Билеты античная литра. Билеты, античная литература (1 семестр). Литература Древней Греции общая характеристика, периодизация
 Скачать 458.57 Kb.
|
|
МЕТРИКА: • Сборник 23г. содержит в пестром чередовании стихотворения, написанные "алкеевой" строфой, "сапфической", "асклепиадовой" и другими строфами в их различных вариациях . ← в сумме 12 строфических форм. Все они были совершенно новыми или почти новыми для Рима. В трактовке их Гораций обнаруживает метрическое мастерство → метрическое разнообразие предстает с первых же страниц. • Стих Горация труден потому, что строфы в нем составляются из стихов разного ритма: повторяющейся метрической единицей в них является не строка, а строфа. В его одах и эподах употребляется 20 различных видов строф. • Восхищенные современники называли поэта: "обильный размерами Гораций". • Гораций соблюдал формально чередование долгих и кратких слогов той или иной строфы, копируя эллинские образцы, т. е. мелосы, где стопа вначале была, быть может, тактом, а слог - музыкальной нотой. • У Горация специфическая синтаксическая инверсия, это - поговорочностъ его эпиграммно-монументального стиля, особенно в сентенциях, это - необычайное богатство инструментовки с ее ассонансно-аллитеративными комплексами, это - внутренняя и даже своеобразная конечная и цезурная рифма с ее конструктивной функцией.. Это, наконец, ритм сталкивающихся метрических стоп типа (⌣∸∸⌣) со стыком двух рядом стоящих ударений, разделяемых паузами. Такой ритм вместе с внутренней рифмой и инструментовкой организует ритмомелодику стиха, причем рифма и инструментовка, т. е. созвучия, играют специфическую роль: они компенсируют нарушение метрических показателей, спасая ритм там, где он спотыкается, где его закономерность нарушена. Так созвучие выступает перед нами как закон компенсации ритма, как особая организующая, конструктивная функция античной ритмомелодики. • Точное звучание античного стиха не может быть передано на русском, так как долгих и кратких слогов, независимых от ударения, в русском языке нет. Поэтому русские переводчики передают античные ритмы условно, заменяя чередование долгих и кратких слогов чередованием ударных и безударных слогов. • Ритм горациевских строф - это как бы музыкальный фон поэзии Горация. • Оды написаны четверостишными строфами тринадцати видов. 1. Первая Асклепиадова строфа. Состоит из четыре раза повторяющегося «асклепиадова стиха». Пример: Славный внук, Меценат, праотцов царственных, О, отрада моя, честь и прибежище! Есть такие, кому высшее счастье – Пыль арены взметать в беге увертливом… Встречается: I, 1; III, 30 и III и IV, 8, причем в последнем случае четверостишное строение строф нарушено. 2. Вторая Асклепиадова строфа. Состоит из трех «асклепиадовых стихов» и одного «гликонея». Пример: Пусть тебя, храбреца многопобедного Варий славит – орел в песнях Меонии За дружины лихой подвиги на море И на суше с тобой, вождем! Встречается: I, 6, 15, 24, 33; II, 12; III, 10, 16; IV, 5, 12. 3. Третья Асклепиадова строфа. Состоит из двух «асклепиадовых стихов», одного «гликонея» и одного «ферекратея». Пример: Кто тот юноша был, Пирра, признайся мне, Что тебя обнимал в гроте приветливом, Весь в цветах, в ароматах, - Для кого завязала ты… Встречается: I, 5, 14, 21, 23; III, 7, 13; IV, 13. 4. Четвертая Асклепиадова строфа. Состоит из дважды повторяющихся «гликонея» и «асклепиадова стиха». Пример: Пусть, корабль, поведут тебя Мать – Киприда и свет братьев Елены – звезд! Пусть Эол, властелин ветров, Всем прикажет не дуть, кроме попутного! Встречается: I, 3, 13, 19, 36; III, 9, 15, 19, 24, 25, 29; IV, 1 ,3. 