ответы международное частное право. Международное частное право понятие, система и специфика отрасли. Доктрины мчп
 Скачать 358.33 Kb.
|
|
Деликтные обязательства в МЧП Деликтные отношения – это обязательства, возникающие в связи с причинением вреда. Лицо, являющееся потерпевшим, имеет право требовать от делинквента возмещения вреда. При этом размер и порядок определения ущерба может быть различным в зависимости от права, применяемого для регулирования этих вопросов. Особенность деликтных обязательств состоит в том, что их возникновение не обусловлено договором, а связано с наступлением факта – причинением вреда, причем в ряде случаев независимо от вины лица, причинившего вред. Участниками деликтных правоотношений могут выступать различные субъекты МЧП, причем как в качестве потерпевшего, так и в качестве делинквента. Это касается, прежде всего, таких специфических субъектов МЧП, как государство и межправительственные организации. Чаще всего участниками деликтных отношений выступают физические лица. При рассмотрении деликтных споров коллизионная проблема (определение применимого права) может возникнуть при решении различного рода вопросов: • определении оснований возникновения вреда; • квалификации деяния как деликта; • установлении деликтоспособности субъектов; • определении размера и порядка возмещения ущерба. Традиционно в законодательстве разных стран закреплялась основная, порой единственная, коллизионная привязка для всех вышеуказанных ситуаций – право государства места причинения вреда. С развитием и совершенствованием правового регулирования деликтных отношений такое единообразие в подходе государств было дополнено применением других коллизионных принципов: • законом места жительства (или гражданства) потерпевшего; • законом места наступления неблагоприятных последствий, причиненных в результате деликта; • законом государства, с которым связаны обе стороны деликтных отношений (имеют общее гражданство или место жительства); • законом суда. Правовые системы некоторых государств включили в область деликтных обязательств принцип автономии воли сторон. Участники деликтного отношения получили возможность подчинять статут деликтного обязательства тому правопорядку, который учитывает интересы обеих сторон. В российском законодательстве в части третьей ГК РФ этот принцип тоже нашел отражение. В соответствии с пунктом 3 ст. 1219 стороны могут договориться о применении к деликтному обязательству права страны суда. Таким образом, "автономия воли" рассматривается российским законодателем как возможность применения, помимо закона места причинения вреда, закона страны наступления вредных последствий, а в определенных случаях-закона общего гражданства или общего места жительства потерпевшего и причинителя вреда, – закона суда. Регулирование деликтных обязательств в правовых системах зарубежных стран на протяжении последних лет претерпело существенное изменение: от признания единственного коллизионного принципа – закона места причинения вреда – до законодательного закрепления таких коллизионных привязок, как закон общего гражданства, закон общего места жительства, закон "автономии воли", закон суда. Первоначально в американской, а впоследствии и в практике других государств получили распространение так называемые "теория наиболее тесной связи", "теория интереса" и "теория учета результата", позволяющие судам дифференцированно подходить к определению порядка, условий и размера возмещения вреда, в зависимости от имевших место фактических обстоятельств. Так, например, в Закон о международном частном праве Швейцарии 1987 г. были включены нормы, регулирующие выбор права при двух ситуациях: 1) когда делинквент и потерпевший имеют постоянное место жительства в одной стране; 2) когда стороны проживают на территории разных государств. В первом случае действует коллизионный принцип – закон общего места жительства сторон; во втором – закон места причинения вреда. В Законе о международном частном праве Австрии 1978 г. сформулировано несколько коллизионных принципов, действующих в отношении деликтных обязательств. Согласно статье 48 Закона требования об убытках, возникших в результате деликта, регулируются правом страны, где было совершено действие, повлекшее ущерб. При этом австрийский законодатель предусмотрел субсидиарную коллизионную норму, в соответствии с которой если стороны деликта более тесно связаны с правом другого государства, то это право и будет определяющим. Дополнительно в статье 35 Закона закрепляется принцип "автономии воли", применяемый для регулирования иностранных деликтов: стороны деликта имеют право выбрать регулирующий их правоотношение правопорядок. В законодательстве большинства государств место причинения вреда (место совершения деликта) определяется по праву страны, где было совершено действие, послужившее основанием для требования о возмещении вреда. Однако и эта, казалось бы, единственно приемлемая "конструкция" действует с определенными исключениями. Так, например, неоднозначно решается вопрос об определении места деликта в судебной практике Франции: в некоторых случаях применяется право государства места совершения деликта, в других – право места наступления последствий. В отличие от судебной практики Франции, в Германии действует следующий принцип: если причинение вреда имело место в одном государстве, а