Философия. Философия_Спиркин_2006. Л. Е. Серебряков Спиркин А. Г. С философия Учебнике изд. М гардарики, 2006. 736 св пер Автор учебника Л. Г. Спиркин членкорреспондент ран, создатель популярнейших в е годы учебников по философии. Настоящий учебник
 Скачать 3.09 Mb.
|
|
§ 13. К. Ясперс Карл Ясперс ( 1 8 8 3 - 1969) — выдающийся немецкий философ, психологи психиатр, один из основателей экзистенциализма. Для него идею философской совестливости символизировали. Канта идею удивительной широты кругозора — ИВ. Гете, хотя в самом начале своего философского пути он испытывал интеллектуальное переживание выброшенности из кантовско-гетевского культурного рая. Ясперс решительно отмежевался от рационалистической традиции в философии, связанной с Р. Декартом, И. Кантом и Г. Гегелем, отрицал возможность развития философии как науки. Настоящая философия, по Ясперсу, — это прежде всего сам процесс философствования. Таким образом, он делает акцент на принципиальной незавершенности и тем самым на открытости процесса философского размышления, в котором вопросы преобладают над ответами истинное философствование как рази состоит в поисках. В этом отношении Ясперс близок таким мыслителям, как С. Кьеркегор и Ф. Ницше: они не занимались систематической философией, те. не стремились привести свои философские воззрения в систему. Для Ясперса идея философствования означает и меньше, и больше, чем философия как система целостного мировоззрения. Меньше в том смысле, что она связана с определенным творческим ослаблением в наше бурное время уже нет той духовной мощи, которая позволяла, например, Платону, Аристотелю, Спинозе, Гегелю и др. возводить стройные мировоззренческие системы из абсолютизированной изначальности (эйдосы, абсолютный дух, поэтому нам должно довольствоваться лишь фрагментарными прозрениями. А больше потому, что фило- Гайденко П.П. Экзистенциализм и проблемы культуры. М, 1963. § 13. К. Ясперс 1 8 5 софствованию свойственна жизненность экзистенциального высветления проблем бегущего времени только философствование дает нам шанс как-то осмыслить наполненное бедственностью и неизбывной заботой наше существование. Дело в том, что под существованием имеется ввиду прежде всего духовное бытие личности, ее сознание. Существование есть сознание, — писал Яс перс, — и я существую как сознание. Анализировать существование значит анализировать сознание. Ясперс полагал, что философию нельзя ограничить, как науку, строгими рамками определенного предмета и метода. История философии, в отличие от истории науки, — это не процесс приращения знаний, поскольку каждое крупное философское учение, подобно произведению искусства, уникально. (Правда, в истории философии происходит приращение категорий и методов, а сходство с историей религии заключается в последовательном выражении разных позиций веры) Философия призвана дать лишь некоторые ориентиры для поведения человека в мире, осветить экзистенцию и приблизить человека к трансценденции, помочь совершить скачок к безусловному бытию, которое непостижимо для научного познания, но имманентно присуще сознанию. Философствование, по Ясперсу, предполагает тройственное членение, что соответствует такому же членению бытия. Первый уровень членения бытия — предметное бытие («бытие-в-мире»), или существование. Это внешний уровень бытия. Перед его лицом философствование достигает лишь «ориентации-в-мире», по существу это и есть экзистенция; она составляет бытийное ядро личности. Экзистенция с особой силой открывается человеку в пограничных ситуациях в состоянии тяжкого страдания, смертельной болезни, острого ощущения вины и т.п. В эти моменты человек остро испытывает чувство тревоги, осознание хрупкости и конечности своего существования. Именно тогда человек может открыть для себя трансцендентный мир его существование, таинственным образом связанное со своим собственным, освещает новым смыслом и человеческую экзистенцию. Второй уровень членения бытия — это озарение, прояснение экзистенции, осознание души. И наконец, третий уровень — чтение шифров трансценденции являет собой глубинную задачу философствования, связанную с осознанием Бога. По Ясперсу, для философствования основную ценность представляют понятия метафизики, именно они выражают 1 Jaspers H. Philosophic. Berlin, 1956. Bd. 1. S. 7. 