружили, что 83 % из 132 статей по этой теме, опубликованных в клинических и психосоциальных журналах, оказались редакционными материалами, отзывами или комментариями, лишенными новых эмпирических выводов. Кроме того, большинство эмпирических исследований были методологически ошибочными, так как объединяли жестокое обращение с поркой. Более добросовестные исследования показали, что в определенных ситуациях последствия порки полезны, а не вредны. Основываясь на этом, в октябре 1996 года в приложении к Pediatrics доктор Роберт Е. Ларзельер опубликовал исчерпывающий обзор литературы о телесных наказаниях. Он также указал на недостаточность данных для того, чтобы осуждать применение шлепков родителями. АРГУМЕНТ 2: Физическое наказание устанавливает моральную правомочность избиения человека за его проступок. КОНТРАРГУМЕНТ: Убеждение «шлепать – значит учить избивать» обрело популярность в последнее десятилетие, но оно не подтверждается объективными данными. Необходимо отличать жестокое избиение от воспитательной порки. Способность ребенка видеть это различие во многом зависит от отношения родителя. В медицинской литературе не существует доказательств, что мягкий шлепок по ягодицам непослушного ребенка любящими мамой или папой учит ребенка агрессивному поведению. Проблема в том, как используется порка (или, по сути, любое наказание), и более того, используется ли она вообще. Физическое насилие от рук сердитого, не контролирующего себя родителя надолго оставляет эмоциональные раны. Однако сбалансированное, разумное применение дисциплинарных шлепков служит сдерживающим фактором агрессивного поведения у некоторых детей. Сотрудники Центра семейных исследований при Университете штата Айова изучили 332 семьи. Их интересовало, каковы последствия телесных наказаний и степень влияния родителей на агрессивность, склонность к преступности и психологическое благополучие подростков. Ученые обнаружили тесную связь между качеством воспитания и каждым из этих трех проявлений, но отсутствие их связи с телесными наказаниями. Согласно исследованию Дэна Олвеуса, о котором писали в «Возрастной психологии» в 1980 году, детская агрессивность, на самом деле более тесно связана с вседозволенностью и негативной критикой, чем с физическими наказаниями. Наивно предполагать, что ребенок никогда не ударит другого, если родители исключат порку из своих дисциплинарных методов. Большинство малышей (задолго до того, как их начинают шлепать) инстинктивно пытаются ударить кого-то в момент возникновения конфликта или неудовлетворенности. Развитие такого поведения во многом определяется тем, как реагирует родитель или опекун. Если воспитательный метод выбран правильно, то нападения становятся реже. Если «детские разборки» игнорируются или неэффективно наказываются, то агрессия, скорее всего, сохранится и даже усилится. Таким образом, вместо потакания насилию шлепки могут оказаться полезным компонентом эффективного отучения ребенка от агрессивного поведения. АРГУМЕНТ 3: Поскольку родители часто воздерживаются от ударов, пока их гнев или недовольство не достигают высшей точки, ребенок делает вывод, что гнев и недовольство оправдывают применение силы. КОНТРАРГУМЕНТ: Исследование 1995 года, опубликованное в Pediatrics, показывает, что родители шлепают детей не импульсивно, а целенаправленно и с верой в эффективность такого наказания. Кроме того, исследование выявило, что нет прямой взаимосвязи между частотой шлепков и гневом родителя. Те матери, которые осознанно прибегали к шлепкам как к дисциплинарной мере, не злились на детей. Несомненно, реактивное, импульсивное избиение с потерей самообладания – неправильный способ. Однако устранение всех физических наказаний в семье не поможет избежать таких сцен, а скорее даже усугубит проблему. Когда эффективная порка вычеркивается из дисциплинарного репертуара родителя, ему остается плакать, умолять, унижаться или кричать, если при этом другие дисциплинарные меры, такие как тайм- аут и логические последствия, не приносят результата. Напротив, когда правильная порка используется совместно с другими