пособие Болдырева. Е. М. Болдырева
 Скачать 226.39 Kb.
|
|
Цех поэтов – литературное объединение, образовавшееся из «Поэтической академии» в октябре 1911 г. Название кружка напоминает средневековые названия ремесленных объединений, что указывает на отношение его участников к поэзии как к ремеслу, чисто профессиональной сфере деятельности. Руководители «Цеха» – Н.Гумилев и С.Городецкий. Вначале «Цех поэтов» не отождествлял себя ни с одним из литературных направлений; осенью 1912 года из широкого круга участников «Цеха» выделилась группа акмеистов (Н.Гумилев, А.Ахматова, С.Городецкий, О.Мандельштам, М.Зенкевич, В.Нарбут). Эвдемонистический реализм – один из вариантов названия неонатурализма. Эвдемонизм – стремление к счастью – выступал у представителей этого течения как необходимость получать от жизни наибольшее количество удовольствий и удовлетворения запроса чисто физиологического. Эклектика стилевая – характерная примета русского реализма начала ХХ века, стилевая двусоставность, свойственная многим писателям-знаньевцам (Серафимович, Вересаев, Куприн, Юшкевич, Айзман), которые продолжали оставаться «правоверными» реалистами, но, будучи не в силах сопротивляться влиянию нарождающейся модернистской эстетики, «допускали» в своих произведениях чисто стилистические уступки различным модернистским направлениям, что приводило к стилевой разнородности, двусоставности, эклектичности их текстов. В этом случае реалистическая и модернистская эстетика взаимодействуют сугубо на внешнем уровне, когда в реалистическом тексте появляются различные стилевые «примеси», то есть модернистские тенденции не влияют на саму природу текста, а выступают в качестве стилевой «добавки». В этом случае можно говорить об экспрессионизме, импрессионизме, романтизме и натурализме как одной из стилевых составляющих текстов реалистов рубежа веков. Экспрессионистские стилевые тенденции – проявляются в творчестве Л.Андреева, С.Юшкевича, Д.Айзмана, А.Серафимовича. Главным становится «сила крика», интенсивность выражения собственной авторской позиции, а не точная предметная изобразительность. Прежде всего, это проявляется в выборе особых сюжетных ситуаций – предпочтение отдается трагическим, мрачным, заостренным ситуациям. Так, излюбленные темы знаньевцев С.Юшкевича и Д.Айзмана – еврейские погромы, детские смерти, болезни, разорение, тяжкая жизнь еврейского трудового населения России. В ранних рассказах А.Серафимовича очень много смертей и убийств, причем смерть не является для него естественным итогом, а становится результатом критической сюжетной ситуации, немотивированного убийства. Важная черта экспрессионистской стилистики – повышенная контрастность образов, схематизм компоновки сюжета, форсированная частота художественных повторов, усиливающаяся роль открыто звучащего авторского голоса, вторжение публицистических элементов – монтажной стыковки высказываний, афористичности, использования риторических повторов и т.д. Экспрессионистская стилистика проявляется и в крайней напряженности языка, нарочитом нагнетании мрачных красок: «Выползают люди из земли, плачут и душат меня…», «раскрыла бездна свой черный рот…» (С.Юшкевич «В городе»), «Получалась такая картина ужаса и горя, что, казалось, город обратился в кладбище, и люди мертвыми падали на улицах, как во время эпидемии» (С.Юшкевич «Кабатчик Гейман»). Даже писатели, творческой индивидуальности которых больше соответствует точная предметная изобразительность (В.Вересаев, Н.Гарин-Михайловский, И.Шмелев), широко используют элементы экспрессивного стиля. Экспрессионистский духовный комплекс – устойчивое ядро художественного мира Л.Андреева, некий изначально заложенный единый комплекс, который постепенно раскрывается в разные периоды творчества на разных уровнях. «Экспрессионистский духовный комплекс» воплотил в себе декадентское мироощущение – отчаяние, экзистенциальное одиночество человека, ощущение себя игрушкой в руках безличных мировых сил, кошмар потрясенного сознания, бессилие перед роком. В раннем творчестве Андреева это отчуждение, отчаяние воплощается на событийном уровне, на уровне внешних проявлений («Баргамот и Гараська», «Ангелочек», «Петька на даче», «Гостинец»). На втором этапе творчества Андреева этот экспрессионистский комплекс воплощается в мировоззрении героев, которые уже не просто испытывают на себе его проявления, а пытаются размышлять о смысле жизни («Рассказ о Сергее Петровиче», «Рассказ о семи повешенных», «Иуда Искариот»). На третьем этапе «экспрессионистский духовный комплекс» воплощается в самой внутренней, глубинной структуре текста, становится его стилистической «плотью» («Красный смех», драмы «Жизнь Человека», «Царь-Голод»). Эпатаж – одна из доминант футуристического творчества, сознательная стратегия «издевательства» над читателем и зрителем с целью вызвать оптимальную реакцию на свои авангардные произведения – агрессивное неприятие, атмосферу ругани, свиста, литературного скандала. Футуристами был разработан целый репертуар «эпатирования» (скандальные названия манифестов и сборников, вызывающий антиэстетизм образов, поведение во время публичных выступлений и т.