ИСТОЧНИКОВЕДЕНИЕ_тихомиров. М. Н. Тихомиров источниковедение истории СССР с древнейших времен до конца XVIII в
 Скачать 1.52 Mb.
|
|
ГЛАВА V РУССКАЯ ПРАВДА И ДРЕВНЕЙШИЕ ГРАМОТЫ Важнейшим источником по истории Киевской Руси наряду с летописью является Русская Правда. В настоящее время известно более 100 списков Русской Правды. По своему содержанию эти списки делятся на три группы, или редакции, — Краткую, Пространную и Сокращенную, — которые, по существу, представляют собой памятники, возникшие в разное время, хотя и в связи друг с другом. § 1. Краткая Русская Правда Все историки согласны с тем, что Краткая Правда является Правдой, древнейшей по "своему происхождению. Против этого возражают только лингвисты (Соболевский, Карский, Обнорский), считающие, что Краткая Правда по своим языковым особенностям является более поздней, чем Пространная. Но эти наблюдения не имеют решающего значения, поскольку мы знаем, что Пространная Правда сохранилась в более древних списках, чем Краткая. Поновление языка — обычное явление при переписке древних памятников. Краткая Правда дошла до нас только в двух древних списках XV в. (Академическом и Археографическом). Она включена в состав Новгородской I летописи, в которой под 1016 г. рассказывается о борьбе Святополка Окаянного с Ярославом и победе Ярослава. Летопись замечает, что Ярослав, победив Святополка, дал новгородцам «правду и устав списав глаголав тако: по сей грамоте ходите, яко же писах вам, такоже держите». На этих словах летописи основывались сторонники официального происхождения Русской Правды, утверждавшие, что Русская Правда дана была в краткой редакции самим Ярославом. В действительности текст Русской Правды, помещенный вслед за известием 1016 г., не может быть целиком приписан Ярославу; вторая часть Краткой Правды написана уже при сыновьях Ярослава, после его смерти. Следовательно, если признавать правильность летописного известия 1016 г., надо думать, что в летописи была записана только часть дошедшей до нас редакции Краткой Правды. Так полагает, например, Стратонов, указывающий, что первоначально за словами о грамоте Ярослава могла следовать первая часть Краткой Правды, приписываемая большинством исследователей Ярославу. Однако есть основания думать, что слова о пожаловании Ярослава попали в летопись позднее, когда в нее был включен текст: самой Правды. Такой взгляд представляется наи - [60] более правильным. В древнем Синодальном списке Новгородской летописи XIV в. слова о грамотах Ярослава отсутствуют. Они помещены лишь в списках Новгородской летописи XV в. В том же Синодальном списке, восходящем к древнейшим источникам, отсутствует и текст Краткой Правды. Следовательно, можно полагать, что первоначально Краткая Правда в составе Новгородской летописи не находилась и была включена в нее лишь позднее, может быть, в XV в. По своему содержанию Краткая Правда является памятником, состоящим, по крайней мере, из двух частей разновременного происхождения: первой части, или так называемой Древней Правды (Правды Ярослава), и второй — Правды Ярославичей. В известных нам списках Краткая Правда начинается словами: «Правда роськая. Убьет мужь мужа, то мстить брату брата, или сынови отца, любо отцю сына, или брату чаду, любо сестрину сынови; аще не будеть кто мьстя, то 40 гривен за голову; аще будеть русин, любо гридин, любо купчина, любо ябетник, любо мечник, аще изгой будеть, любо Словении, то 40 гривен положити за нь». Таким образом, в первой же статье устанавливается кровная месть и ответственность убийцы в тех случаях, если не найдется мстителя. Далее следует ряд статей о наказаниях за нанесение различного рода увечий и оскорблений, когда кто-либо ударит другого батогом, жердью, ладонью, чашей, рогом, тыловой частью меча и рукоятью меча, не вытащенного из ножен; или во время ссоры нанесет удар мечом по руке и отсечет руку или ногу. Во всех этих случаях Русская Правда устанавливает определенную пеню, взимаемую с обидчика. Например: «аще ли перст утнеть который любо, 3 гривны за обиду» Далее указываются пени для тех случаев, когда кто - либо оскорбит другого, повредив ему усы или бороду, или толкнув его от себя или к себе («аще ли ринеть мужь мужа, любо от себе, любо к собе 3 гривны»). Следующие за этим статьи говорят о бегстве «челядина» (раба) и устанавливают способы разбирательства дел о краже путем «свода», т. е. доказательства своей невиновности путем указания на возможного вора. Первая часть Правды кончается словами: «А иже изломить копье, любо щит, любо порт, а начнеть хотети его держати у себе, то приати скота у него; а иже есть изломил, аще ли начнеть приметати, то скотом ему заплатите, колько дал будеть на нем». Здесь в списках Краткой Правды поставлена киноварная буква «П» и следует новый заголовок: «Правда уставлена Руськой земли». Существование такого заголовка вызвало в науке твердое представление о том, что первая часть Краткой Правды является особым памятником, который может быть назван Древнейшей Правдой. Возникает вопрос, когда возникла Древнейшая Правда? По этому поводу существует два мнения. Первое относит происхождение Древнейшей Правды ко времени Ярослава, т. е. к тому времени, к которому относит Краткую Правду Новгородская летопись. Это мнение наиболее распространенное — его придерживается большинство ученых. Другое мнение, которое недавно нашло себе особенно большое распространение, было высказано еще Татищевым, а повторено и развито Гетцем, вследствие чего сложилось представле - [61] ние, что оно было: им и выдвинуто. Согласно этой теорий, Древнейшая Правда относится к дохристианскому времени, следовательно, к X в. Так, она будто бы не знает еще княжеской власти и диференцированного общества, а имеет в виду только два класса — свободных и рабов. Два разных ответа встречаем мы в нашей литературе и на вопрос о, месте возникновения Древнейшей Правды. Одни считают, что этот памятник возник в Новгороде (Максимейко, Стратонов), другие считают его киевским по происхождению (Гетц). Некоторый ответ на эти вопросы дает содержание Древнейшей Правды. Указание Гетца на малую диференциацию русского общества в Краткой Правде опровергается уже первой статьей, перечисляющей лиц, находящихся под непосредственным покровительством князя. Таковы гриди и ябедники, являющиеся княжескими дружинниками. Гетц