Галяшина Е.И. Основы судебного речеведения. Монография Москва стэнси 2003 удк 343. 148 81 ббк 67. 5 Г17
 Скачать 2.7 Mb.
|
|
4. Понятие речевой деятельности и языковой личности в аспекте речеведения Теоретическая и практическая разработка проблемы идентификации личности, наряду с диагностикой психо-эмоцио- нальных состояний и других обликовых характеристик личности, авторизацией письменных текстов тесно связана с общей парадигмой речевой деятельности и языковой личности. Если деятельность — это совокупность действий, подчиненных «представлению о том результате, который должен быть достигнут», как определенной цели, то коммуникативная деятельность — это совокупность действий, подчиненных определенной коммуникативной цели. В психологических и лингвистических исследованиях, наряду с понятием «коммуникативная деятельность», широко используются понятия «коммуникативное поведение» и «речевое поведение», «коммуникативный акт» и «речевой акт». Обычно эти термины даются как синонимичные или между ними устанавливается соотношение части- целого (коммуникативное и речевое поведение как синонимы, коммуникативный акт — более широкое понятие, речевой акт — более узкое понятие). На самом деле эти понятия мы разведем иным образом. Поскольку поведение — это внешнее проявление деятельности, мы не разграничиваем термины «коммуникативная деятельность» и «коммуникативное поведение», но обязательно разграничиваем термины «коммуникативное поведение» и «речевое поведение». Под коммуникативным поведением мы понимаем процесс установления отношений с целью обмена информацией между коммуникантами, а под речевым поведением — процесс использования в речи языковых знаков как деятельность, осуществляемая с помощью естественного языка, языковой системы. Следовательно, речевое поведение — это один из способов проявления коммуникативного поведения, а между понятиями «коммуникативное поведение» и «речевое поведение» мы устанавливаем соотношение процесса и способа его реализации, 62 63 ОСНОВЫ СУДЕБНОГО РЕЧЕВЕДЕНИЯ ПОНЯТИЕ РЕЧЕВОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ И ЯЗЫКОВОЙ ЛИЧНОСТИ В АСПЕКТЕ... что может быть описано следующим образом: что? — с помощью чего? Данный вывод легко подтвердить наиболее распространенной ситуацией, когда речевое поведение является способом осуществления коммуникации, так как в большинстве случаев информация в ситуациях общения передается именно с помощью языка. Коммуникативный акт — это элемент коммуникативного поведения, потока коммуникации как взаимодействия между коммуникантами, один из которых является адресантом, а другой адресатом (если взять одну любую временную точку, такое разграничение должно быть признано обязательным). Речевой акт — это элемент речевого поведения, речевого потока как процесса обмена сообщениями, оформленными с помощью естественного языка. Однако и такое определение исходных понятий оказывается недостаточным. Это происходит, в первую очередь, из-за различного толкования слова «коммуникативный». Оно происходит от английского словаcommunicative, которое является многозначным: 1) общительный, разговорчивый; 2) коммуникационный1. Очевидно, что эти значения тяготеют к разным смыслам слова «коммуникация»: второе значение в большей степени характеризует коммуникацию как процесс в целом, а первое — коммуникацию в узком смысле, как собственно контакт, даже скорее такую разновидность контакта, как диалог. Поэтому, строго говоря, при переводе на русский язык необходимо было использовать два слова — «коммуникационный» (в широком смысле) и «коммуникативный» (в узком смысле). К сожалению, уже сложилась научная традиция употребления только слова «коммуникативный» в двух этих смыслах, и мы не будем от нее отступать. Таким образом, под коммуникативным поведением в широком смысле мы понимаем процесс установления отношений с целью обмена информацией между коммуникантами, а под коммуникативным поведением в узком смысле (или контактным поведением) — само взаимодействие, контакт. Двусмысленным оказывается и термин «речевое поведение»: он может быть истолкован в широком и узком смысле. Дело в том, что адресант и адресат в своем коммуникативном — 1 Большой англо-русский словарь. — М., 1979. — Т.1. — С. 287. и, соответственно, речевом — поведении предстают одновременно в двух ипостасях: как упаковщики/распаковщики информации о реальном мире и как демонстраторы/потребители информации о типе взаимодействия между ними. И в том, и в другом случае эта информация передается главным образом с помощью языка (который обладает двойной ценностью в ситуации общения — и по отношению к референту, и по отношению к контакту). Однако установки коммуникантов в этих случаях различны: в первом случае это установка на язык как способ передачи информации (соответственно назовем это собственно речевым поведением, или речевым поведением в узком смысле), во втором — это установка на контакт (соответственно назовем это контактным поведением, или коммуникативным поведением в узком смысле). Как всякое другое поведение, всякая деятельность, коммуникативное и речевое поведение характеризуются с помощью понятий «цель», «стратегия» и «тактика». В контексте нашего исследования необходимо определить, что такое коммуникативные цели. Как утверждают психологи, цели определяются потребностями человека, а основные потребности общения, от которых зависит тип межличностных отношений, модель поведения человека, стиль его взаимоотношений с окружающими, таковы:
Совокупность моделей поведения, определяемых на основе каждой из отмеченных нами потребностей, психологи называют основной установкой личности в межличностных отношениях; от этой установки зависит поведение человека. Этим потребностям соответствуют коммуникативные потребности и, соответственно, коммуникативные цели:
