Все темы. Лекция по дисциплине История и философия науки

• Название: Лекция по дисциплине История и философия науки
• Дата: 27.01.2023
• Размер: 1.24 Mb.
• Имя файла: Все темы.docx
• Тип: Лекция; #908092
• страница: 44 из 50

Научная проблема

Словом «проблема» (греч. – задание, трудность, преграда), в широком смысле, означают спектр нерешенных задач и/или вопросов, на которые в данный момент нет ответов. Проблема – это отношение субъекта к интеллектуальному препятствию, преодоление которого затруднительно, но целесообразно и необходимо. Диапазон применения этого слова обширен – от фундаментальной проблемы барионной асимметрии Вселенной до локального вопроса о влиянии на философию науки работы Н. Картрайт «Как лгут законы физики». Для решения первой требуется научная и философская рефлексия над огромным массивом знаний, для ответа на второй следует провести анализ темы «Философия науки конца ХХ века».

Б. С. Грязнов называет проблемой вопрос (совокупность вопросов), ответом на который является теория в целом. Вопросы, ответы на которые лежат внутри теории, он называет задачами. Проблема и задача отличаются не содержанием, а характером ответов на вопросы. Теория постулируется для решения проблем, задачи решаются внутри самих теорий. «Различение проблем и задач позволяет разумно объяснить, почему две разные теории (т. е. по-разному решающие проблему) могут давать одинаковые решения одной и той же задачи. Так, все те задачи, которые можно было решать в птолемеевской теории, можно было решать и в коперниканской»¹. Проблему мы не столько формулируем, сколько реконструируем по имеющемуся уже знанию, которое должно помочь преодолеть затруднения. Множество решаемых задач составляет содержание «внутренней» научной жизни, связанной с достижением достоверного частного знания. Грязнов считает, что получить новое знание проще, нежели реконструировать проблему, т. к. реконструкция есть способ понимания теории. Проблемы находятся за пределами научной теории. Но она их решает, изменяя содержание более глобальной конструкции – НКМ. Здесь к решению проблем подключается философия.

Так или иначе, проблематизация способствует разрешению противо- речий между несколькими когерентными и непротиворечивыми массивами знаний, имеющими одно и то же ключевое затруднение. Например, ответ на вопрос «ускорение свободного падения зависит от массы тела или не зависит, будучи константой?», снял противостояние между аристотелевской и галилеевской физическими картинами мира. Это не значит, что параллельно физика не решала другие задачи, но они были привязаны к основополагающей проблеме, имевшей и эпистемологическое, и онтологическое звучание. Разница между задачами и проблемами также состоит в том, что для решения задач часто существуют общие правила, методы или приемы². Творческое воображение, интуиция и эвристика при решении задач не играют существенной роли, в них просто нет необходимости. Проблема – универсальна, она требует нетривиальных ходов и значительных интеллектуальных усилий.

Итак, есть два уровня проблем – глобальный (историко-рефлексивный) и локальный (внутритеоретический). Будем именовать проблемами не только реконструкции, но и формулируемые в пространстве теорий частные задачи (вопросы). Ученый, обнаруживая на своем предметном поле неясности, аномалии, парадоксы, противоречия, смело назовет их проблемами, хотя они не всегда являются парадигмальными и требуют апелляций к философии и истории науки. Формулировка и решение частных проблем двигает науку вперед. Ученый может и не задумываться о том, что настоящая проблема – это нечто, радикально меняющее научный ландшафт. О фундаментальности проблемы ученый может и не знать. М. Планк в декабре 1900 г. не подозревал, что он реконструирует проблему, истоки которой лежат в XVII в. и решение которой перевернет научный мир. Ясно одно: глобальные проблемы отличаются большей неопределенностью, они есть знание о фундаментальном незнании, когда к неясным целям ученый идет, не имея четких формулировок, и без гарантий результата. Разрешение такой проблемы требует интеллектуальной смелости и мировоззренческого выбора. Локальные же проблемы очевидны, апостериорны, аксиологически нейтральны, отличаются полнотой исходных формулировок, нуждается в минимуме уточнений.

