Философия, круг ее проблем и место в системе культуры
 Скачать 117.51 Kb.
|
|
Различие понятий: «история», «культура», «цивилизация». Смысл истории и идея общественного прогресса. Концепция линейного развития истории. В понимании культуры в последнее время наиболее активно конкурируют между собой две парадигмы. В основе одной из них лежит деятельностный подход к культуре, как «духовному коду жизнедеятельности людей». Другая ориентирована на ценностный подход к культуре как «сложной иерархии идеалов и смыслов». При этом культура интерпретируется как надындивидуальная реальность или как реальность личностного характера. Понятие «Цивилизация» первоначально появилось во французском языке в середине XVIII в. в рамках теории прогресса и употреблялось только в единственном числе. В частности, просветители называли цивилизацией идеальное общество, основанное на разуме и справедливости. Кризис прогрессистских иллюзий просветителей, богатый этноисторический материал, полученный в «эпоху путешествий» и обнаруживший огромное разнообразие нравов и культур вне Европы, привели к тому, что в начале XIX в. возникла Этнографическая концепция цивилизаций, в основу которой было положено представление о том, что у каждого народа – своя цивилизация (Г. Жуффруа). В целом во второй половине XVIII - начале XIX вв. утвердились Три подхода к пониманию цивилизации: 1) Унитарный (цивилизация - идеал прогрессивного развития человечества как единого целого); 2) Стадиальный (цивилизация - этапы прогрессивного развития человечества как единого целого); 3) Локально-исторический (цивилизация - качественно различные, уникальные этнические или исторические общественные образования). В это время Ф. Гизо, заложивший основы этноисторической концепции цивилизаций, предпринял попытку разрешить противоречие между идеей прогресса единого рода человеческого и реалиями культурно-исторического многообразия народов. Он считал, что, с одной стороны, существуют локальные цивилизации, а с другой - над ними есть еще и цивилизация как прогресс человеческого общества в целом. Однако дальнейшие попытки разрешить это противоречие завершились утверждением в европейской философско-исторической мысли методологии однолинейного прогрессизма. Согласно этой методологии в истории действуют силы и законы, имеющие универсальный характер, а национальные истории являются лишь частным случаем их проявления. Мировая история стала рассматриваться как процесс перехода из одного состояния в другое, более развитое и совершенное. Отдельные народы в своей истории - быстрее или медленнее - идут по одной линии прогресса, поэтому более продвинутые европейские страны как бы задают цель и идеал общественного развития вообще. В рамках этой методологии появились концепции «исторических» и «неисторических» народов; закон «трех стадий развития нравственности» (семьи, гражданского общества и государства) Г. В.Ф. Гегеля; закон «трех стадий эволюции мысли» (теологической, метафизической, позитивной) О. Конта; теория «общественно-экономических формаций» К. Маркса. Несмотря на различия европейских универсальных философских концепций истории человечества, идея уникальности культурно-исторического развития народов прочно укоренилась лишь в романтической историографии. Философия истории как особый тип теоретических размышлений о возможных закономерностях развития общества возникла сравнительно поздно, практически в Новое время, хотя рассуждения о происхождении тех или иных социальных форм присутствовали уже в мифологии. Это может объяснить необходимость разработки сложных понятий — теоретических предпосылок. Исходная предпосылка философско-историческо-го мышления обозначилась только в христианском вероучении, она определила принципы понимания истории: — принцип различения прошлого, настоящего и будущего времени жизни; — принцип устремленности к некоему желанному состоянию, который определяет смысл всего предшествующего развития (ожидание будущего); — принцип кумулятивного(накопительного)характера человеческой деятельности, который формирует новое качество жизни. Говорить о философии истории как о светском учении стало возможным только в Новое время, когда утверждались рациональные способы научно-философских рассуждений. Поиски смысла мира в новоевропейской философии были связаны не с Богом, а с самим миром. Сначала попытки прояснить природу общества в его историческом измерении представлялись малоинтересными. Для механистического мировоззрения XVII в. своеобразие необратимых состояний общества, которые образуют собой историю, было сырым материалом, из которого еще нельзя было построить модель его исторического развития. Механистическое объяснение истории определяло его своеобразие в качестве формы механического движения, свойства которой никак не выражали особенности исторического мышления. Такая модель истории строилась на основе понятия субстанции, благодаря которому подтверждалось ее единство. В XVII в. сформировалась просветительская концепция истории как процесса развертывания субстанциальной идеи (субстанции как причины самой себя). Именно тогда возникла великая идея общественного прогресса, характерная для европейской цивилизации. Во второй половине XIX в. сложилась другая познавательная ситуация, которая изменила взгляды на проблемы истории. С точки зрения