мерами, можно добиться лучшего контроля над особенно дерзким ребенком, а моментов раздражения, скорее всего, не будет. АРГУМЕНТ 4: Физическое наказание вредно для ребенка. КОНТРАРГУМЕНТ: Любые дисциплинарные меры – физические, словесные или эмоциональные – могут навредить ребенку, если доводить дело до крайности. Чрезмерное нагнетание обстановки и родительская ругань вредят эмоционально. Чрезмерные изоляции (тайм-ауты) на долгое время унижают ребенка и снижают эффективность меры. Да, чрезмерное или неизбирательное физическое наказание вредно и оскорбительно. Но правильное применение шлепков, когда непослушный ребенок уже предупрежден о наказании, совершенно безвредно, если оно осуществляется контролируемым образом и любящим родителем. Без продуманного применения шлепков родитель рискует стать непоследовательным. Непоследовательное воспитание путает детей, наносит им вред и разрушает отношения в семье. Нет достаточных доказательств, что правильные дисциплинарные шлепки вредны для детей. ДИСЦИПЛИНА – воспитание, которое исправляет, формирует или совершенствует нравственный характер. Дисциплина (независимо от метода) эффективна только тогда, когда она включает: • истину, рожденную в любви; • признание вины виновной стороной; • прощение родителем, ответственным за наказание; • разрешение исходной проблемы; • гарантию неизменной любви. АРГУМЕНТ 5: Шлепки учат ребенка, что «сила правит», сила – вот что самое главное, и тот, кто сильнее, командует слабым. КОНТРАРГУМЕНТ: Родительская власть обычно распространяется на весь процесс воспитания ребенка. Шлепки или порка – только один из примеров. Вот другие ситуации, где требуются сила и сдержанность родителя: • маленький ребенок, упрямо убегающий от родителя в многолюдном торговом центре или на автостоянке; • малыш, отказывающийся сидеть в детском кресле в машине; • малыш, отказывающийся смирно сидеть во время вакцинации или обработки раны. Время от времени власть и контроль необходимы для обеспечения безопасности, здоровья и правильного поведения ребенка. Когда власть проявляется с любовью и на благо ребенка, он не воспринимает ее как издевательство или унижение. АРГУМЕНТ 6: Шлепанье – неэффективная мера при плохом поведении. КОНТРАРГУМЕНТ: Хотя специфическая польза уместной порки мало изучалась, все же существуют доказательства ее недолговременной и долговременной эффективности. Использование негативных последствий (включая шлепанье) в сочетании с объяснением уменьшает рецидивы плохого поведения у детей дошкольного возраста. При клинических исследованиях практического применения порки наблюдалось снижение частоты нарушений с последующим таймаутом. Шлепанье как подкрепление тайм-аута служит компонентом нескольких хорошо исследованных программ обучения родителей и популярных статей для них. Доктор Диана Баумринд из Института Развития человека при Калифорнийском университете провела десятилетнее исследование семей с детьми от трех до девяти лет. Баумринд обнаружила, что родители, которые сбалансированно подходили к применению жесткого контроля (включая порку) и положительного поощрения, получили самый благоприятный результат. Родители, прибегающие к крайним подходам в дисциплине (чрезмерное наказания со слабым поощрением и вседозволенность с исключением порки), были менее успешны. Данные этого исследования «не указывали, что негативное подкрепление или телесные наказания сами по себе являются вредными или неэффективными мерами; скорее влияние этих мер на ребенка определялось общими параметрами родительского контроля». Сбалансированное, авторитетное воспитание с периодическим применением порки одобряется некоторыми детскими экспертами. Шлепки руками любящих родителей по ягодицам дерзкого малыша в соответствующих условиях – мощный мотиватор правильного поведения и эффективное средство для сдерживания неповиновения. АРГУМЕНТ 7: Порка вынуждает родителя использовать вредные формы телесных наказаний, способствующих физическому насилию над детьми. КОНТРАРГУМЕНТ: Когда любящие родители уместно применяют дисциплинарную порку, насильственный потенциал оказывается очень