Искусственный интеллект. _Гоулман Д. Эмоциональный интеллект. Гоулман
 Скачать 2.8 Mb.
|
|
Эмоциональный интеллект 105 шает степень раздражения гораздо больше, чем та, что при ходит вначале. Таким образом, гнев растет на гневе, а эмо циональный мозг «раскаляется» чем дальше, тем больше, и в итоге ярость, не сдерживаемая разумом, легко переходит в буйство. В этот момент люди неумолимы и не доступны доводам ра зума; все их мысли вращаются вокруг мести и ответных дей ствий, и они полностью забывают о возможных последствиях. Как объясняет Цилльманн, этот высший уровень возбуждения «питает обманчивое представление о силе и неуязвимости, ко торое может воодушевить и способствовать агрессии», когда взбешенный человек «за неимением когнитивного руководства» полагается на самые примитивные ответные реакции. Побуж дение, исходящее от лимбической системы, преобладает; ру ководством к действию становятся грубейшие уроки жестоко сти жизни. Бальзам для гнева Принимая во внимание результаты этого исследования ана томии гнева, Цилльманн видит два главных способа вмешатель ства. Первый способ обуздания гнева заключается в том, что бы ухватить те мысли, которые вызывают волны гнева, и усом ниться в их правильности, так как именно эта первоначальная оценка взаимодействия и подкрепляет, и поддерживает первую вспышку гнева, а последующие новые оценки раздувают огонь. Выбор момента имеет значение: чем раньше в цикле развития гнева сделать это, тем большего эффекта можно добиться. В самом деле, развитие гнева можно полностью остановить, если успокаивающая информация поступит раньше, чем человек начнет действовать, руководствуясь гневом. Роль способности к пониманию в обуздании гнева прояс няет еще один эксперимент Цилльманна, в ходе которого гру бый ассистент всячески оскорблял и выводил из себя добро вольных участников эксперимента, которые «ездили» на вело- тренажере. Когда добровольцам представлялась возможность отплатить той же монетой грубияну-экспериментатору (опять же дав ему плохую оценку, которая, как они думали, будет ис- 106 Дэниел Гоулман пользована при рассмотрении его кандидатуры при приеме на работу), они делали это со злобной радостью. Но в одном вари анте эксперимента другая помощница вошла в тот момент, ког- дадобровольцы уже были раздражены, и как раз перед тем, как им представился бы шанс отомстить; она сказала дерзкому экс периментатору, что его просят к телефону внизу в вестибюле. Уходя, он и ей отпустил ехидное замечание. Но она восприня ла его с полным пониманием, объяснив остальным после его ухода, что на него ужасно давят и расстраивают предстоящие устные экзамены на ученую степень. После этого, когда серди тым добровольцам представилась-таки возможность раскви таться с грубияном, они не стали этого делать; вместо этого они выразили ему сочувствие в связи с положением, в котором он находился. Такая смягчающая информация позволяет произвести пе реоценку событий, вызывающих гнев. Но для этого обуздания гнева существует особое «окно благоприятной возможности». Цилльманн обнаружил, что оно отлично действует при умерен ных степенях раздражения; когда же ярость в своем нараста нии достигает уже высокого уровня, оно не имеет никакого зна чения из-за того, что он называет «когнитивной несостоятель ностью», иными словами, люди становятся неспособными здра во мыслить. Когда люди уже не помнили себя от бешенства, они отмахивались от смягчающей информации со словами: «Ну, это уже слишком!» или прибегали к «самым грубым выражени ям, какие только есть в родном языке», как деликатно выра зился Цилльманн. Успокоение Однажды, когда мне было тринадцать лет, я в приступе гнева выбежал из дома, поклявшись никогда более туда не возвращаться. Как сейчас помню, был прекрасный летний день, и я ушел довольно далеко, бродя по восхитительным узким улочкам, пока не ощутил, что тишина и красота посте пенно умерили гнев и внесли покой в мою душу. Спустя не сколько часов я вернулся домой, сожалея о своем глупом по ступке и растроганный почти до слез. С тех пор, когда мной Эмоциональный интеллект 107 овладевает приступ гнева, я стараюсь по возможности справ ляться с ним аналогичным образом и считаю, что это наи лучший метод лечения. Этот рассказ отвечает теме одного из первых научных ис следований гнева, приведенного в 1899 году. Он по-прежнему служит моделью второго способа успокоения гнева, когда для охлаждения страстей в физиологическом смысле выброс адре налина пережидают в обстановке, где вероятнее всего не по явятся дополнительные механизмы разжигания ярости. К при меру, при возникновении спора это означает, что нужно на ка кое-то время прекратить общение с этим человеком. В период охлаждения страстей рассерженный человек может притормо зить нарастание враждебности, попытавшись найти для себя способ отвлечься или развлечься. Развлечение, по мнению Цилль- манна, является мощным средством изменения настроения, и это вполне естественно, поскольку трудно раздражаться, когда приятно проводишь время. Фокус заключается в том, чтобы первым делом остудить гнев до такого уровня, когда человек окажется способным развеселиться. Проведенный Цилльманном анализ процессов усиления и успокоения гнева дает объяснение многим открытиям Дианы Тайс в отношении стратегий, которыми люди, по их словам, пользуются, чтобы смягчить свой гнев. Согласно одной доста точно эффективной стратегии, надо отойти от всех и вся и ус покаиваться в полном одиночестве. Многие мужчины понима ют это как совет поехать покататься — открытие, усложняю щее жизнь другим водителям (и, как сообщила мне Тайс, побу дившее ее быть более бдительной за рулем). Вероятно, более безопасной альтернативой было бы отправиться на длительную прогулку. Против гнева также очень помогает энергичная физ зарядка. Не меньший эффект дают и разные методы релакса ции, например, глубокое дыхание и мышечное расслабление, вероятно, по той причине, что они изменяют физиологию орга низма, переводя его из состояния сильного возбуждения в ми нуты гнева в состояние пониженного возбуждения, а возмож но, еще и отвлекают от всего, что вызвало гнев. Механизм ус покоения с помощью активных физических упражнений, ви- 108 Дэниел Гоулман димо, тот же самый: после сильной физиологической актива ции во время зарядки организм, как только вы ее прекращаете, возвращается на уровень низкой активации. Однако ни один способ успокоения не сработает, если в это время одну задругой перебирать в голове мысли, провоцирую щие гнев, потому что каждая такая мысль