философии жизни, прежде чем рассуждать о сущности истории, необходимо разобраться со спецификой истории как способом существования. Философия жизни объяснила историческую жизнь как способ человеческого существования, которое обладает свойствами целостности. Произошло явное преобразование предмета исторического познания. Абстрактная сущность истории стала конкретным способом жизни людей, который потребовал изменения как методов, так и самой структуры познавательного процесса. К концу XIX в. произошел кризис историзма, этому было несколько причин: — во-первых, либерализация духовной атмосферы жизни Западной Европы; — во-вторых, методологические трудности познания, работы по философии истории этого периода претендовали на обсуждение проблем исторической онтологии, а не на разработку новых теоретических проектов истории; — в-третьих, аксиологические факторы. В наше время философия истории показала, что история совсем не должна говорить сухим языком экономических причин или устанавливать исторические законы и тенденции. Линейная концепция истории выражает идею прямолинейного общественного развития. Сама по себе прямолинейность не указывает четкого направления; возможно развитие и вперед, и назад, и даже в сторону от наметившихся тенденций. В контексте развития, которое ассоциируется с переходом от простого к сложному, от низшего к высшему, от старого к новому, прямолинейность приобретает четко выраженную направленность вперед, к будущему. В этом смысле линейное развитие можно представить как линию прогресса.
Подобно тому, как в солнечной системе каждая планета имеет свою собственную орбиту, так и в истории человечества каждая цивилизация имеет свой собственный путь развития. Нет никакого общего процесса развития, который охватывает все человечество, есть лишь особые культурно-исторические типы развития разных народов, которые порождают существующие отдельно друг от друга цивилизации. Согласно Данилевскому, различия между культурно-историческими типами определяются особенностями психического строя, нравственности и условиями исторического воспитания народов, которые их создают. Этими особенностями обусловлены и созданная ими культура, и их роль в истории. 1864 год. Пруссия и Австрия нападают на Данию и отторгают от нее два герцогства – Голштейн и Шлезвиг. Европа практически никак не замечает это событие. Общественное мнение Европы если и осуждает этот захват, то делает это инертно, безразлично. За одиннадцать лет до этого Россия требует у Турции уважать интересы христианского населения этой страны. Реакция Европы более чем резкая, Англия и Франция в 1854 году объявляют России войну. Что это, единичный случай? Нет. Начиная свою книгу с анализа захвата Голштейна и Шлезвига, Данилевский приходит к выводу, что подобное двойственное отношение Европы к России – правило, а не исключение. “Вешатели, кинжальщики и поджигатели становятся героями, коль скоро их гнусные поступки обращены против России. Защитники национальностей умолкают, коль скоро речь идет о защите русской народности, донельзя угнетаемой в западных губерниях, - так же точно, впрочем, как в деле босняков, болгар, сербов и черногорцев”. Такое поведение Европы заслуживает серьезного исследования. Пытаясь понять причины враждебного отношения Европы к России, Данилевский приходит к теории культурно-исторических типов. Почему Запад и Восток, Европа и Азия противопоставляются друг другу? Почему Европа считается полюсом прогресса, совершенствования, а Восток – полюсом застоя? Это не так. Просто в любой части света есть страны “очень способные, менее способные и вовсе неспособные к гражданскому развитию человеческих обществ”. Например, Китай имеет промышленность, во многом превосходящую европейскую, китайское земледелие тоже находится на очень высоком уровне развития. Есть у Китая и своя литература, философия. Разве это не прогресс? Да, “…дух жизни отлетел от Китая… он замирает под тяжестью прожитых им веков”. Но ведь это удел всего человечества! Любая цивилизация, в том числе и Европа, рано или поздно погибнет. “Народу одряхлевшему, отжившему, свое дело сделавшему и которому пришла пора со сцены долой, ничто не поможет, совершенно независимо от того, где он живет – на Востоке или на Западе”. Прогресс и застой – характеристики возраста народа. Далее Данилевский рассматривает понятие “системы науки”. Он уточняет, что говорит не о “внутренней системе наук, т.е. о расположении, группировке предметов или явлений, принадлежащих к кругу известной науки, сообразно их взаимному сродству и действительным отношениям друг к другу” . Степень совершенства системы отражает степень совершенства самой науки. Например, сначала считали, что Солнце и планеты вращаются вокруг Земли, потом - что планеты и Земля вертятся вокруг Солнца по окружностям. Затем окружности заменили эллипсами. Подобное происходит в любой науке. И только когда наука начнет уяснять себе естественную (истинную) систему входящих в нее явлений, тогда ее можно называть наукой. Основными требованиями естественной системы являются следующие: Принцип деления должен обнимать собою всю сферу делимого, входят в нее как наисущественнейший признак. Все предметы или явления одной группы должны иметь между собой большую степень сходства или сродства, чем с явлениями или предметами, отнесенными к другой группе. Группы должны быть однородными, т.