Мое любимое убийство
 Скачать 4.4 Mb.
|
|
Джером К. Джером ЗА И ПЕРЕД КУЛИСАМИ Путеводитель для любителей детективных пьес) Джером К. Джером имел дело как профессионал не только с литературой, но и с театром Джером: на разных этапах жизни ему случалось выступать в качестве драматурга и даже (на заре творческого пути) актера — причем труппа, в которой он участвовал, занималась в основном детективными постановками. Итог этого этапа своей деятельности Джером подвел водном из довольно ранних произведений, цикле За и перед кулисами (1885), где перед читателями предстает своеобразная галерея сценических образов, характерных для детективов Викторианской эпохи. Всего их четырнадцать — и с четырьмя из них мы сейчас предлагаем познакомиться. ГЛАВНЫЙ ГЕРОЙ Его обобщенное имя — Джордж (исключения редки. Во всяком случае, Главную Героиню он просит О, зови меня просто Джордж Она повинуется, правда, очень робко (она вообще чрезвычайно робка и юна). Он — на вершине блаженства. Где он работает и чем занимается вообще Судя по всему, нигде и ничему него масса свободного времени. Хотя нет, кое-чем он действительно занят ищет неприятностей на свою голову. Цель его жизни — быть обвиненным в преступлении, к которому он непричастен ни сном, ни духом. И если он ухитряется завладеть какой-то вещью убитого Злодеем персонажа, причем сделать это так, чтобы его (не Злодея, конечно, а Героя) можно было хоть сколько-нибудь обоснованно заподозрить в убийстве — значит, жизнь удалась. Он великий мастер произносить речи, и вообще его ораторское искусство может ввести в дрожь даже самого отважного противника. Во всяком случае, когда Герой читает нотации Злодею — любо-дорого посмотреть, как того бросает в дрожь. Также Герой непременно обладает тем, что называется родовая усадьба. Для последней характерен в высшей степени аккуратный садик вокруг — и чрезвычайно эксцентричная архитектура собственно особняка. Впрочем, если говорить об особняке, то мы обычно наблюдаем лишь фасад первого этажа, остальное на сцене не умещается. Зато он утопает в зелени. Настолько, что в этой усадьбе становится тесновато и вообще не слишком удобно. Особенно если учесть, что меж этими зелеными насаждениями постоянно бродят все окрестные жители, включая даже не самых ближних соседей некоторые из них, кажется, там вообще поселились. Для нормального владельца усадьбы это стало бы по меньшей мере серьезной помехой — а для Героя наоборот он получает великолепную возможность обратиться ко всей этой публике прямо от входа. Надо заметить, что такие обращения к публике — его любимое времяпрепровождение. Как правило, непосредственно напротив усадьбы расположен общественный паб. [90] Весьма практично. Эти вот родовые владения — предмет особых тревог Героя. Оно и немудрено. Мы почти сразу понимаем он не тот типаж, которого можно назвать деловым человеком, и как только принимает управление этими владениями на себя — они немедленно приходят в упадок. К счастью, еще до завершения первого акта усадьба с примыкающими к ней землями переходит в собственность Злодея, так что Герой получает долгожданную передышку. Нов финальном акте он получает всю собственность обратно и, к свою явному неудовольствию, вынужден снова впрягаться в прежнюю лямку. Впрочем, следует признать для этого неудовольствия у него, бедолаги, есть самые веские причины. Вопросы земельной собственности и юриспруденции вообще — это, может быть, не самая ужасная и величественная тайна мироздания, но что-то очень к ней близкое. В высшей степени близкое. По крайней мерена сцене. Одно время нам казалось, что мы достаточно разбираемся — пускай и начисто бытовом уровне — в нормах общественного права, но, просмотрев пару детективных пьес, мы осознали, что в этой области знаний являемся просто детьми. Просьба не кидать в нас тяжелые предметы, но признаемся мы решили во чтобы тони стало разобраться в том, что представляет собой законодательство, когда оно оказывается вынуждено повиноваться законам сцены. Нашего упорства, увы, хватило ненадолго через полгода мы ощутили, что серое вещество нашего мозга (работа которого доселе не вызывала нареканий) явственно начинает чернеть. После чего нам пришлось отказаться от дальнейших попыток. Право слово, дешевле и безопасней назначить крупный денежный приз — пятьдесят тысяч фунтов пожалуй, даже