5. Пятая Асклепиадова строфа. Состоит из четыре раза повторяющегося большого «асклепиадова стиха». Пример: Не расспрашивай ты: ведать грешно, мне и тебе, какой, Левконоя, пошлют боги конец; и вавилонские Числа ты не пытай. Лучше терпеть, что бы ни ждало нас: Дал Юпитер в удел много ль нам зим, или последнюю… Встречается: I, 11, 18; IV, 10. 6. Сапфическая строфа.состоит из трех «сапфических стихов» и одного «адония». Пример: Вдосталь снега слал и зловещим градом Землю бил Отец и смутил весь Город , Ринув в кремль святой грозовые стрелы огненной дланью Встречается: I, 2, 10, 12, 20, 22, 25, 30, 32, 38; II, 2, 4, 6, 8, 10, 16; III, 8, 11, 14, 18, 20, 22, 27; IV, 2, 6, 11;.Юбилейный гимн. 7.Большая сапфическая строфа. Состоит из дважды повторенных «аристофанова стиха»и «большого сапфического». Пример: Ради богов бессмертных, Лидия, скажи: для чего ты Сибариса губишь Страстью своей? Зачем он Стал чуждаться игр, не терпя пыли арены знойной. Встречается: I, 8. 8. Алкеева строфа. Состоит из двух «алкеевых одиннадцатисложников», одного «алкеева девятисложника» и одного «алкеева десятисложника»: Пример: О, дочь, красою мать превзошедшая, Сама придумай казнь надлежащую Моим злословья полным ямбам: В волнах морских иль в огне – где хочешь! Встречается: I, 9, 16, 17, 26, 31, 34, 35, 37; II, 1, 3, 5, 7, 9, 11, 13, 14, 15, 17, 19, 20; III, 1 – 6, 17, 21, 23, 26, 29; IV, 4, 9, 14, 15. 9. Архилохова первая строфа(по другой терминологии – алкмонова). Состоит из дактилических гексаметра и тетраметра. Пример: Пусть, кто хочет, поет дивный Родос, поет Митилену, Или Эфес, иль Коринф у двуморья. Вакховы Фивы поет, иль поет Аполлоновы Дельфы, Иль дубравы Темнейской долины. Встречается: I, 7, 28 10. Архилохова. вторая строфа (по другому счету – первая). Состоит из дактилического гексаметра и дактилического диметра. Пример: С гор сбежали снега, зеленеют луга муравою, Кудрями кроется лес; В новом наряде земля, и рекам снова просторно Воды струить в берегах. Встречается: IV,7. 11. Архилохова третья строфа (по другому счету – вторая). Состоит из «архилохова стиха» и усеченного ямбического триметра: Пример: Злая сдается зима, сменяяся внешней лаской ветра Влекут на блоках высохшие днища; Скот затомился в хлевах, а пахарю стал огонь не нужен Луга седой не убеляет иней. Встречается: I, 4. 12. Гипонактова строфа. Состоит из дважды повторенных усеченного трохаического диметра и усеченного ямбического триметра. Пример: У меня ни золотом, Ни белой костью потолки не блещут; Нет из дальней Африки Колонн, гиметтским мрамором венчанных. Встречается: II,18. 13. Ионический декаметр, на русском языке обычно передается хореем. Пример: Дева бедная не может ни Амуру дать простора, Ни вином прогнать кручину; но должна боятся дяди Всебичующих упреков. Встречается: III, 12. → Алкеевы строфы употребляются в определенной системе – systema Alcaicum: 1-й и 2-й стих – Alcaici hendecasyllabi, 3-й –Alcaicus enneasyllabus, а 4-й – Alcaicus decasyllabus. КОМПОЗИЦИЯ: • Концовка в стихах Горация скромна и неприметна настолько, что порой, кажется, что стихотворение оборвано на совершенно случайном месте. • Напряжение от начала к концу не нарастает, а падает. • Самое энергичное, самое запоминающееся место в стихотворении - начало. И когда читаешь оды Горация, трудно отделаться от впечатления, что в уме поэта эти великолепные зачины слагались раньше всех других строк: "Противна чернь мне, таинствам чуждая…", "Ладони к небу, к месяцу юному…", "О дочь, красою мать превзошедшая…", "Создал памятник я, бронзы литой прочней…" • Обязательно нужно добавить, что основной элемент композиции поэзии Горация — это не строфа, а фраза. Мысль поэта не заканчивается в конце строфы. Поэтому часто встречается перенос (enjabement): Знать, из дуба иль