Курсовая работа_Шейко. Православное воспитание как явление русской педагогической культуры

• Название: Православное воспитание как явление русской педагогической культуры
• Дата: 17.01.2022
• Размер: 124.25 Kb.
• Имя файла: Курсовая работа_Шейко.docx
• Тип: Курсовая; #333574
• страница: 3 из 8

I.2. Ценности, составляющие основу воспитания

Ни широкие, ни базовые познания в теоретической педагогике не могут стать для воспитателя настоящей опорой в его практической деятельности без понимания детского сердца, без четкого представления, что есть воспитание. Соизмеримо с какими законами должен проходить этот сложнейший и непредсказуемый процесс, чем ему положено быть для воспитуемого и к чему он должен привести его? «Воспитать в человеке нравственные стремления, сделать его неутомимым борцом за нравственный идеал, так чтобы вся жизнь его служила живым воплощением этого идеала — самое трудное и вместе с тем, быть может, самое важное дело в области воспитания. Воспитание физическое и умственное играют по отношению к нравственному, можно сказать, только чисто служебную роль,» – свидетельствует К. Н. Вентцель [22, с. 1]. Чтобы найти то основание, которое даёт воспитателю веру в произносимые им слова и право их произносить, обратимся к определению воспитания Е. В. Бондаревской. Воспитание, ориентированное на личность ребёнка, что всегда было особенно близко русской педагогике, трактуется ею как педагогически управляемый процесс культурной идентификации, социальной адаптации и творческой самореализации, в ходе которого происходит вхождение ребенка в культуру, приобщение социуму [2]. Целью и итогом такого подхода к воспитанию должно быть обозначено в этом случае становление ребёнка как целостного человека культуры. Этот идеал действительно высок, теоретически красив, и стремление к нему вполне оправдано. Но, нельзя с полной непоколебимостью утверждать, что нам известно наверняка, кто он такой – человек культуры.

Преломление культуры в окружающей ребёнка действительности столь многообразно – ведь культура включает в себя не только классическое наследие, в котором одном уже заключено множество спорящих и диаметрально противоположных идей, но явления злободневной современности, творения, что нередко встречается, таких же детей, как и он сам – что эта широта захлёстывает плавающую средь крайностей в своём развитии душу. Маленький человек не может и не должен ещё со всей серьёзностью нести полноту ответственности за свой выбор перед обществом. В людях, причастных своему воспитанию, он ищет, помимо поддержки и одобрения, некоторые духовные ориентиры. Для себя он желает понять, что в нём видят сейчас и что хотят увидеть в последствии. И не всегда бывает так, что воспитанник, даже вступивший в подростковый период, заведомо отвергает эти представления. Чаще выходит так, что он не получает ответы на свои вопросы, в его голове мечты о будущем и идеалы воспитателей не складываются в определённый образ. Процесс воспитания в узком смысле – это творчество двоих, и для того, чтобы принять к сведению точку зрения другого и выполнить свою часть, он должен точно понять, что от него хотят. Для обретения же в своём воспитании счастья недостаточно понимания, для этого нужна вера воспитателю, доверие культурному вкусу последнего. Но дети особенно восприимчивы ко лжи, они чувствуют, когда педагог сам не уверен, какое направление, осуществляемого им воспитания для него в приоритете: нравственное, умственное, гражданское, эстетическое, трудовое или физическое [12].

