Теория государства и права как наука лекция Предмет теории государства и права

• Название: Теория государства и права как наука лекция Предмет теории государства и права
• Дата: 27.11.2021
• Размер: 1.74 Mb.
• Имя файла: 0ef7674.doc
• Тип: Лекция; #283931
• страница: 17 из 20

Лекция 2. Правовое государство
В последнее время обострились проблемы правового государства в связи с теорией гражданского общества в контексте национальной идеи России во всемирно-историческом аспекте. Причем эти проблемы ставятся в плане разработки концепции построения цивилитарного правового государства, а также выработки идеи формирования свободных граждан и свободных собственников, настоящих экономических и правовых отношений независимо от политической власти цивилитарного гражданского общества¹.

Однако не каждый человек может сегодня толком объяснить, что такое эти «теории», «концепции», что такое правовое государство. Социологические опросы на этот счет показывают, что 55 % российских граждан не знают, что такое правовое государство в связи с гражданским обществом, 22 % затрудняются объяснить, что им дает это государство и лишь 12 % связывают государство с правом, законами, законностью².

Поэтому мы, используя последние научные разработки по этой тематике, попытаемся высказать свое мнение на сей счет. И начнем с проблем формирующейся ныне теории правового государства, по которой уже написано немало трудов.

Известно, что одним из первых фундаментальных предсказателей правового государства был И. Кант. На основе своего «категорического императива» философ сформулировал отдельные принципиальные признаки правового государства: такое государство в первую очередь служит личности, охраняя ее интересы от любого произвола; государство и личность связаны взаимной ответственностью; государство подчиняется естественному праву; государственная власть подразделяется на законодательную, исполнительную и судебную; источником власти является народ, ему принадлежит законодательная власть, которой подчинена исполнительная. При этом подчеркивалась важность не столько принципа разделения властей, сколько принципа их равновесия. Правовое государство обеспечивает общеобязательность права.

Даже приведенный перечень признаков правового государства, указанных И. Кантом, свидетельствует о его достаточно глубоком проникновении в идею сущности правового государства. Многое из того, что предсказывал мыслитель двести лет назад, сегодня стало аксиомой, бесспорными и очевидными признаками характеристики правового государства. И. Кант дал такое определение: «Государство – это объединение множества людей, подчиненных правовым законам»³.

Достаточно большой вклад в развитие идеи правового государства внесли представители дореволюционной российской правовой мысли.

Так, Б.А. Кистяковский, исследуя идею диктатуры пролетариата, предупреждал, что любая диктатура есть власть с усиленными полномочиями, приближающаяся к абсолютной. В правовом государстве все отношения властвования должны закрепляться правовыми нормами: «Для современного культурного человека еще недостаточно, что власть существует; мало и того, что она необходима, полезна и целесообразна. Только когда власть ведет к господству идеи права, лишь тогда мы можем признать ее правомерной и оправдать ее существование. Господство идеи права означает, что все действия власти обусловливаются и регулируются правовыми нормами. В правовом государстве лица, наделенные властью, подчинены правовым нормам одинаково с лицами, не имеющими власти»⁴.

Г.Ф. Шершеневич указывал на гарантии правовой государственности, которые должны состоять в неотъемлемых правах личности, принципе разделения властей, ограничении власти правом и даже в подчиненности государства стоящему над ним праву. Однако главной гарантией правового государства он считал «сдерживающую силу общественного мнения»⁵.

Н.М. Коркунов обратил внимание на следующее обстоятельство, имеющее чрезвычайно важное значение для правового государства и в наши дни: государственная власть, ограничив себя правом, не может не укреплять себя, потому что это ограничение усиливает прежде всего правовое чувство в обществе¹.

Необходимо отметить, что идея правового государства в определенной степени не была чужда и классикам марксизма-ленинизма. Это свидетельствует об их разносторонней классовой оценке государства и права, т.е. об их довольно широких классовых взглядах на роль и значение государства и права в жизни общества, в частности в обеспечении свободы личности. Так, К. Маркс писал: «Свобода состоит в том, чтобы превратить государство из органа, стоящего над обществом, в орган, этому обществу всецело подчиненный; да и в наше время большая или меньшая свобода государственных форм определяется тем, в какой мере они ограничивают “свободу государства”»².

