Все темы. Лекция по дисциплине История и философия науки

• Название: Лекция по дисциплине История и философия науки
• Дата: 27.01.2023
• Размер: 1.24 Mb.
• Имя файла: Все темы.docx
• Тип: Лекция; #908092
• страница: 47 из 50

Научная теория

Понятие «теория» (греч. – исследование, рассмотрение) – с одной стороны, видится содержательно доступным, с другой – столь атрибутивно насыщенным и полифункциональным, что без предварительных уточнений и соглашений способно породить непонимание. Во-первых, теория есть объяснение того, как существуют и протекают процессы и явления. Объяснения могут иметь не только разумную, но и иррациональную, и даже мистическую природу, способны облекаться в форму дерзких догадок. Во- вторых, с помощью этого термина именуется совокупность разнотипных знаний о неком объекте. Знаний, вписанных в широкий контекст, включающий эмоциональные, этические, эстетические и прочие состав- ляющие. В-третьих – это нечто идеальное, результат работы сознания по освоению действительности как таковой; то, что противостоит чувственному опыту и определяет его цели и средства. Такая трактовка чревата пантеоретизмом, т. е. сведением любой познавательной деятельности к теории. В-четвертых, теория – форма научного познания, максимально раскрывающая атрибутивные характеристики некоторой предметной об- ласти, объясняющая взаимодействия между элементами этой области, закономерности их существования и функционирования. В данном значении и будем анализировать теорию далее, имея в виду ее зависимость от контекстов, мировоззренческих факторов, отражаемых в НКМ. Последнюю есть все основание трактовать как политеоретическую структуру.

Теоретизирование – спутник любой познавательной деятельности. Теоретическим допустимо именовать рациональное мышление, как таковое. Понятие «теоретическое знание» значительно больше по объему (и беднее по содержанию), чем «теория». Научные теории в современном понимании формируются только в период первой НР, когда эмпирические зависимости и связи стали обнаруживать на основе теоретических постулатов –

«универсальных высказываний», по словам К. Поппера. Научная теория – логически адекватная система знаний; ее важнейшие атрибуты – концептуальность, когерентность, выводимость. Если все положения выво- димы из тезисов теории, ее именуют аксиоматической.

С. В. Илларионов определяет теорию как целостную концептуальную символическую систему, в которой отношения заданы так, что эта система может быть отображением некоторого круга явлений природы (аспекта материального мира). Теория есть модель некоторого фрагмента мира – идеальная, идеализированная и приближенная. Теория всегда математизи- рованная. Нематематизированные конструкции в науке присутствуют, они принадлежат к теоретическому уровню научного знания, но теориями не являются. Их Илларионов предлагает именовать концепциями (например, учение Ч. Дарвина или марксистскую теорию общественно-исторического процесса). Концепция – это предположение, словесный проект возможной теории, которая может быть создана, а может быть, и нет. Концепция не способна делать того, что делает теория, а именно предсказывать. Волновая концепция (гипотеза) света была выдвинута Х. Гюйгенсом в XVII веке, до появления корпускулярных трактовок света Ньютоном. Но волновая теория появилась только тогда, когда О. Ж. Френель разработал соответствующий математический аппарат в начале XIX века¹.

Теория синтезирует множество элементов. Это определения и класси- фикации, правила измерения, связывающие величины с наблюдениями, методологические принципы и законы, фактуальные высказывания и под- крепленные предположения, математические конструкты, объяснительные схемы и нормы и т. д. В то же время, эти элементы могут предшествовать теории, объединяться вне ее рамок, сосуществуя с ней. Теория не просто суммирует знания. В ее рамках создается устойчивая во времени система абстракций, которая в законченном целостном виде выступает в качестве конкретного знания. Теория задает программу конструирования, формиро- вания, координации этого знания; она саморефлексивна. Это позволяет обнаруживать и объяснять глубинные атрибуты объектов, находить и си- стематизировать связи и отношения, которые в формате эмпирического познания, констатирующего факты, не фиксируются. Благодаря теории реализуется систематическое прогнозирование. В ее обосновании главную роль играют эпистемологические факторы, в принятии – социальные.