«Воспитание направлено на формирование определённых качеств, отношений, мировоззрения, ценностей человека и реализуется во всех видах деятельности» [12, с.110]. Абсолютное большинство педагогов подчёркивают неразрывную связь воспитания и приобщения ребёнка к определённым социальным ценностям. В качестве основных ценностей, определяющих ориентации воспитания, Е. В. Бондаревская выделяет человеческие, духовные, практические, личностные [2]. Однако массовое сознание всегда размывает понятие общечеловеческих ценностей, которые стремится привить младшему поколению. В глазах ребёнка оно воспринимается как некий безликий идеал, тряпичный и неживой, сухой клишированный стандарт, от которого он начинает отдаляться, либо же как некое отсутствие норм, границ, «приличную» вседозволенность, и, принимая данную систему, пускает свою внутреннюю духовную жизнь на самотёк. Такая подмена индивидуальных ценностей пустой, но удобной абстракцией не может не беспокоить деятелей Православной Церкви и лиц, разделяющих Её взгляды. Церковь всегда имела чётко сформулированную систему ценностей и открыто заявляла о своей позиции в вопросах нравственности, духовности, гуманности, морали. Вот, как высказывается на этот счёт профессор Н. Д. Никандров: «Но воспитание – это всегда воспитание ценностей, воспитание отношения человека к миру, к себе, к другим, к Богу. И обращение к понятию общечеловеческих ценностей, которое сейчас так часто употребляется, далеко не решает всех, даже главных проблем. «…» Кроме того, общечеловеческие ценности – все же достаточно абстрактное понятие, в то время как отношения к миру, к своей стране, к природе, к ближним формируются в гораздо более нежном возрасте, чем тот, когда доступны такие абстракции. И, думая о том, что же положить в основу воспитания, нельзя не прийти к выводу, что искать эти ценности надо не где-то на стороне, а в истории нашей Родины, в истории тысячелетней православной России. Закон "О свободе совести и о религиозных объединениях", которому в прошлом году исполнилось десять лет, лишь закрепил это понимание, утверждая "особую роль православия в истории России, в становлении и развитии ее духовности и культуры"» [13, с. 2].

Следует сделать уточнение о том, что такая прочная связь между светским образованием и религиозным в принципе не представляется возможной в реалиях нашей многонациональной и многоконфессиональной страны. Где же тогда следует искать точки соприкосновения между традициями воспитания русской педагогики и воспитанием, основанным на православной культуре? Вновь вернёмся к концепции Бондаревской, из которой можем узнать, что основу содержания воспитательного процесса составляет субъективный опыт личности с его ценностями и смыслами, умениями и способностями, социальными навыками и способами поведения [2]. Такая формулировка представляется едва ли не тождественной подходам православного воспитания. Суть их заключается в том, что, согласуясь с вероучительными положениями и бескомпромиссно провозглашая их единственно истинными, культура Православия не бежит от мира как места, где живут люди, она относится с уважением к противоположным взглядам, высоко ценя дар человеческой свободы. Более того, глубокое и серьёзное изучение Православия показывает, что именно в нём изложены примеры настоящего принятия. Православная традиция не только говорит о своём многовековом опыте, но ценит прежде всего личный опыт конкретного человека. Это не идеология обесценивания всего, что было с человеком, до соприкосновения с Церковью, но взгляды, открывающие надежду и радость, истоки настоящего земного счастья, которое кроется в восприятии своих взлётов и падений как этапов пути по дороге, ведущей к Богу. Когда человек приходит в Церковь он должен «умереть для греха», но это вовсе не означает забвения или перечёркивания своей прошлой жизни. Чтобы по-настоящему понять православную веру и замысел Господа о себе, человек должен провести анализ своих ошибок и увидеть, что они были некоторыми из ступеней лестницы к Престолу Божию.

Обобщая вышесказанное заметим, что осуществляющийся в православном воспитании взгляд на человека как на сложную и многогранную личность, со своим уникальным жизненным опытом, любимую её Создателем, является той основой, на которой должно строиться содействие православного воспитания педагогической культуре и практике. Подчеркивая ценность субъективного опыта ребёнка, православный педагог-воспитатель предлагает своему подопечному возможность выбора ценностей христианской культуры и следования им, но с учётом собственных интересов, взглядов, фактов прошлого и видов на будущее. Таким образом предпринимается попытка построить настоящую личность, сильную духом, уважающую себя и окружающих, имеющую под ногами твёрдое основание в виде не навязанного кем-либо мировоззрения, неопределённых ценностных абстракций, а своих убеждений, составленных на основе своего же личного опыта, православного миропонимания, качественно состоящего из сделанных некогда выводов. В таком случае подрастающий человек совершенно понимает, почему делает выбор считать так, а не иначе, и отдаёт себе отчёт в том, какой путь становления он проделал и какова была роль во всём этом длительном процессе наставника.