Орлов В. В. Васильева Т. С. Философия экономики. Пермь, 2005. Философия и политическая экономия

• Название: Философия и политическая экономия
• Дата: 04.11.2020
• Размер: 1.33 Mb.
• Имя файла: Орлов В. В. Васильева Т. С. Философия экономики. Пермь, 2005. ф.doc
• Тип: Реферат; #148047
• страница: 13 из 22

Глава 8. Процесс обращения капитала
8.1. Логика «Капитала»
«Капитал» – совершенно уникальное теоретическое построение, не имеющее до сих пор конкурентов по широте охвата и глубине анализа крупнейшего общественного явления, измеряемого реальным историческим временем в несколько столетий – от ХVI в. (и ранее) до настоящего времени. «Капитал» — целостная политико-экономическая теория целостного явления – сложнейшей экономической системы – от момента ее возникновения до исчезновения вследствие появления новой экономической системы, основанной на высоком уровне развития производительных сил, высокоэффективном общественном труде, общественной собственности на средства производства. Естественно, что возникновение и зрелое развитие этой системы рассмотрены более основательно, чем процесс ее исчезновения, который был для времен Маркса делом достаточно далекого будущего.

«Капитал» представляет собой высочайшее интеллектуальное достижение, обнаруживающее сложнейшую, не имеющую аналогов, логику построения. Марксизм, как научная система философских, политико-экономических и коммунистических взглядов, развивался неравномерно и в настоящее время представлен в далеко не одинаково развитой системе взглядов. Как известно, принципиальная разработка новой, научной философской теории – диалектического и истори­ческого материализма — в значительной мере предшествовала созданию политико-экономической теории марксизма, сыграв при этом бесспорно ключевую роль. Однако научная философия марксизма, созданная в принципиальном виде, в виде концентри­рованно изложенной философской системы, никогда не была развернута в такой мере, в какой это было сделано в политико-экономической теории марксизма. Несомненно, что в последующий ленинский и советский период марксистская философия получила весьма существенное развитие. Однако она все же не была поднята на ту высоту разработки, которая характерна для «Капитала».

Марксистско-ленинская философия несомненно на голову выше Гегелевой, поскольку она является научной – философией материализ­ма, включившего в себя диалектику. Однако относительно своих оснований марксистско-ленинская философия не была развернута так, как гегелевская философия относительно ее оснований. Не будем вдаваться в анализ причин такого состояния: совершенно ясно, что создание развернутой системы категорий научной философии связано с несравнимо большими трудностями, чем те, с которыми встретился Гегель, сплошь и рядом замещавший логическими и словесными натяжками недостаток эмпирического материала науки своего времени и пороки исходной идеалистической концепции.

Широко известно замечание В.И. Ленина о том, что Маркс не оставил нам Логику «с большой буквы», но оставил Логику «Капитала». В советской науке проблема логики «Капитала» справедливо рассматривалась как одна из ключевых проблем философии, политической экономии, теории социализма. Содер­жательные попытки анализа логики «Капитала» предприни­ма­лись М.М. Розенталем, Л.А. Маньковским, А.А. Зиновьевым, Э.В. Ильенко­вым. Однако наибольший интерес представляет исследование В.А. Вазюлина «Логика «Капитала» Карла Маркса», изданное в 1968 и переизданное в 2002 г. (М.,2002). В книге В.А. Вазюлина, не получив­шей, к сожалению, широкой известности, впервые предпринята попытка анализа «Капитала» как целостного произведения. В основу такого анализа автор положил схему логики Гегеля, изложенную в «Науке логики». При этом В.А. Вазюлин стремится показать, в чем логика «Капитала» совпадает с логикой Гегеля, а в чем они расходятся. «Логику «Капитала», – пишет В.А. Вазюлин, – мы фиксируем главным образом со стороны тех моментов, которые сохраняются во всяком мышлении о процессе развития. Для этого мы сравниваем логику «Капитала» с логикой Гегеля, возникшей на основе изучения совершенно иного процесса развития, нежели изучение развития капитализма. Логика Гегеля базируется преимущественно на историко-философском материале».¹³⁶

Логика «Капитала», его трех основных томов, по мнению В.А. Вазюлина, может быть раскрыта при сопоставлении с объективной логикой Гегеля, представленной в учениях о бытии и сущности. Логика четвертого тома («Теории прибавочной стоимости») рассматривается как субъективная логика. Основная логическая структура «Капитала» (его трех томов) составлена, с точки зрения В.А. Вазюлина, категориями бытия, сущности, явления и действи­тельности. Бытие и сущностьсоставляют логическую основу I-го тома «Капитала» («Процесс производства капитала»), явление – II-го тома («Процесс обращения капитала»), действительность – III-го тома («Процесс капиталистического производства, взятый в целом»). Такое представление об основной логической структуре «Капитала», с нашей точки зрения, выглядит весьма правдоподобным и может служить серьезным началом решения проблемы логической структуры «Капитала». Однако представляется, что предложенная В.А. Вазюлиным концепция имеет ряд уязвимых мест.

