ппп. мироздание фурса. Мысли мудрецов востока

• Название: Мысли мудрецов востока
• Дата: 09.08.2022
• Размер: 3.29 Mb.
• Имя файла: мироздание фурса.doc
• Тип: Реферат; #642817
• страница: 19 из 45

183

физики в эйнштейновской теории относительности. Эйнштейн в деба­тах с Бором отвергал загадочное действие на расстоянии, которое, ка­залось, вытекало из квантовой теории.

Теория Неймана прямо объясняла передачу информации со скоро­стями выше скорости света, существование которых предполагается, исходя из экспериментов: результат, который появляется первым в цитируемом эксперименте, имеет место в одном или другом из двух конечных пунктов прибытия частиц. Согласно теории, более раннее событие имеет мгновенное влияние на эволюционирующее состояние вселенной, и это изменение имеет мгновенное влияние на появление различных возможных результатов измерения, которые получены не­сколько позднее на другом конце (в другом населённом пункте). Та особенность, что существует некий вид объективной мгновенной пере­дачи информации, конфликтует с духом теории относительности. Фо­кус в том, что квантовый эффект является лишь коварным (тонким) фантомом: он действует не на материальную субстанцию, ни на ло­кально превращаемые «энергию-момент», ни на что-то ещё, что суще­ствует в классической концепции физического мира, описываемой тео­рией относительности. Он действует на математическую структуру, которую представляет, вернее, информацию и склонности (предраспо­ложенности к чему-либо).

Естественно возникает вопрос, что представляет собой физическая реальность и теория для её описания? Ну и конечно, практический ин­терес: мгновенная передача закрытой информации на большие рас­стояния сулит огромные преимущества. Ответы на эти вопросы зави­сят, главным образом, от природы физической причинности.

Идея физической причинности, введённая в физику теорией отно­сительности Эйнштейна, не работала. Теория относительности была изначально сформулирована на основе классической физической тео­рии. Это детерминистская теория: вся история вселенной полностью определена со времени возникновения вещей. Следовательно, вся ис­тория может храниться в 4-мерном пространстве-времени. Идея посте­пенного развёртывания реальности не имеет естественного места в де­терминистской концепции Вселенной.

Квантовая теория - другой сорт: она сформулирована как недетер­министская теория. Детерминизм ослаблен в двух важных направлениях.

Свобода гарантирована каждому экспериментатору выбрать сво­бодно, какой эксперимент он будет проводить с природой, т.е. какой аспект природы он будет испытывать, какой вопрос он задаст природе. Затем Природе позволено выбирать результат эксперимента, т.е. ответ

184

на вопрос. Этот ответ частично свободный, он подчинён только опре­делённым статистическим требованиям. Эти элементы «свободного выбора» со стороны экспериментатора и самой Природы ведут к кар­тине реальности, постепенно разворачивающейся в ответ па выборы, которые зафиксированы не только предшествующей физической ча­стью реальности. Центральные роли в квантовой теории этих дискрет­ных выборов - выборы того, какие вопросы будут заданы природе и какой ответ выдаст природа, - делают квантовую теорию теорией дис­кретных событий, а не теорией непрерывной эволюции локально кон­сервированной материи/энергии. Основными строительными блока­ми новой концепции природы являются не объективные крошечные кусочки материи, а выборы вопросов и ответов.