сама по себе есть ма лый спусковой крючок для последовательного включения раз дражений. Положительная сторона развлечений в том, что они прерывают эту цепь раздражающих мыслей. В ходе изучения стратегий, которыми многие пользуются, чтобы справиться с раздражением, Тайс обнаружила, что разнообразные развлече ния, вообще говоря, помогают обуздать гнев. Так, телевидение, кино, чтение и тому подобные средства не дают вам без конца обмусоливать раздражающие мысли, которые лишают душев ного равновесия. Однако, по мнению Тайс, такие удовольствия, как шоппинг и вкусная еда, не дают ощутимого эффекта, по скольку ничто не мешает вам продолжать мысленно негодовать и возмущаться, курсируя по супермаркету или отправляя в рот кусок шоколадного торта. К этим стратегиям можно добавить несколько методов, раз работанных Редфордом Уильямсом, психиатром из Универси тета Дьюка, который изыскивает способы помочь недоброжела тельным и злобным людям с высокой степенью риска получить сердечное заболевание справляться со своей раздражительно стью. В частности, он советует им прибегать к самоосознанию, чтобы засекать циничные или враждебные мысли по мере их появления и записывать их в тетрадочку. Уловленные таким об разом гневные мысли можно поставить под вопрос и заново оце нить, хотя, как считает Цилльманн, такой метод лучше работает в ситуации, когда раздражение еще не перешло в ярость. Обманчивость разрядки напряжения путем высказывания Как-то раз, когда я уселся в нью-йоркское такси, молодой человек, переходивший улицу, остановился прямо перед его носом, пережидая поток машин. Водитель, которому не терпе лось тронуться с места, посигналил ему, побуждая уйти с доро ги. В ответ последовали сердитый взгляд и непристойный жест. Эмоциональный интеллект 109 «Ах ты сукин сын!» — взревел водитель, ударяя одновремен но по педалям акселератора и тормоза и заставляя тем самым машину делать угрожающие броски вперед. Передлицом смер тельной угрозы молодой человек с недовольным видом чуть отошел в сторону и врезал кулаком по такси, когда оно медлен но проползало мимо него, встраиваясь в транспортный поток. От этого водитель разразился в адрес парня длиннющей тира дой, состоявшей почти сплошь из непечатных выражений. Мы ехали дальше, а водитель, все еще заметно взволнован ный, сказал мне: «Ни в коем случае ни от кого не терпите ос корбления. Обязательно крикните что-нибудь в ответ — по крайней мере вам от этого станет легче!» Катарсис иногда превозносится как способ справляться с гневом. Расхожая теория утверждает, что «вам от этого станет легче». Но, как свидетельствуют открытия Цилльманна, суще ствует довод против катарсиса, высказанный где-то в 1950-е годы, когда психологи начали экспериментально проверять последствия катарсиса и раз за разом обнаруживали, что «вы пускание» гнева на волю мало что или вовсе ничего не дает с точки зрения освобождения от него (хотя в силу обманчивой природы гнева может ощущаться как доставляющее удовлетво рение). Существуют, быть может, какие-то особые условия, при которых потоки брани, изливаемые в гневе, действительно сра батывают: когда они обрушиваются непосредственно на того человека, который является объектом гнева, когда это излива ние гнева восстанавливает самообладание или устраняет не справедливость, или когда это причиняет «оправданный ущерб» другому человеку и заставляет его изменить какие-то вызыва ющие недовольство действия без того, чтобы отвечать ему тем же самым. Но в силу подстрекательской природы гнева это бывает легче сказать, чем сделать. Тайс установила, что изливание гнева — это один из наи худших способов успокоиться: вспышки ярости, как правило, усиливают активацию эмоционального мозга, заставляя людей испытывать не меньший, а более сильный гнев. На основании рассказов людей о тех случаях, когда они выплескивали свою ярость на того, что их раздражил, Тайс выяснила, что конеч ным результатом было продление этого настроения, а не его 110 Дэниел Гоулман прекращение. Гораздо более действенной оказывалась следу ющая методика: сначала люди успокаивались, а потом встре чались лицом к лицу с тем, кто вызвал их гнев, чтобы уже в бо лее конструктивной или убедительной манере разрешить спор. Мне довелось однажды услышать ответ тибетского учителя Гогь- яма Трунгпы, когда его спросили, как лучше всего справиться с гневом: «Не подавляйте его. Но и не руководствуйтесь им». Успокоение тревоги: ну что, беспокоимся? О Господи! С глушителем, кажется, дело швах... Боюсь, придется отогнать машину в мастерскую!.. Но я не могу по зволить себе такие расходы... Или надо будет залезать в день ги, отложенные на колледж Джимми... Что, если мне не хва тит денег оплатить его обучение?.. Как некстати эти плохие оценки в табеле на прошлой неделе... А вдруг он станет хуже учиться и не сможет поступить в колледж?.. Тут еще этот чер тов глушитель... совсем не фурычит! Вот примерно так тревожный разум без конца прокручива ет все тот же сценарий низкопробной мелодрамы: один комп лект забот тянет за собой следующий, а тот цепляется за пре дыдущий. Приведенный выше пример принадлежит Элизабет Раумер и Томасу Борковцу, психологам из Университета штата Пенсильвания, которые, долгое время занимаясь изучением беспокойства, составляющего суть всяческой тревожности, воз высили его от проблем невротиков до науки. Разумеется, ника ких помех не возникает, когда человеком владеет беспокой ство; в процессе обдумывания проблемы — то есть использо вания конструктивного мышления, которое может выглядеть как озабоченность, — часто приходит ее решение. В самом деле, в основе тревоги лежит определенная реакция, а именно бдительность в отношении потенциальной опасности, которая, без сомнения, играла чрезвычайно важную роль с точки зре ния выживания в процессе эволюции. Когда страх включает эмоциональный мозг, часть возникающей в результате тревоги фиксирует внимание на непосредственной угрозе, заставляя ум Эмоциональный интеллект 111 озаботиться идеей, как с ней справиться, и отвлечься на это время от всего остального. Беспокойство в известном смысле можно рассматривать как репетицию события, которое может развернуться неблагоприятным образом, и изложение спосо ба, как с ним справиться. Следовательно, задача беспокойства сводится к тому, чтобы выработать оптимальное решение при столкновении с жизненными трудностями, предвосхищая опасности до того как они объявились. Проблема обычно возникает в связи с хроническим, то есть затяжным, неоднократно повторяющимся беспокойством, ко