римское право. Литература по гуманитарным и социальным дисциплинам для высшей школы и средних специальных

• Название: Литература по гуманитарным и социальным дисциплинам для высшей школы и средних специальных
• Анкор: римское право
• Дата: 14.12.2022
• Размер: 6.24 Mb.
• Имя файла: Avtonomov_V__Ananin_O__Makasheva_N_-_Istoria_ekonomicheskikh_uch.doc
• Тип: Литература; #845020
• страница: 50 из 74

Глава 30 Проблемы неопределенности

и информации в экономической теории

□ Предыстория CJ Теория ожидаемой полезности

О Экономическая теория информации - теория поиска

□ Асимметрия информации

Понятия неопределенности и информации являются как бы пар­ными: неопределенность есть не что иное, как отсутствие информации.

К основным неявным предпосылкам маржиналистской экономи-1 ческой теории относилась предпосылка совершенной (полной) ин-1 формации: доступ к необходимой рыночной информации предпола-1 гался свободным (бесплатным) и равным для всех экономических субъектов. Под необходимой информацией в валърасианской моде­ли общего равновесия понимаются знания о собственных вкусах, соб­ственных ресурсах и о векторе равновесных цен на все товары (для маршаллианской модели частичного равновесия набор товаров мень­ше). Если бы доступ к информации был неполным или неравным, экономические субъекты не знали бы цен на все важные для них бла­га и услуги и не могли бы вести себя рационально, т.е. максимизиро вать свою целевую функцию, а значит, любое установившееся в ре зультате состояние не было бы равновесным — кому-то было бы иы годно его изменить. В межвременной модели общего равновесие впервые сформулированной Дж. Хиксом в работе «Ценность и Kant тал» (1939), предпосылка совершенной информации дополняете совершенным предвидением: предполагается, что экономичесм субъекты формируют правильные ожидания значений экономичео ких переменных для всех будущих периодов.

Нереалистичная предпосылка совершенной информации резк ограничивала применение экономического анализа и не давала пс нять некоторые важные экономические явления¹.

С м., в частности, такое признание И. Фишера: «Мы должны отказатьс от неуместных попыток полностью сформулировать все факторы, действи тельно влияющие на норму процента... теория процента, предложенная в это| книге, охватывает только простую, рациональную часть обусловливающих ег причин. Другую, возмущающую часть причин невозможно сформулиропат столь просто и рационально» (Fisher I. The Theory of Interest. N.Y., 1930 P. 321|

520

Естественно, теоретики пытались, насколько это возможно, ос­лабить предпосылку совершенной информации и продвинуться к более адекватному познанию экономической реальности. Этот про­цесс происходил как в микроэкономике, где употребляются терми­ны «неопределенность» или «риск», так и в макроэкономике, где в гом же смысле принято говорить о «проблеме ожиданий». Кроме того, и модели общего равновесия К. Эрроу и Ж. Дебре, которая как бы слишком абстрактна, чтобы отнести ее к микро- или макроэкономи­ке, проблема неопределенности будущего решалась через введение условных благ (contingent goods), рынок которых напоминал фьючерс­ный.

В настоящей главе мы ограничимся микроэкономическими ас­пектом, т.е. проблемами неопределенности и риска (макроэкономи­ческая проблема ожиданий будет рассмотрена в главах 33 и 34). В гла-ие 18 уже отмечалось, что отсутствие псеобщего равного и свободно­го доступа к информации использовалось Ф. Найтом, Й. Шумпете-ром и другими для того, чтобы объяснить феномены предпринима­тельства и предпринимательской прибыли. Однако эти попытки со­вершались в рамках периферийного сегмента экономической теории и не были интегрированы в ее основное (неоклассическое) течение. К тому же Найтова концепция истинной неопределенности, не под­дающейся количественному анализу, была, конечно, сли-шком нео­перациональной. Для того чтобы включить неопределенность и риск is неоклассическую теорию, необходимо было описать поведение хо-)мйственных субъектов в условиях неопределенности и риска как эко­номически рациональное, т.е. максимизирующее целевую функцию. Это было сделано в рамках теории ожидаемой полезности, теории по­иска и концепции асимметричной информации.

1. Предыстория

Истоки теории ожидаемой полезности восходят к математикам XVIII в. Габриэлю Крамеру и Даниилу Бернулли. Они излагаются в статье Д. Бернулли «Опыт новой теории измерения жребия» (1738)¹, где содержится попытка объяснить так называемый Санкт-Петербург­ский парадокс. Во времена Бернулли математики уже использовали математическое ожидание для характеристики и оценки случайных величин. Изобретенный кузеном Даниила — Николаем Бернулли Санкт-Петербургский парадокс обнаруживает противоречие в этой

Н апечатана в хрестоматии «Теория потребительского поведения и спро­са» (под ред. В.М. Гальперина). СПб.: Экономическая школа, 1993. С. 11—27.

