Кас. Богданова Е Е Богданов Д Е Василевская Л Ю Василенко Н В Гринь О. Е., Василевская Л. Ю., Василенко Н. В., Гринь О. С., Подузова Е. Б., Тягай Е. Д., Файзрахманов К. Р. Гражданское право. Часть первая

• Название: Е., Василевская Л. Ю., Василенко Н. В., Гринь О. С., Подузова Е. Б., Тягай Е. Д., Файзрахманов К. Р. Гражданское право. Часть первая
• Дата: 22.11.2021
• Размер: 1.72 Mb.
• Имя файла: Богданова Е Е Богданов Д Е Василевская Л Ю Василенко Н В Гринь О.rtf
• Тип: Учебник; #278350
• страница: 35 из 59

21.2. Основание и условия гражданско-правовой ответственности

Гражданско-правовая ответственность - это следствие, результат совершенного правонарушения. Именно правонарушение является основанием юридической ответственности вообще и гражданско-правовой в частности.
Важно! Общепризнанной является позиция о четырехэлементной структуре состава гражданского правонарушения, состоящего из противоправности деяния, наличия вреда, причинно-следственной связи и вины. Первые три являются объективными элементами состава правонарушения, последний (вина) является субъективным элементом.
Доктрина. Как указывал Ю.Х. Калмыков, при анализе гражданского правонарушения подавляющее большинство авторов относит к числу его элементов противоправное поведение, вредоносный результат, причинную связь между ними, а также вину как субъективное основание гражданско-правовой ответственности*(382).

В литературе отмечается, что условия - это признаки, характеризующие основание, без наличия которых явление (т.е. ответственность) не может возникнуть*(383). Фактическим основанием возникновения юридической ответственности любого вида является состав правонарушения. Юридическая ответственность невозможна, недопустима за что-либо иное, кроме правонарушения. Состав правонарушения является тем сложным юридическим фактом (фактическим составом), который служит основанием возникновения правоотношения ответственности*(384).

По мнению Е.Е. Богдановой, "все вышеперечисленные элементы состава правонарушения одновременно являются и условиями наступления гражданско-правовой ответственности"*(385).
Несмотря на то, что состав гражданского правонарушения как основание ответственности прямо не предусмотрен нормами соответствующего законодательства, а вычленяется путем их толкования - это отнюдь не умозрительная теоретическая конструкция, а императивный постулат, прочно вошедший в сознание правоприменителей. Практически в любом судебном акте, посвященном вопросам возложения гражданско-правовой ответственности, упоминаются элементы состава гражданского правонарушения, которые должны быть установлены судом.
Судебная практика. Лицо, требующее возмещения убытков, должно доказать факт нарушения обязательства контрагентом, наличие и размер убытков, причинную связь между допущенным правонарушением и возникшими убытками. Недоказанность хотя бы одного из указанных условий является достаточным основанием для отказа в удовлетворении иска о взыскании убытков.

Отказывая в удовлетворении требования о взыскании убытков, суды руководствовались ст. 10, 15, 309, 310, 421 ГК РФ и исходили из недоказанности наличия состава гражданского правонарушения, необходимого для взыскания убытков (определение Верховного Суда РФ от 7 марта 2018 г. N 306-ЭС18-685 по делу N А57-26864/2016).

По смыслу ст. 15 и 393 ГК РФ кредитор представляет доказательства, подтверждающие наличие у него убытков, а также обосновывающие с разумной степенью достоверности их размер и причинную связь между неисполнением или ненадлежащим исполнением обязательства должником и названными убытками. Должник вправе предъявить возражения относительно размера причиненных кредитору убытков и представить доказательства, что кредитор мог уменьшить такие убытки, но не принял для этого разумных мер (ст. 404 ГК РФ) (п. 5 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 24 марта 2016 г. N 7 "О применении судами некоторых положений Гражданского кодекса Российской Федерации об ответственности за нарушение обязательств").
Помимо полных четырехэлементных составов гражданских правонарушений, действующее законодательство предусматривает усеченные составы, когда речь идет, например, о так называемой безвиновной ответственности*(386).

Действующий ГК РФ содержит множество примеров легального закрепления безвиновной ответственности (ст. 401, 405, 1070, 1079, 1095, 1100, 1104 ГК РФ) как в договорных, так и во внедоговорных отношениях.

Основанием для взыскания неустойки также служит усеченный состав гражданского правонарушения, поскольку согласно п. 1 ст. 330 ГК РФ при ее взыскании кредитор не обязан доказывать факта причинения ему убытков.

Таким образом, кредитор при взыскании неустойки должен доказать факт нарушения договора (противоправность), но формально освобожден от доказывания наличия и размера убытков, а также причинно-следственной связи между нарушением договора и возникшими убытками.