Безусловно, К. Маркс испытал сильное влияние философии Гегеля, что оставило глубокие следы в логике «Капитала», вплоть до отмеченного самим Марксом кокетничания Гегелевыми оборотами мысли (мировые деньги, «соответствующие их понятию»). Однако будет ли достаточным, сохранив основную логическую схему Гегеля: бытие – сущность – явление – действительность (оставим пока в сторо­не, что это не вполне Гегелева структура), ограничиться далее поправ­ками к ней, имеющими в виду объективный идеализм Гегеля? Нам представляется, что Гегелева логика, в силу объективного идеализма, обладает рядом коренных особенностей, ставящих под сомнение возможность сохранения основной логической последовательности категорий, даже с теми поправками, которые вводит В.А. Вазюлин.

Логика Гегеля – это логика бесконечного универсума, абсолюта, в качестве которого выступает мысль, абсолютная логическая идея. Бесконечность составляет один из коренных моментов абсолютной логической мысли. Понятие «истинной бесконечности», в противо­положность «дурной бесконечности» – одно из высших достижений Гегелевой логики. Предмет «Капитала» – исторически определенный объект, что заранее накладывает существенные ограничения на аналогии с логикой Гегеля. Это различие предметов «Науки логики» и «Капитала» В.А. Вазюлин отмечает, однако последствия такого различия логик идут, по нашему мнению, значительно дальше. Бесконечность – одно из ключевых понятий диалектики, диалектика органически включает в себя идею бесконечного развития. Если Гегель вводит ее уже в учении о бытии (понятии качества), то в диалектике «Капитала» она должна быть введена каким-то иным, более глубоким образом.

Логика Гегеля основана на тройном разделении: бытие – сущность – понятие. В.А. Вазюлин по сути принимает эту схему, кото­рая, однако, нуждается в критическом осмыслении. Гегель фактически пересматривает сложившуюся в философии и науке схему уровней объективной реальности и, соответственно, ступеней ее познания: явление – сущность. Вместо явления он вводит бытие, а сущность разделяет на сущность и своего рода сверхсущность, в качестве которой у него выступает понятие. Выделение сверхсущности выражает основной замысел объективно-идеалистической философии Гегеля, в которой вся реальность есть проявление и действие понятия, которое никогда не возникало, а лишь менялось по форме. Поскольку все существующее, по Гегелю, есть логическая мысль, бытие, вопреки распространенному представлению, это не чувственное, а исходное, простейшее, наиболее абстрактное состояние мысли, мысль в ее непосредственности, включающая в себя, впрочем, и опосредо­ванность. Гегель предупреждает, что чистое бытие не есть нечто чувственное, доступное чувствам. Поэтому Гегелева схема: бытие – сущность выражает представление о том, что «все есть мысль», и ни в коей мере не совпадает с делением на явление и сущность, чувственное явление и сущность.

В понятии «чистого бытия» как начала, постановке и решении проблемы «начала» философия Гегеля содержит ряд весьма ценных теоретических приобретений, которые Маркс творчески использовал, дав в то же время свое оригинальное решение проблемы начала для политической экономии капитализма. В философии Гегеля понятие начала несет в себе также существенный элемент ошибки, поскольку начало может иметь процесс познания, наука, но не бесконечный мировой процесс. Введя понятие начала в объективную логику, Гегель тем самым ввел момент конечности, ограниченности в бесконечность, т.е. в существенной мере не смог схватить бесконечность в ее истинной бесконечности. Эта начальная ошибка Гегеля в конечном итоге выразилась в неспособности представить мир, абсолют в его действительной бесконечности, хотя великий немецкий философ справедливо считал коренным условием появления научной философии способность схватить бесконечное.

