Леонтьев. Леонтьев Лекции по общей психологии. Лекции по общей психологии под редакцией Д. А. Леонтьева, Е. Е. Соколовой москва смысл 2000 А. Н. Леонтьев
 Скачать 3.35 Mb.
|
|
Как, товарищи, это очевидно или нет? [«А кто может судить, очевидно это или нет?»] Обстоятельства дела. Я вам сейчас скажу, какой здесь путь. Посмотреть вооб- ще, склонны ли вы задавать вопросы. Вы ведь интересуетесь курсом или нет? А вот представьте себе, что вас упрекают в пассивности. Что вы мало выступаете на семи- нарах, себя не обнаруживаете. Решили — эх, надо исправляться. А ну, к случаю, за- дам некоторый вопрос. Может быть такое? [«Это не мой случай»] Так я же не навязываю вам своей интерпретации, я абстрактно рассматриваю. Что можно сказать по одному акту? Бывает ли иллюзорно? Бывает. А можно расска- зать такой обыкновенный ординарный случай. Вы, наверное, слышали или читали в художественной литературе, что иногда возникновение чувства к женщине или к мужчине, влюбленность, сначала отмечается другими, потом самим субъектом. Ну, это обычно, банально. Тривиальный случай. Итак, я стремлюсь попасть на спектакль. У меня, очевидно, потребность посмотреть этот спектакль. Хитрый брат, сосед, друг, приятель говорит: «Угу. Ну, там же будет такая-то! Все ясно, почему он стремится во что бы то ни стало получить билет». Есть мотив? Даже два. Какой является смыслооб- разующим и, вместе с тем, основным, движущим? По догадке окружающих — вто- рой. Ну, а можно проверить экспериментально. Представим себе, что телефонный звонок: никакой встречи не намечается. Как он будет действовать? Продолжать уси- лия или прекратит усилия? Вот вам и тест. Понятно? Теперь ясно, как может возник- нуть иллюзорное представление? Оно, собственно, не иллюзорная мотивация, а от- сутствие ясного отчета. Это не иллюзия, а неосознаваемость мотива. Товарищи, это бывает не только в этой сфере отношений. Человек иногда рассуждает с другими, мотивируя свои поступки тем, что он ориентируется на выгодность какого-нибудь занятия. Потом оказывается, что он ли- шается этого занятия. И вдруг выясняется, что он лишается важнейшего содержа- ния своей жизни! И обнаруживается, что мотивы-то были гораздо более высокого уровня, чем он сам это понимал. Он понял это ретроспективно. Я вам говорил: ори- ентиры — эмоциональные знаки. Вот и получилось. Ему горько. Вот и народная муд- рость говорит: «Что имеем, не ценим. Потерявши — плачем». Бывает и не так. Быва- ет, и наоборот, человек обретает себя. И бывают такие жизненные ситуации, когда человек расцветает, что называется, как личность. Вследствие чего? Оказывается, 1 В квадратные скобки заключены реплики слушателей. — Ред. 458 ЛЕКЦИЯ 47 МОТИВАЦИЯ И ЛИ Ч НОСТЬ что занятие-то найденное отвечает ему в высшей степени. Подчиненным, мало- значимым каким-то побуждениям? Нет, наоборот. Самым высоким. Вот так тоже бы- вает. Я привел один случай, а потом контрастный. Чтобы у вас не создавалось впе- чатление перекоса в какую-то одну сторону. И какое великолепное человеческое зрелище являют собой люди, которые у вас на глазах находят себя в деле. А только в деле можно найти себя. В деле в каком смысле? Не обязательно в механическом смысле. В человеческих отношениях, в различных сферах человеческой деятельнос- ти, правда? Вот мы тогда удивляемся и говорим: «Посмотрите, был такой не выда- ющийся ничем молодой человек. Вот попал на эту стезю, какой он теперь? Появи- лись и способности, и индивидуальность». Да, это динамика развития личности. Это вы меня загнали вашим вопросом в откладываемую проблему личности. Ну, пожалуйста, еще вопросы. Вот я сейчас осознал мотив, по которому я с живым интересом, в силу чего я с интересом жду ваших вопросов. Мне очень хочется познакомиться с вами. Вы понимаете, это я все говорю. А мне хочется, чтобы вы немножко поговорили, хоть в вопросах. Пожалуйста. <Вопрос неразборчив> Очень хороший вопрос, прекрасный. У нас как раз есть время, чтобы спо- койно разобраться в этом вопросе. Вот давайте восстановим правду. Давайте вообще договариваться так. Мы всегда будем говорить правду. И вы, и я. Договорились? До- говорились. Ну вот, восстанавливаем правду по Фрейду. Главная правда по Фрейду заключается в том, что Фрейд тоже, как практик, имеющий общение с живыми людьми, как врач, имеет дело с