Алхимик. Питер ДжеймсАлхимик Peter James
 Скачать 2.97 Mb.
|
|
81 Вторник, 29 ноября 1994 года В калорифер машины что-то попало, и он завывал и дребезжал, раздражая Монти. Ноги в сапожках до щиколоток буквально горели, а щеки мерзли от порывов ветра, задувающего в прорехи виниловой крыши. Ей очень не хватало пропавшей шали, которой она обычно обматывала шею, спасаясь от сквозняков. Двигатель был при последнем издыхании, и она изо всех сил жала на акселератор. Машина требовала внимания; по крайней мере, деньги «Бендикса», лежавшие в банке на ее счете, позволяли платить за это. Она подумала, что в гараже могут что-нибудь сделать, пока она будет в Вашингтоне, правда отлучка займет всего пару дней. Огромный капот какого-то механизированного чудовища закрыл ей все боковое зеркало, пока она вглядывалась в поток уличного движения перед ней в поисках хотя бы дюйма, чтобы сняться с места. Разные голоса гудели по радио, сообщая ей, что утреннее движение в столице очень плохое, плохое, плохое. Она решила подумать над собственными проблемами. Чарли Роули. Она встречала его только раз, и то бегло, так что сейчас с трудом могла вспомнить, как он выглядит, но она всю ночь думала о нем. Он погиб. Утонул. До чего жуткая смесь. «Досье Медичи». Она понимала, что на этом этапе пора кончать пустые разговоры. Все основное содержание собрано в компьютере Коннора. Почему Медичи? Почему серия испытаний препаратов носит имя флорентийской семьи времен Ренессанса? Какая тут прослеживается связь? Да, Медичи были очень могущественны, и под их властью Флоренция стала культурным центром Европы. Кроме того, Медичи были абсолютно безжалостны. Но лекарства? Монти подумала, нет ли тут какой-то связи между словами «Медичи» и «медицина», но не смогла придумать ничего толкового. Она снова взвесила все за и против относительно встречи с сэром Нейлом Рорке. Если Чарли Роули был убит за то, что раздобыл информацию по технологии создания «Матернокса», или за попытку обзавестись образцами, то все они рискуют: ее отец, Коннор, она сама. Коннор был потрясен до глубины души. После смерти одного из своих друзей погибшие люди перестали быть для него всего лишь именами из списка. Он вспомнил, как приводил аргументы в пользу того, что надо подождать, пока отец не получит результаты анализа капсулы. Аргументы эти годились лишь потому, что пока у них не было неопровержимых доказательств. С этим полностью лживым отчетом о смерти Роули у них есть такие доказательства. Кто-то допустил оплошность в подготовке. Скорее всего, семье Роули и его девушке рассказали ту же историю, но они-то знали, что он не умел плавать. Пойдут вопросы. Будь Монти членом его семьи, она бы потребовала от гавайских властей немедленного расследования. Без сомнения, именно это родственники и собираются сделать. Достаточно причин, чтобы увидеться с Рорке и предупредить его о том, что делается у него за спиной, о потенциальной опасности для компании. Монти наконец вписалась в поток движения, которое как-то упорядочилось. Через четверть часа она увидела нужный ей съезд с трассы и через несколько миль стала узнавать кое-какие приметы, которые запомнились ей в темноте ее воскресной поездки с Коннором. Она миновала площадку с битыми машинами и нашла место для стоянки напротив приземистого домика Уинстона Смита. Включив систему защиты, она торопливо поднялась по бетонным ступенькам к коридору на втором этаже. На ее часах было 9:15. Гора работы, которая скопилась в кабинете, может подождать, потому что сейчас главное – то, чем она занимается. Затем она за ланчем встретится с отцом в итальянском кафе неподалеку от «Бендикса»; они договорились, что ничего не будут обсуждать по телефону – кроме самых крайних случаев. Начался дождь, и, пытаясь спрятать голову, она позвонила в дверь к Смитам. За стеклянной панелью мелькнула какая-то тень; Монти услышала металлический щелчок замка, и дверь приоткрылась на несколько дюймов. Она увидела миссис Смит в халате, которая, сидя в инвалидной коляске, смотрела на нее снизу вверх, и на лице ее была смутная тень узнавания. – Доброе утро, – сказала Монти. – Простите, что снова надоедаю вам, но нам надо поговорить. – Он все еще в больнице. – Откровенно говоря, я хотела увидеться именно с вами, миссис Смит. – Я не могу стоять. – Руки у женщины дрожали, и Монти показалось, что с воскресенья она заметно похудела. – Один из моих тяжелых дней. Даже не могу выбраться из каталки. Монти пустила в ход одну из своих самых убедительных улыбок – «вы можете полностью довериться мне». – Может быть, вы позволите мне войти на пару минут? Нам будет куда проще. Миссис Смит, помедлив, неохотно подалась назад, позволив Монти войти в крохотную прихожую, из которой справа она могла видеть маленькую гостиную. Но дальше прихожей ее не приглашали. Монти решительно взялась за дело: – Послушайте, миссис Смит… я знаю, вы верите, «Бендикс Шер» делает все, что в его силах, для вашего мужа. Но я думаю, что они используют его. Сидящая женщина бесстрастно смотрела на нее. Монти не могла даже представить, что она о ней думала, но продолжила: – Уинстон рассказал мне, что примерно двенадцать лет назад вызвался добровольцем участвовать в испытаниях каких-то лекарств и с тех пор у него постоянно проблемы со здоровьем. Это так? Несколько секунд миссис Смит молча смотрела на Монти. – И я принимала участие в тех испытаниях, – наконец сказала она. Это Монти и предполагала еще во время первого визита. И сейчас у нее ужас мешался с жалостью. – Вы это сделали, и теперь у вас это… эта… болезнь Паркинсона? Женщину с головы до ног потряс приступ сильной дрожи. Монти показалось, что она видит перед собой не миссис Смит во плоти и крови, а ее отражение в воде; потеряв присутствие духа, она с трудом удержалась от желания сделать шаг назад. – Это началось шесть лет назад, – сказало отражение. – Доктор Зелигман… он не мог сказать мне, что не получается… и я проходила самые разные испытания. Он сказал, что у меня те же симптомы, что при болезни Паркинсона, но у меня нет Паркинсона. Монти нахмурилась. Фамилия Зелигман показалась ей знакомой. Затем она припомнила бейджик на лацкане халата вежливого человека, который заговорил с ней у дверей палаты Уинстона Смита в больнице. Д-р Ф. Чарльз Зелигман. – Обращались ли вы к каким-нибудь независимым врачам? Миссис Смит явно хотелось уклониться от ответа – словно она уже сожалела о том, что рассказала Монти. – Я говорила с врачом в центре здоровья. С местным, прямо здесь. Он взял образец крови и другие анализы. А когда я пришла снова, он сказал то же самое: что симптомы как при Паркинсоне, но анализы его не показывают; и еще он сказал, что после испытаний прошло много времени и связь с ними установить невозможно. – По телу ее прошла еще одна волна, но на этот раз послабее. – Он сказал, что, как ему кажется, у меня мозговые явления. Монти поморщилась: – А ваш муж… когда вы в последний раз видели его? – Вчера… я подъехала на такси, которое мне выделила компания… как видите, она к нам очень хорошо относится. – Похоже, что так. Как он себя чувствует? Она покачала головой, и ее лицо осунулось. – Ему очень плохо. – Вы позволите мне привести другого врача осмотреть его? Миссис Смит ощетинилась: – Нет, спасибо. Они делают для него все, что могут; я не думаю, что у него хватит сил еще и на другие анализы. Монти проглотила раздражение: – Что ж, передайте ему от меня самые лучшие пожелания. – Мисс Баннерман? – Да? Взгляд миссис Смит внезапно обрел остроту, словно она в первый раз за время разговора увидела собеседницу. – У меня уже не такая хорошая память. Прошлой ночью мой муж бредил, но он хотел быть уверенным, что, если вы придете, я передам вам его послание. У Монти расширились глаза. – Я не совсем поняла… мне пришлось его записать. Это что-то об автопарке. – Автопарке? – Да. Он сказал, что вы должны зайти на многоэтажную автостоянку на улице напротив «Бендикса». Чарльз-стрит? Чалтер-стрит? Он сказал, что вход именно там. – Какой вход? – Он сказал, что вы поймете. И внезапно Монти осенило. Она отчаянно закивала: – Правильно! Блестяще! Да, я поняла! Спасибо вам! Через несколько минут она уже сидела в машине и гнала к своему офису на предельной скорости, которую только могло позволить напряженное уличное движение. 82 Коннор был искренне удивлен, когда, явившись на работу, убедился, что его уже ждут три страницы факса из Патентного бюро США. Кроме того, ждала и памятка о состоянии его машины и напоминание о штрафах, если он не помоет ее. И подпись: «Дж. Снейп, отдел личного состава». Колеса и корпус его «БМВ» были покрыты коркой грязи с сельской дороги, ведущей к Монти, а он был слишком занят, чтобы подумать об этом. Раздраженный тоном памятной записки, он кинул ее в бумагорезку и отметил в памяти, что еще до завтрашнего дня надо отогнать машину в мойку. Сегодня вечером он снова поедет к Монти, и состояние машины словно стало частью их отношений. Теша себя приятными мыслями, как он подвесит Дж. Снейпа над горячими