Кас. Богданова Е Е Богданов Д Е Василевская Л Ю Василенко Н В Гринь О. Е., Василевская Л. Ю., Василенко Н. В., Гринь О. С., Подузова Е. Б., Тягай Е. Д., Файзрахманов К. Р. Гражданское право. Часть первая

• Название: Е., Василевская Л. Ю., Василенко Н. В., Гринь О. С., Подузова Е. Б., Тягай Е. Д., Файзрахманов К. Р. Гражданское право. Часть первая
• Дата: 22.11.2021
• Размер: 1.72 Mb.
• Имя файла: Богданова Е Е Богданов Д Е Василевская Л Ю Василенко Н В Гринь О.rtf
• Тип: Учебник; #278350
• страница: 34 из 59

Глава 21. Гражданско-правовая ответственность за нарушение обязательств

Понятие, признаки и функции гражданско-правовой ответственности. Основание и условия гражданско-правовой ответственности; наличие вреда (убытков). Реальный ущерб и упущенная выгода. Абстрактный и конкретный способ расчета убытков. Противоправность. Причинно-следственная связь. Вина в гражданском праве. Безвиновная ответственность. Непреодолимая сила. Виды гражданско-правовой ответственности. Договорная, преддоговорная и деликтная ответственность. Долевая, солидарная и субсидиарная ответственность. Специальные санкции ответственности. Взыскание неустойки, потеря задатка и проценты за пользование чужими денежными средствами. Возмещение потерь.

21.1. Понятие, признаки и функции гражданско-правовой ответственности

В науке гражданского права одним из наиболее сложных остается вопрос о сущности гражданско-правовой ответственности. Несмотря на множественность высказанных позиций, единое определение гражданско-правовой ответственности так и не было сформулировано. В научной литературе в качестве основных признаков гражданско-правовой ответственности указывается на государственное принуждение, наличие дополнительных имущественных обременений для должника (правонарушителя), а также на восстановление имущественной сферы потерпевшего (кредитора).
Доктрина. С.Н. Братусь считал, что под ответственностью следует понимать исполнение обязанности на основе государственного или приравненного к нему общественного осуждения*(367). Однако по мнению В.А. Хохлова, признак государственного принуждения имманентно присущ праву в целом, и поэтому исключительно ответственность он вовсе не характеризует*(368).

М.Н. Малеин наряду с признаком государственного принуждения указывал на необходимость дополнительных имущественных обременений у должника в результате применения мер гражданско-правовой ответственности*(369). Данная позиция критикуется В.А. Хохловым, по мнению которого в гражданском праве вопрос об ответственности стоит лишь постольку, поскольку кредитор оказывается лишенным определенных благ и возможностей. В силу этого действительной задачей является исследование того, что произошло на стороне кредитора; и только с данным обстоятельством могут связываться возможные действия как управомоченной стороны, так и государства*(370).

Попыткой дать ответ на подобную критику является следующее определение, согласно которому "гражданско-правовая ответственность - это одна из форм государственного принуждения, состоящая во взыскании судом с правонарушителя в пользу потерпевшего имущественных санкций, перелагающих на правонарушителя невыгодные имущественные последствия его поведения и направленных на восстановление нарушенной имущественной сферы потерпевшего"*(371).
Таким образом, для отечественной научной литературы последнего времени характерен своеобразный консенсус в отношении монофункционального, по сути, характера гражданско-правовой ответственности. На первый план выводится ее компенсационно-восстановительная направленность, а остальные функции ответственности либо игнорируются, либо упоминаются вскользь, как вспомогательные и несущественные.
Доктрина. Например, В.А. Хохлов считает, что качества юридической санкции и реакции на правонарушения к гражданско-правовой ответственности неприменимы, поскольку ее центральной фигурой является не нарушитель, а потерпевший. Действительной задачей ответственности, по его мнению, является исследование лишь того, что произошло на стороне потерпевшего (кредитора)*(372). По мнению Е.А. Суханова, основной, главной функцией гражданско-правовой ответственности является ее компенсаторно-восстановительная функция. Данная функция отражает соразмерность применяемых мер ответственности и вызванных правонарушителем убытков, а также направленность взыскания на компенсацию имущественных потерь потерпевшего от правонарушителя*(373).
Если сопоставлять указанную позицию российских авторов с иностранной доктриной авторов, то она, по сути, основывается на идее корректирующей справедливости (corrective justice), согласно которой основной задачей гражданско-правовой ответственности является восстановление того положения в имущественной сфере потерпевшего, которое было до момента совершения правонарушения*(374).

