билингвизм. Контактная лингвистика Взаимодействие языков и билингвизм by Ба. Монография Москва Издательство ф 2, 2 3 удк 81(035. 3) Ббк 815 Б14 Багана Ж
 Скачать 0.72 Mb.
|
|
рецептивный понимание речевых произведений, принадлежащих вторичной языковой системе, репродуктивный умение воспроизводить прочитанное и услышанное) и продуктивный умение не только понимать и воспроизводить, но и строить цельные, осмысленные высказывания) [Верещагин 1969: 22—25]. В.Д. Бондалетов предлагает различать индивидуальный билингвизм как знание двух языков отдельными членами социума и массовый билингвизм как знание двух языков большим контингентом говорящих [Бондалетов 1987: 83]. В.И. Беликов и л.П. Крысин различают три основных типа индивидуального билингвизма субординативный, координатив- ный и смешанный. По мнению авторов, при субординативном билингвизме говорящие воспринимают второй язык через призму родного понятия соотносятся с лексическими единицами родного языка, а последние — с единицами второго языка. При координативном (чистом) билингвизме два языка совершенно автономны, каждому соответствует свой набор понятий, грамматические категории двух языков также независимы. Смешанный билингвизм подразумевает единый механизм анализа и синтеза речи, а сосуществующие языки различаются лишь на уровне поверхностных структур. Три выделенных типа билингвизма, конечно, представляют собой идеальные упрощения у реального билингва преобладает один из них. Субординативный билингвизм по своей природе означает вторичное, неполное владение вторым языком и характерен для начинающих билингвов, но уже на ранних стадиях овладения языком ему сопутствуют элементы координативного и смешанного двуязычия. При эффективном двуязычии реально существуют координативное и смешанное двуязычие (а часто и элементы субординативного) с преобладанием одного из них [Беликов, Крысин 2001: Существуют два основных подхода к проблеме коллективного, или массового, многоязычия. При первом исходным объектом оказывается более или менее стабильное языковое сообщество, все или значимая часть членов которого являются многоязычными [Ludi 1990], при другом — сообщество, выделяемое на основании каких-то других, неязыковых критериев, как правило, государство, либо историческая, географическая или административная области [Romaine Если индивидуальное многоязычие может существовать без коллективного (например, случаи пребывания индивида в иноязычной среде, то обратное, по-видимому, неверно для коллективного многоязычия первого типа. При втором подходе к многоязычию фиксируются ситуации, когда в различных областях государства употребляются различные языки при достаточно низком уровне индивидуального многоязычия. Коллективное многоязычие также может быть классифицировано разными способами, преимущественно на основе социолингвистических критериев (охватывает ли многоязычие весь языковой коллектив, обладают ли языки разной или одинаковой престижностью, каково функциональное распределение языков и др. Как представляется, наиболее существенными являются моменты, связанные с функциональным распределением языков. В этой связи теоретически важным является введенное Дж. Фишманом понятие домена (domain). Домен — это широко понимаемый контекст речевой деятельности человека — «институцио- нализированный контекст, в котором один язык (один языковой вариант) является более предпочтительными более соответствует обстановке, чем другой. Домен — это пучок признаков, таких как место, тема и участники. Типичный домен — это семья. Если индивид говорит дома с другими членами семьи на бытовые темы — это семейный домен [Вахтин На основе территориального распространения выделяется также региональное и национальное двуязычие на основе социально- культурного деления — частичное или групповое и т.