Хрестоматия Хомской. Содержаниепредисловие ко второму изданию теоретические основы нейропсихологии
 Скачать 4.93 Mb.
|
|
181 обладания левополушарной или правополушарной стратегии в переработке информации и управление психическими процессами. У правшей и праворуких отмечается преимущественно левополушарный, ау левшей и леворуких — правопо лушарный пcихологические синдромы. Клинические наблюдения также свидетельствуют, что тип полушарной организации мозга относится к синдромообразующим мозговым структурам. Фамильное левшество у больного (те. наличие леворуких родственников) существенно влияет на характер нейропсихологического синдрома (на проявление речевых, пространственных нарушений и др. На это указывают многие авторы, занимавшиеся изучением последствий локальных поражений головного мозга. Все эти сведения также могут рассматриваться как доказательство существенного вклада индивидуальных генетических программ в тип межполушарной организации мозга (Т. Л. Доброхо това, Н. Н. Брагина, 1994; А. В. Семенович, Известно также, что семейная леворукость проявляется у 72% леворуких мужчин и у 78% леворуких женщин, что опять таки говорит о важной роли генотипа в феномене «правшества — левшества» (ТА. Доброхотова, Н. Н. Брагина. Все эти сведения также могут рассматриваться как доказательство существенного вклада индивидуальных генетических программ в тип межполушарной организации мозга. Итак, имеется много оснований допустить, что различные по характеру и степени интегративности нейропсихологические факторы, те. определенные принципы работы мозговых структур, проявляющиеся в виде целостных психологических (в норме) или нейропсихологических (в патологии) синдромов, имеют генетическую обусловленность. Следует, по видимому, допустить — помимо других — существование генетического уровня организации (и анализа) нейропсихологических факторов. На современном этане развития нейропсихологии проблема факторов как основы синдромов — одна из самых актуальных. Разработке этой проблемы придают большое значение не только сами нейропсихологи, но и представители других отраслей клинической психологии, считающие, что факторный (синдромный) подход, созданный в нейропсихологии на модели локальных поражений головного мозга, можно распространить и на другие виды патологии (Ю. Ф. Поляков, Однако изучение этой проблемы принципиально важно прежде всего для осмысления общих теоретических позиций самой нейропсихологии. Вводя понятие «нейропсихологический фактор в теоретический понятийный аппарат нейропсихологии, АР. Лурия, к сожалению, не уточнил многих положений, касающихся данной проблемы, что — наряду со сложностью самой проблемы — создало возможности для их различного толкования. До сих пор, несмотря наряд публикаций на эту тему (ЛИ. Вассерман и др, 1997; Н. К. Корсакова, ЛИ. Московичюте, ЕД. Хомская, 1986, 1987, 1991; Л. С. Цветкова, 1995 и др) в ней существует ряд дискуссионных моментов. Наиболее существенны два. Первый — вопрос о классификации нейропсихологических факторов, второй — об их природе. В работах АР. Лурия нет классификации нейропсихологических факторов. Анализируя принципы соотношения мозга и психики, АР. Лурия выделял две категории мозговых структура именно те, поражение которых ведет к относитель Мозги психика. Проблема локализации высших психических функций но простым неврологическим симптомам (сенсорным, моторными те, поражение которых сопровождается нейропсихологическими симптомами (нарушениями высших психических функций, складывающимися в закономерные сочетания или определенные синдромы. Не противопоставляя эти две группы мозговых структур, А. Р. Лурия тем не менее считал, что они относительно автономны и что именно вторая категория образований мозга составляет морфологические основы нейропсихологических факторов. АР. Лурия связывал их преимущественно с вторичными и третичными областями коры больших полушарий (с так называемыми немыми зонами коры. В последние годы он со своими сотрудниками исследовал также роль глубинных подкорковых образований в генезе нейропсихологических синдромов. Дальнейшее изучение больных с локальными поражениями мозга показало, что к синдромообразующим структурам тек нейропсихологическим факторам) может быть отнесен и ряд других образований мозга и что необходима их классификация. Была сделана попытка классифицировать нейропсихологические факторы (ЕД. Хомская, 1986, 1987, 1991). Были выделены следующие типы факторов модально специфические (связанные с вторичными корковыми полями модально неспецифические (связанные с различными уровнями