Биоэтика. Курс лекций по биоэтике предмет биоэтики 3 6 стр. Сфера этики 7 12 стр
 Скачать 309 Kb.
|
|
Л.Н.Толстой (1828-1910) приобрёл мировую известность не только как писатель, но и как мыслитель, обратившийся к морально-нравственным вопросам. На российской почве его этическое учение послужило идейной основой образования общественно-религиозного движения – «толстовства». Толстой, достигнув пятидесятилетнего рубежа, пережил глубокий духовный кризис, крепко задумавшись о смысле своей жизни. Как писал он сам: «Из чего же хлопотать, ради чего вообще жить, если всё будет поглощено смертью?» После тяжёлых и мучительных раздумий, находясь буквально на грани самоубийства, Толстой переосмыслил для себя христианское понятие Бога. Он сделал вывод, что жизнь смертного человека может обрести смысл только в сопряжении с бессмертным, бесконечным началом, которое воплощено в Боге. И для Толстого суть отношения человека к Богу обозначилась так: не как я хочу, а как Он хочет. Высший нравственный принцип для человека – любить Бога и воплощать этот принцип через правильное отношение к другим людям и к самому себе. По Толстому, человек, понимающий своё несовершенство, будет стремиться к своему идеалу, воплощённому в Иисусе Христе. В понимании Толстого, центральное место в христианстве занимает заповедь «не противься злому», в которой выражен абсолютный запрет на насилие. Насилие же может проявляется как физическое воздействие, как узурпация свободной воли, как убийство или угроза убийства. Любое насилие тождественно злу и прямо противоположно любви, а любовь – это суть христианского учения. Поэтому верующему человеку необходимо отказаться от личного участия в любом виде насилия. Надо уйти от язычества и преодолеть принцип «око за око». Бороться со злом необходимо, но применение силы в этой борьбе лишь умножает зло в мире. По Толстому, зло можно уничтожить только внутренним нравственным совершенствованием. . Тема № 4 ЭТИЧЕСКИЕ КОНЦЕПЦИИ ХХ ВЕКА Метаэтика Дж. Мура. «Живая этика» Рерихов. «Этика благоговения перед жизнью» А. Швейцера. «Теория справедливости Д. Роллза. Этическая концепция Х. Йонаса. Английский философ Дж. Мур (1873-1958) считается одним из самых цитируемых авторов в западной этике ХХ века. Однако, причина его известности среди теоретиков заключается не в том, что он создал новое оригинальное этическое учение, в котором изложены моральные нормы и оценки людей. Нет, его теоретические заслуги лежат в иной плоскости. Мур предложил метаэтику, когда предметом исследования становится сама этика, её логика, понятия и язык. Приведём некоторые, значимые фрагменты из его метаэтики. Анализируя важное этическое понятие «добро», Мур дал критику своих предшественников, которые, по его мнению, совершают «натуралистическую ошибку». Обычно, когда теоретики рассматривают содержание добра, они обозначают этим понятием какое-то конкретное явление и таким образом как бы определяют добро, например, «удовольствие – это добро», «честность – это добро», «счастье – это добро». Следуя подобной логике, добро отождествляется с какими-то другими свойствами явлений и не имеет своей особенной сущности. Мур доказывает, что добро «неестественно», оно не может быть зафиксировано чисто эмпирически, моральное не сводится к натуральному. Также Мур был против того, чтобы определять добро и другие этические категории путём соотнесения с идеей сверхъестественного существа (Бога, Абсолюта и т.п.). Мур стремится выделить «чистую» сущность понятий морали, в данном случае – выяснить, что такое «добро как таковое». Его позиция: «На вопрос: Что такое добро – я скажу, что добро – это добро, и это весь мой ответ. На вопрос же: «Как же следует определять добро?» - я отвечаю, что это понятие не может быть определено…» С точки зрения Мура, понятие «добро» такое же простое понятие, как, например, понятие «жёлтое». Если кто-то не представляет себе, что такое «жёлтое», то объяснить это ему невозможно, аналогично – и с понятием «добро». Мур подверг теоретическому анализу и моральные правила. На примере библейских заповедей, он объяснил, что большая их часть и негативных (запретов на определённые действия) и позитивных (побуждающих к действию) представлены в форме высказываний в терминах долга. «Должен» подразумевает «может» и, следовательно, эти заповеди реализуемы на