186 Глава 7. Западная философия конца XIX—XX веков поиски смысла бытия философской мыслью. Итогом философствования выступает философская вера, и если религиозная вера основана на откровении, то философская является результатом размышления. Ясперс стремился доказать, что духовный прогресс человечества, в том числе и связанный с демифологизацией, не ведет к утрате смысла нашего бытия, но только при условии существования особого бытия, трансцендентного мысли. При этом даже скептицизм, высвечивая границы знания, указывает вместе стем не на ничто, а на нечто сущее, но непостижимое оно выступает как предмет незнания и, стало быть, веры, которая отличается от религиозной, в частности от христианской, тем, что должна быть значима для всех людей, поскольку основывается не на откровении, а на опыте, доступном любому человеку. По Ясперсу, вера не противостоит разуму, а существует в единстве сними ее нельзя рассматривать как нечто иррациональное. Допущение полярности рационального и иррационального лишь запутывает проблему экзистенции. Основой веры не может быть то, что в своей сущности только иррационально. Для веры мыслящего человека, человека философствующего, характерно то, что она существует только в союзе сознанием она хочет знать то, что познаваемо, и понять самое себя. Таким образом, незнание выступает непросто как своего рода субъективный свидетель наличия таинственного вида бытия, именуемого транс- ценденцией. Философская вера потому и вера, что трансцендентное не может быть доказано рациональными доводами, но она потому и философия, что все же предполагает именно какое-то знание о трансцендентном, которое косвенно подтверждается хотя бы отрицательными аргументами. Следовательно, скептическое незнание вместе стем есть своего рода знание о существовании особого рода бытия. Трансценденция — это таинственный предмет, по отношению к которому вера и знание оказываются слиянными. Философская вера находится как бы на границе между религиозной верой и научным знанием. Она может рассматриваться как своего рода «прафеномен и религии, и науки. Однако философствование о вере не может быть знанием, ибо она необъективируема, а представляет собой только выявление эк зистенции, а это есть именно мышление, а непросто эмоционально- психологический феномен. Но такое мышление по самой своей сути неадекватно оно принуждено осуществлять себя в словах, направляя свою интуицию на то, что за ними ». Ясперс различает два вида мышления философское, которое устремлено заявления и может рассчитывать лишь на удовлетворенность, и рациональ- § 13. К. Ясперс 187 ное (научное) мышление, устремленное на сами явления и вырабатывающее знания. Настаивая на принципиальном различии между ними, Ясперс никоим образом не отрицает ценности знания оно необходимо и для помощи высветляющему мышлению. Экзистенция релятивирует ив смысловом отношении ограничивает вещное «бытие-в-мире». Но и сама экзистенция существенным образом ограничена, причем эта ее ограниченность (в отличие от эмпирической ограниченности человеческих знаний, сил и возможностей) не только не негативна, но и содержательно-позитивна и потому не может быть от нее, так сказать, «отмыслена» в акте интеллектуального абстрагирования, а принадлежит самому ее бытию она есть лишь постольку, поскольку соотносит себя с другой экзистенцией и с трансценденцией. Соотнесенность экзистен ции с другой экзистенцией осуществляется в акте коммуникации, а соотнесенность ее с трансценденцией — в акте веры. Коммуникация, по Ясперсу, — это универсальное усдовие человеческого бытия. Она буквально составляет его всеохватывающую сущность. Все, что есть человек и что есть для человека, обретается прежде всего в коммуникации. Вне коммуникации немыслима и человеческая свобода со всеми ее степенями. Недаром в лексиконе Яс- перса термин коммуникация означает глубоко истинное, личностное общение в истине. Коммуникация есть центральное понятие не только этики и аксиологии, но и гносеологии и вообще всего миропонимания Ясперса, она возводится им в ранг критерия философской истины и отождествляется с разумом. Согласно Яс персу, мысль философски истинна в той мере, в какой «промыс- ливание этой мысли помогает коммуникации. Разум тождествен неограниченной воле к коммуникации. Поскольку разум в своей всеоткрытости устремлен на Единое во всем сущем, он противодействует прерыванию коммуникации, но именно она дарит человеку его подлинную сущность. Ясперс