торое, возвращаясь все снова и снова, так и не приближает вас к положительному решению. Тщательный анализ состояния хронического беспокойства обнаруживает, что оно обладает всеми атрибутами низкосортного эмоционального бандитиз ма: беспокойство является вроде бы ниоткуда, не поддается контролю, создает постоянный шум тревоги, недоступно разу му и запирает мучимого опасениями человека в одиночной ка мере задубевшего отношения к тревожащей его проблеме. Когда такой цикл развития беспокойства становится более напряжен ным и приобретает устойчивый характер, он в итоге заверша ется настоящим нервным нападением, или неврозами страха, среди которых разного рода фобии, навязчивые состояния и побуждения и панические атаки. Для каждого из этих рас стройств характерна своя манера концентрации беспокойства: при фобиях — на пугающей ситуации, при навязчивых состоя ниях — на предотвращении какого-нибудь страшного несча стья, при панических атаках — на страхе смерти или возмож ности самой атаки. Общим знаменателем всех этих состояний является вышед шее из-под контроля беспокойство. Например, у женщины, которую лечили от невроза навязчивых состояний, сложился ряд ритуалов, на исполнение которых у нее уходила большая часть времени бодрствования: принятие душа по сорок пять минут несколько раз в день ежедневно и мытье рук в течение пяти минут двадцать или более раз в день. Она не садилась, пока сначала не протирала сиденье тампоном, смоченным в спирте, для стерилизации. Она никогда не дотрагивалась ни до детей, ни до животных — и те, и другие были «слишком грязными». В 112 Дэниел Гоулман основе всех этих навязчивых действий лежал патологический страх перед микробами. Она пребывала в постоянном беспо койстве от мысли, что без этого мытья и стерилизации она под хватит какую-нибудь болезнь и умрет. Женщина, лечившаяся от «синдрома общей тревожности» принятая в психиатрии диагностическая категория для пребы вающих в состоянии постоянного беспокойства, так отреаги ровала на требование побеспокоиться вслух в течение одной минуты: Наверное, я не смогу сделать это как следует. Это настоль ко нарочито, что не может служить указанием на нечто ре альное, а нам нужно разобраться, в чем дело. Потому что, если мы не доберемся до сути дела, я не поправлюсь. А если я не поправлюсь, то никогда не буду счастлива. В этом виртуозном проявлении беспокойства по поводу беспокойства сама просьба побеспокоиться в течение минуты всего за несколько секунд довела до мысли о катастрофе всей жизни: «Я никогда не буду счастлива». Волнения, как правило, избирают такой образ действий: возникает рассказ самому себе, который перескакивает с одного предмета беспокойства на дру гой и чаще всего содержит раздувание любого из них до масш табов катастрофы, представление какой-нибудь ужасной тра гедии. Волнения почти всегда воспринимаются внутренним слухом, а не мысленным взором, то есть выражаются в словах, а не в образах, — факт, имеющий значение для сдерживания беспокойства. Борковец и его коллеги начали изучать беспокойство как таковое, когда пытались найти способ лечения бессонницы. Тревожность, согласно наблюдениям других исследователей, бывает двух видов: когнитивная, или вызывающие тревогу мыс ли, и соматическая, физиологические симптомы тревоги, на пример, потение, отчаянное сердцебиение или напряжение мышц. Как обнаружил Борковец, главной напастью у страда ющих бессонницей была вовсе не телесная активность. Им не давали заснуть навязчивые мысли. Они испытывали хрониче ское беспокойство и не могли перестать волноваться незави- Эмоциональный интеллект 113 симо от того, насколько сонными они были. Единственным, что действительно помогало им заснуть, — освобождение го ловы от тревог и сосредоточение на ощущениях, создаваемых с помощью какого-нибудь метода релаксации. Короче говоря, от беспокойства можно избавиться, только переключив внимание на что-нибудь другое. Большинство мучимых тревогой людей, по-видимому, на это не способны. Причина, как полагает Борковец, связана с частым беспокойством, которое чрезвычайно усиливается и становится привычкой. Но в этом, похоже, состоит и некото рое достоинство беспокойства, поскольку оно есть способ об хождения с потенциальной угрозой или могущей возникнуть опасностью. Работа беспокойства — когда оно овладевает че ловеком — состоит в перечислении возможных опасностей и изыскании способов справляться с ними. Это, однако, вовсе не означает, что беспокойство тщательно прорабатывает все варианты. Новые решения и оригинальные подходы к рассмот рению проблемы не обязательно проистекают из беспокойства, особенно если оно приобрело хронический характер. Вместо того чтобы находить решение потенциальных проблем, беспо койство, как правило, просто пережевывает саму опасность, неторопливо погружаясь в вызванный ею же страх, но остава ясь в том же русле мышления. Хроники тревожатся о множе стве разных вещей, большинство из которых почти наверняка никогда не случится. Они усматривают опасности в том, чего другие попросту не замечают. Однако люди, страдающие от чувства мучительного беспо койства, не раз говорили Борковцу, что оно им помогает и что их тревоги могут продолжаться бесконечно, образуя замкнутый цикл охваченного страхом мышления. Но почему же все-таки беспокойство превращается в некое подобие ментальной нар комании? И хотя, как отмечает Борковец, выглядит это доволь но-таки странно, но факт есть факт: привычка беспокоиться подкрепляется в том же смысле, что и пристрастия вообще. Поскольку люди беспокоятся по поводу событий, вероятность которых в действительности очень мала: что любимый человек погибнет в авиакатастрофе, разорится и т.