К сожалению, идея правового государства не стала основной для сторонников творцов пролетарской революции и пролетарского государства. На первое место ими была выдвинута идея диктатуры пролетариата, т.е. государства рабочего класса, призванного силой (через насилие) осуществлять свою власть, не считаясь с интересами других классов, кроме беднейшего крестьянства. В.И. Ленин прямо заявил, что диктатура пролетариата – это никаким законом не ограниченная власть, а его последователи идею правового государства объявили вредной антинаучной теорией, созданной для того, чтобы скрыть эксплуататорскую сущность буржуазного государства.

Подобная оценка идеи правового государства не нашла подтверждения на практике.

Здесь наблюдается определенная закономерность: чем меньше люди способны обуздать свои внутренние властные эмоции, страхи, тем больше вероятность их обуздания и подавления извне, помимо нашей воли и желаний. Если в обществе имеет место нетерпимость, анархия, хаос, война законов и др., то рано или поздно это кончается установлением той или иной формы диктатуры (скажем, диктатуры пролетариата). А диктатура и, в частности, диктатура пролетариата, в свою очередь, ведет к полному подавлению всех прав и свобод.

Уже давно сами же люди нашли приемлемое решение данной проблемы. Это создание институтов демократии и правового государства.

Из приведенных выше взглядов мыслителей на правовое государство видно, что деятельность всякого государства, конечно, основана на силе (диктатуре), но в правовом государстве эта сила (диктатура) существует, более того, она строго подчинена законам, нормам права. Отвергая постановку вопроса о первичности права по отношению к государству, германский правовед Г. Хенкель в свое время утверждал, что государство есть право как нормирующая деятельность, а право есть государство как нормирующая деятельность, а право есть государство как нормированное состояние.

Короче говоря, в правовом государстве они взаимно предполагают и дополняют друг друга. Государство становится правовым именно потому, что оно подпадает под власть, под диктатуру права, закона. С этой точки зрения можно говорить, что в правовом государстве праву принадлежит приоритет перед государством, и утверждать, что государство есть не что иное, как сила, отданная на служение праву. В правовом государстве четко и точно определены как формы, пути и механизмы деятельности государства, так и пределы свободы граждан, гарантируемые правом. Это значит, что государство здесь крепко связано правом; государство может разрабатывать и принимать тот или иной закон, но само, в свою очередь, обязано действовать в рамках этого закона, подчиняться ему. Иначе говоря, государство, издавшее закон, обязано уважать этот закон до тех пор, пока он применяется и продолжает действовать, хотя оно и правомочно его пересмотреть и даже отменить. Более того, оно подсудно своему собственному суду и может быть осуждено им. Именно это в значительной мере обеспечивает правовой характер государства.

Второй признак правового государства – это наличие твердого правопорядка и эффективной защищенности гражданина в государстве. Теоретикам государства и права принадлежит такая теория, что в государстве должны властвовать не отдельные личности, а твердый правопорядок, право и законы. Задача государства состоит в том, чтобы регулировать отношения между свободными гражданами на основе строгого соблюдения норм права, которые призваны гарантировать свободу личности, неприкосновенность собственности, жилища и другие права человека и гражданина. Права и свободы человека и гражданина должны являться высшей ценностью правового государства. В то же время закон призван установить и обеспечить правопорядок, а не справедливость. Тем не менее нельзя безоговорочно принять позицию тех, кто считает, что право регулирует внешнее поведение, в то время как нравственность – исключительно внутреннее поведение. Ведь существуют тождественные по содержанию нормы права и нормы нравственности, например, такие, как «не убий», «не укради», «не лжесвидетельствуй» и т.д., хотя они по-разному реализуются в государственно-правовой и морально-этической сферах. Нормы права призваны прежде всего отражать взаимные претензии и обязанности, вытекающие из формирующихся в цивилитарном обществе отношений.