углями и ритуально выпотрошит его, он бегло пробежал факс с подписью Дейва Шваба. Кроме всего прочего, он предложил, чтобы разговор, который они наметили провести в следующий четверг, состоялся на день раньше – так у них было бы больше времени привести все в порядок. В мыслях Коннор все время возвращался к Чарли Роули. Чарли не просто погиб. Он был убит. И теперь Коннору предстояло жить с мыслью, что именно он заставил бедного парня вскрыть эту банку с червями. И теперь он выполнял свой долг перед Роули – вышел на охоту, чтобы вытянуть кишки из этих сволочей. Он решил, что по дороге на ланч найдет платный таксофон, попытается разыскать родителей Роули и поговорит с ними. Он знал, что Чарли был родом из преуспевающей семьи. Может, они обладают каким-то влиянием. Если он сможет как можно быстрее организовать шумиху вокруг этой истории, то головорезы «Бендикс Шер» разбегутся в поисках убежища. Но им нужно немного подождать. Только чтобы Дик Баннерман получил результаты. Десять дней. Раздался стук в дверь, и в кабинет скользнул Мартин Уолкер: – Доброе утро, мистер Моллой, вы получили мою повестку дня нашей девятичасовой встречи? – Нет, я еще не читал свою почту. – Он показал факс Шваба. – Был занят вот этим. Сейчас Уолкер выглядел не столь самоуверенно. – Похоже, что нам придется выслушать несколько противоречивых версий гибели нашего бедного мистера Роули. Мне дали понять, что он, не подумав, решил поплавать, но упал за борт во время ночной рыбалки. – Это большая разница. Мастерски владея техникой самообладания, Уолкер лишь чуть-чуть изменился в лице: – М-да… это напоминает мне вашу историю с Чаппакуиддиком. Стоит случиться несчастному случаю, как тут же вокруг него начинают роиться разные истории. – Потому что кто-то старался прикрыть то, что случилось на Чаппакуиддике, – сказал Коннор, не спуская глаз с Уолкера. – Да, столкнувшись с трагедией, люди паникуют, не так ли? Может, на пляже, где они жарили барбекю, все первым делом напились и кто-то выдумал эту историю, чтобы хозяин плавсредства избежал преследования. Печальная истина заключается в том, что мистер Роули утонул, и, каковы бы ни были обстоятельства, факт остается фактом. Коннор прикинул, сколько компании пришлось выложить на взятки властям на Гавайях. – Они уже нашли тело? – Насколько я знаю, нет. Судя по тому, что я слышал, там сильные течения, мощный отлив. Скорее всего, тело унесло в море, где оно и кануло навсегда. «Как это всех устраивает», – мрачно подумал Коннор. Стараясь не проявлять своих эмоций, он задал Уолкеру еще несколько вопросов, но не получил никакой дополнительной информации. Сменив тему разговора, он познакомил Уолкера с предложением Шваба. Уолкер согласился с необходимостью лететь в Вашингтон, назвал имена двух человек в отделе человеческих ресурсов, которые помогут оформить поездку, напомнил Коннору, что хотел бы его видеть в девять часов, и удалился. Монти ехала по Юстон-роуд, наблюдая, как впереди справа вырастает монолит «Бендикс Шер». Но вместо того чтобы пересечь полосу движения и направиться к охраняемым воротам, она сделала левый поворот на боковую дорогу, что лежала напротив, и сбросила скорость до черепашьей. В двадцати ярдах впереди тянулась эстакада, которая вела к многоэтажной стоянке. Она видела ее много раз, но не обращала внимания на это строение. До настоящей минуты. Оранжевые и черные буквы над въездом гласили: «АВТОСТОЯНКА LRG». Когда она подъехала ближе, то рядом с опущенным барьером увидела электронное объявление: «МЕСТ НЕТ. ПАРКОВКА ТОЛЬКО ПО КОНТРАКТУ». Она отъехала на небольшое расстояние, снова повернула налево вокруг квартала, поискала счетчик и кончила тем, что вернулась на Юстон-роуд. Опять оказавшись у многоэтажного здания, на этот раз она притерлась к обочине, воспользовавшись возможностью двойной желтой полосы, и, проскользнув мимо барьера, оказалась внутри этого гаража. Видеокамера бесстрастно наблюдала за ней из-под самого потолка. Ей показалось странным, что ее не встретил никто из обслуги. Рампа резко и круто уходила наверх, как спиральная горка в парке аттракционов, и не было видно никаких знаков дорожки для пешеходов, так что ей пришлось обогнуть поворот, за которым сгущалась темнота. Но далее она увидела перед собой будочку и еще один, куда более надежный барьер, перегораживавший эстакаду. Под откровенно неприязненным взглядом дежурного из-за застекленного окна она подошла к будочке. Даже ее теплая улыбка не заставила его изменить выражение лица. Выходящее