п., по крайней мере примитивная лимбическая система усматривает в этом нечто 114 Дэниел Гоулман магическое. Подобно амулету, который предохраняет от како го-то ожидаемого зла, беспокойство якобы помогает предот вратить опасность, которая его и вызывает. Как «работает» беспокойство Она приехала в Лос-Анджелес со Среднего Запада рабо тать по найму у одного издателя. Но издательство вскоре пе рекупил другой владелец, и она осталась не у дел. Приняв решение пуститься в свободное плавание в качестве внештат ного журналиста — очень, кстати сказать, нестабильная об ласть рынка труда, — она быстро поняла, что ей либо при дется сутками пахать не разгибаясь, либо нечем будет пла тить за квартиру. Она узнала, что значит нормировать теле фонные звонки, и впервые в жизни осталась без медицинской страховки. Отсутствие источника постоянного дохода было для нее особенно мучительным, и, естественно, сразу же об наружив у себя катастрофическое ухудшение здоровья, она уверилась, что каждый приступ головной боли свидетельству ет об опухоли в головном мозге, и вдобавок постоянно пред ставляла, как погибает в автомобильной аварии, стоит толь ко ей отъехать от дома. Ее все чаще стали одолевать мучи тельные фантазии, а голова была набита тревожными мыс лями. Но при всем этом она, по ее словам, воспринимала свои волнения как нечто привычное. Борковец открыл еще одну неожиданную пользу от беспо койства. Пока люди погружены в беспокойные мысли, они, по- видимому, не обращают внимания на субъективное чувство тревоги, возбуждаемое этими мыслями, — учащенное сердце биение, капельки пота, лихорадочный озноб — и по мере про должения беспокойства оно, похоже, действительно отчасти подавляет эту тревожность, по крайней мере на это указывает частота сердечных сокращений. События развиваются, веро ятно, так: человек, склонный к беспокойству, обращает вни мание на что-то, вызывающее в воображении образ некоей по тенциальной угрозы или опасности; эта представленная катас трофа, в свою очередь, запускает слабый приступ тревоги. Затем жертва беспокойства углубляется в длинную вереницу мучи- Эмоциональный интеллект 115 тельных мыслей, каждая из которых подбрасывает еще один повод для беспокойства; и пока эта цепь беспокойных мыслей продолжает приковывать к себе внимание, сосредоточивание на этих самых мыслях отвлекает ум от исходного образа катас трофы, который запустил тревожность. Как установил Борко- вец, образы являются более мощными спусковыми механиз мами для физиологически обусловленной тревожности, чем мысли, поэтому погруженность в мысли, за исключением мыс ленных образов всяческих бедствий, частично облегчает пере живание тревоги. И до такой же степени усиливается беспо койство, как половинчатое средство против той самой тревож ности, которую оно вызвало. Но и хроническое беспокойство обречено на провал, по скольку оно принимает вид шаблонных закоснелых идей, а не творческих озарений, которые действительно подвигают к раз решению проблемы. Эта косность обнаруживается не только в явном содержании тревожной мысли, которое более или менее просто повторяет снова и снова ту же самую идею. Но на уров не нервной системы, по-видимому, имеет место кортикальная ригидность*, дефицит способности эмоционального мозга гиб ко реагировать на изменяющиеся обстоятельства. Короче го воря, хроническое беспокойство действует несколькими по следовательными способами: оно до некоторой степени успо каивает тревогу, но никогда не решает проблему. Единственное, что хронически беспокойные личности не могут сделать, это последовать совету, который им чаще всего подают: «Просто перестаньте беспокоиться» (а тем паче «Не беспокойтесь и будьте счастливыми»). Поскольку проявления хронического беспокойства, видимо, представляют собой пе риоды слабой активности миндалевидного тела, они возника ют сами по себе. И стоит им только возникнуть, как они — в силу самой своей природы — сохраняются. Но, проделав огром ную экспериментальную работу, Борковец нашел несколько простых мер, которые помогут даже самым неисправимым бес покойным личностям контролировать эту привычку. * Ригидность — состояние, при котором снижена приспособляе мость, переключаемость психических процессов к меняющимся требо ваниям среды. 116 Дэниел Гоулман Первый шаг — это самоосознание, то есть улавливание вы зывающих беспокойство эпизодов как можно ближе к их нача лу, в идеале как только или сразу же после того, как мимолет ный образ катастрофы запустит цикл беспокойства и тревож ности. Борковец обучает людей этому методу, прежде всего при учая их отслеживать субъективные указатели стимула к тревожности и особенно учиться определять ситуации, вызы вающие беспокойство или мимолетные мысли и образы, сти мулирующие беспокойство, а также сопутствующие ощущения тревожности в организме. Практикуясь, люди научаются иден тифицировать беспокойство все в более ранний момент на спи рали тревожности. К тому же они осваивают методы релакса ции, которые смогут применять в тот момент, когда заметят на чинающееся беспокойство, и, ежедневно практикуясь в релак сации, сумеют воспользоваться ее приемами в том месте, где им это будет нужнее всего. Однако одного только метода релаксации недостаточно. Людям, которых мучают вызывающие беспокойство мысли, прежде всего надо дать им решительный отпор, если же они этого не сделают, то к ним постоянно будет возвращаться спи раль беспокойства. В качестве следующего шага они должны занять критическую позицию в отношении своих прогнозов: велика ли вероятность того, что пугающее их событие действи тельно произойдет? Тот ли это случай, когда есть только один вариант развития событий и никакой альтернативы? Можно ли предпринять какие-то конструктивные шаги? Поможет ли им по-настоящему такое бесконечное пережевывание одних и тех же тревожных мыслей? Сочетание вдумчивости и здорового скептицизма, вероят нее всего, сработало бы как тормоз и прекратило нервное воз буждение, питающее не слишком сильную тревогу. Активное вырабатывание такого рода мыслей поможет запустить схему, которая сумеет помешать лимбической системе включить бес покойство; но в то же время активное приведение в расслаб ленное состояние противодействует сигналам тревоги, которые эмоциональный мозг рассылает по всему организму. Действительно, как отмечает Борковец, такие стратегии задают ход ментальной деятельности, несовместимой с беспо- Эмоциональный интеллект 117 койством. ЕСЛИ беспокойству не помешать возвращаться все снова и снова, оно приобретет способность убеждать, но, если давать ему отпор, рассматривая несколько равно вероятных вариантов, это не позволит вам наивно принимать за истину каждую тревожную мысль. Подобный метод помогает освобо диться от привычки беспокоиться даже тем, у кого беспокой ство становится настолько серьезным, что его можно прирав нять к психиатрическому диагнозу. С другой стороны, людям, у которых беспокойство стало настолько серьезным, что переросло в фобию, невроз навязчи вых состояний или паническую атаку, возможно, было бы ра зумнее — что служит признаком самоосознания — обратиться за помощью к лекарственным средствам, чтобы прервать этот цикл. Перенастройка эмоциональной схемы посредством те рапии необходима еще и для того, чтобы уменьшить вероят ность возврата неврозов страха после прекращения приема ле карств. Как справляться с меланхолией Единственное настроение, которое все пытаются побыст рее с себя стряхнуть, прикладывая для этого максимум уси лий, — это уныние. Люди, по мнению Дианы Тайс, оказыва ются наиболее изобретательными, когда речь заходит о стрем лении отделаться от хандры. Разумеется, не от всякой печали следует избавляться, поскольку меланхолия, к примеру, как и любое другое настроение, имеет свои преимущества. Грусть, которую приносит потеря, неизменно дает определенные ре зультаты: она подавляет наш интерес к развлечениям и удо вольствиям, сосредоточивает внимание на том, что потеряно, и ослабляет нашу энергию, мешая нам собраться с новыми си лами, по крайней мере на какое-то время. Короче говоря, она стимулирует своего рода рефлекторный уход от бурного колов ращения жизни, оставляя нас в подвешенном состоянии горе вать о потере, пытаться понять, какой в этом смысл, и, в конце концов, совершать психологическую настройку и строить но вые планы, как жить дальше. 