меди грудь Тот имел, кто дерзнул первым свой хрупкий челн Вверить морю суровому: Не страшили его Африк порывистый В дни борьбы с Аквилоном, всход Льющих ливни Гиад, ярости полный Нот — Грозный царь Адриатики, Властный бурю взмести, властный унять ее. (Carm. I 3,9-16) ← Здесь мы видим перенос не только из двустишия в двустишие, но и из строфы в строфу. Благодаря таким переносам оды Горация исполнены внутреннего напряжения и требуют максимального внимания читателя: читая этого поэта, мы чувствуем, будто мы взбираемся в гору по извилистому пути, идя, за поворотом мы находим другой поворот, за ним еще один и еще один... Чтобы достичь вершины, мы должны иметь терпение и время • В одах меньше элементов диатрибы, нежели в сатирах, но некоторая беседа присутствует. • В композиции од Горация выделялись и симметрические конструкции, и трехчастное членение, и обрамляющее построение, и последовательности строфических блоков, тематически замкнутых; но каждый подход обнаруживал несколько выразительных примеров искомого рода, а затем начинались очевидные натяжки. СТИЛЬ\ОБРАЗНОСТЬ: • В одах для Горация основополагающее значение имели древнегреческие лирики Архилох, Алкей, Сапфо, Анакреонт, Пиндар. Здесь Гораций как бы полемизирует с римскими поэтами-неотериками, которые ориентировались на образцы преимущественно эллинистической поэзии. Он отказывается от излюбленных у неотериков тем и форм лирики, например, от эпиллия, и разрабатывает новые для них темы - нравоучительные, гражданские, религиозные. ← Гораций усматривает свое бессмертие в том, что "первый свел эолийскую песнь на италийские лады" ("Памятник"). → благодаря "сведению", произошло обогащение римской поэзии стиховыми и строфическими формами эолийской лирики. • Гордясь новизной метрики од, Гораций не отмечает оригинальности их содержания. Действительно, многие мысли его поэзии не новы, известны римлянам из греческих философских или литературных произведений: «Обуздай жадность, и ты будешь чувствовать себя бесконечно богатым»; «Что есть прогресс цивилизации? Не грех ли это, не нарушение ли дозволенных границ?»; «Неизвестно, будем ли мы завтра еще живы, поэтому давайте радоваться этому дню»; «Желанного для всех покоя не дают ни власть, ни богатство, а только довольство малым». Эти и подобные утверждения не были новыми, однако вечные истины, видимо, и не могут быть оригинальными. • Гораций с глубоким пониманием перенял у греков требование соблюдать меру. Эту мысль он высказывает в образной формуле «золотой середины» (aurea mediocritas) и воплощает в своем творчестве. Поэт не приемлет крайностей, утверждает здравый смысл, склоняется к среднему пути. Когда льется вино, звучит шум пира, поэт не забывает напомнить, как важно не потерять меры: Но для каждого есть мера в питье: Либер блюдет предел. Бой кентавров возник после вина с родом лапифов, — вот Пьяным лучший урок. (Carm. I 18, 7—9) Особенно часто поэт призывает придерживаться золотой середины, говоря о богатстве. Человек не должен нищенствовать, но он также не должен гнаться за богатством: Выбрав золотой середины меру, Мудрый избежит обветшалой кровли, Избежит дворцов, что рождают в людях Черную зависть. (Carm. II 10, 5—8) Таким образом, идея золотой середины в поэзии Горация — главная и господствующая. Все же, видимо, Гораций не везде требует меры. Он делает исключение для мощи Римской империи. Рим он считает первым городом мира, он гордится, что уже завоеваны индийцы, скифы, индусы, африканские племена, что былая доблесть [...] когда-то мощь италийскую — Латинов имя — грозно прославила В безмерном мире: от восхода До гесперийской закатной грани! (Carm. IV 15, 13—15) • Мотив смерти — нередкий гость