Квантовая теория часто указывает на то, что действие полученного знания в одном месте мгновенно изменяет теоретическое представле­ние некой удалённой системы. Физики и сейчас отказываются верить, что осуществление действия в одном месте мгновенно изменяет физи­ческую реальность на большом удалении. Однако они узнали, что «наше знание» об удалённой системе может мгновенно измениться, когда мы узнаем что-либо о той системе, что рядом с нами. В особен­ности, если определённые свойства двух систем коррелированы, тогда информация об одной системе может рассказать нам о другой. Напри­мер, если мы знаем, что две частицы стартуют из некоторой известной точки в одно и то же время и затем двигаются прочь от этой точки с одной и той же скоростью, но в противоположных направлениях, тогда нахождение одной из частиц в определённой точке позволяет нам «знать», где находится другая частица в то самое мгновение: она должна находиться на одинаковом удалении от точки старта, как и на­блюдаемая частица, но в противоположном направлении. В этом слу­чае мы не думаем, что сам акт наблюдения за положением одной час­тицы заставляет другую быть там, где она есть. Мы понимаем, что это только наше знание об удалённой системе, которое изменилось. Эта аналогия позволяет нам разрешить любую загадку о мгновенном даль-нодействующем эффекте ближайшего действия: если что-то в отдале­нии может мгновенно быть изменено действием вблизи, тогда это должно быть наше знание. Но тогда аналогом в квантовой теории для физической реальности классической физической теории должно быть наше знание. Теоретические преимущества ослабления этого условия -огромные: это даёт прямое решение всех неразрешимых проблем при­чинности, которые блокируют попытки понять физическую реальность и что прямо привело к Копенгагенскому отказу от всех таких усилий.

185

И это даёт математическое описание эволюционирующего объективно­го физического мира, взаимодействующего особым образом с физиче­ским аспектом реальности, который проявляет себя в человеке в каче­стве наших сознательных мыслей и чувств.

Проблема сверхсветовых событий - теория Неймана, сформулиро­ванная в нерелятивистском приближении, «примиряется» введением «Томагаоа - Швингеря-поверхностей а, в пределах которых возможно мгновенное действие. В теории Неймана они фигурируют как поверх­ности «now», идея которых построена на ньютоновской концепции поверхностей постоянного времени. Астрономические наблюдения подтверждают их существование в наблюдаемой вселенной: Вселенная состоит из особых областей, в которых космическое фоновое излуче­ние изотропно. Естественно предположить, что эти эмпирически опре­делённые поверхности являются теми же, что ввёл в теорию Нейман. Если физический мир понимать как объективно запасённую краткую запись локально действующих битов информации, тогда мгновенная передача информации вдоль предпочтительных поверхностей «now* может быть понятной и согласуется не только в человеческом знании, но и в абсолютном состоянии объективной информации.

Примечания к гл. 13:

/. Neumann, J. von. Mathematical Foundations of Quantum Mechanics. Prin-ston University Press. Prinston. N.J., 1955.

2. 
   Статью Эйнштейна; Подольского, Розена и статью Бома о его аль­
   тернативной интерпретации квантовой механики, а также другие основопо­
   лагающие статьи о квантовой механике можно найти и книге: Wheeler, J.
   and Zuzek, W. Н„ eds. Quantum Theory and Measurement. Princeton, N.Y.,
   1983.
   

2. 
   Einstein, A., Podotsky, В., Rozen, N. Can Quantum-Mechanical Description
   of Physical Reality Be Considered Complete? Pnys. Rev. 1935. 47. 777.
   

186

Глава 14

Мир

н еделимая целостность

Яз,

[ звестна позиция Лапласа (см. предыдущую главу). Противопо­ложный тезис выдвинул системный подход, утверждающий, что сис­тема обладает свойствами, которые не сводятся к свойствам её элемен­тов. В квантовой механике складываются амплитуды вероятностен, а не сами вероятности. Пространство состояний квантовомеханической системы не линейно. Это значит, что наряду с любыми её состояниями |ip, > и |г|)., > возможным состоянием является также и их линейная комбинация (суперпозиция) C^jip, > + C\|ip₂ > с любыми (комплексны­ми) коэффициентами С] и С\. Например, если точечная частица может находиться в одной из двух точек, то она может находиться и «одно­временно в обеих точках». В классической механике ничего подобного нет... Нельзя представить себе, чтобы какой либо один наблюдаемый предмет, будь то карандаш или автомобиль, находились одновременно в двух, существенно разных местах. До сих пор никому не приходи­лось наблюдать одну и ту же частицу одновременно в двух точках, и вряд ли это кому-либо удастся в будущем.