118 Дэниел Гоулман Тяжелая утрата или потеря полезна; полнейшая депрес сия — нет. Уильям Стайрон дал яркое описание «многих ужас ных проявлений этой болезни», среди которых ненависть к себе, чувство никчемности, «пробирающая до нутра безрадостность» и «охватывающая меня тоска, чувство страха и отчуждения и более всего удушающая тревога». К тому же существуют и ин теллектуальные показатели: «потеря ориентации, неспособ ность к мысленному сосредоточению и провалы памяти», и — на более поздней стадии — его сознание «оказалось во власти беспорядочных искажений» и «появилось ощущение, что мои мыслительные процессы накрыло ядовитой, не поддающейся описанию волной, которая стерла всяческие приятные реакции на живой мир». Есть и физические результаты: бессонница, ощущение себя таким же безразличным, как зомби, «нечто вро де оцепенения, расслабленности, аточнее — странной хрупко сти» наряду с «суетливым беспокойством». Потом полностью пропало удовольствие: «Пища, как и все остальное из сферы чувственных ощущений, совершенно потеряла вкус». В заклю чение умерла надежда, когда «серый мелкий моросящий дождь подавленного настроения» принимает форму отчаяния, столь ощутимого, что оно похоже на физическую боль, причем на столько непереносимую, что самоубийство начинает казаться наилучшим выходом. При такой серьезной депрессии жизнь парализуется; ника ких начинаний. Сами по себе симптомы депрессии свидетель ствуют о жизни в режиме ожидания. Стайрону никакие лекар ственные средства и никакая терапия не помогали; только вре мя и убежище в виде госпиталя рассеивали уныние. Но большин ству людей, особенно в менее тяжелых случаях, может помочь психотерапия, равно как и лекарственная терапия: сегодня для лечения применяется прозак, однако существует больше дюжи ны других составов, приносящих некоторое облегчение, особен но при тяжелой депрессии. Но здесь я хочу сосредоточить внимание на гораздо более распространенной печали, верхний предел которой с формаль ной точки зрения достигает уровня «бессимптомной депрес сии», то есть обычной меланхолии. Это — круг подавленных состояний, с которыми люди могут справляться самостоятель- Эмоциональный интеллект 119 но, если располагают собственными духовными ресурсами. К сожалению, некоторые из тех стратегий, к которым чаще всего прибегают, могут приводить к неожиданным неприятным по следствиям, когда люди чувствуют себя хуже, чем прежде. Одна из таких стратегий заключается в простом уединении, часто кажущемся очень привлекательным, когда люди пребывают в подавленном настроении; однако гораздо чаще это всего лишь добавляет к печали чувство одиночества и разобщения. Быть может, отчасти этим объясняется открытие Тайс, что самой популярной тактикой борьбы с депрессией является общение — выходы из дома, чтобы поесть, сходить на бейсбол или в кино, короче говоря, то, чем можно заниматься с друзьями или с се мьей. Это действует очень хорошо, если конечным результатом должно стать избавление от печальных мыслей. Но это просто улучшит настроение, если человек воспользуется таким случа ем, чтобы поразмышлять о том, что ввергло его в хандру. В самом деле, одним из главных факторов, определяющих, сохранится угнетенное состояние или рассеется, является сте пень погружения в унылые размышления. Волнение по поводу того, что нас угнетает, видимо, делает депрессию все более глу бокой и долгой. Во время депрессии беспокойство принимает разные формы, но внимание всегда концентрируется на каком- то аспекте самой депрессии: какими измотанными мы себя чув ствуем, как мало осталось у нас энергии или мотивации, или, к примеру, как мало работы мы делаем. Обычно ни одна из по добных мыслей не сопровождается конкретными действиями, которые помогли бы облегчить возникшую проблему. Другие стандартные варианты беспокойства включают такие идеи: «обособиться от всех и вся и размышлять о том, как ужасно вы себя чувствуете; тревожиться, что ваша супруга (или супруг) откажет вам, поскольку вы пребываете в депрессии; волновать ся, прикидывая, не ожидает ли вас еще одна бессонная ночь», как утверждает психолог из Стэнфордского университета Сью- зан Нолен-Хауксма, немало времени посвятившая изучению круга мыслей людей в состоянии депрессии. Люди в подавленном настроении подчас оценивают свои размышления как попытку «лучше себя понять»; на самом же деле они подпитывают свое уныние, не предпринимая ника- 120 Дэниел Гоулман ких шагов, которые реально помогли бы им развеять дурное настроение. Итак, с точки зрения терапии бывает весьма по лезно глубоко обдумать причины депрессии, если это приведет к прозрению или действиям, которые изменят условия, при ведшие к депрессии. Но пассивное погружение в уныние лишь усугубляет плохое настроение. Постоянное пережевывание тревожных мыслей также уси ливает депрессию, создавая условия, которые оказываются еще более угнетающими. Нолен-Хауксма приводит пример женщи ны, занимавшейся продажей товаров по телефону, которая впа дала в депрессию и часами расстраивалась по поводу того, что ей никак не удается заключить важные торговые сделки. Из-за этого ее торговля ухудшилась, вселяя в нее чувство несостоя тельности, питавшее ее депрессию. Если бы она, желая спра виться с депрессией, постаралась отвлечься, то с головой ушла бы в свою работу, энергично обзванивая клиентов и рассмат ривая это как средство избавиться от грустных мыслей. Сбыт товаров, вероятнее всего, не сократился бы, и ощущение от ус пешной продажи укрепило бы ее уверенность в себе, так или иначе уменьшив депрессию. По мнению