Лекции(horovedenie). Тема I Хоровое искусство. Характерные черты и особенности хорового пения
 Скачать 1.88 Mb.
|
|
Тема XX: Концертное выступление (воспроизведение исполнительского замысла) Основные вопросы 1. Концертное произведение как гиперпроизведение. 2. Стратегия и тактика концертного выступления. 3. Разновидность концертных программ. 4. Особенности концертного исполнения. 5. Дирижерская этика. Цель: Определить значение концертного выступления как конечного итога всего репетеционного процесса, роли дирижера. Концертная программа как гиперпроизведение Успех концертного выступления является естественной целью деятельности исполнителей. Он обусловливается рядом факторов. Равнодушие публики, ее недовольство, даже провал выступления - все эти неприятные для музыкантов явления могут быть следствием плохо составленной, непродуманной программы, в чем-то неудачного выбора произведений, даже при условии их прекрасного исполнения. Но концертная программа не может быть составленной «плохо» или «хорошо» вообще, без учета фактора публики. Хорошая программа подразумевает выбор таких произведений, которые интересны и доступны данной аудитории и при этом вызывают положительный отклик у дирижера и хорового коллектива. Для плодотворной и полноценной концертной деятельности необходимо соблюдение еще и других условий. Нельзя потакать вкусам неразвитой части публики, исполнять только легко воспринимаемую развлекательную музыку. В репертуаре коллектива должны постоянно появляться новые произведения: малоизвестные сочинения композиторов прошлого, сочинения современных авторов. Исполнители должны развиваться эстетически сами и развивать художественный кругозор публики. В программах всегда должна присутствовать новизна. Работая над составлением программы концерта, дирижеру необходимо опираться на свою социологическую интуицию, чтобы по возможности адекватно моделировать реакцию слушателей. Очень важно также определить оптимальную длительность программы и найти логичный, оправданный порядок произведений внутри программы, создать ее убедительную драматургию с учетом степени усталости публики и исполнителей, взаимовлияния соседних произведений (иногда соседние номера программы «убивают» друг друга). Необходимо решить, какое произведение является кульминацией концерта, где эта кульминация будет расположена и как подготовлена, как будет происходить выход из кульминационной зоны. Программе нужны свои Allegro, Adagio и финал. Важно найти правильное соотношение стилей (классика и современная музыка), а в монографической программе продумать выбор и расположение сочинений одного автора. Выстраивание драматургии концертной программы в чем-то аналогично работе композитора над крупным многочастным сочинением. Можно сказать, что продуманная концертная программа - это гиперпроизведение, создаваемое дирижером из готовых сочинений одного или многих авторов. Это гиперпроизведение в идеале должно быть не менее интересным и логичным внутренне, чем любая симфония Бетховена, Чайковского или Малера. Кстати, симфонии Малера для своего исполнения обычно требуют целого концерта, кроме сравнительно «маленькой» Четвертой симфонии. Таким образом, Малер в определенном смысле сочинял не просто симфонии, а целые концертные программы-гиперпроизведения в форме симфоний. Идея о том, что концертная программа должна тщательно выстраиваться, как бы сочиняться исполнителем, высказывалась Альфредом Шнитке, который был не только выдающимся композитором XX в., но и замечательным теоретиком музыки (так, например, его понятие и термин «полистилистика» стали основанием целой отрасли современного музыковедения). В своих заметках на концерт из произведений Моцарта пианиста А. Любимова А. Шнитке отметил цельность программы, наличие в ней своей «макроформы», имеющей рондообразное строение. Шнитке писал: «Концерт был великолепно сочинен исполнителем, был единой и совершенной музыкальной формой. Два контрастных отделения воплотили два свойства моцартовской музыки - наивную жизнерадостность и трагическую мудрость. Не принимая во внимание хронологию возникновения сочинений, пианист расположил их в порядке, отразившем эволюцию композитора». Создавая программу концерта как гиперпроизведение со своей внутренней логикой, музыкант не должен забывать об особенностях восприятия и культурном уровне своих слушателей. Об этом говорил Ш. Мюнш: «В какой-то мере нужно учитывать вкус и желание публики. Сочинение, исполнитель и публика - это целое. Каждый из этих трех факторов обязателен для двух других». Тезис о том, что концертная программа должна обдумываться, сочиняться как гиперпроизведение, можно считать аксиомой. Однако по-прежнему остаются малоисследованными возможные и уже реализованные исполнителями принципы построения этого гиперпроизведения. Изучение этой проблемы, чрезвычайно важной особенно для начинающих дирижеров, возможно на анализе построения тех концертных программ, которые исполнялись перед слушателями и встретили их положительный прием. Огромную помощь в выявлении принципов построения программы могут оказать ценные мысли и замечания композиторов, музыковедов, педагогов и выдающихся исполнителей разных специальностей - дирижеров, певцов, инструменталистов. Музыканты всегда придавали большое значение запросам публики. Музыкальные вкусы, потребности публики - большая и сложная проблема, которой занимается музыкальная социология. В Беларуси написано интересное исследование на эту тему. Разнообразие вкусов публики делает любую концертную программу экспериментом с неясным исходом. Нельзя с полной уверенностью судить о том, как будет принято данное произведение и программа в целом. Вместе с тем приходится думать о реакции публики на будущий концерт. Э. Лайнсдорф считал, что дирижер должен уметь предвидеть реакцию публики на сочинения, вошедшие в программу. Известный пианист Г.