Основное отличие норм права от норм обычая и морали состоит в том, что действенность первых обеспечивается силой государства, а вторых – обществом. В правовом государстве только законно избранные государственные органы вправе применять силу в качестве инструмента принуждения. Право никогда не может заменить или вытеснить основной инструмент государства – силу. Слабость власти – вина государства, она зачастую в глазах людей менее простительна, чем жестокость и произвол со стороны государства. Не случайно, например, в Европе в период религиозных войн сформировалось убеждение, что тирания как форма правления государства лучше гражданской войны, ввергающей народ в хаос. И, действительно, нередко для большинства людей бывают важнее эффективность и дееспособность власти в обеспечении правопорядка в обществе, чем ее легитимность и демократичность. Именно из-за слабости власти, ее неспособности защищать интересы граждан и национально-государственные интересы. Веймарская республика рухнула под натиском национал-социалистического движения, установившего в Германии самую жестокую диктатуру.

В этом смысле правовое государство призвано достичь приемлемого взаимопонимания с властью государства и принципом самостоятельности подвластного. Это задача правового государства. Задача трудная, если учесть сложность отношений власти и права. Если, скажем, власть содержит в себе момент бесконтрольности и произвола, то право не признает их. Во власти всегда есть бесправие, а в праве – безвластие. Но это не значит, что право и власть несовместимы и исключают друг друга. На практике они не только взаимодействуют, но и взаимно дополняют друг друга.

Достижение некоего равновесного состояния между этими двумя началами обеспечивается, в частности, конституционным судом, призванным признать незаконным любой акт государственных органов, если он противоречит конституции или ущемляет права и свободы личности. Конституционный суд защищает не только частные права, но и публичные интересы, не только права индивида, но и конституцию. Правовое государство в отличие от деспотического или полицейского само себя ограничивает определенной совокупностью постоянных норм права и правил.

И еще один важный признак правового государства – это признак разделения и ограничения властей для обеспечения свободы в обществе. В теории разделения властей в той форме, какую она приняла к настоящему времени, независимость различных ветвей власти основывается на факте, что в любом государстве существуют фундаментальные функции, которые в силу коренных различий в самой их природе можно реализовать раздельно. Поэтому государственную власть следует разделить на несколько ветвей, каждая из которых обладает собственными специфическими функциями. Глава государства, парламент, правительство, судебная власть имеют строго очерченные права и полномочия. Условием обеспечения политической свободы является установление оптимальных взаимоотношений между различными ветвями и органами власти. При этом ни одна из властей не должна быть неограниченной или преобладать над другими ветвями. В то же время законодательная, исполнительная и судебная ветви власти – это не самодовлеющие образования, они представляют собой проявления или различные элементы единой суверенной государственной власти. В данном контексте вопрос состоит в следующем: как наделить государство достаточными властными полномочиями, чтобы оно было способно обеспечить правопорядок и эффективность управления, и в то же время ограничить эти полномочия с тем, чтобы исключить незаконное ущемление прав и свобод человека и гражданина¹?

Следующий признак правового государства – это легитимизация государства. Ограничения здесь составляют фундамент любого конституционализма, и поэтому та или иная система ограничений занимает центральное место в любой конституции. Основной закон определяет механизмы реализации народного суверенитета, принципы разделения полномочий между различными ветвями и уровнями власти, фиксируя то, какие органы или ветви осуществляют соответственно законодательные, исполнительные и судебные функции, как они формируются, как они взаимодействуют друг с другом, какими правилами, нормами и процедурами в своих действиях руководствуются и т.д. Иначе говоря, конституция определяет фундаментальные принципы политического устройства, а не постоянно меняющиеся законы. Этим принципам соответствуют все законы и иные нормативные акты государства и правительства, которые должны согласовываться с конституционными нормами. В этом смысле конституцию можно рассматривать как своеобразный ограничитель политической власти, призванный не допустить господства последней над обществом и людьми. Здесь конституция дополняет такие существующие в обществе вопросы власти, как общепринятые морально-этические правила и нормы системы ценностей, промежуточные институты (семья, община, церковь, заинтересованные группы и др.).