ущерб возник в другом, то "место причинения вреда" как принцип, лежащий в основе деликтных обязательств, будет выбирать потерпевший. В статье 835 Гражданского кодекса Вьетнама 1995 г. "Возмещение за причинение вреда вне договора" содержатся три коллизионные нормы, устанавливающие выбор права при регулировании деликтных отношений. В соответствии с первым положением возмещение вреда может определяться либо по праву страны, где был причинен вред, либо по праву страны, где наступили неблагоприятные последствия. Учитывая, что законодатель, сформулировав альтернативную коллизионную норму, не связал право выбора с волеизъявлением потерпевшего, вопрос об определении компетентного правопорядка будет решаться судом. Второе положение содержит отсылку к закону флага в случае, если вред причиняется воздушными и морскими судами. И, наконец, третье положение представляет собой пример односторонней коллизионной нормы, привязка которой содержит отсылку к правовой системе Вьетнама. Эта норма действует в отношении деликта, имевшего места за пределами территории Вьетнама в случае, когда стороны деликта являются вьетнамскими физическими или юридическими лицами. В области деликтных отношений принято достаточно много международных конвенций. К ним относятся: Конвенция об ущербе, причиненном иностранными воздушными судами третьим лицам на поверхности, 1952 г.; Брюссельская конвенция об ответственности операторов ядерных судов 1962 г.; Венская конвенция о гражданской ответственности за ядерный ущерб 1963 г.; Конвенция о гражданской ответственности за ущерб от загрязнения нефтью 1969 г.; Гаагская конвенция о праве, применимом к автотранспортным происшествиям, 1971 г.; Гаагская конвенция о праве, применимом к ответственности изготовителя, 1973 г.; Парижская конвенция об ответственности перед третьей стороной в области ядерной энергии 1973 г.; Конвенция о гражданской ответственности за ущерб, причиненный при перевозке опасных грузов автомобильным, железнодорожным и внутренним водным транспортом, 1990 г.; Конвенция ООН об ответственности операторов транспортных терминалов в международной торговле 1991 г. Коллизионные принципы в области международных трудовых отношений. В отличие от российского, законодательство зарубежных стран содержит специальные коллизионные нормы, регулирующие международные трудовые отношения: - закон государства, на территории которого следует выполнять работу (Указ Президиума ВНР 1979 г. № 13 "О международном частном праве"); в венгерском законодательстве: • личный закон назначающего органа власти или избирающего коллектива – для трудовых отношений, возникающих при выборах или назначении соответствующего работника; • личный закон работодателя – при выполнении работы на территории нескольких государств; • венгерский закон – при командировке венгерских трудящихся за границу; • закон флага – для трудовых отношений, возникающих в процессе осуществления международной перевозки водным или воздушным транспортом; • личный закон перевозчика – при регулировании трудовых отношений, возникающих в сфере международных перевозок; • закон государства места работы – lex loci laboris (законодательство Австрии, Венгрии, Испании, Чехии, Европейская конвенция относительно права, применяемого к договорным обязательствам, 1980 г. и др.); • закон места заключения трудового контракта; • закон гражданства (или домицилия работника); • закон места деятельности предпринимателя; • закон перевозчика, закон флага, закон места регистрации транспортного средства (применяются при регулировании международных перевозок); • принцип "автономии воли". Например, в законодательстве Польши: стороны имеют право подчинять трудовые отношения выбранному ими закону, при условии, что такой выбор будет обоснованным (правопорядок будет иметь связь с регулируемыми им отношениями). Так, коллизионное правило lex flagi (закон флага судна) следует применять в отношении работников транспортных организаций. Статья 416 Кодекса торгового мореплавания РФ предусматривает, что отношения между судовладельцем и членами экипажа судна регулируются законом государства флага судна, если иное не предусмотрено договором, регулирующим отношения между судовладельцем и членами экипажа судна, являющимися иностранными гражданами. Таким образом, в качестве основной коллизионной привязки предусматривается закон государства флага судна, а в качестве альтернативной коллизионной привязки предусматривается правило об автономии воли сторон (lex voluntatis). Однако с учетом характера трудовых отношений выбор сторонами трудового договора права той или иной страны, подлежащего применению, ограничен. Данное ограничение заключается в том, что "выбор сторонами трудового договора права, подлежащего применению к отношениям между судовладельцем и членами экипажа судна, не должен приводить к ухудшению условий труда членов экипажа судна по сравнению с нормами права того государства, которыми должны регулироваться данные отношения при отсутствии со глашения сторон о подлежащем применению праве". В большинстве стран в регулировании международных трудовых отношений применяется коллизионная формула "закон по договоренности", то есть автономия воли сторон – lex voluntatis. Согласно данной коллизионной привязке выбор применимого права предоставляется самим сторонам трудового договора. При этом в одних странах это право