пытается отвести показания первой статьи Древнейшей Правды, доказывая, что эта статья является позднейшей вставкой. Но он не может привести существенных доказательств в пользу своего мнения. Можно считать, что первая статья Древнейшей Правды появилась одновременно со всем памятником. В этом случае надо думать, что Правда возникла уже в княжеское время и первой своей статьей ставила задачу охраны княжеских людей особой пеней, которая, в случае отсутствия мстителей, шла в пользу князя. Сомнения вызывает только конец этой статьи: «аще изгои будеть, то 40 гривен положити за нь». Эти слова, действительно, можно считать позднейшей вставкой, потому что они повторяют ранее приведенные слова о 40 гривнах и начинаются словом «аще», которым обычно начинались новые предложения. По своим словарным особенностям Древнейшая Правда представляет собой памятник новгородского характера, так как терминология Древнейшей Правды находит аналогию в новгородских памятниках. Таково слово «видок» — в смысле свидетеля, встречающееся в новгородских памятниках, взамен обычного слова «послух». Признание новгородского происхождения Правды объясняет нам и кажущийся архаический характер этого памятника, на что обращали внимание многие исследователи. Так, Гетц утверждает, что в Древнейшей Правде мы видим деление только на свободных и холопов, восходящее к патриархальному: времени. Между тем такая же терминология, как в Древнейшей Правде, встречается в договоре новгородского князя Ярослава Владимировича с немцами. Это сходство терминологии приводит к мысли, что Древнейшая Правда возникла в Новгороде примерно в первой половине XI в. Такую датировку можно несколько уточнить и указать на 1036 г., как на время возможного появления Древнейшей Правды. В этом году, по летописным известиям, Ярослав Мудрый дал Новгороду грамоту, посадив новгородским князем своего сына Владимира. Во всяком случае [62] Древнейшая Правда — памятник, возникший не позднее первой половины XI в., так как он, несомненно, появился ранее следующей за ним Правды Ярославичей. Вторая половина Краткой Правды начинается словами: «Правда уставлена Руськой земли, егда ся совокупил Изяслав, Всеволод, Святослав, Коснячко, Перенег, Микыфор Кыянин, Чюдин, Микула». Такой заголовок позволил дать всей второй половине Краткой Правды название Правды Ярославичей. За заголовком следует перечисление княжеских людей, за убийство которых устанавливается пеня: за огнищанина — 80 гривен, за княжеского тиуна и старшего конюха — 80 гривен, за сельского и ратайного (полевого) старост княжеских — 12 гривен, за смерда и холопа — 5 гривен, «аще роба кормилица, любо кормиличиц [дядька] — 12». Это перечисление, по - видимому, кончалось указанием стоимости платежей за княжеский скот, после чего помещена статья, повторяющая одну из статей Древнейшей Правды: «А оже уведеть чюжь холоп любо робу, платити ему за обиду 12 гривне». Отсюда начинается текст статей, по - видимому, первоначально не относившихся к Правде Ярославичей. Разберем сначала вопрос о происхождении первой части Правды Ярославичей, которая собственно и составлена при Ярославичах. В литературе временем возникновения Правды Ярославичей, к которой исследователи относят всю вторую часть Краткой Правды, обычно считают 1054—1073 гг., потому что только после 1054 г. (смерть Ярослава Мудрого) и не позже 1073 г. Ярославичи могли собраться вместе и составить этот памятник. В 1073 г. Святослав выгнал из Киева старшего брата Изяслава, и после этого три брата уже не сходились вместе до смерти Святослава (1076). Эта датировка Правды Ярославичей подтверждается тем, что в ней упоминаются лица, известные по нашей летописи в 70 - х годах XI в. Таков Коснячко, который как киевский воевода упоминается в летописи под 1068 г. в рассказе о киевском восстании; Никифор Киевлянин (Кыянин), двор которого назван в летописном известии, относящемся по своему происхождению к этим же годам; Чюдин, упоминаемый также в 70 - х годах XI в. Датировку, указанную в литературе, можно уточнить. В 1072 г. происходил съезд трех Ярославичей в Вышгороде. Hal этом съезде присутствовали Коснячко, Чюдин и Микула, упомянутые в Правде Ярославичей. Микула был в Вышгороде знатным человеком («старейшина огородником»). Ярославичи «совокупишася», т. е. сошлись, по случаю перенесения мощей Бориса и Глеба; съезд князей, как обычно, хотя и был приурочен к церковному празднеству, но имел политические цели. В литературе прочно держится мнение, высказанное Пресняковым, согласно которому Правда Ярославичей, в которой указываются пени за убийство княжеских людей, является своего рода уставом; для княжеских имений. Возможно, что Правда Ярославичей возникла после восстания в Киевской Руси, в [63] 1068—1071 гг., когда многие княжеские люди были убиты и понадобилось объединение князей, а также установление определенной пени за убийство княжеских людей. Действительно, в Правде Ярославичей есть прямая ссылка на подобные волнения. Так, в ней говорится: «а конюх старый [т. е. старший] у стада 80 гривен, яко уставил Изяслав в своем конюсе, его же убили Дрогобудьци». Плата за княжеского мужа была повышена в Правде Ярославичей до 80 гривен вместо 40 гривен, указанных а Древнейшей Правде. Остальная часть Краткой Правды, следующая за Правдой Ярославичей, представляет ряд статей, возникших, по - видимому, не ранее конца XI в. В доказательство можно указать на ряд повторений и несообразностей, имеющихся в продолжении Правды Ярославичей. Так, мы видим, что размеры денежных пеней в самой Правде Ярославичей и в ее продолжении различны. За мучение смерда, в продолжении Правды Ярославичей установлена пеня в 3 гривны, за огнищанина—12 гривен, т. е. в 4 раза больше: В Правде же Ярославичей плата за убийство смерда установлена в 5, а за огнищанина — 80 гривен, т. е. в 20 раз выше. В конце Краткой Правды помещен особый памятник, на который давно обращено внимание историков. Он имеет заголовок: «А се покон [в другом списке — «поклон»] вирный». В Поконе говорится о вирниках, т. е. сборщиках пени за убийство, а в широком смысле слова — всякого рода поборов. В конце Покона вирного говорится: «то ти урок Ярославль». В словаре Покона находим большое влияние церковных памятников, которое не характерно для остальных частей Краткой Правды. Покон вирный знает термины: говение (пост), «овен» (баран), неделя (воскресенье); он устанавливает поборы вирников в постные и скоромные дни. Забота о постах кажется странной, так как в остальных частях Краткой Правды нет даже намека на церковные обряды, церковь или духовенство вообще. Это наводит на мысль, что Покон вирный — не что иное, как памятник, возникший в церковных кругах, первоначально не имевший никакого отношения к Древнейшей Правде и к Правде Ярославичей, но позже соединенный с ними. Однако Краткая Правда является не механическим соединением разновременных памятников, а представляет собой единый памятник, составленный на основании более древних источников. Так, присматриваясь к составу Краткой Правды, мы найдем, что отдельные ее части (Древнейшая Правда, Правда Ярославичей, продолжение Правды Ярославичей и Покон вирный) были соответствующим образом обработаны, причем обработка обличает, с одной стороны, руку новгородца, а с другой — человека, близкого к церковным кругам. Такова, например, вставка, приписанная к первой статье Древнейшей Правды: «аще изгой будеть, любо словенин, то 40 гривен положи за нь». Вставной характер этой приписки обнаруживается словом «аще», которым [64] она начинается. Подобную вставку могли сделать только в Новгороде, жители которого — «словене» — противополагались русинам, или жителям Киевской Руси. Слова об изгоях в свою очередь могли быть внесены человеком, близким к церковным кругам, так как изгои находились под покровительством церкви. Где же и когда возникла Краткая Правда в ее современном виде? На вопрос — где — можно ответить довольно точно: несомненно, в Новгороде, чем и объясняется присутствие Краткой Правды в составе Новгородской летописи. На вопрос — когда — получается только приблизительный ответ: в начале XII в., — и вот на каком основании. В заголовке Правды Ярославичей встречается одна аномалия. Правда перечисляет князей, сыновей Ярослава, не в порядке старшинства, а таким образом: «Изяслав, Всеволод, Святослав». Между тем Святослав был старше Всеволода. И действительно, в Пространной Правде имена князей перечислены в порядке старшинства (Изяслав, Святослав, Всеволод). Гетц говорит на этом основании, что Пространная Правда сохранила более древний заголовок. Максимейко, наоборот, оценивает неправильность в заголовке Правды Ярославичей как отражение определенных политических тенденций. В самом деле, было время, когда Святослав считался по старшинству младшим по сравнению с Всеволодом. Это было в княжение Всеволода, а позже — Владимира Мономаха и его наследников. Мономаховичи основывали свое право на владение Киевом и Новгородом на том, что Святослав захватил престол у старшего брата Изяслава и умер до его смерти. Сыновья же Святослава, особенно знаменитый Олег Святославич, никогда этого не признавали. Вопрос о старшинстве в начале XII в. имел политическое значение. Между тем в, конце XI — начале XII в. в Новгороде сидели Мономаховичи,— сначала Мстислав, затем Всеволод Мстиславич (до 1136 г.). Кроме того, памятники, возникшие в Новгороде в первой половине XII в. (например, вопрошание Кириково), по своей терминологии сходны с Краткой Правдой. Это заставляет думать, что Краткая Правда возникла в церковных кругах, близких к Всеволоду Мстиславичу, внуку Мономаха, в Новгороде в первой половине XII в. (до 1136 г.). § 2. Пространная Русская Правда Пространная Русская Правда дошла до нас более чем в 100 списках, начиная с конца XIII и вплоть до XVIII в. По своим особенностям списки Пространной Правды могут быть разделены на две ветви. Первая ветвь помещена в так называемых Кормчих и Мериле Праведном. Кормчая, или «Номоканон», в первоначальном своем виде была заимствована из Византии. Она служила руководством для церковных в гражданских судей. Поэтому в нее были включены, с одной стороны, различного рода церковные прави - [65] ла, а с другой — гражданские законы византийского происхождения. На Руси этот памятник был дополнен местными русскими материалами, в числе которых мы встречаем и Русскую Правду. Название «Номоканон» обозначает собрание законов и правил, а русское название «Кормчая» (руководящая) указывает на особое значение этой книги. Древнейший список Русской Правды содержится в одной из таких Кормчих (хранится в Историческом музее), написанной около 1282 г. в Новгороде «по стяжанию архиепископа Климента и по повелению новгородского князя Дмитрия Александровича». Как видим, эта Кормчая имела официальный характер и хранилась как особая драгоценность в Софийском соборе, откуда была увезена в Москву Иваном III при покорении Новгорода и только Василием III возвращена обратно в Новгород. Большинство списков Русской Правды помещено в Кормчих различного состава, относящихся к XV—XVII вв. Уже в XIII в. Пространная Русская Правда была внесена в особый юридический сборник русского происхождения, носивший название Мерила Праведного. Древнейший список Мерила Праведного — Троицкий, — относимый ко второй половине XIV в., принадлежал Троице - Сергиеву монастырю под Москвой. По своему содержанию Мерило Праведное значительно отличалось от Кормчих. Оно включало в себя выдержки из Кормчей (преимущественно гражданские законы) и, кроме того, было дополнено несколькими поучениями, написанными для наставления судьям. Следовательно, Пространная Правда была включена в состав сборников юридического характера, имевших официальное и полуофициальное значение на Руси. Большинство списков Пространной Правды дошло до нас в составе Кормчих и Мерила Праведного. Это объясняется чрезвычайным распространением подобных сборников в древней Руси и даже до XVII—XVIII вв. Кормчая переписывалась почти в каждом монастыре. Вторая ветвь Пространной Правды сохранилась в составе особого юридического сборника. Древнейший сборник подобного типа представлен Пушкинской рукописью, хранившейся в б. Главном архиве Министерства иностранных дел в Москве (теперь ГАФКЭ) и написанной во второй половине XIV в. В этот юридический сборник первоначально входило увещание к судьям и Русская Правда, соединенная с так называемым «Законом судным людем». Компиляция заканчивалась уставом Ярослава «о мостех», в котором перечислялись мостовые повинности Новгорода. Существование двух ветвей Пространной Правды позволяет нам говорить о существовании общего протографа, т. е. оригинала, Пространной Правды, от которого и произошли