д. Билингвизм, как уже было отмечено, — явление многостороннее и может изучаться в разных аспектах. Кроме собственно лингвистического выделяются социолингвистический (непосредственно связанный с лингвистическим, педагогический и психологический аспекты исследования билингвизма. Социолингвистическое определение билингвизма опирается на понятия языкового билингвизма и социально-коммуникативной системы. Билингвизм — это сосуществование двух языков в рамках одного языкового коллектива, использующего эти языки в различных коммуникативных сферах в зависимости от социальной ситуации и других параметров коммуникативного акта. Оба языка, обслуживая единый коллектив, образуют единую социально-коммуникативную систему и находятся в отношении функциональной дополнительности друг к другу [Швейцер, Никольский 1978: Отсюда следует, что билингвизм коллектива обязательно предполагает индивидуальный билингвизм его членов. Если в государстве используются различные языки, но при этом индивидуальное двуязычие отсутствует, то это означает, что население данной страны распадается наряд одноязычных коллективов с собственной социально-коммуникативной системой. Разумеется, отсюда не следует обратное индивидуальный билингвизм сам по себе еще не предполагает, что данный языковой или речевой коллектив является двуязычным. По мнению В.Д. Бондалетова, в социолингвисти- 26 27 зму родного понятия соотносятся с лексическими единицами родного языка, а последние — с единицами второго языка. При координативном (чистом) билингвизме два языка совершенно автономны, каждому соответствует свой набор понятий, грамматические категории двух языков также независимы. Смешанный билингвизм подразумевает единый механизм анализа и синтеза речи, а сосуществующие языки различаются лишь на уровне поверхностных структур. Три выделенных типа билингвизма, конечно, представляют собой идеальные упрощения у реального билингва преобладает один из них. Субординативный билингвизм по своей природе означает вторичное, неполное владение вторым языком и характерен для начинающих билингвов, но уже на ранних стадиях овладения языком ему сопутствуют элементы координативного и смешанного двуязычия. При эффективном двуязычии реально существуют координативное и смешанное двуязычие (а часто и элементы субординативного) с преобладанием одного из них [Беликов, Крысин 2001: Существуют два основных подхода к проблеме коллективного, или массового, многоязычия. При первом исходным объектом оказывается более или менее стабильное языковое сообщество, все или значимая часть членов которого являются многоязычными [Ludi 1990], при другом — сообщество, выделяемое на основании каких-то других, неязыковых критериев, как правило, государство, либо историческая, географическая или административная области [Romaine Если индивидуальное многоязычие может существовать без коллективного (например, случаи пребывания индивида в иноязычной среде, то обратное, по-видимому, неверно для коллективного многоязычия первого типа. При втором подходе к многоязычию фиксируются ситуации, когда в различных областях государства употребляются различные языки при достаточно низком уровне индивидуального многоязычия. Коллективное многоязычие также может быть классифицировано разными способами, преимущественно на основе социолингвистических критериев (охватывает ли многоязычие весь языковой коллектив, обладают ли языки разной или одинаковой престижностью, каково функциональное распределение языков и др. Как представляется, наиболее существенными являются моменты, связанные с функциональным распределением языков. В этой связи теоретически важным является введенное Дж. Фишманом понятие домена (domain). Домен — это широко понимаемый контекст речевой деятельности человека — «институцио- нализированный контекст, в котором один язык (один языковой вариант) является более предпочтительными более соответствует обстановке, чем другой. Домен — это пучок признаков, таких как место, тема и участники. Типичный домен — это семья. Если индивид говорит дома с другими членами семьи на бытовые темы — это семейный домен [Вахтин На основе территориального распространения выделяется также региональное и национальное двуязычие на основе социально- культурного деления — частичное или групповое и т.д. Билингвизм, как уже было отмечено, — явление многостороннее и может изучаться в разных аспектах. Кроме собственно лингвистического выделяются социолингвистический (непосредственно связанный с лингвистическим, педагогический и психологический аспекты исследования билингвизма. Социолингвистическое определение билингвизма опирается на понятия языкового билингвизма и социально-коммуникативной системы. Билингвизм — это сосуществование двух языков в рамках одного языкового коллектива, использующего эти языки в различных коммуникативных сферах в зависимости от социальной ситуации и других параметров коммуникативного акта. Оба языка, обслуживая единый коллектив, образуют единую социально-коммуникативную систему и находятся в отношении функциональной дополнительности друг к другу [Швейцер, Никольский 1978: Отсюда следует, что билингвизм коллектива обязательно предполагает индивидуальный билингвизм его членов. Если в государстве используются различные языки, но при этом индивидуальное двуязычие отсутствует, то это означает, что население данной страны распадается наряд одноязычных коллективов с собственной социально-коммуникативной системой. Разумеется, отсюда не следует обратное индивидуальный билингвизм сам по себе еще не предполагает, что данный языковой или речевой коллектив является двуязычным. По мнению В.