низким. Так как родители привязаны к своим детям, они скорее склонны использовать порку слишком редко, чем слишком часто. Как эмпирические данные, так и профессиональное мнение выступают против любой причинно-следственной связи между поркой и жестоким обращением с детьми. Опросы показывают, что 70–90 % родителей дошкольников прибегают к шлепанью, а частота физического насилия над детьми в Америке составляет менее 5 %. По статистике, эти две области очень далеки друг от друга. Кроме того, по данным Национального комитета по предупреждению жестокого обращения с детьми, в прошлом десятилетии наблюдался постоянный рост жестокого обращения с детьми, хотя одобрение порки неуклонно снижалось. Когда власть проявляется с любовью и на благо ребенка, он не воспринимает ее как издевательство или унижение. Обучение родителей приему порки на самом деле может снизить уровень насилия по отношению к ребенку. Такое мнение выразил доктор Роберт Лазерьер в своей обзорной статье о телесных наказаниях, опубликованной в 1994 году в журнале «Обсуждаем жизнь детей» / Debating Children’s Lives. Согласно исследованиям, родители, которые слабо понимают, как контролировать поведение детей, или те, кто применяет щадящий подход (отказывается от применения порки), бывают более подвержены всплескам агрессии против ребенка. Жестокое обращение родителей с детьми – это интерактивный процесс, в котором задействованы родительские способности, родительский и детский темпераменты и ситуативные требования. Родители, прибегающие к насилию, более подавлены и импульсивны, они считают наказание доминирующим средством дисциплины. Дети, которые подвергаются жестокому обращению, более агрессивны и менее уступчивы, чем дети из семей без насилия. В семьях, где жестоко обращаются с детьми, меньше взаимодействия, а мать ведет себя скорее негативно, чем позитивно. Этиология насильственного воспитания многофакторна, и ее нельзя объяснить простым применением родительской порки или отказом от нее. Отвечая противникам порки в 1995 году в издании «Pediatrics», доктора педиатрического отделения Университета Джона Хопкинса Лоуренс С. Виссоу и Дебра Ротер признают, что окончательная связь между поркой и жестоким обращением с детьми еще не установлена. Наконец, шведский эксперимент по сокращению жестокого обращения с детьми путем запрещения порки, кажется, терпит провал. В 1980 году, через год после принятия этого запрета, количество избиений детей выросло в два раза по сравнению с США. В соответствии с докладом Правительственного статистического управления Швеции в 1995 году, количество полицейских отчетов о жестоком обращении с детьми со стороны членов семьи выросло в четыре раза с 1984 по 1994 год, а случаев подросткового насилия стало больше почти в шесть раз. Большинство специалистов соглашаются с тем, что порка и жестокое обращение с детьми – не одно и то же; это совершенно разные явления. В воспитании детей результат дисциплинарных усилий определяется скорее не методом как таковым, а тем, кто и как его применяет. Ясно, что шлепанье маленьких детей может быть абсолютно безопасным и приносить отличный результат. Правильное использование шлепков заметно снижает риск насилия над детьми. АРГУМЕНТ 8: Порка никогда не нужна. КОНТРАРГУМЕНТ: Все дети нуждаются в сочетании поощрения и коррекции. Чтобы коррекция сдерживала непослушное поведение, ее последствия должны перевешивать удовольствие от непослушания. Для очень послушных детей хватит и легких форм коррекции, а порка может никогда не понадобиться. Для детей дерзких, которые отказываются подчиняться и их невозможно убедить более мягкими последствиями, порка оказывается полезной, эффективной и уместной. Заключение Дисциплинарная порка должна оцениваться с точки зрения фактической, объективной перспективы. Ее необходимо отличать от оскорбительных, вредных форм телесных наказаний. Своевременная дисциплинарная порка может сыграть важную роль в развитии ребенка, и в перспективных исследованиях ее определяют как часть воспитания, связанного с лучшими результатами. Не существует убедительных доказательств того, что