Ромм Фредди А. Голос Горячего Сердца
 Скачать 0.53 Mb.
|
|
- Господин Бертран! Вы будете биться на дуэли? Бертран дёрнулся, будто ошпаренный: - Как? Откуда ты это знаешь? Кто тебе рассказал? Антуан приблизился и заговорил очень тихо - так, что даже Анри не мог расслышать: - Господин Бертран, умоляю вас, не сердитесь. Мне рассказала о вашей дуэли Полетт, моя... невеста. Она служанка здесь, в ратуше. Так вот, брат Полетт, понимаете... - Антуан замялся; Бертран смотрел на него не без раздражения, но догадывался, что не стоит торопиться наказывать слугу. - Так вот: брат Полетт, его зовут Николя, связан с не очень хорошими людьми, здесь, в Руане. И этим людям сегодня один знатный господин заплатил деньги за то, чтобы они убили вас и господина Анри, когда вы направитесь к месту дуэли. То есть, извините, имён они не называли, но я по описанию понял, что речь идёт о вас. К тому же сказали, что вы живёте в ратуше. За вами уже следят. Николя любит свою сестру и не хочет, чтобы у меня, его будущего зятя, вышли неприятности... а значит - не хочет неприятностей и для вас, а потому дал мне возможность услышать то, о чём говорили между собой его друзья. Ну, вот и всё. Я сказал то, что должен был сказать. Делайте теперь со мной что хотите. И Антуан, почтительно кланяясь, сделал шаг назад. Бертран в замешательстве посмотрел на Анри и встретил его встревоженный взгляд. И в этот момент в ратушу вошёл богато одетый лакей: - Могу я видеть господина Бертрана де ла Моль? Мой господин, Клод д"Эстиве, будет иметь честь сразиться с вами на мечах завтра вечером. Без доспехов. Он просил передать, что будет ждать вас на том самом месте, где произошла другая известная вам дуэль. Бертран, не глядя на вошедшего, ответил: - Хорошо. Можете передать своему господину, что я буду в указанный час на названном месте. * * * Мэри с удовольствием осматривала свою комнатку, которую ей, по требованию Изабель, предоставил распорядитель ратуши. Да, маленькая, зато уютная и чистая. Рядом с комнатой самой Изабель - не иначе как мать Орлеанской Девы решила лично присмотреть, чтобы с её юной подопечной ничего не случилось... предосторожность совсем не излишняя после того, что приключилось в суде. Интересно, думала Мэри, почему они так взъярились на меня? Только из-за того, что узнали от меня, что Дева Жанна была казнена не девственницей? А разве об этом трудно было догадаться? Молодая красавица, заточённая среди врагов, лишённая всех прав, ненавидимая теми, кому она воспрепятствовала терзать её народ... А то, что Дева Жанна внезапно согласилась принять костёр - разве одно это не говорит об очень многом? В каком случае молодая девушка решается на подобный шаг? Что для неё может быть страшнее смерти? И эта лавина лжи вокруг переодевания в мужское платье - кому она понадобилась, ради чего? Разве такое могло случиться иначе как по воле тех, кто стерёг пленницу? Вот и выходит, что ничего нового я судьям не сообщила. Но... видимо, дело как раз в том, что это было сказано на публике. И в этом - всё моё преступление? За это меня собирались арестовать, пытать... казнить? Тогда получается, что этот трибунал вовсе не заинтересован выяснить правду. А... им нужно просто успокоить, утихомирить тех, у кого болит сердце о гибели Девы Жанны. Прежде всего - её семью, близких, друзей. Изабель рассказывает, что весь Орлеан до сих пор плачет об этой удивительной девушке. И тут я опять не могу понять. Если они её так любили, почему не спасли? Ведь сперва требовалось всего лишь собрать выкуп. Наверное, всё дело в том, что любят Деву Жанну именно те, у кого денег нет... да и власти тоже. Получается... Дева Жанна - для тех, у кого нет ничего... а богатые, власть имущие её ненавидят? И тогда ненавидели... богатые французы предали, богатые англичане казнили по ложному обвинению. Но и сейчас ненавидят, не желают, чтобы правда о тогдашних событиях выплыла наружу. И в то же время - стараются продемонстрировать беднякам, что хорошо относятся к их Деве. Какая это гнусность - лицемерие... Мэри попыталась представить себе, что чувствовала незнакомая ей девушка, когда те, кого она спасла, предавали её шаг за шагом. А она... она до конца сражалась - и за них тоже, будучи уже в заточении, в оковах, на грани такой жестокой смерти, что даже думать о ней невыносимо страшно. Сотни английских солдат не могли участвовать в карательных операциях - только из-за того, что были отвлечены охраной героической девушки. Позже, когда она погибла, Уорвик прошёл по Нормандии, нанёс поражение французам при Бове, казнил пленных... Да, верно, это ничего уже не изменило, вскоре даже Бургундия отказалась от своего островного союзника, чуть позже сдала королю Карлу Париж. Затем - восстание в Руане, которое поднял племянник Девы, загадочное поражение Англии при Форминьи, а недавно и при Кастийоне... И всё это - цена пепла Девы Жанны. Ах, Дева Жанна, Белая Голубка, как же горяч ваш пепел, до чего удивительные цветы на нём вырастают - цветы свободы французов... Пепел, который навечно обречён воспламенять сердца... Мэри и не заметила, как встала на колени, обращаясь к невидимой Деве Жанне. "Молю вас, пожалуйста, позвольте мне просить вас о прощении моему отцу. То, как он поступил с вами, Дева Жанна, было самой страшной ошибкой его жизни, он всегда носил это в себе... и погиб оттого, что не простил себе это преступление. Я уверена, он искренне мечтал вас спасти. Мне кажется, очень многие об этом мечтали - не только французы, но и англичане. Это страшная беда для нас всех - крушение той мечты. Дева Жанна... если можете, пожалуйста, не сердитесь на Англию. Не все англичане плохи и жестоки. Даже солдат Томас, который... посмел так поступить с вами... даже он раскаялся. К сожалению, было поздно. Так решила жестокая судьба." - Мэри, девочка... я постараюсь простить твоего отца. Он не так виноват, как ты думаешь, как ему самому казалось. Там, на Рыночной Площади, вышло всё несколько иначе, чем то, что известно всем. - Дева Жанна! Вы заговорили со мной? Ответили на мою молитву? Я не грежу? - Да, милая Мэри. Я не в состоянии предстать перед тобой, но могу говорить - потому что ты с чистым сердцем обратилась ко мне. Я не держу зла на Англию, и мне очень жаль, что твоя страна скоро пройдёт через те же страдания, которые недавно обрушивала на французов. - Дева Жанна! В мою страну, прекрасную Англию, придёт беда? - Увы, девочка. - Не могу ли я сделать что-нибудь, чтобы предотвратить это? - Сожалею, Мэри. Ни ты и никто в мире не в состоянии это предотвратить. Лучшее, что ты можешь сделать - выйти замуж за любимого человека и быть счастливой с ним. - Дева Жанна! Как же я смогу быть счастлива, зная, что моя страна обречена на страдание и горе? А может быть, я вас неправильно поняла? Ведь вы сами, когда были на моём месте, поступили совсем иначе - и отвели беду от своей родины. - Ах, Мэри... это было так давно... - Но ведь вы не сожалеете о том, что сделали? Если бы всё повторилось, вы бы поступили так же? - Мэри, девочка... если бы ты знала, как мне самой трудно ответить на твой вопрос... В коридоре хлопнула дверь, и Мэри проснулась. "Что такое? Я спала? Мне приснилось, что я говорю с Девой Жанной? Да... конечно... Она рассказывала такие странные вещи, но ведь это был всего лишь сон..." * * * Ближе к