521

практике и заключается в следующем. Некто бросает монету до тех пор, пока не выпадет орел. Если это произойдет после первого брос­ка, он получит 1 дукат, если только после второго — 2 дуката, после третьего — 4, после четвертого — 8 и т.д. Таким образом, формулу вы­игрыша можно записать как 2л - 1, а вероятность его получения как ('/₂)я. Если оценить такую игру через ее математическое ожидание

Ё (}АУ (2л -1), то ее цена будет бесконечно большой: хотя вероятность

выигрыша с каждым разом уменьшается в 2 раза, к ожидаемой сум­ме, тем не менее, при этом добавляется по /_гдуката. В то же время очевидно, что никто не захочет заплатить за право сыграть в такую лотерею бесконечно большую сумму денег. Габриэль Крамер в пись­ме 1728 г. видел решение парадокса в том, что «разумные люди «в от­личие от математиков оценивают деньги не по их количеству, а «по той пользе, которую можно из них извлечь». Для очень большой сум­мы польза, по мнению Крамера, перестает увеличиваться при каж­дом последующем броске и математическое ожидание быстро схо­дится к конечному числу³. Д. Бернулли усовершенствовал подход Крамера, предположив, что ожидаемая полезность выигрыша явля­ется логарифмической функцией его величины. Идея Крамера — Бер­нулли легла в основу разработанной Дж. фон Нейманом и О. Мор-генштерном теории ожидаемой полезности.

Джон (Иоганн) фон Нейман (1903-1957) был, видимо, первым выдающимся математиком-профессионалом, которому удалось вне­сти фундаментальный вклад в экономическую теорию. (Даниил Бер­нулли не разработал экономических выводов из своей идеи ожидае­мой полезности.) Фон Нейман получил образование как математик и инженер-химик в университетах своего родного Будапешта и Цю­риха и начал профессиональную карьеру преподавателя математики в Берлине и Гамбурге (1927—1930). Уже в этот период его работы в области теории множеств и квантовой механики снискали всемир­ную известность. В 1928 г. он опубликовал статью «К теории страте­гических игр» (ZurTheorie derGeseUschaftsspiele), в которой основал новую область математики — теорию игр. фон Неймана интересова­ли такие игры, в которых исход для каждого игрока зависит не только от случая, но и от ходов остальных партнеров. Проблема состояла в том, чтобы найти, что означает в таких условиях «лучшее решение» и как к нему прийти. Работа Неймана не имела прямых выходов на эко-

¹ Если предположить, что выигрыш, больший 2²⁴, полезен для нас в той! же мере, как и 2²⁴ дукатов, то Е= '/₂х 1 + ¹/_Ах2+..,+C/J¹* x2²⁴+ '/₂2bx2²⁴\ + 4- У₂ 27 х 2^й + ...+ = 12 + 1 = 13. Таким образом «моральная оценка» игры! равна 13 дукатам.

522

комические проблемы, но в сноске автор отметил, что его теория мо-кст способствовать пониманию того, как ведет себя «экономический человек» в ситуации, когда результат зависит от реакции на его дей-i i пия других людей.

С 1930 г. и почти до конца жизни его деятельность была связана с 11ринстонским университетом (США). В 1937 г. фон Нейман в статье « Об экономической системе уравнений и обобщении теоремы Брауэра о неподвижной точке» впервые обратился непосредственно к экономи­ческой теории и внес важный вклад в теорию общего равновесия, ciporo доказав существование равновесия при условии, что макси­мизируемый в прямой задаче темп экономического роста равен ми­нимизируемой в двойственной задаче норме процента. В 1939 г. он пстретился в Принстоне с Оскаром Моргенштерном (1902—1977), иывшим профессором Венского университета и директором Австрий­ского института исследований экономических циклов, который был иынужден покинуть Австрию после ее присоединения к нацистской 1ермании. Именно влияние друга-экономиста и его интерес к тео­рии игр привели фон Неймана к идее написать на базе своей статьи 1928 г. фундаментальный трактат об экономическом поведении. И 1944 г. вышла в свет совместная работа фон Нейманаи Моргенштер-п,| «Теория игр и экономическое поведение», которая положила на­чало применению теории игр не только в экономической теории, но и is исследовании операций, политологии, биологии, информатике и поенной науке. Во время второй мировой войны фон Нейман поста-нил свой талант на службу военной мощи своего нового отечества. Мосле войны он возглавлял Комитет по межконтинентальным бал-шетическим ракетам, а в 1954 г. был назначен членом Комиссии по .помной энергии и переехал в Вашингтон. В центре внимания фон 11еймана в последние годы его жизни были проблемы вычислитель­ной техники. Кроме того, в область научных интересов фон Неймана нходили вопросы астрофизики, гидродинамики и метеорологии.

