Лавриненко Ф.М социология.. Структура социологического знания

• Название: Структура социологического знания
• Анкор: Лавриненко Ф.М социология..doc
• Дата: 28.01.2017
• Размер: 1.82 Mb.
• Имя файла: Лавриненко Ф.М социология..doc
• Тип: Документы; #776
• страница: 8 из 35

«Анархический коммунизм» П. Кропоткина. Идеи анархизма получили свое дальнейшее развитие в работах Петра Кропоткина (1842—1921), который утверждал, что анархизм есть нечто большее, чем простой спо­соб действия или же идеал свободного общества. Анархизм, кроме того, представляет собой «философию как природы, так и общества»¹. Как и Бакунин, Кропоткин резко выступал про­тив государства и «государственного социализма», считал, что трудящиеся сами в состоянии «выработать строй, основанный на их личной и коллективной свободе». Теоретик анархии счи­тал возможным установление «безгосударственного коммуниз­ма» на основе «союза сельскохозяйственных общин, производ­ственных артелей и ассоциаций людей по интересам»².

Этот свободный «анархический ком­мунизм» в отличие ет государственного авторитарного коммунизма мыслился Кропоткиным как общество равных между собой людей, целиком осно­ванное на самоуправлении. Оно дол­жно состоять из множества союзов, организованных для всякого рода производства: земледельческого, про­мышленного, умственного, художест­венного и т.п.³ Таков социалистиче­ский анархизм на практике. Речь шла о создании самоуправляющегося фе­дерального союза свободных ассоциа­ций людей, отношения между кото­рыми строились бы на принципах солидарности, справедливо­сти и безначалия и регулировались бы в основном моральными нормами.

Проблемам нравственного регулирования отношений между людьми П. Кропоткин придавал большое значение. Он считал, что нравственные чувства глубоко коренятся в биологической природе людей. В процессе общественной жизнедеятельности эти их чувства получают дальнейшее развитие и обогащение, приобретают социальный смысл и значение. Таковы изначаль­ные нравственные чувства взаимной поддержки и солидарно­сти, лежащие в основе морали.

На Кропоткина, как и на Бакунина, оказали значительное влияние идеи Прудона о справедливости как «высшем законе и мере человеческих деяний», способные определять направлен­ность деятельности и поведения людей. Из идеи справедливости выводились понятия свободы и равенства. Кропоткин пи­сал:

... принцип, в силу которого следует обращаться с другими так же, как мы желаем, чтобы обращались с нами, представляет собой не что иное, как начало равенства, т.е. основное начало анархиз­ма. Равенство — это справедливость. Равенство во всем — сино­ним справедливости. Это и есть анархия¹.

И еще:

Становясь анархистами, мы объявляем войну не только отвле­ченной троице: закону, религии и власти. Мы вступаем в борьбу со всем этим грязным потоком обмана, хитрости, эксплуатации, развращения, порока --со всеми видами неравенства, которые влиты в наши сердца управителями, религией и законом. Мы объ­являем войну их способу действовать, их форме мышления².

Принцип равенства толкуется как уважение к личности. Оказывая нравственное влияние на личность, нельзя ломать человеческую природу во имя какого бы то ни было нравствен­ного идеала. Мы, подчеркивает Кропоткин, ни за кем не при­знаем этого права; мы не хотим его и для себя.

Мы признаем полнейшую свободу личности. Мы хотим пол­ноты и цельности ее существования, свободы развития всех ее способностей³.

Таковы теоретические и практические установки анархизма, изложенные его российскими вождями. Они опровергают те стереотипы в представлении об этом течении русской и миро­вой общественной мысли, которые навязывались нам до не­давнего времени официальной литературой. Последняя пре­подносила анархизм как явление теоретически и практически сугубо негативное, оправдывающее под флагом анархистского понимания свободы всякие беспорядки и потому в основе сво­ей разрушительное.

Внимательное знакомство с этим течением и его объектив­ный анализ приводит к несколько иным выводам. Хотя одна из Центральных идей «полнейшей свободы личности» — в значи­тельной степени умозрительна и наивна, как и идея уничтоже­ния всякого государства, ибо не дано убедительного ответа на вопрос, как это реально можно сделать (все ограничивается умозрительными построениями на этот счет), тем не менее многие положения анархизма не лишены достоинств. Это идеи справедливости, равенства и свободы личности, самоуправле­ния, а также идея федерального характера взаимоотношений разных социальных союзов и организаций. Не случайно анар­хизм имел и имеет в настоящее время немало сторонников и последователей.