Гинзбург в одной из бесед второй половины 1940-х гг. отмечал, что для него состав аудитории, ее реакция, контакт с ней играют огромную роль. Он говорил: «Слушатель всегда прав. Если ему не интересно то, что я играю, надо из этого делать Короткие Короткие выводыы относительно программы. Играть то, что ему понятно, и так, чтобы было понятно». Мысль Г. Гинзбурга корректируется следующим высказыванием Г. Нейгауза: «Быть доступным массам, но вместе с тем вести, воспитывать эти массы, а не низводить». Крупные исполнители тщательно работали над составлением программы. Например, А. Юрлов, по воспоминаниям композитора Т.Корганова, был в этом отношении очень требовательным, у него все было продумано, не допускались никакие случайности, никакие перестановки в программе концерта. Ш. Мюнш в своей известной работе «Я - дирижер» сформулировал несколько общих принципов построения концертной программы. Среди общих критериев он называл в этой связи восприятие публики и особенности этого восприятия, а также особенности коллективной психологии оркестра, который должен играть данную программу. Ш. Мюнш считал, что не бывает дирижеров-универсалов, способных исполнять все что угодно, каждый дирижер должен найти «свою музыку», осознать свои репертуарные возможности. Ш. Мюнш высказал следующие соображения по проблеме построения программы. Необходимо следить за тем, чтобы слушатели не утомлялись, и поэтому концерт должен включать около 1 часа 15 минут чистой музыки (хоровому дирижеру придется уточнить эти цифры). Программа требует контрастов, разнообразия. Необходимо заботиться о нарастании напряженности слушательского восприятия, все время поддерживать внимание публики. Исполняемые произведения должны соответствовать темпераменту оркестра. В программу следует включать новую для себя и публики музыку. Дирижеру надо быть «искателем сокровищ», «ковать славу композиторам». Вместе с тем новые по стилю и средствам выразительности произведения, соседствующие с более традиционной музыкой, могут оттолкнуть часть публики. В. Лютославский говорил по этому поводу: «Те, кто придут на Моцарта и Брамса, будут страдать и мучиться на Лютославском». Мысли, высказанные музыкантами о составе и строении концертной программы, разнообразны, порой противоречивы, что свидетельствует о многообразии типов концертных программ. К. Кондрашин считал, что концертная программа - это сочетание сложного и простого. По этому принципу, например, строил свои программы один из великих скрипачей XX в. Ф. Крейслер. Как отмечает И. Ямпольский, Крейслер в первом отделении играл классику, а во втором - «мелочи», пьесы для развлечения и удовольствия своих слушателей. Наоборот, другой великий скрипач, но уже XIX в., И. Иоахим отказался от салонных пьес в пользу классики. Новаторство в составлении своих концертных программ проявил Ф.Бузони. Как отмечает Г. Коган, Ф. Бузони сосредоточился на исполнении серьезной музыки. Основу его репертуара составляли произведения Баха, Моцарта, Бетховена, Шопена, Листа. Его программы отличались цельностью, стройностью. Он первым сыграл как единое целое 18 этюдов Листа, его же «Годы странствий», 24 этюда Шопена, его же 4 баллады. Традицию Бузони подхватили другие пианисты XX в. Исполняя монографические программы, они выстраивали их как гиперпроизведения, в которых учтены особенности слушательского восприятия и существует внутренняя логика. Изучение концертных программ выдающихся исполнителей прошлого и современности могло бы дать массу интереснейшей информации в самых различных аспектах - как музыкально-драматургических, так и музыкально-социологических. Стратегия и тактика концертного выступления Концертная программа - это своеобразное «послание» от исполнителей к публике. Оно всегда должно быть содержательным, понятным, внутренне логичным. Концерт является заключительным звеном интерпретации. На концерт выносится результат репетиционной работы. Идеи, найденные в репетиционный период, должны получить на концерте полноценную реализацию. Концертное вдохновение по своей природе не отличается от репетиционного, но оно глубже, шире, возвышеннее и многограннее. Это обусловлено тем, что в действие вступают два новых фактора: направленность программы на реального слушателя и встречное слушательское внимание к звучащему произведению, дирижеру и артистам хора. Основные вопросыируя предложить концертную программу слушателям, дирижер обязательно задаст себе ряд вопросов:
Ответы на эти вопросы будут получены во время и после концерта на основании реакции публики. До самого концерта успех программы всегда в той или иной степени является предположительным, хотя всегда желательным. Это не означает, что тщательное обдумывание программы не имеет смысла, поскольку невозможно предугадать ход концерта и реакцию на него публики. Нельзя составлять программу только интуитивно. Наоборот, чем программа тщательней обдумана, тем выше шансы на ее успех. При составлении программы желательно избегать двух крайностей: не считаться ни с кем и ни с чем, приспосабливаться ко всему и всем. Но какими же принципами тогда следует руководствоваться? Прежде всего, необходимо стремиться к единству эстетического и этического. Это означает, что произведения, вошедшие в программу, не только красиво звучат, но и несут в себе нравственное начало. Это важно особенно сейчас, когда нашествие шоу-бизнеса привело к снижению культурного уровня массового слушателя, особенно молодежи. Определить нравственный потенциал хорового произведения можно прежде всего по тем поэтическим текстам, которые положены в основу хоровых произведений их авторами. Выдающиеся дирижеры всегда были очень требовательны к своему репертуару именно в данном отношении. Например, А. Юрлов прямо заявлял: «Я хочу иметь дело только с высокой поэзией» (Юрлов, 1983, с. 51). Конечно, не следует доводить это положение до абсурда. Все высокое и серьезное не исключает рядом с собой легкости, шутливости, развлекательности. В легком жанре тоже есть серьезные достижения. О роли этического начала в музыке хорошо сказала В. Холопова: «Этическое содержание музыки - важнейший вопрос, в целом обойденный теорией музыки. Недостаточно занималась проблемой этики в искусстве и современная эстетика, взявшая на себя роль обобщающего учения об искусстве. Напомню, что