2. Теория ожидаемой полезности

Теория ожидаемой полезности возникла как побочный продукт, юбавление к теории игр. Во втором издании своей книги (1947) в качестве вводной главы, предшествующей описанию теории игр и ее применений к экономике, фон Нейман и Моргенштерн дают крат­кое описание основных положений экономической теории, которой они предлагают дать адекватный математический инструментарий на t).ue теории игр. Именно здесь, в этой вспомогательной по общему

523

замыслу книги главе, добавленной лишь во втором издании, авторы изложили основные тезисы своей теории ожидаемой полезности. Фон Нейман и Моргенштерн отмечают, что понятие рационального по­ведения (максимизации полезности или прибыли), лежащее в осно­ве экономической теории, недостаточно определено количественно. От Робинзона — обычного героя исходных маржи нацистских моде­лей — «участник экономики общественного обмена отличается тем, что результат его действий зависит не только от них, но и от действий других. Каждый участник пытается максимизировать некоторую функцию... не все элементы которой находятся под его контролем» .' В ситуации подобной неопределенности или риска трудно сформу­лировать критерий рационального поведения. Фон Нейман и Мор­генштерн перешли от выбора между определенными исходами к вы­бору между лотереями, включающими несколько неопределенных исходов, и доказали, что критерием рациональности здесь может слу­жить максимизация ожидаемой полезности: рациональный экономи­ческий субъект должен выбирать вариант поведения (лотерею), ко-

торый обладает максимальным значением переменной £/? и(х,), где

х — возможные исходы, и— их полезности, ъ.р — их вероятности. Эта переменная и называется ожидаемой полезностью.

При выполнении некоторых простейших аксиом относительно упорядоченности предпочтений^ можно доказать, что вариант, иы-бранный индивидом, должен иметь наибольшее значение ожидаемой полезности. Важнейшие из аксиом заключаются в том, что предпо­чтения должны быть транзитивными: если А > В, а В > С, то А > С; любая сложная, многоступенчатая лотерея должна разлагаться на про­стые лотереи в соответствии с правилами исчисления вероятное^-"; если А > В и В > С, то должна существовать лотерея с исходами А равноценная гарантированному получению В. Таким образом, bl роив варианты в соответствии с убывающей ожидаемой полезное мы получим для данного индивида (сравнение ожидаемой полез i ти у разных индивидов невозможно) функцию полезности Нейма Моргенштерна.

Понятие и количественный показатель ожидаемой лолезнс включают два главных компонента: вероятность и полезность. Э

⁴ Нейман Дж. фон, Моргенштерн О. Теория игр и экономическое in дение М : Наука, 1970 С. 37

^s См.: Шумейкер П Модель ожидаемой полезности: разнопидност подходы, результаты, пределы возможностей//Thesis. 1994. Вып. 5. С У1 34; Л ьюс Р.Д., Райфа X. Игры и решения. М.: Йзд-во иностранной литерат ры, 1961. С. 49-54.

524

компонентам в разных версиях теории ожидаемой полезности при­давались различные значения. Рассмотрим их по отдельности.

Полезность: воскрешение кардинализма

Что касается полезности, то прежде всего следует отметить, что i сория Неймана—Моргенштерна вдохнула новую жизнь в концепцию кардинальной полезности (см. гл. 10) после того, как невозможность количественного измерения полезности стала общим местом в эко­номической теории и само понятие «полезность» было сочтено ана­хронизмом. Действительно, подход с позиций теории ожидаемой по­лезности позволяет сделать понятие полезности «операциональным» и дать ему количественную оценку. Пусть индивид предпочитает благо А благу В, а благо В благу С (А > В > Q. Пусть ему предложен выбор между лотереей, в которой есть возможность выбрать благо А или благо С, и достоверным получением В, Ясно, что если вероятность «ьгаграть А близка к 1, наш герой выберет лотерею. Если же упомяну­тая вероятность близка к 0, выбрано будет достоверное получение В. Существует (в соответствии с одной из аксиом Неймана—Морген­штерна) одна вероятность выпадения А, при которой игроку безраз­личен выбор между лотереей или гарантированным призом⁶. Пусть эта вероятность равна ²/_vТогда, если мы условно обозначим полез­ность А за 1, а полезность С за 0, то у нас есть основания присвоить В полезность ²Д (по формуле ожидаемой полезности она равна ²Д х I + *-'/., х 0 = ²/т). Аналогично, предлагая в качестве альтернативы лоте­рее вместо Ядругие достоверные блага, мы можем разместить их по­лезности на отрезке от 0 до 1. Казалось бы, проблема количествен­ного измерения полезностей решена и кардинализм реабилитиро­ван⁷.

Однако следует помнить, что наше решение действует только в ситуации риска. У нас нет, например, возможности утверждать, что в ситуации определенности разница между полезностями В и С тоже будет в 2 раза больше разницы между полезностями А и В. Дело в том, чю отношение индивида к достоверным исходам Л, йи С неразрыв­но переплетено с его отношением к риску. Например, если индивид

^ь Такая ситуация возникает, например, в игре «Поле чудес», где игрок получает возможность выбрать приз и выбыть из дальнейшей рискованной игры. Но и покупая обычный лотерейный билет, вы тем самым предпочита­ете возможность риска денежной сумме, равной цене билета.