д.). Эффект тумана – модернистский принцип безэкспозиционной манеры (получивший название в связи с творчеством У.Фолкнера), свойственный прозе И.Бунина, в рассказах которого экспозиция часто устраняется («Новый год») или в рамках экспозиции герои не получают конкретного именования, обозначаясь личными местоимениями («он» и «она»). ЛИТЕРАТУРНО-ХУДОЖЕСТВЕННЫЕ ГРУППИРОВКИ, В РОССИИ 20-40 гг. ХХ ВЕКА ОСНОВНЫЕ ФИЛОСОФСКО-ЭСТЕТИЧЕСКИЕ КОНЦЕПЦИИ И ТЕОРЕТИКО-ЛИТЕРАТУРНЫЕ ПОНЯТИЯ РУССКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЫ ХХ ВЕКА Аномалии языковые и речевые – один из механизмов обэриутского текстопорождения, цель которых – преодолеть нормативное словоупотребление, очистить слово от его «литературной шелухи», уловить и зафиксировать в тексте текучую и неуловимую реальность при помощи ограниченных возможностей языка, освободив слово от всех ранее установленных связей с другими словами путем разрушения законов согласования и управления («и вот я в дверь стучу кулак», «то думал он в платочек, то не думал»), нарушения норм сочетаемости слов («там борзое солнце греет»), семантической избыточности или недостаточности («самонаблюдения над стеной», «четыре ночи спал, обнявшись»), деконструкции категорий рода, числа, лица («облак дыма», «мысли бродит веселей») и т.д. Архетипы советской культуры – понятие, обоснованное Х.Гюнтером, утверждавшим, что процесс становления соцреалистического канона есть процесс актуализации определенных архетипов. Гюнтер выделяет четыре архетипа: героя, врага, мудрого отца и матери. Биокосмисты – одна из локальных группировок 20-х гг. (А.Святогор, П.Иваницкий), ставящая перед собой задачу создания нового мирозданческого, биокосмического языка, состоящего из биокосмических междометий, который станет общим для всей земли и всего космоса. «Болезнь сказа» (К.Федин) – развитие в 20-х гг. ХХ века на фоне необычайной популярности и бурного расцвета сказа других его модификаций. Один из вариантов состоит в том, что повествование утрачивает связь с конкретныи рассказчиком, с социально конкретными формами речи, объединяя разностильные и противоречивые элементы, в практической речи несовместимые, их синтез делает рассказчика неопределенным, а в тексте комбинируются конструкции различных книжных жанров, сказово-диалектные элементы, фольклорные средства (пример этого искусственного воссоздания выразительной речевой манеры из разнородных лексических фрагментов – сказ раннего Леонова): «За Нюньюнгом в морской глубине летними ночами незаходимого солнца пожар стоит… Еще растет там брусничка, клюквина сестричка, матушке морошке сноха…». Другой путь эволюции сказа связан с дифференциацией его составных частей, на основе которых возникают самостоятельные типы повествования (например, передача чужой точки зрения через несобственно-прямую речь, когда исчезает характерная для сказа ситуация речи и персонаж, чья точка зрения моделируется, не является рассказчиком (сказ Л.Сейфуллиной). Мутацией сказа можно считать и разнообразные стилизации 20-х гг. (преимущественно фольклорные), когда установка делается на воссоздание не чужой точки зрения, а на чужой стиль (сказ Б.Лавренева в «Полынь-траве», ориентированный на «Слово о полку Игореве»): «На Маныч-реке не снопы стелют – головы, молотят стальными цепами, на току кладут жизни, веют души от тел. Кровью покрыты берега Маныч-реки, не зерном засеяны, засеяны костями ратей…». Наконец, активно развивается форма повествования, в организации которой не играет решающей роли ни чужое, ни устное слово, но которая имитирует отдельные черты сказа, а именно особый сказовый тон, единственный признак, роднящий это одноголосое «сказовое повествование со сказом – инверсированный порядок слов (сказ Вс.Иванова или А.Неверова): «Идет она березняком, боярышником – кажется, что запах его за платье цепляется, в волос лезет… Цепляются мысли за дорогу, как чертополох за колеса. Идет Аксинья, под кусты склоняется…». Все эти формы – не сказ в собственном смясле слова, а разные его мутации, разные степени удаления от сказа. «Внутренний реализм» – понятие, утверждаемое критиками группы «Перевал» и противопоставляемое реализму внешнему, иллюстративному. Подлинный художник должен брать в качестве материала не просто изученный кусок действительности, а органически спаянный с его личностью, внутренне им прожитый во всех интимнейших его проявлениях ВОКП – Всероссийское общество крестьянских писателей (А.