афористично и очень тонко замечает Я один не есть самость для себя, но становлюсь таковой во взаимодействии с другой самостью. Этим подчеркивается социальная сущность человека. Социальное, интеллектуальное и моральное зло есть, по Ясперсу, прежде всего глухота к «окликанию» со стороны чужой экзистенции, неспособность к дискуссии, принимающая облик противоразумного фанатизма, но также и поверхностного, обезличенного массового общения, безнадежно отравленного ядом демагогии. Второй предел, на который наталкивается и благодаря которому приходит к себе экзистенция, — это, как уже говорилось, трансценденция. Она выступает как абсолютный предел («абсо- 188 Глава 7. Западная философия конца XIX—XX веков лютно-объемлющее») всякого бытия и мышления трансценден- ция столь же неумолимо существует, сколь и не может быть уви дена, пребывая непознанной. Если «бытие-в-мире» есть Все, а экзистенция противостоит Всему на правах Единственного, то трансценденция бытийствует во Всеми в Единственном каких объемлющее Единое. Перед лицом трансценденции мышление принимает свой третий облик — облик метафизики. Но мыслить трансценденцию можно лишь весьма неадекватным образом, «вмысливая» ее в предметное. Вера не есть знание, которым я обладаю, но уверенность, которая меня ведет. Идеал философской веры у Ясперса подчас представляется модернизированным вариантом кантовского идеала религии в пределах одного только разума. Однако Ясперс острее, чем Кант, ощущает границу, грозящую философской вере опасностью переродиться из высокой надпредметности впустую беспредметность и тем самым утратить характер субстанции. Это вынуждает философскую веру просить помощи у своей, казалось бы, преодоленной сестры — у религиозной веры. По Ясперсу, религия, чтобы остаться правдивой, нуждается в совестливости философии, а философия, чтобы остаться наполненной, нуждается в субстанции религии. Ясперс придерживается принципа историзма, который приобрел у него аксиологический характер для всемирной истории постулируются универсальный смысли смысловая связь времен. Вера Ясперса в возможность общечеловеческой коммуникации в пространстве и во времени поверх всех культурных барьеров связана сего исключительно интимными прочувствованным ощущением философской традиции как братства мыслителей всех времен. По Ясперсу, пока человек философствует, он ощущает свою связь с сокровенно-открытой цепью свободно ищущих людей. Наличие этой связи времен гарантируется особым осевым временем, выявившим универсальный смысл истории. Чтобы спасти человеческую сущность, находящуюся в XX в. на грани гибели, мы должны обновлять свою связь с осевым временем и возвращаться к его изначальности, подыскивая новые средства для неизменно утрачиваемой и вновь обретаемой истины. Трудам Ясперса свойственны идеи глубокого гуманизма и озабоченность как спасти человечество от тоталитаризма — этой главной опасности XX в, ввергающей людей в кровавые революции и истребительные войны 1 См Аверинцев С.С. Ясперс // Философская энциклопедия. Т. 5. С. 620—622; Миронова Я Ясперс // Современная западная философия Словарь. М, 1991; Современный экзистенциализм. М, 1966. § 14. Ж . П . Сартр 189 § 14. Ж.П. Сартр Жан Поль Сартр (1905—1980) — французский философ и писатель, представитель экзистенциализма. Характерной чертой философских воззрений Сартра является то, что по большей части они воплощались в образы художественных произведений, хотя у него были и собственно философские труды. Основные проблемы его философских размышлений — суверенность сознания, смысл бытия и онтологический статус личности, специфичность человеческого существования как принципиальной неполноты и самосознатель ности, случайности нашего бытия в мире, проблема открытости и событийности истории и мира. Особое внимание Сартр уделил проблеме свободы воли, в трактовке которой он проявил явный максимализм, считая, что каждый человек, обладая свободой воли, несет ответственность за все, что творится в мире. Тут ответственность не увязывается с мерой причастности к событиям. В своих философских суждениях Сартр отталкивался от идей Р. Декарта, С. Кьеркегора, 3. Фрейда, Э. Гуссерля и М. Хайдеггера. В работах Воображение (1936), Воображаемое (1940) Сартр рассматривает феномен вообр (Жения как средство отрыва сознания от мира и полагание несуществующего. После анализа проблемы выдающимися умами прошлого, в