⁷ В книге Неймана—Моргенштерна все выигрыши выражены в денеж­ных суммах, так что в итоге они получают не что иное, как функцию ожида­емой полезности денег, соответствующую гипотезе Бернулли.

525

очень не любит риск, он может заплатить за то, чтобы не подвергать ся лотерее (случай страхования). Предположим, ему все равно, за платить 9 дол. или подвергнуться лотерее, где с вероятностью '/₂мод но проиграть 10 дол., и с вероятностью '/₂ не потерять ничего. Тогда полезность 0 дол. (вариант А) будет для него равна 1, полезность по­тери 10 дол. (вариант С) равна 0 и полезность потери 9дол. (цена стра­ховки) равна ¹/₁. Количественная разность полезности между А и В такая же, как между В и С, но очевидно, что в условиях определенно­сти разницы между 10 и 9 дол. и между 9 дол. и 0 неравнозначны". Так что в условиях определенности продолжает господствовать ордина-листская концепция. Кроме того, величина полезности вытекает из реального выбора, а не наоборот. Это отличает полезность по Нейма­ну— Моргенштерну от неоклассической кардиналистской концепции полезности. Далее, естественно, что поскольку масштаб измерения и точка отсчета для разных индивидов разные (например, шкала мо­жет быть с тем же успехом не от 0 до 1, а от 100 до 200), то межлично­стные сравнения полезности лотерей невозможны.

Отношение к риску

Различие между кардинальной полезностью определенного ис хода в условиях определенности (ее принято обозначать v(x)) и в ус ловиях риска (и(х) =f[v(x)\) имеет большое теоретическое значение. Оно является косвенным показателем отношения данного индивида к риску. Правда, фон Нейман и Моргенштерн не разработали эту про­блему и выводили данное различие лишь из убывающей полезности денег (напомним, что v(x) они интерпретировали как денежные сум­мы). Поэтому их теория не могла объяснить такой феномен, как азарт­ные игры — известно, что математическое ожидание у большинства азартных игр отрицательно⁹. Теорию отношения к риску разработали математик Леонард Сэвидж и экономист Милтон Фридмен в статье] 1948 г.¹⁰ Они рассмотрели два типа отношения людей к риску: пред-г почтение риска, которое в повседневной жизни проявляется в склон-

* Данный пример заимствован нами из работы: Лью с Р.Д., РайфаХ. Игры ' и решения. М.: Наука, 1970. С. 45-46.

⁹ А. Маршалл отмечал, что даже в случае «честной игры» (нулевого ма­
тематического ожидания) азартные игры невыгодны, так как полезность
выигрыша всегда будет меньше полезности проигрыша такой же пеличины
в силу убыиающей предельной полезности денег (см.: Маршалл А. Принци­
пы экономической науки. Т. I. M.: Наука, 1970. С. 203—204).

¹⁰ Фридмен М., Сэвидж Л. Анализ полезности при выборе среди альтер­
натив, предполагающихриск//Теория потребительского поведения и спро­
са. СПб.: Экономическая школа, 1993. С. 208-249.

526

кости к азартным играм, лотереям, рискованным инвестициям на фондовом рынке и пр., и его неприятие, которое легче всего проил­люстрировать на примере страхования. Фридмен и Сэвидж показа-чи, что при неприятии риска дуга кривой полезности дохода должна иежать выше своей хорды (функция выпукла кверху), а при предпо­чтении риска - ниже своей хорды (функция вогнута книзу) в точке, соответствующей актуарному доходу (математическому ожиданию чохода) данной «игры» (рис. 1).

Полезность(U)

Полезность(U)

Доход (I)

Доход (I)

Рис. 1

Пусть вероятность получить доход /, равняется а, а полезность >того дохода — /,С; вероятность получить доход /₂ равняется 1 — а, а полезность дохода 1₂ - 1_гЕ.

Тогда актуарная ценность «лотерейного билета» в деньгах (досто­верный эквивалент)составит:

7=в/_] + (1-йг)/₂,_

а ее полезность — IF,

Что такое неприятие риска? Это ситуация, когда возможность сыграть в лотерею (лотерейный билет) индивид оценивает ниже, чем се достоверный эквивалент (/*). (Лотерея для него менее полезна, чем ее достоверный эквивалент.) Иными словами, чтобы побудить l.iKoro индивида сыграть в честную лотерею, где цена билета равна ■жтуарной ценности, ему надо приплатить сумму, равную 7— /*.

Геометрически кривая полезности такого индивида образует вы­пуклую хорду CDE.

Напротив, если индивид любит риск, то возможность сыграть в потерею он оценивает выше, чем ее достоверный эквивалент. Он го-i ов доплатить сумму /* — / за право сыграть в честную лотерею, и его кривая полезности образует вогнутую хорду CDE.

527

Поскольку показателем отношения к риску является мера выпук­лости функции полезности, то в качестве меры неприятия риска по­зднее был предложен коэффициент Эрроу—Пратта, равный отноше­нию второй и первой производной функций полезности в условиях риска: -f'[vix)}/f[v(x)}.