практике. Но, заповедь «любите врагов ваших» выражена на не уровне долга, а на уровне чувства. Чувства не подвластны человеку, поэтому невозможно заставить себя на практике любить определённых людей. Следовательно, эта заповедь – идеал, абсолютное добро, наилучшее состояние, которое можно себе представить, т. е. это не непосредственное правило жизни, а высокий нравственный ориентир, к которому следует стремиться. Наряду с рациональным, теоретическим подходом к рассмотрению проблем этики, в ХХ веке имели место и эзотерические этические учения. Одно из подобных учений – «Живая Этика» ( или «Агни-Йога»), которое получило международную известность, представили Николай Константинович (1874-1947) и Елена Ивановна (1879-1955) Рерихи. Выходцы из России, Рерихи обратились к духовному наследию Востока религиозно-мистического характера, разъясняя своим современникам принципы взаимосвязи между человеком и Вселенной. С позиции рериховского учения, эволюция человека и всего человечества органично связана с законами эволюции Космоса. Смысл развития человека трактовался как искоренение в себе негативных качеств и узкоматериальных интересов и достижение духовного просветления и духовного совершенствования. Для этого необходимо изживать в себе невежество, страх, ложь, лицемерие, корысть, пьянство, распущенность. И утверждать в жизни, как писал Н.К.Рерих, Любовь, Красоту и Действие. Духовность понималась как чистота мыслей, творческое отношение к труду и чувство радости от осознания своей миссии. Представлялось, что хотя каждый человек свободен в выборе своего жизненного пути, но он, в то же время, несёт ответственность и за судьбу единого живого Космоса. Живой Космос отзывается всем своим существом на наши мысли, поэтому они должны быть светлыми и радостными. На общий вопрос: как жить человеку? – вот афористический ответ из рериховского наследия: «Спросят – как перейти жизнь? Отвечайте – как по струне бездну – красиво, бережно и стремительно». Далеко не всегда тот, кто проповедует положительные моральные нормы, может служить на практике примером их выполнения. Ещё в античную эпоху было замечено, что многие живут по принципу: «Знаю правильное, но выбираю приятное.» А.Швейцер (1875-1955), создатель «Этики благоговения перед жизнью», являет собой иной пример, а именно – пример единства слова и дела. Родившись в благополучной, обеспеченной семье, получив прекрасное образование, он мог бы спокойно о приятно прожить свою жизнь, пребывая в близкой ему с детства творческой, культурной среде. Однако, по велению души, Швейцер резко изменил ход жизненных событий и решил посвятить себя служению обездоленным людям. Посчитав, что для этой цели больше всего подходит профессия врача, он закончил медицинский факультет и отправился в африканскую глушь. Там, на собственные средства, он основал больницу для бесплатного лечения местных жителей, где и провёл большую часть своей жизни, занимаясь этим благородным делом. Этическая концепция Швейцера базируется на его жизненном выборе и на практике его поступков. По мысли Швейцера, этика благоговения перед жизнью должна стать основой этического обновления человечества, где установлены принципы отношений человека не только к другим людям, но и вообще, ко всем существующим живым организмам – животным и растениям. В созданной им концепции можно проследить влияние духовных традиций как Запада, так и Востока. Приведём её основные положения, по большей части, цитируя самого автора. «Истинная философия должна исходить из самого непосредственного и всеобъемлющего факта сознания. Этот факт гласит: «Я жизнь, которая хочет жить, я – жизнь среди жизни, которая хочет жить.» Этика заключается, следовательно, в том, что я испытываю побуждение выказать равное благоговение перед жизнью как по отношению к моей воле к жизни, так и по отношению к любой другой. В этом и состоит основной принцип нравственного. Добро – то, что служит сохранению и развитию жизни, зло есть то, что уничтожает жизнь или препятствует ей.» «Поистине нравственен человек только тогда, когда он повинуется внутреннему побуждению помогать любой жизни, которой он может помочь, и удерживается от того, чтобы причинить живому какой-либо вред.» «Для него священна жизнь как таковая. Он не сорвёт листочка с дерева, не сломает ни одного цветка и не раздавит ни одно насекомое.» «Он