64 63 ОСНОВЫ СУДЕБНОГО РЕЧЕВЕДЕНИЯ ПОНЯТИЕ РЕЧЕВОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ И ЯЗЫКОВОЙ ЛИЧНОСТИ В АСПЕКТЕ... Заметим, что в различных ситуациях речевые сообщения по- разному «подают» адресату представленные в них коммуникативные цели. Очевидно, что есть тексты, которые не скрывают собственных коммуникативных целей (так ведут себя, например, деловой или научный текст, иногда — тексты СМИ), но есть и такие тексты, которые скрывают собственные цели, навязчиво демонстрируют одну цель адресанта, между тем его истинное намерение может достаточно далеко уходить от этой цели и даже ей противоречить, это тексты-«маски» (например, рекламный текст, который выдает себя за деловое речевое сообщение или за бытовой рассказ; заметим, кстати, что рекламное сообщение нередко играет на подмене предмета речи или жанра; аналогичным образом может вести себя художественный текст). Важно также, что одна и та же коммуникативная цель (например, цель сообщения) может по-разному конкретизироваться, по-разному настраиваться в зависимости от ситуации общения и реальных неречевых потребностей коммуникантов. Существование общих коммуникативных целей означает, что говорящий и слушающий теоретически могут играть разные коммуникативные роли: роль диктатора и роль собеседника, роль отправителя/получателя информации, роль индивида и роль «маски» и т. д. Ясно, что разные типы текстов характеризуются разной степенью проясненности коммуникативной роли адресанта и адресата. Если адресант и адресат имеют одинаковое представление об этих параметрах коммуникативных целей или о распределенности коммуникативных целей, конфликта между ними не возникает, коммуникация реализуется как кооперация (именно такое общение по сути можно назвать состоявшейся коммуникацией). Если адресант и адресат имеют разное представление об этих параметрах коммуникативных целей или о распределенности коммуникативных ролей (в том числе, если они осознанно создают эту разницу), конфликт между ними неизбежен. Поэтому мы можем исходить из того, что в самом общем виде причиной коммуникативного конфликта является противоречие коммуникативных целей или коммуникативных ролей адресанта и адресата. В реальной ситуации речевого общения один и тот же субъект одновременно реализует обе программы проверок — принимающую и конструирующую (скажем, адресат оценивает то, как говорит адресант, и в то же время обдумывает, какие отношения могут и должны быть установлены между ним и его собеседником в ходе этой коммуникации), и этим в какой-то степени объясняются многочисленные случаи сбоев в коммуникации. Чтобы достигать коммуникативных целей, играть коммуникативные роли, необходимы конкретные знания, навыки и умения. Эти знания в совокупности составляют понятие коммуникативной компетенции (или коммуникативного опыта). А. А. Леонтьев отмечал, что говорящий должен уметь не только объективно выразить в словах свои мысли и чувства, но и сделать это единственно целесообразным способом или, во всяком случае, выбрать из различных доступных ему возможностей речевого их выражения наиболее близкую к оптимуму. Необходимыми для этого речевыми умениями владеют далеко не все носители языка, и для большинства из них выбор языковых средств на высших иерархических уровнях не детерминирован. Это означает, что человек не умеет в адекватной форме выразить то, что он хочет, и удовлетворяется случайными, приблизительными способами выражения. Гораздо ближе к нашему пониманию коммуникативной компетенции представление о языковой личности, предложенное Ю. Н. Карауловым, который выделяет три аспекта: лексикон, тезаурус и прагматикон1. В философском плане2 речь — деятельность человека, заключающаяся в общении с другими людьми, в выражении и передаче им мыслей посредством того или иного языка. Благодаря речевому общению отражение мира в сознании отдельного человека постоянно пополняется и обогащается тем, что отражается в общественном сознании, связывается с достижениями всей общественно-производственной практики человечества. При этом общении происходит постоянный обмен мыслями: понимание чужих мыслей и усвоение их — с одной стороны, формулировка и высказывание собственных мыслей — с другой. В связи с эти различают речь пассивную (сенсорную) как восприятие и понимание чужой речи и речь активную (моторную) как высказывание своих мыслей, чувств и желаний. То, что разделено между говорящим и слушающим, психологически во 1 Караулов Ю Н. Русский язык и языковая личность. — М.: Наука, 1987. 2 Философский словарь. — М.: Политическая литература, 1981. — С. 317. 66 63 ОСНОВЫ СУДЕБНОГО РЕЧЕВЕДЕНИЯ ПОНЯТИЕ РЕЧЕВОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ И ЯЗЫКОВОЙ ЛИЧНОСТИ В АСПЕКТЕ... внутренней структуре речи объединено в единое целое: говоря, человек слышит и понимает, слыша и понимая, говорит1. Физиологически это объясняется единством работы речедвигатель- ного и слухового анализаторов, связями между ними. Основные виды речи — устная, то есть произносимая и слышимая, и письменная. Как известно, устная форма по отношению к письменной первична. Письменная появилась в истории человечества много позднее устной и прошла в своем развитии ряд стадий от пиктографии (передача мыслей рисунками) до современного письма. Понятие устной речи трактуется в лингвистической литературе неоднозначно. Одни авторы термином «устная речь» называют всякую произносимую речь, включая чтение вслух или наизусть. Другие полагают, что устная форма речи (исключая чтение вслух и наизусть) — это всегда импровизация2. В данной работе для общего обозначения