Д. Бондалетова, в социолингвистическом аспекте важен вопрос о функциональной нагруженности второго языка — о сферах его использования (в сопоставлении с первым языком, о степени свободы владения им (здесь различают несколько стадий — начальную, переходную, высшую, о конкретном наборе используемых социально-функциональных компонентов второго языка, те. его форм существования, о распределении коммуникативных функций между первыми вторым языками, о контингентах, охваченных двуязычием, о широте использования второго языка и его восприятии, об оценке двуязычия как социально- лингвистического феномена [Бондалетов 1987: 83—84]. Н.Б. Мечковская, говоря о социолингвистическом аспекте двуязычия, подчеркивает, что два языка не могут быть функционально тождественны. Например, в семейном общении обычно преобладает один язык, хотя все члены семьи могут в принципе хорошо владеть и другим языком данного двуязычного социума [Мечковская 2000: 105]. Таким образом, представляется возможным говорить о том, что в речевой практике за пределами семейного общения также наблюдается тенденция к дифференцированному выбору языка в зависимости от ситуации общения, темы, собеседника. Так происходит функциональная специализация языков в индивидуальной речевой практике. Применительно ко всему двуязычному социуму это оборачивается тенденцией к функциональному разграничению языков. Широко распространенным видом двуязычных социально- коммуникативных систем являются системы, состоящие из местного языка и языка-макропосредника, служащего средством межнационального общения в пределах данного государства. Двуязычие этого типа встречается в странах с различным социальным строем, и причины его возникновения, как правило, довольно разные. По сравнению с предыдущими авторами, рассуждения которых о двуязычии не вызывают сомнений, определение Т.П. Ильяшен- ко представляется дискуссионным. Согласно его утверждению двуязычие — это явление социального плана, характеризующее языковую ситуацию, в отличие от языковых контактов, которые характеризуют языковые отношения [Ильяшенко 1970: 23]. Некоторые ученые определяют понятие двуязычия в связи с другими явлениями. Так, г. Зограф связывает этот термин с понятием «мно- гоязычие» и определяет его как использование нескольких языков в зависимости от соответствия коммуникативной ситуации [Зо- граф 1990: Психологический аспект двуязычия состоит в том, что сточки зрения индивида два языка — это два вида деятельности, в которой участвуют одни и те же органы. Поэтому адекватная психологическая теория должна объяснить и такое состояние, когда индивид пользуется каждым из двух языков раздельно с полной эффективностью и, напротив, когда водном из этих языков проявляется интерференция со стороны другого. Исследователи, занимающиеся психологическим аспектом двуязычия, сходятся в мнении, что большинство членов двуязычного социума не в состоянии одинаково владеть двумя языками, использовать их в любых ситуациях, с легкостью переключаться с одного языка на другой, не смешивая при этом системы разных языков. любое взаимодействие языков означает, что в контакт и конфликт входят два видения мира. Переход от одного языка к другому может вызвать в мышлении глубокие потрясения. По мнению Т.г. Стефаненко, причины этого конфликта потрясения наряду с прочими в определенной степени связаны с различиями коммуникативного плана. Для индивидуалистических низкоконтекстных западных культур большое значение имеет содержание сообщения, а в высококонтекстных восточных культурах люди в большей степени склонны обращать внимание на контекст общения. Для коллективистических культур характерна и большая, чем для индивидуалистических, дифференциация эмоциональных категорий, богатство языковых средств для выражения эмоций [Сте- фаненко 1999: Надо заметить, что в рамках психолингвистического исследования билингвизма наиболее разработанной областью является изучение ментального лексикона билингва. главная