Хотя диалектика «Капитала» является частным случаем диалектики вообще (В.И. Ленин), диалектикой определенного, конеч­ного предмета, она должна в какой-то иной, чем Гегелева, форме включать идею бесконечности. Заимствованная у Гегеля схема: бытие – сущность – явление – действительность не позволяет этого сделать.

В.А. Вазюлин относит капиталистический товар, товарный мир как скопление товаров, к чувственному явлению, чувственной «поверх­ности» капитализма, фиксируемой живым созерцанием. «…Реальный объект исследования фиксируется К.Марксом так, как он, и именно он, дан в живом созерцании. Уже в живом созерцании, на поверхности видно, что капитал есть богатство, что богатство капиталистического общества есть «огромное скопление товаров».¹³⁷ Товар, с точки зрения В.А. Вазюлина, выступает как непосредственное бытие капитала. Как конкретно-чувственное бытие товар обладает качест­венной и количественной определенностью. Предложенная позиция вызывает возражения. Конечно, товары, мир товаров, первоначально фиксируются чувственным познанием, живым созерцанием. Однако в теории Маркса в качестве ее «начала» выступают отнюдь не чувственные знания, получаемые «живым созерцанием». Товар – это не просто вещь, доступная чувственному восприятию. Это нечто более сложное, фиксируемое первоначальным, поверхностным понятием товара как предмета потребления, который можно купить, продать и т.д. «Началом» Марксовой теории служит начальное, «поверх­ностное», простейшее, «массовидное» понятие товара, отображающее товар как конкретное социальное явление.

Отнеся бытие к конкретно-чувственному явлению, В.А. Вазюлин вынужден отнести к чувственному явлению качество и количество и, следовательно, связывающий их закон диалектики. В этом он пол­ностью следует Гегелю, который отнес качество и количество и объединяющий их закон к уровню бытия, а не сущности, что вызывает возражения. Разумеется, существуют чувственные качества и коли­чества, однако закон, объединяющий качество, количество и меру, есть один из уровней сущности. Законы и сущность – однопорядковы. Точнее, законы относятся к уровню сущности, которая представляет собой весьма сложное образование. С противоположной точки зрения, например, необходимость социальной революции оказывается не законом общественного развития, а неким внешним феноменом. Несомненно, все три известные основные законы диалектики суть «сущностные законы», выступают в качестве определенных уровней сущности, хотя имеют и свои устойчивые выражения или «аналоги» на уровне явления.

В Гегелевой трактовке наиболее важные, основополагающие характеристики мира, абсолюта – всеобщее, особенное, единичное принадлежат не бытию и сущности, а сверхсущности – понятию. Понятие и, следовательно, всеобщее – особенное – единичное отне­сены Гегелем к субъективной логике. Нельзя поэтому не заметить весьма существенной разницы в понимании субъективной логики в философии Гегеля и марксизме. По сути дела, субъективность в философии Гегеля – это не человеческое сознание, познание, а момент, сторона объективного мирового процесса мышления, логической идеи. Понятие – это сверхсущность, творец, демиург логической идеи. Последняя есть не что иное, как деятельность понятия, выступающего первоначально в виде понятия-в-себе (бытие), затем положенного понятия (сущность) и, наконец, как понятие в-себе и для-себя. В философии Гегеля субъективное – это то, что активно, само себя осуществляет. Оттенок такого смысла термина «субъективность» мы находим еще в «Святом семействе», где материя определяется как «субъект своих изменений». По Гегелю, только всеобщее, особенное и единичное обладают той творческой активностью, или субъек­тивностью, которая в конечном счете образует развитие логической идеи, мир как процесс. Точнее, такой абсолютной активностью и самодвижением обладает всеобщее, порождающее все особенное и единичное.

Отмеченное обстоятельство делает еще более затруднительным применение Гегелевой схемы «объективной логики» к «Капиталу», какие бы поправки при этом не делались. Сопоставляя логику «Капитала» с объективной логикой Гегеля, В.А. Вазюлин не заметил, что в своем труде Маркс явно не в меньшей мере использует «субъек­тивную логику» Гегеля, более того, временами она оказы­вается более существенной для Маркса, чем логика бытия.

В «Капитале» товар выступает как простейшее и вместе с тем массовидное, т.е. всеобщее явление, развитие которого приводит к возникновению капитала. При этом эволюция форм стоимости от единичной или случайной к полной и всеобщей формам стоимости рассматривается до введения понятия капитала.