Дорогойченко, П.Замойский, М.Карпов и др.). Кружки крестьянских писателей зародились еще в дореволюционное время (Суриковский литературно-музыкальный кружок писателей из народа после смерти Сурикова в 1880г.). На базе этого кружка 9 мая 1921 года состоялась конференция крестьянских писателей, был создан Всероссийский союз крестьянских писателей (председатель – Г.Деев-Хомяковский). К членам группы предъявлялось требование лично входить в общение с деревенской массой. В 1925 году союз переименован в ВОКП. Творчество представителей ВОКП основывалось на соединении пролетарской идеологии и крестьянских образов, активно-трудовом восприятии природы и жизни; всестороннем изображение жизни крестьянской массы; особо оговаривались условия членства в ВОКП: лица, не занимающиеся физическим трудом, в союз приняты быть не могут. «Выжимки спецовства» – чисто конструктивистский способ «специализации текста», соблюдение норм особой литературно-технологической культурности (И.Сельвинский по этому поводу писал так: «Ведь лучше плетня резная ограда и выше раешника звонкий сонет»), когда большое значение придается профессионализации собственного стихотворчества. Особенно это очевидно по отношению к Сельвинскому, который в своей работе «Студия стиха» (правда, уже в 1962 году) разрабатывал «тактометрическую» теорию стиха, стремясь отрефлексировать свои прежние эксперименты. У Сельвинского мы видим версификационное разнообразие поистине энциклопедического типа: от традиционного четырехстопного ямба до верлибра и тактовика, причем выбор того или иного типа стиха зависел не от прихоти автора, а от художественных особенностей произведения Галатея – метафорический образ, используемый критиками группы «Перевал» для иллюстрации своих творческих принципов, в первую очередь идеи органичности творчества. Перевальцы объявили формулой художественного процесса стихотворение Е.Баратынского «Скульптор», где, по их мнению, используется перевальская терминология: «прозрел в камне нимфу» -- совпадение интенции и материала, скульптор снимает кору за корой, пока не упадет последний покров (идея открытия художником первоначальной свежести мира), ответный взор Галатеи – эмоциональная отзывчивость материала. Галатея – это символ внутреннего зрения художника, способного прозреть в реальности ее художественный потенциал. Грузофикация – введенное теоретиком конструктивизма К.Зелинским понятие как центральная характеристика современной ему культуры. Конструктивизм привычка подходить ко всем вопросам жизни с переустроительной и строительной точки зрения и есть порождение грузофикации, каковая вкратце сводится к следующему. Это выражение извечно присущей человеку организационно-технической потребности в истончении, дематерилизации вещественных производственных средств за счет увеличения их функциональной нагрузки. Грузофикация таким образом есть взваливание на все истончающиеся материальные упоры все большего функционального веса (иначе говоря, если стул может стоять на трех ножках, ему незачем иметь четыре, но на оставшиеся три падет повышенная нагрузка). Таким образом, конструктивисты стремились передать черты современной конструктивной эпохи искусству (экономия в расходовании материала, целеустремленность, динамизм). «Конструктивизм, превращенный в искусство, формально превращается в систему максимальной эксплуатации темы, или в систему взаимного функционального оправдания всех слагающих художественных элементов, т.е. в целом конструктивизм есть мотивированное искусство», «Конструктивизм есть упорядоченные в систему мысли и общественные умонастроения» – говорилось в их манифестах. Дискуссия о языке – дискуссия 1934 года, сыгравшая значительную роль в утверждении монистической концепции советской литературы. Инициатором дискуссии выступил Горький, опубликовав в «Литературной газете» «Открытое письмо А.Серафимовичу», где утверждалась невозможность использования в литературе «местных речений», т.е. просторечных диалектных слов, неспособных изобразить героику и романтизм советской действительности. Результат дискуссии – изгнание из литературы всех стилистически маркированных типов повествования (прежде всего сказа и орнаментальной прозы) и канонизация нейтрального стиля – социально стерильного, лишенного ориентации на речь какого-либо социума, прозрачного и ясного, без двуплановости и сложных грамматических структур, поскольку цель языка в соцреализме – не исследование реальности, а программирование идеальной общественной модели. Дискуссия о формализме – «последний акт» в утверждении монистической концепции советской литературы. Развернулась в 1936 году, объектом критики явилась не столько формалистская литературоведческая концепция, сколько элементы любой поэтики, отличной от жизнеподобной. Формализм отождествлялся с «формалистским кривляньем», непонятным, затрудненным для восприятия, а значит, антидемократическим и враждебным искусством, которому противопоставлялось «правдивое, простое, прекрасное и доступное» искусство соцреализма. Имажинизм – одна из литературных группировок 20-х гг. Возникла в 1918 году (С.