мягкая порка вредна. Она оправдана историей, исследованиями и большинством врачей первичного ухода [62] Большое спасибо докторам Трамбуллу и Равенел за разрешение перепечатать эту просветительскую статью. Оба они сертифицированные педиатры частной практики и члены секции педиатрии по вопросам развития и поведения при Американской академии педиатрии. В заключение я поделюсь советами из «Руководства для родителей», также написанным доктором Трамбуллом. Он предлагает девять принципов использования дисциплинарной порки. РУКОВОДСТВО ДЛЯ РОДИТЕЛЕЙ Рекомендации по применению дисциплинарной порки Если ваш ребенок неуправляем и вы оказались в тупике, сделайте перерыв и обдумайте эти рекомендации, прежде чем отшлепать его. 1. Порка должна применяться выборочно при ярко выраженном вызывающем поведении; особенно когда ребенок постоянно сопротивляется наставлениям родителей. При этом он должен получать как минимум столько же поощрения и похвал за хорошее поведение, сколько выговоров и укоров за непослушание. 2. Сначала следует применять мягкие формы наказания, такие как вербальная коррекция, тайм-аут и логические следствия. Шлепать ребенка нужно, если он продолжает не слушаться. 3. Только родитель (или, в исключительных ситуациях, человек, близкий к ребенку и имеющий право применять к нему власть) может прибегать к этой мере наказания. 4. Не делайте это импульсивно или теряя контроля над собой. Наказание применяется ради воспитания и исправления поведения, а не из мести. 5. Порка неуместна до пятнадцати месяцев и чаще всего не обязательна до полугода. Обычно она становится менее необходимой после шести лет и редкой или вообще ненужной после десяти. 6. После десяти месяцев может потребоваться один шлепок по руке маленького упрямца, чтобы прекратить серьезное неповиновение, когда нет возможности отвлечь ребенка. Это особенно актуально, если запрещенный объект опасен, например горячая дверца духовки или электрическая розетка. 7. Порка всегда должна быть запланированным действием, а не спонтанной реакцией, и родителю нужно следовать установленной процедуре. • Ребенок предупреждается о порке за определенный проступок. • Наказание осуществляется без свидетелей (в спальне или в туалете), чтобы избежать публичного унижения или смущения. • Шлепните ребенка раз или два по ягодицам. Потом обнимите его и и спокойно обсудите проступок и желаемое поведение, чтобы восстановить теплые отношения. 8. От шлепков должны оставаться только быстро исчезающие покраснения без телесных повреждений и ран. 9. Если правильно применяемое шлепанье неэффективно, нужно рассмотреть другие дисциплинарные меры или обратиться за профессиональной помощью. Родитель не должен увеличивать интенсивность порки [63] ВОПРОСЫ И ОТВЕТЫ В: Мне приходится бороться с моей девятилетней дочерью, чтобы заставить ее делать то, что ей не нравится. Это так неприятно, что мне хочется оставить эту борьбу. Зачем мне заставлять ее помогать по дому? Что случится, если я просто отстану от нее и поплыву по течению? О: Это типично для девятилетних детей – не хотеть работать, но все же они должны это делать. Если вы позволите безответственности победить в годы становления характера, девочка не подготовится к взрослой жизни. Она привыкнет не делать ничего неприятного, потому что от нее этого не требовали, и думать только о себе. Ей будет трудно принимать решения или контролировать свои желания. Через несколько лет она вступит в подростковый возраст, а затем – во взрослую жизнь совершенно не подготовленной к свободе и обязательствам, которые ее ждут. Я изложил худший вариант, но у вас еще есть время и возможность помочь ей встать на верный путь. Я надеюсь, что ваше стремление к гармонии не заставит вас делать то, что повредит вашей дочери в будущем. В: Мы удочерили девочку, когда ей было четыре года. С ней трудно справляться, и она часто ведет себя, как ей хочется. Нам не очень удобно заставлять ее подчиняться, и, честно говоря, мы не уверены, что имеем на это право. Она уже многое вынесла за свою короткую жизнь. К тому же мы ей не настоящие родители. Как вы думаете, с ней