две рассмотренные ветви. По своему объему Пространная Правда в 5—6 раз больше Краткой. Она начинается словами: «Суд Ярославль Володимерича. Правда Русь - [66] кая». Значит в отличие от Краткой Пространная Правда имеет определенное название, приписывающее ее составление Ярославу, хотя в самой же Правде далее говорится о Владимире Мономахе. После этого заголовка следует статья, находящая аналогию в Краткой Правде: «аже убиеть мужь мужа, то мьстити брату брата» и т. д. К этой статье (помещенной, впрочем, в иной редакции, чем в Краткой Правде) добавлена другая, в которой говорится, что после смерти Ярослава его сыновья, Изяслав, Святослав и Всеволод, постановили за убийство взыскивать денежную пеню; «а ино все, якоже Ярослав судил, такоже и сынове его уставиша». Следующие статьи рассматривают ответственность верви (общины) за убийство (вервь платит «дикую виру»), а также устанавливают размеры пени за убийство княжеского мужа, отрока, повара, тиуна, за убийство ремесленника и ремесленницы, холопа и рабы, кормильца и кормилицы. Следующая статья говорит о поклепной вире, т. е. о пене за неправильное обвинение, а также о платежах за причиненные обиды и увечья. Значительное количество статей рассматривает вопрос о кражах. Таковы статьи о пропавшем «челядине», о «своде», «о татьбе», о поисках убежавших или украденных рабов, о платежах за украденный скот, жито и т. д. После статьи «о месячном резе» (т. е. проценте) помещен новый заголовок: «Устав Володимер Всеволодовича», с указанием, что «по Святополце» Владимир Мономах созвал совещание на Берестовом и установил ограничение процентов. Вслед за этим идет продолжение Правды со статьями о купцах, закупах и пенях за обиду (порванную бороду, выбитый зуб). Ряд статей говорит о краже ладьи, ястреба, сокола, голубя, курицы, утки, гуся, журавля, лебедя, сена, о поджоге гумна и т. д. В конце Пространной Правды; помещены большие статьи о наследстве и «о холопстве». По содержанию Пространная Правда несравненно богаче, чем Краткая. В ней мы встречаем целый ряд новых статей, пополняющих наши сведения по социальной истории Киевской Руси. Таково постановление о платеже дикой виры, т. е. пени за убитого, найденного на территории верви. Пространная Правда дает ряд статей о закладе имущества, торговле и ростовщичестве. Статьями, совершенно отсутствующими в Краткой Правде, являются постановление о закупах, или зависимых людях, о наследстве и устав о холопстве. Какими же источниками пользовалась Пространная Правда и в каком отношении она стоит к Краткой? Одним из источников Пространной Правды была, несомненно, Краткая Правда. В этом нас убеждают заимствования из Краткой Правды, сделанные в разных частях Пространной. Эти заимствования были сделаны не механически, а обличают определенную редакторскую работу. Чтобы ответить на вопрос о втором источнике Пространной Правды, необходимо коснуться третьей редакции, или так называемой Сокращенной Правды. В исторической литературе держится прочное представление о том, что Сокращенная Правда является не чем иным, как возникшим очень поздно сокращением из Пространной Правды. В частности исследователь Правды Максимейко напечатал в 1940 г. статью, в которой доказывает, что Сокращенная Правда является памятником, возникшим в XVII в. Однако это представление о Сокращенной Правде не находит себе подтверждения при: рассмотрении са - [67] мого памятника. Сокращенная Правда не может быть названа простой выдержкой из Пространной Правды, так как имеет некоторые статьи и выражения, отсутствующие в Пространной. Следовательно, вопрос о механическом сокращении Пространной Правды отпадает. Но есть и другая замечательная особенность Сокращенной Правды; она представляет собой памятник, в котором мы замечаем большую близость к Краткой, чем к Пространной Правде. Отсюда естественный вывод, что тот памятник, который мы называем Сокращенной Правдой, возник на основании какого - то источника, более раннего, чем Пространная Правда. Этот более ранний источник может быть условно назван протографом Сокращенной Правды. Между тем: статьи Сокращенной Правды, за исключением статей о кровавом муже, находят аналогию в Пространной Правде. Следовательно, можно думать, что вторым источником Пространной Правды являлся протограф Сокращенной. Третьим источником Пространной Правды был устав Владимира Всеволодовича (Владимира Мономаха). В свое время Ланге доказывал, что вся вторая часть Пространной Правды является уставом Владимира Мономаха. В действительности к уставу Владимира Мономаха может относиться только часть Пространной Правды, не находящая себе аналогии ни в Краткой, ни в Сокращенной Правде. В устав Владимира Мономаха входили только статьи о процентах и закупах. Сам же этот устав, как неоднократно указывалось[3], возник в связи с восстанием 1113 г. в Киеве. Таким образом, можно указать три источника Пространной Правды: 1) Краткую Правду, 2) Сокращенную Правду и 3) устав Владимира Мономаха. Статьи, не принадлежащие к этим источникам, возникли, возможно, под рукой самого составителя Пространной Правды. Особенности редакционной работы составителей Пространной Правды могут быть установлены при сличении ее с Краткой. Составители Пространной Правды разрабатывают текст Краткой, стараясь оградить княжеские и боярские интересы, поэтому в текст вносятся статьи, охраняющие боярское имущество и боярских людей. Уже эта особенность Пространной Правды говорит о том, что она является памятником, более поздним, чем Правда Краткая, и возникла в эпоху, когда положение боярства стало более высоким, чем ранее. В исторической литературе держится мнение, что Пространная Правда могла возникнуть уже при Владимире Мономахе. Местом ее создания обычно считают Киев, как думают Гетц и Греков (впрочем, без приведения особых доказательств, кроме общего суждения о значении Киева в XII в. как главного центра Руси). Но в самой Правде упоминается о Владимире Мономахе в третьем лице. Едва ли Пространная Правда могла возникнуть [68] в Киеве вскоре после Владимира Мономаха, так как условий для создания ее в Киеве в это время не существовало. Как известно, Киёв в XII в. непрерывно переходил из рук одной княжеской линии во владение другой. При этом характерно, что Пространная Правда имеет сходство с памятниками не южного, а северного происхождения. В частности