е. степень сродства, соединяющая их членов, должна быть одинакова в одноименных группах. Эти принципы можно применить и к истории. Историю принято делить на древнюю, среднюю и старую. Падение Западной Римской империи (476 г.) принимают за основание отделения древней истории от средней. Это действительно значительное событие в жизни Европы, но только Европы. Какое дело, например, Китаю и Индии, Древнему Египту и Греции до падения Рима? Например, в VII в. возник и начал быстро распространяться ислам. Это важное событие для арабского мира, в то время как прекращение существования Римской империи не имеет никакого значения для арабов. Следовательно, падение Рима не является удовлетворительным признаком, по которому можно отделить древнюю историю от средней (признак не охватывает всю сферу делимого, закон 1). Отсюда можно сделать вывод: события, одинаково важного для всего человечества, разделяющего историю человечества на разные периоды, попросту не существует. Даже к христианству разные народы приходят в разное время. Падение Рима не удовлетворяет и второму закону естественной системы. Разве история Греции и Рима имеет большее сходство с историей Древнего Египта, чем с историей новейшей Европы? Рассмотрим третий закон, требующий одинаковую степень сродства в одноименных группах. В группе древней истории присутствуют Египет, Индия, Китай, Вавилон, Иран, Греция, Рим, проходившие в своем развитии различные ступени. А история германо-романцев отнесена к двум различным группам – средней и новой истории. Все исторические племена имели свою древнюю, свою среднюю и свою новую истории. Конечно, можно и не ограничиваться только этими тремя периодами (их может быть и больше) развития исторических племен. Данилевский приходит к понятию культурно-исторического типа, то есть “формы исторической жизни человечества, как формы растительного и животного мира, как формы человеческого искусства (стили архитектуры, школы живописи), как формы языков (односложные, приставочные, сгибающиеся), как проявление самого духа, стремящегося осуществить типы добра, истины и красоты”. И только для конкретного типа (цивилизации) можно ввести понятия древней, средней и новой истории. Общечеловеческой же цивилизации просто не существует. Рассматривая историю отдельного типа, возможно, определить возраст его развития. Можно также попытаться предсказать историю типа, жизнь которого еще не завершилась. Но сказать что-нибудь о развитии человечества вообще мы не можем; так, же невозможно определить и возраст всемирной истории. Существуют следующие культурно–исторические типы (или самобытные цивилизации), выделяемые в хронологическом порядке: 1) египетский, 2) китайский, 3) ассирийско-вавилоно-финикийский, 4) индийский, 5) иранский, 6) еврейский, 7) греческий, 8) римский, 9) ново-семитический, 10) германо-романский, или европейский, 11) мексиканский, 12) перуанский. Последние два погибли насильственной смертью и не успели завершить своего развития. Среди этих типов существуют уединенные и преемственные, результаты деятельности которых передавались от одного к другому “как материалы для питания, или удобрение… той почвы, на которой должен бы развиваться последующий тип”. Преемственные типы: египетский, ассирийско-вавилоно-финикийский, еврейский, греческий, римский и германо-романский, или европейский. Ни один из культурно-исторических типов не может бесконечно развиваться. Результаты, достигнутые последовательными трудами преемственных цивилизаций, “получивших к тому же сверхъестественный дар христианства”, должны превзойти результаты цивилизаций уединенных (китайская и индийская). Это и есть естественное объяснение западного прогресса и восточного застоя. Но уединенные типы развивали стороны жизни, не свойственные преемственным типам, и этим содействовали “многосторонности проявления человеческого духа – в чем, собственно, и заключается прогресс”. К тому же многие изобретения (десятичная система счисления, компас, шелководство, порох) были перенесены в Европу с Востока. Индийская поэзия и архитектура по праву считаются обогащением искусства. Вышеперечисленные культурно-исторические типы являются положительными деятелями в истории человечества. Но кроме них еще существуют и “временно проявляющиеся феномены… как гунны, монголы, турки, которые, совершив свой разрушительный подвиг, помогши испустить дух борющимся со смертью цивилизациям и разнеся их остатки, скрываются в прежнее ничтожество” (бичи Божьи). Это отрицательные деятели человечества. Иногда и положительная, и отрицательная роль достается тому же племени (германцы, аравитяне). Также существуют племена (например, финские), которым не свойственна ни положительная, ни отрицательная роль. Они не достигают исторической индивидуальности и составляют лишь этнографический материал для культурно-исторических типов. Таким образом, на долю народа могут выпасть три роли: Положительная деятельность самобытного культурно-исторического типа Разрушительная деятельность бичей Божьих Служение чужим целям в качестве этнографического материала. Но если разделение исторических явлений по культурно-историческим типам соответствует требованиям естественной системы в истории, то должны существовать законы культурно-исторического движения.