И все-таки в России анархизм не стал доминирующим те­чением общественной мысли, в том числе и в области социо­логии. Наибольшее влияние на умы людей анархизм имел в 70-х годах прошлого столетия. Затем влияние пошло на убыль. В начале 80-х годов российская философско-социологическая мысль по сути дела отмежевалась от анархизма, а в ряде случа­ев открыто порвала с ним. В дальнейшем были свои приливы и отливы влияния анархизма на общественное сознание, обу­словленные исторической обстановкой и, конечно же, тем, что отдельные идеи анархизма до сих пор не утратили своей при­влекательности в силу их либеральной и гуманистической на­правленности.

5.3. Субъективный метод в социологии

Заметное влияние на становление и развитие общественной мысли в России оказала социология народничества. Виднейшими ее представителями были Петр Лавров и Николай Михайлов­ский. Они придерживались так называемого субъективного ме­тода в социологии, который получил всестороннюю разработку в их многочисленных трудах.

Теория П. Лаврова солидарности. Суть субъективного метода П. Лавров (1823—1900) раскрывает так: Волей или неволей приходится прилагать к процессу истории субъективную оценку,

т.е., усвоив тот или иной нравственный идеал, расположить все факты истории в перспективе, по которой они содействовали или противодействовали этому идеалу, и на первый план истории вы­ставить по важности те факты, в которых это содействие или про­тиводействие выразилось с наибольшей яркостью¹.

В развитии нравственного идеала он видел «единственный смысл истории и «единственный закон исторической группи­ровки событий»¹.

^Основную задачу социологии П. Лав­ров усматривал в изучении мотивов деятельности личностей и их нравст­венных идеалов. При этом особое внимание уделялось анализу «соли­дарных»^ как он писал, действий лю­дей, направляемых их общими интере- $$№ сами/Социология, но словам Лаврова, изучает и группирует повторяющиеся факты солидарности между людьми и стремится открыть законы их солидар­ных действий.] Она ставит себе теоре­тическую цель: понять формы соли­дарности, а также условия ее упроче­ния и ослабления при разном уровне развития людей и форм их общежи­тия².

Под солидарностью Лавров понимал «сознание того, что личный интерес совпадает с интересом общественным» и «что личное достоинство поддерживается лишь путем поддержки достоинства всех солидарных с нами людей». Солидарность — это «общность привычек, интересов, аффектов или убежде­ний»³. Все это обусловливает сходство поведения и деятельно­сти людей.

Разумеется, поведение и деятельность людей определяются многими объективными обстоятельствами — природными и социальными. Этого Лавров не отрицал. Однако главными факторами, направляющими деятельность людей, ои считал их внутренние мотивы, идеалы и волю, А потому «объективный» анализ явлений общественной жизни, т.е. постижение «правды-истины», легко соединялся с субъективным, оценочным подхо­дом к ним. Данный подход заключался в нахождении «правды-справедливости», призванной осветить путь к обществу, в ко­тором бы гармонически сочетались интересы всех людей. В этом и заключается социальная направленность субъективного метода в социологии.

B своих работах П. Лавров ставил и по-своему решал целый ряд фундаментальных проблем социологии, в том числе о дви­жущих факторах исторического процесса, его объективной и субъективной сторонах, роли личности в истории, механизме и направленности общественного прогресса. Он размышлял о «социологических законах» развития общества, которые он пы­тался истолковать с позиций того же субъективного метода. Для этого, пояснял он, надо стать на место страждущих и на­слаждающихся членов общества, а не на место бесстрастного постороннего наблюдателя происходящих в обществе событий. Только тогда станет ясной закономерная направленность воли людей и их действий.

Основным двигателем истории, по мнению П. Лаврова, яв­ляются действия критически мыслящих личностей, составляю­щих передовую часть интеллигенции.

Развитие критической мысли в человечестве, ее укрепление и расширение есть ... главный и единственный агент прогресса в че­ловечестве, — писал он¹.

Концепция двуединой правды. Н. Михайловского

Разработку субъективного метода в социологии продолжил Николай Михайловский (1842—1904). Он прямо заявлял, что «объективная точка зрения, обязательная для ес­тествоиспытателя, совершенно непригодна для социологии», что в социологии этот метод бессилен². А бессилен он потому, что невыполним. Ведь социолог не бесстрастный наблюдатель и истолкователь тех явлений, которые он исследует. Он неизбежно оценивает их, и не только с познавательных, но и иных, прежде всего нравственных позиций, принимает их или отвергает. Поэтому, делает вывод Н. Михайловский, «в социо­логии неизбежно применение субъективного метода»³. Подоб­ный метод породил его субъективную социологию. По характери­стике Н. Бердяева, Н. Михайловский - «самый талантливый сторонник субъективного метода» и «главный его творец»⁴.

Михайловский всесторонне обосновал концепцию о суще­ствовании правды-истины и правды-справедливости. Сам он по этому поводу высказывался так:

Безбоязненно глядеть в глаза действительности и ее отраже­нию — правде-истины, правде объективной, и в то же время, со­хранять и правду-справедливость, правду субъективную — такова задача всей моей жизни¹.