понятие, которое в эстетике с периода ее формирования у Баумгартена было центральным - „прекрасное" - имеет двухосновную природу, соединяя в себе этическое понятие добра, блага и эстетическое понятие красоты». При составлении концертной программы нельзя упускать из вида категорию преображения, уже рассмотренную выше. Преображение, выступая как средство на репетиции и как цель на концерте, является по своей глубинной сути одной из важнейших функций исполнительского искусства. Категория катарсиса (от греч. «очищение») не может по своей важности конкурировать с преображением. Нечто «очищенное» не меняет своей природы в результате акта очищения, но «преображенное» изменяет именно свою природу. Между очищением и преображением существует стройный иерархический ряд восхождения, начинающийся очищением. Перечислим составляющие этого ряда и соответствующую им функцию, обозначенную здесь согласно церковной традиции с помощью греческой терминологии. Итак, эти ступени и соответствующие им функции следующие:
Возникает длительный путь восхождения, увенчивающийся «преображением». Преображение находится на вершине, но оно не становится главным мотивом исполнительской деятельности автоматически. Это возможно только в результате сознательной позиции и серьезных усилий дирижера. Дирижер, прошедший самостоятельно весь путь этического возвышения, получает возможность и право на соприкосновение с самым высоким искусством. Только дирижер, преображенный искусством, способен в свою очередь сам преображать все, к чему прикасается. Он способен убедить артистов в своей художественной правоте, повести их за собой к вершинам вдохновения и затем увлечь уже проторенной дорогой слушателя в те же выси. Дирижер - это первопроходец, идущий за «сокровищем», спрятанным «на вершине горы» композитором. Слушатели - «путешественники», идущие за исполнителями. Эту функцию исполнителя-интерпретатора как проводника для своих слушателей очень хорошо осознавала М. Юдина, писавшая в одном из своих писем: «Вызвать слушателя следовать за собою по „коридору" понятий, образов, целых пластов культуры и мира - вот об этом я мечтаю». Таким образом, в концертной программе фокусируется очень много исполнительских намерений и функций исполнительского искусства, среди которых две важнейшие функции - эстетическая и этическая - должны идти рука об руку и находиться в центре внимания составителя концертной программы, которым обычно является дирижер хора. Разновидность концертных программ Концертные программы можно классифицировать внешне по их предназначению для определенной аудитории, принципу выбора произведений и т. д. Возможно также выявление тех идей, которые стали руководящими при создании драматургии концерта как гиперпроизведения. Можно предложить следующий перечень типов концертных программ, причем читатель без труда догадается, по какому принципу дается то или иное определение типа концертной программы (конечно, данный перечень не претендует на полноту и систематичность, его функция - обзорная). Итак, концертные программы бывают:
Каждый хоровой дирижер может продолжить этот список. Все типы программ, отраженные в данном перечне, найдут своего слушателя. После составления программы хоровой дирижер обязательно определит ее тип, и тогда ему станет ясной та аудитория и ситуация исполнения, которые будут соответствовать данной программе. Можно поступить и наоборот: построить программу исходя из ее необходимого типа (тип программы в целом определяется ситуацией исполнения и составом ожидаемой аудитории). Нижеследующий анализ двух концертных программ из репертуара камерного хора Гродненской капеллы делается с одной определенной целью: помочь молодому дирижеру-хормейстеру в самостоятельном решении им проблемы построения программы концерта, сформулировать принципы, которые были положены в основу при составлении программ, неоднократно исполненных в концертах. Автор обращается к собственному исполнительскому опыту не для того, чтобы выдвинуть какие-либо обязательные для читателя нормативы. Задача настоящего раздела - обобщение опыта. Кроме главной цели, автор преследует и сопутствующие, суть которых в общих чертах сводится к тому, чтобы, во-первых, показать готовый результат, апробированный и получивший профессиональную и общественную оценку, во-вторых, продемонстрировать возможности применения изложенной выше классификации как рабочего подхода к составлению концертных программ. В обеих программах достаточно полно отражается интерпретаторское «кредо» автора. Программа концерта в Новом замке г. Гродно 16 апреля 2003 г. •- Д. Бортнянский. Концерт № 24. •- Н. Куликович. «Свете Тихий». •- Р. Твардовский. «Хвалите Имя Господне». •- С.Рахманинов. «Богородице Дево, радуйся». •- Белорусская народная песня «Дауно, дауно тое было», обработка А. Бондаренко. •- Белорусская народная песня «Ой ты, поле мае», обработка С. Мочалова. •- Белорусская народная песня «Зорка Венера», слова М. Богдановича, обработка А. Колосова. •- Белорусская народная песня «Закукуй, зязюлька», обработка Н. Сироты. •- Белорусская народная песня «Iз далёкiх iз краёу«, обработка Е. Тикоцкого. •- Д. Тухманов. «Как прекрасен мир!», слова В. Харитонова, обработка Я. Дубравина. •- Г Свиридов. «Наташа» из хорового концерта «Пушкинский венок». •- И. Лученок. «Спадчына», слова Я. Купалы. •- А. Мачавариани. «Долури», слова И. Нонешвили. •- Негритянский спиричуэл «Climbin'up the mountain». •- Негритянский спиричуэл «Lord, if I got my ticket». •- Негритянский спиричуэл «Swing low, sweet chariot». Программа составлена для концерта в рамках фестиваля, она сочетает в себе и светский, и духовный жанры. В программе показаны разнообразные исполнительские возможности, «грани» коллектива. Программа концерта политематическая, смешанная. Цель программы явно просветительская. Очевидно, Основные вопросыируется создать у слушателей приподнято-возвышенное настроение. Ориентация программы - массовая. Составитель программы придерживался принципа жанрово-стилистического разнообразия. Такой анализ программы можно назвать классификационным, он позволяет найти для нее место среди других типов программ. Другую программу проанализируем в Основные вопросые ее внутренней драматургии. Концерт, посвященный 200-летию со дня рождения А. С. Пушкина. 