В микромире есть интерференция амплитуд, и распределение веро­ятностей в плоскости регистрации дйухщелевого эксперимента не рав­но сумме однощелевых вероятностей. Какая-то одна величина прояв­ляется лишь за счёт стирания (растворения, исчезновения) других ка­нонически сопряжённых, как говорят математики, не коммутирующих с него величин. Так что они никогда не существуют как совместно оп­ределённые: ведь квантового объекта нет как отдельного и вполне оп­ределённого элемента (вроде кубика), а есть только вероятности фор­мирования тех пли иных его характеристик-величин, задаваемых опре­делёнными микроусловиями.

Из одного только абстрактного математического свойства неком-мутатпвности наблюдаемых (АВ- ВА&О), естественным путём полу-

187

чаются все характерные черты квантовой механики: первичность Н неустранимость вероятностного описания наблюдаемых, соотношение неопределённостей, дискретность значений наблюдаемых; наблюдае­мые - одновременно неизмеримые и одновременно не имеющие опре­делённых значений и т.д. Когда в ходе дальнейших измерений в экспе­рименте элементы А и В приобретают вполне определённые значения, происходит разрушение «чистого» квантового, состояния и между эти­ми элементами теряется специфическая квантовая связь (обозначаемая как «неделимость», «неотделимость» и т.д.). В результате такие эле­менты переходят в разряд классически описываемых объектов, т.е. становятся элементами коммутативной алгебры или «белловскими» объектами. Проще говоря, если монета лежит на столе, Вы определён­но можете сказать, что Вы видите, например, «орёл» - классически описываемый объект. А что Вы можете сказать об этом объекте в то время, когда монета подброшена и кувыркается в воздухе? Только то. что с равной вероятностью может выпасть «орёл» или «решка». Этот промежуток времени можно представить как «чисто квантовое состоя­ние»; его можно даже охарактеризовать некой волновой функцией. А далее наступает коллапс волновой функции или редукция, что означает исчезновение всех альтернатив, кроме одной. Вероятность для, скажем, «решки» мгновенно становится равной единице, а для альтернативного состояния - ноль: монета лежит на столе, и вы видите «решку» - снова классически описываемый объект. В этом примере связь с альтерна­тивными состояниями жёсткая, а какая связь в микромире - загадка.

В общем виде главный вопрос (от Неймана) так и сформулирован: что происходит в акте измерения с остальными членами суперпозиции исходного состояния, т.е. с другими альтернативами? Это и есть во­прос о редукции ц>- функции: каков механизм редукции \ф-функциЩ Или каков механизм квантово-корреляционных эффектов, например в ЭПР-экспериментах?

Существование мира не как множества, по как неделимой це­лостности, является наиболее реальным и достоверным объектив­ным фактом. Этот факт выражает в некотором смысле абсолютную реальность. Эта целостность формально вводится постоянной Планка «/?». Для каждой физической системы эта целостность проявляется че­рез существование в его фазовом пространстве неделимой ячейки /Л Целостность и конечная неразложимость квантовой системы на эле­менты и множество, задаваемая ячейкой h^N, вынуждает нас описывать её структуру в терминах вероятности разложения её на те или иные элементы в эксперименте.

188

Отсюда следует знаменательный вывод: вероятности являются первичными (и неустранимыми) в наблюдении. Но на самом деле по отношению к принципиально ненаблюдаемому, лишь логически по­стижимому и абсолютно объективному феномену целостности эти ве­роятности являются вторичными, поскольку они проистекают из него (in свойства конечной неразложимости квантовых систем на элементы и множества).

Это фундаментальное свойство целостности квантовой реальности, являясь источником потенциальных возможностей квантовых систем, в то же самое время обеспечивает их взаимную согласованность и скор-релированность.

Хорошо известные таинства (мистерии) квантовой механики сво­дятся к двум вопросам:

1. 
   Почему вероятности первичны в описании физической реаль­
   ности?
   

1. 
   Почему эти вероятности в так называемом чистом квантовом
   состоянии удивительным образом скоррелированы, что находит под­
   тверждение в ЭПР-экспериментах?
   