нервнобольными, с раненными людьми, раненны- ми морально, психологически. У него, естественно, возник вопрос о мотивацион- ной сфере личности. И он поставил перед собой вопрос в такой форме: «Что самое главное, что движет человеком, где оно коренится?» Оно коренится, может быть, в окружающем мире, в среде социальной, в требованиях общества? Нет, напротив. Потому что он видел, как разыгрываются конфликты. Между чем и чем? И когда была выдвинута гипотеза, не очень новая, кстати говоря, — воскрешена была ги- потеза, что есть что-то, глубоко внутри человека коренящееся. И это внутри чело- века коренящееся — это мир биологических влечений. Можете это называть инстин- ктами. Все равно. Какое же из них самое-самое главное? Ну, конечно, жизненное влечение — это какое влечение? Это либидо. То есть это влечение сексуальное, по- ловое. Либидо — очень широкое понятие, надо вам сказать. Тогда возникает вопрос. Какова же судьба этого влечения? И тогда выясняет- ся, что судьба этого и подобных им влечений, для фрейдистов, Адлера, например, состоит в том, что это влечение пытается реализовать себя и наталкивается на мас- су преград, которые создает наша культура, общество. В результате разыгрывается динамика, которая выражается в том, что эти влечения подавляются, а вместе с тем проявляются. Только каким способом? Не в своих формах. Сублимация, симво- лизация. А в конечном счете, если вы поскребете, пойдете в глубину, то вы приде- те к этим простым обыкновенным биологическим влечениям. Вот это копание, уход в глубину, поиск тайны человеческой сущности в глубинных биологических ее ос- нованиях, и характеризует фрейдизм и всю глубинную психологию. Если сопоста- вить с этим все то, что я говорил о потребностях, то есть о тех же влечениях, фак- тически о мотивах, о сознавании мотивов, то я бы сказал, что это приблизительно наоборот. Не вполне наоборот, не механически наоборот, но с обратными знаками. Крупнейший советский психолог, сделавший первые шаги в развитии исто- рического подхода к человеку, человеческой психике (я имею в виду Выготского), 459 СМЫСЛООБРАЗУЮЩАЯ ФУНКЦИЯ МОТИВА когда перед ним возник вопрос, о котором мы сейчас говорим, отвечал так: «Наша психология, — говорил он, возглавляя новую психологическую школу, — не глу- бинная, а вершинная» 1 . То есть он показал противоположность этого движения. Вот давайте сейчас разберемся, какова судьба этой потребности, влечений, другими словами. Помните основной тезис? Потребности находят себя, свое содер- жание во внешнем мире. А еще грубее? Потребности человека производятся обще- ством, потому что производятся предметом. Идеальные потребности, высшие по- требности — идеальным предметом. Чтобы иметь потребность знания, нужно, чтобы было накоплено научное знание, правда? Тогда могут быть периодические научные интересы. Короче говоря, словами Карла Маркса, чтобы развилось музыкальное ухо, музыкальный слух, нужно иметь музыку. Но музыку производят, правда? Оно со- здается, это творение человечества, это аккумулированное, накопленное богатство музыки. То же самое с сознанием. Что же есть сознание: инстанция, оказывающая давление или формирующая, движущая, развивающая? Движущая, развивающая. Что такое осознание мотивов? Их возвышение, а не подавление! Вам понятно? Что выше — мотивы неосознаваемые или сознаваемые? Сознаваемые. Значит, не против развития мотивационной сферы работает, собственно говоря, сознание. А куда? В сторону развития, расширения, совершенствования. Значит, выходит, глубинная психология устремляет свой взор в глубину, назад, в эволюцию. Правильно? Историческая психология, усвоившая исторический подход к человеческой психике и к человеческому сознанию, смотрит куда? Проспективно, в будущее. Вот я тут с вами говорил насчет того, что смотреть вперед — значит смотреть, какова судьба потребностей, их возвышение, а не становление. Вот они возвышаются над природой. Это неизбежно, это их судьба. Как подойти к актуальным проблемам? Да ведь их нельзя понять иначе, как подойдя к ним с известной перспективой пози- тивного развития. Та же самая история с эмоциями. Очень популярна концепция вырождения эмоций. Идеал англичанина-колонизатора, на лице которого не изображаются ни- какие чувства. Каменное лицо. Торжествующего над теми народностям, дикарями, которые, наоборот, очень