будет все в порядке, если мы просто дадим ей много любви и внимания? О: Боюсь, что вы сами усложняете дальнейшую жизнь ребенка и свою собственную. Ошибка в том, что вы видите себя неким суррогатом настоящих родителей, не имеющим право руководить ею. Но раз вы законно удочерили девочку, вы и есть ее «настоящие» родители, а ваша неспособность принять эту роль создает условия для вызывающего поведения, о котором вы пишете. Это типичный просчет приемных родителей, усыновивших ребенка старше младенческого возраста. Им очень жаль своих малышей, поэтому они не могут им противостоять. Они думают, что жизнь и так обошлась слишком жестоко с этими детьми и им не стоит еще больше ее осложнять дисциплиной и наказаниями. В результате они потакают ребенку, который настойчивым криком требует руководства с их стороны. Наказание применяется ради воспитания и исправления поведения, а не из мести. Неродные дети так же нуждаются в дисциплине и руководстве, как дети, живущие с биологическими родителями. Самый верный способ заставить их почувствовать себя незащищенными – это вести себя с ними как с непохожими на вас, необычными, хрупкими существами. Если родители смотрят на них как на несчастных беспризорников, то они сами будут видеть себя такими. Родители больных детей и детей-инвалидов совершают ту же ошибку. Им труднее выдвигать требования к дисциплине из-за жалости к ребенку. Таким образом, мальчик или девочка со слабым здоровьем или неизлечимой болезнью рискуют превратиться в маленьких диктаторов только потому, что обычные поведенческие границы для них не определены и не защищены. Важно помнить, что детская потребность быть ведомым и управляемым универсальна и она не ослабевает под воздействием других проблем и осложнений. В некоторых случаях желание границ даже усиливается на фоне дополнительных трудностей, ведь только через любящий контроль родители в состоянии обеспечить безопасность и воспитать в ребенке чувство личной ценности. Возвращаясь к вашему вопросу, я бы посоветовал любить девочку без оглядки и придерживаться тех же стандартов поведения, как если бы она была вашей плотью и кровью. Помните, вы и есть ее родители! В: Рядом с нами живет девочка, которой родители не причиняют физической боли, но мучают ее эмоционально. Вы не представляете, какие слова и обвинения доносятся из их дома! До сих пор службы защиты детей не вмешались, чтобы спасти маленькую девочку. Разве законно так оскорблять ребенка? О: В большинстве стран запрещено эмоциональное унижение детей, но такое неправильное воспитание трудно выявить. К сожалению, не считается незаконным растить ребенка без любви, пока официально не задокументировано явное пренебрежение его интересами. На практике унижение ребенка не преследуется законом. Пренебрежительные формы воспитания могут оказаться даже более вредными, чем некоторые формы физического насилия, но их сложнее доказать и они часто не относятся к компетенции государственных институтов. В таких трагических случаях, как с девочкой, проживающей рядом с вами, почти нет способа спасти ребенка. Тем не менее я бы сообщил об этих инцидентах в службы защиты детей в надежде на их вмешательство. В: Какой совет вы могли бы дать родителям, которые осознают в себе тенденцию к насилию против детей? Например, они боятся увлечься, когда шлепают непослушного ребенка. Вы не думаете, что им нужно избегать телесных наказаний как формы дисциплины? О: Именно так я и думаю. Тот, кто когда-либо совершил неоправданное насилие над ребенком или почувствовал, что теряет контроль во время шлепанья, ни в коем случае не должен ставить себя в подобную ситуацию. Человек с буйным темпераментом, временами становящийся неуправляемым, или тот, кто втайне получает удовольствие от осуществления физических наказаний, не имеет права применять их. Кроме того, бабушки и дедушки («дедушка» из стишка в восьмой главе) не должны шлепать внуков, пока не получат на это разрешение от родителей. В: Вы считаете, что нужно шлепать ребенка каждый раз, когда он не слушается или вызывающе ведет себя? О: Конечно, нет. Телесные наказания следует применять