Хрестоматия Хомской. Содержаниепредисловие ко второму изданию теоретические основы нейропсихологии
 Скачать 4.93 Mb.
|
|
189 Неудивительно поэтому, что физиологическая психология открывала простор для дуалистических и идеалистических концепций, не отрицая возможности «описательной» или духовной психологии, и продолжала мирно сосуществовать рядом с ними. III Корни перестройки содержания психологической науки и соответствующей ей физиологии уходят в середину XIX в. и могут быть успешно прослежены на истории научной мысли в России. Они прежде всего связаны с именем выдающегося русского исследователя психолога и физиолога ИМ. Сеченова. Мировоззрение ИМ. Сеченова сформировалось под непосредственным влиянием русских революционных демократов середины XIX в. Крупный материалистический философ, образованнейший человек своего времени и вместе стем выдающийся естествоиспытатель, он с самого начала отвергал дуалистические позиции, обособляющие духовный мир от явлений природы и отвергающие детерминистический подход к объяснению психических явлений. Уже в своих ранних работах — Элементы мысли, Предметный мири действительность он указал на необходимость естественнонаучного анализа сознательной деятельности человека. С самого начала ИМ. Сеченов требовал радикального разрыва с идеалистической философией и с различными «обособителями психологии». На первых этапах ИМ. Сеченов видел решение своей задачи в сведении всего богатства психической жизни к механизмам рефлекса. Именно эта идея лежала в основе его самой знаменитой публикации — Рефлексы головного мозга». Уже в своих ранних работах, где ИМ. Сеченов исходил из того, что мысль человека отражает реальную действительность и предметный мир, было сформулировано положение о том, что все виды синтетического отражения мира, составляющие сущность человеческого сознания, распадаются на две большие категории объединение поступающих раздражений в симультанные (пространственные) группы и объединение их в сукцессивные (последовательные или временные) ряды. Эти два основных вида синтетической деятельности мозга явились для И. М. Сеченова отражением двухосновных параметров объективного мира — пространства и времени они и составляли основные формы работы наших органов чувств и основные категории психической деятельности человека. По мысли ИМ. Сеченова, эти формы психической деятельности человека отличаются огромной сложностью. Они проявляются ив сознательном поведении, и в логической мысли, ив произвольно организованном, волевом действии. Именно это положение выдвинуло перед ИМ. Сеченовым задачу, которая стала основной в его жизни и которая привела его к важнейшему открытию, поставившему его в ряды классиков физиологии. С целью найти физиологические механизмы волевого акта ИМ. Сеченов и произвел свой знаменитый опыт, обнаруживший центральное торможение движения, которое было оценено им как прототип сложного «волевого» действия. Уже на этом этапе ИМ. Сеченов пытается приблизиться к созданию физиологических моделей самых сложных психологических процессов. В дальнейшем Мозги психика. Проблема локализации высших психических функций И. М. Сеченов отчетливее стал видеть ту огромную сложность, которой отличаются высшие уровни организации поведения сих качественным своеобразием, возникающим походу эволюции. В предисловии к своему последнему крупному труду — Физиология нервных центров ИМ. Сеченов приходит к выводу, что с переходом к человеку чувствования превращаются в поводи цель, а движение — в действия и что это уже выходит за пределы физиологии (ИМ. Сеченов, Такая формулировка наметила новый путь, избранный ИМ. Сеченовым: физиология не должна была сводить поводи цель к «чувствованиям», а сознательные действия — к движениям. Она должна была покинуть путь редукционизма и искать физиологические модели, адекватные сложным формам психической деятельности человека. Она должна была вступить на путь создания той науки, которую мы условно можем обозначить как психологическая физиология». И. М. Сеченов оставался до конца жизни и физиологом и психологом, отчетливо видевшим все богатство и всю сложность высших форм сознательной жизни человека. Вот почему эксперименты, занявшие последний период его деятельности, были связаны с изучением физиологических основ произвольных движений человека, а применение эргографических исследований было одним из способов подойти к анализу этих вопросов. В своих письмах к М. П. Боковой ИМ. Сеченов говорило своей последней, основной жизненной задаче — создании медицинской психологии, которая должна была стать его лебединой песнью». Мысли ИМ. Сеченова надолго опередили современную ему науку. Даже его последователи не уловили главного направления и продолжали