Нолен-Хауксма, женщины гораздо в большей степени склонны к горестным размышлениям, чем мужчины. Этим, как она полагает, по крайней мере частично объясняет ся тот факт, что у женщин депрессия диагностируется вдвое чаще, чем у мужчин. Свою лепту, конечно, вносят и другие фак торы: к примеру, по женщинам больше заметны их несчастья, и вдобавок у них в жизни больше причин для уныния. Мужчи ны же всегда могут утопить свои печали в вине, делая это при мерно в два раза чаще женщин. Когнитивная терапия, направленная на изменение этих моделей мышления, как показали некоторые исследования, не уступает лекарственной терапии в отношении лечения легкой степени клинической депрессии и превосходит лекарственные средства в предупреждении возвращения легкой депрессии. В этом сражении оказались особенно эффективными две страте гии. Одна из них заключается в научении подвергать сомнению мысли, оказывающиеся в центре размышлений, то есть ставить под вопрос их обоснованность и находить более позитивные Эмоциональный интеллект 121 альтернативы. Другая стратегия предусматривает целенаправ ленное планирование приятных отвлекающих событий. Единственная причина срабатывания отвлечения внима ния — это то, что угнетающие мысли действуют автоматиче ски, бесцеремонно посягая на душевное состояние человека. Даже если люди, пребывающие в угнетенном состоянии, ста раются подавить унылые мысли, им зачастую не удается найти лучшие альтернативы; как только нахлынула волна гнетущих мыслей, она начинает оказывать мощное притягивающее дей ствие на цепь ассоциаций. Когда унылых людей просили, на пример, разобрать перемешанные предложения из четырех слов, они гораздо лучше справлялись с пониманием фраз, на водящих тоску («Будущее представляется весьма зловещим»), чем с пониманием оптимистичных сентенций («Будущее вы глядит чрезвычайно радужным»). При упорно сохраняющейся склонности к депрессии ом рачаются даже те способы отвлечения, которые люди находят для себя. Когда пребывающим в подавленном состоянии лю дям раздавали список жизнерадостных или скучных способов оторвать свои мысли от чего-то печального, например, похо рон друга, они больше склонялись к выбору меланхолических видов деятельности. Ричард Венцлафф, психолог из Универ ситета штата Техас, проводивший эти исследования, пришел к заключению, что людям, уже пребывающим в подавленном со стоянии, приходится прилагать особые усилия, чтобы обратить внимание на что-то совсем радостное, потому что они опаса лись выбрать по невнимательности то — слезливый фильм, пе чальный роман, — что снова испортит им настроение. Способы поднять настроение Представьте, что вы ведете автомобиль в тумане по не знакомой, круто поднимающейся вверх извилистой дороге. Внезапно какая-то машина съезжает с дороги всего в несколь ких футах впереди вас, и вы не успеваете вовремя остановить ся. Вы изо всех сил вдавливаете педаль тормоза в пол, вашу машину заносит, и она въезжает в бок другого автомобиля. Вы успеваете заметить — как раз перед тем, как стекло раз- 122 Дэниел Гоулман летается вдребезги и металл вдавливается в металл, — что в нем полно детей, которых везут в детский сад. Затем во вне запно наступившей после столкновения тишины раздается дружный плач. Вы подбегаете к этой машине и видите, что один из детей лежит неподвижно. Вас переполняют угрызе ния совести и скорбь при виде этой трагедии... Такие холодящие душу сюжеты использовались, чтобы рас строить добровольцев, участвовавших в экспериментах Венц- лаффа. Затем им надо было, постаравшись выбросить эту сце ну из головы, сделать краткие записи о направлении собствен ных мыслей в течение девяти минут, и всякий раз, когда мысль об этом трагическом эпизоде проникала в их сознание, они, продолжая писать, делали на листке контрольную отметку. И хотя большинство участников эксперимента с течением време ни вспоминало о той неприятной картине все меньше и мень ше, тем, кто пребывал в более подавленном настроении, такие мысли стали приходить в голову гораздо чаще; они даже кос венно обращались к ней в мыслях, которые вроде бы должны были послужить им средством отвлечения. Более того, склонные к депрессии добровольцы, чтобы от влечься, прибегали к другим удручающим мыслям. Как впо следствии рассказывал мне Венцлафф, «Ассоциация мыслей происходит не просто по содержанию, но и по настроению. У людей в голове прокручивается набор унылых мыслей, кото рые охотнее всего приходят, когда те пребывают в плохом на строении. Люди, легко впадающие в депрессию, склонны соз давать очень прочные ассоциативные связи между этими мыс лями, так что гораздо труднее подавить их после того, как чело веком уже овладело дурное настроение. По иронии судьбы, люди в угнетенном состоянии, чтобы выкинуть из головы ка кой-то огорчительный эпизод, вспоминаютодругом, но подоб ном по содержанию, что только возбуждает еще больше отри цательных эмоций». Согласно одной из теорий, плач, возможно, является есте ственным средством понижения уровня содержания химика тов в головном мозге, которые «воспламеняют» скорбь. Но хотя рыдания порой способны разрушить колдовство печали, они Эмоциональный интеллект 123 не могут устранить причины отчаяния. Идея «полезного пла ча» неверна: плач, который подкрепляет психическое пережи вание, только удлиняет страдание. Развлечения разрывают цепь мыслей, питающих уныние. Одна из ведущих теорий на вопрос, почему электроконвульсивная терапия (то есть электрошок) оказывается эффективной при лечении наиболее тяжелых форм депрессии, отвечает, что она вызывает потерю кратковремен ной памяти: пациенты чувствуют себя лучше, потому что не могут вспомнить, из-за чего они были такими печальными. Во всяком случае, чтобы стряхнуть с себя обыкновенную печаль, как советует Диана Тайс, многие прибегают к таким развлече ниям, как чтение, телевидение и кино, видеоигры и головолом ки, сон и мечтания, вроде фантазий на тему, как можно прове сти очередной отпуск. Венцлафф к этому добавляет, что наи более действенными развлечениями оказываются те, которые сумеют резко изменить ваше настроение, например, волную щее спортивное соревнование, веселая комедия, юмористиче ская книга. (Здесь следует соблюдать определенную осторож ность. Некоторые люди, мучимые беспокойством, сами по себе способны упрочнять депрессию. Как показывают исследова ния, самые заядлые телеманы после просмотра нескольких про грамм обычно становятся еще более подавленными, чем до включения телевизора!) Аэробика, по мнению Тайс, относится к наиболее действен