не боится, что будет осмеян за сентиментальность. Такова судьба любой истины, которая всегда является предметом насмешек до того, как её признают. Этика есть безграничная ответственность за всё, что живёт.» «Те люди, которые проводят эксперименты над животными, связанные с разработкой новых операций или с применением новых медикаментов, те, которые прививают животным болезни, чтобы использовать затем полученные результаты для лечения людей, никогда не должны вообще успокаивать себя тем, что их жестокие действия преследуют благородные цели. В каждом отдельном случае они должны взвесить, существует ли в действительности необходимость приносить это животное в жертву человечеству. Они должны быть постоянно обеспокоены тем, чтобы ослабить боль, насколько это возможно.» А как относиться к людям? Вот ответ Швейцера: «Этика благоговения перед жизнью требует, чтобы мы в какой угодно форме и в любых обстоятельствах были людьми по отношению к другим людям.» «Может быть, ты окажешь добрую услугу человеку, чувствующему себя одиноко, или озлобленному, или больному, или неудачнику. Может быть, это будет старик или ребёнок.» (Этика) «требует от всех, чтобы они частичку своей жизни отдали другим людям.» Весь жизненный путь самого Швейцера даёт ему право на такой бескомпромиссный подход к этике. Уместно также вспомнить поговорку о том, что «чистая совесть есть изобретение дьявола». Подлинная духовность, настоящая, а не показная нравственность означают для человека повышенные требования прежде всего к самому себе. В конце ХХ века в западной этической мысли при всём многообразии мнений начали складываться определённые тенденции. Одной из характеристик происходящих изменений явилось внимание западных теоретиков к понятию справедливости. Американский философ Д.Роллз (1921-2002) свою этическую концепцию так и назвал «Теория справедливости», которая приобрела широкую известность на Западе. Согласно позиции Роллза, справедливость является первой добродетелью общественных установлений. Неприкосновенность каждой личности, основанная на справедливости, не может быть нарушена даже процветающим обществом. Другими словами, общество может быть богатым, может процветать, но не обязательно будет при этом справедливым. По Роллзу, преимущества, пусть даже большинства, не должны приводить к лишениям для другой, меньшей части общества. Несправедливость допустима единственно в том случае, когда необходимо избежать ещё большей несправедливости. Роллз формулирует два принципа справедливости: «Первый прицип. Каждый индивид должен обладать равным правом в отношении наиболее общей системы равных основных свобод, совместимой с подобными системами свобод для всех остальных людей. Второй принцип. Социальные и экономические неравенства должны быть организованы таким образом, что они одновременно: а) ведут к наибольшей выгоде наименее преуспевших, в соответствии с принципом справедливых сбережений, и б) делают открытыми для всех должности и положения в условиях честного равенства возможностей.» Роллз поясняет, что справедливость означает равную моральную ценность личностей и равные права в отношении основных свобод, которые определяют стартовые возможности человека в обществе и условия его дальнейшей деятельности. В то же время, американский теоретик не выступает за всеобщее и полное равенство, он считает, что экономическое и статусное неравенство вполне допустимо. Но на старте жизни – все должны быть в равных условиях, а разница в достигнутых результатах будет зависеть уже от собственных, личных усилий каждого человека. Ещё одной заметной линией в довольно многообразной и мозаичной картине современной западной этики стало обоснование принципа ответственности. Данный принцип сравнительно недавно обрёл свою этическую значимость наряду с принципами свободы и справедливости. Одним из основных разработчиков этой темы явился западный теоретик Х.