полемика в этом направлении осуществляется между сторонниками гипотезы двойного хранения, согласно которой билингв обладает двумя относительно независимыми ментальными лексиконами [Kolers 1963], и сторонниками гипотезы единого хранения, постулирующей наличие единого ментального лексикона [Ehri, Ryan 1980]. Компромиссное решение было предложено М. Паради, выдвинувшим так называемую гипотезу тройного хранения. Согласно М. Паради би- 28 29 ческом аспекте важен вопрос о функциональной нагруженности второго языка — о сферах его использования (в сопоставлении с первым языком, о степени свободы владения им (здесь различают несколько стадий — начальную, переходную, высшую, о конкретном наборе используемых социально-функциональных компонентов второго языка, те. его форм существования, о распределении коммуникативных функций между первыми вторым языками, о контингентах, охваченных двуязычием, о широте использования второго языка и его восприятии, об оценке двуязычия как социально- лингвистического феномена [Бондалетов 1987: 83—84]. Н.Б. Мечковская, говоря о социолингвистическом аспекте двуязычия, подчеркивает, что два языка не могут быть функционально тождественны. Например, в семейном общении обычно преобладает один язык, хотя все члены семьи могут в принципе хорошо владеть и другим языком данного двуязычного социума [Мечковская 2000: 105]. Таким образом, представляется возможным говорить о том, что в речевой практике за пределами семейного общения также наблюдается тенденция к дифференцированному выбору языка в зависимости от ситуации общения, темы, собеседника. Так происходит функциональная специализация языков в индивидуальной речевой практике. Применительно ко всему двуязычному социуму это оборачивается тенденцией к функциональному разграничению языков. Широко распространенным видом двуязычных социально- коммуникативных систем являются системы, состоящие из местного языка и языка-макропосредника, служащего средством межнационального общения в пределах данного государства. Двуязычие этого типа встречается в странах с различным социальным строем, и причины его возникновения, как правило, довольно разные. По сравнению с предыдущими авторами, рассуждения которых о двуязычии не вызывают сомнений, определение Т.П. Ильяшен- ко представляется дискуссионным. Согласно его утверждению двуязычие — это явление социального плана, характеризующее языковую ситуацию, в отличие от языковых контактов, которые характеризуют языковые отношения [Ильяшенко 1970: 23]. Некоторые ученые определяют понятие двуязычия в связи с другими явлениями. Так, г. Зограф связывает этот термин с понятием «мно- гоязычие» и определяет его как использование нескольких языков в зависимости от соответствия коммуникативной ситуации [Зо- граф 1990: Психологический аспект двуязычия состоит в том, что сточки зрения индивида два языка — это два вида деятельности, в которой участвуют одни и те же органы. Поэтому адекватная психологическая теория должна объяснить и такое состояние, когда индивид пользуется каждым из двух языков раздельно с полной эффективностью и, напротив, когда водном из этих языков проявляется интерференция со стороны другого. Исследователи, занимающиеся психологическим аспектом двуязычия, сходятся в мнении, что большинство членов двуязычного социума не в состоянии одинаково владеть двумя языками, использовать их в любых ситуациях, с легкостью переключаться с одного языка на другой, не смешивая при этом системы разных языков. любое взаимодействие языков означает, что в контакт и конфликт входят два видения мира. Переход от одного языка к другому может вызвать в мышлении глубокие потрясения. По мнению Т.г. Стефаненко, причины этого конфликта потрясения наряду с прочими в определенной степени связаны с различиями коммуникативного плана. Для индивидуалистических низкоконтекстных западных культур большое значение имеет содержание сообщения, а в высококонтекстных восточных культурах люди в большей степени склонны обращать внимание на контекст общения. Для коллективистических культур характерна и большая, чем для индивидуалистических, дифференциация эмоциональных категорий, богатство языковых средств для выражения эмоций [Сте- фаненко 1999: Надо заметить, что в рамках психолингвистического исследования билингвизма наиболее разработанной областью является изучение ментального лексикона билингва. главная полемика в этом направлении осуществляется между сторонниками гипотезы двойного