Реализация понятий «элемент» и «множество» означает, что, в ко­нечном счёте, мир существует как неделимая целостность, а не множе­ство (каких-либо элементов). Это в точности соответствует квантовой картине мира. Поскольку квантовые системы в так называемом чистом состоянии не могут быть полностью разложены на множество элемен­тов, мы вынуждены описывать их в терминах потенциальных возмож­ностей выделения таких элементов и в терминах соответствующих ве­роятностей, представляющих теперь их (т.е. квантовых систем) объек­тивно-реальную структуру.

Квантовая теория является изначально и фундаментально вероят­ностной. А в рамках квантового холизма (единства, целостности) она является изначально вероятностной в силу относительности понятия «элемент» в описании физической реальности.

В сущности, всё, что мы познаём в природе, - это отношения, и всякое наше знание сводится, в конечном счёте, к знанию отноше­ний. Все возможные «элементы» - «объекты», которые мы вводим в картину природы, в конце концов тоже оказываются лишь некоторыми «углами» в отношениях и на сети отношений. Или же эти элементы -объекты, первоначально вводимые как неопределяемые, в конечном счёте находят свою определённость через всю совокупность отноше­ний с ними связанных (идея бутстрапа и т.п.). В этом и состоит суть реляционного подхода в физике. Эти эффекты имеют не физнчески-

189

причинную и не материальную, но реляционную природу. Принятие квантовой теории означает, что в конечном счёте мир существует как неделимая целостность, а не множество.

После распада исходной системы измерение проекции спина одной из частиц одновременно означает преобразование ш- функции для сторон частицы в состояние с соответствующим (и строго определён­ным) ожидаемым результатом измерения аналогично!'! проекции спина у этой (второй) частицы, вытекающим из исходного значения суммар­ного спина и полученного на первой фазе эксперимента определённого значения проекции спина для первой частицы. Эта квантовая корреля­ция состояния частиц (демонстрируемая в ЭПР-эксперименте) является тривиальным следствием пмшшкативно-логическоп организации (im­plicate - вовлекать, включать) вероятностной структуры исходного чистого состояния первичной общей системы, проистекающей из кван­тового свойства её целостности и конечной неразложимости на множе­ства каких бы то ни было элементов.

В то же самое время эти квантовые корреляции, которые появля­ются в ответ на наш свободный выбор в измерении топ или другой на­блюдаемой, демонстрируют замечательную управляющую роль фено­мена целостности системы. Это указывает на то, что даже после распа­да системы, частицы не являются абсолютно отделёнными одна от другой. На субквантовом уровне обе частицы, выделившиеся из исход­ного состояния, и весь мир вместе с ними существуют как неделимая единица.

Все парадоксы квантовой физики требуют развития того подхода, который оказался необходимым для преодоления трудностей в ос­мыслении релятивистской физики. Как только было осознано, что ре­лятивистские эффекты имеют кинематическую природу и, следова­тельно, проистекают из изменений в отношениях, вызываемых пере­ходом от одной системы отсчёта к другой, так сразу всё стало на свои места, и релятивистская механика перестала быть «непонятной». Ана­логичный шаг требуется в развитии оснований квантовой физики с тем существенным различием, что если релятивистская механика опе­рирует набором пространственно-временных отношений, которые могут быть актуально заданными и совместно существующими (с точ­ки зрения актуально выбранных, и сосуществующих систем отсчёта), то квантовая механика описывает взаимные отношения в некотором смысле противоположных и взаимно дополнительных миров: акту­ально заданного физическими условиями наблюдения (или измерения) множественного мира и, в силу неполной сводимости его к элементам

190

и множествам, потенциально возможного и вероятностного мира, как неотделимого от первого и неразрывно связанного с ним. Такими от­ношениями двух этих миров, или, вернее, двух этих противоположных сторон одного и того же единого и в конечном счёте неделимого и неразложимого на множества мира, и исчерпываются все мистерии квантовой механики.

Ответственность за редукцию потенциальных, возможностей и квантово-корреляцнонные эффекты в системе падает на феномен цело­стности системы как объективную основу взаимной связанности и вза­имной соотнесённости актуально множественного аспекта системы и соответствующего ему набора потенциальных возможностей в ней.

