Ромм Фредди А. Голос Горячего Сердца
 Скачать 0.53 Mb.
|
|
- Анри Дарк дю Лис! Клянёшься ли ты взять в жёны Женевьеву д"Армур, находящуюся здесь? - Да, святой отец! Я клянусь взять её в жёны и любить до конца моей жизни! - А ты, Женевьева д"Армур? Клянёшься ли ты взять в мужья Анри Дарк дю Лис, находящегося здесь? - Да, клянусь. Мне ничего другого в жизни не надо. - Скрепите клятву поцелуем уст! * * * - Анри, славный мальчик! Здравствуй! - Здравствуйте! А... простите, кто вы? Перед молодым человеком, который только час назад вернулся с невестой с обручальной церемонии в маленькой церкви на окраине Руана и теперь прилёг, чтобы отдохнуть перед тяготами завтрашнего дня, стояла молодая стройная женщина - очень красивая, черноволосая и черноглазая, одетая в платье диковинного покроя. Кто она такая? Ведь ещё несколько минут назад её не было в ратуше? - Анри! Ты не узнаёшь меня? А ведь мы с тобой однажды встречались. Правда, там было очень много людей, но... Молодого человека словно молнией ударило: - Тётя?! Тётя Жанна... Белая Голубка... - Да, милый Анри, я очень рада, что ты узнал меня. Прежде всего, я поздравляю тебя с обручением и желаю вам с Женевьевой долгих лет счастливой жизни. Я очень горжусь тем, что у меня такой красивый и отважный племянник, который не раздумывая приходит на помощь незнакомым людям... - Тётя Жанна! Вы явились ко мне! Если бы вы знали, как я всегда восхищался вами... Вы, самая добрая и бесстрашная на свете... - Ах, Анри, не надо называть меня бесстрашной. В моей жизни было слишком много минут, когда страх овладевал мною до конца и я превращалась в дрожащую, беспомощную, парализованную ужасом девчонку. И знаешь - я вовсе не стыжусь этого. Хотя, конечно, и не горжусь. - Разумеется, тётя Жанна. Не вам стыдиться чего бы то ни было. Вы, спасшая Францию, имеете право на минутную слабость. А вот Франция... - Оставь, Анри. Не будем обсуждать Францию. То, что я сделала - сделала. Я не раскаиваюсь в этом, что бы потом со мной ни случилось. И... хотя никто из близких мне не верит, когда я об этом говорю, но совсем не так страшно сложилась впоследствии моя судьба. - Тётя Жанна, вы хотите сказать... что не погибли на костре в Руане? Это то, о чём бы я мечтал... если бы собственными глазами не видел доказательство обратному. Ведь иначе вы бы не смогли совершить то, что сделали при Форминьи. - Ну... как тебе сказать. Мир души гораздо сложнее, чем может показаться. Ведь если ты разговариваешь во сне с людьми, знакомыми тебе наяву, это совсем не означает, что они умерли, верно? Если я предстала при Форминьи бесплотным духом перед французами и англичанами, это вовсе не признак того, что за девятнадцать лет до этого моё тело превратилось в пепел. Просто... с тех пор я научилась некоторым вещам. Довольно непростым вещам, надо признать. И, конечно, телесная моя оболочка давным-давно находится вдали отсюда. Я бы попробовала тебе объяснить, но... ах, я сама слишком многого не понимаю. - Хорошо, тётя Жанна. Если вы говорите, что избежали проклятой казни в Руане, я буду очень рад в это поверить. И я весьма благодарен вам за то, что вы пришли ко мне в ночь после самого радостного дня моей жизни. Ах, если бы Женевьева была с нами... если бы она узнала то, что вы мне рассказали... - Анри, мой милый племянник! Нам с тобой надо очень серьёзно поговорить о некоторых вещах, касающихся твоей прекрасной невесты. Видишь ли... во-первых, я бы не хотела, чтобы ты передавал кому-либо наш разговор - даже Женевьеве. Возможно, когда-нибудь я сама приду к ней - вот как к тебе сейчас, но пока ей не следует знать о нашей с тобой встрече. А теперь я бы хотела объяснить кое-что... попросить тебя. Ведь ты собрался идти до конца против лицемерия того, что сейчас называют процессом моего оправдания? Ты уверен, что так нужно? Даже после того, что услышал от меня? - Тётя Жанна, простите, даже если бы я был вполне уверен, что каким-то непостижимым чудом вы избежали страшной смерти, я и тогда возражал бы против того, что творится на этом трибунале. Ведь там не вас намереваются оправдать, а тех, кто издевался над вами, клеветал, пытался вас