Наличие вреда (убытков) является необходимым условием гражданско-правовой ответственности, однако этим значение вреда не ограничивается, поскольку вред выступает и в качестве ее меры. Это обусловлено тем, что, исходя из общей, компенсационно-восстановительной направленности ответственности, объем возмещения должен соответствовать размеру причиненного нарушением права вреда (убытков).
Доктрина. Как указали В.Т. Смирнов и А.А. Собчак, "вред сохраняет свое значение меры ответственности, объективно определяя ее верхнюю границу"*(387).
Согласно п. 1 ст. 15 ГК РФ лицо, право которого нарушено, может требовать полного возмещения причиненных ему убытков, если законом или договором не предусмотрено возмещение убытков в меньшем размере. Применительно к сфере договорной ответственности отечественный законодатель заимствовал иностранный опыт, указав в п. 2 ст. 393 ГК РФ, что возмещение убытков в полном размере означает, что в результате их возмещения кредитор должен быть поставлен в положение, в котором он находился бы, если бы обязательство было исполнено надлежащим образом. Таким образом, целью договорных убытков является зашита интереса кредитора в исполнении обязательства (expectation damages, performance interest). При таком подходе убытки становятся, по сути, денежным эквивалентом надлежащего исполнения обязательства*(388).

В отношении внедоговорной (деликтной) ответственности основное значение имеет правило генерального деликта (п. 1 ст. 1064 ГК), согласно которому вред, причиненный личности или имуществу гражданина или юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, его причинившим.

Как видно из анализа указанных норм, возмещение убытков (вреда) не должно служить для потерпевшего источником обогащения, однако законом или договором может быть установлена обязанность причинителя вреда выплатить потерпевшим компенсацию сверх его возмещения (например, абз. 3 п. 1 ст. 1064 ГК).

Возмещение убытков является общей, универсальной санкцией гражданско-правовой ответственности, она призвана обеспечить кредитору получение от должника именно той денежной суммы, на которую причинен ущерб.

Согласно п. 2 ст. 15 ГК под убытками понимаются расходы, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно произвести для восстановления нарушенного права, утрата или повреждение его имущества (реальный ущерб), а также неполученные доходы, которые это лицо получило бы при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено (упущенная выгода). Если лицо, нарушившее право, получило вследствие этого доходы, то кредитор вправе требовать возмещения наряду с другими убытками упущенной выгоды в размере не меньшем, чем указанные доходы.

Как видно из анализа данной нормы, убытки выражаются в виде реального ущерба и упущенной выгоды. При их взыскании кредитору (потерпевшему) не только необходимо доказать сам факт их причинения, но и обосновать их размер (ст. 56 ГПК РФ, ст. 65 АПК РФ).

Неисполнение обязательства может произойти как по вине должника, так и кредитора (смешанная вина). Поэтому должник вправе возражать относительно размера причиненных кредитору убытков. В частности, должник может доказать, что кредитор своими действиями содействовал увеличению размера убытков либо не принял разумных мер для их уменьшения. При таких обстоятельствах суд вправе уменьшить размер ответственности должника (ст. 404 ГК РФ). Например, перевозчик может доказать, что повреждение груза произошло вследствие вины грузоотправителя по причине ненадлежащей упаковки груза*(389).

Отечественный законодатель с учетом иностранного опыта снизил стандарты доказывания убытков, поскольку ст. 393 ГК РФ была дополнена правилом (п. 5), что размер подлежащих возмещению убытков должен быть установлен с разумной степенью достоверности. Суд не может отказать в удовлетворении требования кредитора о возмещении убытков, причиненных неисполнением или ненадлежащим исполнением обязательства, только на том основании, что размер убытков не может быть установлен с разумной степенью достоверности. В этом случае размер подлежащих возмещению убытков определяется судом с учетом всех обстоятельств дела исходя из принципов справедливости и соразмерности ответственности допущенному нарушению обязательства.
Судебная практика. При установлении факта утраты, недостачи или повреждения (порчи) груза по обстоятельствам, за которые отвечает перевозчик, суд не может освободить его от обязанности возместить грузоотправителю реальный ущерб лишь по тому основанию, что его размер невозможно достоверно установить.

Само по себе отсутствие указания в транспортных документах стоимости груза не может служить основанием для освобождения перевозчика от ответственности при установлении факта неисполнения им обязательства (п. 4 Обзора судебной практики по спорам, связанным с договорами перевозки груза и транспортной экспедиции, утв. Президиумом Верховного Суда РФ 20 декабря 2017 г.).
К реальному ущербу, в свою очередь, относятся:

- расходы, которые произведены или должны быть произведены для восстановления нарушенного права;

- утрата или повреждение имущества.

Таким образом, законодатель предусмотрел две методики определения реального ущерба. Потерпевший вправе заявить требование только о взыскании будущих расходов, поскольку правоприменительная практика не ставит их взыскание в зависимость от возможности или одновременности предъявления иска в отношении стоимости утраченного имущества или размера неполученных доходов*(390).

К реальному ущербу в виде уже понесенных или будущих расходов могут относиться, например, затраты на демонтаж, возврат, транспортировку, хранение, ремонт и реализацию имущества, плата за досрочный возврат кредита, полученного кредитором для приобретения имущества и необходимого для исполнения договора, который был нарушен должником*(391), суммы взысканных договорных санкций (неустоек), если противоправное поведение должника обусловило нарушение кредитором обязательств перед своими контрагентами*(392).

Реальный ущерб может выражаться не только в физическом повреждении имущества, но и утрате им товарной стоимости, что может проявиться только при отчуждении имущества в будущем*(393).