неспецифи ческой системы ассоциативные (связанные с третичными полями коры, прежде всего — конвекситальной); факторы межполушарного взаимодействия (связанные с различными срединными комиссурами, объединяющими левое и правое полушария мозга полушарные факторы (обеспечивающие целостные принципы работы каждого полушария глубинные подкорковые факторы (связанные с работой базальных ганглиев и других подкорковых структур) и общемозговые факторы (сосудистые, биохимические и другие мозговые механизмы, ответственные за работу мозга как целого. Степень изученности этих факторов в нейропсихологии различна. Необходимо дальнейшее уточнение состава факторов и соответствующих им синдромов, в частности — выявление специфики правополушарных факторов по сравнению с левополушарными. Как известно, работы АР. Лурия были посвящены преимущественно описанию нейропсихологических синдромов, возникающих при локальных поражениях левого полушария головного мозга. В послелуриев ский период проблема межполушарной асимметрии мозга становится одной из центральных в нейропсихологии (да ив других нейронауках). Интенсивно начала изучаться латеральная специфика нейропсихологических синдромов, те. латеральная специфика нейропсихологических факторов. Позже начали изучаться факторы межполушарного взаимодействия. И эта работа далека от завершения. Новым направлением в изучении проблемы факторов стал анализ их особенностей в детском и старческом возрасте. Собирается материал по оценке специфики глубинных подкорковых факторов. Для уточнения классификации факторов необходимо дальнейшее накопление эмпирического материала. Эта фаза в нейропсихологии (как ив других науках) всегда опережает фазу теоретического осмысления проблемы, те. понимания общего состава, специфики и иерархии различных нейропсихологических факторов. Не менее актуален вопрос о природе нейропсихологических факторов. К сожалению, некоторые авторы до сих пор, признавая на словах факторную основу нейропсихологических синдромов, используют термин нейропсихологический фак Нейропсихологический фактор уровни анализатор как чисто психологическое понятие. Игнорируются и структурные, и, особенно, физиологические ипостаси факторов. Тем самым искажается сущность (духане буква) луриевского учения о факторах (ЛИ. Вассерман и др.,1997). Принципиальная важность признания и морфологического и физиологического уровней организации нейропсихологических факторов вытекает из самой сути луриевского подхода к решению проблемы мозги психика. Отрицание возможности непосредственного сопоставления психических процессов с мозговыми структурами (психоморфологизма) или совсем мозгом в целом (антилокалицио низма) и введение функционального (физиологического) звена как принципиально важной биологической основы психической деятельности открыло новые возможности для современной нейропсихологии. Для обозначения этой основы, как уже говорилось выше, АР. Лурия использовал понятия «modus operand!» (способ работы нервных элементов) и функциональная система (системное объединение многих нервных структур со своими способами работы) (АР. Лурия, 1948, 1962, 1973). АР. Лурия считал крайне необходимым разрабатывать этот раздел нейропсихологии, создавать психологически ориентированную физиологию, конечная цель которой — найти адекватные физиологические системы, осуществляющие сложнейшие виды сознательной человеческой деятельности, описать уровни их построения и соотнести с конкретными физиологическими процессами, вовлекающими различные образования и области головного мозга(А. Р. Лурия, 1977 и др.). Разработка психологически ориентированной психологии должна ответить на вопрос, встающий перед клиническими нейропсихологами: почему поражение одного итого же фактора может сопровождаться различными нейропсихологическими симптомами и синдромами. Полное разрушение морфологической основы фактора (вследствие травмы, опухоли и др) ведет к полному выпадению соответствующего звена психической деятельности (например, фонематического слуха). При менее грубых патологических очагах в тех же мозговых структурах происходят изменения физиологических механизмов их работы (те. различные нарушения нейродинамики). Это могут быть преимущественные нарушения следовой деятельности, активационных, тормозных процессов, их подвижности и т. д. Этим нарушениям локальной нейродинамики соответствуют другие нейропсихологические синдромы. Иными словами, патология одних и тех же мозговых структур при разных нарушениях физиологических режимов их работы проявляется в разных нейропсихологических синдромах. Под