убить. - Анри! Много лет назад, а точнее - спустя несколько часов после той самой казни, я пришла к другой твоей тёте. Тебе мало рассказывают о ней, а ведь она достойна самого глубокого уважения... - Тётя Жанна! Вы имеете в виду тётю Катрин? В детстве мне говорили, что она умерла совсем молодой, а позже, когда я стал старше, мой отец рассказал под большим секретом, что она, пользуясь сходством с вами, выдавала себя за вас, чтобы собирать деньги с доверчивых людей... - Это неправда! Очень жаль, что Жан так говорил о моей, своей сестре! Послушай, Анри, Катрин очень любила меня и пыталась спасти из плена. Она переоделась мальчиком, сражалась в отряде Жиля де Рэ, ходила в разведку в Руан, смертельно рисковала собой. Она подсказала мне, что нужно апеллировать к Папе Римскому. Катрин даже пыталась убить кардинала Винчестерского... - Невероятно! Так она тоже героиня, да ещё какая! Почему же отец мне ничего об этом не говорил... - Может быть, просто не знал. Я не уверена, что сестра ему обо всём этом рассказала, так что не спеши упрекать своего отца. Мне кажется, только муж Катрин, Робер дез Армуаз, знал правду и относился к моей сестре с пониманием. Так вот, Анри, послушай: после того как Катрин увидела то, что все приняли за мою казнь, она решила отомстить за меня. Именно поэтому она стала выдавать себя за меня. Как ты понимаешь, она смертельно рисковала, ведь её могли убить, сжечь на костре... - Да, верно. Просто поразительно: вроде бы то же самое, что я знал прежде - и вдруг предстаёт совсем другой стороной. Тётя Жанна, как удивительно вы рассказываете... - Анри, я очень рада, что ты меня понимаешь. Потому что сейчас я хочу сказать тебе то же самое, что в тот страшный для нас обеих день сказала своей сестре Катрин: пожалуйста, не надо за меня мстить! Я жива - и очень прошу отказаться от всех планов возмездия! И я надеюсь, что ты, в отличие от своей тёти Катрин, меня послушаешься. Пожалуйста, не препятствуй трибуналу! - Тётя Жанна... Так вы за этим ко мне пришли? Тётя... как же вас сломили предатели и палачи... - Анри, мне уже говорили об этом. Как видишь, всё-таки я нашла в себе силы прийти на поле под Форминьи, значит, не так уж меня сломили, дело в другом. Далеко не всегда нужно драться за принцип. Близкие люди куда важнее, чем самые благородные принципы. Анри, я сперва не хотела говорить об этом... Женевьева - девушка исключительно благородная, она примет не колеблясь любое твоё решение. Но как вы с ней будете жить? На что? На скудное жалование лейтенанта? А ведь тебя могут даже уволить с королевской службы, найти повод для этого будет нетрудно, ты сам его дашь. И что тогда? Полунищенское существование? Этого ли заслуживает твоя невеста? Что ты потеряешь, если устроители трибунала получат то, чего добиваются? Да, ложь, фальшь, лицемерие, но что из того? Мне тоже пришлось однажды пойти на такую уступку - и знаешь, я сейчас нисколько об этом не сожалею. Хотя бы потому, что, как ни удивительно, это помогло спасти мою жизнь. И пусть меня оправдают мои несостоявшиеся убийцы, зато родители Женевьевы дадут вам благословение, и вы будете жить счастливо. Пожалуйста! Сделай так, как я тебя прошу! - Хорошо, тётя Жанна... Я подумаю над вашими словами. Тётя, не сердитесь, пожалуйста, но я не могу удержаться от вопроса: как вам удалось спастись? Где вы живёте с тех пор? Простите, но вы выглядите так молодо... я бы никогда не подумал, что вы сестра и сверстница моего отца. - Анри, понимаешь, тогда произошло чудо. Просто чудо... как мне и обещали мои Голоса - те, которые я сперва придумала, потому что мечтала избавить Францию от страданий... а потом они, мои Голоса, стали самой настоящей действительностью. Я не смогу ничего объяснить тебе. Просто - это случилось. Я уснула в башне Буврёя, прикованная к железной кровати, а проснулась в совершенно другом мире, который я сперва даже приняла за рай. С тех пор я живу в этой удивительной стране, где не страшно спасать людей, рискуя собой. Там очень хорошо, эта страна не знает ни голода, ни чумы, ни инквизиторов, но она находится безумно далеко отсюда. Куда дальше, чем Луна от Земли. Прощай, милый