Существует проблема определения размера реального ущерба в ситуации причинения вреда имуществу, уже бывшему в употреблении, поскольку в результате восстановительного ремонта стоимость такого имущества может возрасти. Например, если в результате восстановительного ремонта поврежденного в результате ДТП автомобиля старые детали будут заменены на новые. В настоящее время в правоприменительной практике наметился "прокредиторский" подход по данному вопросу.
Судебная практика. Если для устранения повреждений имущества истца использовались или будут использованы новые материалы, то за исключением случаев, установленных законом или договором, расходы на такое устранение включаются в состав реального ущерба истца полностью, несмотря на то что стоимость имущества увеличилась или может увеличиться по сравнению с его стоимостью до повреждения. Размер подлежащего выплате возмещения может быть уменьшен, если ответчиком будет доказано или из обстоятельств дела следует с очевидностью, что существует иной более разумный и распространенный в обороте способ исправления таких повреждений подобного имущества (п. 13 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23 июня 2015 г. N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации")*(394).
Гораздо сложнее доказать упущенную выгоду, которая согласно п. 2 ст. 15 ГК определяется как неполученные доходы, которые кредитор получил бы при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено. Однако в п. 4 ст. 393 ГК предусмотрено, что при определении упущенной выгоды учитываются предпринятые кредитором для ее получения меры и сделанные в этих целях приготовления. Поэтому ранее в российской судебной практике взыскание упущенной выгоды было очень затруднительно, так как всякий раз суд требовал доказательств наличия предпринятых мер и сделанных приготовлений для ее извлечения в конкретном размере.
Важно! В настоящее время наметилась тенденция по смягчению стандартов доказывания упущенной выгоды. Правоприменители начинают учитывать, что упущенная выгода бывает ординарная (обычная), которая имеет вероятностный характер, и экстраординарная, которую можно было получить только благодаря специально предпринятым мерам и приготовлениям.
Судебная практика. Поскольку упущенная выгода представляет собой неполученный доход, при разрешении споров, связанных с ее возмещением, следует принимать во внимание, что ее расчет, представленный истцом, как правило, является приблизительным и носит вероятностный характер. Это обстоятельство само по себе не может служить основанием для отказа в иске (п. 14 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23 июня 2015 г. N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации").
В обоснование размера упущенной выгоды кредитор вправе представлять не только доказательства принятия мер и приготовлений для ее получения, но и любые другие доказательства возможности ее извлечения.

Например, если заказчик предъявил иск к подрядчику о возмещении убытков, причиненных ненадлежащим исполнением договора подряда по ремонту здания магазина, ссылаясь на то, что в результате выполнения работ с недостатками он не смог осуществлять свою обычную деятельность по розничной продаже товаров, то расчет упущенной выгоды может производиться на основе данных о прибыли истца за аналогичный период времени до нарушения ответчиком обязательства и/или после того, как это нарушение было прекращено.

Должник не лишен права представить доказательства того, что упущенная выгода не была бы получена кредитором (п. 3 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 24 марта 2016 г. N 7 "О применении судами некоторых положений Гражданского кодекса Российской Федерации об ответственности за нарушение обязательств").

Конкретный и абстрактный способы расчета убытков (возмещение убытков при прекращении договора). Одним из итогов законодательной реформы в сфере обязательственного права стало закрепление в качестве общего правила возможности использования конкретного и абстрактного способа расчета убытков. Ранее данные общеизвестные способы расчета убытков*(395) были предусмотрены только в ст. 524 ГК РФ применительно к ответственности за нарушение договора поставки.

В п. 1 ст. 393.1 ГК РФ установлено, что если нарушение должником договора повлекло его досрочное прекращение и кредитор заключил взамен него аналогичный договор, то он вправе потребовать от должника возмещения убытков в виде разницы между ценой, установленной в прекращенном договоре, и ценой на сопоставимые товары, работы или услуги по условиям договора, заключенного взамен прекращенного договора.

Таким образом, конкретный способ расчета позволяет определить размер подлежащих взысканию убытков на основе разницы в цене, которая была установлена в прекращенном договоре и замещающем договоре.

Абстрактный способ расчета убытков может быть использован кредитором в ситуации, когда он еще не заключил замещающий договор, однако в отношении предусмотренного прекращенным договором исполнения имеется текущая цена на сопоставимые товары, работы или услуги. При таких обстоятельствах расчет убытков будет осуществлен на основе разницы между ценой, установленной в прекращенном договоре, и текущей ценой (п. 2 ст. 393.1 ГК РФ).

Удовлетворение требований кредитора о взыскании с должника убытков, определенных на основе конкретного или абстрактного способов их расчета, не освобождает должника от возмещения иных убытков, причиненных кредитору (п. 3 ст. 393.1 ГК РФ).

