М. С. Савина Пряжникова Е. Ю
 Скачать 4.4 Mb.
|
|
Глава 8 ПСИХОЛОГ-ПРОФКОНСУЛЬТАНТ КАК СУБЪЕКТ ОРГАНИЗАЦИИ СОПРОВОЖДЕНИЯ ЧЕЛОВЕКА В ПРОФЕССИОНАЛЬНОМ И ЛИЧНОСТНОМ САМООПРЕДЕЛЕНИИ 8.1. Проблема «модели специалиста» профконсультанта Иногда перед психологами возникает интересный вопрос: чем они как специалисты принципиально отличаются от «психологов-любителей»? Возможно, с постановки этого вопроса и начинается настоящее развитие профессионала. Примером эффективной профориентационной помощи «психолога-любителя» может быть помощь матери в выборе профессии сыну или взаимная помощь одноклассников друг другу в информировании о профессиях и учебных заведениях, в морально-эмоциональной поддержке и даже в трудоустройстве и т. п. И все-таки можно выделить основные отличия психолога-специалиста от «психолога-любителя»: специалист имеет теоретическую базу. Его знания система тизированные, обобщенные, и, кроме того, у специалиста посте пенно вырабатывается особый стиль мышления. Любитель может похвастаться, что «прочитал всего З.Фрейда», и даже привести красивые примеры из его книг, но суть 3. Фрейда он, скорее все го, не понял, так как он не знает других корифеев психологии и поэтому ему сложно оценить роль З.Фрейда в психологии и во всей культуре; психолог-профессионал использует специальные средства — методики, которые расширяют возможности психолога, а иногда и подстраховывают его, например, когда психолог просто устает (любитель часто опирается на свое природное обаяние и жизнен ный опыт); психолог-специалист формирует чувство ответственности. Любитель обычно берет всю ответственность «на себя», а задача психолога более сложная — сформировать чувство ответственно сти у самоопределяющегося подростка; психолог-специалист включен в профессиональное сооб щество, и у него развиваются профессиональное самосознание и самоуважение. «Психолог-любитель» обычно лишен стабильных кон тактов с психологами и «варится в собственном соку» (даже если самостоятельно увлекается психологией и читает психологиче скую литературу). Включение в сообщество (в «профессиональ ную тусовку») позволяет психологу-специалисту обмениваться опытом с коллегами (особенно в неформальном общении), быть 215 в курсе методических новинок, а также получать морально-эмс циональную поддержку в случае неудач на работе; специалист имеет диплом и различные сертификаты, под тверждающие его квалификацию, чего лишен любитель. Заметил что для многих клиентов важно, чтобы с ними работал «диплс мированный» специалист; психолог-специалист обладает особым профессиональнь тактом, развитой профессиональной и человеческой нравстве* ностью, суть которой состоит в том, чтобы не лишать человек права быть субъектом своих выборов. Любители в большинст случаев демонстрируют тем людям, которым они помогают, ее ственную уверенность и напористость, их позиция: «Будь cnoKq ен! Положись на меня!»; настоящий специалист способен к саморазвитию (даже специально организованных «переподготовок» и «учеб» за сч(( организации); психолог-профессионал способен к самосохранению, т.| он обладает профессиональной психогигиеной труда, которой,! сожалению, специально почти не обучают в вузах; профессиональный психолог имеет иммунитет против н| научных, популистских методов, например против использовав в работе с клиентами методов астрологов и гадалок. Хотя иногда, установления доверительного контакта с «астрологически-орие» тированными» клиентами было бы неплохо продемонстрировав свои знания в этих областях (например, как бы невзначай заяв* что читали книги такого-то авторитета и были на лекциях таког то), но только для того, чтобы потом перевести профконсульт цию в русло научно-практической традиции. Для понимания того, кем является «настоящий профконсул тант», можно обратиться к понятию «модель специалиста». А. К. Maj кова выделяет следующие составляющие «модели специалис а) профессиограмму деятельности специалиста; б) профессий нально-должностные требования (ПДТ); в) квалификационно профиль (требования по разрядам, категориям). При построении «модели специалиста» выделяют же следующие варианты модели: модель реально действующего, «готового» специалиста, торая включает в себя: а) модель