Наконец, действительность, трактуемая В.А. Вазюлиным как высший, по сравнению с сущностью, этап логики «Капитала», в философии Гегеля выступает не как иное, чем сущность, а в качестве высшего определения самой сущности, которая окончательно стано­вится самой собой лишь тогда, когда внутреннее полностью проявилось во внешнем и сущность становится деятельной. На ступени действительности сущность выступает как субстанция, т.е. как вся мощь содержания и абсолютная деятельность формы.

При всей содержательности предложенной В.А. Вазюлиным версии трудно избавиться от впечатления, что она состоит в подгонке логики «Капитала» под «Логику» Гегеля. Как известно, новаторский шаг Гегеля в философии начинался с требования заменить всю старую философию – прежнюю онтологию, рациональную психологию, космологию и естественную теологию, о которых, по его словам, уже никто не вспоминает, – логикой, которая, в отличие от традиционной формальной логики, должна стать содержательной.

В определенной мере выполнив эту задачу, разработав свой вариант диалектики,Гегель, по нашему мнению, в большей мере логизировал философию, чем сделал логику содержательной. Мир, природа, человек превратились у него в логические категории, не лишенные, однако, определенного положительного смысла, что было глубоко подмечено К. Марксом, Ф. Энгельсом и В.И. Лениным. После­дующие за «Наукой логики» части философии Гегеля рассмат­ривались им как прикладная логика.

Смысл философской трактовки мира и человека выражен Гегелем, в конечном счете, в логической идее мира, которая выступает не как некая абстрактная «идея вообще» (как это часто изображают популяризаторы), а как идея истины и добра. Однако понятие истины и добра имеет у Гегеля настолько абстрактный и неопределенный смысл, что итогом Гегелевой философии выступает действительно абстрактная логическая форма, всеобщая и абсолютная.

Если представить логику «Капитала» по предложенной В.А. Вазюлиным схеме: бытие–сущность–явление–действительность, то смысл «Капитала» заключается, очевидно, в идее, что капитал имеет свое бытие, сущность и действительность. Используемые В.А. Вазюлиным категории в определенной мере помогают «логизировать» «Капитал», но не выражают глубинного смысла Марксовой политико-экономической концепции. Категориальная структура «Капитала» имеет, с нашей точки зрения, более сложный, глубокий и содержательный характер. Движение от абстрактного к конкретному – признанный важнейший теоретический и логический принцип «Капитала» должен найти выражение в «генеральной идее», которая не может быть построена только из категорий бытия, сущности, явления и действительности. Возможно, однако, что эти категории образуют некоторую предельно абстрактную схему, принимающую участие в построении реальной и содержательной структуры «Капитала».
8.2. Обращение капитала
Капитал, как самовозрастающая стоимость, возникает в производстве, производится индивидами. Вместе с тем капитал возникает при помощи обращения. – Таково принципиальное решение одного из коренных вопросов политической экономии Марксом в I томе «Капитала». Это решение предопределяет фундаментальную структуру «Капитала», его деление на I, II и III тома. Возможно, деление на эти три тома в какой-то мере могут быть выражены предложенной В.А.Вазюлиным схемой: бытие – сущность (I том), явление (II том), действительность (III том), однако далеко не все укладывается в эту абстрактную схему.

Второй том «Капитала», включающий три отдела, содержит ряд важнейших экономических открытий. Маркс показал, что обращение капитала – самовозрастающей капиталистической стоимости, вклю­чает три кругооборота: денежного капитала, производительного капитала и товарного капитала. Капитал, таким образом, существует в трех формах, переходящих друг в друга.

Формула кругооборота денежного капитала: Д – Т…П …Т' – Д', где П означает производство, а Т' и Д' - Т и Д, увеличенные на прибавочную стоимость.

Кругооборот делится на три стадии: Д – Т; П; Т' – Д'. Стадия производства (П) означает, что процесс обращения прерван. В I томе «Капитала» первая и третья стадии исследовались лишь в самом общем виде, поскольку это требовалось для понимания процесса производства. В томе II главным предметом исследования становится обращение капитала. При этом по-прежнему допускается, что товары продаются по их стоимости, а процесс осуществляется при неизменных условиях.

Процесс обращения, исследованный в первом томе в предельно абстрактном виде, получает теперь детальную (по выражению Маркса) разработку. Вместе с тем происходит существенное углубление и обогащение понятий стоимости и капитала, поскольку углубляется, усиливается мысль о том, что стоимость, капитал возникают в производстве, а не в обращении. В логике «Капитала», таким образом, явственно работает впервые открытое Гегелем – в известной своеоб­разной форме – развитие всеобщего от абстрактно-всеобщего к конкретно-всеобщему. Понятия стоимости и капитала во втором томе, сохраняя данные в предыдущем томе принципиальные характе­ристики, наполняются более основательным, более богатым содержанием.