хранения, согласно которой билингв обладает двумя относительно независимыми ментальными лексиконами [Kolers 1963], и сторонниками гипотезы единого хранения, постулирующей наличие единого ментального лексикона [Ehri, Ryan 1980]. Компромиссное решение было предложено М. Паради, выдвинувшим так называемую гипотезу тройного хранения. Согласно М. Паради би- 30 лингв обладает двумя относительно независимыми ментальными лексиконами (хранящими слова в единстве их плана выражения и содержания) и единым «языково-независимым» уровнем понятийных (концептуальных) репрезентаций, соотносимых с единицами обоих лексиконов [Paradis Казалось бы, при таком детальном описании различных проявлений билингвизма проблема представляется довольно ясно. Однако несмотря на это существует масса вопросов. Прежде всего — что представляет собой билингв как языковая личность Отличается ли его сознание от сознания монолингва, является ли билингв сочетанием двух монолингвов водном сознании при координированном типе и двух сознаний водном монолингве при смешанном Один из американских исследователей так формирует феномен билингвизма «Билингв — это не сумма двух полных или неполных монолингвов; скорее это уникальная и специфическая лингвистическая конфигурация. Сосуществование и постоянное воздействие двух языков у билингва производит отличную, но целостную лингвистическую сущность [Grosjean 1989: 6]. Кроме того, во многих исследованиях зафиксировано, что билингвизм влияет на интеллектуальное развитие, те. оказывает прямое воздействие на мышление. Это замечание, как и многие другие особенности, обнаруженные при изучении языкового сознания билингвов, ставит перед исследователями еще одну проблему как соотносится доля участия полушарий головного мозга в языковой практике билингва ив обучении второму языку Те, попросту говоря, влияет ли владение двумя и более языками на межполушарную асимметрию или в этом смысле билингв ничем не отличается от монолингва. Как известно, доминирующее у большинства людей (правшей) левое полушарие хранит информацию о грамматике языка, о внешней форме слов, анализирует и систематизирует все вербальные данные и знания о мире, в то время как представление этих знаний также как и семантика слов, те. связь с конкретным референтом) является функцией правого (недоминантного в норме) полушария [Завьялова 2001: В последние десятилетия на страницах многих зарубежных изданий, посвященных проблемам языка и сознания, развернулись бурные дискуссии по поводу вовлеченности правого полушария в языковые процессы при билингвизме. Это и понятно если такой феномен действительно имеет место, придется признать существенное отличие билингва от монолингва и не только в сфере языка, но ив сфере сознания вообще. На поставленный вопрос существует по меньшей мере пять вариантов ответов второй язык представлен в правом полушарии второй язык представлен в двух полушариях второй язык менее асимметричен, чем родной (те. оба языка относятся клевому полушарию, но второй — в меньшей степени оба языка менее асимметричны оба языка представлены в левом полушарии, и нет никакой разницы между билингвами и монолингвами [Kolers, Paradis 1980: Тем не менее Па. Колер, л. Облер, М. Паради, С. Сюссман, придерживаясь мнения о большем участии правого полушария в языковых процессах на втором языке, признают, что это происходит далеко не всегда. Указываются следующие факторы, влияющие на активизацию правого полушария тип языка (имеется ввиду разделение языков по большей/ меньшей ориентации на правое полушарие, например, особенности письма, проявляющиеся в большем соответствии символ/звук, усиливают активность левого полушария возраст билингва (если второй язык был выучен в зрелом возрасте, возрастает возможность участия в языковых процессах правого полушария способ обучения (если второй язык был выучен неформально, вероятность активизации правого полушария возрастает стадия обучения (на начальной стадии обучения языку правое полушарие более активно задействовано языковое окружение (замечено, что при иноязычном окружении правое полушарие более активизировано). Двуязычие и многоязычие выступают одним из важных факторов, влияющих на развитие национального негомогенного языка, способствуя его вариативности в определенной территориальной и социальной среде. К этому фактору иногда прибавляется фактор ди- глоссии в пределах одного из контактирующих языков. Простейший 30 лингв обладает двумя относительно