деятельности специалиста (г выделяются цели, задачи, действия, операции) и б) модель л! ности специалиста (где выделяются профессионально важные : чества — ПВК); модель подготовки специалиста. Такие модели могут бь очень разнообразными в зависимости от опыта обучающегося переобучающегося) специалиста. Заметим, что традиционно когда психологи говорят о cnei алисте такой-то профессии, то больше внимания обращают i 216 на его качества. У психолога обычно выделяют: коммуникативность, психическое здоровье, знание своего дела, жизненный опыт и даже остроумие (по оценкам и пожеланиям многих студентов). Цо если бы профотбор на профессию «психолог» осуществлялся только по этим качествам, то, скорее всего, такой человек, как 3. Фрейд, известный своим неуживчивым характером, был бы сразу ^е «забракован». Таким образом, есть, видимо, что-то гораздо более важное, чем просто «необходимые качества». Для целого ряда творческих профессий важны мировоззренческая позиция, способность находить смысл в данной профессиональной деятельности, наконец, готовность совершить в рамках данной деятельности личностный поступок, будь то научное открытие или воля для противодействия профессиональным стереотипам. Особенно это относится к гуманитарным профессиям, включая и профессию психолога-практика. При рассмотрении вопроса, каким должен быть специалист по профессиональному самоопределению, можно обратиться к проблеме «имиджа психолога-профконсультанта». Можно поставить вопрос так: должен ли психолог-профконсультант быть «узнаваемым» по каким-то специфическим признакам? Скорее, да, так как это творческая профессия (а «творцы» любят выделяться, им это помогает в работе), сам образ также способствует решению проблемы клиента (устанавливается большее доверие, клиент не тратит время на выяснение того, «настоящий» перед ним психолог или «ненастоящий»). Следующий вопрос: какие признаки (или какое поведение) определяют «имидж» «настоящего» профконсультанта? Многое зависит от того, что это за психолог: а) если он всего лишь «делает деньги», то должен нравиться своей клиентуре (как, например, это делают многие «целители» и «психотерапевты»), для этого желательно уметь выглядеть «экстравагантным»; б) если проф-консультант работает в организации или на фирме, где свои правила поведения и одежды, то придется соответствовать этим правилам; в) если психолог служит идее, то обычно он держится скромнее; г) если профконсультант сам в себе не разобрался, то он обычно пробует разные варианты поведения (может, одежда и пробное поведение что-то подскажут ему для нахождения своего «образа профессионала»). Имидж (авторитет, образ) профконсультанта может формироваться разными путями: посредством стремления к внешнему сходству с «настоя щим» специалистом (каким видят его многие клиенты и коллеги- психологи, слава богу, для этого всегда есть множество примеров Для подражания); посредством успешной помощи клиентам; с помощью общественного мнения, некой «харизмы», хотя Как профессионал он ничем особенным не выделяется (как извест- 217  но, в некоторых организациях или в определенной среде потен^ циальных клиентов хотят, чтобы у них работали побольше «выда^ ющихся» специалистов).Проблема имиджа заключается в том, что профконсультант бы «разрывается» между стремлением соответствовать некому прс фессиональному стереотипу (чтобы вызывать доверие у клиентов| чтобы нравиться начальству и застрявшим в своем развитии кол| легам-психологам) и тем, что профконсультант — это творчес«| кая профессия, предполагающая творчество не только в мыслях' но и в поведении. (J В любом случае на первоначальных этапах профконсультиро| вания лучше соответствовать имиджу настоящего специалист! (не разочаровывать клиентов), а уже на последующих этапа работы стараться быть самим собой. Самое печальное, если прс1 консультанту так понравится «производить впечатление», чч он уже не в состоянии выйти из этого профессионального сте| реотипа и лишает себя возможности развиваться в своей прс фессии. 