вечеру следующего дня двое молодых людей, вооружённых длинными узкими мечами, направлялись по одной из улиц Руана к берегу Сены. Они настороженно озирались по сторонам. Это были Бертран и Анри. Сперва они сосредоточенно молчали, но затем Анри заговорил: - Мне бы всё-таки хотелось, дорогой Бертран, чтобы ваш слуга ошибся. Неприятно думать, что Клод д"Эстиве способен дойти до подобной низости. - Дорогой мой Анри. Давайте будем судить обо всех после того, как вернёмся к себе живыми. Судя по их родственнику, от господ из рода д"Эстиве можно ожидать любой подлости... Бертран не закончил фразу, обращённую к Анри: перед молодыми людьми будто из-под земли выросли трое субъектов в масках и с обнажёнными мечами. Бертран быстро обернулся: такие же появились и сзади - по крайней мере вчетвером. Значит, вот оно... - Что же, Анри! В худшем случае - умрём с честью! И, быстрым движением намотав на левую руку плащ, Бертран ринулся на стоявших перед ним противников, краем глаза приметив, что Анри атакует задних. Вдвоём против семерых... Враги Бертрана расступились перед ним, он тотчас рванулся влево, прижимая ближайшего противника к стене дома. Тот неуверенно замахнулся мечом - сильный и быстрый удар под рукоять, неприятельское оружие отлетело в сторону - удар в горло, церемониться не с кем - и первый из нападавших рухнул наземь, заливая кровью булыжники мостовой. Осталось двое? Как там Анри - судя по беспрерывному металлическому звону сзади, держится неплохо? - Бертран, Анри, держитесь, я иду! А ну прочь, мерзавцы! И на убийц, атаковавших Анри, сзади обрушился Луи. Как вовремя! Но вот невдалеке послышался топот башмаков по мостовой, что кто это - помощь? Или новые враги? Один из противников Бертрана отпрыгнул назад, подобрал упавший меч - вот это плохо, надо было успеть к нему раньше самому. Быстрее ко второму из нападающих, тот отскакивает - теперь увернуться от первого, лезвие ударяет по плащу на левой руке, но боли нет, назад. Спиной к спине с Анри, двигаться быстрее, прикрыть друга, которому тоже приходится нелегко, ага, слева ещё один падает, Луи его ранил, пока держимся... Со стороны берега показались двое. Знакомые силуэты. - Что, господа, дуэль состоялась немного не в том месте? Ну, ничего! Сейчас разберёмся с вами, друзья и родственники ведьмы, покровители английских шпионок! Клод д"Эстиве, а с ним - Рене. Решил так отомстить за поражение на дуэли? Мерзавец... Прыжок влево, на земле чей-то меч, быстро поднять, плащ мешает - сбросить, жаль, отступать некуда. Слева нападающий - ударить двумя мечами одновременно, укол, боль в левом плече, о, чёрт... - Остановитесь! Именем короля! И с той стороны, откуда пришли Бертран и Анри, появилась городская стража. - На помощь! На нас напали наёмные убийцы! - Оружие наземь, канальи! Не уйдёте! Двое из тех, кто сперва напал на Бертрана, бросились бежать к реке, но уже и оттуда донеслись свистки патрульных. Клод и Рене остановились, как вкопанные, побледнели. Противники Анри и Луи бросили оружие, стражники подошли к ним, чтобы связать руки. Начальник стражи приблизился к Анри: - Кого я вижу! Господин Дарк! Что здесь случилось? Анри, всё ещё разгорячённый минувшим боем, не сразу признал своего старого знакомого, Бриана де Шато-Клен, но его ошибку быстро исправил Луи: - Господин де Шато-Клен, мне стало известно, что наёмные убийцы, которым заплатили вон те господа, - он указал на Клода и Рене, - готовят нападение на моих друзей. Я отправил слугу, чтобы он позвал вас на помощь, а сам побежал сюда. Остальное вам известно. - Это ложь! - внезапно заговорил Клод. - Мы с виконтом Рене де Люксембург прогуливались вдоль реки