целый ряд статей Пространной Правды имеет громадное сходство с договором Смоленска в 1229 г. с немцами, в той его части, где помещена особая Правда: («а се починается Правда»). Между тем ни в одном памятнике южнорусского происхождения пока не найдено большого сходства с Пространной Правдой. Больше того: мы не знаем ни одного списка Пространной Правды, который был бы написан в пределах Украины или Белоруссии. Все списки Правды северо - восточного или новгородского происхождения. Поэтому можно думать, что Пространная Правда возникла на севере, вероятнее всего, в новгородских пределах. Этим объясняется распространение Пространной Правды, главным образом, в рукописях новгородского происхождения. По - видимому, Пространная Правда возникла в начале XII в., на что указывает ее денежный счет. Ключевский в свое время пришел к такому же выводу, хотя он ине имел под руками такого громадного количества списков, какое имеем мы благодаря Академии наук, выпустившей новое издание всех текстов Правды. § 3. Общая характеристика Русской Правды как исторического источника Сказанное выше уже определяет значение Пространной и Краткой Правды как исторических источников. Древнейшая Правда является источником новгородским, имеющим особо важное значение для первой половины XI в. Для второй его половины большое значение имеет Правда Ярославичей как памятник киевского происхождения. В Пространной Правде устав о закупах имеет наибольший интерес для истории южной, или собственно Киевской, Руси. Большинство других частей Пространной Правды имеет несомненный интерес для всей древнерусской истории, но в особенности для истории северорусских земель, а также Белоруссии и Украины. Особенно велико значение Русской Правды как источника для социальной истории Киевской Руси в целом. Положение холопов становится нам ясным только при изучении Краткой и Пространной Правды. В этом отношении особый интерес представляет Пространная Правда, рисующая не только тяжелое и бесправное положение холопа, но и особое отношение к нему со стороны складывавшегося феодального общества. Прежде всего устанавливаются три вида похолопления свободных людей: 1) добровольная самопродажа свободного человека в рабство, 2) женитьба свободного на рабе, 3) доброволь - [69] ное согласие свободного поступить в тиуны или ключники (должности, которые обычно исполнялись холопами). Правда запрещает холопу участие в судебном разбирательстве: «будеть ли послух холоп, то холоду на правду не вылазити». За убийство холопа не надо платить виры (штрафа) в пользу князя, но достаточно уплатить «урок», т. е. стоимость раба, и 12 гривен в пользу князя. Однако та же Правда показывает, что холопы имели свое имущество и семью, а в некоторых случаях даже вели торговые операции. Русская Правда является единственным источником, из которого мы узнаем о существовании закупов, находившихся в зависимости от феодала. Перед нами промежуточный слой сельского населения. Закупы стоят на грани свободного человека и раба. Феодал еще не может продавать закупа как холопа, но и закуп не имеет права бежать от своего господина под угрозой обращения в рабство: «аже закуп бежить от господы, то обель» (т. е. полный холоп). Правда рисует перед нами и положение других зависимых людей феодальной эпохи, резко разделяя права смердов и феодальной знати. Если смерд умрет, не оставив сыновей, то наследство идет в пользу князя, а дочерям, жившим при отце, выдается только часть имущества в приданое. Но наследники бояр и дружинников получают наследство, — «оже не будеть сынов, а дчери возмуть». Смерды, по Русской Правде, стоят еще в сравнительно близких отношениях к князю. Правда знает и общину — «вервь», члены которой связаны между собой круговой порукой и вместе платят «дикую виру». Попытки некоторых историков (Ключевский, Покровский) рассматривать Русскую Правду как памятник в основном городского значения неосновательны: она не менее важна и для истории сельского трудящегося населения Киевской Руси. С другой стороны, Правда ярко рисует быт феодальной верхушки и купечества. Постановления о разделе наследства вводят нас в богатую купеческую семью. Сироты получают опекуна, которому они передаются «и с добытком и с домомь, донеле же возмогуть». Опекун должен вернуть детям все имущество в целости, но доходы, полученные им от сиротских денег путем торговли или ростовщичества, остаются ему: «а что срезить товаром темь, ли пригостить, то то ему собе». Отношения наследников между собой определяются «рядом», т. е. распоряжением умершего. Русская Правда рисует перед нами оживленную торговую деятельность в Киевской Руси. Тщательно регулируется вопрос о долговых обязательствах. Купец получает льготу при платеже долгов, если товар его погиб во время пожара, переезда по водным путям или во время войны. Но кредиторы вправе распоряжаться несчастным должником, который пропьет или проспорит на пари чужой товар («а в безумьи чюжь товар испортить»). Крайне интересны статьи Русской Правды для изучения экономики Киевской Руси. В эпоху Правды Ярославичей и Прост - [70] ранной Правды земледелие было господствующим занятием жителей. Устанавливаются штрафы за порчу межи — «а иже межу переореть» (т. е. перепашет). Ряд статей назначает штрафы за кражу скота — лошадей, волов, коров, овец, свиней; упоминается о перевесах для ловли зверей и птиц, а также о бортных деревьях. Русская Правда является лучшим источником по экономической и социальной истории Киевской Руси, давая материал для суждения как раз о тех сторонах жизни Руси XI— XII вв., которые слабо освещены в летописи. Поэтому Русская Правда наряду с летописью является основным источником истории Киевской Руси. Русская Правда не была законодательным памятником в нашем смысле слова, хотя и была основана на отдельных княжеских постановлениях (характер таких постановлений имеют Древнейшая Правда, Правда Ярославичей и устав Владимира Мономаха). В дошедших до нас редакциях Русская Правда является сводом постановлений и судебных обычаев, составленным, вероятнее всего, в церковных кругах. Но она имеет яркую классовую окраску и направлена в первую очередь в защиту интересов феодального класса. Так, убийство «княжих мужей» оценивается двойной вирой по сравнению с пеней за убийство простого человека, а за убийство холопа, как мы видели, платился только «урок». Поэтому Русская Правда является ценнейшим памятником и для характеристики классовых отношений в Киевской Руси XI—XII вв. § 4. Позднейшая история текста Пространной Правды Ученые считают обычно, что текст Пространной Правды со времени ее возникновения в своем существе оставался почти неизменным. А. И. Соболевский говорит, впрочем, что вся история Пространной Правды представляет собой историю беспрерывных описок, которые по вине писцов наслаивались на ее первоначальный текст. В действительности, текст Пространной Правды имел свою историю. При составлении различного рода Кормчих и юридических сборников ее текст всякий раз перерабатывался и получал новый характер, причем отдельные изменения имели существенное значение. Переработки Пространной Правды объясняются тем, что она ещё в XIV—XV вв. имела значение юридического пособия. Прямым доказательством этого является тот факт, что при составлении московского Судебника 1497 г. в его состав были включены некоторые статьи из Русской Правды в соответствующей переработке. Следовательно, даже в конце XV в. Русская Правда представляла собой юридическое руководство, которым пользовались при составлении новых законов. Этим объясняется существование особых изводов Пространной Правды, из которых наибольшую известность получил так называемый Карамзинский список. Особенность Карамзинского списка заключается в том, что он полнее всех дру - [71] гих по содержанию и наиболее точно излагает текст Пространной Правды, без видимых ошибок. Кроме того, Карамзинский список включил в себя дополнительные статьи о «резах» (процентах). «Резы» исчисляются следующим образом. Указывается вид скота и затем возможный приплод от этого скота, стоимость которого переводится на гривны. То же с хлебом: «А в селе сеяной ржи на два плуга 16 кадей ржи Ростовьских, а того на одно лето прибытка на 2 плуга 100 копен ржи, а на всю 12 лет 1000 копен и 200 копен ржи». Эти дополнительные статьи Карамзинского списка очень интересны для характеристики сельского хозяйства XII—XIII вв. Полнота Карамзинского списка и отсутствие видимых ошибок произошли оттого, что он был составлен на основании нескольких списков Пространной Правды, как первой, так и второй ветви памятника. Следовательно, в начале XV в., к которому относится составление Карамзинского вида Русской Правды, еще существовала какая - то потребность, хотя бы литературного характера, в создании новых списков Пространной Правды особой редакции. Такова была позднейшая история Пространной Правды. Этот памятник как юридическое пособие вытесняется в северо-восточной Руси окончательно только с XVI в., когда появляются Судебники 1497 и 1550 гг. После этого Пространная Правда переписывается только как составная часть Кормчих. Переделки Пространной Правды кончаются в XVII в. § 5. Списки Русской Правды и их изучение Изучение Русской Правды продолжается уже в течение 200 лет. В первой половине XVIII в. В. Н. Татищев нашел список Новгородской летописи, в которую оказался внесенным текст Краткой Правды. Татищев с «крайней прилежностью» снял копию с этого памятника и представил ее в 1738 г. в Академию наук. Однако прошло почти 30 лет, прежде чем Русская Правда впервые вышла печатным изданием. Только в 1767 г. Шлецер напечатал Русскую Правду под заглавием: «Правда Русская, данная в одиннадцатом веке от великих князей Ярослава Владимирича и сына его Изяслава Ярославича». Несколько позже была напечатана и работа Татищева. Оба названных историка знали только краткую редакцию памятника. Но уже в том же XVIII в. Крестинин опубликовал Пространную Правду. Несколько позже (в 1792 г.) было напечатано новое издание Пространной Правды. На этот раз издателем) был известный Болтин, напечатавший текст с сохранением подстрочных знаков. Болтин сделал перевод Пространной Правды, снабдив его различными примечаниями и пояснениями. Новые открытия были сделаны в начале XIX в. Н. М. Карамзиным. Работая в Москве в Синодальной библиотеке, наиболее богатой древними рукописями, Карамзин обратил внимание на пергаментный список Кормчей конца XIII в., заключавший в себе текст Пространной Русской Правды. Этот список Правды, как оказалось, был древнейшим и получил название Синодального. Карамзину же был известен и другой пергаментный список Правды, XIV в., хранившийся в библиотеке Мусина - Пушкина. Наконец, Карамзин ввел в оборот совсем новый, третий, вид Пространной Правды, за которым так и осталось, как мы уже отмечали, традиционное название Карамзинского. Этот список помещен в Новгородской летописи XV в. и имеет дополнительные статьи (о «ре - [72] зах»). В 1815 г., в первой части «Русских достопамятностей», был, наконец, напечатан древнейший список Правды по упомянутой ранее Синодальной Кормчей ХШ в., а во второй части (1843) полностью издан юридический сборник XIV в. с текстом Русской Правды, принадлежавший Мусину - Пушкину. Одновременно Русская Правда стала предметом серьезных исследований, ставивших себе задачей всестороннее изучение памятника. В 1826 г. на немецком языке вышло сочинение Эверса «Древнейшее русское право». Эверс впервые разделил вопросы о времени возникновения краткой и пространной редакций памятника, признав, что краткая редакция Правды составлена в XI, а пространная — в XIII в. Первый период изучения Правды завершается сочинением Т о б и н а, напечатанным на немецком языке в 1844 г. Тобин разделил все списки Правды на две «фамилии». К первой он отнес Краткую Правду, ко второй — Пространную. Краткая Правда, по мнению Тобина, является памятником, составленным из двух частей: первая — составлена Ярославом Мудрым, вторая — его сыновьями и служит дополнением к первой. Пространная Правда в свою очередь состоит из двух частей. Первая в основном соответствует Краткой Правде, вторая принадлежит Владимиру Мономаху. Выводы Тобина были сделаны на ограниченном материале, и он даже не ставил себе задачи сколько - нибудь полного обзора рукописей. Перед русской наукой вставал вопрос о выявлении списков Русской Правды и их классификации. Этот вопрос был блестяще разрешен в труде Н. В. Калачова. Калачов делает разбор изданий и сочинений о Русской Правде до 1846 г. и дает деление списков Русской Правды на «фамилии». К первой он отнес списки Краткой Правды, которые встречаются обычно в составе Новгородской I летописи. Во вторую