8.2. Основные концептуальные установки профконсультанта Выделение подобных установок важно для лучшего осознан профконсультантом своего труда, для осознания того, что име но он делает в каждом конкретном случае. В целом можно — лить три пары таких противоположных установок (табл. 7). Таблица Основные концептуальные установки профконсультанта Установки, предполагающие внутренне активного клиента и консультан У  становки,Критерии выделения установок предполагающие внутренне пассивного клиента и консультанта Подбор человека к профессии (или профессии к человеку) (это предполагает уже что-то имеющееся и мало зависящее от самого человека) С точки зрения готовности человека к профессии 218 Подготовка и самоподготовка человека к труду, что предполагает и формирование готовности к самсн| му труду (по Е. А. Кли| мову), где у человека уже гораздо больше возможностей стать субъектом профессио1 нального развития Окончание таблицы 7
Проблема возникает в том случае, когда профконсультант стремится работать, ориентируясь на установки, предполагающие уважение к клиенту, уважение его достоинства и субъект -ности, но сам клиент этому отчаянно сопротивляется под воздействием стереотипов общественного сознания и предрассудков. Например, клиент убежден, что для жизненного успеха ему необходимо обязательно доказать кому-то свое превосходство, а может, и занять должность в фирме или место в престижном вузе, 219 на которое реально претендует более подготовленный и достой ный человека. Примечательно, что подобные клиенты очень любят порасс> дать о высоких материях, т. е. неблаговидные дела совершают обь но на фоне благородных поз и разговоров. Когда во всем этс участвует профконсультант, то возникает сильное сомнение в будет ли такая работа способствовать его собственному личное ному развитию. Естественно, напрямую заявлять клиенту, что не прав, категорически запрещается, так как ничего, кроме об* и неприязни с его стороны, мы не получим. Здесь нужны бол| тонкие действия и, чтобы их совершить, нужно быть не толЦ хорошим психотерапевтом, но и немного философом. 8.3. Профконсультант как возможный посредник ме> самоопределяющимся человеком и культурой В самом упрощенном варианте профконсультант может ра сматриваться как «посредник» между подростком и миром npoqсии. Но, как уже отмечалось, самоопределяющегося подрс собственно профессия часто волнует лишь в качестве средства, нахождения своего места в обществе, построения жизненного; пеха (лишь со временем смысл может быть найден в самой фессиональной деятельности). Поэтому профконсультант реаль^ выступает посредником между подростком и социумом, а та* между подростком и более конкретными социальными hhcti тами. Профконсультант может быть «посредником» между человеком конкретной организацией, например предприятием, фирмой учебным заведением. В этом случае психолог помогает челове| найти свое место в данной организации, но часто при этом соблюдает интересы этой организации в ущерб интересам определяющейся личности, поскольку организация платит пс хологу деньги, рассчитывая в перспективе получить от даннси кандидата на работу высокую прибыль или реализовать какой-| иной свой интерес, часто отличающийся от интересов разв* личности данного человека, ведь известно, что даже в вузах i ление к высоким показателям успеваемости (или «качества з* ний») нередко достигается за счет ограничения возможное личностного развития обучающихся. Профконсультант может выступать «посредником» между че веком и определенной социально-профессиональной группой. Нап{ мер, после проведения психологических занятий со школьт ми большая часть класса вдруг начинает выбирать профессию «пс холог». Скорее всего, любящий свою профессию профконсу! тант просто сагитировал всех на нее. В иных вариантах это моя 220 быть просто «подыгрывание» школьникам, ориентирующимся на «модные» и «престижные» для данного момента профессии. Здесь также происходит не столько выбор данной профессии, сколько ориентация на образ жизни данных профессионалов. Заметим, что для конкретных подростков привлекательной может оказаться не только «престижная» профессия, но и любая другая, иначе «непрестижные» профессии вообще никем бы не выбирались. Во всех этих примерах также проявляется стереотипизированное отношение к построению профессиональной перспективы. В каких-то случаях профконсультант может выступать «посредником» между