в одах. Поэта пугает приближающийся конец жизни, но и здесь он находит выход — бессмертие творчества. Смерть ведет в безвозвратное небытие, но остаться в веках может помочь прекрасная поэзия. «Нет, не весь я умру, лучшая часть меня / Избежит похорон», — говорит Гораций, имея в виду поэзию (Сагm. III 30, 6—7, пер. С. Шервинского). • Особенность языка - порой эффект горациевского отрывка заключен в таких грамматических оборотах, которых в русском языке нет. Например, по-латыни можно сказать не только "дети, которые хуже, чем отцы", но и "дети, худшие, чем отцы", и даже "дети, худшие отцов"; по-русски это звучит очень тяжело • Склонен к дидактической форме, характерной для античной лирики. • От предшествующей поэзии Горация "Оды" отличаются не столько содержанием, сколько общим тоном и художественной направленностью. Впрочем, в одах, как некогда в сатирах, поэта вдохновляет жизнь. Как прежде, он всюду сдержан, сохраняет присущее ему чувство соразмерности и уравновешенности, испытывает отвращение ко всему чрезмерному и беспорядочному, в чем бы оно ни проявлялось. В любовной лирике Горация нет лихорадочной страсти, он ограничивается излияниями нежности и озорными шутками. Природа в одах изображается всегда идиллически. • И в одах, и в сатирах Гораций передает различные состояния своей души, достигая при этом исключительной конкретности художественных образов, всегда сочетающейся у него с требованием содержательности и ясности. • Стихотворение Горация почти всегда имеет форму обращения; поэт адресуется к некоему второму лицу и лирическая тема развертывается между авторским "я" и "ты" адреса; монолог или диалог попадаются лишь в виде исключения. Почти все мужские адресаты од - реальные лица, современники поэта. Гораций выдерживает фикцию, будто его ода предназначена для того лица, к которому она обращена; обращение обычно не имеет характера "послания". --> таким образом сохраняется стиль "эолийской песни". Хранить старайся духа спокойствие В тяжелом горе, в дни же счастливые Не опьяняйся ликованьем Смерти подвластный как все мы, Деллий. • Одна из характерных особенностей - обращения почти всегда содержит в себе некое волеизъявление или совет. --> Ода Горация чаще всего обращена в сторону будущего. • По тематике и жанровым разновидностям оды весьма разнообразны: обращения к богам, политические стихи и философские размышления, любовная, пировая, дружеская лирика, насмешливые и обличительные произведения и стихотворения на различные жизненные случаи. Но при всем своем многообразии четко выделяется несколько основых групп, создающих специфический облик сборника. 1. "увещевательные" стихотворения - лирика размышления. Гораций не отказывается от проблематики истинного счастья, занимавшей его в сатирах. «Горацианская мудрость», излагавшаяся в «Беседах», переводится в одах в иной регистр, приобретает высокий поэтический характер и должна быть как бы увековечена приобщением к благородному искусству лирики Тот, кто золотой середине верен, Верь мне, избежит и убогой кровли, Избежит дворцов, что питают зависть Пышным убранством. 2. Любовная лирика не выходит за пределы поэзии легких увлечений. В выражении субъективных чувств горацианская ода очень сдержанна. Пользуясь преимущественно образами внешнего мира, Гораций создает лирически оживленную ситуацию, приобретающую внутренне движение в своем раскрытии и размышлениях и волеизъвлениях поэта. В его сборнике мелькает много женских фигур, почти не имеющих индив. черт - Лидии, Гликеры, Хлои. Сильное чувство Гораций предпочитает находить у других. Любовные переживания, отнесенные к самому автору, чаще всего окрашены легкой иронией и погружены в атмосферу горацианского жизнеощущения, придающую им специфический тон. 3. Умеренным характером отличается также застольная лирика: поэт прославляет "скромного Вакха". 