Калачов включил все списки Пространной и Сокращенной Правды, находящиеся в Кормчих, а также в Мериле Праведном. К этой «фамилии» относятся древнейшие пергаментные списки — Синодальный — XIII в. и Троицкий — XIV в. Списки третьей «фамилии» находятся в позднейшей Новгородской летописи, известной под названием Софийского временника. Это так называемый Каоамзин - ский вид Пространной Правды. Наконец, к четвертой «фамилии» Калачов относит списки Русской Правды, представленные текстом Пушкинского списка XIV в. Далее, Калачов дал текст Русской Правды с привлечением к изданию 44 списков. К сожалению, Калачов отнесся к изучаемому памятнику, как к своего рода юридическому своду XI—XIII вв. и не только разбил текст Русской Правды на статьи, но и расположил эти статьи в произвольном порядке, группируя их по юридическим признакам. Наконец, Калачов опубликовал памятники, в той или иной мере сходные с отдельными текстами Правды. После исследования Калачова уже не появлялось работ, которые ставили бы задачей изучение всех списков Правды и тех рукописей, в которых она до нас дошла. Внимание исследователей было обращено, главным образом, на изучение известных текстов памятника, хотя и продолжалось опубликование новых списков. В 1881—1886 гг. были напечатаны «Исследования о Русской Правде» П. Мрочек - Дроздовского. Во втором выпуске Мрочек - Дроздовский дает текст Русской Правды по нескольким спискам. Мрочек - Дроздовский приложил к текстам Правды словарь, объясняющий отдельные слова Правды, а также ряд небольших исследований. Работа Мрочек - Дроздовского носила справочный характер. Новая постановка вопроса была сделана Сергеевичем. В отличие от Калачова Сергеевич делит все списки Русской Правды на три «фамилии». В первую из них он выделяет Краткую Правду, состоящую из двух частей — древней Правды и Правды Ярославичей. По мнению Сергеевича, Краткая Правда была составлена в XI в. в Киеве. Во вторую «фамилию» Сергеевич включает все списки Пространной Правды, составление которой «должно быть отнесено к самому началу XII века». К третьей «фамилии», по Сергеевичу, относится Сокращенная Правда, время возникно - [73] вения которой он определяет примерно XIII в. Позже Сергеевич разделил Краткую Правду также на две части, назвав их первой и второй редакциями Русской Правды. Новым большим трудом, заново рассматривающим вопрос о Русской Правде, явилась четырехтомная работа Л. К. Гетца, профессора Боннского университета, изданная на немецком языке в 1910—1913 гг. С исключительной тщательностью Гетц комментировал текст Русской Правды. Но он некритически повторил Сергеевича и снова разделил Краткую Правду на два самостоятельных памятника, называя две, ее половины — двумя редакциями Правды. Первая редакция, по Гетцу, должна быть отнесена еще к дохристианскому времени. Местом возникновения Русской Правды Гетц считает Киев. Наиболее ценной частью работы Гетца являются его комментарии к тексту, основанные на выводах всей предшествующей литературы о Русской Правде. В 1914 г. вышла книга Н. А. Максимейко, который доказывал, что Краткая Правда возникла во второй половине XI в. как единый памятник. Интерес к Русской Правде с новой силой воскрес в советское время. Он тесно связан с задачами советской исторической науки. Русская Правда как древнейший памятник социальной жизни Киевской Руси получила особое значение в глазах наших ученых. В течение 23 лет появилось множество статей, изучающих отдельные тексты Русской Правды. Из этих статей наибольший интерес имеет напечатанное в 1920 г. исследование И. А. Стратонова, который впервые разделил текст Краткой Правды не на две, а на три составные части. Но главное внимание исследователей было обращено на издание самих текстов Правды. В 1930 г. акад. Е. Ф. Карский издал Синодальный список XII в. с приложением фотомеханического воспроизведения текста Правды по этому списку, а также с подробным филологическим объяснением отдельных мест Правды. Интерес к Правде в последнее время выразился и в появлении учебных изданий Русской Правды. В 1928 г. Русская Правда по трем спискам была издана А. И. Яковлевым и Л. В. Черепниным вместе с кратким указателем литературы об этом памятнике, вышедшей в позднейшее время. В 1934 г. по тем же спискам Русская Правда была напечатана под редакцией Б. Д. Грекова. Троицкий список в этом издании был заново напечатан по подлиннику с сохранением расположения по строкам. К изданию также приложен список литературы и указатель, являющийся и объяснительным словарем к тексту Правды. Наконец, в 1935 г. появилось издание Русской Правды под редакцией СВ. Юшкова, положившее в основу большое количество списков Правды. В 1940 г. вышло полное академическое издание текстов Русской Правды по всем спискам, известным в науке под редакцией акад. Б. Д. Грекова. § 6. Митрополичье правосудие и церковные уставы Русская Правда не является памятником, стоящим совершенно одиноко. Она нашла свое отражение в так называемом «Митрополичьем правосудии», памятнике XIII—XV вв., составленном в церковных кругах на основании ряда источников, в том числе и Русской Правды. Кроме того, существуют церковные уставы Владимира и Ярослава, относящиеся к сфере церковного суда. Церковный устав Владимира большинство историков считало подложным, возникшим значительно позднее эпохи Владимира. Однако, как доказал проф. Юшков, в основе этого памятника на самом деле лежит устав, первоначально пожалованный Владимиром Десятинной церкви в Киеве в конце X в. [74] Впоследствии этот церковный устав многократно переписывался и дошел до нас в списках, отражающих на себе ряд позднейших особенностей. В уставе Владимира устанавливается сфера церковного суда — «а по сем не вступатися ни детем моим, ни внучатом, ни всему роду моему до века ни в люди церковные, ни в суды их, то все дал есмь по всем градом и по погостом и по свободам, где христиане суть». Устав указывает, какие судебные дела подлежат церковному суду: дела о разводах, ссоры между мужем и женой, колдовство, еретичество, тяжбы о наследстве между братьями и т. д. При всей своей краткости и отрывочности устав Владимира очень ценен для истории церкви и отдельных социальных групп населения Киевской Руси. То же самое можно сказать о церковном уставе Ярослава, возникшем в первоначальном виде в первой половине XI в. Оба устава действовали