любой речи, произносимой изустно (вслух) и слышимой (включая чтение вслух и наизусть), используется термин «звучащая речь». Термин «устная речь» используется в более узком значении, для подчеркивания ее отличия от письменной, и не включает в себя чтение вслух и наизусть. Термин «устная форма речи» используется в качестве противопоставления «письменной форме», подчеркивая разные формы ее порождения. Термин «устный текст» используется для обозначения текста, произносимого вслух (порождаемого изустно) и слышимого, то есть воспринимаемого посредством органа слуха. Термин «письменный текст» используется для обозначения текста, зафиксированного в графической форме и воспринимаемого посредством зрительных рецепторов. В поле зрения лингвистов до недавнего времени оказывался прежде всего литературный письменный язык. Широкое исследование спонтанной речи началось в лингвистике лишь в последнее время, в то время как психологи занимаются спонтанной речью давно. Это нашло отражение в словарях. В наиболее известных лингвистических словарях (О. С. Ахмановой, Д. Э. Розенталя, М. И. Теленковой, Ж. Ма- рузо, И. Вахека, Э. Хэмпа, в энциклопедии «Русский язык») 1 Различные психические патологии и психопатии здесь не рассматриваются. 2 Земская Е.А. Городская устная речь и задачи ее изучения // Разновидности городской устной речи. — М., 1988. отсутствует дефиниция спонтанной речи. В то же время почти все словари так или иначе растолковывают это понятие, приводят разновидности (жанры) разговорной или спонтанной речи. Речь очень многообразна в своих проявлениях. Об этом писал еще в 30-е годы М. М. Бахтин: «Речевая воля говорящего осуществляется, прежде всего, в выборе определенного речевого жанра». Этот выбор определяется спецификой сферы речевой коммуникации, предметно-смысловыми (тематическими) соображениями, конкретной ситуацией речевой коммуникации, персональным составом его участников и т. п. В то же время надо отметить, что на дифференциацию звучащей речи влияют многочисленные факторы, компоненты акта коммуникации, в которых она используется. Устная форма речи существует в двух основных разновидностях — литературный язык и просторечие. Устная форма литературного языка в противопоставлении письменной может быть подразделена на две разновидности: разговорную и публичную1. Разговорная речь как разновидность устной литературной речи обслуживает повседневное обиходно-бытовое общение и, в основном, выполняет коммуникативную функцию. Как разновидность существования литературного языка разговорная речь характеризуется основными ее признаками (наддиалектно- стью, устойчивостью, нормативностью, многофункциональностью). Устная публичная речь как разновидность устной формы литературной речи используется в разного рода публичных выступлениях на общественно значимые темы, при этом для характеристики нормативно-стилистического уклада конкретных языков очень важно, входит ли в их «нормативное пространство» такая форма существования языка, как разговорная речь (т. е. непринужденная устная речь людей, владеющих литературным языком, в неофициальной обстановке). Трудно провести границу между разговорной речью и нелитературной речью (в первую очередь, просторечием), которые активно взаимодействуют и влияют друг на друга. Через разговорную речь влияние просторечия, молодежного арго, диалектов испытывают и другие функциональные разновидности литературного языка, в первую очередь — язык средств массовой 1 Языкознание. Энциклопедический словарь. — М., 1999. 68 63 ОСНОВЫ СУДЕБНОГО РЕЧЕВЕДЕНИЯ ПОНЯТИЕ РЕЧЕВОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ И ЯЗЫКОВОЙ ЛИЧНОСТИ В АСПЕКТЕ... коммуникации и публицистический стиль. Научный и официально-деловой стили более консервативны и дальше отстоят от разговорной речи и ненормативных разновидностей языка. Устный диалог — это двустороннее движение сообщений, акустически адекватно поданных и интерпретируемых. При этом обязательны обратная связь при информировании и восприятии информации, наличие сигналов контакта, сигналы передачи инициативы (смена социальных ролей), сигналы «перехвата» инициативы, при прерывании собеседника; средства «обрамления» диалога: намеки на особый вид понимания реплик, на необходимость интерпретировать сказанное не буквально (маркеры иронии говорящего, о том, что передаются чужие олова, о несерьезности речи), а также сигналы слушающего, понявшего, какой вид реагирования от него требуется; правила, предполагающие релевантность высказываний; правила неучастников диалога, такие, как требования к поведению подслушивающих или внешних наблюдателей. На современном этапе выделяются два направления в изучении речевой деятельности и личности: одно из них раскрывает объективные взаимосвязи речи с индивидуальными особенностями личности, второе исследует возможности других людей извлекать из речи информацию о ее дикторе или авторе. Комплексное исследование речи как источника информации о человеке привело к необходимости найти взаимосвязь речевой деятельности и специфических механизмов речепорождения и речевосприятия в связи с индивидуальными типологическими особенностями личности коммуникантов и эксперта как субъекта, не принимающего непосредственное участие в акте коммуникации, но осуществляющего исследование его результатов в качестве стороннего наблюдателя. Совокупность таких переменных, как индивидуальность голоса, индивидуальный стиль речи и уровень культуры речи играет системообразующую роль в интеграции индивидуальности речи и не только диагностирует их характеристики, но и влияет на формирование произвольного контроля, как над эмоциями, так и над физиогномическими предъявлениями индивидуальности1. Таким образом, познание личности по речи экспертом включает социолингвистическую идентификацию и социолингвистическую интерпретацию. 