Волновая функция — это стратегия частицы

Свойства квантового объекта описываются волновой функцией в пространстве комплексных чисел, имеющей смысл вероятности обна­ружения объекта с определёнными свойствами в определённой точке пространства-времени. Теоретически эта вероятность не равна нулю для любой точки и любых свойств объекта, что называется «нелокаль-ностыо квантовых объектов».

Поведение частиц целенаправлено, что отражено в телеологиче­ском характере (телеология - учение, по которому всё в природе уст­роено целесообразно и всякое развитие является осуществлением зара­нее предустановленных целей) физических законов (вариационные принципы). При взаимодействиях частицы, похоже, обмениваются ин­формацией. Они должны иметь коррелированные представления о пространстве и времени, и в этом смысле можно говорить о выделен­ной системе (подобно Гринвичской). Единство («holism») мира имеет информационную природу, своеобразный «интернет» материи суще­ствует, вероятно, со времён Большого взрыва.

Волновая функция - это стратегия частицы. Она находится в «сознании» частицы и является результатом работы её «созна­ния» над известной информацией о мире. При этом частица решает квантовомеханическую задачу. Две и более частицы могут иметь об­щую стратегию. В этом случае они будут «entangled» (повязаны, запу­таны, скрещены), их общая волновая функция не разлагается на произ­ведение частных функций. Будучи разделены, они тем не менее дейст­вуют согласованно.

Информация, имеющаяся в распоряжении частицы, - это инфор­мация о прошлом. При решении вариационной задачи частица должна уметь предвидеть, где и что ожидает её в будущем. Предвидение - это

191

обязательное свойство любого сознания. Какая информация сущест­вует в природе для (пред-)определения квантовых историй?

В акте измерения случайная реализация одного из возможных со­стоянии означает, что коэффициент для этого состояния скачком пере­ходит в единицу с мгновенным свертыванием к нулю коэффициентов при всех остальных членах суперпозиции в силу нмпликативной связи всего их набора. Это и есть прогресс редущгш волновой функции, им-пликатнвио-логический по своей природе как развёртывающийся в мире потенциальных возможностей, но столь же объективно реальный, как и обычный причинный процесс в мире физических тел и вещей. Подчеркнём ещё раз: редукция волновой функции (или коллапс) оз­начает исчезновение всех альтернатив, кроме одной. Редукция вол­новой функции - скачок, теоретически никак не обоснованный.

Вырожденное состояние энергетических уровней - пример супер­позиции квантовых состояний. Снятие вырождения - декогеренция, редукция, коллапс.

Эта «редукция» была и остаётся предметом споров и самых смелых гипотез. Подозрения насчёт того, что акт измерения приводит к кол­лапсу или редукции волновой функции, навели известного физика Юджина Вигнсра на мысль о том, что эти события «происходят в соз­нании наблюдателя». Эта ситуация известна в современной физике под названием «проблемы измерения»¹.

Эксперимент с отложенным выбором Джона Уиллера

Предположение о том, что частица способна предсказывать ситуа­цию было высказано в 1992 году. Эта мысль ведёт к сознанию и его связи с материей. Правда, в одном случае предполагается, что сама материя наделена сознанием, тогда как Нейман, Вигнер и Менский рассматривают только человеческое сознание. Элементарные частицы обладают сознанием? Так утверждать сегодня нет достаточных осно­ваний. Типичная ошибка состоит, видимо, в слишком далеко заходя­щем отождествлении математического конструктора - волновой функ­ции - и материального объекта, будь то элементарная частица пли «кот Шрёдингера». Однако места в этой самой частице предостаточно: в типичном размере 10"¹⁸ м поместится порядка 10^э0 планковских ячеек, что много больше не только числа нейронов в мозгу человека, но и суммарного числа атомов всех известных нам биологических объектов.