Раскрывая далее формулу денежного капитала на его первой стадии Д–Т, Маркс показывает, что Т, который покупается капита­листом, делится на средства производства (Сп) и рабочую силу (Р). Покупка Р и Сп означает превращение денежного капитала в произ­водительный капитал. Акт Д – Р является характерным для капита­листического способа производства. Посредством превращения денеж­ного капитала в производительный происходит капиталис­тическое соединение предметных и личных факторов производства. При этом покупка рабочей силы предполагает уже готовой систему произ­водительных средств, производительного капитала. В момент, когда «капиталист и наемный рабочий противостоят друг другу в акте Д–Р (Р–Д со стороны рабочего), классовое отношение между капи­та­листом и наемным рабочим уже имеется налицо».¹³⁸ Продукт, вышедший из производительной стадии, становится товаром, товар­ным капиталом. Изменение величины стоимости в кругообороте денежного капитала «принадлежит исключительно метаморфозу П».

Формула кругооборота производительного капитала: П …Т' – Д' – Т … П.

Формула кругооборота товарного капитала: Т' – Д' - Т … П… Т'.

Все три формы капитала – денежный, производительный и товарный — Маркс определяет как промышленный капитал, обозначающий любую ведущуюся капиталистически отрасль произ­водства. Маркс описал, далее, три фигуры процесса кругооборота капитала. В совокупности эти фигуры выступают одновременно и предпосылками, и результатами процесса круго­оборота. «Каждый момент является исходным пунктом и пунктом возвращения».¹³⁹ Общим для всех трех кругооборотов является «увеличение стоимости как определяющая цель, как движущий мотив».¹⁴⁰

Капитал как самовозрастающая стоимость заключает в себе «классовые отношения, определенный характер общества» и может быть понят только как процесс. «Капитал можно понять лишь как движение, а не как вещь, пребывающую в покое».¹⁴¹ В процессах обращения капитал, стоимость выступают как объективные реальности, определяющие капиталистический способ производства. Поэто­му ошибку совершают те экономисты, которые «рассматривают са­мостоятельное существование стоимости как простую абстракцию».¹⁴²

Реальный процесс кругооборота капитала протекает в реальном времени – времени обращения, исследуемом Марксом далее. Время обращения и время производства взаимно исключают друг друга, ибо во время обращения «капитал не функционирует как произ­води­тельный капитал и потому не производит ни товара, ни прибавочной стоимости».¹⁴³ Чем меньше время обращения, «тем выше становится его производительность и самовозрастание его стоимости».¹⁴⁴ (Забегая вперед, отметим, что в период постиндустриализма речь идет уже об обращении, бизнесе со скоростью оптико-волоконной связи – по М. Кастельсу, и даже со скоростью мысли – по Б.Гейтсу!)

Анализ процесса обращения включает далее исследование издержек обращения, включая чистые издержки обращения, издержки по хранению, транспортные издержки.

В процессе оборота капитала выделяются две части, участ­вующие в обороте разными способами: основной капитал – важней­шая часть средств труда (здания, машины и т.д.), который лишь передает свою стоимость продуктам производства частями, пока не изнашивается и не теряет свою потребительную стоимость в качестве средства труда, и оборотный капитал.

Конечно, вся капитальная стоимость находится в постоянном обращении, но в каждом отдельном обороте основной капитал принимает участие в той мере, в какой средства труда теряют часть своей потребительной стоимости и стоимости, перенесенной на продукт труда.

Оборотный капитал – это средства труда (сырье, вспомога­тельные материалы и т.д.), целиком расходуемые в ходе оборота и полностью переносящие свою стоимость на продукт, и капитал, расходуемый на рабочую силу, которая полностью воспроизводит свою стоимость и создает новую стоимость.