Теория не дает абсолютно достоверного знания. Ее уместно трактовать как совокупность согласованных, «хороших» гипотез, принятых научным сообществом. Теория чем-то похожа на карту, например, города. На карте есть символы (но можно добавлять новые). Карта содержит неточности, что- то в ней не отражено, умышленно игнорируется. Карта не может быть истинной. Она – идеализация, отражающая только некоторые существенные черты реальности. «Старые» теории – это старые карты. Ими можно ограниченно пользоваться, но они не помогут с поиском вновь обнаруженных объектов. Поэтому возникает необходимость в усовершен- ствованных теориях-картах, на которых имеются новые объекты-референты (по аналогии с городом – новые микрорайоны, развязки, улицы, парки, площади).

Важные качества теории – непротиворечивость и полнота. Под первым качеством имеется в виду то, что некоторое утверждение и его отрицание не могут одновременно принадлежать теории. Полнота предполагает, что каждый элемент предметного поля теории находит в ней отражение.

«Теория полна тогда и только тогда, когда для каждого предложения или оно само, или его отрицание принадлежит теории. В частности, теория, сформулированная в рамках первопорядковой логики, полна тогда и только тогда, когда присоединение к ней недоказуемых предложений делает ее противоречивой»². Т. Кун предъявляет к теории пять требований: непротиворечивость, точность, системность (и как следствие, широкая область применения), простота, плодотворность³.

А. Эйнштейн формирование фундаментальных теорий видит следую- щим образом: «Исходные гипотезы становятся все более абстрактными, все более далекими от ощущений. Но зато мы все ближе подходим к важнейшей цели науки – из наименьшего числа гипотез или аксиом логически получить дедуктивным путем максимум реальных результатов. При этом мысленный путь от аксиом к ощущаемым результатам или проверяемым следствиям становится все длиннее, все утонченнее»⁴.

В философии науки XX века теория трактуется преимущественно в дедуктивно-номологической программе. Ее положения: «(a) теории в науке предлагаются для решения задачи объяснения; (b) теории есть множество пропозиций, или высказываний; (c) поэтому объяснение состоит в логичес- ком выводе некоторых высказываний (объясняемых) из других высказываний (объясняющих) более высокого уровня общности; (d) теории, во всяком случае, должны соответствовать эмпирическим данным»⁵.

К. Поппер отдает предпочтения интересным, смелым, рискованным и высокоинформативным теориям, которые дают точные утверждения, учитывают максимальное количество фактов, предлагают новые экспериментальные проверки, не обсуждавшиеся ранее. Чем выше степень эмпирического содержания, чем больше объяснительная и предсказательная сила теории, тем более строго она может быть независимо проверена (на непро- тиворечивость, наличие тавтологий и аd hос, новизну, эмпирическое ис- пользование выводимых следствий и т. д.). Критерием научного статуса теории является ее невероятность, открытость, рискованность, и, конечно, опровергаемость. Теория является фальсифицируемой или «эмпирической», если она однозначно разделяет класс всех возможных базисных высказываний на два непустых подкласса: высказываний, с которыми теория несовместима (запрещает, устраняет их), и высказываний, которые ей не противоречат. Несовместимые с теорией высказывания есть ее потен- циальные фальсификаторы. Выделяя три типа теорий, Поппер отмечает: философские или метафизические теории (1) неопровержимы. Это принци- пиально отличает их от логических и математических теорий (2), эмпи- рических и научных (3). Теория должна исходить из оригинальной, плодотворной, простой и объединяющей идеи относительно связей или отношений, существующих между, на первый взгляд, не связанными вещами, или фактами, или новыми «теоретическими сущностями»¹.

Принципиальная гипотетичность теорий, позволяет трактовать их в качестве W. Но теории, отмечает Э. Агацци, хотя и являются структурными описаниями W, строятся как описания или репрезентации «реального мира», по крайней мере, в следующем смысле: «Возможный мир, описываемый данной теорией, должен включать черты области объектов, о которых строится теория, а отсюда следуют не только эмпирически известные черты, но также и те, которые еще не известны, но должны существовать в соответствии с моделью. Чтобы удовлетворить этому требованию, теория должна пройти некоторые проверки референциальности, касающиеся этих дополнительных черт; т. е. она должна предстать перед судом эксперимен- тов, которые, помимо поддержки или ослабления ее претензий на референ- циальность, имеют непосредственным результатом увеличение количества эмпирических данных, которые теория должна объяснить»². Другими сло- вами, речь идет о достижимости W из действительного мира.

«Хорошая» теория содержит набор правил и требований, определяющих, что может и чего не может случиться в определенном сегменте мироздания.

