НАРОДНЫЙ ФРОНТ В 1936 ГОДУ. Программа народного фронта и первые дипломатические шаги правительства блюма
 Скачать 138.36 Kb.
|
|
НАРОДНЫЙ ФРОНТ В 1936 ГОДУ И ПРОБЛЕМЫ ВНЕШНЕЙ ПОЛИТИКИ ФРАНЦИИ 1. ПРОГРАММА НАРОДНОГО ФРОНТА И ПЕРВЫЕ ДИПЛОМАТИЧЕСКИЕ ШАГИ ПРАВИТЕЛЬСТВА БЛЮМА Правительство Леона Блюма, составленное из социалистов и радикалов, было сформировано 4 июня 1936 г. Оно было приведено к власти Народным фронтом, располагавшим разработанной программой действий в области как внутренней, так и внешней политики, и при условии ее выполнения могло рассчитывать на безусловную поддержку большинства французского народа. Программа Народного фронта, которую призвано было выполнять новое правительство, предусматривала демократизацию социально-экономического строя, предоставление значительных экономических, социальных и политических прав и свобод трудящимся массам Франции — рабочим, крестьянам, интеллигенции, ремесленникам, мелким коммерсантам. Программа требовала организации борьбы трудящихся против власти монополий и фашизма. В прямой связи с указанными задачами в области внутренней политики были определены цели и характер внешней политики Франции. Программа Народного фронта призывала весь французский народ, и особенно людей труда, к сотрудничеству в интересах обеспечения прочного мира и безопасности страны. Она предусматривала международное сотрудничество в рамках Лиги наций с целью обеспечения коллективной безопасности и солидарного применения действенных санкций в случае агрессии. Программа требовала наращивания усилий с целью перехода от вооруженного мира к миру на основе разоружения. Она предлагала осуществить национализацию военной промышленности и отменить частную торговлю оружием. Она предусматривала упразднение тайной дипломатии; «распространение, в особенности в Восточной и Центральной Европе, системы пактов, открытых для всех, согласно принципам франко-советского договора» Развитие событий на международной арене и внутри страны настоятельно требовало от нового французского правительства проведения политики защиты и укрепления мира на основе коллективной безопасности, реализации многосторонних региональных пактов о взаимной помощи, тесного сотрудничества со всеми странами, заинтересованными в пресечении агрессии. «В июне 1936 года Франция, — указывал М. Торез, — могла и должна была проявить инициативу и взять на себя руководство широкой политикой, направленной на обеспечение мира. Такова была воля рабочих, крестьян и интеллигенции, которые привели к власти Народный фронт»*. Франция Народного фронта безусловно могла внести свой весомый вклад в дело предотвращения надвигавшейся мировой войны, в дело сохранения и упрочения всеобщего мира. Это зависело от того, по какому пути поведет государственный корабль Франции правительство, опиравшееся на Народный фронт, какую внешнюю политику будет проводить оно на практике. Ответственность за реализацию политики Народного фронта, определенной в его программе, ложилась на парламент, правительство Франции и его дипломатический корпус. Хотя в избранном весной 1936 года парламенте буржуазная реакция не досчиталась многих своих представителей, в нем все же сохранилась значительная группировка правых депутатов, которые враждебно относились к Народному фронту и, как правило, отвергали его программу внутренней и внешней политики. Внешнеполитическая концепция главы правительства, лидера правых социалистов Л. Блюма, не соответствовала главным требованиям Народного фронта в области внешней политики. Эта концепция была проникнута антикоммунизмом и антисоветизмом. Блюм не намеревался проводить подлинно демократическую и миролюбивую внешнюю политику, отвечавшую национальным интересам французского народа, делу сохранения и упрочения мира. Он ориентировался во внешнеполитических вопросах на английских консерваторов, на американские влиятельные деловые круги. Он всегда недооценивал франко-советский пакт о взаимной помощи от 2 мая 1936 г., не склонен был расширять и углублять на его основе сотрудничество между Францией и СССР, но любыми средствами стремился к достижению «согласия» между Францией и обеими фашистскими державами в Европе— Германией и Италией. Гитлеровские дипломаты хорошо знали политические идеалы и стремления Блюма. Занявший в правительстве пост министра иностранных дел Ивон Дельбос являлся одним из руководителей правого крыла радикалов. При решении важнейших вопросов внешней политики ему были свойственны нерешительность и колебания, и, как правило, вместо сопротивления агрессору он склонялся к достижению договоренности с ним. Весь руководящий состав министерства иностранных дел остался старым, а большинство служащих, как и французские послы за границей, были