В настоящее время правоприменительная практика демонстрирует усиление "прокредиторского" подхода в связи с упрощением правил взыскания убытков на основании конкретного или абстрактного способа из расчета. Данный подход выражается в том, что риск изменения цены на сопоставимые товары, работы или услуги всегда возлагается на должника (неисправную сторону договора). Это означает, что независимо от того, совершал ли кредитор попытки заключить замещающий договор, он имеет право взыскать с неисправного должника разницу в цене, рассчитанную на основании текущей цены на сопоставимые товары (работы или услуги). Кредитор вправе совершить не одну, а несколько замещающих сделок, его добросовестность и разумность действий предполагается. Должник, не согласный с расчетом убытков, должен его опровергнуть, например, представить доказательства чрезмерного несоответствия цены замещающей сделки текущей цене*(396).

Противоправность как условие гражданско-правовой ответственности. Противоправность является необходимым условием гражданско-правовой ответственности. Выше указывалось, что ответственность может наступать даже при наличии усеченного состава правонарушения. Так, взыскание неустойки возможно только за сам факт нарушения договорного обязательства, поскольку кредитор не обязан доказывать факт причинения ему убытков. Поэтому при взыскании неустойки противоправность может выступить в качестве единственного условия для возложения ответственности.

Следует отметить, что противоправным может быть как активное поведение (действие) должника (например, передача продавцом некачественного товара покупателю), так и пассивное поведение, бездействие (например, если подрядчик не приступил к выполнению работ в установленные сроки). Бездействие является противоправным, если закон или условия договора предписывают должнику необходимость совершения определенных действий.

Противоправность в научной литературе может трактоваться объективно, в качестве деяния, нарушающего норму объективного права, так и субъективно, как деяние, посягающее на конкретное субъективное право.
Доктрина. Вызывает интерес позиция Ю.Х. Калмыкова, считающего, что "гражданское противоправное действие нарушает норму права посредством нарушения прав лица в конкретном правоотношении"*(397). Это отличает гражданскую противоправность от уголовной, которая может иметь место и без нарушения конкретного субъективного права.
По-иному считает В.В. Витрянский, указывая, что для возложения на должника обязанности по возмещению убытков достаточно субъективной противоправности, а потому не следует ориентировать суды на поиск всякий раз конкретной нормы права, которой не соответствует поведение должника. Отыскание такой нормы в случаях, когда должником нарушено условие договора, никак не регулируемое ни диспозитивной нормой, ни обычаем делового оборота, ни обычно предъявляемыми требованиями, будет выглядеть намеренно искусственно и излишним*(398).

Анализ действующего законодательства подтверждает верность позиции, что гражданское противоправное деяние нарушает норму объективного права (норму закона) посредством нарушения конкретного субъективного права кредитора.

Так, в отношении внедоговорной (деликтной) ответственности современное гражданское законодательство, основываясь на принципе генерального деликта (п. 1 ст. 1064 ГК), содержит общий запрет на причинение вреда, т.е. всякое причинение подразумевается противоправным, если на его совершение не было соответствующего законного управомочия. Необходимо отметить, что исполнение любого договорного обязательства (поименованного и непоименованного) подчиняется требованиям ст. 309 ГК РФ, согласно которой обязательства должны исполняться надлежащим образом. Таким образом, любое неисполнение договорного обязательства автоматически рассматривается как противоправное, если иное не будет прямо предусмотрено законом или договором.

Причинно-следственная связь является обязательным условием гражданско-правовой ответственности. Так, согласно п. 1 ст. 393 ГК РФ должник обязан возместить кредитору убытки, причиненные неисполнением или ненадлежащим исполнением обязательства*(399).

Отсутствие доказательств наличия причинно-следственной связи между действиями правонарушителя и наступившими негативными последствиями у кредитора (потерпевшего) является основанием отказа в удовлетворении исковых требований о возмещении убытков (вреда).
Судебная практика. Условие договора подряда о том, что генеральный подрядчик возмещает убытки в виде суммы любых имущественных (денежных) требований третьих лиц, удовлетворенных заказчиком, не означает, что не должны быть установлены наличие вреда, противоправность действий его причинителя, причинно-следственная связь между такими действиями и возникновением вреда, вина причинителя вреда. Возможность взыскания убытков с генерального подрядчика как лица, допустившего ненадлежащее исполнение гражданско-правовых обязанностей, не исключает необходимости выявления всех обстоятельств и наличия элементов, подлежащих доказыванию для целей возмещения убытков (определение Верховного Суда РФ от 30 ноября 2017 г. N 307-ЭС17-9329 по делу N А13-4150/2015).
Учение о причинности уже давно стало предметом философского осмысления, на базе которого правоведы разработали многочисленные теории причинно-следственных связей. Всю совокупность теорий причинно-следственных связей условно можно свести к двум основным идейным платформам: идеалистической (субъективистской) и материалистической (объективистской).

С материалистических позиций причинная связь рассматривается как существующая независимо от нашего сознания связь между явлениями окружающей действительности, при которой одно явление (причина) с неизбежностью порождает следствие. В отличие от материалистической, идеалистическая концепция причинно-следственной связи основана на том, что связи между причинами и следствиями являются частью сознания правоприменителя, например, причинно-следственные связи конструируются и рассматриваются как типичные или нетипичные исходя из представлений конкретного лица или вводимой модели опытного наблюдателя (германская теория адекватной причинно-следственной связи).