В рамках теории объясняются запреты, накладываемые на природу законами. Однако теория не сводима к набору эмпирических закономерностей и предсказаний. Общепризнанные теории регулируют весь процесс научного познания, они – суровый цензор, пусть и временный, ибо все теории рано, или поздно, сменяются другими; теории совершенствуются и

«размножаются». Хотя естественнонаучная теория – это некая модель мироздания, в ее рамках описывается широкий класс объектов, имеющих независимые от теории референты, а также прогнозируются их состояния. Как отмечает П. Фейерабенд, если одна модель имеет предсказательные преимущества относительно другой, это не значит, что образ мира, который она конструирует, соответствует действительности. «Тот факт, что модель работает, сам по себе не означает того, что реальность устроена в соответствии с данной моделью»³.

Чем меньше в модели произвольных элементов, тем лучше. Это не значит, что каждый абстрактный объект должен быть сопоставлен с фраг- ментом действительности. Если идеальные сущности упрощают и схема- тизируют эмпирически наблюдаемые ситуации, под обязательства авторов теории, они смело могут в нее вводится. Речь идет о четкой демаркации идеализаций и фикций, рациональных границах возможного, устанавли- ваемых самой теорией из практических соображений.

Выделяют следующие компоненты теории.

1. 
   Исходный эмпирический базис. Включает зафиксированные в данной предметной области факты и результаты их первичной логико-матема- тической обработки. Эволюция и функционирование теории осуществляется в тесной связи с эмпирическими исследованиями, которые порождают проблемы и требуют объяснений. Данный компонент оценивается по- разному. С. В. Илларионов считает его главным для естественнонаучных теорий. Противоположной точки зрения придерживается Д. Дойч: положение о том, что знания имеют эмпирическую природу, он считает ложным. Источник теории – догадка, чередующаяся с критикой (здесь Дойч повторяет Поппера). «Теории создаются путем перестановки, комбинирования, варьирования и расширения существующих идей с целью усовершенствовать их. Роль эксперимента и наблюдения заключается в том, чтобы выбрать одну из нескольких теорий, а не породить новые»¹.
   
2. 
   Теоретический базис. Включает онтологические допущения, законы и принципы, аксиомы, определения, типологии, позволяющие полно и непротиворечиво описать идеализированный объект теории. Без него не- возможно математизированное естествознание. Данный объект является не только моделью изучаемой реальности. Он задает правила построения самой теории. Мыслительные эксперименты с такими объектами способны порождать теоретические законы. Идеализированный объект, отмечает
   

В. С. Швырев, выступает в роли КК основополагающей структуры, на основе которой формируются новые ярусы и слои теоретического знания, впоследствии способные приобрести самостоятельность². Следует различать идеализированные и абстрактные объекты. Первые синтезируют в себе предельные случаи реальных объектов, они конструируются учеными, их существование условно (например, «прямая линия» или «идеальный раствор»). Вторые – отражают свойства и отношения объектов, существующих во времени и пространстве. Например, «расстояние от Солнца до Меркурия» – абстракция, фиксирующая отношения между эмпирическими объектами. Особую роль играют абстрактные объекты математики, а также правила, связывающие части математической структуры с частями эмпи- рической сферы.

3. 
   Логическое основание. Представляет собой совокупность приемле- мых в рамках теории правил логического вывода и доказательства. Эти правила – вариативны и зависят от многих факторов: специфики предметного поля и номологии, мощи аргументов, способности использовать дедукцию, доступности идеализированного объекта для математических описаний и т. д. Так или иначе, теория должна быть системой взаимосвязанных утверждений. Логическая связь позволяет из одних принятых утверждений в рамках теории получать другие, являющиеся их следствиями. С логической точки зрения, «теория есть в первую очередь система утверждений, связанных отношением логического следования или выводимости, т. е. под теорией в самом общем виде понимается множество предложений, замкнутое относительно выводимости»³.
   

Нельзя не отметить роль интеллектуальной интуиции в создании теорий. Она парадоксальным образом дополняет рационально-теоретические, и эмпирические структуры. По словам Н. Бора, революционная теория начинается с «сумасшедшей идеи». Иррациональное, т. е. спонтанное, неконтролируемое, неосмысленное, индетерминированное присутствует в процессе создания (но не принятия!) теории. Природа этого феномена – не ясна и остается открытой для объяснительных гипотез.