Йонас (1903-1993), опубликовавший свою работу «Принцип ответственности». Йонас признал прежнюю традиционную этику устаревшей в условиях наступившей техногенной эпохи, поскольку эта эпоха всегда исходила из идеи господства человека над природой. (В скобках заметим, что речь в данном случае идёт не о традиционной языческой морали, где человек почти слит с природной средой, и не о традиционных учениях Востока, утверждающих единство человека и природного мира, а о ставшей традиционной на Западе библейской, ветхозаветной морали, где человек – высшее божественное творение.) Йонас считает, что современный человек своими неразумными действиями ставит под угрозу само своё существование. Получив необычайно возросшую научно-техническую мощь, способность кардинально изменять и биологию человека, и окружающую природную среду в целом, человечество, чтобы выжить, должно осознать свою ответственность и за природу, и за своё будущее. Поскольку прогноз в отношении будущих последствий от внедрения новых кардинальных технологий не может быть точным, необходимо, по Йонасу, установит чёткие этические принципы в этой области. По его мнению, ответственное отношение к будущему должно строиться на таких принципах: Просчитывая возможные риски, придавать угрозе большее значение, чем ожиданию предполагаемых благ. Ставкой в лотерее технологической деятельности никогда не может являться существование или сущность человека как целого. Человек, как высший результат развития природы, должен придти ей на помощь, а не быть её разрушителем и собственным могильщиком. Тема № 5 ПРИНЦИПЫ БИОЭТИКИ В МЕДИЦИНЕ Четыре принципа биоэтики: «не навреди», «делай благо», «принцип уважения автономии пациента», «принцип справедливости». Некоторые особенности врачебной этики. Как уже отмечалось, биоэтика находится в процессе своего становления и представляет собой скорее поле для дискуссий, нежели чем стройную, однозначно воспринимаемую систему теоретических положений. Однако в литературе уже обозначены и рассматриваются некоторые принципы биоэтики, которые имеют значение и для медицины. Напомним, что сам термин «принцип» означает основное, исходное положение какой-либо теории. Наибольшее распространение (и в то же время критические замечания) получила разработка современных американских теоретиков Т.Бичампа и Д.Чилдресса, в которой сформулированы четыре принципа биоэтики: «не навреди», «делай благо», «принцип уважения автономии пациента», «принцип справедливости». Содержание названных принципов рассматриваются в разных аспектах (см. напр., Биоэтика: принципы, правила, проблемы. М.,1998), приведём здесь один из возможных вариантов. Первый принцип - «не навреди» Этот принцип известен ещё со времён Гиппократа и имеет прямое отношение к профессиональной деятельности медицинских работников. Конкретные проявления возможного нанесённого вреда имеют разные формы и разновидности. Если брать функции врача, то вред может быть вызван его бездействием, неоказанием помощи пациенту. Например, когда врач, находясь на дежурстве, занимается своими личными делами и не выполняет необходимых лечебных действий, то, очевидно, что он наносит вред пациенту и должен за это отвечать. Однако, если рассмотреть более сложную ситуацию, когда врач был занят, оказывая помощь более тяжёлому больному, то задержка в процедуре лечения другого пациента не может быть оценена так однозначно, как в первом случае, Ещё одна форма вреда, может проявиться вследствие недобросовестности, небрежности со стороны медперсонала. Например, когда применяемые в процессе лечения медицинские инструменты не имеют необходимой стерильности. Возможен также вред, возникший по причине недостаточного уровня медицинской квалификации, когда получивший диплом врача (к примеру, в прошлом студент-троечник) не умеет профессионально делать то, чего требует в данный момент врачебная профессия. Иные разновидности вреда могут обнаружиться, если подойти к ситуации со стороны пациента, что не всегда понимается медицинскими работниками. Во-первых, любой визит к врачу требует от пациента затрат времени, а нередко и денег, что означает для него очевидные потери. А если, в итоге, пациенту будет предписан определённый режим, или же ему предстоит госпитализация, то вред проявится в виде ограничения свободы человека. Во-вторых, сама форма информирования пациента о состоянии его здоровья и о прогнозе заболевания может содержать вред. К примеру, утаивание информации, обман пациента, или сообщение ему правдивой информации в слишком жёсткой форме, или передача медицинской информации о состоянии больного третьим лицам (нарушение врачебной тайны) – всё это можно рассматривать как вред. В-третьих, лечебные процедуры, назначенные врачом, могут иметь болезненный