25 июня 1999 г., г. Цюдно. •- С. Танеев. «Адели». •- В. Шебалин. «Зимняя дорога». •- Г. Свиридов. «Наташа» из хорового концерта «Пушкинский венок». •- Г. Свиридов. «Стрекотунья белобока» из хорового концерта «Пушкинский венок». •- В. Кикта. «Как за церковью, за немецкою». •- В. Калинников. «Элегия». •- А. Бондаренко. «Ангел». •- А. Клиничев. «Уж небо осенью дышало». •- Г. Свиридов. «Зимнее утро» из хорового концерта «Пушкинский венок». •- А. Зиновьев. «Осень». •- В. Шебалин. «Стрекотунья белобока». Эта программа по формальному признаку - тематическая. Она связана с творчеством гениального русского поэта А. С. Пушкина, которому посвящена. Но кроме этой внешней классификационной «привязки», есть и другая, внутренняя, тоже не менее важная - это тема любви. Конечно же, Пушкин - поэт любви. Поэтому составитель программы исходит из того, что концерт лучше всего начинать с произведения, в котором это чувство проявляется во всем его внутреннем многообразии. Первый хор воспевает возлюбленную. Подобно тому, как композитор фуги подбирает в качестве исходной темы мелодию, хорошо звучащую и в контрапункте, и в стреттах, но вместе с тем поддающуюся разработке, составитель программы должен выстраивать несколько ее проекций. В первую очередь в таком случае его волнует вопрос, что поставить в качестве заключительного произведения. Очевидно, что составитель данной программы придерживается стандартного принципа окончания концерта техничным моторным номером. Таким номером является хор В. Шебалина «Стрекотунья белобока». Однако интерпретатор в данном случае не придерживается обязательной «ставки» на техничность и эффектность, иначе в конце прозвучал бы более техничный и эффектный хор Г. Свиридова с тем же названием. В качестве принципа построения данной программы взят принцип арки, связующей первый и последний хоры. Эта арка построена так, что создает контраст. Первый и последний хоры являются тематическими антиподами. Это как бы два самых крайних полюса чувства любви. Рельеф этой арки прихотлив во всех отношениях. Контраст крайних полюсов оттеняется контрастностью внутренних построений. Однако впечатления пестроты не создается. Единство программы обеспечивается уже самим феноменом стиля Пушкина. Конечно, если бы вся программа была контрастна, пестрота могла бы возникнуть. Для того чтобы этого не случилось, после середины программы вводится небольшой блок, состоящий из трех хоров, связанных между собой тематикой природы: «Уж небо осенью дышало», «Зимнее утро», «Осень». Это «интермедия» программы. Здесь слушатель получает возможность отдохнуть перед «кодой» концерта. Особенность драматургии данной программы состоит в том, что ее «интермедия» смещена к окончанию концерта. Конечно же, это обусловлено намерением сделать окончание коротким и неожиданным. Этот драматургический принцип вполне соответствует духу и стилю самого Пушкина, который очень искусно пользовался приемом внезапности, неожиданности. Программа имеет своеобразную «разработку с эпизодами». Хор «Ангел» является драматической кульминацией концерта. События, происходящие в нем, отличаются напряженностью и силой столкновения характеров, в результате чего добро и любовь побеждают (на этот раз без жертв) и наступает относительная идиллия. Последовательность номеров программы создает незаметные «связующие нити». Например, «Дорога» приводит к «Наташе», печально-спокойные осенние журавли («Осень») перекликаются с гусями, и тут же сразу возникает образ беспокойной сороки («Стрекотунья белобока»). Случайна ли такая «орнитологическая» тенденция, тем более что сорока уже появлялась ранее в хоре Г. Свиридова? И да, и нет. Некоторые смысловые и композиционные особенности программы возникают как бы сами собой. Невозможно все «запрограммировать». Пушкин достаточно драматичен, у него есть и «Буря», и «Бесы», и ряд других предельно экспрессивных стихотворений, которые положены на музыку. Поэтому трудно заподозрить составителя программы в том, что он бессознательно предлагает вниманию слушателя относительно безмятежный по содержанию произведений концерт. В этом есть сознательное намерение. Заметно, что составитель программы концерта ищет путь к самым сокровенным глубинам сердец слушателей. В анализе данной программы хорового концерта можно было бы отметить и другие важные особенности ее построения: это чередование номеров с солистами и без них, звучание a cappella, преобладание «осенне-зимней» тематики, возможность принципиально иного расположения номеров. Однако и сказанного достаточно для того, чтобы подтвердить положение о важности драматургической организации для любой концертной программы хорового коллектива. Особенности концертного исполнения Концертное исполнение - самый ответственный момент в работе над произведением. В концертном выступлении как бы «спрессован» многомесячный труд исполнителей и дирижера, подытожены все их творческие достижения.Только вдохновенное и совершенное по мастерству исполнение может доставить людям радость. Для дирижера, как и для любого исполнителя, всегда на главном месте должно быть сознательное, «рассудочное» слышание исполняемого произведения - как бы «со стороны». Психологи пишут о присутствии в исполнителе двух противоположных начал - эмоционально горячегои рационально сдержанного, стихийногои сознательного; исполнитель (дирижер) постоянно наблюдает за тем, чтобы «преувеличенность» естественных чувств не превратилась в их «необузданность», «стихийность», и наоборот - «спокойствие» не оказалось бы рецептом «художественной вялости». В концертном зале во время звучания музыкального произведения между исполнителем и слушателями устанавливается особый психологический и эмоциональный контакт, который является для исполнителя своего рода индикатором того, как произведение воспринимается аудиторией. Профессиональные музыканты всегда учитывают это обстоятельство. Музыкант-исполнитель, ощущая настроение зала, корректирует степень воздействия собственной интерпретации на слушателя, проверяет правильность выбранных им выразительных средств в передаче художественного образа, стилистики произведения и т.