руководством АР. Лурия проводились систематические исследования физиологических механизмов нарушений различных психических функций внимания, памяти, мышления, произвольных движений и действий, зрительного восприятия и др. (АР. Лурия, 1977, 1982; ЕД. Хомская, 1972, 1978 и др. Работа в этом направлении очень актуальна для современной нейропсихологии. Изучение конкретных физиологических механизмов различных нейропсихологических симптомов и синдромов вносит вклад не только в клиническую нейропсихологию, но, главное, — обогащает современные знания о биологических основах психики, поскольку в патологии, как известно, раскрывается то, что замаскировано в норме. На современном этапе изучения природы факторов нейропсихология приблизилась к анализу их генетических механизмов. Это одна из зон ближайшего разви Мозги психика. Проблема локализации высших психических функций тия нейропсихологии. Для разработки генетической темы в нейропсихологии необходимо продолжить начатые еще в Медико биологическом институте АР. Лу рия в 30 х гг. исследования близнецов (с применением современных нейропсихологических методов, леворуких пациентов, а также проводить специальные исследования с сопоставлением нейропсихологических и собственно генетических результатов. Этот тип работ может внести вклад ив саму нейропсихологию, ив пси хогенетику, ив уточнение того, как именно передаются по наследству особенности психики человека, составляющие его индивидуальность. Созданная АР. Лурия концепция нейропсихологических факторов дала возможность разработать общую схему устройства мозга как субстрата психических процессов. Она позволила выделить типичные (стандартные) наборы симптомов, характерные для типичных (стандартных) нейропсихологических синдромов, возникающих у человека при определенных поражениях мозга. И хотя эта работа еще не закончена (недостаточно изучены, например, симптомы и синдромы поражения разных областей правого полушария, глубинных отделов мозга и, следовательно, соответствующие им нейропсихологические факторы, совершенно очевидно, что подобная схема устройства мозга существует и, главное, доступна для анализа методами нейропсихологии. Эта общая для всех взрослых грамотных людей независимо от пола, образования, национальной принадлежности — матрица мозговой организации психических функций (как совокупность разных нейропсихологических факторов) относится к видоспецифическим генетическим характеристикам человека, к его геному. Существует и другой аспект этой проблемы, связанный с дифференциальной психологией, — это вариативность нейропсихологических симптомов и синдромов и, следовательно, факторов. Клинические наблюдения свидетельствуют, что степень выраженности тех или иных симптомов варьирует в довольно широких пределах. Иногда некоторые симптомы, характерные для синдрома, отсутствуют, иногда добавляются лишние симптомы. Вариативность присуща всем нейропсихологическим синдромам, нов большей степени тем, которые связаны с поражением ассоциативных зон коры больших полушарий, особенно переднего (префронталь ного) ассоциативного комплекса (АР. Лурия, 1963, 1982 и др. В значительной степени вариативность нейропсихологических синдромов связана и с фамильным левшеством (ТА. Доброхотова, Н. Н. Брагина, 1994). Вариативность синдромов отражает индивидуальные особенности генетических программ, уникальность генотипа каждого человека. Анализ индивидуальных нейропсихологических различий должен, по видимому, составить задачу особого раздела психогенетики, который может сложиться на границе психогенетики и нейропсихологии. В целом изучение биологических основ психики в рамках нейропсихологии с использованием ее теоретического и методического аппарата — имеет большое будущее. В этом контексте особенно важно продолжение работ по анализу нейропсихологических факторов, определяющих характер протекания плеяд психических функций в норме и патологии (те. целостные психологические и нейропси 1 Детская нейропсихология, которая начала разрабатываться учениками АР. Лурия лишь в последние годы, имеет ряд существенных отличий от взрослой, что не позволяет объединять их водно целое Нейропсихологический фактор уровни анализа 185 хологические синдромы. В настоящее время становится очевидным, что нейропсихологические факторы — синдромообразующие структурно функциональные единицы работы мозга — ответственные за определенные звенья (параметры) различных психических функций — имеют несколько уровней организации, включая и генетический. Их изучение может помочь решить одну из главных трудностей генетического анализа