экспрессивны и живут полной эмоциональной жизнью. Идеал здесь в падении эмоциональной чувствительности, в бездушности известной, во владении собой, этими эмоциями. Ну, прямо наоборот, говорим мы. Вопрос заключается в том, чтобы увидеть будущее развитие эмоциональной жизни. Не инво- люция, а эволюция. Опять по отношению к глубинным теориям этот вопрос решает- ся противоположно. Это не просто перевернутая кверху ногами композиция. Это пе- ревернутая в каком-то другом смысле. Совсем с другой точки зрения прочитанная. Фрейдизм — интересный? Интересный. Там есть правда какая-то? Есть. Толь- ко хорошо она понята или извращенно понята? А вот понята она извращенно. Поэ- тому я за вклад Фрейда и против фрейдизма как теоретического обобщения этого вклада. Правда, я немножко против и этого вклада. Ну, просто потому, что очень важное и ценное, что есть у Фрейда, было описано до Фрейда. Теми же самыми учениками Шарко, вместе с которыми он работал в Сальпетриере, из которого он и вышел. Вот один из крупнейших психопатологов, занимавшийся пограничными случаями, современник Фрейда и соученик его по клинике Шарко, так сказать, од- нокашник, Пьер Жане, очень остро критиковал Фрейда как раз за то, что Фрейд представлял некоторые капитальные факты как им открытые, в то время как они были, вообще говоря, уже описаны. Ошибочные действия, целый ряд других вещей. 1 См.: Выготский Л.С. Собр. соч.: В 6 т. М., 1982. Т.1. С.166. 460 ЛЕКЦИЯ 47 МОТИВАЦИЯ И ЛИ Ч НОСТЬ Что им внесена скромная доля фактических открытий каких-то новых явлений и в огромной мере — метафизическая теория всего этого процесса. Понимаете? То есть вклад был больше мистико-теоретический и гораздо меньше клинический и факти- ческий. Поменьше клиники, побольше происхождения мифов, их соотношения с жизнью. Здесь больше философия, связывающая факты, но не сама клиника. По- этому и практический эффект фрейдизма оказался в высшей степени двусмыслен- ным. Иногда это помогает, иногда — нет. Вопрос заключается в том, когда помога- ет, а когда — нет. Фрейд был трезвым человеком и говорил, когда, например, не помогает. Например, в Советском Союзе не может помочь. Почему? Бесплатное ле- чение. А успех лечения — обязательно высокий гонорар врачу. Попробуй потом не выздоровей. Деньги-то уплачены! У Фрейда высказывания по поводу советской медицины нет. Но когда Фрейду задали вопрос, почему он, богатый человек, требует колоссальных гонораров со своих больных, то он сказал: для того чтобы обеспечить терапевтический эффект. Вот это подлинно. Вы понимаете, тут масса механизмов. В том числе и этот механизм. Значе- ние, которое придается через траты, расходы на врача. В общем, с этим распутывался долго Ференци, замечательный швейцарский психиатр. До сих пор распутываются с настоящим механизмом терапевтического эффекта. Я закончу следующими словами, чтобы уж покончить с Фрейдом в этом отношении, с эффектом его, на который все- гда тыкают пальцем. Говорил я с одним современным психоаналитиком. И спросил его: ну как вы, с вашим теоретическим видением психологических проблем, занима- етесь практикой психоаналитического лечения? Он мне ответил очень просто, этот крупный канадский ученый: «А я предпочитаю не отказывать в помощи страждущему человеку. Почему я избрал именно психотерапию Фрейда, а не другого? По той про- стой причине, что на американском континенте фрейдистская терапия самая популяр- ная. А не потому, что именно она самая действенная. Она самая действенная потому, что она самая популярная. А суть заключается в том, чтобы поговорить с человеком и снять часть морального груза, которая на него давит, и переложить на собственные плечи». Понятно? Суть в чем? В общении. А не в той теории, которая обосновывает это общение. Можно лечить по Фрейду, можно общаться по Ференци, можно общаться по Дюбуа. Важно уметь снять с человека груз, который вводит его в невроз. Вот вам и объяснение. лекция 48 эмоциональные явления. аффекты С егодня мне нужно будет перейти к новой теме, касающейся проблемы эмоциональных процессов. Зная, чт у вы проходите на семинарских занятиях, я буду, не нарушая, конечно, логики изложения, опускать многое. Эмоциональные процессы, естественно, привлекают к себе особенно прис- тальное внимание не только психологов-профессионалов, но