Как уже указывалось, в правовом государстве должен господствовать закон, а не чиновники; функции государства состоят в регулировании отношений между гражданами на основе закона. Предусматривается строгое соблюдение принципа верховенства права и закона, призванное обеспечить права и свободы граждан во всех сферах жизни, а со стороны граждан – уважение к законам и институтам существующей власти. При таком понимании сила государства, на которой оно основано, законна лишь в том случаи, если она реализуется в строгом соответствии с правом, если она всецело служит закону. При этом закон, каким бы суровым он ни был, обязывая отдельного гражданина к соблюдению общепринятых правил поведения, в то же время четко ставит границы правомочиям государства в отношении индивидуальной свободы. Еще И. Кант сформулировал основополагающую идею правового государства так: каждый гражданин должен обладать той же возможностью принуждения в отношении властвующего к точному и безусловному исполнению закона, что и властвующий в его отношении к гражданину. Законодатель так же подзаконен, как и отдельный гражданин. Подзаконность государственной власти дополняется признанием за отдельной личностью неотъемлемых и неприкосновенных прав, предшествующих самому государству. Именно при таком подходе свободу можно рассматривать как право каждого индивида делать то, что позволяют законы. В правовом государстве законы имеют одинаковую силу для всех без исключения членов общества, независимо от их социального, политического или иного положения, защита отдельного человека от власти и произвола соответствует защите всех. Поэтому личное право невозможно без гарантии в действующем праве, уравновешивающем всех друг перед другом. Все эти проблемы тоже должны находиться в поле зрения концепции правового государства.

Далее, прочная власть – это власть, строго соблюдающая законность. Прочность власти зависит как от ее эффективности, так и от ее законности. Поэтому сущность правового государства заключается в определении способов, которыми осуществляются цели и содержание правопорядка. Правовое государство призвано обеспечить оптимальные условия для реализации способностей и интересов гражданина как суверенного и самостоятельного субъекта в рамках, установленных в соответствии с принципами всеобщности и взаимности правовых предписаний. Однако здесь важно провести различие между законностью и правозаконностью (т.е. правовой законностью). Заметим, что для понимания этого положения необходимо прежде всего осознать различие между законом и правом. Например, Х. Кельзен утверждал, что, поскольку законность есть формальное соответствие нормам права, всякое государство есть правопорядок и, следовательно, правовое государство. Верно, что закон представляет собой важный инструмент в деятельности любого государства, обеспечивающий его универсальность. Он обладает некоторым свойством всеобщности в том смысле, что его правомерность и авторитет должны признать все и все должны ему подчиняться.

Тем не менее, если согласиться с этой позицией, любой закон, принимаемый в любом государстве, следует признать правозаконным. В целом государство не может функционировать без законов и без определенных норм права. В этом плане любое государство есть и определенный законом правопорядок. Если, скажем, мы говорим о римском обществе, но исходим из того, что правовое государство – это исторический феномен, возникший на известном этапе исторического развития западного общества, то это, по сути, означает, что республиканский и имперский Рим имел право, правопорядок, но в то же время не был правовым государством. При чем это относится и к иным формам правления, будь то деспотическая, аристократическая, олигархическая, республиканская и т.д.

Но истории известны примеры, когда этот принцип нарушался. Даже в условиях демократии большинство может действовать законно и вместе с тем нарушая принципы правозаконности и справедливости. Поэтому мы считаем, что демократия способна привести к установлению самой жестокой диктатуры. Об этом, в частности, убедительно свидетельствуют факты прихода к власти Гитлера в 1933 г.

В тоталитарном же государстве действия государственного аппарата, как правило, не ограничиваются каким бы то ни было заранее установленными законами, правовыми нормами и правилами. В условиях персонификации политических режимов, отождествления государства с личностями конкретных вождей или фюреров (как в СССР, так и в Германии) право и закон служили режиму, а не наоборот. Подчиняясь партийно-политическим и идеологическим целям руководителей своих партий, они слишком часто приносились в жертву политической, идеологической, революционной или какой-либо иной целесообразности, руководствуясь соображениями обеспечения национально-государственных, классовых и иных интересов. Необходимо отметить, что эти моменты могут быть отражены в законе, указе или постановлении правительства или какого-либо другого государственного органа, но от этого их действия отнюдь не станут правозаконными. В принципе можно узаконить любой орган, любой режим, при этом не делая их правозаконными.