психических функций. Естественно научное направление в современной отечественной психологической науке переживает не лучшие времена. Оно подвергается необоснованной критике со стороны новых (или якобы новых) подходов к изучению психики (гуманистической, христианской психологии и др. Тем более актуально сохранение и продолжение естественнонаучных традиций в отечественной нейропсихологии, имеющей свой оригинальный подход к изучению биологических основ психики АР. Лурия К ПРОБЛЕМЕ ПСИХОЛОГИЧЕСКИ ОРИЕНТИРОВАННОЙ ФИЗИОЛОГИИ 1 Отношения двух наук — психологии и физиологии, также как и попытки создать пограничную науку — психофизиологию, — прошли на протяжении последних ста лет ряд этапов. На первых этапах, когда обе эти дисциплины в основном накапливали эмпирический материал, дело не шло дальше попыток внешне сопоставить их данные и найти некоторые параллели между субъективными состояниями и реальными (или предполагаемыми) физиологическими процессами. В дальнейшем, когда психология стала созревать как наука, имеющая свою на том этапе аналитическую (ассоцианистскую) — теорию и свои экспериментальные методы, возникла потребность объяснить наблюдаемые психологические явления физиологическими процессами и сопоставить сложные психические процессы с элементарными физиологическими. Так, была создана физиологическая психология, которая пыталась отбросить интроспекционистское изучение психологических явлений и заменить его либо относительно простыми, но объективными физиологическими экспериментами, либо же (как это было в случае американского бихевиоризма) свести все богатство психической жизни человека кряду элементарных схем, в готовом виде взятых из физиологии. Такой физиологический редукционизм сохранялся достаточно длительное время, нов итоге оказался бесплодным. Было обнаружено, что всякое сведение сложнейших форм сознательной деятельности человека к слишком общим (а потому и бедным) схемам типа сочетание, подкрепление, временная связь не могло быть достаточно продуктивным для объяснения сложнейших форм сознательной и целенаправленной человеческой деятельности, и неоднократные попытки применить эти понятия к практике обучения и воспитания, диагностики и лечения заболеваний, к практике рационализации труда и производства оказались малоэффективными. Возникла настоятельная необходимость в новой физиологической системе, которая могла бы без упрощения подойти к сложным психологическим явлениями адекватно объяснить сложные формы сознательного человеческого поведения. Задачи понять хотя бы некоторые механизмы процессов предвидения и программирования поведения, процессов анализа сложных ситуаций и принятия решения, к тому времени изученных психологией, выдвинулись теперь на первый плана вместе сними особенно актуальной стала и проблема создания «психоло 1 Проблемы нейропсихологии / Под ред. ЕД. Хомской, АР. Лурия. М Наука, 1977. С. 9–27. К проблеме психологически ориентированной физиологии 187 гической физиологии, способной дать адекватный анализ сложных форм сознательной деятельности человека без их упрощения. Перед исследователями развернулся цикл сложнейших проблем, важнейшей из которых была задача найти те непрямые отношения, в которых находятся сформулированные в общественной истории сложнейшие виды специфически человеческой психической деятельности с осуществляющими их физиологическими меха низмами. Попытки решить эту задачу стали появляться как в работах физиологов, таки в исследованиях психологов и нейропсихологов. Однако до сих пор сделаны лишь первые шаги на пути исследования этой проблемы, имеющей огромное значение как для материалистической теории, таки для научно обоснованной практики. Поэтому сейчас есть все основания для того, чтобы оглянуться назад и выделить некоторые узловые вопросы в изучении этой проблемы. II Если отвлечься от донаучных попыток прямого сопоставления психических явлений с мозгом, которые начинались с Античности, занимали все Средневековье сего учением о трех мозговых желудочках — носителях наглядного восприятия, памяти и интеллекта — и доходили до френологии ФА. Галля, серьезная постановка вопроса о физиологических коррелятах психических процессов насчитывает немногим больше столетия. Психология, которая понималась тогда как наука о субъективных состояниях, делала, однако, серьезные попытки к расчленению сложных психических процессов на составляющие их элементы — ощущения, представления, ассоциации, и это направление, сложившееся еще в эмпирической английской философии в, а также в психологической школе Гербарта, в основном