враждебно настроены к программе Народного фронта. Французская коммунистическая партия предлагала правительству обновить, демократизировать кадры французской дипломатии, чтобы «здесь сказалось республиканское веяние». «На протяжении последних полутора лет, — говорил М. Торез в декабре 1937 года с трибуны IX съезда ФКП, — большинство наших представителей за границей стараются убедить правительства, при которых они аккредитованы, что Народный фронт — лишь случайное, преходящее явление во французской политике. Этому не приходится удивляться, если учесть, что основные дипломатические посты до сих пор занимают представители аристократии». Некоторые из дипломатов, как, например, посол в Берлине Андре Франсуа-Понсэ, являлись прямыми представителями «Комите де форж» или других монополистических объединений. Можно с полным основанием утверждать, что крупнейшие французские банки и тресты через своих людей в дипломатическом корпусе влияли на внешнюю политику Франции в период Народного фронта. Блюм и Дельбос, игнорируя предложения коммунистов, других демократов, оставили всех старых дипломатов на своих прежних местах и поручили им проводить в жизнь внешнюю политику Франции Народного фронта. Правда, были отдельные новые назначения. Жорж Боннэ, представитель крайней французской реакции, тесно связанный с банком «Братья Лазар», был направлен в качестве посла в Вашингтон и, конечно, не только для официальных сношений с правительством США, но и для деловых контактов с американскими банкирами. Но для осуществления внешней политики, вытекавшей из программы Народного фронта, Франция нуждалась в новых инициативах и в новом составе дипломатического корпуса. «Чтобы выполнить свою роль в мире, — заявила ФКП, — Франция должна проводить демократическую внешнюю политику, которая в плане наших отношений с другими народами отражала бы перемены, происшедшие в нашей стране после победы Народного фронта» !. Однако призыв французских коммунистов остался без ответа. И. Дельбос начал свою деятельность в качестве министра на Кэ д’Орсе с ознакомления с документами, характеризовавшими состояние отношений Франции с Италией и Германией. Ему прежде всего представили докладную записку политического отдела МИД Франции «Тенденции итальянской политики», в которой говорилось, что Италия в своей политике колеблется между сотрудничеством с Францией и другими западными странами, с одной стороны, и Германией — с другой. В записке приводились многочисленные заявления Муссолини, Чиано и Сувича о том, что если не будут отменены санкции против Италии за ее агрессию в Эфиопии, то она уйдет из Лиги наций, отвернется от Франции и «повернется в сторону. Германии»; утверждалось даже, что «если режим санкций продлится», то это повлечет за собой «денонсацию франко-итальянских соглашений 1935 года». В докладной записке Р. Массигли, заместителя на- пальника политического отдела МИД, говорилось, что перспективы достижения франко-итальянского соглашения являются мало ободряющими: «Муссолини мало- помалу приходит к мысли о необходимости соглашения с Германией». Из донесения французского посла в Риме Шамбрэна стало известно, что Италия в случае сохранения режима санкций может мобилизовать против Франции и Югославии армию в 2 млн. человек. «Намерения главы итальянского правительства, — писал далее посол, — кажется, сводятся к следующему: сохранение в силе франко-итальянского соглашения и развитие, по мере возможности, мирного сотрудничества; достижение соглашения между Англией, Францией и Италией в Европе, но если санкции не будут отменены — выход из Лиги наций и, как следствие, итало-германское сближение. Первое решение, по моему мнению, является в настоящее время предпочтительным для Муссолини». Из донесения французского посла при Ватикане Шарле-Ру явствовало, что министр иностранных дел папского престола кардинал Пачелли расценивал военные угрозы итальянского диктатора как сущий блеф. Противоречивые сведения об итальянской политике, полученные из Рима, заставили Дельбоса запросить мнение французского посла в Берлине Франсуа-Понсэ. «Наш посол в Риме сообщил мне 5 июня с. г., — писал министр, — что перспективы англо-германской комбинации кажутся определившимися. Соблаговолите сообщить немедленно, подтверждают ли ставшие известными вам в последнее время факты это впечатление и считаете ли вы, что в середине прошлого месяца итало-германское сотрудничество эффективно оживилось?» «Я не располагаю достоверными данными, которые позволяют мне полагать, что положительный договор заключен или находится в стадии заключения, — отвечал Франсуа-Понсэ 6 июня. — Но мне кажется несомненным, что Муссолини... готов играть этой картой, и, вероятно, он попытается ею играть эффективно, если не получит от Франции, Англии и Лиги наций подтверждений *, на которые рассчитывает». Что касается немцев, продолжал посол, то «они обращаются к Англии с призывами и предложениями, для того чтобы Великобритания отошла от Франции и Советской России и сблизилась с ними». Дельбос решил прозондировать ближайшие внешнеполитические планы Англии и перспективы развития англо-французского сотрудничества. 