д. Как уже отмечалось, вокально-хоровой исполнительский процесс - это совершенно особый творческий процесс. Функции дирижера и хора в нем различны. Дирижер выступает здесь в роли исполнителя, музыкальный инструмент которого - хор, составленный из живых голосов. И этот «инструмент» весьма хрупок. Ему необходимо постоянное внимание, без чего «вокальный человеческий оркестр» может легко и быстро «расстроиться». «Играть дирижеру на таком «инструменте» бывает чрезвычайно сложно - ведь хор никак не похож на готовые механические инструменты: фортепиано, скрипку, баян, звук которых появляется в результате контактногоприкосновения к клавиатуре. Принципиальная особенность дирижирования заключается в том, что это искусство и; бесконтактное:дирижер воздействует на звук, производимый певцами, прежде всего психологически. Еще одна особенность дирижерского искусства: дирижер контактирует cо слушательской аудиторией не напрямую, «глаза в глаза», как это происходит у исполнителей-солистов - певцов, инструменталистов, актеров-чтецов и, в частности, у певцов хора, а через «отражение» этого контакта в лицах, глазах исполнителей, через «ощущение собственной спиной». Функция же самих хоровых исполнителей несколько иная: это непосредственный контакт со зрительным залом (хоровые певцы расположены лицом к зрителю), это подчинение художественной воле дирижера, наконец, это творческое единение в достижении главной цели, ради которой исполнители выходят на сцену, - художественной интерпретации произведения. В условиях концертного выступления особое значение приобретает дирижерское мастерство - единственное средство творческого общения дирижера с к исполнителями на эстраде. Чем совершеннее владеет дирижер техникой выразительного дирижирования, тем ярче, эмоциональнее будет исполнение. Чем беднее и ограниченнее язык его жестов, тем больше утрачивает исполнение живость и непосредственность, становясь похожим, по словам В. Краснощекова,на «выученный урок». Дирижерская этика В любой человеческой деятельности, связанной с общением с людьми, а тем более с управлением людьми, неизбежно возникают этические проблемы. Не исключение в этом и дирижерская деятельность, в которой вопросы художественные, творческие, организационные тесно соприкасаются с вопросами этическими. Этика (от греч. ethos - привычка, обычай) - одна из древнейших теоретических дисциплин, объектом которой являются моральные принципы, выработанные в процессе социальной практики. Со временем она оформилась в «практическую» науку о том, как должно поступать в той или иной ситуации в соответствии с нормами морали и нравственности, свойственными как человечеству в целом, так и отдельным профессиям (врачебная, педагогическая, режиссерская, артистическая и т.п. этика). К сожалению, в музыкальной педагогике проблемы дирижерской этики затрагиваются в книгах, статьях и воспоминаниях лишь попутно, хотя они не менее важны для становления дирижера, чем многочисленные методические пособия, посвященные вопросам распевания хора или техники дирижирования. Причина этого, думается, состоит, прежде всего, в том, что в разговоре об этической стороне творческого процесса каждого дирижера-практика подстерегает опасность возникновения сугубо личных, субъективных Короткие Короткие выводыов. Тем не менее, несмотря на бесконечное множество ситуаций, вызывающих ту или иную реакцию дирижера на поведение участников хора, существуют некие незыблемые нормы, верность которых давно доказана жизнью. Они держатся на нравственных критериях, общественных и моральных идеалах, на понятиях добра и зла, справедливости и несправедливости, чести, совести, порядочности, принципиальности, долга, ответственности, взаимного уважения друг к другу. На этих принципах К.С. Станиславский создавал свою театральную этику. Он считал, что воспитание актера – это, прежде всего, воспитание этическое: «Люби искусство в себе, а не себя в искусстве»; «Единая художественная дисциплина для всех сверху донизу»; «Высшая мера требовательности друг к другу во имя общего дела». Эти постулаты столь же применимы к хоровым певцам, как и к актерам. Весьма справедливы для театрального искусства и этические советы П.Г. Чеснокова молодым дирижерам: «Не берись за работу над сочинением, которое не воспринимаешь полностью своим сознанием и чувством»; «Помни, что ты руководитель в своем деле, сознание ответственности поможет тебе в преодолении многих трудностей»; «Если хор поет плохо, вини в этом не его, а самого себя»; «Не приходи к хору с сочинением, предварительно тобой не изученным, не проанализированным всесторонне»; «На занятиях с хором не будь груб - это унизит тебя в глазах хора, а делу принесет только вред»; «Оставайся всегда строгим в требованиях к себе, как к дирижеру и как к человеку, это обеспечит нормальные взаимоотношения с хором»; «Будь для хорового певца старшим товарищем в самом лучшем смысле этого слова, в то же время будь требователен в работе»; «Изучай каждого певца как человека, вникай в его психологические особенности и сообразно этому подходи к нему»; «Цени и уважай каждого певца, если хочешь, чтобы и тебя ценили и уважали в хоре; взаимное уважение и доброжелательство - необходимые условия для художественной работы»; «Помни, что хоровое искусство является одним из проявлений человеческой культуры». Причины, по которым одни хоровые коллективы обретают творческое долголетие, а другие через два-три года рассыпаются, далеко не всегда связаны с профессиональными дирижерскими качествами руководителя, репертуаром, материальными стимулами. Очень часто они кроются в проблемах этических, нравственных. Среди них в первую очередь следует назвать проблемы, связанные с дисциплиной, установлением правильных взаимоотношений с коллективом и каждым его участником; с взаимоотношениями «старожилов» и «новичков», лидеров и ведомых; с формой оценки навыков и умений певцов; с поощрениями и наказаниями; с отношением к критике; с умением быстро ориентироваться в ситуации и принимать верное решение. Проблемы эти не выдуманы. В жизни любого творческого коллектива мы сталкиваемся с такими явлениями, как пропуски репетиций и концертов, опоздания, отсутствие внимания, разговоры, пререкания, реплики, грубость, хамство, безответственность. Как поступить в том или ином случае? Как совместить верность моральным, нравственным принципам и производственную необходимость? Каково должно быть соотношение твердости и мягкости, доброты и бескомпромиссности, проступка и наказания, дружелюбия и жесткости? Когда надо уступить, а когда настоять на своем? Когда просить, а когда требовать? До каких пределов может простираться дружба с артистами хора? Эти вопросы встают не только перед молодыми, но и перед опытными руководителями почти ежедневно. Плохо воспитанный или просто этически не воспитанный дирижер не может считаться профессионалом. В лучшем случае он всего лишь одаренный дилетант. Потерей авторитета платит он за забвение истины: эстетическое и этическое - неразрывны. Заработать авторитет трудно. Потерять - легко. Восстановить - почти невозможно. В школе этического воспитания учатся всю жизнь. Ее нельзя окончить и получить диплом: «этически воспитан». Рассмотрим, например, этический ракурс такой вечно «больной» темы, как дисциплина. Понятно, что дисциплина - необходимое условие эффективности любой деятельности, тем более коллективной и творческой. Она прививает навыки организованного поведения в процессе труда, воспитывает активное отношение к нему, вырабатывает способность подчинять личное общественному, пробуждает уважение к труду коллектива. Обычно падение дисциплины, уход певцов из коллектива объясняют их твореской неудовлетворенностью. Но если посмотреть глубже, то творческая неудовлетворенность - это часто лишь следствие моральной, этической разобщенности коллектива, низкой «Основные вопросыки» его этических норм. В хоровой работе следует различать два вида дисциплины: дисциплину внешнюю и дисциплину внутреннюю. К внешней дисциплине относят обычно отсутствие пропусков, опозданий, разговоров во время занятий, точное выполнение указаний руководителя и т.п. Под внутренней дисциплиной подразумевают, прежде всего, собранность внимания участников хора, сосредоточенность на исполнительских задачах и готовность наилучшим образом их выполнить. Внешняя и внутренняя дисциплины в творчестве неразрывны и взаимосвязаны. Без внешней дисциплины не может быть дисциплины внутренней. «Дисциплина нужна не только для установления порядка, без которого немыслимо коллективное творчество, но и для художественных целей. Она создает необходимую творческую атмосферу», - писал К.С. Станиславский. Эти слова, адресованные театральным актерам, в той же мере относятся к участникам хорового коллектива. Каждый певец хора, заговоривший с соседом на репетиции, не только выключается из работы сам, но и отвлекает других, в том числе и дирижера. В результате дирижер не успевает реализовать того, что заОсновные вопросыировал. Певец, пропустивший одно или несколько занятий, отстает от коллектива в учебной работе и в освоении репертуара. Дирижеру придется затратить дополнительное время, чтобы довести его до уровня остальных участников хора, если же таких певцов несколько, то это потребует еще больше времени, что заметно скажется на эффективности работы. Опоздания на занятия также нарушают ход репетиции. Вот как пишет Станиславский: «Опоздание только одного лица вносит замешательство. Если же все будут понемногу опаздывать, то рабочее время уйдет не на дело, а на ожидание. Это бесит и приводит в дурное состояние, при котором работать нельзя». Шум, реплики, вопросы не по существу разрушают творческую атмосферу, отвлекают от занятий, что приводит к излишним повторениям одного и того же материала, к ненужной трате времени и сил. Но даже при соблюдении внешней дисциплины подлинно творческая атмосфера может быть создана только при наличии внутренней дисциплины. Если участники хора работают осознанно, собранно, целеустремленно, если они увлечены творческим процессом и заинтересованы в его конечном результате, то музыкальный материал усваивается гораздо прочнее и быстрее. Кроме того, внутренняя дисциплина обусловливает единство действий исполнителей - важнейшее условие коллективного, ансамблевого творчества. Если же интерес к работе отсутствует, если требования руководителя выполняются формально, то и сам процесс работы оказывается растянутым и скучным. Внутренняя дисциплина - это дисциплина сознательная, построенная на добровольном подчинении личного интереса коллективной деятельности. Дисциплина, основанная на страхе перед окриком руководителя и боязни получить публично резкое замечание, сковывает психику певцов и мешает проявлению творческой свободы. Поэтому усилия руководителя должны быть направлены в первую очередь на то, чтобы воспитать у каждого участника хора внутреннюю убежденность в необходимости соблюдения дисциплины. Такая убежденность может возникнуть только в том случае, если певцы понимают художественные задачи коллектива и доверяют дирижеру как художнику и как руководителю. Возникающий при этом стиль взаимоотношений режиссер Г.