4. 
   Массив потенциально допустимых и непосредственно выводимых из теории утверждений о том, что существует в мире и обществе, как протекают фиксируемые нами процессы. Теория имплицируют множество приложений второго плана, которые впоследствии могут породить новые проблемы, гипотезы и теории. Одна теория может быть сведена к другой. Пример: теория валентности редуцируема к квантовой механике. Редукция осуществляется преимущественно с помощью дедуктивного вывода и «правил соответствия» (мостиковых положений), связывающих термины редуцируемой теории и теории, к которой редукция осуществляется.
   

В контексте предпринятого выше микроанализа структуры научной теории, нельзя не упомянуть и другие подходы. И. В. Кузнецов выделяет основание теории, сумму основных утверждений («ядро») и воспроизведение конкретного в понятиях, иногда трактуемое как совокупность следствий и/или приложений теории¹. «Ядро» можно, опираясь на терминологию В. С. Степина, трактовать как «фундаментальную теоретическую схему» (включает, в том числе уравнения, выражающие основные законы теории). Данная схема есть когерентная сеть идеализированных и/или абстрактных объектов, облеченных в понятия и отражающих существенные черты исследуемой в теории предметной области. В естествознании такая схема дополняется соответствующими математическими формализмами. Степин выделяет еще один слой организации абстрактных объектов – уровень частных теоретических схем. Они конкретизируют схему-«ядро» применительно к познавательным ситуациям, «обеспечивают переход от анализа общих характеристик исследуемой реальности и ее фундамен- тальных законов к рассмотрению отдельных конкретных типов взаимо- действия, в которых в специфической форме проявляются указанные законы»². Ш. Кэрролл считает, что физическая теория включает 1) характе- ристики объектов, из которых состоит Вселенная или ее часть, 2) область действия, по которому эти объекты распределены (четырехмерное про- странство-время), 3) правила (в том числе законы природы), которым под- чиняется поведение объектов. Трехчленное деление традиционно для философии физики. Теория часто трактуется как состоящая из математи- ческой и эмпирической сфер, а также набора правил их сопоставления³.

С. В. Илларионов расширяет структуру физической теории до пяти элементов. Это: 1) теоретические объекты (основные понятия, выраженные в символах; на них строится теория); 2) математический аппарат как способ оперирования теоретическими объектами; 3) связи между теоретическими объектами, устанавливаемые при помощи математического аппарата (уравнения связи состояний составляют структурообразующее ядро теории); 4) правила интерпретации, при помощи которых мы ставим в соответствие теоретическим объектам и следствиям из теории элементы реальности, эмпирические данные; 5) дополнительные элементы (различные упрощения; специальные гипотезы о механизме того или иного конкретного явления, не вытекающие из общего содержания теории и т. д.)⁴.

Выше представлено структурирование научной теории, релевантное в отношении математизированного естествознания. Объекты социально-гу- манитарных наук – иные. Эмпирический базис теорий в этих науках меньше и слабее, классификации – искусственные, идеализированные объекты – не стабильны, законы и математические структуры – редкость, правила логического вывода – либеральные, теоретические схемы – размыты.

В философии науки предлагаются различные способы классификации теорий. Элементарным является их деление на физические и математические. Предметная классификация дает химические, биологические, космологические и прочие теории. Такая констатирующая классификация – тривиальна. Большинство же эвристических классификаций, на первом этапе деления, являются дихотомическими.

Конструктивные теории и теории принципов (по терминологии А. Эйнштейна). Теории принципов претендуют на универсальность, они устанавливают систему взглядов, которая делает возможным описание мироздания, определяют язык, на котором описание осуществляется (на- пример, квантовая теория и ОТО). Конструктивные теории объясняют отдельные процессы и явления в терминах специфических моделей или уравнений (например, теория электромагнитного поля или тектоника плит – теория о движении литосферы).

Теории феноменологические (эмпирические) и нефеноменологические (объяснительные). Первые предшествуют вторым и ограничиваются дескрипциями наблюдаемых явлений, а также отношений между ними. Абстракции и идеализации здесь сведены к минимуму. Нефеноменологи- ческие теории проникают в сущность процессов, производными которых есть феномены, фиксируемые эмпирически. В данном случае, теория фоку- сируется на объяснениях, в том числе гипотетических, в ее рамках откры- ваются законы и формулируются предсказания.