характер, следовательно, врач в процессе лечения причиняет пациенту физическую боль. К тому же, в определённых случаях (например, при ампутации конечностей) врач делает пациента инвалидом. Мы перечислили здесь далеко не все случаи возможного нанесения пациенту вреда, но, очевидно, что если абсолютизировать принцип «не навреди», довести его до крайности, то следовало бы вообще запретить любое медицинское вмешательство. Поэтому диалектика взаимоотношений медицинского персонала с пациентом такова, чтобы, во-первых, объективно причиняемый вред был всё же меньше того блага, которое должен получить заболевший человек в результате лечения и, во-вторых, медицинским работникам необходимо всегда стремиться минимизировать этот вред. Из всего этого можно сделать вывод о том, чтобы исходящий от врача объективно неизбежный вред был только минимальным. Именно поэтому врачевание и называют искусством, причём таким искусством, где всегда присутствует моральный выбор врача. Второй принцип – «делай благо» Данный принцип – это своего рода расширение первого принципа. Если первый принцип «не навреди» выступает в форме запретов, то принцип «делай благо» (или «делай добро») требует определённых позитивно-этических действий: благодеяния, милосердия, благотворительности. Этот принцип больше погружён в эмоциональную сферу, где действуют не столько рациональные соображения, сколько такие чувства, как сострадание и жалость. Принцип «делай благо» предполагает активность по предотвращению вреда, чтобы облегчить боль и страдания пациента. Принцип «делай благо» тесно взаимосвязан с принципом «не навреди», поскольку и задача всего здравоохранения в целом и каждого отдельного медицинского работника в отдельности заключается в обеспечении жизненно важного блага людей – здоровья. Очевидно, что профилактика заболеваний, а также восстановление утраченного здоровья человека, используя современные медицинские средства и методы – всё это входит в конкретное содержание данного принципа. Можно также добавить, что облегчение боли и страданий умирающего – это тоже благо. Одна из проблем, которая возникает в связи с рассмотрением данного принципа, касается вопроса о том, кто именно будет определять содержание конкретного блага. Известная многовековая медицинская традиция, которая получила название «патерналистская», означает, что именно врач единолично решает, в чём конкретно состоит благо пациента. Врач, в этом случае, словно играет роль мудрого отца, который отвечает за поведение своего неразумного ребёнка и заботится о его благе. Однако, в современных условиях, в связи с ростом образованности и информированности населения, ростом самосознания личности понимание блага у врача и пациента могут и не совпадать. В этом случае возникает проблема для обсуждения. Третий принцип – «принцип уважения автономии пациента» Вообще-то говоря, принцип уважения автономии пациента можно рассматривать и как одно конкретных выражений категорического императива И.Канта о том, что человек всегда цель, а не средство, т. е. признание того, что каждый человек самоценен и вправе самостоятельно принимать все важные решения. Вместе с тем следует заметить, что значение этого принципа в здравоохранении проявилось лишь в последние десятилетия, когда историческая патерналистская модель медицины вошла в противоречие с возросшей личностной потребностью пациента осознанно участвовать в принятии решений о формах и методах его лечения. Стало практикой, что когда, например, доктор предлагает пациенту сделать хирургическую операцию, то пациент сам принимает то или иное решение. Понятно, что делая свой выбор, он будет опираться на информацию, которую ему сообщил лечащий врач, но всё-таки выбор будет его собственным. Следует отметить, что такая автономия вовсе не означает какое-то своеволие капризного пациента. Данный принцип предполагает уважительный и рациональный диалог между врачом и пациентом, когда они совместными усилиями стремятся достичь лечебного блага. Этот принцип важен также и для практики биомедицинских экспериментов на человеке. Испытуемый должен получить полную информацию о возможных рисках для его здоровья, чтобы участие в эксперименте было его осознанным и свободным выбором. Принцип уважения автономии пациента имеет и свои пределы, когда приходится ограничивать эту автономию. Под категорию