независимыми ментальными лексиконами (хранящими слова в единстве их плана выражения и содержания) и единым «языково-независимым» уровнем понятийных (концептуальных) репрезентаций, соотносимых с единицами обоих лексиконов [Paradis Казалось бы, при таком детальном описании различных проявлений билингвизма проблема представляется довольно ясно. Однако несмотря на это существует масса вопросов. Прежде всего — что представляет собой билингв как языковая личность Отличается ли его сознание от сознания монолингва, является ли билингв сочетанием двух монолингвов водном сознании при координированном типе и двух сознаний водном монолингве при смешанном Один из американских исследователей так формирует феномен билингвизма «Билингв — это не сумма двух полных или неполных монолингвов; скорее это уникальная и специфическая лингвистическая конфигурация. Сосуществование и постоянное воздействие двух языков у билингва производит отличную, но целостную лингвистическую сущность [Grosjean 1989: 6]. Кроме того, во многих исследованиях зафиксировано, что билингвизм влияет на интеллектуальное развитие, те. оказывает прямое воздействие на мышление. Это замечание, как и многие другие особенности, обнаруженные при изучении языкового сознания билингвов, ставит перед исследователями еще одну проблему как соотносится доля участия полушарий головного мозга в языковой практике билингва ив обучении второму языку Те, попросту говоря, влияет ли владение двумя и более языками на межполушарную асимметрию или в этом смысле билингв ничем не отличается от монолингва. Как известно, доминирующее у большинства людей (правшей) левое полушарие хранит информацию о грамматике языка, о внешней форме слов, анализирует и систематизирует все вербальные данные и знания о мире, в то время как представление этих знаний также как и семантика слов, те. связь с конкретным референтом) является функцией правого (недоминантного в норме) полушария [Завьялова 2001: В последние десятилетия на страницах многих зарубежных изданий, посвященных проблемам языка и сознания, развернулись бурные дискуссии по поводу вовлеченности правого полушария в языковые процессы при билингвизме. Это и понятно если такой феномен действительно имеет место, придется признать существенное отличие билингва от монолингва и не только в сфере языка, но ив сфере сознания вообще. На поставленный вопрос существует по меньшей мере пять вариантов ответов второй язык представлен в правом полушарии второй язык представлен в двух полушариях второй язык менее асимметричен, чем родной (те. оба языка относятся клевому полушарию, но второй — в меньшей степени оба языка менее асимметричны оба языка представлены в левом полушарии, и нет никакой разницы между билингвами и монолингвами [Kolers, Paradis 1980: Тем не менее Па. Колер, л. Облер, М. Паради, С. Сюссман, придерживаясь мнения о большем участии правого полушария в языковых процессах на втором языке, признают, что это происходит далеко не всегда. Указываются следующие факторы, влияющие на активизацию правого полушария тип языка (имеется ввиду разделение языков по большей/ меньшей ориентации на правое полушарие, например, особенности письма, проявляющиеся в большем соответствии символ/звук, усиливают активность левого полушария возраст билингва (если второй язык был выучен в зрелом возрасте, возрастает возможность участия в языковых процессах правого полушария способ обучения (если второй язык был выучен неформально, вероятность активизации правого полушария возрастает стадия обучения (на начальной стадии обучения языку правое полушарие более активно задействовано языковое окружение (замечено, что при иноязычном окружении правое полушарие более активизировано). Двуязычие и многоязычие выступают одним из важных факторов, влияющих на развитие национального негомогенного языка, способствуя его вариативности в определенной территориальной и социальной среде. К этому фактору иногда прибавляется фактор ди- глоссии в пределах одного из контактирующих языков. Простейший 32 вариант языкового состояния — это случай, когда индивид или языковая общность владеет лишь одной формой существования языка. Это моноглоссия. Ей противопоставлена диглоссия — пользование двумя и более формами существования данного языка. По мнению В.