человеком и конкретной государственно-административной системой. Например, это может быть агитация непременно заниматься «бизнесом» (в условиях построения «рыноч-но-базарной» экономики) или агитация осваивать военные специальности и готовиться к войне (в условиях милитаризованного государства). Здесь также самоопределяющегося человека приобщают к чему-то конкретному, часто не давая сориентироваться в более глобальной социокультурной ситуации. Хотя, несомненно, в случае реальной угрозы войны определенная агитация и патриотическое воспитание должны осуществляться более активно. Наконец, в каких-то отдельных случаях профконсультант может выступать «посредником» между человеком и всей Культурой, постепенно приобщая его к высшим идеалам и ценностям, созданным человечеством. Лишь только «осознав» или хотя бы «почувствовав» величие Культуры, можно полноценно искать свое призвание в более конкретных жизненных ситуациях. Лишь в этом случае каждая конкретная профессиональная деятельность, как и любой жизненный поступок, будет пронизана высоким смыслом, а не просто желанием «побольше заработать» и «попрестижнее устроиться». Одним из результатов такого «посредничества» может быть формирование «активного субъекта Культуры», который не только соприкасается с ее величием, но и стремится что-то привнести в нее, сделать свой сознательный личностный вклад в Культуру. В противном случае человек все равно не может оставаться вне Культуры, но здесь, скорее, Культура «захватывает» его в свое «пространство» и «использует» в своих целях всего лишь как подсобный материал. Видимо, как и в Природе, в Культуре есть свои «органические и неорганические химические элементы», свои «флора» и «фауна», а есть и свои активные субъекты (например, человек как уникальная Личность). Поэтому можно сказать, что если человек не стремится стать уникальной личностью, то он просто превращается в «культурный материал». Правда, в Культу-Ре, как и в Природе, важны не только «активные субъекты», тво-Рящие и развивающие данную систему. Каждый вспомогательный 221  элемент (подсобный «культурный материал») тоже имеет се смысл для существования данной системы.Если самоопределяющийся человек находит смысл своего суще ствования «вне Культуры», то тогда сама Культура находит для нег смысл — смысл его пребывания в данном обществе и в Культуре. Н| каждый самоопределяющийся человек имеет право ориентировать! ся не на высшие ценности Культуры, а, например, на np ные («земные») радости. Профконсультант может лишь познакО мить консультируемого подростка с самой возможностью нахоя дения более интересных, но одновременно и более сложных ненных смыслов — смыслов активного вхождения в Культуру. Можно вспомнить и такой вид «посредничества», когда главнь^ становятся личные отношения между профконсультантом и клие том. В этом случае для профконсультанта важна не реальная п| мощь человеку в нахождении своего места в мире профессий^ обществе или в Культуре, а самоутверждение за счет клиента. "' пример, это может быть «самокрасование» (внешне это выгл* часто как длинное и выразительное повествование о своих дс жениях или о величии своей «любимой» психологии и т.п.), «очаровывание» клиента, или «гневное обвинение» и даже «заг гивание» клиента в том, что он «совершенно неправильно щ ставляет себе будущую жизнь», и т.п. Хотя, как отмечал Е. А. Г мов, минимальным позитивным эффектом профконсультаг должно быть формирование оптимистичного отношения опта* к своей профессиональной перспективе. Конечно, в перечисле ных случаях профконсультанту далеко от того, чтобы считать се «посредником» между подростком и Культурой. Главное, что у профконсультанта есть возможность не толь помочь человеку сориентироваться в ограниченном смыслов «пространстве» данной профессии или в конкретной организа (что также по-своему важно), но и помочь самоопределяющек ся человеку понять свое место в этом мире, в Культуре. К соя лению, при попытке реализовать такую возможность возни* масса сложностей. Перечислим некоторые из них. Во-первых, не все профконсультанты хотят быть такими «Я средниками» (и это их право: самое страшное, если ориер на ценности Культуры будет проводиться в «обязательном порй ке»; в