Широкое распространение как лотерей, так и страховок наводит на мысль, что разное отношение к риску не является «специализации ей» разных групп людей, а скорее проявляется у одних и тех же инди­видов в разных обстоятельствах. Фридмен и Сэвидж проиллюстрг-ровали этот тезис на диаграмме, где индивид отказывается рисковать по мелочи, но готов сыграть в лотерею с большой вероятностью круп­ного выигрыша. Более того, кривой полезности дохода, несколько раз меняющей выпуклость и вогнутость, авторы предложили социально-экономическую интерпретацию: когда индивид, перемещаясь по оси дохода внутри каждой социальной группы, демонстрирует неприятие риска (выпуклые участки), а при переходе в иную социальную груп­пу склонен рисковать (вогнутый участок).

Концепции вероятности

Второй главный компонент модели ожидаемой полезности - это концепция вероятности. Она также различается в разных версиях модели. Основной вопрос здесь сводится к тому, где находится ос­новной источник неопределенности: в самом человеке или в окружа­ющем его мире. Соответственно, упор делался на вероятность слу­чайных событий (объективная вероятность) или на меру убежденно сти в их наступлении (субъективная вероятность). В теории Неима-на-Моргенштерна предполагаются объективные вероятности, оди­наковые для каждого экономического субъекта. Нов экономической действительности, в отличие от азартных игр, сфера применения та­ких вероятностей невелика: повторяющиеся ситуации, для которых можно было бы рассчитать объективные вероятности, в мире эконо­мики и бизнеса не правило, а исключение (таковым является страхо­вое дело). Преобладают редко встречающиеся или уникальные ситу­ации и события. (В особенности, как отмечал английский экономист Дж.Л.Ш, Шэкл, это относится к инвестиционным решениям.) Поэто­му есть основания для того, чтобы в теории использовать концепцию субъективной вероятности, которая является функцией от объектив­ной, разработанную, в частности, американскими математиками Ф. Рамсеем и Л. Сэвиджем". При этом, чтобы сохранить операцио-

R amsey F.P. The Foundations of Mathematics. N.Y., 1931; Savage L. Thi-Foundations of Statistics. N.Y., 1954.

528

цельность теории, субъективные вероятности, как правило, должны подчиняться тем же аксиомам, что и объективные¹, сумма их должна р.шняться единице, взаимодополняющие и взаимоисключающие со-Ьития наступают с вероятностью, равной соответственно произведе-мяю и сумме элементарных вероятностей. Предполагается, что по­скольку хозяйственные агенты — субъекты разумные, субъективная т'роятность какого-либо события или исхода связана с объективной исроятностью и является ее функцией f{p), где р_; — объективная ве­роятность /-го исхода.

Наконец, существуют концепции вероятности, где субъективные вероятности не подчиняются названным выше аксиомам. К такой группе относится теория перспектив американских психологов Д. Ка-исмана и А. Тверски (см. ниже).

Теория ожидаемой полезности, если объединить все ее разновид­ности (при разных концепциях полезности и вероятности), является универсальным инструментом неоклассической микроэкономики. Всюду, где речь заходит о ситуации неопределенности, экономист-нео­классик немедленно воспринимает ее через призму модели ожидае­мой полезности. Теория имеет нормативное применение: для того, что­бы улучшить качество принимаемых решений, в теории управления и исследовании операций рекомендуется ориентироваться на вариант с максимальной ожидаемой полезностью. Используется она и в прогно­зах, и особенности для рынка ценных бумаг. Но в данном случае наи-Сюльший интерес теория ожидаемой полезности представляет для нас как описание реального человеческого поведения в условиях неопре­деленности. В отличие от гипотезы максимизации полезности в усло-ииях определенности, гипотеза ожидаемой полезности более операци­ональна и поддается эмпирической проверке. Конечно, в экономиче­ской действительности, как уже было сказано, нечасто встречаются [ситуации, в которых полезности и вероятности исходов могут быть [точно измерены. Но такие ситуации могут быть сконструированы в [рамках лабораторного эксперимента. Именно благодаря проверкам [гипотезы ожидаемой полезности развился такой метод экономичес­кого анализа, как «экспериментальная экономика», который позво­лил по-новому поставить многие методологические проблемы эконо­мической науки, и прежде всего проблему верификации гипотез.

Аномалии

Эксперименты показали, что выбор испытуемых часто обнару­живает аномалии, не объяснимые гипотезой ожидаемой полезности Неймана—Моргенштерна. Отчасти аномалии объясняются тем, что

529

нарушаются основные аксиомы ожидаемой полезности: полнота и транзитивность предпочтений. Уже первые эмпирические исследо­вания выявили непостоянство предпочтений: в ходе повторных из­мерений участники эксперимента не всегда давали одинаковые от­веты¹².