1 Манеров В.Х. Экспериментально-теоретические основы социальной идентификации и интерпретации говорящего: Автореф. диссертации доктора психол.наук. — 1993. Индивидуальный стиль художественной речи — это синтез глубоко личностного и присущего эпохе, духу времени1. Он связан с колоритностью личности и проявляется не только в художественном творчестве, но и в повседневном речевом общении. Речевое поведение ситуативно обусловлено и выбирается самим говорящим в зависимости от преследуемых коммуникативных целей, является одним из показателей коммуникативной компетентности. В современной лингвистической парадигме активно используется понятие языковой личности, под которым понимается многокомпонентный набор языковых способностей к созданию речевых произведений, различающихся: 1) степенью структурно-языковой сложности; 2) глубиной и точностью отражения действительности; 3) определенной степенью целевой направленности. Концепция языковой личности представляет собой синтез психологического и языковедческого знания. Теория языковой личности служит, в основном, построению обобщенного образа носителя языка как объекта словесного воздействия. По мнению Ю. Н. Караулова, практически языковая личность — это такой объект, который может быть исследован только на моделях, при попытке прямого изучения реальных лиц, конкретных индивидуальностей, как языковых личностей, мы сталкиваемся с двумя экстремальными случаями: либо мы обладаем исчерпывающей протокольной фиксацией произведенных этой личностью текстов, имея дело с творчеством писателя, например, либо, наблюдая за поведением конкретного человека, мы можем располагать достаточно полной картиной его действий, его поведения на протяжении определенного отрезка времени, но лишены при этом данных о его речеупо- треблении. Соединить же эти два контекста при наблюдении за реальными объектами не удается, а каждый из них в отдельности оказывается необходимым, но недостаточным для обобщения и типизации, для воссоздания структуры и закономерностей функционирования языковой личности. При изучении языковой личности в действие вовлекается описание различных уровней и аспектов, что требует параллельного и взаимосвязанного описания речеупотребления и условий его реализации, 1 Головин Б.М.Основы культуры речи. — М.: Высш. шк., 1988. 70 63 ОСНОВЫ СУДЕБНОГО РЕЧЕВЕДЕНИЯ ПОНЯТИЕ РЕЧЕВОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ И ЯЗЫКОВОЙ ЛИЧНОСТИ В АСПЕКТЕ... что поддается наблюдению на достаточно большом отрезке времени, охватывающем целый период жизни индивидуальности. Такие массивы информации для их эффективной обработки могут быть только смоделированы1. Полемизируя с данным утверждением, можно отметить, что судебное речеведение в силу самой специфики объекта изучения — реальных речевых произведений, ставших предметом спора и потому подлежащих экспертному исследованию, как раз позволяет изучать языковую личность не на моделях, а на реальных речеупотреблениях. Учитывая, что на экспертизу поступают фонограммы с записями живой речи в естественных условиях, когда коммуниканты не подозревают о ее проведении, а потому в их речи сохраняются все привычные черты и стереотипные явления, то в этом плане такие исследования носят уникальный характер. Индивидуальность авторского стиля заключается в наличии специфической совокупности авторских стилистических приемов, характеризуется наличием определенного принципа отбора и комбинации различных языковых средств и их трансформаций в предложенной автором концепции. Идиолект (от греч.Idio — свой, своеобразный, особый и диалект) — совокупность формальных и стилистических особенностей, свойственных речи отдельного носителя данного языка. Термин идиолект создан по модели термина диалект для обозначения индивидуального варьирования, при котором те или иные особенности присущи целым группам или коллективам людей. Идиолект в узком смысле — только специфические речевые особенности данного носителя языка. В широком смысле идиолект — реализация данного языка в речевых произведениях данного индивида, то есть совокупность текстов, порождаемых говорящим или пишущим, исследуемых лингвистом с целью изучения системы языка. Индивидуальный авторский стиль речи принципиально отличается от использования общепринятых терминов или дефиниций, так как подразумевает вербальную форму выражения индивидуально предпочитаемых автором языковых средств и их грамматических и лексических значений. Изучение индивидуальной авторской стилистики — это «исследование авторского 1 Караулов Ю.Н.Русский язык и языковая личность. — М.: Наука, 1987. выбора речевых средств, замысла («идеи») и его исполнения, «воплощения в текст». Специфика языковой личности — это «ограничение в возможностях дискретного означивания фрагментов мира, грамматического ли выражения связей между элементами или в отправлении воздейственной функции языка в речевых актах»1. Индивидуальный — 1. свойственный отдельно существующей особи (индивидууму), личности; 2. личный, относящийся к отдельному лицу (а не коллективу), единоличный. Индивидуальность — 1. особенности характера и психического склада, отличающие одну личность (индивидуум) от других; 2. отдельная личность как обладатель неповторимой совокупности психических свойств2. Индивидуум — особь («единственное»), которая не может быть расчленена без потери ее самобытности, ее индивидуальности и ее собственного бытия, основанных только на ее целостности. Индивидуальность — 1. своеобразие, совокупность качеств и отличительных свойств, выражающих сущность особенного, отдельного