А. Товстоногов называет «добровольной диктатурой». «Я считаю, - говорит он, - что руководство театром есть добровольная диктатура. Я подчеркиваю слово "добровольная", то есть построенная не на власти, а на уважении и на художественном авторитете. Если он завоевывается руководителем, то тогда этические законы можно не на словах, а на деле проводить в жизнь». В самом деле, актеры и певцы, по-настоящему увлеченные эстетическими и этическими идеями режиссера и дирижера, охотно и добровольно становятся под его знамя. Строгие порядки и высокие требования не пугают их, а привлекают. Ради искусства, ради художественной цели они готовы пойти даже на известные лишения. Поэтому большинство мыслящих хоровых певцов, желающих гордиться успехами своего коллектива и совершенствовать свое исполнительское мастерство, предпочитают принципиальных и требовательных руководителей «добрым» и беспринципным. Дирижер, идущий на поводу у певцов и оркестрантов, - это только иллюзия взаимопонимания и добрых товарищеских отношений. Скорее всего, он либо беспомощен, либо беспринципен. Принципиальность и требовательность - непременные черты всякого взыскательного художника, который хочет воспитать коллектив в соответствии со своими эстетическими и этическими критериями. Эти черты выглядят упрямством и даже деспотизмом в глазах лишь «недалеких» певцов-ремесленников, пассивно участвующих в работе, не вникающих в суть дирижерских требований и озабоченных исключительно личным удобством. Подавляющее же большинство певцов коллектива, как правило, относятся к требованиям с пониманием. Они скорее простят руководителю гнев, несдержанность, резкость, чем неопределенность, «обтекаемость» его взглядов и установок. Если воля дирижера направлена не на раскрытие самого себя, а на раскрытие произведения, авторской идеи, творческого потенциала коллектива, то даже известную долю «деспотизма» можно понять и оправдать. В этом смысле всякий подлинный дирижер обязан быть диктатором. Важно увидеть, ради чего он проявляет требовательность, к чему он нетерпим. Дисциплина ради дисциплины, требовательность ради требовательности никому не нужна. Дирижер, не умеющий или не желающий, увлечь хор и в то же время требующий от него беспрекословного подчинения, не сможет добиться сознательной дисциплины. В этой связи стоит подчеркнуть, что эффективность воспитания в коллективе сознательной дисциплины и других этических норм в огромной степени зависит от авторитета дирижера, который создается не только его профессиональными знаниями и навыками, но и дисциплинированностью. Если дирижер сам не может быть образцом дисциплины, то его призывы к дисциплинированности не будут иметь никакой силы. Он имеет право требовать дисциплины от других, потому что дисциплинирован сам. Дирижер, руководитель коллектива кроме знаний и умений обладает властью. Принимая власть, надо принять на себя и ответственность за создание атмосферы творчества, условий для максимального раскрытия способностей и таланта каждого певца. Итак, несколько советов хормейстеру. Прежде всего, занятия должны начинаться в точно назначенное время. В этом случае каждый опоздавший будет испытывать чувство неловкости перед коллективом, работе которого он помешал. Дирижер, начинающий занятия с опозданием, сам расшатывает дисциплину. Естественно, что для того чтобы занятия начинались своевременно, необходимо проследить за тем, как подготовлено помещение для репетиции - расставлены стулья, на месте стоит рояль, готов нотный материал и т.п. Недопустимо, если певец опаздывает на репетицию сознательно, считая, что ничего страшного не произойдет, если его немного подождут. Такое часто случается с певцами, сознающими свою значимость и незаменимость. Один из сотрудников МХАТа И.И. Титов вспоминает о том, как К.С. Станиславский, требовал от молодых актеров прихода на репетицию задолго до ее начала с тем, чтобы подготовиться к ней внутренне и внешне. «За пять минут до назначенного срока Константин Сергеевич уже сидит за режиссерским столом ... кладет перед собой часы и что-нибудь чертит или пишет. Ровно в двенадцать - звук колокольчика, и мы начинаем. Горе тому актеру, которого ровно в двенадцать не было на сцене». Конечно, реакция руководителя на опоздания должна быть различной в зависимости от того, являются ли они случайными или постоянными, а также от того, какие обстоятельства послужили их причиной. В каких-то случаях можно не делать замечания и знаком разрешить певцу занять свое место. В других, если опоздания стали хроническими и являются следствием неорганизованности и разболтанности певца, необходимо очень жестко их пресечь, вплоть до недопущения его к репетиции или к концерту. Точно так же следует поступать при других нарушениях дисциплины. Иногда певец раздражен, нервы его взвинчены. Всегда ли следует надо его одернуть, изменить тон разговора? В такой ситуации самое правильное - не обращать внимания, проявить терпение. Означает ли это сокрытие правды? В принципе дирижер должен говорить певцам правду, хотя правда ценна не сама по себе, а предполагаемым результатом. Дирижерско-педагогические задачи иногда обязывают нас повременить с правдой. Бесполезная правда в педагогике, как и в медицине, порой становится бессмысленной жестокостью. Правду, даже суровую, можно стерпеть; жестокость вызывает лишь озлобление. Если певец делает что-то хорошо, нужно ему об этом сказать, если плохо - не бояться ущемить его самолюбие. Весь вопрос - в форме замечания. Самовлюбленного, склонного к зазнайству певца, если он того заслуживает, тоже следует похвалить, но похвалить сдержанно, без особых восторгов. Гипертрофированное самолюбие - болезнь, и ее надо лечить. Честное, даже категоричное, но корректное по форме замечание не может травмировать. Боязнь обидеть певца, испортить с ним отношения чаще всего выглядит трусостью. Робкого, не уверенного в себе можно поддержать несколько преувеличенным одобрением его успехов. Критические же замечания в его адрес следует делать в форме дружеского совета, без раздражения. Порой в замечаниях дирижера «текст» может расходиться с «подтекстом»: на словах похвалил, а по существу дал понять, что пока полностью не удовлетворен; на словах поругал, а по существу выразил веру в то, что, в конце концов, все получится отлично... Очень плохо, если дирижер неодинаково требователен ко всем участникам коллектива: одним он делает замечания публично, с другими предпочитает «не связываться» и «выясняет отношения» наедине. Это плохая дипломатия. Форма беседы с глазу на глаз может быть хороша лишь в особых случаях, когда причина того или иного дисциплинарного «срыва» дирижеру не ясна и требует личного разговора. Одним из основополагающих принципов педагогической, и в частности дирижерской, этики должно быть ровное отношение ко всем певцам, вне зависимости от их значимости для коллектива, материального и общественного положения, связей и т.