к ней окно было наглухо задраено, двери не видно. Внутри другой дежурный сидел перед батареей мониторов. – Я хотела бы узнать, не можете ли вы помочь мне… я интересуюсь приобретением сезонного билета, – сказала она с той стороны защитной решетки. Ее встретил взгляд, в котором ничего нельзя было прочесть. – У нас все заполнено. – А у вас есть лист ожидания? – В данный момент – на три года. Монти задумалась. – О’кей, я думаю… я хотела бы вписать и себя. Но могу ли я сначала осмотреться у вас тут? – И, лишь произнеся эту фразу, она осознала, насколько глупо это здесь прозвучало. Дежурный с каменным выражением лица посмотрел на нее: – Это автостоянка. И тут нечего смотреть. Она стала лихорадочно искать предлог, чтобы проскочить мимо него. – Похоже, что тут у вас очень хорошая охранная служба. У меня очень старая машина – но классическая! – и я боюсь, не станет ли она жертвой вандализма. – Она понимала, что городит полную ахинею, но ее уже несло. – Никакого вандализма тут не бывает, – коротко ответил дежурный. – Хорошо. Отлично. Вы… э-э-э… вы все отслеживаете? – У нас работает система видеонаблюдения. – Его взгляд не отрывался от лица Монти. – И какой у нее радиус охвата? – Вам-то что до этого? Она покраснела: – Я… мне просто интересно, вот и все. Коллега дежурного из-за плеча глянул на Монти и несколько секунд внимательно рассматривал, словно стараясь запечатлеть в памяти ее облик. В ответ она попыталась разглядеть экраны его мониторов, но не увидела на них ничего особенного – линии машин, бетонных колонн и погруженных в темноту участков. – В какое время вы закрываетесь по вечерам? – Мы вообще не закрываемся. – Дежурный явно давал понять, что теряет терпение. – Ладно, спасибо. Если я все же решу внести себя в лист ожидания, к кому мне обращаться? – Можете ко мне. – А где ваш основной офис? Если я захочу вписать… Наконец взгляд собеседника упал на нее. – Если вы изъявите желание связаться, можете сделать это здесь. Она еще раз одарила его рассеянной улыбкой: – О’кей, спасибо. Когда Монти вернулась на улицу, то увидела инспектора дорожного движения, стоящего рядом с ее машиной. – Эй! – крикнула она, кинувшись бежать. – Я уже уезжаю! Инспектор оказался молодой женщиной примерно ее лет. – Еще тридцать секунд, – весело улыбнулась она, – и я бы выписала вам штраф. – Уф! – Отдышавшись, Монти показала на многоэтажное здание у нее за спиной. – Я пыталась купить у них право на стоянку. Мрачновато у них там внутри. – Они платят высокий налог за землю, – сказала инспектор и понимающе взглянула на нее. – Но вам бы это обошлось дешевле, чем получить повестку в суд. Оказавшись в своем кабинете, Монти, не обращая внимания на ждущую ее груду корреспонденции, включила компьютер и вывела на экран телефонный справочник из главной архивной системы компании. Она выбрала раздел «Н-М» для Лондона и напечатала распоряжение найти «Автостоянку LRG». Ответ появился едва ли не в ту же секунду: «Данные не найдены». Она позвонила в информационный отдел справочника, но там ей сказали, что под таким названием ничего не числится. Положив трубку, Монти в раздумье откинулась на спинку кресла. Пожарная безопасность, внезапно пришло ей в голову. На автостоянке должны проходить постоянные проверки. Она связалась с муниципалитетом Вестминстера и попросила дать ей номер Главной пожарной инспекции. Ей ответил женский голос. – Я пытаюсь, – объяснила Монти, – найти руководство компании «Автостоянка LRG», прямо на Юстон-роуд. Она нигде не числится, и я подумала, что у вас должен быть адрес, по которому вы отправляете им корреспонденцию… – Наведу для вас справку… Ожидая, Монти принялась рассматривать послания по электронной почте и с возмущением заметила еще одно от отца по поводу очередного пропавшего досье, но тут снова услышала в трубке женский голос: – «Автостоянка LRG», Чэлтоу-стрит, 11. – Да, это она и есть! – возбужденно сказала Монти. – У нас зафиксировано, что их управление находится на Ломбард-стрит, 216, ЕСЗ 6ВК. Монти нацарапала адрес и повесила трубку. Этот адрес почему-то вызвал у нее какие-то смутные воспоминания, но она не могла сразу же вспомнить, в чем дело. Ломбард-стрит, 216. Уставившись на него, она вдруг отстучала по клавишам распоряжение: «Лаборатория Баннермана – документы „Бендикс Шер“ по приобретению ее». Она быстро просмотрела досье в поисках переписки, которую они вели с юристами «Бендикс Шер», фирмой «Дин и Уилсон». Ей бросился в глаза их адрес в Сити: Ломбард-стрит, 216, Лондон ЕСЗ 6ВК. |