индивида; 2. в отличие от личности специфическое, неповторимое в индивиде3. Языковая личность — наименование комплексного способа описания языковой способности индивида, соединяющего системное представление языка с функциональным анализом текстов. Детальный анализ языковой личности в контексте русского языка дает Ю. Н. Караулов, приводя, в частности, упорядоченный перечень речевых навыков и умений (готовностей) для передачи представления об операционном наполнении понятия языковая личность. По его мнению, структура языковой личности складывается из трех уровней — вербально-семанти- ческого (грамматического), тезаурусного (когнитивного) и мотивационно-прагматического. Каждый из уровней характеризуется своим набором речевых элементов, которые в совокупности охватывают все используемые при изучении языка единицы, своеобразно перераспределяя их соответственно специфике названных уровней. 1 Караулов Ю.Н. Русский язык и языковая личность. — М.: УРСС, 2002. 2 Словарь иностранных слов. — М.: Русский язык, 1990. 3 Толковый словарь русского языка конца ХХ в. Языковые изменения. — СПб.: Фолио-пресс, 1998. 72 63 ОСНОВЫ СУДЕБНОГО РЕЧЕВЕДЕНИЯ ПОНЯТИЕ РЕЧЕВОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ И ЯЗЫКОВОЙ ЛИЧНОСТИ В АСПЕКТЕ... К вербально-грамматическому уровню относятся единицы, традиционно используемые при описании лексического и грамматического строя языка (слово, морфема, словоформа, дериват, синоним, словосочетание, синтаксема, управление, согласование и т.д.). В качестве единиц когнитивного уровня, организующих статичную и относительно стабильную картину мира носителя языка, выступают: денотат, сигнификат, экстен- сионал и интенсионал понятия, фрейм, генерализованное высказывание (т. е. афоризм, сентенция, поговорка и т. п.), фразеологизм, метафора, наглядный образ (живая «кинематографическая» картинка, каламбур и др.). В состав единиц прагматического уровня, отражающего интенции и цели носителя, его активную позицию в мире и, соответственно, динамику его картины мира, включаются пресуппозиция, дейксис, элементы рефлексии, оценка, «ключевые слова», прецедентные тексты, способы аргументации, «сценарии», планы и программы пове- дения1. Отдельные аспекты проблем индивидуально-конкретной языковой личности в аспекте речевой деятельности посвящены работы Г. В. Колшанского, Н. Д. Арутюновой, Ю. Н. Караулова, В. Г. Щукина, В. А. Звегинцева, А. М. Шахнаровича, В. И. Ба- това, В. И. Галунова, И. Н. Горелова, К. Ф. Седых и др. Сравнительно меньше исследований, непосредственно относящихся к механизму экспертной оценки и лингвистического описания элементов речи, оптимизации деятельности самого эксперта в аспекте судебно-эспертного исследования формальной и содержательной стороны речевого произведения. Здесь можно отметить работы ученых лаборатории юрис- лингвистики и развития речи филологического факультета Алтайского государственного университета (опыт работы которых обобщен в межвузовских сборниках «Юрислингвистика-2», «Юрислингвистика-3»). Это такие специалисты, как Н.Д. Го- лев, Т. В. Чернышева, Н. Б. Лебедева, Л. А. Рычкалова, Т. В. Гу- баева, О. Н. Матвеева, М. А. Балаш и др. Другой фактор, который существенно влияет на процесс распознавания лингвистических структур речевого произведения, — это влияние эмоционального фона. 1 Русский язык: Энцикл. — М.: Большая Российская энциклопедия: Дрофа, 1997; Языкознание: Большой энциклопедический словарь. — М.: Большая Российская энциклопедия, 1998. Эмоциональный фон присутствует при порождении любого высказывания. Однако описание всех степеней и способов влияния эмоций на речь и ее восприятие представляет собой не решенную до конца проблему. Концептуальная база для конструктивных обобщений по данной проблематике представлена в работе К. А. Долинина, отмечающего, что типичные высказывания аффективной речи — это не разрушенные фразы, а неготовые, недостроенные предложения. К. А. Долинин в своей работе убедительно показывает, что в спонтанной речи при наличии эмоционального фона высказывание не проходит полной обработки, как происходит для письменной, подготовленной речи, а подается на выход грамматически неоформленным или оформленным на скорую руку1. Основным механизмом, допускающим осуществление речевой деятельности при помехе, создаваемой эмоциональным фоном, считается процесс временного снятия, упрощения грамматической структуры и замена ее коммуникативной. При слабой эмоции отмечается постепенное нарастание построений с субъективным порядком компонентов, при сильной — преобладание тем и рем, преимущественно связанных в линейной последовательности. По Ш. Балли, для синтаксиса эмоциональной речи характерны парцелляции — модели, подчеркивающие коммуникативную структуру: сегментированные предложения, эллиптические конструкции различных типов, повторы разного рода, механизмы хезитации, выражающие эмоцию за отсутствием других адекватных средств или связанные с ощущением недостатка времени или усилий для перепланирования речевой программы. В. Г. Гак2 предполагает наличие особого психолингвистического механизма, действующего на уровне как предложения, так и целого текста, в компетенцию которого входят разделение текста на эмоционально-оценочный (маркированный) и дик- тальный (нейтральный) блоки и их расположение в определенном порядке, чаще всего первый в начале и / или конце высказывания, а второй — в его середине. Замечено, что для эмоционально-экспрессивного синтаксиса типичны такие специфические черты, как парцелляция, 1 Долинин К.А. Стилистика французского языка. — Л.: Просвещение, 1978. — С. 229—274. 2 Гак В.Г. Эмоции и оценки в структуре высказывания и текста // Вестник Московского университета. Серия 9: Филология. — 1997. — № 3. — С. 87—95. 