Он развивает учение о двуединой правде, органически сочетающей в себе объективную и субъективную правду. С позиций этой двуединой правды он рассматривает проблемы обществен­ной жизни и различных наук, в том числе социологии, этики, эстетики, политики и т. д.

' При этом он постоянно подчерки­вал, что субъективный метод в социо­логии не означает произвольного тол­кования явлений общественной жиз­ни. Эти явления надо осмыслить на­учно, а для этого необходимо опирать­ся на объективную правду науки. Вме­сте с тем объективный анализ соци­альных явлений неизбежно дополняется субъективными оцен­ками их со стороны социолога исходя из его нравственных и иных позиций. Другого быть просто не может. К тому же и са­ми явления общественной жизни — политические, экономиче­ские, нравственные и другие — несут в себе, писал Михайлов­ский, большой заряд субъективности, идущей от сознания, чувств и воли субъектов, вызывающих к жизни эти явления и выступающих в качестве творцов истории.

/Можно указать на две основные стороны субъективного ме­тода в социологии. 1) Этот метод направлен на возможно более полный учет многообразных помыслов и чувств людей, той «критической мысли в человечестве», о которой говорил П. Лавров. К тому же необходимо учитывать субъективную по­зицию самого социолога, исследующего те или иные общест­венные явления. 2) Субъективный метод направлен на поиск оптимальных «форм солидарности между людьми», т.е. такого общественного устройства, при котором каждая личность, все классы и сословия смогут удовлетворять свои разносторонние потребности, свободно действовать и развиваться. Эта важная сторона субъективного метода народничества нередко остава­лась в тени либо вообще замалчивалась в литературе, из-за чего сам этот метод трактовался весьма односторонне. Исходя из требований научной объективности, мы должны указать на обе стороны субъективного метода в социологии, чтобы полнее и правильнее судить о его содержании, теоретической и практи­ческой направленности.

Много внимания уделял Михайловский решению проблемы взаимодействия личности и общества. На первом плане у него, разумеется, личность, обладающая своей особой индивидуаль­ностью и неповторимостью. Критически мыслящие личности с их более или менее яркими индивидуальностями являются главными действующими лицами в обществе, определяют раз­витие его культуры и переход к высшим формам общественного устройства. «Социологическая теория борьбы за индиви­дуальность проходит красной нитью через его произведения», — писал НА. Бердяев¹.

Сосредоточив усилия на защите индивидуальности, ^Михайловский как бы опускает, не анализирует проблему влияния социальной среды на формирование социальных потребностей и интересов человека и тем самым на его поведение. Он боль­ше привлекает внимание к сформулированному им закону ан­тагонизма между быстро развивающимся и усложняющимся обществом и превращение личности в носителя его частной функции. В результате развития общественного разделения труда не только крестьяне, но и рабочие превращаются в одно­сторонне развитых людей, в «палец от ноги общественного ор­ганизма».

Михайловский считает, что указанный антагонизм можно преодолеть путем предоставления личности большей свободы и самостоятельности по отношению к обществу. Он обосновыва­ет принцип верховенства личности над обществом. Критикуя этот несколько прямолинейный подход, Г.В. Плеханов предло­жил, пожалуй, более гибкое решение проблемы взаимодействия

личности и общества в плане создания условий для гармониче­ского сочетания их интересов.

Исходя из своих мировоззренческих установок, Михайлов­ский анализирует вопрос о взаимодействии «героев и толпы». Этот вопрос он решает больше в социально-психологическом плане. Героем он называл человека, увлекающего своим при­мером на хорошее или дурное дело. Толпа же — это масса лю­дей, способная увлекаться примером, опять-таки высоко благо­родным или низким или же нравственно безразличным. Под­ражание масс своему герою — явление, по Михайловскому, почти гипнотическое. Теряется независимость в восприятии происходящих событий и в собственных суждениях, растет внушаемость. Толпа легко подчиняется своим вождям, слепо верит им, теряет способность критически относиться к их сло­вам и делам. Представляется, что высказанные сто лет назад эти суждения Михайловского не потеряли своей актуальности и в настоящее время.

Во многом сохраняет свое теоретическое и практическое значение теория общественного прогресса Михайловского, его критика позитивиста Г. Спенсера, который по сути дела игно­рировал особенности развития общества по сравнению с при­родой. Михайловский же считал, что в основе развития обще­ства лежат не биологические, а социальные процессы, в том числе разделение труда, борьба нового уклада общественной жизни со старым, передовых и реакционных идей и общест­венных идеалов. Он указывал на прогресс общества и прогресс личности. Ни один из этих видов прогресса не должен осуще­ствляться за счет другого. Важно, чтобы общество в своем раз­витии создавало необходимые условия для всестороннего раз­вития каждой личности. Это было бы справедливо и нравст­венно, что и зафиксировано в «формуле прогресса» Н. Михай­ловского, которая во многом согласуется с пониманием обще­ственного прогресса П. Лавровым.