выбора осуществляется сторонами без ограничений (Австралия, Канада). В других – сохраняются ограничения свободы выбора права определенными пределами, ориентированными на защиту интересов слабой стороны – работника. Например, в Германском гражданском уложении принцип автономии воли является основополагающим в международном праве трудовых договоров. Выбор права допускается и может осуществляться как сторонами, так и посредством коллективного договора. Однако его действие существенно ограничивается императивными нормами национального права. Так, принцип автономии воли не должен лишать рабочего защиты, предоставляемой ему его национальным правом. При отсутствии выбора сторонами права трудовые отношения подлежат регулированию правом страны места обычного выполнения работником своей трудовой деятельности (lex loci laboris). Действие права, определяемого по выбору участников трудового договора, может быть ограничено требованием о том, чтобы работник не был лишен защиты, предоставляемой ему началом lex loci laboris, то есть законом места выполнения работы. Гражданский кодекс канадской провинции Квебек предусматривает, что указание сторон на право, применимое к трудовому договору, не лишает работника защиты, которая предоставляется ему императивными нормами права страны, где работник обычно выполняет свою работу (даже если он временно выполняет задание в другой стране), или, в отсутствие такой страны, императивными нормами права страны, где его работодатель имеет свой домицилий или постоянное место осуществления деловых операций. "Защитные" оговорки, подобные упомянутым, характерны для законодательства Франции, Бельгии, а также для некоторых латиноамериканских стран. Закон Грузии 1998 г., формулируя "императивные нормы социальной защиты", предписывает считать выбор права недействительным, если он игнорирует императивные нормы, принятые для защиты рабочих и служащих от дискриминации. Это правило подлежит применению также в отношении трудовых договоров, если они согласованы или заключены в стране, где рабочие и служащие имеют место жительства и где действуют такие защитные оговорки. "Защитная" оговорка включена также в Закон Эстонии 2002 г. Коллизионная привязка "закон места выполнения работы" (lex loci laboris) – самый распространенный подход при определении права, применимого к трудовым отношениям. Так, статья 10.6 Гражданского кодекса Испании гласит, что "к обязательствам, вытекающим из трудовых договоров, за неимением прямо выраженного подчинения сторон (какому-либо закону) применяется закон места, где выполняются работы". Согласно статье 67 Кодекса международного частного права Туниса, "трудовой договор регулируется правом государства, в котором работник обычно выполняет свою работу". Достаточно распространена практика выбора правопорядка по закону места нахождения работодателя. В соответствии с этим коллизионным принципом, если, согласно трудовому договору, работу следует выполнить на территории нескольких государств, то к трудовому отношению следует применять закон места нахождения, места жительства или места коммерческой деятельности работодателя. Личный закон работодателя применяется в виде места нахождения или гражданства работодателя. Так, согласно законодательству Венгрии, если работники венгерского работодателя выполняют работу за границей по командировке или на более длительной зарубежной службе, то к правовому отношению следует применять венгерский закон. Данный принцип используется и тогда, когда место работы определить точно невозможно (например, по причине командировок) или работа подлежит исполнению в двух или более странах. Следует отметить также применение закона страны заключения контракта о найме. Например, по законодательству Англии и США к трудовым отношениям, заключенным в этих странах, применяется законодательство этих государств. Что касается Российской Федерации, то в настоящее время ни Трудовой, ни Гражданский кодекс не содержат коллизионных норм, которые регламентировали бы международные трудовые отношения. Так, например, статья 11 Трудового кодекса РФ содержит общее коллизионное нормативное предписание, основанное на критериях территориальности национального режима в регулировании международных трудовых отношений. Коллизионые принципы в области брачно-семейных отношений Все правовые системы включают коллизионные нормы, определяющие выбор права для установления материальных условий, но при этом коллизионная норма в правовой системе каждого государства имеет свою формулу прикрепления, т.е. закрепляет свое правило выбора права, которое не обязательно будет совпадать с правилом, принятым в другом государстве. В результате взаимодействия правовых систем выработалось несколько законов в области брачно-семейных отношений: • закон места заключения брака (lex loci celebrationis) (некоторые страны Латинской Америки, включая Аргентину и Мексику). Логическая обоснованность и удобство в использовании такой привязки осложняется тем, что лица, желающие обойти какие-либо препятствия национального закона, могут заключать брак на территории, где действуют "выгодные" для них законы. Учитывая это, государства, где применяется принцип lex loci celebrationis, принимают специальное законодательство, запрещающее заключение брака в государстве, отличном от домицилия сторон. Подобное предписание содержится в Единообразном законе об обходе законов о браке 1912 г., действующем в ряде штатов США; • личный закон, который в некоторых странах означает закон домицилия, а в других – закон гражданства (законодательство Норвегии, Дании, ряде латиноамериканских стран); • смешанный закон, т.