74 63 ОСНОВЫ СУДЕБНОГО РЕЧЕВЕДЕНИЯ УСТНАЯ И ПИСЬМЕННАЯ РЕЧЬ: ОБЩЕЕ И ОСОБЕННОЕ сегментация, лексические повторы с синтаксическим распространением, вопросно-ответные построения в монологической речи, цепочки номинативных предложений, вставные конструкции, экспрессивное словорасположение, наличие синтагматической расчлененности, реализующей общую тенденцию к сегментации речи на отдельные смысловые блоки, доступные для удержания и оперирования ими в оперативной памяти. Эмотивный синтаксис формализуется при помощи способов изменения порядка слов (дислокации, инверсии, интекаляции) и способов реорганизации эмотивных структур (репризы, редукции, компрессии, реконструкции), актуализирующих такие грамматические категории как транспозиция и парцелляция1. Другие исследователи указывают на повышенную вероятность применения некоторых моделей вопросительных и восклицательных предложений, имплицирующих более тесную связь с эмоциями по сравнению с другими предложениями2. Традиционно выделяется преимущественное употребление слов и фразеологизмов, где предметно-логическое значение зависит от контекста (бранные слова, междометия, восклицательные и оценочные фразеологизмы, типовые для данной коммуникативной ситуации клише и т. д.). В прикладной фонетике отмечается повышенная роль супрасегментных единиц для передачи эмоций. Разработки
В целом, рассматривая механизм порождения и восприятия речи в условиях эмоциональной или иной помехи, большинство исследователей отмечают общую тенденцию к стереотипизации 1 Турбина О.А. Сравнительно-историческое исследование тенденций формирования французского классического предложения. Автореферат диссертации... доктора филологических наук. — Екатеринбург: Уральский Государственный педагогический институт, 1966. —
речи, тенденцию к ранее усвоенным речевым навыкам при нарастании эмоционального напряжения. Рассматривая перспективные направления развития речевой науки и речевых технологий, можно выделить в числе приоритетных следующие:
5. Устная и письменная речь: общее и особенное Из литературных источников видно, что лингвисты и криминалисты с базовым филологическим образованием, занятые производством лингвистических, фоноскопических, или авто- роведческих экспертиз, выделяют некоторые лингвистические признаки, свойственные собственно устной или письменной формам речи1. В отечественной практике производства автороведческих и фоноскопических экспертиз явно обозначились пограничные проблемы исследования речи, затрудняющие отнесение того или иного текста, зафиксированного в звучащей или графической форме, к тому или иному виду речи — письменной или устной. Экспертная практика показывает, что на разрешение фоно- скопической экспертизы ставятся вопросы об установлении дословного содержания устной речи, записанной на представляемой на исследование фонограмме, а также идентификации говорящего по сравнительным образцам голоса и речи. 1Fraisse P., Breyton M, Comparison entre les languages oral et еспе! // Anne psychologique. 1959. — № 5. fasc. 1; Галяшина Е.И., Бажакин Г.А., Молоков Э.П.Исследование письменных текстов с целью установления признаков, отражающих национальные языковые особенности // Экспертная практика. — 1990. — № 30. — С. 55—58. 76 77 ОСНОВЫ СУДЕБНОГО РЕЧЕВЕДЕНИЯ УСТНАЯ И ПИСЬМЕННАЯ РЕЧЬ: ОБЩЕЕ И ОСОБЕННОЕ После производства экспертизы в материалах уголовного дела чаще фигурирует не собственно звучащая речь (хотя фонограмма приобщается к делу и может быть при необходимости прослушана), а ее графический аналог, составленный на уровне слухового восприятия эксперта и зафиксированный в форме «письменного документа» — приложения к тексту экспертного заключения. Представляемые на экспертизу фонограммы образцов речи идентифицируемого лица нередко представляют собой звучащую речь в форме чтения или пересказа «своего» или «чужого» письменного текста, который может быть составлен как тем же самым, так и другим лицом. Такие фонограммы в виде чтения или пересказа могут быть получены в качестве экспериментальных образцов устной речи, необходимых для решения вопроса об идентификации лица по голосу и речи, записанным на спорной фонограмме1. Если звучащая речь на образцах, представленных на идентификационную фоноскопическую экспертизу, представляет собой воспроизведение (репродукцию) «чужого» текста, автором или составителем которого является иное, чем диктор, лицо, то эксперт не может их использовать для сравнения лексических и синтаксических навыков отождествляемого по голосу лица. В то же время сам текст, который был диктором озвучен, может быть использован как объект автороведческой экспертизы для установления его автора по признакам письменной речи. Как известно2, успех исследования при проведении фоно- скопической экспертизы по идентификации диктора во многом зависит от лингвистической сопоставимости формы устной речи, записанной на спорных фонограммах, с записью образцов голоса и речи лица, подлежащего отождествлению. В каждом идентификационном фоноскопическом экспертном заключении необходимо давать характеристику и описание сравниваемого речевого материала с точки зрения способа его порождения (чтение текста вслух или наизусть, спонтанная речь и т. д.). Основным же методическим требованием является 1 Спорной фонограммой в фоноскопической экспертизе принято называть фонограмму, приобщенную к уголовному делу в качестве вещественного доказательства, которую надлежит проверить процессуальным путем на предмет достоверности содержащейся в ней информации о фактах или обстоятельствах, имеющих отношение к делу. 2 Азарченкова (Галяшина) Е.И, Ложкевич А.