идти по пути сведения сложных форм поведения к элементарным физиологическим явлениям, сохраняя неприкосновенной всю традиционную линию ассоциационизма XIX в. Идеи ИМ. Сеченова нашли свое дальнейшее продолжение и развитие в работах И. П. Павлова. И. П. Павлов был ярким представителем естественнонаучной мысли конца — начала XX в, сочетавшим естественнонаучный и аналитический подходы. И. П. Павлов с самого начала поставил перед собою задачу открыть те физиологические механизмы, которыми можно было бы объяснить психические процессы человека. Задача заменить субъективные подходы к внутреннему миру человека объективными физиологическими методами исследования стала основной для этого крупнейшего исследователя и привела его к открытию условного рефлекса и разработке новой области науки — физиологии высшей нервной деятельности. Постановка задачи — создать науку об объективных физиологических основах поведения — составляет огромную заслугу И. П. Павлова. Неслучайно И. П. Павлов назвал свой основной труд Двадцатилетний опыт изучения высшей нервной деятельности (поведения) животных, подчеркивая тем самым ключевую позицию этой науки для анализа целостных форм поведения. Он считал, что наука о высшей нервной деятельности должна изучать целостные формы поведения, разлагая его на элементарные части и раскрывая законы, по которым работают эти элементы. Главное научное достижение И. П. Павлова заключалось в разработке теории условных рефлексов, в экспериментальном доказательстве условно рефлекторной природы психического К проблеме психологически ориентированной физиологии 191 Фундаментальные физиологические исследования И. П. Павлова, создавшие основу для настоящей физиологии головного мозга, могли объяснить различные формы поведения животных, однако прямой перенос открытых при изучении поведения животных закономерностей на человека оказался несостоятельным. На этом этапе развития физиологии сложные психологические явления (процессы осмысленного восприятия, произвольного внимания, активного запоминания, выбора и принятия решения и т. д) фактически продолжали оставаться за пределами научного объяснения. К сожалению, идеи И. П. Павлова о второй сигнальной системе и ее роли в организации поведения человека небыли им достаточно разработаны, вследствие чего, указывая лишь на решающее участие речи в формировании сознательных форм деятельности, они не раскрывали конкретных путей для их адекватного исследования. Некоторые последователи И. П. Павлова пытались использовать закономерности высшей нервной деятельности, открытые на животных, для научного обоснования процессов обучения и воспитания человека, диагностики и терапии заболеваний мозга. Однако предлагавшиеся для этих целей схемы условно рефлекторных основ обучения оказались упрощенными и не отвечающими реальным задачам обучения и воспитания. Десятки лабораторий высшей нервной деятельности, организованных в клиниках для диагностики нервных и психических заболеваний, не смогли выполнить возлагавшихся на них задачи оказать реальную помощь клинике. В наиболее парадоксальной форме объяснение сложных психических феноменов посредством элементарных квазифизиологических закономерностей (с формальной ссылкой на И. П. Павлова) проявилось в бихевиоризме. Вскоре после выхода первых работ И. П. Павлова группа американских психологов взяла на вооружение установку на объективное исследование поведения животных и те методы сочетания сигналов и подкреплений, которые лежали в основе выработки условных рефлексов, одновременно отбросив научный анализ динамики нервных процессов, считая эту сторону учения Павлова метафизической и выходящей за пределы непосредственных наблюдений. Так появился американский бихевиоризм — феноменология поведения. Бихевиоризм — эта, по выражению Д. Хэбба, американская революция в психологии возник как конкретное воплощение прагматизма — американского варианта позитивизма. Дж. Уотсон, заложивший основу бихевиоризма, и Б. Ф. Скиннер, в трудах которого бихевиоризм получил свое законченное логическое оформление, неоднократно указывали, что считают себя учениками и продолжателями не только американского психолога Э. Торндайка, но и И. П. Павлова. Сама терминология бихевиоризма (стимул, реакция, совпадение, подкрепление, выработка условных связей) была целиком перенесена изучения И. П. Павлова без учета ее концептуального содержания. Бихевиоризм продолжил линию редукционизма — поиски элементарных процессов, к которым можно было бы без остатка сводить все высшие формы психической деятельности. Бихевиористы возродили наивное представление о мозге как о своего рода чистой доске (tabula rasa), на которой благодаря сочетаниям стимулов и подкреплений создаются любые