Дедуктивные и недедуктивные теории отличаются господствующим типом логического вывода. В первых доминирует демонстративный вывод, переход от общих посылок к частному заключению (такие теории господствуют в математике и точном естествознании). Из исходных общих высказываний, представляющих научные законы высшей общности (аксиом), следуют высказывания частные, а из них – сингулярные высказывания. В недедуктивных теориях имеет место индукция, аналогия, абдукция и т. д., а также их синтез. В социально-гуманитарных науках широко распространен нарративный подкласс недедуктивных теорий.

Формальные и содержательные теории. Первые, абстрагируясь от конкретики, изучают бытие независимых идеальных сущностей, постигают форму объектов и являются дедуктивными по своей логической природе. Вторые, соответственно, сосредоточены на содержании. Они имеют место и в естествознании, и в социально-гуманитарных науках. Как бы широко в теории не использовались формализованная аксиоматика и дедукция, всегда обнаружится принципиальный неформальный остаток.

Детерминистские и вероятностные теории привязаны к динамическим и стохастическим законам соответственно. Первые дают достоверные предсказания, вторые – вероятностные. Четкую границу между этими типами теорий провести проблематично.

Существуют специфические типы теорий. Например, «замкнутая теория» образует ядро некоторой дисциплины (классическая механика, как ядро теоретической физики; до последнего времени копенгагенская интерпретация, как ядро ФЭЧ). Современную физику невозможно представить без перенормируемых теорий. Суть перенормировки состоит в элиминации расходимостей путем устранения лагранжиана взаимодействий. В результате остаются лишь конечные разумные результаты, позволяющие делать предсказания. Такие теории как бы выстраивают «защитный пояс» перед другими теориями, функционирующими в иных системах координат и масштабирования. Иногда выделяют теории «Великого объединения» – Дж. К. Максвелла (электричество плюс магнетизм), А. Эйнштейна (про- странство плюс время), С. Вайнберга и Ш. Глэшоу (соединили электро- магнитное и слабое взаимодействие) и т. д.

На уровне теории наука в полной мере себя оправдывает, проявляет и реализует. Функции теории во многом определяют статус науки как слож- ного и эффективно работающего механизма. Множество функций теории уместно объединить в группы.

1. 
   Предметно-познавательная группа наиболее обширная и значимая. Она включает дескриптивную, обобщающую, аналитическую, класси- фикационную, интерпретационную функции. Все они либо предшествуют объяснению некоторого сегмента действительности, либо являются его частью. К данной группе отнесем и предсказательную функцию предвос- хищения новых фактов. Развитие науки вносит коррективы в функцио- нальность теории. Например, многие явления микромира принципиально нельзя описать и адекватно объяснить. В этой ситуации можно занять инструменталистские позиции в стиле «Заткнись и считай». Рассмотрение квантовых теорий как набора эмпирических регулярностей для предсказания исходов эксперимента меняет структуру научного познания. Наука дробиться на множество полезных прогнозов. Рано или поздно предсказания перестают сбываться и инструментализм лишенный теоретической подпитки, теряет свой потенциал. Но нить объяснения уже разорвана, связи между теориями утеряны. Г. фон Вригт находит выход, предлагая рассматривать объяснение и предсказание как тождественные процессы научного мышления, отличающиеся во временной перспективе. Предсказание направлено от данного положения дел к будущему, объяснение – от настоящего к прошлым событиям¹.
   
2. 
   Методологическая группа включает инструментальную, эвристи- ческую и организационную функции. В рамках теории разрабатывается и апробируется инструментарий исследования, подходы к освоению пред- метного поля, принципы и частные способы познания. Теория не только решает научные проблемы. Она их находит, открывая перспективы для новых исследований. Теория организовывает достоверные знания в систему, выступает в роли «дирижера» научного «оркестра». Например, законы или факты вне рамок теоретической системы – малопродуктивны; признанные теории определяют течение процесса принятия гипотез и т. д.
   
3. 
   Прикладная группа состоит из функций управления изучаемым объектом, его преобразования и контроля, проектирования новых сущностей, имплементации научных знаний в технику и технологии, а затем в деятельность по производству материальных благ. Теоретические разработки находят практическое применение, делая жизнь человека более насыщенной, интересной и комфортной.
   