Распространенные в первой половине прошлого столетия пессимистические пророчества относительно заката западноевропейской цивилизации не оправдались. В конце века западный мир одержал несколько исторических побед и уверенно продвигается к новым рубежам - ему удалось достичь небывалой прежде социальной гармонии и экономического благополучия, началось и политическое объединение Старого Света. Западные страны, по сути, захватили контроль над мировыми природными ресурсами, а их интеллектуальный и промышленный потенциал растет быстро, как никогда. По-прежнему сохраняются и местами становятся глубже «линии разлома» между цивилизациями. Однако пример Японии, Тайваня и Южной Кореи показывает, что разность цивилизаций вполне преодолима. За последние полвека Восток стал гораздо больше похож на Запад, чем когда-либо прежде в мировой истории. Это касается, в первую очередь, экономической структуры восточных обществ. Человечество интегрируется. Оптимистические сценарии будущего предполагают, что эта интеграция будет продолжаться и завершится полной конвергенцией (от лат. convergo - приближаюсь, схожусь), т.е. слиянием цивилизаций в одно органическое целое; пессимистические предсказывают, что процесс интеграции человечества прервет какая-либо техногенная катастрофа или что конкуренция цивилизаций со временем возобладает над общностью интересов человечества.
В силу ряда причин такие проблемы, как предотвращение мирового ядерного конфликта, мировых и локальных войн, сохранение природной среды, надежное обеспечение человечества энергией, сырьем, продовольствием, пресной водой, управление демографическими процессами, хозяйственное освоение Мирового океана и космического пространства, приобрели в полном смысле слова глобальный характер. Причины возникновения глобальных проблем: резкое и не всегда оправданное увеличение расходования природных ресурсов; отрицательное воздействие производства на природную среду, ухудшение экологических условий жизни людей; усиление неравномерности в уровне социально-экономического развития между промышленно развитыми и развивающимися странами; создание оружия массового уничтожения, угрожающего существованию человеческой цивилизации. Проблема сохранения мира Во все исторические эпохи войны накладывали отпечаток на развитие общества. Но в наше время над миром нависла такая военная опасность, какой не было никогда прежде. Накопленные запасы современного оружия способны буквально в считанные часы уничтожить миллионы людей С момента пуска межконтинентальной ракеты до ее попадания в цель проходит несколько минут. Таким образом, уже сейчас существует риск уничтожения человечества. В XVII веке в ходе войн погибло, по расчетам специалистов, 3,3 млн человек, в XVIII веке — 5,4 млн, в XIX веке — уже 5,7 млн. За годы Первой мировой войны XX в. погибло примерно 20 млн человек. Вторая мировая война унесла 50 млн жизней. Но и после нее в мире неспокойно: во многих регионах планеты происходят локальные войны и конфликты, гибнут люди. К счастью, ядерное оружие не было применено ни в одном из региональных конфликтов. Но с ростом числа кандидатов в члены «ядерного клуба» — угроза остается. Мировые военные расходы превышают доходы беднейшей половины человечества. По всем оценкам, мировое сообщество сейчас тратит на военные нужды гораздо больше, чем даже поколение назад. За последние два-три десятка лет постоянно возрастали масштабы торговли оружием. Расходы на импорт оружия и военной техники в развивающихся странах заслонили расходы на импорт других товаров, включая продовольствие. |