в сфере церковных, судов, подобно тому как Русская Правда действовала в сфере гражданской. Эта особенность обеспечила церковным уставам Владимира и Ярослава большое распространение, и они встречаются во многих списках и разных редакциях. § 7. Древнейшие письменные государственные акты В X—XII вв. впервые появляются сведения о письменных русских государственных актах. Древнейшими из них были договоры Руси с греками. В летописи записан текст четырех договоров Руси с греками (907, 912, 945 и 971 гг.). Недоумение вызывает договор 907 г., который считается некоторыми исследователями лишь выдержкой из договора 911 г., попавшей в летопись из особого источника. Наоборот, договоры 911 (Олега) и 945 (Игоря) годов, по - видимому, сохранили свою первоначальную форму. Договоры устанавливают условия мира между Русью и Византией (греками). По договору 945 г. русские купцы должны останавливаться в Константинополе у церкви святого Мамы. Они получают от греков месячину, «и да творять куплю яко же им надобе, и паки да исходить». Нарушивший постановления и совершивший преступление «показнен будеть по закону гречьскому и по уставу и по закону Рускому». Договоры являются древнейшими памятниками, дающими с наибольшей достоверностью материал для суждения о взаимоотношениях Руси и Византии. До сих пор еще не выяснено, какое право нашло свое выражение в договорах — византийское или русское. Большое влияние византийского права заметно уже в самой форме договоров, многие выражения которых являются простым переводом с греческого языка на русский. Так, мало понятные слова, которыми начинается договор 945 г. — «равно другого совещанья, бывшаго при цари Романе», — являются переводом греческой фразы, обозначающей: «Список договора, заключенного при царе Романе», [75] и т. д. С другой стороны, на договорах в той или иной мере отразился и «закон русский», на который делается ссылка. Эта особенность договоров придает им крупное значение, помогая объяснить некоторые правовые нормы, известные по Русской Правде и отражающие социальный строй Киевской Руси. От XII в. сохранились два подлинных акта, или грамоты (по древнерусской терминологии); грамота Мстислава Юрьеву монастырю и вкладная Варлаама Хутынского. Грамота великого князя Мстислава Владимировича и его сына Всеволода дана Новгородскому Юрьеву монастырю около 1130 г. Она написана на небольшом четырехугольном куске пергамента, к которому привешены 2 позолоченные серебряные печати. Несмотря на краткость содержания, грамота имеет большое значение как исторический источник, являясь первой сохранившейся иммунитетной грамотой, определяющей права феодала XII в. Особенно ценно упоминание о вирах и продажах, передаваемых князем в пользу монастыря. К тому же XII в. относится так называемая вкладная Варлаама Хутынского, представляющая собой дарственную запись игумена Варлаама — в миру богатого новгородского боярина Алексы Михайловича — в построенный им Хутынский монастырь под Новгородом. Варлаам дарит монастырю свою землю и огород «и ловища рыбная и гоголиная и пожни». Грамота написана на небольшом куске пергамента почерком конца XII в. Вкладную обычно датируют 1192 г., под которым сообщается о смерти Варлаама. Эту грамоту С. Н. Валк заподозрил в подложности, отнеся ее к концу XIV в., но палеографические данные не противоречат датировке грамоты концом XII в. К XII в. относится несколько грамот, дошедших до нас в копиях. Такова грамота новгородского князя Всеволода Мстиславича, данная им около 1134—1135 гг. церкви Ивана Предтечи на Опоках. Она устанавливает привилегированное положение «Иванского ста», в которое вступали купцы, торговавшие воском. Таким образом, грамота Всеволода является древнейшим русским уставом купеческой корпорации. Примерно к тому же времени относится устав Всеволода «о церковных судах и торговых мерилах», а также устав новгородского князя Святослава Ольговича (1137) о доходах новгородской епископии. К середине XII в. принадлежат уставные грамоты князя Ростислава, данные смоленской епископии. По - видимому, к концу XII в. относится «устав Ярослава о мос - тех», ранее неверно относимый ко времени Ярослава Мудрого и устанавливающий распределение мостовой повинности в Новгороде. Считаются сомнительными по подлинности купчая и духовная Антония Римлянина 1147 г. Валк зачисляет их прямо в подложные документы, хотя, может быть, правильнее говорить о позднейшей порче их текста в XVI в. [76] ЛИТЕРАТУРА К ГЛАВЕ V «Историк - марксист», 1938, № 5 (М. Н. Тихомиров, Русская Правда). - Н. В. Калачов, Предварительные юридические сведения для полного объяснения Русской Правды, изд. 1 - е, 1846; изд. 2 - е, 1880 (там же указана библиография Правды). — В. Сергеевич, Лекции и исследования по древней истории русского права. — Русская Правда в четырех редакциях по спискам Археографическому, Троицкому и кн. Оболенского, с дополнениями и вариантами из других списков, изд. В. Сергеевич, Спб. 1904.— L. К. Coetz, Das russische Recht (Русская Правда) 1910—1913, 4 тома. — К. А. Максимейко, Опыт критического исследования Русской Правды, вып. 1. Краткая редакция. — И. А. Стратонов, К вопросу о составе и происхождении краткой редакции Русской Правды (Известия Общества археологии, истории и этнографии при Казанском университете, т. XXX, вып. 4). — Е. ф. Карский, Русская Правда по древнейшему списку, Л. 1930. — Русская Правда по спискам Академическому, Троицкому и Ка - рамзинскому, под ред. А. И. Яковлева и Л. В. Черепнина. — Русская Правда по спискам Академическому, Карамзинскому и Троицкому, под ред. Б. Д. Грекова. — Русская Правда. Тексты на основании 7 списков и 5 редакций. Составил и подготовил к печати проф. С. Юшков, Киев 1935. — Правда Русская, т. I. Тексты. Подготовили к печати В. П. Любимов, Н. Ф. Лавров, М. Н. Тихомиров, Г. Л. Гейерманс и Г. Е. Кочин, под ред. акад. Б. Д. Грекова, изд. Академии наук СССР, М.—Л. 1940. — С. В. Юшков, Исследования по истории русского права, вып. 1 (об уставе Владимира). — М. Владимирский - Буданов, Хрестоматия по истории русского права, вып. 1. — М. Дьяконов, Очерки общественного и государственного строя древней Руси, 1926, период первый (источники права). — Правда Русская. Учебное пособие. М.—Л. 1940, изд. Академии наук СССР. — Н. Лавровский, О византийском элементе в языке договоров русских с греками, 1853. |