частности, И. Кантом, рассуждения Сартра поэтому вопросу выглядят, мягко говоря, не очень профессиональными. Тоже можно сказать и об описании им самосознания, которое он трактует как некую прозрачность для субъекта сознания. Это явное упрощение мы не так уж прозрачны для самих себя. Сартр говорит о пустом сознании — это противоречит научной и философской традиции и самой сути дела, а кроме того, и утверждению самого Сартра: фактичность сознания должна быть постоянным уделом личности. Нельзя согласиться и с идеей Сартра о том, что человек, выбирая свою эпоху, выбирает и себя в ней. Все это значительно сложней. Человек не выбирает эпоху. Сартр впадает в преувеличение возможностей человека, исходя из того, будто бы человек постоянно строит сам себя вплоть до мельчайших деталей и что человеку будто бы ничего не дано, ион сам должен постоянно встраивать свою фактичность в свой универсум. Сартр тонко подметил, что человек всегда натыкается на свою ответственность и что у него нет алиби (но ведь в каких-то случаях оно есть. Верно, что человек постоянно осуществляет суверенный выбор в своих поступках и вообще в поведенческих актах. Для политических воззрений Сартра характерно смешение несмешиваемого: позиций гуманизма, демократизма и левого экстремизма. Неудачна и 190 Глава 7. Западная философия конца XIX—XX веков его попытка синтеза марксизма и экзистенциализма. И. Фихте, как мы уже упоминали, сказал Каков человек, такова и философия. В этом много правды. А. Хюбшер так характеризует личность и основные экзистенциалистские принципы Сартра. Я позволю себе привести эту любопытную характеристику. Хюбшер так пишет о Сартре: Этот низенький, коренастый человек с широким, сильным ртом, тяжелым носом ив толстых очках, который сделал в первое послевоенное время парижское Кафе де Флор» храмом, где проповедовал свое мрачное евангелие, пользуется двумя орудиями философией и художественным творчеством. От своего двоюродного деда Швейцера он не перенял почти ничего. В х гг. он жил в Берлине, здесь теоретически познакомился с Гегелем, Хайдеггером и Ясперсом и не отрекается от связи сними. Но уже первое из его крупных сочинений — Тошнота — это роман и одновременно работа философа, умеющего писать о бытии и небытии, о Декарте и гуманизме, сопровождающего теоретическое мышление непрерывной писательской и критической работой. В смене различных обликов главные действующие лица романов и драм не только служат для наглядного изложения его размышлений, но также, наоборот, несут в себе материал для дальнейшего развития его мировоззрения. Влияние Сартра основывается на этой гибкости и многосторонности творчества. Он вывел экзистенциализм философии, он соединил его общие черты С литературой — в той мере, в какой можно говорить о единстве французского экзистенциализма в основном вопросе есть да. еще сверх существования трансцендентность, воздействующая на область экзистенциального и дающая ей смысл. Сартр отвечает на этот вопрос отрицательно. Для него, как для Кьеркегора и Хайдеггера, человеческому существованию принадлежит страх, неуверенность в будущем всеобщая бессмысленность жизни Вовсе новых вариантах он показывает отрицательные стороны жизни. Как современный Вергилий, он ведет читателя долгим путем через свой ад, проявляя странную склонность к дряблому, испорченному, гнойному, к крови и экскрементам, к бесчисленному множеству омерзительных, тошнотворных признаний. Здесь есть мелкий чиновник, который стреляет, не целясь, в группу прохожих, побуждаемый к этому неопределенно ненавистью к человечеству здесь есть женщины, которые не могут противостоять влиянию сумасшедшего, презренного мужчины одна из них сама спасается бегством в мир безумия, другая возвращается к. ненавистному мужчине, который не может ей дать ничего, кроме низменной эротики. И здесь есть, наконец, сам герой Тошноты, который, почувствовав отвращение к малому камешку, перенес это чувство навесь мири после этого произнес большой дифирамб, восхваляя это достигнутое им новое знание жизни. Сартр ищет другого решения, чем Хайдеггер. Человек брошен в мутную бессмысленность существования и все же лишь в этом мире отрицательного, бессмысленного он может добиться свободы, не зависеть ни от кого и ни отчего. «Бытию-в-себе-вещей» противостоит «для-себя-бытие-человека» — их разделяет ничто, небытие. Тело человека, поскольку оно стало