Отнесение проблемы к тому или иному типу – философскому, науч- ному, религиозному, политическому, обыденному – зависит от того, в какой программе наличное знание ставится под вопрос. Программа включает в себя цели, некоторую аксиологию, КК, методы, т. е. то, что можно назвать «метатеоретической рефлексией» (И. Т. Касавин). Вопросы, прошедшие сквозь призму такой рефлексии, становятся достоянием мира объективного знания. Философские проблемы, в отличие от научных, имеют более широкий радиус действия, они способны сохранять свою актуальность продолжительное время, не имея окончательного решения. Например, проблема познаваемости мира или абсолютности и относительности знания. Если наука, за счет продуцирования и решения проблем, развивается, то философия изменяется. Эти изменения трудно назвать линейными, поскольку прогресс философии неочевиден; «старые» проблемы могут приобрести новое, яркое звучание. В науке такие перерождения случаются редко. Это не значит, что в философии нет новизны, но мировоззренческие проблемы невозможно решить «неправильно» (что не исключает тривиальности, парадоксальности, нерелевантности). Философия выполняет множество функций. И чтобы не утратить свой методологический, аналитический, критический, эвристический, идеологический потенциал, она обращается к математике, естествознанию, религии, общественной жизни. Подлинно философские проблемы, считает К. Поппер, всегда вырастают из проблем, «возникающих вне философии, и они умирают, если эта связь прерывается»¹.

Является ли проблематичное знание о незнании знанием? Неопозитивисты давали отрицательный ответ. Они считали, что только наблюдение и объективные факты активизируют работу инертного мышления, а теоре- тический вопрос не несет в себе новой информации. То, что он является инструкцией по ее поиску, игнорировалось. Следует признать, что далеко не всегда такой поиск научен, есть множество типов вопросов, которые не продуцируют новизны. Не всякое незнание есть научная проблема, в том числе незнание, требующее выбора между теориями.

И. Т. Касавин подчеркивает, что возможность формулировки осмыс- ленных и значимых вопросов, стоящих в оппозиции друг к другу, пред- полагает неоднородность, неполноту, противоречивость доступной нам информации. Проблема фиксирует дефект именно наличного знания (несоответствие между равно обоснованными тезисами, предпосылками и заключением, задачами исследования и его средствами, идеей и ее приме- нением и т. п.). Тем самым проблема содержит знание весьма специфи- ческого, рефлексивного рода, знание, направленное на само себя. Это знание о знании, его сфере и пределах. Знание, содержащееся в проблеме, не может быть напрямую увязано с практикой. Оно требует теоретико-познавательных процедур, позволяющих трансформировать проблему в иной тип знания, например в задачу, решение которой имеет отношение к реальности². Отсюда не следует, что научная проблема всегда теоретическая. Есть проблемы, имеющие эмпирическую природу. Но, в конечном счете, они решаются теоретически, хотя и берут свое начало в опыте, несоответствии данных эксперимента имеющей место концепции. Достаточно вспомнить двухщелевый эксперимент Т. Юнга и открытие А. Комптоном эффекта, названного его именем. «Отец» геологии Дж. Хаттон четверть века изучал образование осадочных отложений в устьях рек, прежде чем сформулировал проблему роли внутренних сил Земли в геологической истории. Ее решение предопределило уход с научной сцены теории нептунизма А. Вернера (считал, что геологические пласты сформировались под действием первобытного океана). Новые факты ставят под сомнение законы и теории, заставляют искать новые схемы объяснения и формализмы. Так или иначе, осознание проблемы – результат работы разума. Смелое решение о преодолении интеллектуальных трудностей ученый принимает благодаря воле. Выбор между гипотезами всегда рациональный, хотя инсайт и элемент случайности и не исключен.

В постпозитивизме проблема была выдвинута на первые роли. К. Поп- пер считал проблему началом и генератором познания. Ошибки и переосмысление проблем в союзе с опровержениями двигают науку вперед.

Проблемы – результат разочарований в наших ожиданиях, следствие трудностей и противоречий. Они могут возникать либо в некоторой отдельной теории, либо при столкновении нескольких теорий, либо в результате расхождений между теорией и опытом. Благодаря проблеме, считает Поппер, мы сознательно принимаем теорию. Именно она заставляет нас учиться, развивать наше знание, экспериментировать и наблюдать. Плодотворность теории оценивается главным образом по тем новым проблемам, которые она порождает. Поппер резюмирует: наука начинается и заканчивается проблемами. Наиболее весомый вклад в рост знания, который может сделать теория, это порождаемые ею проблемы возрастающей глубины³. Про- блематизация в постпозитивизме увязывается с научной рациональностью, глубина, простота, эвристика новых проблем и способность их решать объявляются одной из главных эпистемологических добродетелей.