В качестве примера объективной теории причинно-следственных связей необходимо указать на популярную в иностранном праве теорию необходимого условия (conditio sine qua non), которая развивалась на базе теории равноценности условий (эквивалентности). Ее видным представителем был немецкий ученый Бури. Суть теории в том, что поведение правонарушителя рассматривается с позиции вопроса, является ли данное поведение необходимым звеном в цепи причин, приведших к противоправному последствию.
Доктрина. Как отмечает В.Б. Малинин, на базе теории необходимого условия формулируется золотое правило причинности, согласно которому, "если, мысленно выделив интересующее нас явление ( применительно к праву - действие человека) из всей суммы предшествующих факторов, мы найдем, что последствие не произошло бы или произошло бы иным путем или в иное время, то следует признать, что данное явление (действие) является условием данного последствия. Если же окажется, что последствие наступило бы в том же порядке, то это значит, что действие не является условием последствия и между ними нет причинной связи"*(400).
В этой связи вызывает интерес ст. 3:101 Conditio sine qua non Принципов Европейского деликтного права (группа Тилбурга), согласно которой любое действие является причиной ущерба потерпевшего, если в отсутствие такого действия ущерб бы не возник.

Данная теория используется и в отечественной правоприменительной практике. Например, применение теории "необходимого условия" способствует достижению справедливости при решении вопросов возмещения вреда, причиненного незаконными действиями органов государственной власти (местного самоуправления) и должностных лиц*(401).

Следует отметить, что во многих правовых системах причинность в сфере ответственности за нарушения обязательств устанавливается следующим образом. Теория conditio sine qua non служит средством установления фактической причинно-следственной связи между цепочкой событий в их исторической ретроспективе. Однако помимо фактической устанавливается и "юридическая значимая причинность", поскольку conditio sine qua non дополняется теорией адекватной причинности или критерием предвидимости убытков, которые, по сути, не являются теориями причинности в фактическом смысле, но просто служат средствами установления лимитов ответственности, т.е. объема убытков, которые могут быть вменены должнику.

Например, адекватность, типичность причинения убытков определяется путем использования стандарта разумного субъекта, который условно ставится в позицию неисправной стороны, т.е. так называемого "опытного наблюдателя" (optimale beobachter). Возмещению подлежат убытки, которые являются типичными для "опытного наблюдателя" с позиции опыта. Поэтому отличия между критерием предвидимости убытков и их адекватностью скорее терминологические, чем сущностные.

Влияние концепции предвидимости убытков, известной англосаксонской и романской цивилистике либо германской теории адекватной причинности, заметно на примере последних руководящих разъяснений Верховного Суда РФ.
Судебная практика. При установлении причинной связи между нарушением обязательства и убытками необходимо учитывать, в частности, то, к каким последствиям в обычных условиях гражданского оборота могло привести подобное нарушение. Если возникновение убытков, возмещения которых требует кредитор, является обычным последствием допущенного должником нарушения обязательства, то наличие причинной связи между нарушением и доказанными кредитором убытками предполагается (постановление Пленума Верховного Суда РФ от 24 марта 2016 г. N 7 "О применении судами некоторых положений Гражданского кодекса Российской Федерации об ответственности за нарушение обязательств").
Таким образом, выработана правовая позиция о допустимости презумирования наличия причинно-следственной связи, однако для ее обоснования была использована категория "обычных последствий". Это означает, что такие последствия должны быть типичными (адекватными) и предвидимыми.

Данная правовая позиция высшего судебного органа не имела под собой доктринального обоснования и остается в некоторой степени чужеродной, поскольку в отечественной доктрине долгое время господствовали теории причинности, основанные на использовании парных категорий: необходимая и случайная, прямая и косвенная, действительная и возможная причинно-следственная связь.

В этой связи надо указать на диалектическое единство таких категорий. Так, необходимость случайна, а случайность необходима. Действительность - это осуществленная возможность, а возможность - это потенциальная действительность. Если определенное явление (причина), субъективно нам представляется случайностью ("возможностью"), однако если именно оно порождает свой результат (следствие), то присутствует не случайная ("возможная"), а необходимая ("действительная") причинно-следственная связь. Причинность - она или есть, или ее нет. Поэтому причинность всегда и только необходима.

Указанная категориальная путаница продолжает влиять на правоприменительную практику, использующую, например, категории "прямой", "непосредственной" причинно-следственной связи и т.п.
Судебная практика. Удовлетворяя иск, суды исходили из того, что нарушение Обществом обязательств перед Банком обусловлено наличием задолженности Предприятия за оказанные ему Обществом услуги по передаче тепловой энергии. Вместе с тем суды не учли, что правоотношения сторон, вытекающие из договоров об оказании услуг по передаче тепловой энергии, самостоятельны и независимы от кредитных обязательств истца. Предприятие не является стороной кредитных соглашений, финансовые обязательства истца по указанным соглашениям в силу ч. 3 ст. 308 ГК РФ не создают обязанностей для ответчика и не поставлены в зависимость от выполнения ответчиком финансовых обязательств перед истцом.

Таким образом, несвоевременное исполнение ответчиком договорной обязанности по оплате стоимости услуг по передаче тепловой энергии не относится к обстоятельству, свидетельствующему о вине Предприятия в нарушении Обществом обязательств по кредитным соглашениям, заключенным с Банком.