п., отсутствие «любимчиков», вежливый тон со всеми без исключения. Требуй, но не унижай достоинства певца - нарушение этого важнейшего принципа педагогического общения часто становится причиной конфликтов, возникающих в хоре. Дирижерская требовательность должна всегда сочетаться со справедливостью, доброжелательностью и уважительным отношением к каждому участнику коллектива. Опыт показывает, что певцы любят требовательных и принципиальных руководителей, но лишь тех, кто с уважением относится к ним, не оскорбляет их самолюбия. Дирижер, допускающий беспринципность в своих требованиях, несправедливость и неуважительное отношение к певцам, не может не вызывать критического к себе отношения. Очень важно найти верную форму разговора с певцами - непременно уважительную, но и с чувством собственного достоинства. Какими бы дружескими ни были взаимоотношения с певцами, дирижеру никогда не следует переступать ту грань, за которой начинается «панибратство». Подхалимаж, наушничанье и сплетни процветают лишь там, где руководители поощряют их. Молодые хормейстеры порой невольно становятся пособниками этих пороков из беспокойства за свое положение, из желания знать, что о них думают в коллективе. В разговоре с хоровыми певцами следует остерегаться незаслуженных комплиментов в свой адрес (хотя их и приятно слушать). Значительно важнее прислушаться к мнению критически настроенного человека, пусть даже антагониста. Из высказанных им негативных суждений (отбросив неизбежные в этом случае пристрастность и недоброжелательность) всегда можно извлечь пользу: яснее увидеть свои недоработки, уязвимые места и попытаться их исправить. Чувство неудовлетворенности сделанным, стремление к совершенствованию значительно полезнее в творчестве, чем самодовольство. Известный режиссер и художник Н.П. Акимов со свойственным ему едким юмором дает следующие рекомендации главным режиссерам в случае проявления необоснованных восторгов со стороны актеров: «Если у тебя в театре завелись люди, которые тебе в лицо говорят, что ты - гений, загримируйся художественным руководителем соседнего театра и в этом виде возобнови с ними разговор. Если они и при этом будут настаивать на своем утверждении - ты выяснишь одну несомненную истину: что не умеешь гримироваться». В то же время дирижер (как и режиссер) не должен допускать критических замечаний в свой адрес, высказываемых при всем коллективе, особенно если они делаются в нетактичной форме и повышенным тоном. В таких случаях следует очень жестко пресечь артиста, как бы авторитетен он ни был. Иначе и у других участников коллектива может возникнуть мнение, что дирижеру можно высказывать все что угодно. Часто употребляемую дирижерами формулировку: «Я не начальник, а первый среди равных» не следует понимать как вседозволенность. Дирижеру нельзя забывать о том, что между ним и певцами должна быть некоторая дистанция. Фамильярность нужно так же отторгать, как и заискивание. Всегда, при всех обстоятельствах дирижер должен быть командиром, в известном смысле старшим. Однако начальственный тон, черствость, сухость, как и развязность или наигранная демократичность, одинаково нетерпимы. Дружить, веселиться, спорить или обсуждать дела хора он может, соблюдая только творческие интересы. Дирижер видит дальше и знает больше, чем певец, и мера его ответственности за хор неизмеримо больше. В этом и заключается дистанция между ним и певцами хора. Вместе с тем дирижер должен уметь преодолевать излишнюю нетерпимость. Даже если его претензии к певцам справедливы, нужно уметь облечь их в безопасную форму: ранить творческих людей нельзя. Их души доверчиво открыты, обнажены. И руководитель не может, не должен, не имеет права причинять боль зависящему от него артисту. Тут требуется особая чуткость, деликатность, осторожность. Тем более недопустимы жестокость, грубость, хамство, которыми грешат, увы, руководители многих творческих коллективов. Очень важно, чтобы дирижер заботился не только о себе, но и о каждом из своих питомцев. Выезжая на гастроли, он должен проверить, все ли члены коллектива устроены, обеспечены, не холодно ли у них в гостиничном номере, как себя чувствует заболевшая певица... Такое отношение поднимает авторитет дирижера в глазах участников коллектива, вызывает уважение к нему. Эти наблюдения и советы, конечно, не исчерпывают всех этических требований, предъявляемых к дирижеру, не учитывают всех ситуаций, которые могут возникнуть в процессе взаимоотношений дирижера с хором. Дирижер - особая профессия. Им нельзя быть «с десяти до двенадцати, с семи до девяти». Творческое и личное, дело и жизнь в дирижерском искусстве неразделимы. Только тот, кто посвятил себя ему всего себя без остатка, сможет получать от него радость и удовлетворение. К л ю ч е в ы е с л о в а Концерт; программа; стратегия; тактика; выступление; исполнение; дирижер; коллектив; дирижерская этика; вдохновение. К о р о т к и е в ы в о д ы Концертная программа - это своеобразное «послание» от исполнителей к публике. Оно всегда должно быть содержательным, понятным, внутренне логичным. Выстраивание драматургии концертной программы в чем-то аналогично работе композитора над крупным многочастным сочинением. В условиях концертного выступления особое значение приобретает дирижерское мастерство - единственное средство творческого общения дирижера с к исполнителями на сцене. Успех концертного выступления является естественной целью деятельности исполнителей. К о н т р о л ь н ы е в о п р о с ы 1.В чем заключается успех концертного выступления? 2.Как грамотно выстроить программу концертного выступления? 3.Какие разновидности концертных программ Вы знаете? 4.Приведите примеры решения конкретных конфликтных ситуаций возникших во время репетиций или концерта. Л и т е р а т у р а 1. Осеннева М.С., Самарин В.А. Хоровой класс и практическая работа с хором - М., 2003 2. Иконникова Л.Н. Интерпретаторская культура хорового дирижера - Минск, 2005 3. Канерштейн М. Вопросы дирижирования - Москва, 1972 |