том-то и ценность такой ориентации, что она добр| вольная!). Во-вторых, не все клиенты охотно откликнуться на такое «I средничество» (у подростков еще необходимо сформировать требность по-настоящему понимать мир, в котором они сложность здесь состоит в том, что постижение мира — эт(Н только «радость открытия», но и «огорчения» и даже «страда от неизбежных разочарований; здесь также все должно осуще ляться только на добровольной основе!). В-третьих, возможно и противодействие со стороны различных администраторов, заказчиков и коллег-психологов, которым сам факт выхода на ценности Культуры может показаться бессмысленным, непрагматичным и даже вредным для психологической профконсультации (по принципу: «Зачем это нужно, когда нет времени и для более важных дел?»). В итоге профконсультант сам оказывается перед сложным профессиональным и личностным выбором: оставаться «хорошим», «удобным для всех» и «правильным» специалистом (например, исследовать у клиентов память, мышление и т.п., выдавая банальные рекомендации о «пригодности» или «непригодности» к такой-то профессии) или стремиться максимально реализовать свой шанс помогать самоопределяющимся подросткам приобщаться к высшим ценностям культуры и в идеале помогать им находить для себя смыслы в этом мире. 8.4. Интеллигентность как возможный ориентир личностного развития профконсультанта Само обращение к проблеме интеллигентности может у кого-то вызвать кривую усмешку: тема непопулярная (особенно в среде людей, похожих на интеллигентов). Если соотнести понятие «интеллигентность» с разными профессиями, то, прежде всего, образ интеллигента должен ассоциироваться с профессиями «врач» и «учитель». Именно психолого-педагогические специальности затрагивают самые гуманитарные аспекты развития личности как школьников, так и взрослых людей. Поэтому было бы странным не затронуть проблему интеллигентности при рассмотрении профконсультанта как субъекта помощи самоопределяющемуся человеку. Традиционно выделяют следующие варианты понимания «ин-тел л игентности»: интеллигент — это работник умственного труда. Хотя если такой человек оказывается негодяем (например, отличным профессионалом с высшим образованием), то вряд ли его можно назвать «и нтеллигентом»; интеллигент — это воспитанный, обаятельный человек, знаю-Щий, как вести себя в приличном обществе. Но сколько в мире обаятельных, изысканных и «хорошо пахнущих» ничтожеств; интеллигентность — это определенная нравственная позиция, Это оппозиционность всему антигуманному, это неравнодушие ко всему, что происходит в обществе. Известный философ А. Ф.Лосев писал, что если интеллигент не является критически мыслящим общественником, то такой интеллигент глуп, не умеет про-Явить свою интеллигентность, т. е. перестает быть интеллигентом. 222 223 Но если человек с развитой нравственностью не обладает образованием и элементарно не воспитан, то его также сложно назват интеллигентом; интеллигент сочетает в себе прекрасное образование и воспитание с активной нравственной позицией, т. е. он неравнодушен: тому, что происходит в обществе и во всем мире. Настоящем} интеллигенту не только «до всего есть дело», но он в силу своег образования и положения в обществе может хоть как-то повлиять на ситуацию и хотя бы попытаться улучшить ее. Такое понимание «интеллигентности» представляется нам пригодным для дальней^ шего анализа, но есть еще одно понимание интеллигентности; интеллигентность — развитое чувство долга перед своим нарс дом, перед обществом. Такое чувство — результат понимания справедливости в стартовых возможностях разных людей. Например, кто-то рождается в хорошей семье, в культурно^ центре, ходит в специализированные («элитные») школы и т.