4. 
   Метанаучная группа включает фундаментальные функции, выхо- дящие за рамки собственно научного исследования. Теория не только спо- собствует освоению мира. В ее рамках конструируются W, достижимые из действительного мира, создаются новые идеальные сущности, анализ ко- торых расширяет гносеологический горизонт. Успешная теория рациона- лизирует мировоззрение, усложняет и углубляет НКМ, укрепляет веру человека в познавательные способности, оказывает влияние на вненаучные типы знания. Эволюционная теория, теория относительности, СМ ФЭЧ стали элементами духовной жизни современной цивилизации. Признанные естественнонаучные, психологические, социологические, экономические теории – неотъемлемая часть картины мира. Другими словами, в теории заложен гуманистический, общекультурный, метафизический потенциал.
   

Разнообразие предметно-проблемных полей современной науки поз- воляет очертить лишь предельно общую схему структуры и типологии теории. Варьируется и функциональность. Метанаучные функции реали- зуются социально-гуманитарными теориями быстрее и продуктивнее, в том числе по причине доступности их содержания. Но это таит и угрозу искажений, использования таких теорий в политических целях. Теории в науках об обществе и человеке – принципиально нарративно-гипотетические, что объективно снижает их прогностический и технологический потенциал. Математические теории, наоборот, элитарные, они имеют эзотерическую природу, с доминированием специфического инструментализма. В консервативном и иерархичном естествознании освоение мира преобладает над конструированием. Оно сильнее в плане предсказаний, дает больше примеров прикладной эффективности. Описания, обобщения, классификации отличаются точностью, простотой, однозначностью. Это делает объяснения более стабильными во времени.

Анализ полифункциональной теории, способной успешно абсорбировать другие формы научного познания, ставит вопрос: имеются ли более объемные структуры? Поиски такой интегрирующей структуры, обеспечи- вающей непрерывность истории науки, привели И. Лакатоса к понятию научно-исследовательской программы (НИП). Лакатос предложил рассматривать и оценивать не одну изолированную теорию, а их последовательность, объединенную совокупностью базовых идей. Зрелая наука состоит из НИП, которые не только предсказывают неизвестные факты, но и предвосхищают новые вспомогательные теории. Такая наука не ограничивается цепью проб и ошибок, а обладает «эвристической силой». Всю науку, считает Лакатос, можно рассматривать как гигантскую НИП, подчиняющуюся эвристическому правилу: «выдвигай гипотезы, имеющие большее эмпирическое содержание, чем у их предшественниц».

НИП имеет «твердое ядро», представляющее собой некую фундаментальную теорию, набор аксиом, исходный идеализированный объект и ключевые положения (в том числе философского плана). «Ядро» окружает защитный пояс «вспомогательных гипотез», спасающих его от разрушения. Защитный пояс выдерживает главный удар со стороны эмпирических проверок. Он должен «приспосабливаться, переделываться и даже полностью заменяться, если того требуют интересы обороны». Если это дает прогрессивный сдвиг проблем, НИП считается успешной (например, теория тяготения Ньютона). «Эвристиками» Лакатос именует нормативно- методологические положения, предписывающие, что следует делать и чего делать не следует. Отрицательная эвристика работает на укрепление за- щитного пояса. Она запрещает использовать modus tollens, когда речь идет об утверждениях, включенных в «ядро», не позволяя «опровержениям» его разрушать до тех пор, пока подкрепленное эмпирическое содержание за- щитного пояса вспомогательных гипотез продолжает увеличиваться. Поло- жительная эвристика предвосхищает неизбежные опровержения, задает правила построения новых моделей реальности. Она изменяет и развивает «опровержимые варианты», модифицирует и уточняет их, «выручает ученого от замешательств перед океаном аномалий». Методология НИП, ра- ционально объясняет «относительную автономию теоретической науки», существующей в формате обширных концептуальных образований¹.

Находясь под влиянием идей И. Лакатоса, Л. Лаудан находит в истории науки структуру, именуемую им «исследовательской традицией». Она включает в себя класс теорий, которые объединены в фундаментальную целостность общими онтологическими представлениями, теоретико-позна- вательными и методологическими нормами. Оценка научной адекватности теорий и исследовательских традиций производится по их проблемно- решающей эффективности. Одна исследовательская традиция адекватнее другой, если семейство теорий, характеризующих ее в данное время, в пер- спективе способна успешно решать потенциальные проблемы². Концепции Лакатоса и Лаудана направлены на рациональную реконструкцию познания, поиск фундаментальных эпистемологических структур – ключевых объектов ИФН. Таким объектом является и «парадигма» Т. Куна.