ным средствам, помогающим вывести человека из легкой деп рессии, равно как и рассеять просто плохое настроение. Здесь, однако, уместно заметить, что поднимающие настроение фи зические упражнения лучше всего действуют на ленивых, то есть на тех, кто обычно не слишком усердствует с физзарядкой. Для тех же, кто делает гимнастику каждый день, польза, при носимая ею в смысле изменения настроения, была максималь ной, когда они только начали вырабатывать в себе эту привыч ку. Кстати сказать, регулярный моцион часто оказывает обрат ное воздействие на настроение: люди начинают ощущать дис комфорт, если пропускают тренировку. Столь эффективное влияние физических упражнений, по-видимому, объясняется тем, что они изменяют физиологическое состояние человека, вызванное его настроением: депрессия — это состояние низ- 124 Дэниел Гоулман кой активности, а аэробика «выталкивает» организм в состоя ние высокой активности. Кроме того, разные методы релакса ции, понижающие тонус организма, хорошо действуют на тре вожность, когда активность достаточно высока, но мало помо гают при депрессии. Принцип действия этих методов, по всей вероятности, заключается в прерывании циклического разви тия депрессии или тревожности, поскольку все они переводят мозг на уровень активации, несовместимый с эмоциональным состоянием, подчинившим мозг своей власти. Еще одно довольно популярное средство от хандры состоя ло в подбадривании себя угощениями и чувственными удоволь ствиями. Пребывая в угнетенном состоянии, люди обычно те шили себя тем, что принимали горячую ванну или ели люби мые блюда, слушали музыку или занимались сексом. Покупка себе подарка или чего-нибудь вкусненького для того, чтобы избавиться от дурного настроения, — как и хождение по мага зинам вообще, даже если дело ограничивалось лишь разгляды ванием витрин, — пользовалась особой популярностью у жен щин. Наблюдая за преподавателями и студентами колледжа, Тайс заметила, что женщины в три раза чаще, чем мужчины, избирали своей стратегией избавления печали еду; с другой сто роны мужчины, пребывавшие в подавленном настроении, в пять раз чаще обращались к выпивке или наркотикам. Беда с перееданием или употреблением алкоголя в качестве лекарства от подавленности заключается в тех неожиданных и неприят ных последствиях, к которым они легко могут привести: обжор ство влечет за собой стыд, а алкоголь действует на централь ную нервную систему как депрессант и лишь усугубляет прояв ления самой депрессии. Более конструктивным методом улучшения настроения, по мнению Тайс, является организация скромной победы или лег кого успеха: можно, например, энергично взяться задолго от кладываемую генеральную уборку всего дома или наконец-то сделать какие-то другие дела, которые вам давно нужно было привести в порядок. К тому же возвышение до представления о самом или самой себе, которое достигается пусть всего лишь тем, что человек принарядится или подкрасится, действовало ободряюще. Эмоциональный интеллект 125 Одно из самых сильнодействующих — и используемое по чти исключительно в терапии — средств от депрессии — это изменение взгляда на вещи, или когнитивное реконструирова ние. Это ведь естественно — оплакивать конец отношений и предаваться мыслям, исполненным жалости к себе, например, в силу убеждения, что «это значит, что я всегда буду одинок(а)», но это верный способ усугубить чувство отчаяния. Однако, если отстраниться и подумать о том, почему ваши отношения ока зались не такими уж прочными и долгими и почему вы с парт нером не подошли друг другу, иными словами, взглянуть на эту потерю по-другому, в более позитивном свете, это и станет ле карством от печали. Поэтому больные раком, независимо от того, насколько серьезно их состояние, пребывали в лучшем настроении, если могли вспомнить другого пациента, которо му было еще хуже («Мне-то, пожалуй, не так уж и плохо — я хоть могу ходить»); те же, кто сравнивал себя со здоровыми людьми, испытывали наибольшую подавленность. Подобные сравнения с худшим случаем действуют удивительно ободряю ще: то, что казалось столь удручающим, вдруг начинает выгля деть не так уж плохо. Есть и еще один действенный способ выбраться из депрес сии — это помогать тем, кто находится в трудных обстоятель ствах. Поскольку депрессию питают размышления о себе и по глощенность собственными интересами, помощь другим отры вает нас от этих забот, когда мы глубоко проникаемся чувства ми людей, испытывающих страдание. Когда кто-то с головой уходил в работу добровольца — тренировал Малую лигу*, был старшим братом, содержал бездомного, — эти занятия, как по казали исследования Тайс, оказывались одним из самых сильнодействующих способов изменить настроение. Но и од ним из редчайших. Ну и по крайней мере некоторые люди способны избавить ся от своей меланхолии, обратившись к некоей сверхъестествен ной силе. Как сказала мне Тайс, «молитва, если, конечно, вы очень религиозны, оказывает благотворное воздействие при любых настроениях, и особенно при депрессии». * Малая лига — бейсбольная лига для мальчиков и девочек 8—12 лет. 126 Дэниел Гоулман Усмирители: жизнерадостное отрицание «Он дал своему соседу по комнате под дых...» — так начи нается фраза, и так она кончается: «...но он хотел просто вклю чить свет». Подобное превращение агрессии в невинную, хотя и мало похожую на правду ошибку являет собой живой пример вы теснения. Эту фразу составил студент колледжа, приглашен ный для добровольного участия в исследовании так называ емых вытеснителей, то есть людей, которые, видимо, по при вычке или автоматически стирают из своего сознания эмо циональное нарушение. Начало — «он дал своему соседу по комнате под дых» — было предложено этому студенту при проведении теста на завершение предложений. Другие тес ты показали, что такое скромное проявление ментального из бегания было частью более крупной модели поведения в его жизни, модели отключения наибольшего эмоционального потрясения. И если вначале исследователи рассматривали вытеснителей как классический пример неспособности пе реживать эмоции, скажем, как своего рода двоюродных братьев алекситимиков, то теперь они считают их специалистами по управлению эмоциями. Они, похоже, достигли такого совер шенства в умении глушить в себе негативные чувства, что даже и не замечают ничего негативного. И выходит, что вме сто использования термина «вытеснитель», как было приня то среди исследователей, лучше было бы дать им более под ходящее определение: невозмутимые. Большинство результатов