ш а другой рождается в семье алкоголиков, вдали от культурнь центров, с детства погружен в атмосферу злости и насилия, тественно, у первого гораздо больше возможностей получить чественное образование и занять определенное положение в ществе, а второй человек, скорее всего, такого образования воспитания не получит, и его положение в обществе будет самым завидным. При этом второй человек (с менее удачной пр фессиональной судьбой) будет даже приносить пользу общее и часто в ущерб самому себе создавать возможности для тог чтобы кто-то с более благоприятными стартовыми возможности ми получил образование и стал «интеллигентом». К сожаленвд часто благополучие одних людей строится на относительном благополучии других людей, а всякие рассуждения о том, что дый является «кузнецом своего счастья», справедливы лишь отдельных случаев. И если интеллигент не понимает своего дол| перед теми, за счет кого он выстроил свой профессионалы успех, то это уже не настоящий интеллигент (например, обра ванный и воспитанный человек заявляет, что «он никому и hi го не обязан» и «ему наплевать на тех, кто не сумел добит успеха», надо, мол, «меньше жаловаться и больше работать...*] Еще А. Блок писал, что одно только делает человека человеком;! знание о социальном неравенстве. Но понимать мало: надо еще стремиться хоть что-то сдел для того, чтобы у всех людей расширились возможности и получения хорошего образования и воспитания, и для сокра ния социального разрыва между «благополучными» и «менее i гополучными» слоями общества, и для возможности приобщен! как можно большего числа людей к ценностям культуры. К сожалению, история интеллигенции в России такова, последние десятилетия она растеряла лучшие свои качества. 224 началу, еще в предшествующие столетия, интеллигентами становились представители привилегированных классов (как и во всех развитых странах), поэтому быть интеллигентом означало принадлежать к «элите». Позже, по мере демократизации общественной жизни, образование стало более доступным и для представителей средних классов. Одновременно образованные (интеллигентные) люди превратились в наемных работников, и их труд несколько обесценился. Но до сих пор еще многие из людей, имеющих высшее образование, в глубине души причисляют себя к привилегированным слоям общества. Не этим ли объясняется некоторая моральная неустойчивость (продажность) значительной части интеллигентов, как только тоталитарная власть начинает заигрывать с интеллигенцией (например, раздавать награды и т.п.). Некоторые авторы (см.: Барбакова К. Г., Мансуров В.А., 1991; и др.) считают, что «самым страшным преступлением сталинского режима» было превращение отечественных интеллигентов в «узких специалистов», когда образованному человеку было небезопасно размышлять о происходящем вокруг: от него требовалось только качественное выполнение его основной работы, а за «лишние» размышления — репрессии. Благодаря этому в России сформировался особый тип «образованных и воспитанных» специалистов, которым «наплевать на все, что происходит вокруг» (в простонародье их называют «пофигистами»). Например, среди таких людей неприличным считаются разговоры о политике, о судьбах страны и т. п. Страшно, когда такими специалистами оказываются педагоги и психологи. Если раньше интеллигент опасался репрессий со стороны властей, то современный интеллигент больше всего на свете боится так называемого «общественного мнения». Еще Э.Фромм писал о том, что свобода, достигнутая современными демократиями, — это «всего лишь обещание, но не исполнение обещанного», поскольку в итоге люди остаются зависимыми от «анонимной власти рынка, успеха, общественного мнения, "здравого смысла" — или, вернее, общепризнанной бессмыслицы...». Как ни парадоксально, но наиболее отчетливо и трагично такая зависимость от «общественного мнения» (и от мнения «своей тУсовки») проявляется именно у представителей так называемых «творческих профессий» (писателей, артистов, музыкантов... и психологов). Объясняется это тем, что в среде наиболее творческих и редких профессий жизненный успех и карьера человека во многом зависят от их согласия с господствующими в этой среде мнениями и нормами. Если творческий человек высказывает свою иную нравственную позицию, то «тусовка» его обычно отторгает, 0тРицательное (презрительное) мнение о нем быстро распространяется в узком кругу «своих», «посвященных» людей и такой 225 Чрнжникопа I  смельчак просто не может реализовать себя как профессиовд И наоборот, в более массовых инженерных профессиях челов не зависит столь сильно от мнения своей профессиональной с{ ды, так как в случае его отторжения конкретной «тусовкой» гораздо проще сможет устроиться в другой