а. аврорина, моноглоссия характерна для начальных этапов развития языка, когда каждый человек пользовался одним языком, еще не имевшим диалектного дробления встречается моноглоссия и на значительно более поздних этапах, когда имеет место владение одним диалектом [аврорин 1975: 66]. Основной же формой состояния языка обычно служит диглоссия, поскольку каждый индивид принадлежит одновременно нескольким разным коллективами может пользоваться разными языковыми подсистемами. Во многих странах люди говорят дома на диалекте или на местном языке, а в официальной ситуации — на литературном варианте государственного языка, которым овладевают, как правило, в школе. Такую языковую ситуацию называют диглоссией. По определению К. Бейлона, диглоссия представляет собой социолингвистическую ситуацию, в которой конкурируют две идиомы различного социокультурного статуса одна местная, а использование другой навязано властью [Baylon 1991: Обычно разновидность языка, используемая в повседневном общении, обладает более низким статусом и меньшей кодифицирован- ностью, иногда вообще не имеет письменной формы, а литературный язык специально не преподается. Если в обществе существует диглоссия, то многие члены этого общества вырастают в разной степени двуязычными — в зависимости оттого, какой доступ они имеют к каждому из языков. Одни люди хорошо овладевают обоими языками, у других один из языков может сильно отставать или отличаться по объему умений от другого (например, на одном лучше пишут, а на другом лучше говорят. Ситуация диглоссии нестабильна языки имеют тенденцию смешиваться на разных уровнях, и это происходит, как правило, тем быстрее, чем ближе они генетически. Термин «диглоссия» греческого происхождения, этимологиче- ски имеет тоже значение, что и билингвизм. С 1959 г. его авторство приписывают С.а. Фергюсону. В дальнейшем понятие «ди- глоссия» было систематизировано американским социолингвистом Дж. Фишманом (1971). И все же впервые данный термин употребил французский лингвист Ж. Псишари (1928), который использовал его для того, чтобы охарактеризовать социолингвистическую ситуацию в греции. Под этим же углом зрения Ж. Псишари рассматривал ситуацию диглоссии в Италии эпохи Данте, провансальскую ди- глоссию времен трубадуров и французскую диглоссию последних лет, что, однако, менее значимо, чем греческая диглоссия» [Jardel 1979: 26—28]. И только после Ж. Псишари термин был разработан и систематизирован С.а. Фергюсоном. В истории русского литературного языка его использовали такие исследователи, как а.В. Иса- ченко, Б.а. Успенский. До этого для исследования языковых контактов в распоряжении лингвистов был лишь термин билингвизм, что затрудняло выделение в данном феномене индивидуального аспекта — человека, говорящего на нескольких языках, и аспекта социального — сосуществование нескольких языков или их вариантов в пределах страны, региона или общности. Чтобы избежать неясности и лучше описать разделение языков внутри одной общности, североамериканским социолингвистом С.а. Фергюсоном было разработано понятие ди- глоссии. «Диглоссия представляет собой относительно стабильную ситуацию, при которой наряду с первичными диалектами (стандартным языком и региональными вариантами) существует также отличный от них вариант, строго кодифицированный, представленный в литературных произведениях предшествующей эпохи или в другой языковой общности, который активно используется при составлении документов и официальных речей, в образовании, но исключен из повседневного употребления [Ferguson 1959]. Н.Б. Мечковская дает следующие характеристики диглоссии: 1) такое функциональное распределение языков, когда один из них используется в высоких сферах и ситуациях общения и не принят в повседневном общении другой язык, напротив, возможен только в повседневном общении и некоторых жанрах письменности, например в договорах, публичных объявлениях, рекламе, иногда в низких жанрах художественной литературы 2) престижность книжного языка 3) надэтнический характер престижного языка ни для одной из этнических или социальных групп населения этот язык не является родным 4) искусственный характер овладения престижным 32 вариант языкового состояния — это случай, когда индивид или языковая общность владеет лишь одной формой существования языка. Это моноглоссия. Ей противопоставлена диглоссия — пользование двумя и более формами существования данного языка. По мнению В.