ограничений автономии пациента подпадают лица не способные нести ответственность за свои поступки: дети, пациенты с некоторыми психическими заболеваниями, а также те, кто находится в состоянии алкогольного или наркотического воздействия. Здесь ограничение данного принципа оправдывается применением других принципов – «не навреди» и «делай благо», которые получают приоритет, чтобы защитить названную категорию лиц от возможного вреда, который они могли бы причинить себе сами. Четвёртый принцип – «принцип справедливости» Справедливость является не только важным понятием морально-нравственной сферы, но относится также к политической, социальной и правовой сферам. Там, где проявляются отношения между людьми по выполнению их обязанностей на разных уровнях (оценка того, кто и как их выполняет), также там, где происходит распределение материальных, социальных и других благ – там возникают проблемы справедливости. Понятие справедливости находится в сложной взаимосвязи с понятием равенства. Позволим такой пример: в общественном транспорте все пассажиры равны, но, с моральной позиции, молодому пассажиру следует уступить место вошедшему пожилому человеку. Следовательно, морально справедливым может быть и определённое неравенство, принятое в обществе. Уместно напомнить здесь и критерий справедливости Аристотеля: «Равные должны рассматриваться равно, а неравные – неравно». Принцип справедливости весьма актуален и для нашей медицины. В доступе к современным медицинским технологиям, к эффективным, но, порой, редким и дорогостоящим лекарствам, очевидно, мы не найдём сегодня равенства. Здесь возможны различные критерии в выборе справедливого решения, каждый из которых имеет своих сторонников и критиков. К примеру, если взять за основу критерий распределения «по заслугам», то это позволит людям, которые имеют заслуги перед обществом, получать приоритетный доступ к эффективным медицинским средствам, что, вообще-то, справедливо. Однако, если уточнить, а кто же будет определять «заслуги», то на практике, скорее всего, - это будут представители власти, которые вряд ли забудут и себя, и своих приближённых. Один из общих вопросов, который актуален и для нашей страны: какую модель здравоохранения предпочесть – рыночный механизм распределения медицинских услуг или общегосударственную систему медицины, бесплатную для населения. Некоторые теоретики рекомендуют в этом случае не заниматься чисто умозрительными спорами, а применить утилитаристский подход. С позиции утилитаризма, выбор должен быть сугубо эмпирический: какая модель здравоохранения даёт лучшие конкретные результаты по снижению общего уровня заболеваний и смертности, а также приводит к повышению средней продолжительности жизни и улучшения её качества – ту и выбрать. Теоретики могут долго дискутировать, но, как известно, решения на государственном уровне принимают властные органы. И, судя по тому, что у нас идёт «ползучая» коммерциализация медицины – решение уже принято. Другая сторона справедливости в сфере медицины – это место и статус врачей в обществе. Выполняя сложную и ответственную работу, требующую большой самоотдачи, работники здравоохранения должны быть оснащены современной медицинской техникой и получать за свой труд достойную зарплату. Что касается последнего фактора, то при низкой зарплате рядовых врачей, объективно, главным становится стремление выживания, а нравственные профессиональные соображения отходят на второй план. От того, как государственная власть регулирует распределение ресурсов в обществе прямо зависит уровень остроты проблемы справедливости. Помимо рассмотренных четырёх принципов биоэтики, некоторые теоретики предлагают свои варианты систем принципов. Приведём для сравнения один из них. Принципы биоэтики Принцип ответственности. Принцип благодеяния. Принцип автономности (свободы) личности. Принцип информированного согласия Принцип научного актуализма: принимая решение руководствуйся наиболее развитыми теориями и возможностями передовых технологий. Принцип справедливости. Последний вариант близок по смыслу к рассмотренной ранее системе принципов, которую разработали Т.Бичамп и Д.