Действительно, невозможно отрицать важное значение компенсационно-восстановительной функции для гражданско-правовой ответственности, которая отражена в правилах ст. 15 и 1064 ГК РФ, закрепляющих принцип полного возмещения убытков (вреда). Целью ответственности является прежде всего восстановление нарушенной имущественной сферы потерпевшего. Именно размер причиненного имущественного вреда по общему правилу определяет меру ответственности.

Однако рассмотрение ответственности исключительно с позиций монофункционального феномена примитивизирует доктрину. Гражданско-правовую ответственность невозможно поместить в прокрустово ложе корректирующей справедливости и исключительно компенсационной направленности, поскольку она является не моно-, а полифункциональным феноменом. Ответственность в гражданском праве решает задачи не только компенсации, но и справедливого распределения бремени неблагоприятных последствий, а также воздаяния за совершенные правонарушения. Таким образом, реализуется вся триада справедливости в сфере ответственности: восстановительная (корректирующая), распределительная (дистрибутивная) и воздающая (ретрибутивная)*(375).

Распределительная функция гражданско-правовой ответственности реализуется, например, при установлении в законе ограниченного размера ответственности (п. 1 ст. 15 ГК РФ) по договорам энергоснабжения (ст. 547 ГК РФ), НИОКР (ст. 777 ГК РФ), перевозки (ст. 796 ГК РФ), хранения (п. 2 ст. 902 ГК РФ) и др. Цель распределения убытков при нарушении договора достигается путем установления общего строгого (безвиновного) стандарта ответственности по предпринимательским договорам (п. 3 ст. 401 ГК РФ). Такие убытки подлежат возмещению и становятся бременем должника даже при его невиновном нарушении договора. Однако по отдельным предпринимательским договорам законодатель распределяет бремя последствий при невиновном нарушении договора в пользу должника, например по договорам контрактации (ст. 538 ГК РФ) и НИОКР (ст. 777 ГК РФ).

В сфере внедоговорной ответственности распределительная функция также реализуется путем установления безвиновной ответственности, например за вред, причиненный источником повышенной опасности (ст. 1079 ГК РФ), или за вред, причиненный вследствие недостатков товаров, работ или услуг (ст. 1095 ГК РФ). Справедливое распределение бремени вреда (убытков) достигается и путем учета имущественного положения причинителя вреда (п. 2 ст. 1083 ГК РФ) или имущественного положения потерпевшего, когда законодатель допускает переложение обязанности по возмещению вреда на лицо, которое в момент причинения вреда было неделиктоспособным (абз. 2 п. 4 ст. 1073, п. 3 ст. 1076, абз. 2 п. 1 ст. 1078 ГК РФ).

На первый взгляд, для гражданско-правовой ответственности не характерна функция справедливого воздаяния (карательная функция), которая обладает доминирующим значением в сфере публичной ответственности (уголовной, административной), воздействие которой направлено не на имущество, а на личность правонарушителя.

Однако позиция, что гражданско-правовая ответственность решает задачи не только компенсации, но и справедливого воздаяния за совершенные правонарушения, а также превенции, сдерживания антисоциального поведения, становится все более распространенной в иностранной научной литературе.
Доктрина. Применительно к североамериканской доктрине это обусловлено тем, что в их правоприменительной практике активно применяется институт штрафных убытков (punitive damages)*(376). При определении размера штрафных убытков суды учитывают в том числе степень виновности правонарушителя, характер и тяжесть причиненного вреда, совершено ли правонарушение впервые, или имеет место рецидив, соотношение между присуждаемой суммой штрафных убытков и предполагаемым размером потерь у потерпевшего, а также суммы штрафных убытков, взыскиваемые по аналогичным делам*(377).