Рассмотрим этапы «жизни» проблемы. Ее рождению предшествует вызревание проблемной ситуации, имеющей не только гносеологические корни, но и психологические, мировоззренческие, общекультурные. Если проблема – теоретическое состояние знания, то ситуация включает также технико-инструментальные, практические, социально-исторические аспекты. Не каждая ситуация трансформируется в проблему, но любая проблема вписана в тот или иной ситуационный контекст. Внешние науке события и процессы способны радикально менять проблемные ситуации. Например, многие вопросы естествознания в период первой НР нельзя рассматривать вне широкого религиозного контекста, а именно: Реформации и Контрре- формации, политики Ватикана, судов инквизиции, Тридцатилетней войны. Важной внутринаучной предпосылкой проблемной ситуации является разрыв между ожидаемым результатом познания и полученным. Теории могут работать на опережение, компенсируя дефицит экспериментальной информации и предвидя вопросы, которые вероятно появятся в будущем. Формирование проблемных ситуаций возможно за счет ресурсов и стимулов самой теории.

Проблема имеет ассерторическую сторону, выражаемую экзистен- циальными суждениями о наличии предмета проблемы. Другими словами, у проблемы есть пресуппозиция (лат. presupposes – предполагать), исходное знание, имеющее признанный научным сообществом референт. Это знание выражается в повествовательных предложениях, претендующих на полноту, и если не на истинность, то на высокую вероятность. Если эти условия не соблюдены – перед нами псевдопроблема. Итак, спутник проблемы – предпосылочное знание, часть которого ставится под сомнение. Оно представлено в имеющихся научных понятиях, объяснениях, гипотезах, теориях. В естествознании источником проблем являются новые опытные

данные, расхождения между эмпирией и теорией. Именно

экспериментальные факты привели в конце XIX в. классическую науку к кризисному состоянию, продемонстрировав ее неполноту и противоречивость. Новые данные о строении вещества, сущности пространства и времени, излучении и поглощении энергии противоречили теориям «старой» физики. Возникшие проблемы спровоцировали появление квантовой механики и теории относительности, став стимулом развития науки.

Г. И. Рузавин подчеркивает отличия логико-методологических противоречий, которые устраняются, от несоответствий между опытом и теорией, старыми и новыми методами, которые разрешаются¹. Другими словами, не всякое противоречие есть проблема. В математике и логике – ситуация иная. Здесь проблемы исключительно теоретические и связаны с противоречиями внутри теории, их недостаточной обоснованностью и ко- герентностью.

Дальнейшая эволюция проблемы связана с ее постановкой. Успех в этом деле зависит как от содержания наличного знания, так и от качеств субъекта познания. Адекватно сформулированная проблема 1) является максимально информативной, конкретной и лимитативной, 2) обладает «открытой текстурой», поддается переформатированию и модификации, 3) связана с некой ранее разработанной исследовательской программой, 4) имеет демаркацию известного очевидного знания и области неизвестного, в которой сконцентрированы затруднения.

Наиболее успешная постановка знаковых проблем осуществлялась в истории науки гениальными людьми с уникальными интеллектуальными способностями. Они обнаруживали проблемы, следствия которых были актуальны в течение десятилетий и даже столетий. Например, проблема природы гравитации (И. Ньютон) или электромагнетизма (М. Фарадей, Дж. К. Максвелл), знаменитые двадцать три нерешенные проблемы мате- матики Д. Гильберта, озвученные в 1900 г. Авторы сформулированных проблем, как правило, не осведомлены о том, что их решение способно радикально изменить эпистемологический ландшафт. Первичная постановка проблемы не тождественна ее реконструкции, которая проводится ретроспективно, когда проблема является уже решенной и можно увидеть ее действительное содержание, которое могло быть искажено из-за некоторых обстоятельств. «Но нередко случается и так, что в первичную постановку проблемы входят элементы ее реконструкции. Это случается, когда оказывается, что прежнее видение проблемы и ее решения были неадек- ватными»². Параллельно с фиксацией проблемы оцениваются наличные объяснения, проверяется достоверность эмпирических данных, исследуется методология и понятийный аппарат.