4. Дружеская лирика. Здесь сочетание серьезного и шутливого, искусство средних красок находят благодарную почву. Дружеские приветы и утешения, увещания и напутствия приобретают у Горация более интимный колорит. 5. Политические и соц. темы. Гораций вынужден оставаться чрезвычайно осторожным в трактовке политических тем. К империи он пытается подойти с двух точек зрения: с позиции аполитического рабовладельца, частного человека, желающего безмятежно вкушать блага жизни под охраной нового строя , и с позиции моралиста, удрученного падением гражданской доблести в римском обществе. Август прославляется в связи с теми лозунгами его внешней и внутренней политики, которые были приемлемы для римских патриотов с консервативно-респ. уклоном. В цикле од, выдержанных в торжественном стиле, Гораций выступает как пропагандист религиозных и моральных реформ в консервативным духе, возвещенных Августом. 6. В Горации иногда просыпается сатирик-моралист, бичующий пороки современности, ее развращенность, изнеженность и алчность. Основной источник зла — жажда накопления. • ← Гораций обладал парадоксальным искусством развивать одну тему, говоря, казалось бы, о другой. Сквозь любую тему у Горация просвечивает противоположная, оттеняя и дополняя ее. • Разносторонность и серьезность содержания, новизна и многообразие стиховых форм, пластичность лирически оживленных образов, сжатая выразительность стиля - таковы достоинства горацианских од. • Современники находили лирику од Горация аристократичной и недостаточно оригинальной. • Лирика медитативна: размышления философские. • Поэт часто хочет создать представление, будто стихотворение реально произносится (или даже поется). В действительности горацианская лирика книжного происхождения. Захватывая самые разнообразные темы, оды Горация очень далеки от всякого «высокого стиля» или перенапряженности средств выражения (исключение составляют так наз. «римские» оды, где Гораций выступает как идеолог политики Августа); в его одах господствует светский тон, иногда с легкой примесью иронии. • Оды Горация – своеобразное зеркало политических событий в Риме. Последние нередко предстают опосредованно, в форме мифологических образов. В 15-й оде 1-й книги бегство Париса и Елены в Трою сопоставляется с судьбой Антония и Клеопатры, врагов Октавиана, которых ждет недобрая судьба. Победа Октавиана при Акции для Горация – результат воли богов. Во 2-й оде 1-й книги поэт рисует грозные события: разлив Тибра, последовавший за убийством Цезаря. Поэт молит Юпитера, Аполлона, Венеру пощадить Рим, главная надежда поэта – сын «благодатной Майи» – Меркурий. А его земное воплощение – Август. Поэт просит Меркурия, т. е. Августа, зваться «отцом», стать «гражданином первым». И действительно, спустя четыре года, после победы при Акции, принцепс получил титул Августа («божественного»), что фактически приобщало его к сонму богов. • Принципиально значимы для понимания Горация как поэта-«государственника» его т. н. «римские оды». Это – шесть первых од 3-й книги. Апофеоз Августа для поэта является апофеозом римского государства, его идеалов. Это – прямое обращение к Августу, римской молодежи, народу. Особые надежды связывает поэт с молодым поколением, теми, кому суждено выполнить свой гражданский долг, возвысить и укрепить Рим. Молодым римлянам пристали одушевление «военным долгом», готовность к «тяжким лишениям», ибо «честь и радость – пасть за отечество». Но поэт не скрывал и тревоги: среди римской молодежи царили культ наслаждений, изнеженность и эгоизм; теряло