Чилдресс. Однако, как представляется, принцип ответственности мог бы дополнить и изложенные ими четыре принципа биоэтики. Особое место в медицинской этике занимает проблема сохранения врачебной тайны. Со времён Гиппократа и поныне для врачевателей существует правило – сохранять в тайне сведения, полученные в процессе лечения пациента. Это этическое правило получило своё юридическое закрепление и в официальных документах, в частности, в «Основах законодательства Российской Федерации об охране здоровья граждан». В то же время известны и некоторые исключения из этого общего правила, например, при угрозе распространения инфекционных заболеваний, по официальному запросу правоохранительных органов, а также в некоторых других случаях. Очевидно, что там, где существуют чёткие правовые нормы, закреплённые в соответствующем законодательстве, меньше возникает проблем и в сфере этики. Однако сложная и многообразная практика отношений «врач-пациент» не вмещается полностью в строгие юридические параграфы, предполагающие однозначные ответы. Поэтому, нередко, в конкретной ситуации выбор приходится делать самому врачу, исход из своих нравственных принципов. И в этой связи, одна из дискуссионных тем – следует ли сообщать больному в процессе лечении всю правду о ходе его болезни или допустима «святая ложь во спасение». Ситуация упрощается, если болезнь излечима и данное медицинское учреждение располагает всем необходимым для этого. Но, когда болезнь смертельно опасна и не оставляет шансов на успех лечения – то, что в таком случае сказать пациенту? Сказать ему прямо: «Ваши дни сочтены, медицина бессильна». Или, не сказать правду и обнадёжить больного. Здесь мы не найдём одного готового ответа. Врачу к такому разговору надо серьёзно и тщательно готовиться, учитывая особенности личности больного, исходя из классического принципа медицины «не навреди». Тема № 6 ЭТИЧЕСКИЕ ПРОБЛЕМЫ ТРАНСПЛАНТАЦИИ ОРГАНОВ История вопроса. Этическая сторона донорства органов. Этические проблемы забора органов из тел умерших. Религиозная позиция на трансплантацию органов. Термин «трансплантация» (от лат. «пересаживать»), означающий пересадку органов или тканей, хорошо известен и за пределами медицинской среды. Более того, возникла целая наука о трансплантации – трансплантология, соединившая определённым образом биологию, медицину и новейшую технику. Трансплантология занимается вопросами пересадки органов пациентам, а также исследует проблемы консервации органов и тканей, разрабатывает технологии создания искусственных органов. Если обратиться к истории вопроса, то ещё в конце Х1Х века в медицине начали проводить эксперименты по пересадке кожи, а в начале ХХ века – по пересадке почки. Однако, вплоть до середины ХХ века подобные операции проводили достаточно редко и они давали положительный эффект лишь при взятии для трансплантации ткани у самого пациента или органов у его близких родственников. Понятно, что в подобных случаях не возникало и острых этических проблем. Но, во второй половине ХХ века, ситуация кардинально изменилась. Благодаря успехам иммунологии и достижениям высоких медицинских технологий появилась возможность пересадки органов и от не родственников, и на этой, новой основе трансплантация органов человека получила широкую медицинскую практику. Эпохальным событием здесь явилась успешная операция, которую осуществил в 1967 году южноафриканский хирург Кристиан Барнард (1922-2001), по пересадке сердца от погибшего человека пациенту, для которого не было иной альтернативы лечения. В дальнейшем, операции по пересадке сердца, печени, лёгких, поджелудочной железы стали проводиться в самых разных странах. Изменился и подход к проблеме. Значительно расширился спектр применяемых методик, разработанных в трансплантологии. Во-первых, получили дальнейшее развитие и совершенствование методы осуществления пересадки органов, взятых непосредственно из человеческого организма: либо от живого донора, либо изъятые из тела умершего. Во-вторых, сегодня уже искусственно выращиваются из клеток и пересаживаются пациентам коронарные сосуды, мочевой пузырь, печёночные клетки, открывается перспектива и для выращивания других органов и тканей. В-третьих, разрабатываются технические микроминиатюрные заменители органов или их функций, например, соответствующие микрочипы, имплантированные в глаз, позволяют создать у незрячего человека визуальную картину, а введённые в ушную раковину – возвращают слух. В-четвёртых, обозначилось и ещё одно направление: пересадка