а. аврорина, моноглоссия характерна для начальных этапов развития языка, когда каждый человек пользовался одним языком, еще не имевшим диалектного дробления встречается моноглоссия и на значительно более поздних этапах, когда имеет место владение одним диалектом [аврорин 1975: 66]. Основной же формой состояния языка обычно служит диглоссия, поскольку каждый индивид принадлежит одновременно нескольким разным коллективами может пользоваться разными языковыми подсистемами. Во многих странах люди говорят дома на диалекте или на местном языке, а в официальной ситуации — на литературном варианте государственного языка, которым овладевают, как правило, в школе. Такую языковую ситуацию называют диглоссией. По определению К. Бейлона, диглоссия представляет собой социолингвистическую ситуацию, в которой конкурируют две идиомы различного социокультурного статуса одна местная, а использование другой навязано властью [Baylon 1991: Обычно разновидность языка, используемая в повседневном общении, обладает более низким статусом и меньшей кодифицирован- ностью, иногда вообще не имеет письменной формы, а литературный язык специально не преподается. Если в обществе существует диглоссия, то многие члены этого общества вырастают в разной степени двуязычными — в зависимости оттого, какой доступ они имеют к каждому из языков. Одни люди хорошо овладевают обоими языками, у других один из языков может сильно отставать или отличаться по объему умений от другого (например, на одном лучше пишут, а на другом лучше говорят. Ситуация диглоссии нестабильна языки имеют тенденцию смешиваться на разных уровнях, и это происходит, как правило, тем быстрее, чем ближе они генетически. Термин «диглоссия» греческого происхождения, этимологиче- ски имеет тоже значение, что и билингвизм. С 1959 г. его авторство приписывают С.а. Фергюсону. В дальнейшем понятие «ди- глоссия» было систематизировано американским социолингвистом Дж. Фишманом (1971). И все же впервые данный термин употребил французский лингвист Ж. Псишари (1928), который использовал его для того, чтобы охарактеризовать социолингвистическую ситуацию в греции. Под этим же углом зрения Ж. Псишари рассматривал ситуацию диглоссии в Италии эпохи Данте, провансальскую ди- глоссию времен трубадуров и французскую диглоссию последних лет, что, однако, менее значимо, чем греческая диглоссия» [Jardel 1979: 26—28]. И только после Ж. Псишари термин был разработан и систематизирован С.а. Фергюсоном. В истории русского литературного языка его использовали такие исследователи, как а.В. Иса- ченко, Б.а. Успенский. До этого для исследования языковых контактов в распоряжении лингвистов был лишь термин билингвизм, что затрудняло выделение в данном феномене индивидуального аспекта — человека, говорящего на нескольких языках, и аспекта социального — сосуществование нескольких языков или их вариантов в пределах страны, региона или общности. Чтобы избежать неясности и лучше описать разделение языков внутри одной общности, североамериканским социолингвистом С.а. Фергюсоном было разработано понятие ди- глоссии. «Диглоссия представляет собой относительно стабильную ситуацию, при которой наряду с первичными диалектами (стандартным языком и региональными вариантами) существует также отличный от них вариант, строго кодифицированный, представленный в литературных произведениях предшествующей эпохи или в другой языковой общности, который активно используется при составлении документов и официальных речей, в образовании, но исключен из повседневного употребления [Ferguson 1959]. Н.Б. Мечковская дает следующие характеристики диглоссии: 1) такое функциональное распределение языков, когда один из них используется в высоких сферах и ситуациях общения и не принят в повседневном общении другой язык, напротив, возможен только в повседневном общении и некоторых жанрах письменности, например в договорах, публичных объявлениях, рекламе, иногда в низких жанрах художественной литературы 2) престижность книжного языка 3) надэтнический характер престижного языка ни для одной из этнических или социальных групп населения этот язык не является родным 4) искусственный характер овладения престижным 34 языком — поскольку такой язык не используется в обиходе, им нельзя овладеть естественным путем (от матери, в семейно-бытовом общении в детстве) [Мечковская 2000: Таким образом, в ситуации диглоссии основным представляется гармоничное и бесконфликтное разделение языков, каждый из которых занимает определенное место в жизни общности. Изданного положения вытекает идея о мирном сосуществовании (по Ж. Фиш- ману и Ж. гумперцу), которая может быть представлена понятиями взаимодополняемости ( |