По мнению Гельмута Коциоля, на первый взгляд концепция штрафных убытков не соответствует европейской правовой традиции, однако в сфере частного права возможно использование конструкции штрафных убытков, например в случаях причинения неимущественного вреда или в отношении труднодоказуемых экономических потерь*(378). Так, в Италии кассационный суд сформулировал правовую позицию, что задачами гражданско-правовой ответственности являются не только предоставление компенсации потерпевшему, но и сдерживание противоправного поведения, а также наказание деликвента. Поэтому штрафные убытки не являются онтологически несовместимыми с правовой системой Италии*(379). В данном направлении развивается и правоприменительная практика других европейских стран, например Франции и Испании*(380).
Следует отметить, что фактически российскому ГК РФ уже известен феномен штрафных убытков, установленных, например, в абз. 2 п. 2 ст. 15 ГК РФ. Согласно названной норме, если лицо, нарушившее право, получило вследствие этого доходы, лицо, право которого нарушено, вправе требовать возмещения наряду с другими убытками упущенной выгоды в размере не меньшем, чем такие доходы. Таким образом, данное правило имеет целью не компенсацию убытков кредитора, а лишение правонарушителя незаконно полученной им выгоды, поскольку оно направлено на развитие общего запрета п. 4 ст. 1 ГК РФ, что никто не вправе извлекать преимущество из своего незаконного или недобросовестного поведения*(381).

Представляет интерес то, что трактовка гражданско-правовой ответственности с позиций воздающей справедливости была недавно осуществлена Конституционным Судом РФ. В одном из его постановлений были рассмотрены вопросы, связанные с применением компенсации за нарушение исключительного права (ст. 1252 ГК РФ). Данная санкция ответственности позволяет взыскивать в пользу потерпевшего денежную сумму (например, в размере от 10 тыс. до 5 млн. руб. (ст. 1301 ГК РФ)), которая может и превышать размер фактически причиненных ему убытков.
Судебная практика. Суд посчитал, что допущение законом такой возможности - с учетом затруднительности определения размера убытков в каждом конкретном случае правонарушения - нельзя признать мерой, несовместимой с основными началами гражданского законодательства, не исключающего, в частности, взыскания штрафной неустойки (ст. 394 ГК РФ), а также возможности установления законом или договором обязанности причинителя вреда выплатить потерпевшим компенсацию сверх возмещения вреда (ст. 1064 ГК РФ). Природа данной ответственности была прямо квалифицирована в качестве штрафной, преследующей цели общей превенции соответствующих правонарушений. Была сформулирована правовая позиция, что требования справедливости и соразмерности, предопределяющие дифференциацию публично-правовой ответственности в зависимости от тяжести содеянного, размера и характера причиненного ущерба, степени вины правонарушителя и иных обстоятельств, обусловливающих индивидуализацию при применении тех или иных мер государственного принуждения, применимы и к регулированию гражданско-правовой ответственности в той мере, в какой устанавливаемые законодателем штрафные по своему характеру санкции выполняют и публичную функцию превенции (постановление Конституционного Суда РФ от 13 декабря 2016 г. N 28-П "По делу о проверке конституционности подпункта 1 статьи 1301, подпункта 1 статьи 1311 и подпункта 1 пункта 4 статьи 1515 Гражданского кодекса Российской Федерации в связи с запросами Арбитражного суда Алтайского края").

При определении размера компенсации необходимо учитывать, в частности, характер допущенного нарушения, срок незаконного использования результата интеллектуальной деятельности, степень вины нарушителя, наличие ранее совершенных лицом нарушений исключительного права данного правообладателя, вероятные убытки правообладателя, принципы разумности, справедливости и соразмерности (п. 43.3 постановления Пленума Верховного Суда РФ N 5, Пленума ВАС РФ N 29 от 26 марта 2009 г. "О некоторых вопросах, возникших в связи с введением в действие части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации").
Таким образом, в указанных примерах в качестве критериев для определения объема ответственности выступают не только размер причиненного вреда, но и степень вины правонарушителя, а также наличие рецидивов в совершении правонарушений, что является проявлением воздающей функции (ретрибутивной справедливости) в сфере гражданско-правовой ответственности.
Вывод. Гражданско-правовая ответственность должна квалифицироваться в качестве полифункционального правового феномена, преследующего не только цели компенсации и распределения вреда (убытков), но и справедливого воздаяния, а также сдерживания противоправного поведения.