После фиксации проблемы, начинается ее разработка. Проблема уточ- няется в контексте тех целей, которые ставит ученый. Определяется ее релевантность в массиве имеющегося знания и степень разработанности, границы и структура, подыскиваются подходящие методы, формируется исследовательская стратегия. В случае необходимости, проблема «расщепляется» на задачи. В математике и логике устанавливается принципиальная разрешимость проблемы, в эмпирических науках – проводится анализ конкретных условий и альтернативных подходов к ее решению. После этого проблема оценивается на предмет новизны, универсальности, срочности, теоретической и практической значимости тех результатов, которые будут получены, рассчитываются риски и затраты (временные, интеллектуальные, финансовые), связанные с ее решением. Строятся прогнозы по поводу того, каков будет эффект в случае неудачи.

Проблема должна быть проверена на логическую правильность. Речь идет о непротиворечивости формулировок, отсутствии тавтологий, выво- димости из потенциальных решений проблемы следствий, допускающих эмпирическую проверку. Так как проблема чаще всего формулируется с помощью вопросов, необходимо обратиться к эротетической логике, чтобы установить, какие типы вопросов используются при работе над проблемой¹. Итак, вопросы должны быть чистыми (ответ неизвестен), явными, определенными, узловыми, корректными, восполняющими. По отношению к принципу двузначности – инквизитивными (запрашивается некоторая неизвестная информация; ответы представляют собой категорические суж- дения). Проблема чаще формулируется с помощью сложного вопроса, и включает в качестве составляющих другие вопросы, соединенные логичес- кими союзами. По конечности альтернатив ответа, вопросы должны быть закрытые (возможно ограниченное количество ответов), иначе нарушается требование лимитативности. По семантике – корректные (правильно поставленные), предполагающие истинный нетривиальный ответ; предпо- сылка такого вопроса представляет собой истинное непротиворечивое зна- ние. Исключаются делиберативные вопросы, ответы не которые не могут быть истинными или ложными, а являют собой советы, внушения, реко- мендации. Не допустимы проверяющие вопросы (ответ известен отправи- телю вопроса), а также скрытые, уточняющие, наводящие, тривиальные, логически и прагматически бессмысленные, неопределенные, софистические вопросы. Напомним требования, предъявляемые к вопросу (многие из них уместны по отношению к проблеме). Это своевременность, непротиво- речивость, полнота, эффективность, согласованность, краткость, конкрет- ность, ясность.

Большое значение имеет следующий этап работы, связанный с опре- делением степени выполнимости вытекающего из проблемы проекта. Цели, которые ставит ученый, решая научную проблему, могут быть не- адекватными. Автор проблемно-решающей модели (a problem-solving model) научного познания Л. Лаудан обозначает два общих модуса критицизма познавательных целей. Это 1) утопичность и нереализуемость, 2) не- соответствие цели тем «неявным ценностям, которые присутствуют в практике общения и рассуждения». Ценности являются утопическими, когда нет веры в возможность их актуализации и операционализации. Например, когда речь идет о желании путешествовать с околосветовой скоростью, перед нами цель, недостижимая по причине нарушения законов физики. Такой утопизм Лаудан именует «демонстрируемым». Второй тип утопизма – семантический, когда цели и ценности не могут быть кратко, ясно и убедительно описаны. Третий тип – эпистемический – характеризуется тем, что невозможно сформулировать критерий, определяющий, когда цель присутствует и удовлетворяется, а когда нет.²

После того, как все стадии пройдены, проблема выходит на интер- субъективный уровень, обсуждается научным сообществом и постепенно «растворяется» в других формах научного знания. В частности, начинается создание гипотез, которые впоследствии опровергаются или подтвер- ждаются, становятся частями проектов, входят в состав теорий. В реальной познавательной деятельности, работа над проблемой имеет свои нюансы и не обязательно соответствует представленной выше последовательности. В каждой конкретной научной области и дисциплине проблематизация имеет свои нюансы, есть свои правила и специфические требования. Между про- блемами имеет место преемственность, проблема может оказаться принци- пиально не разрешимой, и тогда она «дробится» на частные проблемы, погружаемые в междисциплинарное пространство.

После решения проблемы происходит обнаружение и элиминация ошибок, открытие ранее неизвестных фактов и апробация не используемых методов, рождаются свежие идеи и теории, которые требуют понимания и критики. Рано или поздно появляется очередная, обогащенная проблема, выходящая на новый виток научного познания.