Общество является самостоятельным хозяйствующим субъектом и в силу ст. 2, 309, 310 ГК РФ обязано исполнять предусмотренные кредитными соглашениями обязательства по своевременному возврату заемных денежных средств независимо от действия контрагента по договорам оказания услуг по передаче тепловой энергии. Сам факт несвоевременной оплаты Предприятием оказанных услуг по передаче тепловой энергии не подтверждает, что при надлежащем исполнении ответчиком договорных обязательств полученные средства были бы достаточны для возврата Обществом кредитных средств и направлены Обществом именно на погашение кредитов.

Применительно к ч. 2 ст. 15 ГК РФ у судов отсутствовали основания считать взысканные в пользу Банка проценты и судебные расходы по кредитным соглашениям убытками истца, возникшими вследствие нарушения ответчиком договорных обязательств.

Поскольку Предприятие производит оплату за фактически оказанные услуги, объем которых заранее не установлен, соблюдение Обществом составленного Банком графика возврата инвестированных в проект денежных средств не может быть обусловлено выполнением Предприятием договорных обязательств перед Обществом.
При отсутствии прямой причинно-следственной связи между нарушением ответчиком договорных обязательств и возникшими у Общества убытками сам по себе факт наличия у истца убытков не дает оснований для их возмещения за счет ответчика и, как следствие, для удовлетворения иска (постановление Арбитражного суда Северо-Западного округа от 21 ноября 2016 г. N Ф07-7862/2016, Ф07-6940/2016 по делу N А56-87584/2015; определением Верховного Суда РФ от 22 марта 2017 г. N 307-ЭС17-1298 отказано в передаче дела N А56-87584/2015 в Судебную коллегию по экономическим спорам Верховного Суда РФ для пересмотра в порядке кассационного производства данного постановления).

Как уже указывалось выше, причинно-следственная связь или есть, или ее нет. В данном примере причинно-следственная связь просто отсутствует.

Вина как условие гражданско-правовой ответственности. Являясь субъективным элементом состава гражданского правонарушения, вина - одно из необходимых условий для привлечения должника к гражданско-правовой ответственности.
Доктрина. Сначала в науке гражданского права господствовала так называемая психологическая концепция вины, заимствованная из уголовного права. Согласно ей вина понималась как психическое отношение лица к своему противоправному деянию и его последствиям в форме умысла или неосторожности*(402).

В настоящее время в литературе отмечается тенденция к уменьшению значения субъективного основания ответственности. При его оценке используются такие объективные критерии, как "требования, принятые в обороте", поведение "хорошего и заботливого хозяина", поведение "разумного предпринимателя".
Современное гражданское законодательство сделало крен в сторону поведенческой, объективной концепции вины, поскольку согласно абз. 2 п. 1 ст. 401 ГК лицо признается невиновным, если при той степени заботливости и осмотрительности, какая от него требовалась по характеру обязательства и условиям оборота, оно приняло все меры для надлежащего исполнения обязательства.

Отличие гражданско-правового подхода к вине от уголовно-правового состоит и в том, что вина в гражданском праве, по общему правилу, не является мерой ответственности. Мерой ответственности здесь становится вред, размер причиненного убытка, что вытекает из общей, компенсационно-восстановительной направленности гражданско-правовой ответственности.

Однако выше указывалось, что усиление значения функции воздаяния в сфере гражданско-правовой ответственности влечет за собой возрастание значения вины как меры ответственности при компенсации морального вреда (ст. 1101 ГК РФ), компенсации за нарушение исключительного права (п. 3 ст. 1252 ГК РФ) и др.

Специфика цивилистического подхода заключается и в том, что в силу п. 2 ст. 401 ГК отсутствие вины доказывается лицом, нарушившим обязательство. Аналогичное правило установлено и нормами о деликтных обязательствах. Согласно п. 2 ст. 1064 ГК лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что ущерб причинен не по его вине.

Указанные правила свидетельствуют о том, что гражданско-правовая ответственность основывается на презумировании виновности неисправных должников или деликвентов. Таким образом, законодатель исходит из правового предположения, что всякое неисполнение обязательства, любое причинение вреда обусловлено виновными действиями правонарушителя, пока не доказано обратное.
Судебная практика. Вина должника в нарушении обязательства предполагается, пока не доказано обратное. Отсутствие вины в неисполнении или ненадлежащем исполнении обязательства доказывается должником (п. 5 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 24 марта 2016 г. N 7 "О применении судами некоторых положений Гражданского кодекса Российской Федерации об ответственности за нарушение обязательств").