и психологов жизнен- ных, так сказать, практических, вообще внимание людей. Функция, которую вы- полняют эмоциональные процессы, действительно является жизненно капитальной. Нельзя представить себе сколько-нибудь развитых форм жизни существ, лишенных эмоциональности, эмоциональных процессов, так же, как нельзя представить себе жизни существ, лишенных ощущений, чувствительности. Безэмоциональная жизнь, по сути, невозможна. Первоначально эмоциональные процессы и, соответственно, эмоциональные состояния, не отделяются от познавательных процессов и, соответ- ственно, от порождаемых этими процессами ощущений, образов, — словом, карти- ны объективного мира. То и другое слито, и эта слитность, по-видимому, удержива- ется почти на всем протяжении биологической эволюции, а может быть, частью захватывает и первоначальные исторические этапы человеческого развития. Так или иначе, и на тех этапах развития, когда эмоциональные процессы явственно выделя- ются, получают как бы свою собственную жизнь, они оказываются постоянно на- личными, какие бы процессы познавательные или процессы практического действия мы ни подвергали исследованию. Только путем абстракции мы можем выделить пред- метное содержание действий, предметное содержание мысли, операции, логические процессы или процессы мнемические, всякие другие, отделить, освободить их от того сплава с эмоциональными процессами, в котором они реально существуют в онтогенезе. Общение, творчество, просто познание, даже запоминание постоянно полу- чают свое регулирование также и в форме возникающих эмоциональных процессов. Безэмоциональную регуляцию так же нельзя представить себе, как нельзя предста- вить регуляцию деятельности безмотивационную, то есть без потребности. Я опус- каю изложение истории развития представлений об этом особом классе психических явлений, психических процессов, которые мы называем аффективными, эмоцио- нальными процессами. Я не буду ничего говорить о том, как складывались пред- ставления эволюционные, начиная от Спенсера и Дарвина. Я опускаю изложение периферических теорий, сыгравших принципиально важную роль в современных представлениях о механизмах эмоциональной регуляции, эмоциональных пережива- ний. Эти периферические теории, которые также можно назвать моторными теори- 462 ЛЕКЦИЯ 48 МОТИВАЦИЯ И ЛИ Ч НОСТЬ ями, в известном смысле выполнили свою историческую функцию. Они уступили свое место так называемым центральным теориям. К сожалению, разработка про- блем эмоций успешнее всего шла в направлении выяснения реализующих эти эмо- циональные состояния механизмов, в сторону изучения соответствующих функций, разделов нервной системы, чем в сторону раскрытия своеобразия самих этих про- цессов, их функций, их связей с деятельностью. Я перелистываю блокнот, чтобы вернуться от известных вам теорий к неко- торому сжатому изложению тех проблем, которые стоят в настоящее время перед учением об эмоциях как проблемы собственно психологические. Первый, и один из наиболее важных вопросов, есть вопрос о функции, иначе говоря, о месте этих процессов и состояний в деятельности человека, опосредствованной психическим отражением мира, в частности, опосредствованной и отчетливым сознаванием, со- знанием. Трудность проблемы нахождения функций эмоциональных процессов при- водила к тому, что давались самые общие гипотетические решения этого вопроса. Ну, например, это функция «плюс-минус санкционирования», это функция «инди- кации существенного», функция, которая может быть выведена из старинной фи- лософской мысли о том, что существуют различные отношения между долженство- ванием и реальным бытием. Вот это-то соотношение, индикация того, какое здесь отношение существует, — это и есть функция эмоций. Трудно спорить с этой гене- ральной, общей идеей. Но дело в том, что она является чрезвычайно общей. И даль- нейшее, более конкретное, чем в этой форме, решение — оно-то и представляет главные трудности. Для того чтобы преодолеть трудность перехода от очень общих решений к более частным, развитым решениям, по-видимому, нужно решить вто- рой вопрос, который по отношению к первому основному вопросу о роли эмоций, об их функции, о месте, которое они занимают в жизнедеятельности человека, яв- ляется, так сказать, предпосылкой. Я имею в виду вопрос о