Часто важное значение имеет способ формулировки эксперимен­та. Это так называемый эффект контекста (framing). Например, один и тот же выбор между достоверной (100%) потерей 10 дол. и потерей 1000 дол. с вероятностью 1 % - согласно теории ожидаемой полезнос­ти эти альтернативы равнозначны - по-разному воспринимается в крн-тексте страховки и в контексте лотереи. Если в формулировке задачи речь идет об игре, то достоверную потерю предпочли 56%, если о стра­ховке — 81%, т.е. упоминание таких понятий, как страховая премия, страхование от риска потери, повышает степень неприятия риска'¹. Другой пример того же эффекта - так называемый феномен «обраще­ния предпочтений» (preference reversal). Выбирая между двумя лотере­ями: Z, с высокой вероятностью небольшого выигрыша и Z₂ с малой вероятностью большого выигрыша — большинство склонялось к Z_yНо при изменении формулировки задачи, когда испытуемым предложи­ли назнач ить цену, за которую они продали бы каждую из лотерей, боль-шинство назначило более высокую цену за Z,. Разгадка аномалии за­ключается в том, что цена, выраженная в деньгах, невольно сопостав­ляется испытуемыми с размером возможного выигрыша. При этом о вероятности они как бы забывают. (Если выигрыши измерять не вдень- ■ гах, то эффект обращения предпочтений резко сокращается¹⁴.)

Индивиды проявляют асимметричную оценку одинаковых по ве­личине положительных и отрицательных исходов. Потеря оценива­ется выше равновеликого выигрыша. Например, участникам экспе-' римента сначала предлагается сыграть в лотерею (с положительной^ ожидаемой полезностью) или гарантированно получить в подарок кружку, а затем — сыграть в лотерею (с отрицательной ожидаемо)] полезностью) или отдать кружку обратно. Оказалось, что ожидаема полезность лотереи, при которой выбор был безразличен, во второл случае в 2 раза выше {по модулю), чем в первом! Лица, имевшие круж| ку, тяжелее воспринимали расставание с ней, чем не имевшие ее — <

^{1 2} См.: Mostelier F., Nogee P. An Experimental Measurement of Utility /\ Journal of Political Economy. 1951. № 5. P. 371-404.

¹¹ См . Шумейкер П Указ. соч. С. 55-56.

¹⁴ Slovic P., Lichtenstein S. The Relative Importance of Probabilities and Payof in RiskTaking//Journal of Experimental Psychology 1968. № 46. P. 646-654; см| также- Шумейкер П. Указ. соч С 53-54.

530

не приобретение. (Так называемый эффект наделенное™ — endowment effect.)

Выяснилось также, что вопреки теории ожидаемой полезности достоверный выигрыш оценивается непропорционально выше, чем, скажем, выигрыш с вероятностью 98% (различие между ними боль­ше, чем 0,02 суммы выигрыша). Таким образом, определенность и неопределенность качественно различны. (В этом основное значе­ние так называемого парадокса Алле¹⁵.) Другой пример того же эф­фекта определенности - парадокс Эллсберга. Игра состоит в том, что­бы из одной из двух урн, в обеих из которых — красные и черные ша­рики, вынуть красный. Про одну урну известно, что тех и других ша­риков там поровну, про другую неизвестно ничего, но испытуемые предполагают, что и там вероятность вынуть красный шар равняет­ся 50%. Тем не менее при выборе большинство предпочитает тянуть жребий из первой, известной урны. Парадоксы Алле и Эллсберга сви­детельствуют о том, что неприятие риска распространено у людей юраздо шире, чем его предпочтение, — фактор, от которого абстра-i ируется теория Неймана Моргенштерна, предполагающая нейт­ральное отношение к риску.

Нелинейная зависимость субъективных вероятностей от объек-1ИИНЫХ— еще один возможный источник аномалий. Ряд эксперимен­тов показал, что субъективная вероятность обычно выше объектив­ной \f{p) > р} при малыхр и ниже объективной ]f{p) < p_t] при средних и особенно больших р^\

Все описанные нами аномалии относятся к лабораторным экс­периментам. Защитники теории ожидаемой полезности отмечали, что искусственная ситуация эксперимента с условными выигрышами не может адекватно воссоздавать ситуацию реального экономического иыбора. Однако при попытке приблизиться к реальным рыночным условиям, например, путем увеличения денежных сумм, которые при­обретают и теряют испытуемые, аномалии не исчезли, хотя и несколь­ко ослабли. Кроме того, что еще важнее, аномалии зафиксированы и и реальном экономическом поведении, например в области стцахо-нания. Полевые исследования нескольких авторов показали, что люди либо игнорируют события, имеющие низкую вероятность, даже ког­да им объективно выгодно приобрести страховку (например, при суб­сидируемом правительством страховании от наводнений), либо, на­против, обращают внимание только на величину возможных потерь,

^{1 5} Алле М. Поведение рационального человека аусловиях риска" критика постулатов и аксиом американской школы // Thesis. 1994. Вып. 5 С. 217—241

¹ Шумейкер П. Указ. соч С. 61.

531

отвлекаясь от их вероятности, и приобретают сравнительно дорогие страховки (например, при авиаперелетах)¹⁷.

