Хрестоматия Хомской. Содержаниепредисловие ко второму изданию теоретические основы нейропсихологии
 Скачать 4.93 Mb.
|
|
ПРОБЛЕМА ФАКТОРОВ В НЕЙРОПСИХОЛОГИИ 1 Понятие фактор впервые было введено в нейропсихологию АР. Лурия в 1947– 1948 гг. в работах Травматическая афазия (1947) и Восстановление функций послевоенной травмы (1948) и с тех пор составляет необходимый компонент понятийного аппарата нейропсихологии. Понятие фактор имеет принципиальное значение для всей теоретической концепции нейропсихологии, разработанной АР. Лурия. Сего помощью АР. Лу рия сумел преодолеть то непосредственное наложение психологических понятий на морфологическую канву, которое, по мнению И. П. Павлова, и составляет основную ошибку психоморфологизма. Под фактором АР. Лурия понимал собственную функцию той или иной мозговой структуры, определенный принцип, способ (modus operand!) (1948, 1969 и др) ее работы. Каждая зона мозга, участвующая в обеспечении функциональной системы, лежащей в основе высшей психической функции, ответственна за определенный фактор его устранение (или патологическое изменение) приводит к нарушению работы соответствующей функциональной системы в целом. А. Р. Лурия ввел в нейропсихологию различение первичного дефекта и вторичных следствий этого дефекта. Под первичным дефектом понимается нарушение собственной функции данной структуры мозга как следствие выпадения (ослабления) фактора, связанного с этой мозговой структурой (например, нарушение звукового анализа и синтеза при поражении височных отделов коры больших полушарий под вторичным дефектом — системное влияние этого нарушения на всю функциональную систему в целом (например, речевую) или на несколько функциональных систем сразу, поскольку различные функциональные системы имеют общие звенья. Выпадение (или патологическое изменение) работы такого звена ведет к появлению целого комплекса взаимосвязанных нарушений высших психических функций — нейропсихологическому синдрому. Поражение той или иной мозговой структуры может проявляться либо в полном выпадении ее собственной функции, либо (чаще) — в симптомах угнетения или раздражения данного участка мозга. Патологическое состояние различных участков мозга проявляется прежде всего в изменении физиологических закономерностей работы этой структуры, те. в изменениях нервных процессов в виде ослабления их силы, нарушения подвижности, уравновешенности, нарушения сложных форм внутреннего торможения, ослабления следовой деятельности, нарушения аналитических или синтетических форм деятельности и т. д. Эти нарушения нейродинамики, возникающие при поражении того или иного участка моз 1 Нейропсихологический анализ межполушарной асимметрии мозга / Под ред. ЕД. Хомской, М Наука. С. 23–33. Мозги психика. Проблема локализации высших психических функций га, те. нарушения определенных факторов, и являются непосредственной причиной распада той или иной высшей психической функции (АР. Лурия, 1948, 1969, 1970 и др.). Таким образом, именно фактор, те. определенные физиологические закономерности, следует непосредственно соотносить с мозговым субстратом, а не психологический процесс как таковой, каким бы простым он ни казался. С помощью понятия «фактор» АР. Лурия ввел физиологические закономерности в общий понятийный аппарат нейропсихологии (Анализ нарушений высших психических функций, обозначенный АР. Лурия как «синдромный анализ (те. изучение не отдельных нарушений психических функций, а их сочетаний, их закономерных объединений в единый синдром, предполагает прежде всего поиск первичной основы синдрома — фактора (или факторов, определяющего весь характер синдрома. Это изучение нейропсихологических синдромов через факторы, ответственные за различные звенья функциональных систем, лежащих в основе высших психических функций, АР. Лурия называл также факторным или «факториальным» анализом (АР. Лурия, ЕЮ. Артемь ева, Изучение факторов и их роли в нейропсихологических синдромах АР. Лурия и его сотрудниками проводилось преимущественно на материале локальных поражений левого полушария головного мозга. Этот этап развития нейропсихологии занял приблизительно 45–50 лет, с момента возникновения отечественной нейропсихологии вначале х гг.) и до середины 70 х гг. В последние годы в связи с дальнейшим развитием нейропсихологии, а именно в связи с продолжающейся ее дифференциацией на различные направления (клиническую, экспериментальную, реабилитационную, психофизиологическую, нейропсихологию детского возраста, расширением нейропсихологической проблематики (в частности, интенсивным изучением проблемы межполушарной асимметрии мозга и др, введением новых методов