организации по пр филю своей работы, чем артист или художник. В итоге те (традиционная «элита», «интеллигенция»), которые должны бь выразителями свободной нравственной позиции, утрачивают в < временном мире свое главное достоинство и превращаются лвд в пустых (но обычно очень «ярких») идолов массового сознаьТрагедия этих людей в том, что часто они вынуждены подстра ваться под примитивные вкусы обожающей их публики, хс могли бы реализовать свой несомненный творческий потен1 более достойно. Как ни удивительно, но благодаря своему инт лекту, образованию и другим способностям они быстро наход варианты самооправдания и часто выглядят вполне благопол ми и довольными своей жизнью. Но это все до поры до времен! А впоследствии кто-то из них вполне может оказаться пациеь психотерапевта... Деградация отечественной интеллигенции имеет множес причин, в том числе и подверженность влиянию культуры «к сового общества». Бывший госсекретарь США 3. Бжезинский в < ей книге «Великая шахматная доска» (1998) предлагает свою щ цепцию культурного превосходства и пишет, что «...в области ] туры, несмотря на некоторую примитивность, Америка поль ется не имеющей себе равных притягательностью, особенно ди молодежи всего мира...». Утверждая свою культурную экспв сию, отмечает 3. Бзежинский, Америка широко полагается в : на косвенное использование влияния на зависимые элиты, т.е. интеллигенцию. Еще во второй половине 1940-х гг. тогдашний директор США в своей работе «Размышления о реализации американс! послевоенной доктрины против СССР» писал: «Посеяв там мы незаметно подменим их ценности на фальшивые и зас их в эти фальшивые ценности поверить. Эпизод за эпизодом разыгрываться грандиозная по своему масштабу трагедия ги самого непокорного народа на земле, окончательного, необр мого угасания его самосознания... Хамство и наглость, лоз обман, пьянство и наркомания, национализм и ненависть к скому народу — все это мы будем ловко и незаметно культам вать... и лишь немногие будут догадываться или понимать, происходит... Но таких людей мы поставим в беспомощное пей жение, превратим в посмешище, найдем способы оболгать и щ явить отбросами общества» (цит. по: Зюганов Г.А., 1996, с. 1).| Типичный пример: во многих квартирах российской «золе молодежи» 1960—1980 гг. на самом видном месте обычно крас пись полочки с пустыми импортными банками из-под пива и пепси-колы, а также панно из импортных коробок из-под сигарет. Это была своеобразная весточка из иного, «свободного» мира, показатель некоторого «бытового диссидентства» и даже сопричастности к иной культуре и т.п. Сейчас, в эпоху «демократических преобразований», такие «иконостасы» выставлены в каждом пивном ларьке. Можно сказать, что Россию не столько даже «шапками закидали», сколько «голубыми штанами» (джинсами, о которых искренне мечтали долгое время многие российские молодые люди — будущие интеллигенты). В итоге получается, что в России несколько поколений интеллигенции воспитывались на идее «голубых штанов» (как одном из важных показателей «жизненного успеха» и «свободомыслия»). Уже в наше время другой важный военный чиновник США, шеф военной разведки Дж. Клэппер восклицает: «Как низко пали русские!» (цит. по: Кьеза Дж., 1997, с. 45). Конечно, главная причина нравственной деградации интеллигенции не во «внешних врагах», а в нас самих. Проблема — как осознать и пережить это, как использовать такой «опыт» для нравственного возрождения и собственного личностного самоопределения? Не дай бог самим профконсультантам оказаться в положении таких псевдоинтеллигентов! Самое страшное — это не использовать шанс помочь людям найти свое место в обществе и в Культуре, опираясь на имеющиеся знания, опыт и возможности своей профессии (психолог-профконсультант). Человека, который не использует свои возможности, в народе называют дураком. Есть смысл кратко рассмотреть эту ситуацию, которую можно условно обозначить «психологический феномен дурака». Вопреки распространенному мнению, «дурак» — это не столько обозначение врожденного или приобретенного слабоумия или интеллектуальной ущербности (что отмечается даже в некоторых толковых словарях). «Дурак» — понятие оценочное, и никакой уважающий себя психиатр или