Введя реальное время и скорость оборота в теорию капитала, отмечает В.Н. Черковец, Маркс показал зависимость годовой нормы прибавочной стоимости «не только от действительной степени эксплуатации наемного рабочего, но и от скорости оборота перемен­ного (оборотного) капитала, а затем и в целом всего авансированного капитала».¹⁴⁵

В первом и втором отделах II тома «Капитала» рассматривается движение индивидуальных капиталов. В третьем отделе – «Воспроиз­водство и обращение всего общественного капитала» Маркс анализи­рует движение совокупного общественного капитала. Его несомнен­ным достижением в этой области является открытие деления совокупного (общественного) товарного продукта на два подразде­ления: средств производства (I подразделение) и предметов потреб­ления (II подразделение) и соответственно всего общественного произ­водства на производство средств производства и производство средств потребления. Маркс исследовал механизмы экономической деятельности, при которых обеспечивается взаимодействие I и II подразделений, обусловливающие простое и расширенное общест­венное воспроизводство.

Как известно, на основе Марксовых идей был разработан балансовый метод управления экономикой, получивший широкое применение в СССР, обеспечив беспрецедентный экономический рост страны, превращение СССР во вторую мировую сверхдержаву. Этот метод получил широкое применение также в западной экономике. За одну из разработок этого метода («затраты – результаты») Нобелевс­кую премию по экономике получил известный знаток и популяризатор Марксовой теории В. Леонтьев. По-прежнему широко применяется балансовый метод во второй по уровню экономического развития стране в мире – Японии. В «период реформ» балансовый метод был полностью отброшен в России. В преподаваемом в вузах России «экономикс» балансовый метод отсутствует.
* * *

Основная логическая связь первого и второго томов «Капитала» по сути дела раскрывается, как нам представляется, во втором отделе I тома при анализе сущности капитала, его противоречия: « капитал не может возникнуть из обращения и так же не может возникнуть вне обращения. Он должен возникнуть в обращении и в то же время не в обращении».

Разрешая это противоречие, Маркс формулирует основную концепцию I тома – капитал возникает в производстве и II тома – капитал существует в обращении. Итак, в основе различения двух томов лежит противоположность производства и обращения. Какая логика приведет к концепции III тома «Капитала»? Кажется, она достаточно прозрачна.

Идя далее, следует задаться вопросом: как связаны производство и обращение капитала с основными понятиями исторического материализма – производительных сил и производст­венных отношений? Если исходить из распространенного представ­ления об экономической науке как теории экономических отношений, то капитал должен быть отнесен к сфере производственных отношений. Однако это представляется нам серьезным упрощением. Предметом экономической науки безусловно является экономическая деятельность людей, включающая экономические отношения. Материальный труд, как важнейший элемент предмета экономической науки, есть деятельность, порождающая потребительную стоимость и стоимость. Стоимость, как Маркс постоянно подчеркивает, есть общественное отношение. Однако, по Марксу, стоимость, капитал – это сгустки, кристаллы человеческого труда, аккумулированный овеществленный, опредмеченный общественный труд. Стоимость, капитал – это несомненно исторически определенная материальная социальная субстанция. В философии субстанция несет в себе признаки как «предметности», так и «отношения», «предметности» и «процессуальности», изменчивости, развития. Капитал – это общественная сила, находящаяся в частной собственности. Капитал, следовательно, это накопленная производительная сила общества, находящаяся в частной собственности (производственное отно­шение). Понятия производительных сил и производственных отноше­ний – весьма важные категории социальной философии, нуждающиеся в существенном дополнении, или, может быть точнее, в более гибкой и продвинутой, структурированной далее трактовке. Производительные силы – это не только люди и средства производства в такой абстрактной «перечислительной» трактовке. Производительные силы – это также аккумулированный труд, выступающий в определенной исторической форме, например, в форме капитала как накопленного абстрактного труда. Это исторически определенная материальная субстанция, находящаяся в определенных производственных отношениях.

Коренная проблема теории коммунистического общества – возникновение такой аккумулированной силы труда, общественной субстанции, которая наследует от капитала ряд безусловных приобретений, связанных с аккумуляцией труда (прежде всего его общественный характер), но будет безусловно превосходить производительную силу капитала уже потому, что перестанет быть частной собственностью, перестанет быть источником прибавочной собственности, присваиваемой частью общества. Сложнейший и интереснейший вопрос, возникающий в связи с этим: какой труд будет аккумулироваться в эту новую будущую производительную силу? Ясно, что абстрактный труд может аккумулироваться только одним способом – путем присвоения неоплачиваемой части наемного труда частным собственником. Новая аккумулированная производительная сила может быть связана только с новой исторической формой труда, обладающей такой общественной производительной мощью, которая сделает излишней экономическую «абстракцию», или отчуждение, труда.