Отсутствие вины доказывается лицом, нарушившим обязательство (п. 2 ст. 401 ГК РФ). По общему правилу лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине (п. 2 ст. 1064 ГК РФ). Бремя доказывания своей невиновности лежит на лице, нарушившем обязательство или причинившем вред. Вина в нарушении обязательства или в причинении вреда предполагается, пока не доказано обратное (п. 12 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23 июня 2015 г. N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации").
Необходимо оговориться и о границах (пределах) ответственности. В науке гражданском праве традиционно в качестве предела виновной ответственности выступает случай (казус). В законодательстве отсутствует легальное определение случая, хотя данный термин упоминается в ряде норм ГК РФ (ст. 211, 405, 705, 1104 и др.).
Доктрина. По мнению Е.А. Павлодского, категория случая (casus) является, по сути, антиподом вины*(403). Л.А. Лунц отмечал, что "всякое обстоятельство ( факт), обусловившее такую невозможность исполнения, которую должник не мог предотвратить надлежащей мерой своей заботливости, носит наименование "случай". Следовательно, случай и отсутствие вины - две стороны одного и того же явления. И там, где кончается вина, начинается случай. Поэтому принцип ответственности должника лишь при наличии вины можно сформулировать следующим образом: "должник не отвечает за случай"*(404).

В этой связи вызывает интерес и позиция З.В. Градобоевой, считающей, что "случай будет присутствовать там, где лицо проявило соответствующую степень заботливости, осмотрительности, требующуюся от него по характеру обязательства и условиям оборота. Кроме того, случай как антипод вины характеризуется тем, что лицо не знало и не должно было знать о возможности наступления вредных последствий. Получается, основным признаком случая является непредвидимость события. Именно поэтому данную категорию часто именуют субъективным случаем, поскольку событие, носящее характер случая, в принципе является преодолимым, оно не может быть предотвращено лишь в силу незнания, невозможности предвидения ответственным лицом. В этом и состоит различие между случаем и непреодолимой силой, которая является объективной категорией, поскольку независимо от возможности предвидения явление непреодолимой силы не может быть предотвращено"*(405).
Судебная практика. В ст. 118 УЖТ установлено, что перевозчик освобождается от ответственности за утрату, недостачу или повреждение (порчу) принятого для перевозки груза в случае, если перевозка груза осуществлялась в сопровождении представителя грузоотправителя (отправителя) или грузополучателя (получателя). Исключение составляют случаи, когда груз был утрачен по вине перевозчика.

Непроявление должником хотя бы минимальной степени заботливости и осмотрительности при исполнении обязательства признается умышленным нарушением обязательства. Истец представил убедительные доказательства того, что перевозимый груз по своим характеристикам являлся габаритным и тяжеловесным, и без ведома работников перевозчика уменьшить его массу на 37,7 т (68,2%; т.е. больше чем наполовину в каждом вагоне) в подвижном составе невозможно. Профессиональный перевозчик мог и должен был предотвратить недостачу груза при таких обстоятельствах. Таким образом, перевозчиком не были проявлены даже минимальные заботливость и осмотрительность, которые полагается проявить при перевозке вверенного груза (п. 3 Обзора судебной практики по спорам, связанным с договорами перевозки груза и транспортной экспедиции, утв. Президиумом Верховного Суда РФ 20 декабря 2017 г.).
Таким образом, случай - это объективно преодолимое обстоятельство, которое оказалось не предотвращенным в силу его непредвидимости должником, при той степени заботливости и осмотрительности, какая от него требовалась по характеру обязательства и условиям оборота. Непроявление такой заботы и осмотрительности в целях надлежащего исполнения обязательства будет свидетельствовать о его виновном неисполнении.

Однако случай не является пределом безвиновной ответственности, поскольку безвиновная ответственность наступает и за невиновное неисполнение обязательства или причинение вреда. Границами безвиновной ответственности (например, п. 3 ст. 401, ст. 1079, ст. 1095 ГК РФ) выступают обстоятельства непреодолимой силы, а также умысел потерпевшего. Именно на должника возлагается бремя доказывания обстоятельств, являющихся основанием для освобождения безвиновной ответственности.
Судебная практика. По смыслу п. 1 ст. 796 ГК РФ, п. 3 ст. 401 ГК РФ перевозчик несет ответственность за утрату, недостачу или повреждение (порчу) багажа независимо от наличия вины, в том числе за случайное причинение вреда (например, дорожно-транспортное происшествие по вине третьих лиц, хищение и т.п.). Основанием для освобождения перевозчика от обязанности по возмещению реального ущерба ввиду утраты, недостачи или повреждения (порчи) багажа является наличие обстоятельств непреодолимой силы и иных предусмотренных законом обстоятельств (п. 11 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 26 июня 2018 г. N 26 "О некоторых вопросах применения законодательства о договоре перевозки автомобильным транспортом грузов, пассажиров и багажа и о договоре транспортной экспедиции").
Согласно п. 3 ст. 401 ГК непреодолимая сила - чрезвычайные и непредотвратимые при данных условиях обстоятельства. Из указанного определения видно, что законодатель выделил три признака данного явления:

1) чрезвычайность;

2) непредотвратимость;

3) относительность.