е. симбиоз применения и закона гражданства (или закона домицилия), и закона места заключения брака. В определенной степени к "смешанной" можно отнести правовую систему Российской Федерации. Согласно пункту 2 ст. 156 Семейного кодекса РФ, условия заключения брака на территории России определяются законом гражданства лица, а также с соблюдением требований российского законодательства в отношении обстоятельств, препятствующих заключению брака (т.е. в соответствии с законом места заключения брака); • общее гражданство или общее место жительства; • закон гражданства усыновителя; • закон гражданства лица, в отношении которого устанавливается или отменяется опека или попечительство; • закон суда; • закон "автономии воли" (в правовой системе Российской Федерации принцип "автономии воли" был неприменим в области семейного права до принятия в 1995 г. Семейного кодекса РФ). Заключение браков. Генеральными коллизионными привязками для решения вопроса о заключении брака являются личный закон обоих супругов (ему подчинены внутренние условия брака) и закон места заключения брака (определяет форму и порядок заключения брака). Эти привязки предусмотрены как в национальном законодательстве, так и в Гаагской конвенции об урегулировании коллизий законов в области заключения брака. Регулирование порядка вступления в брак бипатридов и апатридов производится в особом порядке. Если бипатрид имеет и российское гражданство, условия его вступления в брак определяются по российскому праву. Для лиц с множественным гражданством условия вступления в брак определяются законодательством государства по выбору самого лица (п. 3 ст. 156 СК). При определении условий вступления в брак для апатридов применяется право государства их постоянного места жительства (п. 4 ст. 156). Расторжение браков. Основная коллизионная привязка при разрешении вопросов развода – закон места расторжения брака, субсидиарные привязки – личный закон супругов и закон суда. Порядок расторжения браков с иностранным элементом по российскому праву установлен в ст. 16 CК, содержащей "цепочку" коллизионных норм. К расторжению любых браков на территории РФ применяется только российское право, т. е. закон суда. Расторжение любых браков за пределами Российской Федерации признается действительным в России при соблюдении права соответствующего иностранного государства. Основные требования – соблюдение предписаний иностранного права о компетенции органов и законодательства о расторжении браков. Правоотношения между супругами. По общему правилу коллизионное регулирование личных неимущественных отношений супругов основано на применении личного закона мужа и личного закона жены. Основная коллизионная привязка – закон последнего совместного места жительства супругов. Определяющее начало имеет территориальный признак. Если супруги никогда не проживали совместно, то применяется право страны суда. Отмечается широкое применение оговорки о публичном порядке. В развитых странах закондательно установлены равные права мужа и жены. Своеобразное регулирование личных отношений супругов имеет место в англо-американском праве (Великобритания, США). Супруги обязаны создать супружескую общность жизни (консорциум). Правоотношения между родителями и детьми. Коллизионное регулирование правового положения детей основано на применении закона гражданства ребенка. Гражданство детей устанавливается по гражданству родителей, по соглашению между ними (если родители имеют разное гражданство), по принципу почвы (Резолюция Комитета министров ЕС "О гражданстве детей, родившихся в браке"). Применяются также закон страны постоянного проживания ребенка, закон компетентного учреждения и закон суда. Большая часть этих вопросов урегулирована в международном праве (в Гаагской конвенции о праве, применимом к алиментным обязательствам в отношении детей, 1956 г.; Конвенции о правах ребенка 1989 г.; Рекомендации Комитета министров ЕС "В отношении детей против жестокого обращения"; Гаагской конвенции о компетенции и применимом праве в отношении защиты несовершеннолетних 1961 г.). Усыновление (удочерение) в международном частном праве. Коллизионные вопросы усыновления (удочерения) в российском законодательстве разрешаются на основе "цепочки" коллизионных норм. Основной коллизионной привязкой выступает личный закон усыновителя (гражданства или домицилия) при усыновлении (удочерении) на территории РФ ребенка, являющегося гражданином Российской Федерации. При этом закреплена необходимость соблюдения семейного законодательства РФ и международных договоров РФ (ч. 2 п. 1 ст. 165 СК). Усыновление (удочерение) иностранцами, состоящими в браке с российскими гражданами, детей – российских граждан на территории РФ презюмирует применение российского права с учетом международных обязательств РФ. Законодатель установил также применение закона компетентного учреждения в случае усыновления (удочерения) на территории РФ иностранного гражданина. Установлен и перечень случаев, когда для усыновления необходимо согласие компетентного учреждения РФ, законных представителей ребенка и самого ребенка. |