нейропсихологического исследования (клинических, аппаратурных, математических, проблема факторов получила свое дальнейшее развитие. Один из важнейших вопросов данной проблемы — это вопрос о классификации факторов, до сих пор в нейропсихологии не ставившийся. Анализ нейропсихологических данных, полученных на различном клиническом материале, позволяет выделить следующие типы факторов. Модально специфические факторы. Данные факторы связаны с работой специфических анализаторных систем зрительной, слуховой, кожно кинестетической, двигательной. Эти факторы изучались (и продолжают изучаться) в нейропсихологии в первую очередь. Именно они послужили основой для формирования самого понятия «фактор». В качестве морфологического субстрата в этих случаях выступают прежде всего вторичные поля коры больших полушарий вместе сих корково корковыми и кор ково подкорковыми связями. Нарушение функций вторичных полей коры больших полушарии может быть следствием как непосредственных корковых поражений, таки связанных сними подкорковых образований. Модально специфические нарушения в зрительной, слуховой, кожно кинестетической и двигательной сферах могут проявляться в виде различных гностиче Проблема факторов в нейропсихологии 169 ских дефектов (разные формы зрительных, слуховых и тактильных агнозий, разные формы апраксий, сенсорные и моторные нарушения речи — первичные дефекты) и в виде различных модально специфических мнестических нарушений (нарушения зрительной, слуховой, тактильной, двигательной памяти. Нарушения модаль но специфических факторов лежат в основе целого ряда хорошо изученных нейропсихологических синдромов поражения затылочных, теменно затылочных, височных, височно затылочных, теменных, премоторных отделов левого и правого полушарий мозга. Описанию этих синдромов посвящены многие нейропсихологические работы, и прежде всего монография АР. Лурия Высшие корковые функции и их нарушения при локальных поражениях мозга (1969). В настоящее время изучение этих факторов продолжается, в частности большое внимание уделяется пространственному фактору и его роли в происхождении различных нейропсихологических симптомов. Выясняется специфика действия данных факторов в зависимости от стороны поражения (Э. Г. Симерницкая, 1978; НЮ. Ченцов, 1983 и др. Модально неспецифические факторы, связанные с работой неспецифических срединных структур мозга. Они включают целую группу факторов, связанных с разными уровнями и разделами неспецифической системы. К их числу относится фактор подвижности — инертности нервных процессов, лежащий в основе синдромов поражения передних (премоторных, премоторно префронтальных) отделов головного мозга, нарушение которого обусловливает разного рода персеверации в двигательной, гностической и интеллектуальной сферах, описанные в нейропсихологии (АР. Лурия, 1969). К ним относится и фактор активации — деактива ции», связанный с работой медиальных отделов лобных долей мозга (АР. Лурия, 1966, 1969 и др, нарушение которого ведет к различным симптомам нарушения произвольного внимания и селективного, избирательного протекания психических процессов (АР. Лурия, 1969, 1973; НА. Филиппычева и др, 1982; ЕД. Хомская, 1972 и др.). Изучение этого вида факторов в настоящее время проводится ив плане дифференциации понятий инертность, «инактивность» и «аспонтанность» (В. И. Кор чажинская и др, 1980 и др, где под инертностью понимается нарушение переключения с одного вида деятельности на другой, «инактивность» рассматривается как увеличение латентных периодов какой либо деятельности, а «аспонтанность» трактуется как поведенческая категория, как нарушение программируемого целенаправленного поведения или как внутренняя бездеятельность больного. Явления аспонтанности, инактивности и инертности могут проявляться враз личных видах познавательной деятельности, в частности в зрительно гностической, отражаясь на работе глазодвигательной системы. Высказывается предположение о связи данных факторов с различными разделами неспецифических активационных механизмов, поскольку для поражения медиальных отделов лобных долей мозга характерны различные симптомы аспонтанности в зрительно гностической деятельности, а для поражения медиальных отделов теменно затылочных областей мозга — снижение уровни активности. Наличие разных активационных систем признается, как известно, многими авторами (ОС. Адрианов, 1976; Н. П. Бехтере ва, 1971; ЕД. Хомская, 1972 и др Мозги психика. Проблема локализации высших психических функций Нарушения этого типа факторов лежат в основе неструктурных, а динамических расстройств различных психических функций. Факторы, связанные с работой