и... Он осёкся и замолчал. - Продолжайте, сударь! - насмешливо обратился к нему Бриан. - Отчего же вы вдруг замолчали? Вы прогуливались, услышали шум боя и решили повеселиться, не так ли? Городской палач развяжет языки арестованным негодяям, и они выложат всю правду - кто им заплатил. Учитывая ваше высокое происхождение, вас не повесят, а обезглавят. - Дорогой Бриан! - обратился к своему спасителю Бертран. - Так ли необходимо арестовывать этих двух господ? У меня назначена дуэль с Клодом д"Эстиве. Полагаю также, что господин де Люксембург не откажет в удовлетворении моему другу Анри. Впрочем... если они откажутся - я, разумеется, не буду возражать против их ареста. - Мы не откажемся! - глухо заговорил Рене. - И посмотрим ещё, кто увидит завтрашний восход. - Господа, господа! Не забывайте, что вы, как и я, на королевской службе! - заговорил Бриан, пытаясь охладить пыл Бертрана и Анри. - К тому же, господин де ла Моль, я вижу, вы ранены. А вы, господин де Люксембург, надеюсь, не столь упрямы? Если у прево вы имеете какой-то шанс, то господин Дарк дю Лис несомненно вас прикончит. Рене де Люксембург опустил голову и молча отдал свой меч Бриану. Тот принял оружие и вопросительно посмотрел на плечо Бертрана. Де ла Моль только раздражённо мотнул головой: - Рана? Чепуха! Царапина, я её почти не чувствую. Господин де Шато-Клен, я буду чувствовать неудовлетворённость, если моя дуэль с господином д"Эстиве сорвётся. Вы же могли появиться чуть позже, верно? Хотя, скажу прямо, появились вы очень вовремя. - Ну, господин де ла Моль, вы упрямы. Позвольте хоть лакею перевязать вас. Что скажете, господин д"Эстиве? Выбор у вас, право, небогат: меч господина де ла Моль или топор королевского палача. - Я не боюсь этого дохляка. Ближе к делу, сударь! Бертран подождал, пока Антуан наложил ему повязку, затем взглянул на д"Эстиве, поднял меч, сделал движение левой рукой и сразу понял, что проявил самонадеянность - плечо резануло болью. Судя по улыбке, мелькнувшей на физиономии д"Эстиве, тот тоже это сообразил. Значит, подумал Бертран, будет атаковать меня слева. Что же... Посмотрим. Бертран мало что знал о бойцовских качествах д"Эстиве, который, в отличие от де Люксембурга до недавних пор, не был заядлым дуэлянтом. Первые несколько движений его меча были направлены в левое плечо Бертрана, и тот, приняв лезвие противника на рукоять, едва не выбил оружие из рук д"Эстиве. Клод побледнел и отступил. Бертран быстро нанёс ему круговой удар по ногам, но тот успел отпрыгнуть, а затем нанести сверху рубящий удар - де ла Моль подставил меч, но едва не упал. Слабость? От ранения? Потеря крови? Вот глупость-то... Ладно, придётся сбавить темп. Бертран встал в оборонительную позицию и внезапно почувствовал, как закружилась голова. Да что же это за глупость? Ведь кровь шла совсем недолго, немного. А почему д"Эстиве снова заулыбался? Выпад - отбить рукоятью. Чёрт, контратаковать сил нет. Ещё выпад - натренированная рука привычно отражает. - Д"Эстиве, учтите, в случае чего вам придётся иметь дело со мной! Кто это говорит - Анри? Неужели я так плохо смотрюсь? Проклятая дурнота... Д"Эстиве наносит слабый, отвлекающий удар - попытается выбить меч? Да... ах, чёрт, снова приходится шагнуть назад... Бертран внезапно поскользнулся, и в этот момент д"Эстиве опять ударил. Де ла Моль отразил выпад, но был вынужден опуститься на левое колено. Противник сдвинулся влево - понимает, как добивать... Едва не теряя силы, Бертран быстрым движением оттолкнулся левой ногой, правой рукой - выпад, который Клод слишком поздно заметил - и острие меча вошло ему в верх правого бедра. Ну что, теперь мы на