8 июня состоялась первая встреча французского министра с английским послом в Париже Георгом Кларком. Дельбос заявил Кларку о желании своего правительства достичь полного единства взглядов с Англией по всем внешнеполитическим вопросам, «проявляя главную заботу о коллективной безопасности». Посол с «большим пессимизмом отозвался о коллективной безопасности», но считал, что санкции, применяемые в отношении Италии, следует продолжить, «устранив их раздражающий характер». Затем он «выразил надежду» на то, что Германия вскоре даст ответ на вопрос Англии об условиях заключения нового Локарно. Дельбос, со своей стороны, настаивал на том, чтобы до принятия Лондоном каких-либо важных решений ответ Германии был обсужден обоими правительствами, в особенности те его пункты, по которым возможно достичь соглашения, а также по проблеме разоружения. В конце беседы Кларк высказал опасения относительно реальности оформления итало-германского союза. Дельбос предложил ускорить в ближайшее время встречу английских и французских руководителей, чтобы обсудить все интересующие обе стороны международные вопросы. Правительство Англии считало, что встречу обоих правительств следует отложить до очередного заседания Совета Лиги наций и провести ее в Женеве. 10 июня член английского кабинета Н. Чемберлен выступил на собрании консервативной партии с резкими нападками на коллективную безопасность и политику применения санкций в отношении Италии. Эта речь вызвала большое удовлетворение в Риме, где сделали вывод о том, что англичане и французы договорятся об отмене санкций. В Берлине с радостью было встречено предложение Чемберлена покончить с системой коллективной безопасности и разработать вместо нее «региональную безопасность», позволяющую создавать замкнутые империалистические блоки и совершать сделки. Английская и французская дипломатия, активизируя свои контакты с Берлином и Римом, готовилась полностью выдать фашистской Италии Эфиопию, чтобы склонить Муссолини к сотрудничеству. Постоянный заместитель британского министра иностранных дел Р. Вансит- тарт в беседе с французским послом в Лондоне Ш. Кор- беном заявил, что «он не видит другого решения, как снятие санкций, и к этому надо прийти в Женеве» Усилиями этих же дипломатий стали «наводиться мосты» к достижению сговора с Гитлером. 23 июня Блюм в сенате, а Дельбос в палате депутатов огласили правительственное заявление, в котором был определен в общих чертах курс внешней политики правительства: она «будет смелой», выражающей волю французского народа к миру, предусматривающей сотрудничество в целях «усиления коллективной безопасности»; Франция останется верной Статуту Лиги наций, она «желает мира со всеми нациями и для всех наций мира». Далее в заявлении говорилось, что правительство, стремясь привлечь Италию к делу «реконструкции» коллективной безопасности, готово приложить усилия для снятия санкций, наложенных на нее Лигой наций в октябре 1935 года. Под «реконструкцией» европейской безопасности правительство Блюма подразумевало создание трех так называемых «региональных пактов» (на деле — блоков европейских государств, в которых доминировала бы Франция): блока придунайских государств, открытого для всех стран Центральной Европы, с помощью которого можно было бы укрепить связи Франции с Малой Антантой; средиземноморского союза, включающего все государства Южной Европы от Испании до Балканской Антанты, на основе взаимных гарантий безопасности; нового Локарнского пакта в целях ликвидации кризиса, возникшего 7 марта 1936 г. в результате оккупации немцами Рейнской области. Как следовало из заявления 23 июня, французское правительство рассчитывало реализовать свою программу «реконструкции» коллективной безопасности в Европе на путях сотрудничества с капиталистическими, в том числе фашистскими, государствами, опираясь на Англию и Соединенные Штаты Америки. «В наших усилиях по реконструкции коллективной безопасности мы не сомневаемся в безграничной под-| держке великой английской демократии.., — говорилось в правительственном заявлении. — Более того, мы считаем, что тесное и доверительное сотрудничество обеих наших стран является важнейшей гарантией мира в Европе». В правительственном заявлении о системе реконструировавшейся коллективной безопасности СССР не упоминался совсем, зато