ассоциации Мозги психика. Проблема локализации высших психических функций Такая упрощенная редукция поведения не могла долго удовлетворять американскую научную мысль. Это привело к попыткам внести в бихевиоризм ряд поправок, которые по существу лишали его первоначального механистического пафоса. У одних исследователей (Халл) прямолинейный бихевиоризм (strict начал замещаться введенном в схему «стимул—реакция» промежуточных переменных, являвшихся наделе лишь домыслами, взятыми из субъективной психологии, другие (Толман) заменили его целевым бихевиоризмом, включив в систему рассуждений чуждое бихевиоризму понятие цели. Развитие прямолинейного бихевиоризма без компромиссов продолжалось лишь одним Скиннером, которого многие американские ученые считают крупным психологом (добавляя к этому, что, впрочем, он почти не имеет последователей»). Надежды, которые возлагались на это направление, все больше и больше угасали, пока вся система бихевиористического редукционизма не встретила резкой критики как у психологов, таки у представителей смежных наук. Разоблачение теоретической бесплодности бихевиоризма достигло своей кульминации после опубликования Скиннером книге Поту сторону свободы и достоинства, в которой сам автор довел до абсурда идеи всеобщей обусловленности поведения. В целом американский бихевиоризм сыграл в истории психологической науки своеобразную роль. Пользуясь его собственной терминологией, можно сказать, что он выступил в роли отрицательного подкрепления, показав, что сведение всего богатства психологических фактов к упрощенным схемам «стимул—реакция», «совпадение — подкрепление по сути оказывается неспособным адекватно объяснить ни односложное явление сознательной жизни, поскольку из этих концепций выпадают все подлинно содержательные проблемы психологии, такие как структурное восприятие, стратегия активного поиска, принятие решения и др. Вот почему сначала х гг. американская психология, переключившаяся на решение только что обозначенных проблем, начала фактически развиваться вне бихевиоризма. Прямой отказ от попыток физиологического анализа сложных психических явлений содержится в работах таких виднейших физиологов XX столетия, как Ч. Шеррингтон и Дж. Экклз. Ч. Шеррингтону и его сотрудникам удалось сделать открытия решающей важности. Именно они впервые проследили функциональную организацию двигательной коры головного мозга и открыли главнейшие законы протекания спинальных рефлексов, описание которых легло в основу всей дальнейшей нейрофизиологии. Однако продолжая старую традицию дуалистической философии, Ч. Шерринг тонне сделал из этих открытий нужных выводов, и описание основных механизмов координированных рефлекторных актов не отразилось на его понимании психических процессов. Сложные явления сознательной жизни относились им к совершенно иной, отличной от естественных наук, духовной сфере, и неслучайно, что к концу своей жизни он выпустил две книги — Мозги его механизмы и Человеко своей природе, в которых сформулировал свое дуалистическое мировоззрение, согласно которому субъективные состояния, как и высшие формы сознательной деятельности, относятся к принципиально другому — духовному — миру явлений Пожалуй, наиболее сильной была критика бихевиоризма крупнейшим лингвистом Н. Хомским. К проблеме психологически ориентированной физиологии 193 и никогда не будут раскрыты объективными физиологическими методами иссле дования. Фактический последователь Ч. Шеррингтона Дж. Экклз, разработав с большим успехом тончайшие механизмы синаптической передачи возбуждения и внеся в современную нейрофизиологию важнейший вклад, решительно отказался перенести приемы объективного физиологического исследования на сложные формы психической жизни итак же, как и Ч. Шеррингтон, опубликовал в последний период своей работы две книги — Мозги человеческий опыт и Лицом к лицу с реальностью, в которых открыто провозгласил, что сознательные процессы относятся к духовному миру, доступному лишь для субъективного опыта и не подлежат никакому объективному физиологическому исследованию 1 Попытки редукционизма обнаружили свою полную бесплодность и при построении новых отношений между психологией и физиологией, когда возникла настоятельная потребность перехода к новому синтетическому периоду развития науки, а следовательно, и к новому поиску физиологических моделей сложнейших психических процессов. IV Новый этап взаимоотношений между психологией и физиологией ознаменовался коренным пересмотром психологической науки. В основе этого пересмотра лежала важнейшая идея о целостности сложных форм психической деятельности человека, о несводимости этих форм к элементарным явлениям. Что же могло соответствовать этим единицам