шестьдесят — для того, кто сумеет все это разъяснить. Награда, кстати говоря, таки осталась невостребованной посей день. Если хотите — дерзайте. Собственно говоря, на наш призыв откликнулся только один джентльмен. Он дал очень уверенные пояснения, после которых мы, к сожалению, перестали понимать вообще чтобы тони было. Джентльмен был глубоко потрясен нашей, как он без обиняков выразился, умственной отсталостью — однако, едва успев произнести это, немедленно устремился прочь, аза ним гнались санитары из психиатрической больницы, откуда он, как выяснилось, незадолго перед тем сбежал. Так что излагаем то, что мы сумели понять о законах сцены самостоятельно: — Если некто умирает, не оставив завещания, то вся его собственность переходит ближайшему Злодею Если некто умирает, оставив завещание, то вся его собственность переходит тому Злодею, который сумел этим завещанием завладеть Если вы не сумели вовремя отыскать в своих бумагах копию свидетельства о браке (стоимость — три шиллинга шесть пенни, ваш брак признается недействительным Одного злодейского свидетельства со стороны сомнительного типа с неизвестным прошлыми явственной личной заинтересованностью более чем достаточно, чтобы упечь за решетку джентльмена с многолетней безупречной репутацией — причем по обвинению в преступлении, для которого у него абсолютно не было мотивов Тем не менее это обвинение может быть спустя несколько лет полностью аннулировано без какого-либо судебного расследования на основании устного заявления некого комического персонажа Если А. подделывает на чеке подпись Б, то закон приговаривает Б. к десятилетней каторге Если ваше родовое владение (да, то самое) вот-вот должно пойти с молотка — то, чтобы снять его с аукциона, достаточно устного извещения за десять минут до начала торгов Вся процедура следствия и суда проходит в центральной зале «родовой усадьбы (датой же самой, причем Злодей действует в качестве адвоката, судьи и жюри присяжных водном лице, а все полицейские, сколько бы их там ни было на сцене, беспрекословно повинуются его указаниям Во всяком случае, так выглядит закон сцены на сей момент, когда мы пишем эти слова. Но когда вы их читаете, разумеется, уже введены в действие новые судебные акты, уточнения, прецеденты и т. д, и т. пи пр.: число их множится с каждой новой пьесой — и мы решительно отказались от всех надежд когда-либо познать всю театральную юриспруденцию целиком. Вернемся же к нашему Герою. Как уже было сказано, он легко и чуть лине охотно запутывается в этих тенетах, а Злодей (который, похоже, единственный на сцене человек, знающий дело) с аналогичной легкостью разоряет и всячески губит его. Герой направо и налево подписывает кредитные обязательства, купчие и дарственные в полной уверенности, что это не более чем игра — а потом вдруг с удивлением обнаруживает, что не в состоянии расплатиться со своими кредиторами. В результате у него отнимают жену и детей, а самого его вышвыривают в этот безжалостный мир. Предоставленный сам себе он, естественно, голодает. Мы уже знаем Герой обладает непревзойденным ораторским искусством, он может выйти на просцениум ив красивой позе красивыми словами описать свое горестное положение, может послать Злодея в нокаут, может даже бросить вызов полиции — нона этом, собственно, его умения и заканчиваются. А профессии подобного рода крайне слабо востребованы на рынке рабочей силы. Тут-то до Героя внезапно и доходит, что зарабатывать на жизнь гораздо сложнее, чем ему казалось ранее. Собственно, работы ему подворачивается много, но уж слишком она для него тяжела. Так что вскоре он обнаруживает, что легче всего прожить за счет эпизодических пожертвований, на которые иногда может расщедриться добродушная ирландская старушка или придурковатая компания деревенских юношей, делящих с Героем странствия и испытывающих подлинный восторг от его мудрых (на их фоне) изречений. Следующие несколько актов пьесы не балуют нас разнообразием. Герой стенает, обличает жестокость мира, ополчается против небесной и земной несправедливости — итак почти до самого финала. Почти потому что в финале ему возвращается все, что было у него ранее отобрано, так что он может снова отправляться в свои родовые владения», а стенания о вселенской несправедливости сменяются высокоморальными рассуждениями прямо