равных? Плечо против бедра... Однако, вопреки его ожиданию, Клод д"Эстиве выронил оружие, сделал неуверенный шаг назад... и вдруг рухнул наземь. Кровь хлынула потоком из его раны. - О, чёрт! Бриан, казалось, был раздосадован. - Сударь, да вы же его убили! Вот это удар! Я думал - ещё немного, и он вас одолеет. Я еле успел заметить ваше движение. Хм, с колена - рывок вперёд, выпад... постараюсь запомнить, оно того стоит. Эй, кто-нибудь! Сделайте перевязку нашему арестанту! Однако перевязка была уже не нужна. Д"Эстиве испускал дух. * * * Повинуясь настоянию Бриана, друзья зашли в ближайшую аптеку, владелец которой поменял Бертрану повязку, заодно наложив какую-то целебную мазь. Молодой человек ощущал слабость, и Бриан, немного помявшись, извинился перед друзьями, что служебные обязанности не позволяют ему далее оставаться с ними. Он вышел. Бертран задремал от слабости, Анри ушёл, намереваясь вернуться с каретой, и с раненым остались Антуан и Луи. Не прошло и двух минут после ухода Анри, как на улице послышался мерный шаг нескольких солдат, закованных в доспехи. Луи удивлённо выглянул наружу: де Шато-Клен возвращается? Нет. Хотя это и были городские стражники, но вовсе не люди Бриана. Офицер вошёл внутрь аптеки: - Могу я видеть господина Бертрана де ла Моль? Раненый вздрогнул, открыл глаза: - Да! Это я! Чем могу служить? - Господин де ла Моль! Вы арестованы за убийство Клода д"Эстиве! * * * - Анри! Как случилось, что Бертрана арестовали? Мэри старалась говорить спокойно, но её голос дрожал, а глаза наполнялись слезами. Луи, на глазах которого случилась беда, трясся всем телом, с трудом выговаривая слова, и о происшедшем кое-как рассказывал Антуан. Анри, в свою очередь, был в смятении. Ведь всё было честно, де Шато-Клен свидетель поединка... даже не поединок, а фактически самооборона от напавших убийц. Однако Бриан, вероятнее всего, и не знал об аресте Бертрана. Какая мерзость! - Мэри, дорогая, успокойтесь, пожалуйста. Я уверен - это недоразумение, которое вот-вот разрешится. На самом деле, Анри вовсе не был уверен в том, что говорил. В памяти всплывали угрозы, двумя днями ранее произнесенные покойным ныне врагом. Поневоле возникала мысль, что этот арест как-то связан с трибуналом. С тем обстоятельством, что бабушка, как, впрочем, вся семья, утром не была на заседании. Странно, думал Анри, ведь сперва от нас этого и хотели - чтобы мы только однажды пришли туда, поблагодарить за оправдание тёти. А теперь... нашим же отсутствием недовольны? Или... кто-то подслушал слова бабушки о том, что она думает забрать прошение об оправдании? * * * У маленькой церквушки на окраине Руана не было видно никого, кроме старика-сторожа, когда туда подъехали Анри и Женевьева. Анри сразу показал ему франк: - Эй, приятель! Вызови-ка священника! Сторож взял франк, попробовал его на зуб и, прихрамывая, изо всех сил заковылял внутрь церкви. - Заходите, молодые люди! Анри и Женевьева переглянулись и, взявшись за руки, прошли к ризнице. Там уже ждал их пожилой священник. Всклокоченный, как будто только сейчас проснулся, он поспешно оправлял рясу. - Преподобный отец, мы бы хотели... Однако священник и так уже всё понял. Двое молодых людей, оба несомненно знатного происхождения, приходят в церковь, взявшись за руки... сцена довольно редкая, прекрасная в своём безумном благородстве... и печальная. Ведь она означает ничто иное как намерение этих двух молодых людей обручиться - тайком от родителей, от всех. Ах, дети... как прекрасно ваше намерение, но как прискорбны серые будни, которые на вас потом обрушатся... По-прежнему держась за руки, Анри и Женевьева встали перед алтарём. |