Несколько зафиксированных в экспериментах и полевых иссле­дованиях аномалий попыталась объяснить так называемая теория перспектив американских психологов Д. Канемана и А. Тперски¹*. Что касается компонента полезности, то Тверски и Канеман предпочи­тают говорить не о полезности, а о ценности отдельных исходов. Функция ценности имеет следующие свойства (рис. 2): 1) она выпук­ла для выигрышей и вогнута для проигрышей (т.е. если проигрыш ье-избежен, индивид склонен к риску, а в случае выигрыша демонстри­рует неприятие риска); 2) ее крутизна для проигрышей больше, чем для выигрышей, что отражает отмеченную выше асимметрию в опенке выигрышей и проигрышей равной величины.



Рис.2

В качестве вероятностей вэтой модели используются так назыш емые «субъективные веса», которые хотя и являются непрерывнс функцией объективных вероятностей п =f(p), но не обладают cnot| ствами любых вероятностей (сумма элементарных вероятностей доля на равняться единице, взаимодополняющие и взаимоисключающ^ события наступают с вероятностью, равной соответственно произв дению и сумме элементарных вероятностей). При малых р к > р,\ при средних и больших п< р (рис. 3).

С м.: Шумейкер П. Указ. соч С. 51-53

¹⁶ Kahneman D , Tversky A. Prospect Theory: An Analysis of Decision Und| Risk// Econometrica. (979. № 47. P. 263-291.

532



Рис.3

Кроме того, оценка исходов состоит из двух стадий, первая из ко i орых (так называемое «редактирование») представляет собой пред-пмрительныи отбор, после которого отсеиваются неприемлемые ва-ркпнты и может вообще остаться единственный доминирующий ва­риант. Здесь могут проявиться различные эффекты контекста. На вто­рой стадии происходит оценивание уже отобранных альтернатив.

Поскольку поведение, описываемое теорией перспектив, ни в ка­ком смысле не является оптимальным, то эта теория, естественно, не претендует на нормативное значение и является одной из попыток описать отклонения действительного поведения от модели ожидае-мои полезности.

Итак, аномалии, казалось бы, убедительно опровергают теорию ожидаемой полезности как объяснение человеческого поведения в ус­ловиях неопределенности. Если следовать позитивистскими поштери-цпским критериям верификации и фальсификации гипотез (см. гл. 41), теорию ожидаемой полезности следовало бы давно отвергнуть. Однако ii.i практике этого не происходит и теория ожидаемой полезности по-прежнему активно используется экономистами. Дело, очевидно, в том,

| ч i (1 чредполагаемая ею рациональность экономического поведения ян-i я естественным отправным пунктом - точкой отсчета, с которой

1 * ю соизмерять реальное поведение. Но непосредственно применять но ожидаемой полезности для объяснения и тем более прогнози-

; р шя экономических явлений надо с необходимой осторожностью.

3. Экономическая теория информации — теория поиска

И теории ожидаемой полезности имеющаяся у субъекта инфор-.Ш1М проявлялась в знании вероятности, с которой им будет полу 1 п.; та или иная полезность.

533

Другой способ трактовки неопределенности в основном неоклас­сическом течении экономической теории связан с трактовкой инфор­мации как самостоятельного блага, полезность которого состоит it уменьшении неопределенности¹⁹. Разумеется, в большинстве ситуа­ций реальной хозяйственной жизни это благо является ограничен­ным и платным, иными словами, экономическим. Соответствующий раздел экономической теории получил наименование экономичес­кой теории информации. Одним из пионеров здесь был экономист Чикагской школы нобелевский лауреат Джордж Стиглер, одноимен­ная статья которого вышла в 1961 г.²⁰ Стиглер предполагает, что на рынке даже однородных товаров существует разброс цен. Поэтому поиск продавца с минимальной ценой может быть выгодным для по­купателя. Экономия от дополнительной «единицы поиска», т.е. до­полнительного опрошенного продавца, составит



где q — количество приобретаемого товара, р — минимальная цена, уменьшающаяся в ходе поиска, ий- число единиц поиска. Произ­водная берется по модулю, так как имеет отрицательный знак — с продолжением поиска предельная экономия уменьшается. Оптималь­ная продолжительность поиска определяется из равенства предель-! ной экономии предельным альтернативным издержкам поиска, ко-] торые, напротив, имеют тенденцию к росту:



где МС — предельные издержки поиска, a i — ставка процента, пс которую могли быть вложены средства, пошедшие на проведен!' поиска. Издержки поиска могут быть снижены с помощью рекламь дилерской сети, их снижает наличие корреляции между ценами разные периоды (опытный покупатель в данном случае имеет прв имущество). «Величина» или продолжительность поиска п обуслов лена прежде всего разбросом цен. Кроме того, она зависит от дол расходов наданный товар в потребительском бюджете, географичед кой протяженности рынка, доли на рынке новых и прежних продщ цов и покупателей.

Американский экономист Сидни Уинтер выдвинул против refl рии поиска следующее серьезное возражение: поскольку человек Ц

^{1 4} См.: Эрроу К Дж И нформация и экономическое поведение // Вомра сы экономики. 1995. № 5 С. 98.