противоположного склада. Ох уж эти рассуждения. Это его безусловный конек. Их запасы главное (и, к сожалению, неисчерпаемое) достояние Героя, остающееся с ним даже после того, как все прочее давно растрачено. Он буквально возносится на них в горние выси, как воздушный шар на нагретом воздухе. Эти проповеди, безусловно, благородны, но подлинных чувств и глубоких мыслей в них не больше, чем можно обнаружить на благотворительных чаепитиях для бедных, куда пускают по шестипенсовым билетикам. Все это мы слышали давно и не раз. Настолько давно, что стоит Герою затянуть очередную проповедь, нам вспоминается унылая обстановка школьного класса скрипят стальные перья, бубнит учитель, с передней парты доносится шепот Билли, дай леденец — друг ты мне или нет, ас задней возглас Сэр, пожалуйста, скажите Джимми Баглзу, чтобы он не толкал меня под локоть!»… Зато для Героя эти банальности — драгоценности философской мысли, специально ради нас добытые в глубоких копях Мудрости и Познания. Галерка им всегда бурно рукоплещет. Там сидят добросердечные люди, неизменно оказывающие радушный прием своим старыми друзьям — даже если это всего лишь цитаты, известные всем со школьной скамьи. Кроме того, ведь эти мысли очень благопристойны, разве не так? Добры, исполнены нравственности и любви к традиционным ценностям… А наша английская галерка столь высокоморальна итак любит положительные примеры Право слово, нигде в мире не найти людей, столь склонных поддерживать добро (даже если оно отличается тяжеловесно- занудной нравоучительностью) и осуждать злые мысли, злые речи и деяния… Кто усомнится, что простая и чистая духом английская публика, собирающаяся на галерки театра Адельфи, [91] в вопросах нравственности даст сто очков вперед всем христианским мученикам! Да, между прочим Герой не только мудри высокоморален, но и изумительно могуч. Что, при взгляде на него такого впечатления не создается Ну вообще-то дано стоит Главной Героине взвизгнуть: «Помогите! Ах, Джордж, спаси меня — или стоит полиции только попробовать взять его под арест Вот тогда боевая мощь Героя становится очевидна всем двое злодеев (второстепенных, трое громил-хулиганов (специально нанятых) и четверо полицейских (в штатском) разлетаются от его ударов, как кегли. Иногда, конечно, и Герою случается нокаутировать менее чем троих одним ударом. Нов таких случаях он подозревает, что тяжело заболели привселюдно сокрушается Да что это со мной такое сегодня?» Для Героя характерна совершенно особая манера признаваться в любви. Он никогда не делает этого лицом к лицу с Героиней только со спины. Дело в том, что Героиня (чрезвычайно юная и робкая, не забыли) в таких случаях всегда смущенно отворачивается — и тогда он простирает к ней руки и изрекает пылкое признание, направляя его девушке куда-то между лопаток. Еще одна особенность, по которой можно сразу опознать Героя, лакированные ботинки сшитые по последней моде, дорогие и тщательно начищенные. Он может быть богат и обитать в семикомнатной квартире, а может ютиться на чердаке и глодать черствую корку, нос ботинками не расстанется. Даже по самым скромным подсчетам под залог такой обуви можно получить не менее трех с половиной шиллингов. [92] Так что, когда ребенок Героя плачет и просит кушать, его отцу, пожалуй, следовало бы не взывать к небесам, а отнести эти ботинки в ломбард. Но, возможно, он просто не догадывается. Нам не положено задумываться, почему эти ботинки сохраняют зеркальный блеск даже после того, как Герой пересек в них африканскую пустыню или, единственный уцелевший после кораблекрушения, доплыл до необитаемого острова. Он возвращается из изгнания и вновь отбывает в изгнание, его одежда поношена и изорвана, но ботинки по-прежнему сияют. Их сияние не меркнет и тогда, когда Герой продирается через австралийский буш или, по путина Северный полюс, оказывается вовлечен в сражение с махдистами в Египте. Он моет золото на прииске, работает портовым грузчиком или палубным матросом, воюет — но лакированные ботинки всегда на нем. Это мы говорим о ситуации в горе. Нов радости Герой тоже не расстается с лакированными ботинками. На состязаниях по академической гребле и игре в крикет, на рыбалке и на охоте — лакированные ботинки всегда при нем. Вернее, на нем. Если он получит приглашение посетить небесные чертоги, то и туда отправится