некоторой классифика- ции эмоциональных явлений и процессов. Дело в том, что в ходе общественно-исторического развития человека эмо- циональные процессы не только не проделывали, как это вытекает из старых дар- виновских представлений, пути свертывания, инволюции, обратного развития, но в своем положительном развитии дифференцировались. Таким образом, в результа- те возникли некоторые подклассы этого класса явлений, произошла дифференциа- ция, а там, где происходит дифференциация, обычно происходит и специализация, как вы знаете. Что значит дифференциация функций? Это значит, что функция при- обрела б у льшую свою специализацию, правда? Потому-то и происходит дифферен- циация. Это ведь не просто дивергенция, это дифференциация. Поэтому мне при- дется сегодня, в первую очередь, посвятить свой рассказ второй названной мною проблеме, поскольку она является предпосылкой для решения первой проблемы и содержит в себе решение этой проблемы. Прежде всего, легко выделить из общего класса эмоциональных процессов (и это выделение в психологии установилось с некоторого времени и удерживается) подкласс процессов особого рода, которые называют аффектами. Я имею в виду сильные, внезапно возникающие эмоциональные явления. В психологии выделение этого подкласса явлений чаще всего закрепляется этим термином, мной уже вве- денным, — аффекты. Но не всегда. В некоторых терминологических системах термин «аффект» применяется в очень широком смысле. Это старая философская традиция, она иногда сохраняется и в психологии. Словом, те терминологические различения, которые я вам буду предлагать, являются в высшей степени условными, то есть только терминологическими. Я прошу, следовательно, обращать внимание не на то, 463 ЭМОЦИОНАЛЬНЫЕ ЯВЛЕНИЯ АФФЕКТЫ каким словом я называю класс явлений, а на то, какой класс явлений я при этом буду описывать и анализировать. Значит, под аффектами я буду подразумевать те эмоциональные, в широком смысле слова, процессы и состояния, которые характеризуются большой степенью выраженности, интенсивности и которые, как полагали многие исследователи эмо- циональных состояний, связаны с биологическими потребностями, биологическими отношениями. Это предположение приобрело в известную пору даже силу некоторо- го предрассудка. Когда говорили об аффектах, казалось, сильных, мощных, мощно выраженных состояниях, то предполагали, что это является общим у человека и животных по условиям и механизмам своего возникновения. Искали это общее в об- щности инстинктов и потребностей. Я сказал, что эта идея приобрела даже на неко- торое время силу предрассудка. И это действительно предрассудок. Это предрассудок уже потому, что вы можете легко вообразить себе специфически социальную ситуа- цию, которая вызывает действительно очень сильное аффективное состояние. Зна- чит, верно, что некоторые биологические связи, то есть деятельность, связанная с удовлетворением некоторых биологических, так называемых неустранимых, потреб- ностей, вызывает аффекты. Неверно положение, что только в этих отношениях аф- фекты и существуют. Товарищи, социальная ситуация может быть ужасно аффективна, аффек- тогенна, безотносительно к тому, затрагивает она какие-то фундаментальные, ви- тальные отношения или не затрагивает. Когда мы на практике в жизни, в жизнен- ной психологии встречаемся с проблемой аффектов, то оказывается, что мы здесь допускаем грубейшую ошибку. И состояние, которое языком закона, языком кри- минологическим, судебным, называется внезапно возникшим сильным душевным волнением (эту формулировку я беру из Уголовного кодекса), иначе говоря аффект возникает вовсе не в условиях нарушения, разрушения удовлетворения каких-то не- посредственно биологических потребностей. Ничего подобного. Это не так, и ста- тья, позволяющая смягчить наказание, применяется как раз очень часто в ситуаци- ях, в которых никакой связи с витальными, биологическими отношениями человека и мира нет. Передо мной сейчас мысленно проходит один процесс, который очень остро поставил вопрос о применении или неприменении этой статьи, говорящей о внезап- но возникшем душевном волнении, и основанием для применения этой статьи был редкий случай действительно возникшего острого аффекта под влиянием как вы ду- маете чего? Унижения мужского достоинства в