человеку органов, взятых у животных. Ещё в 1963 году была проведена успешная операция по пересадке пациенту почки шимпанзе. Исследования также показали, что по многим параметрам органы свиньи (например, печень) близки к человеческим. Многообразие отмеченных подходов и исследовательских поисков показывает, с одной стороны, значительное развитие трансплантологии, а с другой - отражает существующий дефицит органов, требуемых для пересадки. Подобный дефицит характерен для всех стран, где имеет место практика трансплантации органов, но количество соответствующих операций разное. Положение с трансплантацией органов в российской медицине оставляет желать лучшего. Хотя за период с 2005 по 2013 год и достигнут значительный прогресс в проведении таких операций, например, по пересадке почек рост – в 2 раза, печени – в 6 раз, но по сравнению с другими цивилизованными странами общая статистика у нас выглядит весьма скромно. Если, в расчёте на 1 млн. населения, в России сделано 9,8 операций по пересадке органов, то, к примеру, в Белоруссии – 44,6; во Франции – 76,5; в Норвегии – 92,8. Возможно, принятие нового российского закона о донорстве органов поможет улучшить ситуацию. Когда речь идёт о трансплантации человеческих органов, то забор необходимых для этого органов возможен или у живого человека – донора (например, костного мозга, почки, доли печени) или из тела умершего. И в том, и в другом случае возникают этические проблемы. Если брать первый случай, то такое донорство должно быть добровольным, осознанно совершаемым и бескорыстным. Добровольность здесь означает – отсутствие какого-либо принуждения к донорству в силу родственной, административной или финансовой зависимости. Сознательно совершаемое донорство предполагает в своей основе – полноту информации, предоставляемой донору со стороны врача о возможных рисках для его здоровья. Известно, что любая хирургическая операция несёт в себе определённый риск получить тяжёлые последствия дл организма. К тому же, донор, у которого изъята часть его тела, становится более уязвимым к неблагоприятных факторам и возможным болезням. Бескорыстие донорства должно исключать сугубо коммерческий, корыстный подход в отношениях между донором и реципиентом. Весьма редко, но всё же встречается и другая крайность – абсолютная жертвенность родителей во имя спасения жизни своего ребёнка. Были случаи, когда в администрацию хирургического центра, проводящего операции по пересадке сердца, поступали просьбы от родителей больных детей, чтобы сделать такую операцию, взяв сердце у одного из родителей. Понятен отказ медперсонала в подобной операции. Существуют определённые ограничения и в подборе доноров. Ими не могут стать недееспособные лица, которые по причине возраста или психического состояния не способны принимать самостоятельные осознанные решения. Однако была одна публикация о том, что как-то американский суд разрешил донорство почки от несовершеннолетнего ребёнка, страдающего психическим расстройством, его психически нормальному старшему брату, с мотивировкой – ради интересов самого донора. Объяснялось, что после кончины в будущем их родителей, старший брат, будучи здоровым, сможет помогать своему младшему брату. Прямо скажем, было принято этически неоднозначное решение. Специалисты также обсуждают вопрос об использовании органов новорождённых, страдающих анэнцефалией – неизлечимым врождённым пороком, при котором отсутствуют значительные области головного мозга и черепа, что ведёт к неминуемой смерти младенца. Некоторая часть таких новорождённых остаются живыми ещё какое-то время. Поскольку анэнцефалия неизлечима, их могут помещать на аппараты жизнеобеспечения, только с целью использования их органов для спасения от смерти других детей. Сторонники такого варианта считают, что надо идти на это по причине огромного дефицита детских органов для пересадки. Кроме того, предполагается, что и родители обречённого на смерть новорождённого будут легче переживать свою трагедию, поскольку путём пересадки органов есть возможность спасти жизнь другому ребёнку. Однако имеют место и возражения: подчёркивается, что подобная операция равнозначна использованию тела одного в интересах другого. Представляется, что в такой сложной этической ситуации решение должны принимать родители новорождённого с анэнцефалией. |