Есенин, А.Мариенгоф, В.Шершеневич, Р.Ивнев, И.Грузинов, А.Кусиков, М.Ройзман, Н.Эрдман). В «Декларации» – манифесте имажинизма постулировалось, что имажинизм возник для борьбы с футуризмом. На самом же деле у них много общего – чисто формального новаторства, но если для футуристов было главным «самоценное слово», то имажинисты выдвигали на первый план «самоцельный образ» – необычные словосочетания, возникающие за счет обновления стершегося образа слова. Упор на формальную сторону неизбежно привел имажинистов к выступлению против грамматики. Один из разделов статьи Шершеневича – «Ломать грамматику»: призывы «разбить кандалы грамматики, оковы склонений, спряжений, цепи синтаксической согласованности», потому что образ всячески борется с грамматикой. Шершеневич выступал против глаголов и предлогов, за симбиоз прилагательное – существительное, за наречие при существительном (а не при глаголе и прилагательном), за несинтаксические формы. Это было «левее» футуристов, которые только расшатали синтаксис, уничтожив знаки препинания. В 1924 году С.Есенин и С.Грузинов объявили группу распущенной. Инфляция прозы – рационализация стихотворного пространства у конструктивистов, проявляющаяся во введении в поэтический текст прозаических фрагментов, технических примечаний и даже цифр: «Телеграмма пришла в 2.40. ночи», «в 20-м часу», «в составе 1-й, 6-й и 13-й групп», «набил 148 штук», «тайфун 20-34». Порой то или иное стихотворение Сельвинского начинает напоминать деловую бумагу, циркуляр с указаниями на то, чему следует уделить наибольшее внимание: Литера А. Из районов клана Пропущенная через «грохот» и «пар», В марте тряпка франко-бипланом Входит под крышу в Северный парк, «В». Номенклатура: холщевка-прима Непрелая – горелая, без перьев и ржи. Примечанье 1-е: процент на примесь. Примечанье 2-е: допускается жир. Исторический роман – один из основных жанров советской литературы (А.Толстой «Петр Первый», В.Язвицкий «Иван III – государь всея Руси», В.Ян «Чингиз-хан», Артем Веселый «Гуляй, Волга!», Д.Петров-Бирюк «Дикое поле» и т.д.). Советский исторический роман оказывается особым «зеркалом» сталинской эпохи и призван решить ее основные проблемы: личной власти, экономического скачка, укрепления государственности, борьбы с внутренними и внешними врагами. Эта проблематика и обуславливает набор сюжетов «занимательной истории»: Петр Первый представляет аналог большевистской индустриализации, борьбы с изменой и внедряет мысль о прогрессивности централизованного государства, Иван Грозный тоже являет собой параллель сталинской эпохе (опричнина – культ личности и массовый террор), полководцы и военачальники (Александр Невский, Дмитрий Донской, А.Суворов, М.Кутузов и др.) призваны демонстрировать национальную мощь, а восставшие казаки и крестьяне (Булавин, Болотников, Разин, Пугачев) показывали историческую невозможность победы тех, кто не имеет организованного политического авангарда – партии. По словам Е.Добренко, «это был роман государства с историей, естественная попытка приручить прошлое… и примирить историзм с партийностью». Конструктивизм (ЛЦК) – Литературный центр конструктивистов, берущий свои истоки в своеобразном тройственном союзе Ильи Сельвинского Корнелия Зелинского и Алексея Николаевича Чичерина, который оформился в начале 20-х годов, а в 1924 году ознаменовал свое существование выходом в свет коллективного сборника « Мена всех». В дальнейшем в ЛЦК помимо лидера группы Сельвинского и ее ведущего теоретика Зелинского входили Вера Инбер В. Луговской Э. Багрицкий Н. Адуев Б. Агапов Дир Туманный (Н. Панов), А. Квятковский И. Аксенов Е. Габрилович Г. Гаузнер. Процесс теоретического осмысления групповой идеологии и поэтики обрел более или менее зримые очертания к 1925 году, когда был опубликован сборник «Госплан литературы», а в своих классических и завершенных формах предстал на суд читателей в 1929-м году в итоговом конструктивистском альманахе «Бизнес». Советский литературный конструктивизм поставил во главу угла проблему организации и смысла. Это соответствовало рационалистическому пафосу эпохи, явившемуся ответом на глубокий структурный и организационный кризис, порожденный мировой войной. Конструктивизм возник и как ответ на технологическую революцию 20-х годов с требованием американизации всех форм жизни, их рационалистической проработки под знаком достижения максимальной целесообразности и комфорта. См. также принцип грузофикации, локальный прием, «выжимки спецовства», инфляция прозы. |