в лакированных ботинках. А буде там такого не носят — с сожалением, но решительно отклонит приглашение. Когда Герою приходится выражать свою мысль, они это не может сделать сколько-нибудь обыденным способом. Вы ведь будете писать мне, о мой дорогой, если судьба разлучит нас — вопрошает Героиня. Простой смертный ответил бы Ну конечно, любимая, каждый день. Однако Герой в высшей степени неслучайно пишется с заглавной буквы. Он говорит О сладость моего сердца, видите ли вы там, на небе, эту бледную звезду? Героиня воздымает очи горе и через некоторое время оказывается вынуждена признать да, то, что она видит, действительно является звездой, причем отменно бледной. После чего Герой закатывает краткую, не более пяти минут, лекцию об этой звезде — из которой следует, что прекратит писать он лишь в том случае, ежели сие хладное неяркое светило низвергнется с небесной тверди. Короче говоря, знакомство со множеством Героев заставляет нас искренне томиться по приходу другого героя, не столь традиционного образца. Может быть, он, просто для разнообразия, окажется не так утомительно словоохотлив, будет уделять меньше внимания саморекламе но зато сумеет просуществовать без посторонней помощи хотя бы сутки, не угодив при этом в беду. АВАНТЮРИСТКА Когда мы видим ее впервые — она сидит на столе и курит сигарету. Все. Для сцены этого достаточно. Сигарета на сцене — знак позора. В реальной жизни вообще-то курильщиков не назовешь носителями порока. Наоборот по нашим наблюдениям, это обычно весьма цивилизованные и даже добродушные люди. Чувствуется тут все-таки влияние ИМКА, [93] согласно догматам которой первая сигарета есть первый шаг в пучину грехопадения, куда наш порочный мир стремится завлечь невинную, неопытную и слабую духом молодежь. Как бы там ни было, тот, кто курит на сцене, тем самым открыто декларирует свою принадлежность к лагерю негодяев, если он мужского пола если же речь идет об Авантюристке, то приговор мягче, но все равно суров дискредитация женственности, совершенная с особым цинизмом. Авантюристка, как правило, иностранного происхождения. Хорошо известно, что в Англии не делают отрицательных женщин секрет их изготовления полностью утерян, все имеющиеся ныне в наличии образцы континентального производства и импортируются ограниченными партиями или поштучно. Когда она говорит по-английски, в ее голосе слышен небольшой (и совершенно очаровательный) французский акцент; впрочем, это компенсируется тем, что, когда Авантюристке приходится говорить по-французски, в речи слышатся очень даже явные раскаты провинциального английского. Вообще она женщина явно умная и все дела, за которые берется, знает очень хорошо. Пожалуй, ей бы отлично удалось преуспеть в жизни, если бы не ее прошлые друзья и прошлые связи. В общем-то, у каждого из насесть и те и другие, это нормально но для Авантюристки ее прошлое является роковым обстоятельством. Друзья и связи преследуют ее ежедневно и ежечасно, не давая ни малейшей передышки. Куда она ни подастся — они неотступно тянутся за ней, как чума или пожар. Когда Авантюристка как раз завершает процесс «окольцовывания» перспективного молодого человека, друзья и связи материализуются особенно бурно. Максимум, что она может сделать в таких случаях, — это убедить их удалиться в соседнюю комнату, хотя бы ненадолго, буквально на пять минут, чтобы дать ей шанс. Если же авантюристке все-таки удается выйти замуж, они приезжают к ней и живут в ее доме. Дело в том, что все эти друзья (связи прилагаются) знают ее страшную тайну. За это Авантюристка обеспечивает им безбедное существование много лет подряд. Вообще, можно сделать вывод, что знание страшной тайны — совершенно замечательная профессия доход высокий, а затраты труда минимальны. На сцене, разумеется. Главное хобби Авантюристки — выходить замуж. В нем она достигает подлинного профессионализма у нее несколько мужей одновременно. Они, разумеется, разбросаны по всему миру, а большей частью вообще сидят в тюрьмах, но потом ухитряются сбежать — и, толпой появившись на сцене в последнем акте, полностью разрушают все планы несчастной женщины. На редкость бестолковые мужья, поскольку их собственные планы из-за этого тоже рушатся. Впрочем, у них, вероятно, тоже у каждого по нескольку жен, так что, не преуспев здесь, попробуют в другом месте. Вообще