ассоциативных (третичных) областей коры больших полушарий. Данные факторы отражают процессы взаимодействия разных анализаторных систем и процессы переработки уже преобразованной в коре информации. Третичные поля, составляющие свыше половины всей площади коры больших полушарий, подразделяются на несколько комплексов передний конвек ситальный префронтальный и задние — верхний и нижний — теменные и височно теменно затылочный (зона ТРО). Поражение двухосновных комплексов третичных полей — конвекситального префронтального и зоны ТРО, известных как «немые зоны в классической неврологии, — сопровождается богатой нейропсихологической симптоматикой и хорошо описано в нейропсихологической литературе. При этом страдают наиболее сложные формы психической деятельности (А. Р. Лурия, 1966, 1970 и др. Характеризуя лежащие в основе подобных синдромов факторы, АР. Лурия говорило первом из них как о факторе программирования и контроля за различными видами психической деятельности, а о втором — как о факторе симультанной (“квазипространственной”) организации психической деятельности (АР. Лурия, 1969, 1973, 1982 и др.). Действие этих факторов проявляется в самых различных видах психической деятельности. Так, при поражении третичных полей лобных долей мозга нарушения программирования и контроля наблюдаются как в элементарных двигательных и сенсорных процессах, таки в сложных формах перцептивной, мнестической и интеллектуальной деятельности. При поражении третичных полей, расположенных в зоне ТРО, нарушения симультанного анализа и синтеза проявляются в самых различных операциях, начиная от наглядно образных и кончая вербально логическими (АР. Лурия, 1969, 1971, 1975 и др.) В настоящее время изучение этих факторов ведется на различном клиническом материале (сосудистом, травматическом, опухолевом уточняются особенности указанных нейропсихологических синдромов, определяемые характером заболевания выясняются их латеральные особенности (АИ. Московичюте, 1982; НА. Фи липпычева и др, 1982 и др. Полушарные факторы, или факторы, связанные с работой левого и правого полушарий как целого. Изучение полушарных факторов с современных нейропсихологических позиций началось сравнительно недавно, хотя АР. Лурия считал, что вопрос о совместной роли левого и правого полушарий мозга является в настоящее время едва лине наиболее дискутируемым в нейропсихологии (1978, с. 5). Полушарные факторы принадлежат к числу интегративных по своему характеру. В отличие от перечисленных выше относительно региональных факторов, действие которых имеет относительно частный характер, полушарные факторы характеризуют работу целого полушария. Возможность подобных полушарных интегративных принципов работы мозга в настоящее время можно считать доказанной различными методами — и не только в нейропсихологии. К числу подобных доказательств относятся данные, полученные Р. Сперри и М. Газзанигой на людях с расщепленным мозгом (1970 и др, факты о функциональной асимметрии мозга у живот Проблема факторов в нейропсихологии 171 ных (В. Л. Бианки, 1980 и др, результаты исследования ЭЭГ показателей левого и правого полушарий у близнецов и многие другие (ИВ. Равич Щербо, ТА. Меш кова, 1978 и др.). Таким образом, функциональная неоднородность левого и правого полушарий в настоящее время не подвергается сомнению. Более того, ряд авторов указывает на то, что она имеет и анатомические основания (ОС. Адрианов, 1980 и др.). Изучение межполушарных различий имеет уже длинную историю. В настоящее время на смену представлениям об абсолютной доминантности левого полушария (у правшей) по отношению к речевым функциями другим психическим процессам, связанным с речью, приходят представления о функциональной специализации полушарий, об участии обеих гемисфер в обеспечении и речевых, и всех других высших психических функций, однако это участие имеет специфический характер (Л. Я. Балонов, В. Л. Деглин, 1976; АР. Лурия, 1969, 1973, 1978; Э. Г. Симерниц кая, 1978, 1985 и др.) В современной литературе высказываются самые различные точки зрения относительно особенностей (или стратегий) работы левого и правого полушарий. Все они характеризуют не тип поступающей в полушарие информации, а способ ее переработки. К ним относятся следующие принципы: а) принципы, связанные с абстрактными, категориальными (вербально логическими) и конкретными (наглядно образными) способами переработки информации. Абстрактно логическая и конкретная или вербально невербальная дихотомия, как известно, хорошо изучена в общей психологии, а именно в психологии восприятия, памяти, мышления. Эти два типа кодирования и переработки информации в современной