стереотипных представлениях данного социального окружения. Я спрашиваю, что может быть более социальным? И что мо- жет быть более отдаленным от витальных потребностей, угрозы существования? Ник- то ничем ничьему существованию не угрожал. Никакой кинжал не приставлял. Ника- кой угрозы и никакого нарушения в сфере биологических отношений — об этом не могло быть и речи. Это система социальных ценностей, социального статуса, мораль- ного. Вот о чем идет речь, правда? И тем не менее, это может вызвать такое состоя- ние, которое приводит к страшному преступлению. В данном случае речь шла об убий- стве в ответ на унижение, ничем решительно не угрожавшее. Это не удар грома, это не джемсовский медведь, который вдруг неожиданно проявил по отношению к вам аг- рессивные намерения, и вы испугались и все прочее. Нет прямой угрозы. И тем не ме- нее — отрицательный аффект страшной силы. Словом, аффекты — острые состояния, острые процессы, резко выраженные состояния внешнего поведения — возникают нередко в системе таких как бы не- посредственно биологических отношений. Я вношу оговорку — вы понимаете поче- 464 ЛЕКЦИЯ 48 МОТИВАЦИЯ И ЛИ Ч НОСТЬ му, — на основании того, что я говорил о так называемых биологических потреб- ностях человека, они в переработанном виде всегда выступают. Но если верно, что они часто связаны с биологическими отношениями в их переработанном, изменен- ном, превращенном виде, то неверно, что они связаны только с этими отношени- ями. Ясно? Вот в связи с этими аффектами и возникает особый вопрос о функции аф- фектов. Потому что эта функция не совпадает с функцией других подклассов эмо- циональных процессов. Вначале я упомяну, перечислю некоторые черты, которые известны в отношении аффективных, острых эмоциональных явлений. Прежде все- го это черта, которую очень проникновенно описывали некоторые психологи в на- чале нашего столетия. Я имею в виду мысль Клапареда, по-моему. Это своеобразное их место в течении, протекании идей, или, иными словами, в развертывании со- бытий, характеризующих деятельность человека во времени, так сказать. Это то, что называют иногда «сдвинутостью» собственно аффектов как бы к концу, в отличие от других эмоциональных состояний. Я высказал бы в связи с этим такой афоризм. Аффект возникает не тогда, когда вы ждете неприятной телеграммы, или наобо- рот, очень приятной. Безразлично, в какую сторону идет знак аффекта. В сторону «плюс», в положительную, или в отрицательную, в сторону «минус». Итак, речь идет не о тех эмоциональных состояниях, которые возникают из перспективы или с ожи- данием получения важнейшей телеграммы — горькой, страшной или, наоборот, радостной. Речь идет о том, что эти состояния возникают потом. Для того, чтобы эти состояния возникли, телеграмма должна быть получена, событие должно со- вершиться. Постфактум. Если вам не нравится афоризм «телеграмма должна быть получена», то я предлагаю вам более простой афоризм: «Медведь уже должен быть». Джемсовский медведь. Он должен уже проявить агрессию или, по меньшей мере, агрессивные намерения. Он должен быть здесь. Несовпадение эмоциональных состояний других подклассов с аффектами очень характерно обозначается прежде всего фактом, что сам аффект может предвидеться и вызывать эмоциональные переживания, эмоциональные процессы. Можно пережить эмоцию страха, может быть, страшно испугаться, то есть пережить «эмоцию аффекта». Это понятно в том смысле, что вы все знаете, что так бывает. И бывает иногда силь- ная эмоция, то есть ужасно сильное эмоциональное состояние типа «боязни испугать- ся». Но только один нюанс я хотел бы прибавить: верно, мы это знаем по нашим на- блюдениям жизненным. Только вот эти первые эмоциональные состояния, они уж очень ярко, уж очень ясно обнаруживают свою прямую социальную природу. И свою прямую связь с социальной позицией. Тогда-то и возникает вопрос: в чем же заключается функция аффекта? Ведь если события уже наступили, в чем функция? И вот здесь много исследователей разводили руками. Одни говорили так: позвольте, он же полезен, он оправдан био- логически. Этот аффект, возникший постфактум, когда событие наступило, медведь здесь. Чем он оправдан? И дальше строились гипотезы, которые падали, как кар- точный домик. Почему? Потому, что были противоречивые явления, которые, кста- ти, очень хорошо констатируются, очень хорошо фиксируются и регистрируются с помощью объективных методов и не вызывают никакого сомнения. Как будто бы аффект должен привести в этой ситуации, реально сложившейся, допустим, опас- ности — к чему? Сведем это к биологическим отношениям. В ситуации опаснос- ти, просто физической опасности мы наблюдаем мобилизацию биологической фун- кции. Адреналин поступил в кровь, и так далее, что-то в активации изменилось, и вот вы подготовились. 