мой племянник. Махни рукой на этот глупый трибунал. Будьте счастливы вы оба - ты и красавица Женевьева! * * * - Жан! Подойди ко мне, сын. Жан Дарк дю Лис не без тревоги посмотрел на мать. Изабель выглядела очень усталой и измученной. - Жан. Вот что я хочу сказать. Покушение на Анри и Бертрана, арест этого милого молодого человека - всё это не случайно. Я уверена, мне хотят заткнуть рот. Кто именно этим занимается, знают ли о происходящем верные слуги короля - об этом мне, увы, ничего не известно. И всё же кто-то хочет, чтобы на трибунале я играла роль выжившей из ума старухи, которой ничего другого не надо, только чтобы ничего не стоящий приговор был отменён. Первоначально я пыталась бороться... ты знаешь - как. Выяснилось, что я только порчу игру уважаемых людей. Потом я хотела забрать своё прошение. Едва я заикнулась об этом, приключилась беда с Бертраном. И я не могу отделаться от ощущения, что этот славный молодой человек, которого я ощущаю уже как родного, стал заложником моего прошения. Словно мне показывают, что если я не доиграю свою роль, Бертран может дорого поплатиться. Соглядатаи упорно ходят за Мэри, и я боюсь оставлять её одну, чтобы и она не очутилась в одном из казематов Буврёя. Изабель замолчала, опустив глаза. Жан не шевелился, не произносил ни слова, вопросительно глядя на мать. Наконец, та снова посмотрела ему в глаза: - Так вот, Жан. У меня нет сил сносить всё это лицемерие. Поэтому я очень прошу тебя - пожалуйста, подай прошение о реабилитации Жаннетт также от своего имени и присутствуй на заседаниях процесса. Я надеюсь, что старая ополоумевшая старуха им тогда будет не так уж нужна. Жан утвердительно кивнул. Он и сам думал об этом. Негоже рисковать будущим Анри, да и эти его друзья - такие славные ребята, не хочется, чтобы они попали в беду. А бумажка... несколько улыбок тем, кого хотелось бы вздёрнуть на ближайшем дереве... полноте, так ли всё это трудно? * * * - Эй, арестованный! К вам пришли на свидание! Бертран очнулся от сна-забытья, чтобы снова увидеть вокруг себя наяву стены зловещего Буврёя. Замка, который он несколько лет назад патрулировал и досматривал. Невдалеке от того места, где произошло знакомство с Анри - при столь бурных обстоятельствах. Загремела отпираемая железная дверь. Бертран сел на кровати. - Бертран! Любимый! - Мэри! Ты пришла ко мне?! Зачем? Это ведь небезопасно, здесь плохое место! Противореча собственным словам, Бертран вскочил и простёр руки к Мэри. Однако вслед за ней в камеру уже входили Изабель, Анри и Жан Дарк Дю Лис. При виде их молодой человек смутился, но Мэри уже сама его обняла, приникая к устам. Изабель остановилась на пороге и, по-старчески неповоротливо, двинулась назад. За ней вышли Анри и Жан, также не желавшие мешать радости встречи влюблённых. - Бертран, милый мой, как я рада, что мы вместе... Расскажи, с тобой хорошо обращаются? До чего же всё это страшно - тюрьма, железные двери, решётки на окнах, цепи на стенах, деревянная кровать, стража... - Любимая, со мной всё хорошо. Это только выглядит так страшно. А ты как? - Да, Бертран, я в порядке. Вот только мадам Дарк просила, чтобы я везде ходила с ней, чтобы меня не арестовали, как тебя. Любимый! Я должна была сказать тебе сразу, едва только вошла. Нам обещали, что завтра тебя отпустят на свободу. Господин Жан Дарк дю Лис, отец Анри, подал прошение вслед за мадам Дарк... я имею в виду - прошение об оправдании Девы Жанны. Он ходит на слушания трибунала и вопросов не задаёт, и теперь к нам опять хорошо относятся. - Как гнусно это лицемерие. Знаешь, Мэри, я уже и не понимаю, кто больше виноват в гибели Девы Жанны - англичане или французы. Твой отец... мне кажется, он был очень хорошим и добрым человеком, но ему просто не повезло. На его месте, наверное, каждый английский офицер был бы вынужден поступить так же. Благо родины - превыше всего. Никакой пощады врагу - разве не этому учат и нас? А сэр Джон Клер... наверное, он бы и вправду освободил Деву Жанну, если бы им обоим хоть чуть-чуть улыбнулась удача. И... кто знает, быть может, в этом случае Дева Жанна стала бы твоей матерью. - Как удивительно