К обстоятельствам непреодолимой силы обычно относят явления стихийного характера (землетрясения, цунами, наводнения, тайфуны и др.), техногенные катастрофы, явления социального характера (государственные перевороты, массовые акции неповиновения, революции, отраслевые забастовки), боевые действия, террористические акты и др.*(406)
Доктрина. Как указывает З.В. Градобоева, чрезвычайность выражается в необычности, исключительности, экстраординарности событий. Только весьма необычное обстоятельство можно отнести к явлениям непреодолимой силы. Под непредотвратимостью обстоятельств надо понимать, что событие не может быть предотвращено (даже при его предвидении) не только данным лицом, но и любым другим лицом исходя из современного состояния науки и техники. Признак относительности означает, что при различных условиях одно и то же обстоятельство может быть в одном случае предотвратимо, а в другом - нет. Однако эта относительность объективна и зависит от условий места и времени*(407).
Судебная практика. Требование чрезвычайности подразумевает исключительность рассматриваемого обстоятельства, наступление которого не является обычным в конкретных условиях.

Если иное не предусмотрено законом, обстоятельство признается непредотвратимым, если любой участник гражданского оборота, осуществляющий аналогичную с должником деятельность, не мог бы избежать наступления этого обстоятельства или его последствий (п. 8 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 24 марта 2016 г. N 7 "О применении судами некоторых положений Гражданского кодекса Российской Федерации об ответственности за нарушение обязательств").
Следует отметить, что законодатель не относит к непреодолимой силе такие обстоятельства, наступление которых зависело от воли или действий стороны обязательства, например, отсутствие у должника необходимых денежных средств, нарушение обязательств его контрагентами, неправомерные действия представителей, например поверенных должника.
Судебная практика. Занятость подъездных путей и значительное скопление на путях необщего пользования груженых и порожних цистерн не могут рассматриваться в качестве непреодолимой силы, поскольку указанные обстоятельства не обладают ни признаком чрезвычайности, ни признаком непредотвратимости.

Занятость подъездных путей и скопление груженых цистерн на путях необщего пользования свидетельствует о нарушении обязанностей со стороны контрагентов должника, что не может рассматриваться как обстоятельство, исключающее ответственность. Покупатель, взяв на себя обязательства своевременно отправить порожние вагоно-цистерны, должен был наладить со своими контрагентами договорные отношения таким образом, чтобы стимулировать их к своевременному освобождению железнодорожных путей для отправки порожних вагоно-цистерн, т.е. нарушение условий договора поставки вызвано не объективными, а субъективными факторами (определение Верховного Суда РФ от 24 марта 2015 г. N 306-ЭС14-7853 по делу N А65-29455/2013).
Важно! Необходимо учитывать, что само по себе наступление обстоятельств непреодолимой силы еще не означает прекращения обязательства, если его исполнение будет объективно возможным после отпадения таких обстоятельств.

По общему правилу, должник только освобождается от ответственности, например, за просрочку исполнения обязательства за тот период, пока действовали обстоятельства непреодолимой силы. Должник в целях освобождения от ответственности обязан незамедлительно уведомить кредитора о наступлении таких обстоятельств и принять меры по предотвращению убытков кредитора. Если обстоятельства непреодолимой силы действуют в течение продолжительного периода времени, то в случае утраты кредитором интереса в исполнении либо наступлении иных последствий, которые в значительной степени лишают одну или обе стороны обязательства того, на что они были вправе разумно рассчитывать, любая из сторон вправе расторгнуть договор путем извещения другой стороны в течение разумного периода времени*(408).
Судебная практика. Наступление обстоятельств непреодолимой силы само по себе не прекращает обязательство должника, если исполнение остается возможным после того, как они отпали.

Кредитор не лишен права отказаться от договора, если вследствие просрочки, возникшей в связи с наступлением обстоятельств непреодолимой силы, он утратил интерес в исполнении. При этом должник не отвечает перед кредитором за убытки, причиненные просрочкой исполнения обязательств вследствие наступления обстоятельств непреодолимой силы (п. 3 ст. 401, п. 2 ст. 405 ГК РФ) (п. 9 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 24 марта 2016 г. N 7 "О применении судами некоторых положений Гражданского кодекса Российской Федерации об ответственности за нарушение обязательств"). Судами было установлено, что приостановление деятельности истца в арендованных помещениях было вызвано чрезвычайной ситуацией, возникшей в паводковый период в районе улицы Маяковского города Ижевска с 19 по 25 апреля 2016 г., что подтверждается постановлениями администрации города Ижевска.

Наступление обстоятельств непреодолимой силы само по себе не прекращает обязательство должника, если исполнение остается возможным после того, как они отпали. Из акта осмотра, проведенного с участием представителей истца, следует, что помещение пригодно для дальнейшей эксплуатации. Учитывая изложенное, суды пришли к правильному выводу об отсутствии доказательств непригодности спорных объектов для их использования по целевому назначению в результате затопления паводковыми водами после того, как обстоятельства непреодолимой силы отпали (постановление Арбитражного суда Уральского округа от 17 апреля 2017 г. N Ф09-1363/17 по делу N А71-7074/2016).
Вывод. Гражданско-правовая ответственность - это следствие, результат совершенного правонарушения. Правонарушение является основанием гражданско-правовой ответственности.

Состав гражданского правонарушения имеет четырехэлементную структуру, состоящую из противоправности деяния, наличия вреда, причинно-следственной связи и вины. Первые три являются объективными элементами состава правонарушения, последний (вина) является субъективным элементом.

Помимо полных четырехэлементных составов гражданских правонарушений, действующее законодательство предусматривает усеченные составы, например безвиновную ответственность.