же бестолковость этих ранних мужей — лишь один из их недостатков хватает и прочих. Что только Авантюристка нашла в этих мужчинах, чего ради шла со всеми ими под венец Поистине загадка. А вот за что ее можно похвалить, так это за умение одеваться. Носит она всегда дорогое и модное, причем делает это с большим вкусом. Откуда у нее средства — непонятно все мужчины, с которыми она сейчас или в сколько-нибудь обозримом прошлом связана, сидят намели. Очевидно, обслуживающие Авантюристку портные, попав под ее обаяние, согласны ждать денег неограниченно долго. Если же говорить о живучести, тов этом смысле Авантюристка сродни кошке. Всем (кроме разве что коренных лондонцев, не верящих вообще ни во что) известно, что у кошки девять жизней вот и у Авантюристки не меньше. Большинство из нас умирает лишь один раз, причем, как правило, это удается с первой же попытки но Авантюристка пробует раз, пробует другой, а потом входит во вкус. После второй-третьей попытки умереть это превращается у нее в стойкую привычку, без которой она буквально жить не может. Окружающим (всем этим друзьями мужам) такая привычка создает массу неудобств. В их жизни итак слишком мало определенности, а тут еще это Главное же — нет никакой возможности отучить Авантюристку от умирания. Ее мужья, узнав, что она наконец скончалась, приходят в восторги спешат поскорее жениться снова — нов разгар их медового месяца Авантюристка снова оказывается в центре всеобщего внимания, вполне живая, активная и пышущая здоровьем. Это, согласитесь, действительно раздражает. Будь мы мужьями (или хотя бы одним из мужей) Авантюристки, мы бы не доверились с такой легкостью слухам о ее смерти. Особенно в третий раз. Мы бы вообще поверили в смерть этой особы, лишь доведись нам собственноручно ее убить и похоронить. Но даже в этом случае простое благоразумие обязывает установить на ее могиле круглосуточное дежурство (возможно, в смену с другими мужьями) и продержать его хотя бы неделю. Просто на всякий случай. Женщины — они, знаете ли, так непостоянны… Впрочем, будем справедливы такая вот неубиваемость — достояние отнюдь не только одной Авантюристки. На сцене этим отличаются и некоторые другие персонажи. Даже джентльмены, хотя от них мы, кажется, вправе ожидать большего постоянства. Какое разочарование для любого порядочного убийцы! Право слово, если как следует задуматься, есть что-то патологическое в том, что человек, добросовестно лишенный жизни в прошлом акте, после антракта снова появляется на сцене, глуповато улыбаясь, ноне чувствуя себя ни на пенни менее мертвым, чем до своего убийства. А между тем убивали его умело и со вкусом пыряли ножом, стреляли, сбрасывали в пропасть глубиной несколько тысяч футов Господи благослови — все это пошло ему только на пользу, сработало в духе тонизирующего средства! Одна из категорий героев сцены по своей неуязвимости даже превосходит Авантюристку. Эта категория называется «молодой-человек- спешащий-к-своей-возлюбленной». Ахиллес, которого можно было поразить, по крайней мере, в пяту, — просто полевая былинка на его фоне, хрупкая роза-мимоза. Современная наука, конечно, пытается найти причины повышенной живучести таких молодых людей, но пока что даже самые умудренные профессоры вынуждены беспомощно развести руками. Вы можете предпринять во имя погибели такого юноши любые шаги устроить землетрясение или кораблекрушение, организовать по знакомству пару извержений вулканов, расстараться с пожаром и потопом о простых вульгарных взрывах, железнодорожных авариях и тому подобной обыденности ужине говорим Думаете, у вас есть надежда преуспеть? Нам очень жаль, если вы так думаете. Искренне советуем вам займитесь чем-нибудь поумнее. Заодно и время (деньги тоже) сэкономите. То есть, разумеется, в каждом таком случае погибнут тысячи людей. Но по меньшей мере один непременно спасется. И это, с удручающим постоянством, будет именно он молодой-человек-спешащий-к-своей- возлюбленной. Конечно же, он будет значиться среди погибших. Ноне обольщайтесь: на самом деле это окажется неон. Какой-то другой молодой человек, обладающий некоторым внешним сходством (точное сходство после столь масштабных катастроф значения не имеет или кто-то, по ошибке надевший шляпу нашего юного героя или или Короче говоря, обязательно найдутся желающие. «Если бы я в то