свою привлекательность служение государственным интересам (2-я ода 3-я книга). В целом «римские оды» характеризуются как единством проблематики, так и внутренней художественной цельностью • Напряженность фразы нужна поэту для того, чтобы добиться обостренного внимания читателя к слову, а обостренное внимание к слову нужно читателю для того, чтобы ярче и ощутимее представить себе образы читаемого произведения. Ибо слово лепит образ, а из образов складывается внутренний мир поэзии. В этот мир образов поэзии Горация мы и должны сейчас вступить. ода к Вакху (II, 19): Дано мне петь вакханок неистовство, Вино и млеко реки струящие В широких берегах, и меда Капли, сочащиеся из дупел. ← Первое, что привлекает внимание при взгляде на образы стихов Горация, — это их удивительная вещественность, конкретность, наглядность. Общая характеристика творчества Овидия. «Amores»: своеобразие лирической картины мира, проблематика, поэтика. В «Скорбных стихотворениях» (Tristia, IV, 10) времени изгнания Овидий рассказал историю своей жизни. Он родился 20 марта 43 г. в городе Сульмоне и принадлежал к старинному всадническому роду. Отец предназначал своих двух сыновей, поэта и его рано умершего старшего брата, к адвокатской деятельности и государственным должностям и еще детьми отправил их в Рим обучаться красноречию. При изменившейся политической обстановке «выучка на форуме» уже потеряла то значение, какое она имела в молодые годы Цицерона. Основная ораторская подготовка проходила теперь в риторической школе, на «декламациях». По словам современника, Сенеки Старшего, Овидий считался хорошим декламатором, но логические стороны декламации — юридические доказательства, систематическое изложение — всегда тяготили его, его декламации уже тогда производили впечатление стихотворений в прозе. Сам Овидий уверяет, что проза ему никогда не давалась и невольно переходила в стих: Сами, однако, собой слова в мерные строились стопы: То, что я прозой писал, в стих выливалось само. Завершив свое образование традиционной поездкой в Малую Азию, Овидий вернулся в Рим, чтобы начать свою должностную карьеру, но вскоре отказался от нее, успев пройти лишь через низшие должности судебного и полицейского характера. Светские развлечения и литература привлекали его гораздо больше, чем перспектива попасть в сенат, и он вел независимую жизнь состоятельного человека, вращаясь в высшем римском обществе и в поэтических кругах. В литературной деятельности Овидия можно наметить три этапа: любовная поэзия (примерно, до начала н. э.), поэзия на учено-мифологические темы и, наконец, стихи времени изгнания. В "автобиографии" Овидий указывает и на литературную преемственность своих первых стихов: Галл, тебе наследником был Тибулл, Тибуллу - Проперций. Был лишь по времени я в этой четвертым чреде. В Риме существовала традиция любовной элегии – в чем-то Овидий за ней следует и в чем-то – обновляет. Галл, чьи стихи до нас не дошли, создал римскую любовную элегию, Тибулл и Проперций блестяще ее разработали. Жанр этот был чисто римским: архаическая Греция знала назидательную Элегию, эпоха эллинизма создала элегию повествовательную, с мифологическим сюжетом. Объединял их только размер: элегический дистих, строка гекзаметра и строка пентаметра. Тем же размером писалась эпиграмма с ее разработкой бесконечно повторяющихся мотивов и пристрастием к любовной и даже эротической теме. Овидий же вносит в любовную элегию игровое, смеховое начало. Сам сборник называется букв. «Любови» - разные случаи любви. Сборник организован по принципу пестроты, разнообразия (paikilia). Овидию по душе любовь разнообразная (и ссоры, и разлуки, и ревность). То, что причиняло его