²⁰ См.: Стиглер Дж. Экономическая теория информации // Теория фир мы / Под ред. В.М. Гальперина. СПб.: Экономическая школа, 1995.

534

ptinee не знает размера будущей экономии и связанных с ее получе­нием предельных издержек, то для того, чтобы их вычислить, необ­ходимо провести предварительную процедуру поиска на шаг раньше основной. Поскольку этот аргумент можно применять бесконечно, теория Стиглера лишь формально решает проблему необходимой информации. На самом деле, отмечает Уинтер, рано или поздно при­дется отказаться от оптимизации и выбрать приблизительно удовле­творительный вариант. А раз так, то почему не сделать это раньше? Возражение Уинтера — типичный пример критики неоклассической теории представителями альтернативных направлений экономичес-i кой мысли {см. гл, 42).

4. Асимметрия информации

Теория поиска Стиглера рассматривает неопределенность лишь одного аспекта блага — его цены. Вне ее рамок осталась проблема не­определенности качества благ, по мнению Стиглера, более трудная с ■тчки зрения анализа²¹. Подход к этой проблеме был сделан в извест­ной работе Дж.Акерлофа «Рынок "лимонов"» (1970)²². Исходной иде­ей Акерлофа была неустранимая на некоторых рынках асимметрия информации о качестве блага между продавцом и покупателем. Эта 1'м |уация характерна, в частности, для рынка подержанных автомо-Ьилей, на котором продавец всегда обладает значительно большей ин­формацией о продаваемом товаре, чем покупатель. Покупатель не может отличить плохую машину (в Америке ее называют «лимоном») ш хорошей и поэтому склонен полагать, что все предлагаемые на вто­ричном рынке машины — «лимоны». Поэтому цены на этом рынке (>удут непропорционально (относительно качества) ниже цен новых ингомобилей, В этих условиях владельцам автомобилей хорошего ка­чества невыгодно продавать их на вторичном рынке, так что плохие ртомобили вытесняют с рынка хорошие. Поскольку величина спро-на таком рынке зависит не только от цены, но и от качества, то ролне возможен результат, когда она станет равной нулю и, таким рразом, рынок прекратит существование.

Аналогичные ситуации возникают в страховом деле, когда потен-пильный страхователь имеет информационное преимущество перед раховой компанией, например, лучше знает состояние своего здо-|>1!1>я. Поэтому среди людей, желающих застраховаться, преоблада-

¹ Стиглер Дж. Указ. соч. С. 526-527.

Акерлоф Дж. Рынок «лимонов»: неопределенность качества и рыноч-|lii механизм//Thesis. Вып. 5. 1994. С. 91-104.

535

ют те, для которых риск страхового события непропорционально ise-l лик. Этот феномен называется «отбором худших» (adverse selection),! и страховые компании борются с ним, отказываясь продавать стра-| ховьте полисы людям определенного возраста.

Но злоключения страховых компаний на этом не заканчиваются.] Приобретя полис, застрахованный индивид начинает вести себя не­брежно, что увеличивает вероятность страхового события (например,! угона машины). Так, к отрицательному отбору добавляется «мораль-[ ный», или «субъективный», риск {moral hazard)²¹.

Большое развитие получила тема асимметрии информации в рам ках проблемы «принципал-агент». Представители новой институтi ональной экономики рассматривают здесь следствия из лучшей ни формированное™ управляющего фирмы по сравнению с ее соГк i венниками-акционерами (см. гл. 38).

Из предпосылки о неравенстве информации в настоящее вре\пг| вырастает большой новый пласт экономической теории.

Рекомендуемая литература

Нейман Дж.фон, Моргенштерн О. Теория игр и экономическое м<>

ведение. М.: Наука, 1970. Гл. I. Льюс Р.Д., РайфаХ. Игры и решения: введение и критический об io|i.i

М.: Изд-во иностранной литературы, 1961. Гл. 1, 2. Шумейкер П. Модель ожидаемой полезности: разновидности, пс

ходы, результаты, пределы возможностей //THESFS. 1994. Вь

5. С. 29-80. Фридмен М., Сэвидж Л. Анализ полезности при выборе среди

тернатив, предполагающих риск // Теория потребительского nij

ведения и спроса. СПб.: Экономическая школа, 1993. Стиглер Дж. Экономическая теория информации // Теория фиг

СПб.: Экономическая школа, 1995. С. 507-529. Акерлоф Дж. Рынок «лимонов»: неопределенность качества и ры^

ный механизм// THESIS. 1994. Вып. 5. С. 91-104. Эрроу К. Дж. Информация и экономическое поведение // Вощ

экономики. 1995. № 5. С. 98-107.

^{2 1} Проблемы страхования, связанные с асимметрией информации, ( впервые разработаны К.Дж. Эрроу (см.: Arrow K.J. Uncertainty and Me| Care//American Economic Review. 1963. Vol.53. P. 941-973, Акерлоф Дж.] соч. С. 95-97).