роковое утро находился, как положено, на своем посту, — объясняет потом юноша своей рыдающей матери, — то, вне всяких сомнении, меня бы разорвало в кровавые клочья. Но Провидение, которое хранит невинных, распорядилось так, что предыдущим вечером я напился в стельку, потому в момент взрыва лежал пластом, тяжко страдая от похмелья, — а мое место занял молодой инженер, похожий на меня, того же роста ив примерно такой же, как у меня, одежде. Вообще-то это была не его смена, но пришлось ему вне очереди встать на работу, раз уж я этого сделать не смог Вот он-то и оказался разорван в кровавые клочья вместе со всей бригадой рабочих — Какое счастье — восклицает благочестивая старушка. — О, хвала небесам, что все случилось именно так Сам молодой человек при этом тоже настолько преисполнен благочестивого восторга, что ему приходится даже несколько сбавить пыл, прежде чем предстать перед своей возлюбленной иначе ей, чего доброго, может показаться обидным такой его приступ ликования, направленный не на нее, а на самого себя. Попытки прикончить достойного юношу продолжаются, они многочисленны и очень серьезны, но неизменно безуспешны. Этим занимаются, вместе и порознь, все отрицательные персонажи, от третьестепенных помощников Главного Злодея до Главного Злодея лично однако результат вам уже известен. Даже обидно видеть, сколько энергии и изобретательности потрачены зря в бесплодном стремлении уничтожить довольно-таки ординарное существо. При правильном использовании этих усилий хватило бы на десять миллионов убийств. Молодому-человеку-спешащему-к-своей-возлюбленной совершенно необязательно страховать свою жизнь или хотя бы покупать «Тит-Битс». [94] С его стороны это в любом случае будет пустая трата средств. Все вышесказанное особенно впечатляет на фоне совсем противоположной крайности назовем ее фатальная смертность. Сцена знает великое множество персонажей, внутреннее устройство которых столь деликатно, что их, как ни старайся, невозможно сохранить живыми. Самый яркий пример — типаж под названием нелюбимый муж». Медицинская наука абсолютно бессильна его спасти — во всяком случае, ближе к финалу последнего акта, хотя бывает и раньше. Более того мы глубоко сомневаемся, что современная медицинская наука, при всем ее хваленом уровне, вообще может определить, что такое с ним случилось, не говоря ужо том, чтобы вовремя диагностировать болезнь. Только что он выглядел здоровыми физически был очень даже крепок, нив какие катастрофы не попадает, никто на него не покушается, как вдруг — бац он без малейшего предупреждения падает на пол и миг спустя лежит посреди сцены, явно и безнадежно мертвый. Да, нелюбимый муж обожает умирать вот так, на полу, в центральной части сцены, чтобы лучше было видно со всех сторон. Иные чудаки предпочитают смерть в своей постели, но привычки нелюбимого мужа тверды ему подавай пол. Что ж, это его право. У каждого свой вкус. Да, между прочим, Авантюристка, при всей своей неубиваемости, в финале тоже умирает с завидной легкостью. Парадокс Пожалуй, нет ведь она так долго практиковалась в этом — стоит ли удивляться, что, достигнув, наконец, совершенства, немедленно спешит применить свои умения на практике. Никакой долгой болезни, о которой седовласый доктор театральным шепотом сообщает безутешным родственникам (это зарезервировано для положительных персонажей, о чем сейчас скажем). Всего лишь короткая прогулка вокруг сцены — и готово. Тут налицо одна из особенностей сцены все отрицательные персонажи умирают быстро. Их положительным коллегам для этого отведено гораздо больше времени. Они возлежат на диване посреди гостиной, вокруг них рыдают те самые безутешные родственники и с умным видом занимаются чем-то бесполезным добрые старые врачи. Положительный персонаж успевает не только улыбнуться на прощание родным близкими зрителям благостной слабой улыбкой, но вдобавок еще и всех простить. Поскольку всех довольно много, это так-таки занимает немало времени. А вот отрицательный персонаж справляется с такой работой буквально за десять секунд и, едва произнеся пресловутые слова раскаяния, тут же умирает не в своей постели, а, как принято говорить, в своих сапогах (в случае с Авантюристкой — в изящных туфельках. Что, полагаем, довольно неудобно — но лишь для него самого, а не для окружающих. Ох уж эти слова