Оба этих мыслителя, выдающиеся представители русского революционного народничества, оказали значительное влияние на развитие социологической мысли в России. Они «завершили течение русской мысли, идущее от Герцена и Белинского», и стали «властителями дум эпохи вхождения в народ и кающего­ся дворянства»¹.

5.4. Психологическое направление в русской социологии

Психологическое направление в социологии России сложи­лось в 1890-х годах. Именно в это время вышли фундаменталь­ные труды наиболее ярких его представителей Е. Де-Роберти, Н. Кареева и др. В теоретическом отношении их труды базиро­вались на идеях, высказанных французами Г. Тардом и Г. Ле-боном, немцами М. Лацарусом, X. Штейнталем, американцами Л. Уордом и Ф. Гиддингсом, а также русскими социологами П. Лавровым и Н. Михайловским, которые также были склон­ны к известной психологизации в объяснении явлений общест­венной жизни.

Главные труды Евгения Де-Роберти и Николая Кареева ка­сались фундаментальных проблем общественного развития — его изначальных причин и движущих сил, основного содержа­ния и направленности, прогресса и регресса в развитии обще­ства, роли масс и личности в истории и т.д. Все эти проблемы решались ими исходя из признания главной роли в поведении и деятельности людей их индивидуальной и коллективной психологии.

Психологическая социология Е.В. Де-Роберти.

Теоретический и методологический подход к исследованию общественных явлений

Е.В. Де-Роберти (1843—1915) развивал «СОЦИОЛОГИЯ», «СоЦИЗЛЬНая психика», «Новая постановка основных вопросов социологии», «Философия и ее задачи в XX веке» и др. Его работы по теоре­тической социологии тесно смыкались с работами по социаль­ной психологии и философии. Де-Роберти нередко называют представителем позитивист­ской философии. В соответствии с основными установками философско-социологического позитивизма Де-Роберти стре­мился «поднять эмпирическое (опытное. — Авт.) знание обще­ственных фактов на высоту точной теории»¹. При этом он за­являл, что «всемирная история рас, народов, государств являет­ся колоссальным по своим размерам сплошным социологиче­ским опытом»². В духе позитивизма Конта он называл социологию опытной наукой об обществе, как и В. Парето, говорил о необходимости использовать экспериментальный метод «в изучений социальных явлений и ввести этот метод в так назы­ваемые нравственные и политические науки»¹.

В своей психологической социологии Де-Роберти исходил из того, что все общественные явления представляют собой ре­зультат деятельности людей, которая направляется присущими им психическими факторами, прежде всего их желаниями, эмоциями, страстями, образом мыслей, волей и т.д. Делается вывод, что «все общественные явления в известной мере сов­падают о явлениями собственно психическими». Поэтому со­циология как опытная наука об обществе должна быть тесно связана с психологией, предметом которой является психиче­ская деятельность людей, определяющая их социальную дея­тельность. Правда, Де-Роберти пояснял, что психическая дея­тельность людей развивается под влиянием биологических фак­торов и их социальной деятельности². Однако ведущим звеном в данном взаимодействии он называл именно психическую дея­тельность людей.

Основную цель социологии Де-Роберти видел в познании «законов психического взаимодействия»³. Он писал, что социо­логия делает свои выводы на основе постижения психологиче­ских механизмов деятельности и поведения людей и законов их психического взаимодействия.

Говоря о психическом взаимодействии людей, Де-Роберти, указывал на значение как индивидуальной, так и коллективной психики. Последняя предстает как совокупность коллективных восприятий, чувств, настроений, образа мыслей тех или иных социальных групп, определенных масс людей и национальных общностей.

В Западной Европе проблемы коллективной психологии ис­следовали Э. Дюркгейм, Г. Лебон, М. Лацарус, X. Штейнталь, В. Вундт и другие мыслители. Многие из них характеризовали коллективную психологию как психологию народов и масс. Де-Роберти глубоко проанализировал влияние коллективной пси­хики людей на поведение и деятельность различных социаль ных групп и слоев, в том числе семьи, племени, касты, класса, нации и т.д. По его мнению, социология по своему содержа­нию во многом совпадает с социальной психологией, значение которой он раскрывает в своем труде «Социальная психика».

Е.В. Де-Роберти считал, что коллективная психика, прояв­ляясь в поведении людей, тем самым воплощается в их морали, определяет нравственные нормы и принципы человеческой жизнедеятельности¹. По его мнению, индивидуальная и кол­лективная психика людей, их психический склад воплощаются во всех проявлениях их духовной и материальной культуры, в системе экономических, политических и других институтов функционирования общества.