сравнительно редко. Существуют разные другие виды воздействия: ребенок должен посидеть на стуле и обдумать свое плохое поведение или лишиться некой привилегии, или отправиться в свою комнату на тайм-аут. Его можно заставить выполнить какую-нибудь работу вместо запланированной им игры. Другими словами, вам следует по-разному реагировать на непослушание ребенка, всегда опережая его на шаг. Цель наказания – принести пользу ребенку и соответствовать его «преступлению». Здесь ничто не заменит мудрость и тактичность родителей. В: По какой части тела положено шлепать ребенка? О: По ягодицам, где невозможно причинить необратимых повреждений. Я не считаю, что следует бить ребенка по лицу или сильно дергать за руку. Если вы шлепаете ребенка по попке, то маловероятно, что вы нанесете ему физическую травму. В: Как долго можно позволять ребенку плакать после наказания или шлепанья? Существует ли предел? О: Да, я считаю, что предел должен быть. Пока слезы – это высвобождение эмоций, можно позволить им литься. Но плач порой быстро превращается в выражение протеста с целью наказать «врага». Искренние слезы обычно длятся две минуты или меньше, реже – пять. После этого ребенок просто жалуется, что нетрудно распознать по тону его голоса. Я бы потребовал, чтобы он прекратил плакать в знак протеста, предложив ему отвлечься. У детей младшего возраста плач легко остановить, заинтересовав их чем-то другим. В: Ведутся споры по поводу того, шлепать ли ребенка рукой или другим предметом, например ремнем или валиком. Что вы рекомендуете? О: Я бы порекомендовал нейтральный предмет. Те, кто не согласен, могут поступать так, как считают правильным. Мне это не кажется принципиальным. Причина, по которой я предлагаю кнутик (маленькую гнущуюся веточку с дерева) или валик, объясняется тем, что рука должна дарить любовь – обнимать, прижимать, нежно похлопывать или ласкать. Если вы привыкли внезапно пускать в ход руки, ребенок не знает, когда его хотят шлепнуть, а когда обнять, и привыкает вздрагивать при любом вашем резком движении. Этого не случится, если вы не спешите с наказанием и берете нейтральный предмет. Моя мама обычно пользовалась маленьким прутиком, который не причинял необратимых повреждений. Но он хлестал достаточно сильно, чтобы я понял, что от меня требуется. Однажды, когда я довел ее до предела, она отправила меня в сад, чтобы я сам срезал инструмент для наказания. Я вернулся с крошечной веточкой длиной в несколько сантиметров. Она могла меня только слегка потыкать ею. Мама больше никогда не давала мне такого глупого поручения. В: Существует ли возраст, с которого можно начинать шлепать детей? О: Нет оправдания для физического наказания детей моложе пятнадцати-восемнадцати месяцев. Резкое встряхивание ребенка может привести к травме мозга и даже смерти! Но в середине второго года (восемнадцать месяцев) мальчики и девочки уже в состоянии понять ваши слова о том, что они должны или не должны делать. В этом возрасте их можно аккуратно подвести к мысли об ответственности за свое поведение. Предположим, ребенок с характером тянется к электрической розетке или к чему-то еще, что способно навредить ему. Вы говорите: «Нет!» Он бросает на вас взгляд и продолжает тянуться. Вы видите злорадную улыбку у него на лице, как будто он думает: «А я все равно это сделаю!» Я советую вам говорить твердо, чтобы он знал, что переходит дозволенные границы. Если он не останавливается, шлепните его руке, чтобы он почувствовал. Небольшая боль в этом возрасте играет важную роль – она знакомит ребенка с реальностью физического мира и серьезностью запретов. В течение последующих полутора лет постепенно утверждайтесь в роли доброжелательного босса: делайте то, что говорите, и говорите то, что намереваетесь сделать. Возможно, вы читали в популярной литературе прямо противоположное, и все же твердый, но любящий подход в воспитании не повредит малышу и не сделает его жестоким. Наоборот, он, скорее всего, вырастит здорового, уверенного в себе ребенка. В: Я шлепала своих детей за непослушание, но, кажется, это не помогало. Этот подход работает не