раскаяния Для отрицательных персонажей они главная причина смертности. Страшнее войны и чумы. С одной стороны, конечно, не согрешишь — не покаешься, нос другой, не покаешься — не умрешь. Наш совет всем, кто злодей или где-то рядом Если вам дорога жизнь, никогда ни о чем не сожалейте И уж в любом случае — не кайтесь! А раз уж все-таки покаялись — то пеняйте на себя…». Вернемся к нашей Авантюристке. Да, она, разумеется, из числа отрицательных персонажей, но можно ли сказать об этой женщине, что она по-настоящему плохой человек На наш взгляд — нив коем случае. В ее душе сокрыто непросто доброе зерно, но прямо-таки обильный урожай таких зерен. Это следует хотя бы из того, что прежде, чем умереть, Авантюристка успевает проникнуться искренней любовью к Главному Герою: воистину нелегкий труд, даже своего рода подвиг. Только крайне добродетельная женщина, наделенная ангельским терпением и голубиной кротостью, способна испытать к этому несносному зануде иные чувства, кроме желания швыряться в него кирпичами. Даже по своим поступкам Авантюристка могла бы считаться вполне добродетельной особой, если бы не Главная Героиня. Во всяком случае, первая уже намеревается проявить высшее благородство и самоотверженность и готова уехать прочь навсегда, чтобы больше никогда не встречаться с Героем (причем в ее искренности сомнений не возникает!), когда вдруг появляется вторая, обладающая поистине гениальной способностью оказываться не в том месте не в то время, и все портит. Это не единственный случай чтобы Авантюристка ни намеревалась сделать, стоит появиться Героине, как все оборачивается наихудшим образом. Разумеется, в конце концов бедняжка заявляет, что один только вид Героини будит в ее, Авантюристки, груди самые дурные чувства. Мы можем только посочувствовать бедняжке — и признать ее правоту. Лично у нас при взгляде на Героиню возникают в точности такие же ощущения. Еще несколько доводов в пользу Авантюристки. Возможно, она иногда несколько перебарщивает с иронией и сарказмом (для потенциальной хранительницы домашнего очага это действительно не самые желательные качества, а после того, как она развесит в доме Героя все свои наряды, передвигаться там можно будет только боком нов целом ее можно назвать очень привлекательной женщиной. Авантюристка красива, умна и наделена живой душой. У нее есть твердость характера и способность настоять на своем. А когда она попадает в опасность, то прежде всего пытается обойтись своими силами, а не взывает к Герою Ах, Джордж, спаси меня!» Ребенка — речь идет о незабываемом типаже Сценический Ребенок у нее нет. То есть в некоторых пьесах он появляется, ноне с ней. В свое время Авантюристка оставила его возле порога чьего-то богатого дома, резонно рассудив, что это проще, чем бросить младенца в реку, да ведь и реки-то поблизости нет. Всякий, кто знает, насколько кошмарным существом может быть Сценический Ребенок, с суровым выражением скажет, что уж для такого-то случая следовало не полениться и все же дойти до речки. Так что это довод скорее не за, а «против» Авантюристки. Хотя может быть, и за ей, получается, далеко до идеала, а ведь жизнь с идеальной женщиной совершенно невыносима, не так ли? Зато у нее никогда не опускаются руки, и уж тем паче она никогда не изъявляет желания предоставить все естественному течению вещей (а вот для Героини это более чем характерно). Когда кто-либо признается Авантюристке в любви, она не ведет себя так, будто это признание оскорбительно или непристойно, и не заявляет, что сделавший его человек сошел сума (для положительных героинь, даже если не говорить о Главной Героине, это опять-таки крайне характерно. А уж по части обмороков, слез, воплей, рыданий и стенаний она точно не может угнаться даже за самой второстепенной из положительных героинь. Они в этом деле подлинные мастерицы. Авантюристка, к счастью, нет. Зато она может поставить на место любого из комических персонажей — а это своего рода подвиг на сцене больше никто не в силах обуздать Комика. Иногда нам кажется, что Главному Герою очень повезло бы, сумей Авантюристка женить его на себе. Ни один автор пьесы, конечно, не допустит такого вопиющего нарушения канонов — а жаль. Потому что лишь такая женщина сможет — не наверняка и уж точно не сразу, но все- таки шанс остается — сделать из Героя человека. |