предшественникам боль, Овидию нравится. Он то просит мужа не сторожить так свою жену, то, напротив, говорит, - лучше стереги: так интереснее. Только что отрицает свою связь со служанкой и тут же назначает ей новое свидание. В "Любовных элегиях" ("Amores") Овидий, как и его предшественники, воспевает возлюбленную, скрытую под именем греческой поэтессы Коринны. Но ни современники Овидия, ни потомки не узнали, кто же была Коринна и была ли она вообще (вероятнее всего – не было. Коринна – образ скорее собирательный). Катулл написал стихи на смерть воробья Лесбии - Овидий пишет длинную элегию на смерть попугая Коринны (II, 6). Катулл написал двухстрочную эпиграмму о разладе чувств к Лесбии - "Ненавижу и люблю"; Овидий пишет о том же элегию (III, 11), где тема "ненавижу" занимает 32 строки, а тема "люблю вопреки ненависти" - 20. Вообще это стремление Овидия сказать об избранном предмете как можно больше бросается в глаза. Упреки заре, разлучающей влюбленных, - старая тема греческой эпиграммы. Овидия как будто увлекает сам процесс нахождения все новых мотивов и возможностей связать их с основной темой. Здесь мы можем явственно ощутить второй источник поэтического стиля Овидия - риторику. Выученик риторических школ, он знал правило, требующее подверстывать к основной теме "общие места». Мотивы, заимствованные у предшественников, и прежде всего мифология, - неисчерпаемый источник "общих мест" в ранних элегиях. Здесь стоит отметить, что эти особенности стиля Овидия обусловили тот факт, что в своих «Любовных элегиях» он предстает как бы отстраненным наблюдателем изображаемых событий. Лирический герой Овидия не автобиографичен, как и Коринна не имеет реального прототипа. Но парадоксальным образом утрата непосредственного переживания способствует выявлению самых сильных сторон таланта Овидия: изобретательности, фантазии, умения живописать. Проигрываемая ситуация, поскольку она не ощущается эмоционально, может быть описана объективно, как бы со стороны. Что и делает Овидий. Подробность за подробностью наблюдает он все этапы послеполуденного свидания с возлюбленной (I, 5) - обстановку, свое состояние, поведение женщины, красоту ее обнаженного тела, последовательно рассматриваемого от плеч до бедер... Объективность убивает эмоцию, эротическая элегия холодна: весь интерес перенесен на пластически-зримое описание деталей. Один из источников этих деталей нами уже назван: это "общие места", заимствования из поэзии и мифологии. Но они группируются по большей части вокруг темы любовной, погруженной в быт, и быт этот снабжает поэта весьма сочными жанровыми деталями. Возникает игра несоответствий высокого и низкого, поэтического и повседневного. Особенно легко вовлекаются к нее бессчетные мифологические сравнения. Они годятся, по убеждению поэта, везде. В мифах всегда для меня нужный найдется пример, - пишет он сам (II, 4, 44). И порою сам же подтрунивает над своим пристрастием к мифологии; обращаясь к дождевому потоку, преградившему дорогу к любимой (III, 6), и помянув волшебные средства полета из мифов, поэт обрывает себя: Что чудеса поминать, измышления древних поэтов? Этих чудес не видал и не увидит никто... Так в саму ткань любовной элегии Овидия входит эффектное несоответствие поэтики жанров. Мифологическое, традиционно принадлежавшее высоким жанрам эпоса или трагедии, сопоставляется с тем, что составляло предмет элегии, комедии, жанров более низких. В таком окружении миф снижается иногда до пародии и вместе с тем подчеркивает, сколь мнима серьезность того, с чем он сравнивается, - мира любви во множественном числе. «Метаморфозы» Овидия: особенности жанра, идея метаморфозы как конструктивный принцип поэтики. |