А. Подготовка материалов к фоноскопической экспертизе // Экспертная практика. — М.: ВНИИ МВД СССР, 1983. — № 21. — С. 21—25. сопоставимость1 исследуемых устных текстов в системе признаков, по которым производится сравнение. Так, чтение вслух текста («своего» или «чужого») и спонтанная речь несопоставимы не только по группе лексико-грамма- тических признаков, но и на фонетическом уровне (сегментном и просодическом). Это объясняется тем, что чтение вслух по способу порождения речевого сигнала существенно отличается от спонтанного произнесения даже в речи одного и того же говорящего. На произношение в процессе чтения письменного текста вслух влияют такие факторы, как навыки и техника чтения, произносительный стиль, освещенность, размер шрифта и степень разборчивости написанного или напечатанного текста, острота зрения реципиента и т. д. Человек, читающий вслух письменный текст, выступает сначала в качестве реципиента, воспринимающего графический образ текста посредством зрительного механизма, а затем уже активизирует моторную программу его озвучивания. При этом отдельно стоит вопрос о понимании самим диктором читаемого вслух текста, так как фонация единиц текста во многом зависит от того, ориентируется ли диктор, читающий текст, в его сложном внутреннем мыслительном пространстве. Установление степени подготовленности устного или письменного текста важно и для правильной оценки и интерпретации экспертом различающихся признаков, выявляемых при отождествлении говорящего. Другой фактор, влияющий на возможность дифференциации спонтанного или подготовленного текста, — это его функционально-стилистическая принадлежность. Признаки, характеризующие спонтанное или подготовленное порождение текста, в условиях различных функциональных стилей могут иметь разную степень устойчивости, могут сознательно (или неосознанно) нивелироваться или, напротив, усиливаться за счет тех или иных компонентов устного или письменного дискурса, реализуемого в определенной ситуации коммуникации. Здесь очень важно подчеркнуть, что однозначная детерминация фоностилистической принадлежности звучащего текста — это фундаментальный фактор, определяющий тактику и 1 Азарченкова (Галяшина) Е.И. Принципы отбора тестового материала для идентификации диктора // Речевые тесты и их применение. — М.: МГУ, 1986. — С.53—58. 78 77 ОСНОВЫ СУДЕБНОГО РЕЧЕВЕДЕНИЯ УСТНАЯ И ПИСЬМЕННАЯ РЕЧЬ: ОБЩЕЕ И ОСОБЕННОЕ стратегию фоноскопического исследования1. Без этого невозможна не только надежная дифференциация подготовленной или спонтанной речи, классификация говорящих по их принадлежности к разным социальным или половозрастным группам, но и достоверная идентификация из-за несопоставимости фонетических и функциональных стилей речи. Кроме того, просторечная и диалектная сфера речевой коммуникации в отличие от литературного языка относительно более просты для решения криминалистических задач, так как в них социолектные и региональные проявления выражены более ярко и устойчиво проявляются в силу маркированности самого функционального стиля. Часто нет необходимости проводить детальный фонетический анализ всех элементов звучащего текста, когда он изобилует стилистически маркированными лексемами и/или синтаксемами, однозначно указывающими на профессиональную или социальную группу людей, в число которых входит автор звучащего текста. Наибольшую сложность, а потому и больший интерес для криминалистов и составляет литературная звучащая речь говорящих, претендующих на престижное или лидирующее положение в обществе, а потому стремящихся к сознательному нивелированию в своей речи различных проявлений диалекта или просторечия, отдающих предпочтение «домашним заготовкам» — стереотипным речевым «штампам». Наиболее яркие, броские диалектные или акцентные особенности в лексике и грамматике быстрее бросаются в глаза, а потому они скорее исчезают из литературной речи (устной и письменной). Для установления территориально-диалектного происхождения составителя текста (устного и письменного), его образования, профессиональных интересов, а также признаков проявления интерференции национального языка исследуются такие отступления от нормы и ее варианты, которые сохраняют тенденцию оставаться даже в литературной речи образованных носителей русского языка. В то же время при высокой степени подготовленности письменного или звучащего текста, а также при чтении вслух письменного текста такие особенности проявляются слабее, их проще замаскировать или 1 Златоустова Л.В., Галяшина Е.И.Распознавание индивидуальных и групповых акусти- ко-перцептивных характеристик говорящего по звучащей речи: Материалы конференции. 14—18 сентября 1999. — М., 1999. — С. 60—80. имитировать, чем при спонтанном порождении письменного или устного текста. Поэтому для судебной фоноскопической и автороведческой экспертизы требуется научно-методический инструментарий для установления факта спонтанности или неспонтанности звучащего или письменного текста. Кроме этого, массовое увлечение новыми информационными технологиями, возможность богатых ресурсов для общения по сетевым коммуникациям широкого доступа к глобальной сети Интернет породило новую форму диалогического письменного общения, которая по многим своим свойствам близка к устной форме, а иногда и прямо смыкается с ней. Так, сегодня крайне популярным, особенно среди молодежи, стало общение посредством так называемых «чатов» — диалога (или полилога) в интерактивном режиме путем набора текста с клавиатуры на экран монитора. Сегодня существуют возможности коммуникации посредством электронной почты (e-mail), различные формы обратной, в том числе голосовой, связи через Интернет (voice-mail), возможности послать сообщение в устной форме оператору