продолжало господствовать в течение всего XIX столетия. Поэтому естественно, что первые шаги экспериментального исследования психических процессов, которые были сделаны В. Вундтом и его последователями, сводились к попыткам точно изучить двигательные реакции, условия концентрации внимания и законы протекания ощущений, представлений и их ассоциации в более сложные комплексы. Первые шаги делала и научная физиология, которая в работах Фехнера, Вебера и Гельмгольца впервые обратилась к точному изучению ощущений и создала тот специальный раздел, который впоследствии получил название психофизики. Ко второй половине XIX в. были сделаны лишь первые шаги к тому, чтобы изучить мозговую организацию элементарных двигательных реакций, и пионерские работы Фрича и Гитцига рядом с первыми описаниями точной структуры передних (моторных) и задних (сенсорных) отделов мозговой коры прочно вошли в основной фонд классической морфофизиологии. В те времена господствовали представления аналитической науки, которые приняли наиболее ощутимую форму в целлюлярной физиологии и патологии Вир хова, согласно которой корни всех биологических, как и патологических, процессов надо искать в отдельных клетках — мельчайших составных элементах целого организма. Естественно, что основные тенденции, сходные в обеих науках, не могли не встретиться, в результате чего и возникло желание сопоставить элементарные Мозги психика. Проблема локализации высших психических функций психологические явления со столь же элементарными физиологическими процес сами. На первых этапах эти сопоставления не выходили за пределы господствовавшего тогда психофизического параллелизма, довольствовавшегося обнаружением некоторого соответствия между субъективными состояниями и объективно регистрируемыми физиологическими процессами. Позже эти сопоставления воплотились вряд специальных экспериментальных исследований. У Вундта они привели к анализу времени сенсомоторных реакций, у Эббингауза — к первым попыткам измерения процессов запоминания и забывания (эти работы дали ценнейшие факты, физиологическое значение которых стало ясным лишь через столетие у исследователей ощущений они отразились в тщательном измерении порогов и описании ряда субъективных сенсорных явлений, которые оказались одинаково интересными как для философов типа Фехнера, так и для физиологов типа Вебера и Гельмгольца и даже для физиков типа Маха. Все это привело к созданию особой области науки — физиологической психологии (в сводном виде представленной в классических работах В. Вундта), основной задачей которой было найти физиологические корреляты элементарных психических явлений путем изучения нервных процессов, лежащих в их основе. Легко видеть, что физиологическая психология, как она представлялась классикам, должна была оставаться разделом психологии, изучавшим объективные основы психических явлений, и мыслилась как объективное физиологическое звено психологии, которая сама оставалась наукой о субъективных состояниях. Таков был первый этап научного сопоставления психологических и физиологических фактов, и если раскрыть классические руководства по экспериментальной психологии того времени — Основы физиологической психологии В. Вунд таили руководства по психологии Эббингауза или Титченера — никакой иной логики, кроме попыток разложить субъективные (психические) процессы на их элементы и найти этим элементам объективные корреляты, в этих руководствах найти нельзя. Аналогичное положение наблюдалось ив классических исследованиях эмоциональной жизни, которые после работ Лемана в Дании и Ланге в Германии взяли за основной метод исследования эмоций анализ сосудистых и дыхательных изменений, возникающих при эмоциональных состояниях. Эти исследования, прямо относящиеся к физиологической психологии, дали много ценнейших фактов, но и они тоже не выходили за пределы простого сопоставления субъективных (психологических) и объективных (физиологических) процессов. Попытки такого сопоставления ограничивались в физиологической психологии в. лишь элементарными психическими процессами (ощущениями, движениями, эмоциями, реже непроизвольным вниманием) и лишь частично — ассоциациями этих элементарных процессов. Сложнейшие формы сознательной деятельности — процессы логического мышления, «аперцепции», волевого действия, осмысленного переживания — оставались полностью за пределами этих попыток. Все эти явления относились к духовному миру, и возможность их физиологического анализа с самого начала отрицалась этими исследователями К проблеме психологически ориентированной физиологии |