465 ЭМОЦИОНАЛЬНЫЕ ЯВЛЕНИЯ АФФЕКТЫ Хорошенькая подготовка! Рядом с этим вам описывают симптом, то есть явле- ние объективное, которое показывает, что оно дезорганизует. Стало общим местом, что аффект есть дезорганизация поведения. Позвольте, страх, читаю я, есть затормо- женное бегство. Ну, как раз бегство — это и есть, вероятно, адекватная реакция. Зна- чит, надо бежать. А страх демобилизует. Значит, ничего не получается. Что же полу- чилось? Чересполосица данных. И самое лучшее эклектическое решение для широких умов есть такое решение — он мобилизует, но и дезорганизует. Он направляет и уп- равляет биологически целесообразным образом, он же и парализует, мешает. Функ- ция какая-то странная. И это относится к положительным аффектам тоже. Ведь в состоянии положительного аффекта поведение тоже в известном смысле дезорганизуется. Это не оптимальное поведение. Нужно, чтобы аффект перестал бы быть острым душевным волнением. Тогда рождается адекватное поведение. В момент аффекта поведение может дезорганизоваться, то есть стать неадекватным. А иногда и в смысле прямой дезорганизации двигательного поведения. Конечно, очень трогатель- но, что иногда от радости люди плачут. Впрочем, они плачут и от несчастья, правда? Слезы радости мы отличаем от слез несчастья, но целесообразность этих слез очень трудно объяснить с точки зрения организации, повышения активации каких-то полез- ных механизмов. Ничего тут полезного нет. Скорее всего, этого рода явления, ярко окрашивающие всякий аффект у человека, нужно объяснять, пользуясь тем, что Дар- вин называл принципом зависимости от устройства органов, от наличных механизмов. Они есть, они приходят в действие. Но не потому, что они целесообразны, а потому, что они как бы задеваются. Это знаменитый последний принцип дарвиновской теории. Очень мудрый принцип. Но оказывается, функция есть, только не приспособительная. Скажем, на уровне животного она работает безотказно. На уровне человека тоже, только в сво- их формах. Это функция, которую я бы назвал функцией следообразования. Это фун- кция особого рода, которая выражается в том, что аффект накапливается, склады- вается, фиксируется в виде аффективного знака объектов или ситуаций, при этом фиксируется очень быстро (не нужно повторений), не так, как навыки (это особая вещь, особый род фиксаций). В начале нашего столетия был предложен специаль- ный термин для того, чтобы выделить эти особые следы, процесс следообразова- ния, производимый аффектом или аффектами. Он был предложен первоначально, по-моему, Й.Брейером, затем перешел во фрейдовскую литературу, попал в рабо- ты Юнга. Словом, целый ряд авторов пользовался этим термином. Это так называе- мые аффективные комплексы. Или просто комплексы, как их стали называть даль- ше. Это опять условный термин. Надо проникнуть в смысл, в суть дела. А суть дела заключается вот в чем. В результате аффекта, характеризующегося ситуацией, из которой, в сущнос- ти, уже поздно искать выход, из которой нет выхода (медведь уже налицо), создает- ся своеобразное настораживание по отношению к аффектогенной, возбуждающей аффект ситуации, то есть аффекты как бы метят данную ситуацию. И имеют законы своего распространения по общности ситуаций. То есть эти ситуации, хотя и в малой степени, и совершенно особенным, примитивным способом, могут образовывать ка- кие-то (впрочем очень конкретные) обобщения. Мы получаем предупреждение. Итак, существует закон фиксации аффектов на ситуации, обстановке, на от- дельных элементах ситуации или отдельных элементах обстановки. Таким образом, при возникновении этой обстановки, или сходной, или сходной частично аффект появляется вновь. Вернее, открываются барьеры в случае отрицательных аффектов или развертывается деятельность в этом направлении в случае положительных аффек- |