пейджинговой связи и получить его аналог в письменной форме на пейджере, аналогичные возможности существуют и в отправке и получении SMS сообщений посредством сотовой связи. Современные речевые технологии позволяют осуществлять речевой синтез, то есть преобразование — текст- голос. Таким образом, на входе подобных устройств имеется письменный текст, который «озвучивается» при помощи специальных программ голосового синтеза. Учитывая все вышеуказанное, в криминалистических целях установление факта подготовленности речи недостаточно свести к разграничению ее формы на устную или письменную, поскольку как та, так и другая форма речи может иметь различную степень импровизации либо подготовки. Более того, сегодня разграничение устной и письменной речи, монолога и диалога не являются тривиально решаемыми задачами. Разработка диагностической методики установления факта предварительной подготовки устных и письменных текстов — требование времени1. В судебных разбирательствах сегодня уже нередки ситуации, 1 Златоустова Л.В., Галяшина Е.И.Методы дифференциации звучащего авторского и неавторского текста: Материалы конференции. 14—18 сентября 1999. — М.: МГУ, 1999. — С. 22—23. 80 77 ОСНОВЫ СУДЕБНОГО РЕЧЕВЕДЕНИЯ УСТНАЯ И ПИСЬМЕННАЯ РЕЧЬ: ОБЩЕЕ И ОСОБЕННОЕ когда обвиняемый отказывается от своих показаний, данных им как в устной форме в ходе допросов с применением звукозаписи, так и в письменной при собственноручной их фиксации или написании так называемого «чистосердечного признания». При этом в качестве аргументов высказываются утверждения, что данные устные или письменные показания «были даны» или написаны с «чужих слов» или под диктовку. При исследовании письменного текста установление факта диктовки или иного влияния на лицо, составляющее письменный текст, свидетельствует о наличии наряду с исполнителем текста еще одного лица — автора, то есть лица, его сочинившего, участие которого может быть доказано при помощи специальных познаний. Аналогично, при установлении факта подготовленности устного текста, диагностики воспроизведения текста по памяти или его прочтении, других формах озвучивания текста нельзя исключить возможность участия как минимум двух лиц: автора и диктора этого текста. Обзор литературных источников показывает, что спонтанность речи отвечает закономерностям ее порождения и состоит в развертывании лексико-грамматической программы высказывания по мере осуществления речи. Свойством спонтанной устной речи является необратимость во времени. Письменная речь, напротив, позволяет вернуться к ее началу и внести необходимые коррективы в языковую структуру. Требования закона объема непосредственной (оперативной) памяти ведут к возникновению семантически и синтаксически не дискретных единиц (синтаксическая структура высказывания не задана с самого начала его порождения или задана частично и достраивается непосредственно в процессе генерации высказывания). Для спонтанной речи, как устной, так и письменной, прослеживается общая тенденция — стремление к аналитизму, самостоятельной предикативности (глагольности) отрезков речи меньших, чем предложение в письменной речи и высказывание — в устной. Это свойство спонтанности порождения универсально для разных форм национальных и литературных языков, хотя и имеет в них разное структурное воплощение. Несмотря на то что спонтанная речь — наиболее разнообразный и широко распространенный вид речевой деятельности человека, она остается наименее изученной. Большинство исследований базировались на исследованиях, проводимых над прочитанными текстами. Еще менее изученной является письменная речь. Одним из конституирующих признаков письменного текста, связанных, в целом, со спецификой этой формы речевой деятельности человека, является его подготовленность. Еще более высокую степень подготовленности имеет текст, составленный с намеренной маскировкой авторства или состояния автора в момент составления текста. Общие признаки, свидетельствующие о факте искажения:
Анализ показал, что для дифференциации степени подготовленности устной речи релевантными оказываются признаки, характеризующие единицы фонетического, лексического и синтаксического уровней. Для письменной речи — соответственно, лексического и синтаксического уровней2. Таким образом, признаки спонтанности речи, обусловленные самим психолингвистическим механизмом формирования устной речи, не являются вкраплениями устности, а находят свое отражение на разных лингвистических уровнях. Проведенные исследования показывают, что перцептивный метод анализа звучащего текста достаточно релевантен для 1 Гомон Т.В. — То же. 2 В данной работе анализ семантического плана языковых единиц проводится на соответствующем им уровне — лексическом или синтаксическом. Система уровневой организации речи дана в соответствии с принятой в лингвистике иерархией (см. Мурзин Л.Н. Проблемы и направления современной лингвистики. — Пермь, 1992). 82 77 ОСНОВЫ СУДЕБНОГО РЕЧЕВЕДЕНИЯ УСТНАЯ И ПИСЬМЕННАЯ РЕЧЬ: ОБЩЕЕ И ОСОБЕННОЕ дифференциации высказываний по степени их спонтанности1. Перцептивные эксперименты, в ходе которых перед экспертами ставилась задача аудитивно определить, с какого рода речевыми произведениями они имеют дело, показали высокую степень надежности перцептивных оценок при альтернативных вариантах: спонтанный — прочитанный (текст, отрывок и т.п.). Это свидетельствует о наличии целостной системы дифференциальных признаков, относящихся ко всем уровням организации звучащей речи. Каждый из лингвистических уровней (лексика, грамматика, речевые сбои и коррекции, сегментная и супрасег- ментная фонетика) влияет на аудитивное восприятие речевого произведения. Рассмотрим параметры каждого уровня. |