психологии трактуются как две независимо функционирующие системы. Клинические нейропсихологические данные подтверждают самостоятельный характер этих двухосновных способов обработки информации. После открытий П. Брока (1861) и К. Вернике (1874) речевые функции связывают с левым полушарием головного мозга. Позже клинические наблюдения показали, что левое полушарие играет ведущую роль в осуществлении не только речевых, но и других, связанных с речью функций (В. М. Бехтерев, 1907; С. А. Саркисов, 1940; И. Н. Фи лимонов, 1974 и др. Таким образом, первоначальная концепция неравнозначности больших полушарий развивалась главным образом в русле афазиологин. Преимущественное участие правого полушария в анализе невербальной наглядно образной информации было установлено экспериментально в исследованиях М. Газзаниги с соавторами (1978 и др, Р. Сперри (1968) и ряда других авторов на комиссурото мированных больных, АР. Лурия (1969), Х. Экаэн (1969) — на больных с локальными поражениями мозга, Ф. Лермиттом (1975) и СВ. Бабенковой (1971) — на сосудистых больных и целым рядом авторов на здоровых испытуемых (Е. П. Коки др.). Важно отметить, что с позиций современной нейропсихологии противопоставление специализации полушарий проводится не по функциям (речевые — неречевые), а по типу обработки информации ив речевых операциях присутствует наглядно образный компонент (чувственная ткань языка, интонационные компоненты речи и др, также как ив наглядно образных возможно участие вербально логи Мозги психика. Проблема локализации высших психических функций ческой системы (речевая инструкция, проговаривание условий задачи и т. д, в связи с чем целесообразно выделять полушарные факторы, а несвойственные якобы полушариям психические функции. б) Принципы, обеспечивающие произвольную (непроизвольную) регуляцию психической деятельности. Как известно, каждая высшая психическая функция имеет уровневую организацию. Идея уровней была высказана еще Дж. Джексоном в конце прошлого столетия ив настоящее время является общепризнанным положением ив физиологии (Н. А. Бернштейн, 1947; Н. П. Бехтерева, 1971 и др, ив психологии (АР. Лурия, 1973 и др. Наиболее четко выделены уровни произвольной и непроизвольной регуляции функций. Первый можно обозначить как уровень намеренного управления функций, в котором решающую роль играет речевая система, как возможность планирования и контроля, активного начала и прекращения, изменения темпа осуществления функции второй — как уровень неосознанного автоматизированного управления, в котором речь или не принимает участия, или участвует лишь на первых стадиях формирования функции. Клинические, экспериментально психологические и психофизиологические данные указывают на то, что произвольный уровень регуляции высших психических функций связан по преимуществу с работой левого полушария (у правшей), а непроизвольный, автоматизированный с работой правого полушария. Нейропсихологические исследования, выполненные АР. Лурия и его сотрудниками, показали, что произвольная (речевая) регуляция движений и действий страдает главным образом при поражениях передних отделов левого полушария. У таких больных возникают элементарные или системные двигательные персеверации, отражающие нарушения произвольного контроля за отдельными элементами движения или всей двигательной программой в целом. Действие этого фактора в двигательной сфере является основой мануальной асимметрии (ведущей правой руки у правши). Произвольное запоминание и воспроизведение вербального и невербального материала нарушается преимущественно при поражении различных структур левого полушария (Н. К. Корсакова, Ю. В. Микадзе, 1982; Э. Г. Симерницкая, 1975, 1978 и др.). Произвольная регуляция временных характеристик интеллектуальной деятельности в виде замедленности интеллектуальных операций, трудностей произвольного ускорения темпа выполнения задания, переключения с одного задания на другое наблюдается преимущественно у больных с поражениями левого полушария, не страдающих афазическими расстройствами (ЕД. Хомская, 1982 и др.). Произвольная регуляция эмоциональных состояний реализуется преимущественно передними отделами левого полушария мозга(С. В. Квасовец, 1980, Поражение правого полушария головного мозга в большей степени связано с осуществлением автоматизированных, непроизвольно регулируемых функций, в частности автоматизированного письма (АР. Лурия, Э. Г. Симерницкая, Э. Г. Симерницкая, 1978 и др.). Таким образом, произвольный контроль за осуществлением различных двигательных актов, познавательных процессов и эмоциональных состояний в большей Проблема факторов в нейропсихологии |