исследования, проведенного под руководством Дэниела Вайнбергера, ныне работающего пси хологом в Западном резервном университете Кейса, показало, что хотя такие люди, возможно, внешне выглядят спокойными и невозмутимыми, порой их одолевают физиологические рас стройства, на которые они не обращают внимания. Во время теста незаконченных предложений велось постоянное наблю дение за уровнем их физиологической активности. И надо ска зать, внешнее спокойствие вытеснителей явно противоречило возбужденному состоянию, в которое приходили их организ мы: когда им предлагали закончить фразу о вспыльчивом сосе- Эмоциональный интеллект 127 де по комнате, равно как и некоторые другие на ту же тему, у них обнаруживались все признаки тревожного возбуждения, такие как сильное сердцебиение, потение и повышение кровя ного давления. Однако на вопрос, как они себя чувствуют, они отвечали, что абсолютно спокойны. Подобное почти не прекращающееся отключение от таких эмоций, как гнев и тревожность, встречается довольно часто: эту модель поведения, согласно Вайнбергеру, обнаруживает один человек из шести. Теоретически дети могли бы научиться становиться невозмутимыми любым из имеющихся способов. У одного, наверное, это стало бы стратегией выживания в за труднительной ситуации, например, в семье, где один из роди телей алкоголик и где сама эта проблема не признается. У дру гого, возможно, один или оба родителя сами вытеснители и следовательно могут подать пример вечного хорошего настро ения или постоянного присутствия духа вопреки выводящим из душевного равновесия чувствам. Или это свойство может быть просто врожденной чертой характера. Хотя до сих пор никто не может объяснить, каким образом подобная модель поведения формируется в жизни, ктому времени, когда вытес нители становятся взрослыми, они уже проявляют спокойствие и собранность даже под давлением обстоятельств. Разумеется, вопрос о том, насколько они действительно спокойны и невозмутимы, остается нерешенным. Могут ли они на самом деле не знать о физических проявлениях удручающих эмоций или просто притворяются спокойными? Ответ на этот вопрос дало интересное исследование Ричарда Дэвидсона, пси холога из Университета штата Висконсин, ранее сотрудничав шего с Вайнбергером. Дэвидсон предложил людям с моделью невозмутимого поведения высказываться по спонтанной ассо циации со списком слов, по большей части нейтральных, но с добавлением отдельных слов, имевших враждебный или сек суальный смысл, которые почти во всех возбуждают беспокой ство. И, как показали их телесные реакции, у них присутство вали все физиологические признаки дистресса в ответ на про вокационные слова, даже если те слова, которые они подбира ли по ассоциации, обнаруживали попытки сделать более приемлемыми расстраивающие слова путем связывания их с 128 Дэниел Гоулллан более безобидными. Если первым словом было «ненависть», то ответ скорее всего звучал как «любовь». Дэвидсон в своем исследовании удачно использовал тот факт, что (у правшей) главный центр переработки отрицатель ных эмоций находится в правой половине головного мозга, тог да как центр речи — в левой. Как только правое полушарие опознает какое-либо слово как расстраивающее, оно передает эту информацию через мозолистое тело, большой разделитель между половинами мозга, в речевой центр, и в ответ произно сится слово. С помощью сложной системы линз Дэвидсон су мел визуально воспроизводить слово таким образом, что его было видно только на половине поля зрения. Из-за особеннос тей схемы нервных проводящих путей зрительной системы, если изображение находилось в левой половине поля зрения, оно сначала распознавалось правой половиной головного моз га с характерной для нее восприимчивостью к дистрессу. Если изображение располагалось в правой половине поля зрения, то сигнал поступал в левое полушарие мозга без оценки его огор- чительности. Если слова проявлялись в правом полушарии, происходи ла некоторая задержка во времени, которая требовалась невоз мутимым, чтобы выразить словами свою ответную реакцию, но только в том случае, если слово, на которое они реагировали, было из тех, что выводят из душевного равновесия. Когда речь шла о поиске ассоциаций с нейтральными словами, они отве чали без всякой задержки. Кстати сказать, некоторое замедле ние ответной реакции наблюдалось, лишь когда слова посту пали в правое полушарие, а не в левое. Другими словами, их невозмутимость была обусловлена действием механизма не рвной системы, который замедляет или препятствует передаче огорчительной информации. Вывод: они не притворялись, ког да говорили, что не чувствуют себя расстроенными; их мозг ог раждает их от таких сведений. Точнее говоря, пласт сладостно го ощущения, который перекрывает вызывающие беспокойство восприятия, вполне может быть следствием работы левой пред- лобной доли. Когда Дэвидсон измерил уровни активности их предлобных долей, то, к своему удивлению, обнаружил, что слева, где находится центр осознания хорошего, активность Эмоциональный интеллект 129 определенно выше, чем справа, в центре обработки негатив ной информации. Эти люди, как сообщил мне Дэвидсон, «представляют себя в положительном свете, бодрыми и жизнерадостными. Они не признают, что стресс выводит их из душевного равновесия, и обнаруживают модель поведения, свидетельствующую об ак тивации левой лобной доли, просто сидя в спокойной позе, что ассоциируется с позитивными чувствами. Такая деятельность мозга, возможно, объясняет их заявления о собственном спо койствии, несмотря на скрытую физиологическую активность, которая выглядит как дистресс». Суть теории Дэвидсона за ключается в том, что с точки зрения деятельности головного мозга переживание тревожащей реальности в положительном свете требует определенных затрат энергии, а повышенная физиологическая активность может быть обусловлена тем, что невральная схемадолгое время пытается сохранять позитивные чувства или же подавлять или препятствовать любым негатив ным переживаниям. Короче говоря, невозмутимость — это своего рода оптими стичное отрицание, позитивное отмежевание и, возможно, ключ к разгадке срабатывания механизмов нервной системы в более тяжелых состояниях отмежевания, которые иногда воз никают, например, при расстройствах в виде посттравматиче ского стресса. Если невозмутимость просто подразумевает са мообладание, как утверждает Дэвидсон, «то она может послу жить эффективной стратегией эмоциональной саморегуляции», хотя и достающейся неизвестной для самоосознания ценой. 5-915и |