подчеркивалось, что Франция «застрахована мощной поддержкой своего союзника — Союза Советских Социалистических Республик», с которым она связана пактом о взаимной помощи. Говоря о союзных отношениях Франции с Польшей, Бельгией, Румынией, Чехословакией, Югославией, правительство заявляло: «Их безопасность составляет часть нашей собственной безопасности, как и наша безопасность является составной частью их безопасности». Можно было ожидать, основываясь на правительственном заявлении, что французское правительство готово развивать и углублять столь важные для Франции и дела мира отношения | с Советским Союзом и странами Восточной и Юго-Восточной Европы. Но далее правительство Блюма заявляв ло, что оно стремится к достижению франко-германского «согласия», так как правительство Германии неоднократно выражало желание достичь соглашения с Францией. «Мы не имеем оснований сомневаться в его (Гитлера. — С. Ст.) слове — ветерана войны, который в течение четырех лет испытывал на себе все страдания в окопах». Стремление к достижению соглашения с фашистской Германией определило одну из главных линий во внешней политике как правительства Блюма, так и всех последующих правительств Франции предвоенного периода. В заявлении говорилось и о том, что Франция примет участие во всех мероприятиях, направленных к установ-І лению контроля над вооружениями, к их ограничению и сокращению. Заявление французского правительства вызвало положительную реакцию в Берлине и Риме. Председатель рейхсбанка Я. Шахт сказал, что «заявление, которое только что сделал французский министр иностранных дел в палате депутатов о внешней политике и принципах, которые выдвинуло новое правительство, произвело на него на первый взгляд положительное впечатление». Муссолини заявил французскому дипломату Блонделю, что он «расположен тесно сотрудничать с Францией по всем проблемам». Гитлер и Муссолини обоснованно усмотрели во французском заявлении тон уступчивости фашистским агрессорам. В конце июня на Кэ д’Орсе решили проанализировать и оценить состояние французской «системы союзов». Политический отдел министерства представил министру докладную записку по этому вопросу. В ней констатировалось, что Локарнский пакт, денонсированный Германией 7 марта 1936 г., «является составной частью заключенных Францией договоров с иностранными государствами в целях консолидации мира и защиты собственной безопасности». Были упомянуты здесь же договоры Франции с Польшей (1921 г.), Чехословакией (1924 г.), Румынией (1926 г.), Югославией (1927 г.) и указывалось на их идентичность, а также на то, что они в новых условиях могут играть «весьма деликатную роль». Так, например, «польский договор с самого момента его заключения предполагалось применить в отношении русской опасности и менее всего — против угрозы германской». Автор записки Баржетон считал также крайне ограниченными по своему значению и применению договоры о взаимной помощи между Францией и Чехословакией, Францией и Польшей, заключенные в 1925 году в Локарно. Действенность франко-советского пакта о взаимной помощи от 2 мая 1935 г. ставилась в полную зависимость от аннулированного к тому времени Германией Локарнского пакта 1925 года. В представлении автора этой записки пакт о взаимной помощи между Францией и СССР повис в воздухе, утратив свою действенность. В целом французскую «систему союзов» автор докладной записки считал еще мало сплоченной политически, так как среди стран, имеющих союзный договор с Францией, мало таких, которые между собой являлись бы подлинными союзниками. Чтобы убедиться в этом, считал Баржетон, следует обратиться к состоянию отношений СССР и Польши, Польши и Чехословакии, Польши и Румынии и т. п. У трех государств Малой Антанты, например, в случае их действий против Венгрии отсутствуют обязательства взаимной помощи. И наконец, Югославия: она загипнотизирована опасностью, грозящей ей со стороны Италии, и вместе с тем продолжает «игнорировать» СССР. Констатация этих фактов, считал автор записки, позволяет сделать вывод, что нет необходимости искать еще и другие мотивы, чтобы отказаться от продолжения «политики союзов», неосуществимой в данных условиях, ибо для своей реализации эта политика должна исходить из факта, что все ее участники являются между собой союзниками L Итак, Франция должна отказаться от пакта взаимной помощи с Советским Союзом, аннулировать свои союзные отношения со всеми странами Восточной и Юго-Восточной Европы и искать сотрудничества на более широкой основе, включая Германию и Италию. Дипломатия Дельбоса начала прежде всего усиленно налаживать «дружественные отношения» с правительством Муссолини. В правительственном заявлении от 23 июня говорилось: «В настоящее время она (Франция. — |