Несколько раньше, анализируя странное поведение частиц в упо­мянутом ранее эксперименте (гл. II), ученик Н. Бора Джон Уиллер

192

пришёл к выводу, что реальность может быть не полностью физиче­ской. В некотором смысле наш космос может быть явлением, требую­щим акта наблюдения, - и, таким образом, самим сознанием... «Это из частицы» - так сконструировал свою идею Уиллер: «Каждое «это» -каждая частица, каждое силовое поле, даже само пространство-время - имеет началом своей функции, значения, всего своего суще­ствования - даже непрямо в некоторых случаях - ответы на во­просы «да» или «пет», бинарные выборы, биты».

В подкрепление своих умозаключений Уиллер придумал экспери­мент «с отложенным выбором», открывшим для нас ещё одну стран­ность квантового мира. Это вариация знаменитого эксперимента с двумя щелями (рис. 4), демонстрирующего шизофреническую (от греч. «shizo» - разделяю) природу квантового явления. Электрон, перед тем как физик решит за ним понаблюдать, - не волна и не частица. Он в некотором роде не реален: он существует как неопределимая неопре­делённость. Когда электроны направляются на экран, в котором име­ются две щели, они действуют подобно волнам: электроны идут через обе щели одновременно и формируют то, что называется интерферо-граммой. Однако если физик закрывает каждый раз по одной щели, электроны проходят через открытую щель как обычные частицы, и интерференционная картина исчезает. В эксперименте отложенного выбора экспериментатор только ещё решает, оставить ли открытыми обе щели или закрыть одну после того, как электроны уже прошли сквозь барьер - с теми же результатами. Кажется, что электроны зара­нее знают, что выберет физик, чтобы наблюдать за ними. Этот экспе­римент был проведён в начале 90-х годов и подтвердил предсказания Уиллера.

Мир как квантовый компьютер

Ещё раньше всё тот же Джон Уиллер привлёк внимание коллег к некоторым интригующим связям между физикой и теорией информа­ции, которую изложил в 1948 году математик из «Белл Лабораториз» Клод Шеннон. Физика строится на элементарной, неделимой сущно­сти, а именно на кванте, который определяется в результате наблюде­ния. Её квант - это бинарная единица или бит (единица информации), который является посланием, представляющим один из двух вариантов выбора: «орёл» или «решка», «да» или «нет», «ноль» или «единица».

Вдохновлённая Уиллером большая группа учёных - специалистов по информатике, астрономов, математиков, биологов и физиков - в конце 80-х годов начали исследовать связь между теорией информации

8 1ак.ЗО66 193

■ . i-' „■.,-.*

и физикой. Учились, как выразить вещи, которые мы уже знаем на языке теории информации.

Антон Цайлингер: «...не будет большим парадоксом, если ока­жется, что квантовая механика может быть вообще про информацию».

Наступил кризис переосмысления квантовой механики от механи­ческой машины к информационно-кибернетической машине. Уж если в квантовой механике детерминизма оказывается достаточно для созда­ния «квантового компьютера», то ничего не мешает воображать весь мир «квантовым компьютером», вычисляющим и свою и нашу судьбу. Что касается роли сознания «виртуальных человечков», разгадываю­щих его устройство, то живой мозг создан, как видно, «по образу и подобию» неживой природы - по принципу (.(голографического компь­ютера» ".

Доказано, что в природе существует «entanglement» - ЭПР-связи, которые «телепатически» - поверх пространства - сковывают свободу удалённых частиц «взаимными обязательствами», и эти связи по суще­ству выполняют роль «скрытых параметров».

Опыт заставляет согласиться, что максимум информации для фи­зика - волновая функция, и что она характеризует именно способ при­готовления квантового ансамбля, грубо говоря, последовательность фильтров (из коллиматоров и монохроматоров), после которой состоя­ние исследуемых микросистем физик считает идентичным, а никак не саму отдельно взятую микрочастицу или микросистему, поскольку эти фильтры совершенно не чувствительны к наследию квантовых историй каждой частицы в её индивидуальных ЭПР-связях.

В отличие от «реальности, данной нам в ощущениях...» за опреде­ляющий инвариант придется взять не интервал пространства-времени Мннковского, а действие, имеющее натуральную меру Планка. По­стоянная Планка - не просто параметр превращения квантовой меха­ники в классическую, это универсальная мера, ответственная за разли­чимость физических состояний, т.е. за существование природной меры информации.