ты говоришь, Бертран. Хотелось бы надеяться, что Дева Жанна, там, на Небесах, с тобой согласится... - Мэри запнулась, вспомнив свою странную встречу с Девой Жанной во сне. Ну так это и был всего лишь сон, мимолётное видение, о котором не следует распространяться. - Знаешь, даже удивительно иногда, что Изабель, Анри и вся семья Дарк так хорошо отнеслись ко мне. Казалось бы - дочь убийцы Девы Жанны... а они меня приняли, будто родную. Защитили. - Да, это очень хорошая, добрая семья. Неудивительно, что из неё вышла девушка, спасшая Францию. Когда мы с тобой поженимся, мы ведь будем по-прежнему дружить с ними, правда, милая? - Конечно, Бертран, обязательно! И с ними, и с Женевьевой! Впрочем... наверное, тогда и она будет членом их семьи. * * * 7 июля 1456 года, дворец руанского архиепископа. - Встать, суд идёт! Все присутствующие смиренно поднялись со своих мест. Смиреннее всех выглядел человек, на которого в этот момент смотрели все в зале. Нет, это был не председатель суда. Это был Жан Дарк дю Лис. - Можете садиться! Секретарь суда вопросительно взглянул на председателя, и тот величаво кивнул. Секретарь не без дрожи в голосе обратился к Жану: - Господин Жан Дарк дю Лис! Ваше прошение об оправдании Жанны Дарк дю Лис, вашей сестры, рассмотрено! Наступила пауза. Жан ничего не отвечал, смотрел в одну точку перед собой. Секретарь опять вопросительно посмотрел на председателя. Тот грузно поднялся из кресла и заговорил: - Суд, назначенный его святейшеством Папой Римским и уполномоченный его величеством королём Франции Карлом, рассмотрел обстоятельства дела. Суд постановляет, что девица Жанна Дарк дю Лис не виновна в тех преступлениях, которые ей ранее приписывались. Установлено, что в ходе процесса, состоявшегося здесь, в Руане, в тысяча четыреста тридцать первом году, с февраля по май месяц, участниками трибунала были совершены многочисленные грубые нарушения и злоупотребления, попиравшие дух правосудия. А именно: уничтожение материалов предварительного расследования, отказ в предоставлении подсудимой адвоката, содержание её в светской тюрьме в окружении стражников-мужчин, фальсификация материалов допросов, угрозы пытками и казнью на костре... Никто не задавал вопросов, почему на заключительном заседании трибунала отсутствует та, которая с самого начала и подавала прошение - мать Орлеанской Девы. Никто не интересовался, как будут наказаны виновники перечисленных злоупотреблений - и будут ли они наказаны вообще. Почти все, кто присутствовал на этом заседании, были вполне удовлетворены таким исходом дела. Мир пеплу Жанны Дарк. Прощение для Бертрана де ла Моль и его невесты - в обмен на молчаливую капитуляцию Изабель и Жана Дарк. Умиротворение для монарха, предавшего и погубившего Орлеанскую Деву. Сытость и спокойствие для убийц той, которая спасла Францию. Удовлетворенными казались почти все. Кроме, может быть, Жана Дарк дю Лис. Однако он не произнёс ни единого слова. * * * Спустя несколько дней во дворце руанского архиепископа состоялось сразу три свадьбы. В брак вступали Бертран де ла Моль и Мэри Клер, руку которой держала Изабель Дарк. За ними следовали Анри Дарк и Женевьева д"Армур. После них - храбрый Луи, теперь уже не оруженосец, а рыцарь, но по-прежнему верный друг Бертрана и Анри - и Анриетт, бывшая послушница, спасшаяся из монастыря вместе с Мэри. Накануне обвенчался со своей суженой славный Антуан. А ещё днём раньше все они присутствовали на религиозной процессии, завершившейся проповедью в честь Орлеанской Девы и воздвижением креста на месте её казни. Изабель молча, не без грустной улыбки на устах, наблюдала за брачными церемониями. Живите и будьте счастливы, дети. Молодость пусть цветёт и радуется, не омрачённая пеплом, в котором нет её вины... * * * 28 ноября 1458 года. То был день, когда скончалась Изабель Дарк. Мать спасительницы Франции. Женщина, которая обратилась к Римскому Папе с просьбой о реабилитации её дочери, но почему-то не приняла оправдательный приговор. Отчего она умерла? Наверное, от старости. Трудно себе представить, чтобы кто-то вздумал убивать старую женщину, которая... никому не мешала? |