со всеми детьми? О: Дети такие разные, что иногда трудно поверить, что они члены одной семьи. Некоторых можно испепелить одним суровым взглядом; для других нужны твердые, даже болезненные дисциплинарные меры. Различие определяется степенью необходимого ребенку одобрения и принятия со стороны взрослого. Основная родительская задача – видеть вещи так, как их воспринимает ребенок, тем самым подстраивая наказание под его уникальные потребности. Соответственно, уместно наказывать мальчика или девочку, когда они знают, что это заслужено. Когда правила меняются каждый день и наказание за проступок непредсказуемо и непоследовательно, ребенок не понимает, что ему сделать и как исправиться. Отвечая на ваш вопрос прямо, скажу, что дисциплинарные меры обычно не работают из-за фундаментальных ошибок в их применении. Возможно, вдвое более сильное наказание принесет лишь частичный результат. Я провел исследование ситуаций, при которых, по словам родителей, дети игнорировали наказание и продолжали плохо себя вести. На это есть четыре основные причины: 1. Самая распространенная ошибка – непредсказуемое наказание. Когда правила меняются каждый день и наказание за проступок непредсказуемо и непоследовательно, ребенок не понимает, что ему сделать и как исправиться. Невозможность предвидеть последствия толкает его на попытку выяснить, сможет ли он победить систему. В обществе преступное поведение также распространено среди тех, кто верит, что им не грозит правосудие. 2. Иногда у ребенка более сильная воля, чем у родителя, и оба понимают, что происходит борьба характеров. Если ребенок выдерживает давление и не уступает в открытом противостоянии, родители вынуждены исключить эту форму наказания из воспитательного репертуара. Продумывает ли он эту тактику? Обычно нет, но понимает ее интуитивно. Он чувствует, что порка не должна сработать. Он может даже сдержать слезы и сказать: «Совсем не больно». Родитель в раздражении делает вывод: «Порка не помогает с моим ребенком». 3. Шлепки могут быть слишком легкими. Если ребенку не больно, у него нет причин избегать последствий непослушания в следующий раз. Шлепок рукой по попке, спрятанной под подгузниками, не станет сдерживающим фактором. Убедитесь, что ребенок получает необходимый сигнал, но будьте осторожны и не заходите слишком далеко. 4. Для некоторых детей шлепанье неэффективно. Ребенок с синдромом дефицита внимания и гиперактивности (СДВГ), возможно, станет еще более диким и неуправляемым после физического наказания. Ребенок, подвергавшийся жестокому обращению, рискует принять наказание от любящего взрослого за испытанное в прошлом насилие. Наконец, к очень чувствительному ребенку может понадобиться другой подход. Я еще раз подчеркиваю, что все дети разные. Единственный способ правильно их воспитывать – воспринимать каждого мальчика или девочку как личность и разрабатывать методы воспитания в соответствии с потребностями и характеристиками конкретного ребенка. В: Как вы думаете, телесные наказания в конечном итоге будут объявлены вне закона? О: Я не сомневаюсь, что будут предприняты усилия, чтобы положить им конец. Попытка запретить телесные наказания была сделана в Калифорнии в 1982 году, пока родители не потребовали от политиков отозвать закон [64] . Трагедия жестокого обращения с детьми затруднила людям понимание разницы между насилием и конструктивными, позитивными формами наказания. Кроме того, в западном мире существует много «защитников прав детей», которые не успокоятся, пока не получат законное право указывать родителям, как воспитывать своих детей. В Швеции телесные наказания и другие формы дисциплины уже запрещены [65] . Канадские суды заигрывали с тем же решением, но приняли иное решение [66] . Американские СМИ убеждают общественность, что любая порка равносильна жестокому обращению с детьми и поэтому должна быть объявлена вне закона. Если телесное наказание запретят, то это будет черный день для семей и особенно для детей! К сожалению, не считается незаконным растить ребенка без любви, пока официально не задокументировано явное пренебрежение его интересами. |