сознательной психической деятельности и каковы могли быть их физиологические модели Ответом на эти вопросы явилось создание целостной, структурной психологии типа гештальтпсихологии, которая продержалась сравнительно недолго, придя к тупику — позитивистской феноменологии целостных форм психической жизни, не имеющих исторического генеза (В. Келер, М. Вертгеймер, К. Коффка). Требование раскрыть сложнейшие формы сознательной деятельности человека без сведения сложных психических явлений к элементарным становится основной задачей психологической науки. Ее реализация привела к перестройке психологии. Она перестала быть описанием субъективных состояний и все больше стала превращаться в объективную науку о сложнейших формах сознательной, целенаправленной деятельности человека. Она начала преодолевать концепции ассоцианиз ма, сводившего процессы сознательной деятельности к элементарным ощущениями их ассоциациями выдвинула новые вопросы объективный анализ познавательных процессов и переработка информации с помощью кодов языка и речевой деятельности. Она стала изучать проблемы стратегии интеллектуальной деятельности, процессы выработки системы обобщений и категориальных приемов анализа реального мира, процессы принятия решения и регуляции активного, целенаправленного поведения. В западной науке выделилась целая новая отрасль психологии — психология познавательных процессов (cognitive psychology), анализирующая познавательные процессы с помощью теории информации возникла новая область исследований — 1 Анализу взглядов Дж. Экклза посвящена специальная статья (см. Лурия АР Сознательная деятельность и ее мозговая организация // Вопросы психологии. 1969. № 5). Мозги психика. Проблема локализации высших психических функций психолингвистика, опирающаяся на новые теории языка, изучающие глубинные грамматические структуры и законы их трансформации оформилась и новая область биологической психологии — этология, решительно отбросившая механистические концепции поведения животных и вставшая на путь изучения сложнейших форм врожденного и приобретенного поведения. В советской психологической науке эти изменения были особенно велики и приняли форму коренного пересмотра основных исходных положений о природе высших форм психической деятельности на основе диалектико материалистического мировоззрения, что и позволило преодолеть тот кризис, который создался в психологии к началу XX в. Эти преобразования были в значительной мере связаны с именами замечательного советского психолога Л. С. Выготского и его учеников, которые по новому поставили вопрос о соотношении психологии и физиологии. В начале XX в. в психологической науке возник глубочайший кризис. Произошел распад психологии на две изолированные области — физиологическую (или объяснительную) и духовную (или описательную) психологию, что явилось следствием дуалистического мировоззрения. Исходя из марксистского положения о роли общественно исторических условий в формировании психики человека, Л. С. Выготский предложил новое понимание психических процессов, явившееся выходом из этого тупика. Чтобы понять природу высших форм сознательной деятельности, говорил он, нужно выйти за пределы организма и искать их корни не в глубинах мозга или глубинах духа, а в тех реальных формах общественной жизни человека, которые и составляют основное условие развития высших психических функций. Только обращение к истории общества, употреблению орудий, появлению языка как средства общения дает возможность проникнуть в процесс формирования высших форм сознательной жизни человека. Человек, применяющий орудие, создает тем самым новые, опосредствованные формы психической деятельности. Человек, использующий язык, по новому кодирует свой опыт, получает возможность проникнуть за пределы чувственного впечатления в сущность вещей и передать общечеловеческий опыт дальнейшим поколениям. Это новое понимание сложнейших форм психической деятельности их социального происхождения и их опосредствованного строения требует создания новых физиологических представлений, соответствующих сущности психических явлений. Возникла настоятельная необходимость создать новую отрасль науки — физиологию целостных форм психической деятельности, которая могла бы ответить на вопрос о физиологических механизмах наиболее сложных видов сознательного, целенаправленного и саморегулирующегося поведения, описать в физиологических понятиях ту архитектуру нервных процессов, которая предопределяет эти формы деятельности. Попытки создать такую соответствующую задачам психологической науки физиологию были сделаны двумя крупнейшими советскими учеными — НА. Берн штейном и П. К. Анохиным. К проблеме психологически ориентированной физиологии |