психотерапевт не станет называть слабоумного этом словом. Но если дурак — это человек, не использующий свои возможности для совершения каких-то значимых дел, то следует признать, что наибольшими возможностями как раз и обладают образованные, интеллигентные люди, да еще занимающие опреде-ленное положение в обществе. Получается, что именно у них наибольшая опасность (риск) стать дураками. Ведь сами по себе способности и таланты смысла не имеют, они важны именно как сРедство для совершения благородных дел. Еще А. Адлер считал, что главное для человека — быть принятым в обществе, найти в нем свое место и «содействовать благополучию других», т.е. реализовать то, что А.Адлер называл 226 227 «Gemeinschaftsgefiihl», т.е. сопричастность обществу. И наоборс если человек неудовлетворен своим положением в обществе и может внести свой вклад в общее дело, в культуру, то он буад преодолевать чувство собственной неполноценности стремлен* ем к превосходству над другими людьми, в том числе демонстр! руя свои (неиспользованные!) возможности. В свое время Ф.Ларошфуко говорил, что нет глупцов боле несносных, чем те, которые не совсем лишены ума. Зат Ф.М.Достоевский отмечал, что дурак, познавший, что он рак, это уже не дурак... Но как это осознать человеку, имев щему высшее гуманитарное образование и сдавшему все эи мены по психологии на «отлично» (ведь он уже по определи нию — «умный»)! Его не очень-то беспокоит то, что происхс дит в мире, в стране и в культуре (для него показатель культ ры — это стремление посещать престижные богемные «тусо| ки»). Такой «отличный» психолог «выше всякой там политики», е| не волнует будущее страны и ее народа, а сам народ восприним| ется им как «быдло» (именно так характеризуют современные «| мократические» СМИ тех обездоленных пожилых людей, кс рые пытались защищать свои социальные права и достоинс используя законное право на демонстрации). В свое время Данте написал, что самые раскаленные мес аду предназначены для тех, кто в эпохи великих потрясен! сохранял нейтралитет, а другой великий гуманист и мыслит А. Швейцер отмечал, что спокойная совесть — это изобретет дьявола... А в прошлом веке В.Белинский с сожалением замет что моральное равнодушие — болезнь слишком образован! людей. Иными словами, самый страшный грех для образованного ловека, да еще с высшим гуманитарным образованием, — это циальное, моральное равнодушие, а для профконсультанта — первый признак профессиональной несостоятельности, ведь по роду своей профессии как раз и должен помогать челов самоопределяться в обществе, в социальном мире и в сложн<| ценностно-смысловом «пространстве» Культуры. Поэтому важнейшей проблемой для самих профконсульта* является осознание реальной опасности стать «профессиона ными дураками» (близко к тому, что К.Маркс называл «nj фессиональной идиотией», т.е. узкой специализацией, огра ченностью своего жизненного кругозора) — риск превратит в образованных специалистов, разбирающихся в различных и: зотичных концепциях развития личности, знающих много ных и трудновыговариваемых слов и т.п., но не умеющих боящихся) использовать все это для помощи человеку в п ном личностном и профессиональном самоопределении. Вопросы и задания В чем принципиальное отличие теоретической базы настоящего психолога от знаний и осведомленности «психолога-любителя»? В чем принципиальное отличие ответственности психолога-про фессионала от ответственности «психолога-любителя»? В чем недостаток построения «модели специалиста» профконсуль танта, предполагающей выделение только значимых для успешной ра боты профессиональных качеств? В чем заключается главная проблема построения имиджа профкон сультанта? Поясните смысл возможного «посредничества» профконсультанта между самоопределяющимся человеком и культурой. Обязан ли психолог-профконсультант быть интеллигентом? Рекомендуемая литература Барбакова К. Г., Мансуров В. А. Интеллигенция и власть. — М., 1991. Пряжников Н. С. Профессиональное и личностное самоопределение. — М; Воронеж, 1996. Пряжников Н. С. Психологический смысл труда. — М.; Воронеж, 1997. Пряжников Н. С. Теория и практика профессионального самоопределения. — М., 1999. Фромм Э. Человек для себя. — Минск, 1992. 228 |