Материальная точка отсутствует в лексике квантовой механики и вместе с мировой линией заменилась расплывчатым «волновым паке­том». Фактически точка исчезла, мировая линия вместе с ней, но не­прерывное пространство событий, описываемое вещественным 4-мерным континуумом, как ни странно, устояло, оставаясь основой ны­нешней «стандартной модели». Геометрия признаёт свою абсурдность в планковских масштабах.

Сама материи есть несимметрия в симметричном «физиче­ском вакууме». Мир квазичастиц эквивалентен миру частиц и подчи-

194 aw.

нйн тем же законам с той же постоянной Планка. Элементарные части­цы, если взглянуть на них со стороны несущих информацию несим-метрнн, являются идеальными «буквами». Информация заложена толь­ко в их взаиморасположении в контексте «гроссбуха». Задача - требу­ется естественный способ представления ЭПР-связеЙ.

Примечания к гл. 14:

/. Mindell, A. 2000. The Quantum Mind: Journey to the Edge of Psychology and Physics. Portland OR: Lao Tse Press.

См. также: Chapline, G. Phys. Rep. (1999) 95 315.

2. Голограмма - запись волнового поля па чувствительном материала п виде интерференционной картины, образованной смешением этого волново­го поля с опорной волной. В оптической голографии для получения голо­граммы луч лазера полупрозрачным зеркалом разделяется па два. Один по­падает непосредственно на фотографическую пластинку (опорный луч), в то нремя как другой попадает на эту пластинку, отразившись от объекта. Нало­жение двух лучей создаёт интерференционную картину, подобную той, что образуют, складываясь, на поверхности поды круги от двух, брошенных и поду камней. После проявления освещение фотопластинки лучом этого же лазера позволяет воссоздать исходную картину в виде объёмного изображе­ния виртуального объекта. Самое удивительное и этом явлении то, что, ос­вещая таким образом даже небольшой фрагмент экспонированной фотопла­стинки, мы воссоздаём полное изображение объекта, хотя, конечно, с разной интенсивностью (качеством)'

195

Глава 15

С вободная воля

L* тех пор как была сформулирована квантовая механика, с новой силой заговорили о тех проблемах, которые раньше не имели прямого отношения к физике. Онтологический индетерминизм в законах при­роды давал попод для обсуждения свободной воли в жизни человека, которая не позволялась классической физикой. А идея того, что разум способен коллапсировать волновую функцию материи и это ведёт к возможности выбора среди различных возможностей для тела, давали почву для рассуждений на счёт присутствия автономного разума и дуализма, роли и места сознания. На самом деле эти вопросы имеют древнюю историю.

Р. Феннман': «Если мы имеем атом, который находится в возбуж­дённом состоянии и собирается испустить фотон, мы не можем ска-• зать, когда он это сделает. Имеется определённая амплитуда (вероят­ности) испустить фотон в любое время, и мы можем предсказать толь­ко вероятность эмиссии; мы не можем предсказать будущее точно. Это стало поводом для разного рода бессмыслиц и вопросов в отношении значения свободной воли, и идеи, что мир является неопределённым».

«Действительно ли я хочу того, что хочу я; или: источник того, что я хочу, - мой собственный, или это влияние природных законов; или имеется наше «эго», отделённое от природы?» Это не такой уж триви­альный вопрос; к нему обращались многие философы, когда спорили о свободе. Суждения Гоббса², Шопенгауэра³ наиболее интересны. Сре­ди различных интерпретаций квантовой механики те, что базируются на коллапсе волновой функции разумом, участвующим в измерении, защищают в некоторых случаях свободу воли. Эта идея предложена Комптоном', фон Нейманом⁵, Вагнером⁶ и др. авторами; получила развитие в работах Стэппа⁷, Хейтлера¹¹, Марцера⁹, Пенроуза¹⁰, хотя на самом деле защита идеи свободной воли имеет сходство с идеями эпикурианцев, которые рассуждали, что атомы тела могут изменять свой путь согласно воле разума. Индетерминизм допускает возмож-