объектом, связывает его с бытием в себе. Нов своем личном существовании он есть чистое для себя, бытие же само себя отрицает посредством акта отрицающего обоснования человеческое существо отрывается от лона бытия — оно получает свободу, которая путем свободного выбора делает бытие определенным бытием. Так неожиданно возвращается шопенгауэровская противоположность между объектом и субъектом — правда, сниженная с высоты критики познания до уровня, не отягощенного критически- познавательным осознанием бытия. Неисписанный лист бумаги — таков человек вначале своей жизни. Ему встречаются все новые, все изменяющиеся ситуации, § 14. Ж . П . Сартр 191 и его сущность образуется в зависимости оттого, как он их преодолевает. Его сущность — это то, что он умеет делать из своего существования во встречающихся ему ситуациях. Его «для-себя-бытие» заключается в постоянном проектировании своей самости. Человек есть лишь то, что он делает, — так написано в драме При закрытых дверях, и это буквально повторяется в маленькой брошюре о гуманизме. Орест в Мухах. до того как он действительно вмешивается в трагедию Атридов, страдает, угнетаемый чувством бесприютности, и не потому, что у него нет определенной жизненной сферы и прочных традиций, — это-то представляется преимуществом — но потому, что он не совершил ни одного поступка, который мог бы быть началом формирования личности. Лишь после того, как он убил свою мать, его жизнь начинается как собственно его существование. Симона де Бовуар, жена и самая продуктивная ученица Сартра, дает в драме Ненужные рты другой пример она пытается доказать, что героизм и трусость — это не особенности или свойства, а роды действия, разного рода употребления, даваемые действующим человеком своему еще не определившемуся существованию. Он обременен безграничной свободой, но также и безграничной ответственностью. Человек, как говорит Сартр в своем главном сочинении, осужден на свободу (эта фраза повторяется в Путях свободы. Что такое свобода У Декарта она состоит в свободе разума от всех внешних оков, у Сартра она находится в сфере человеческого существования, она творческая активность — и ничего более. Над существованием нет какого-либо закона, императива, детерминизма. Все, в чем раньше видели свободу, предопределение, нечто навязанное извне, человек принимает по свободному выбору — он существует, лишь поскольку он выбирает. Разумеется, он все вновь впадает в экзистенциальный страх, являющийся его жизненной стихией. Любовь, половая страсть, мазохизм, садизм, ненависть, равнодушие — все это отчаянные попытки скрыться от безжалостной свободы, сочетать браком «для-себя-бытие» (в отвратительной слизи) с «бытием-в-себе». Однако свобода должна быть принимаема в одиноком героизме, без переклички с другими, без помощи, без метания по сторонам в поисках средств спасения, освобождающих оправданий. У Сартра перед глазами позиция древних стоиков, сопротивляющихся своим непоколебимым равнодушием нападкам враждебного мира и сохраняющих даже в несчастье сознание своего превосходства. Все вновь из нашего наличного бытия возникает наше человеческое бытие, и именно это имеется ввиду, когда экзистенциализм атеиста Сартра требует, чтобы за ним признали достоинства и долг гуманизма. Известно странное отражение его учения в кабачках экзистенциалистов » в Сен- Жермен-де-Пре: мода на платье — клетчатые рубашки, которые носят поверх брюк, полосатые носки, узкие брюки, длинные волосы на затылке, странно подстриженные бороды танцевальный стиль винных погребков, давящая знойная духота негритянской музыки и коктейлей. Но все это просто выражение необузданной жажды оригинальности и свободных радостей жизни, одно из милых безумств вечного Парижа, мода, над которой вряд ли еще продолжают светить звезды Сартра. Сартр уже не сидит теперь в Кафе де Флор». Он ест мало, пьет еще меньше и почти не курит. Каждое утро он работает в своей комнате для занятий на улице Бонапарта и исписывает лист за листом. На его рояле лежит раскрытая партитура Баха. Секретарю с провалившимися щеками поручено держать на расстоянии докучливых посетителей . Вот каким оригиналом был Жан Поль Сартр, 1 Хюбшер А Мыслители нашего времени. МС Глава 7. Западная философия конца XIX—XX веков § 15. Позитивизм О. Конта Позитивизм — философское направление, утверждающее, что источником подлинного, положительного (позитивного) знания могут быть лишь отдельные конкретные (эмпирические) науки и их синтетические объединения, а философия как особая наука не может претендовать на самостоятельное исследование реальности. Основателем этого направления является Огюст Конт (1798— 1857), еще в х гг. XIX вон ввел этот термин. Положительная философия, согласно О. Конту, может стать единственной твердой основой для социальной организации, благодаря которой прекратится кризис, так долго испытываемый наиболее цивилизованными нациями. Ненужно доказывать, продолжает он, что миром управляют и двигают идеи или, другими словами, что весь социальный механизм основывается окончательно на мнениях. Именно умственное безначалие является основанием великого политического и нравственного кризиса современных обществ. Действительно, величайшее зло состоит в глубоком несогласии, существующем в настоящее время между умами относительно всех основных начал, твердость и определенность которых есть первое условие истинного общественного порядка. До тех пор, пока отдельные умы не примут единогласно известного числа идей, способных образовать общую социальную доктрину, народы, несмотря на всевозможные политические паллиативы, необходимо останутся в революционном состоянии, допускающем только временные учреждения. Столь же очевидно, что, когда соединение умов в едином общении принципов будет достигнуто, из него проистекут все потребные учреждения без всяких важных потрясений, так как величайший беспорядок уже уничтожится одним единым фактом. Таким образом, получается, что произвести соединение умов в едином общении принципов и через это доставить твердую основу для социальной реорганизации и для действительно нормального порядка вещей и составляет назначение позитивизма. По утверждению Конта, взгляд на общее умственное развитие человечества, результатом которого является позитивизм, свидетельствует о том, что существует основной исторический закон составляющий открытие Конта, по мнению его самого и всех его последователей. Согласно этому закону, каждое из наших главных понятий, каждая отрасль наших познаний проходит последовательно через три различных теоретических состояния состояние теологическое, или состояние вымысла состояние метафизи- § 16. Неопозитивисты 193 ческое, или абстрактное состояние научное, или положительное. Другими словами, человеческий ум по своей природе употребляет последовательно в каждом из своих изысканий три метода, характер которых существенно различен и даже радикально противоположен сначала метод теологический, потом метафизический и, наконец, положительный. Отсюда три рода философии, или общих систем, обнимающих явления в их целом и взаимно исключающихся первая система есть необходимая точка отправления человеческого ума третья — твердое и окончательное состояние, авто рая служит лишь переходом. При этом для позитивизма в соответствии сего же принципом не существует других настоящих наук, кроме естествознания, изучающего явления внешнего мира. Если вдуматься в суть позитивизма во всех его разновидностях, то следует сказать это реальность развития философской мысли. В какой-то степени это форма выражения определенной неудовлетворенности традиционными классическими философскими системами, зауженное видение лишь отвлеченности от реального процесса научного знания, прежде всего точного, математизированного естествознания. Позитивистские устремления выражают попытку усилить опору на достижения науки, доходя до их отождествления. Словом, эта тенденция усиления связи философии и конкретных наук каждый рази у всех позитивистов постоянно абсолютизируется, начиная с позитивизма О. Конта. Слабая сторона позитивизма во всех его формах связана с подменой собствен но-философского предмета и метода конкретно-научными предметом и методом. Это направление, хотя и называется по самому смыслу слова положительным, но содержит в себе немало отрицательных моментов. Позитивизм, начиная уже с Конта, отрицает почти все предшествующее развитие философии и по существу настаивает (у кого в большей, у кого в меньшей степени) на тождестве философии и науки, а это непродуктивно. Философия по самой своей сути (и предмету, и методу) является самостоятельной областью знания, опирающейся навесь массив культуры, в том числе и на естествознание, и на общественные науки, и на искусство, и на житейский опыт человечества. § |