Как известно, гражданское общество и правовое государство возникли и развивались как реакция на идеал средневековой теократии. Один из основных признаков правового государства состоит также и в том, чтобы укрепить светское начало в обществе, которое здесь столь же важно, сколь и правовое. Здесь отодвигается на второй план строгое единство политики и религии, утверждается раздвоение общественного и частного, общества и государства, права и морали, идеологии и науки, религиозного и светского и т.д. Религия, мораль, наука, искусство и другие духовные константы начинают существовать здесь в полном своем объеме и в своем истинном качестве. Это можно наглядно продемонстрировать на примере религии. Скажем, «христианское государство» нуждается в христианской религии, чтобы восполнить себя как государство. Демократическое же государство, действительное государство, порой не нуждается в религии для своего политического восполнения. Оно может абстрагироваться от религии.

С аналогичной тенденцией сталкиваются также наука, литература, искусство – все, что составляет духовную сферу, весь комплекс институтов и организаций, призванных осуществить духовное воспроизводство общественной жизни, обеспечить воспитание подрастающего поколения. При всей необходимости государственной поддержки и помощи это та сфера, где требуется возможно бо́льшая степень самостоятельности, инициативы, самовыражения и т.д., так как именно здесь человеческая сущность проявляется в наиболее концентрированном виде. Это та сфера, где недопустимы партийный или классовый подход, идеологизация, политизация, государственное вмешательство и тем более огосударствление.

При этом необходимо исходить из признания того, что нет и не может быть идеальной власти и идеального государства. Человечество еще не придумало некой совершенной формы государственного устройства, которая была бы эффективна, жизнеспособна, справедлива и т.д., одинаково нравилась бы всем и в одинаковой мере выражала бы интересы и волю всех групп, слоев, сословий, классов, одновременно соответствовала бы принципам защиты прав человека и свобод личности.

Это относится ко всем формам власти, в том числе и демократии. Известно, что все сторонники аристократической формы правления, начиная с Гераклита и Платона, всячески ругали ее и предавали анафеме. Другие же ученые и мыслители, будучи не всегда противниками демократии, предупреждали о ее недостатках и таящихся в ней угрозах.

При всех достоинствах и преимуществах институтов демократии очевидны относительность и ограниченность таких ее атрибутов, как парламентаризм, система народовластия, всеобщего избирательного права и др. Они не способны раз и навсегда разрешить все стоящие перед цивилитарным обществом проблемы. Решение одних проблем чревато возникновением новых, порой еще более серьезных проблем.

Концепцию правового государства должен интересовать еще один вопрос, касающийся переоценки в последние годы места и роли государства как главного субъекта власти и носителя суверенитета, его перспективы в связи с теми процессами, которые происходили на уровне глобальных международных отношений.

Наиболее ярко эти процессы проявляются в тенденции роста экономической и политической интеграции и образования множества международных, межгосударственных и неправительственных организаций, которые приобретают все более возрастающую роль в качестве субъектов международных правовых отношений. Все более ощутимое влияние на характер и деятельность международно-правовых структур оказывают транснациональные и многонациональные корпорации. Они созданы частными лицами, олигархами и т.д., которые формулируют и реализуют свои цели самостоятельно, пересекая государственные границы. В социальном плане они создают целый ряд проблем, которые, несомненно, оказывают влияние на роль государств в международно-правовой сфере.

Эти перемены не могут не сказываться на роли и функциях отдельно взятых государств. Их результатом является то, что благосостояние простых граждан более не зависит исключительно от действий, предпринимаемых правительством их стран. Все в большей степени они оказываются в зависимости от действий и решений, например по таким вопросам, как обеспечение газом, нефтью, обменный курс, установление процедурных ставок, валютная политика, кредит и т.д., принимаемых далеко за пределами их собственных стран. Благодаря размыванию границ между национальными экономиками проблемы, ранее считавшиеся исключительно внутригосударственными, приобретают международно-политический характер. Имеет место огромное взаимопроникновение внутренней и внешней политики. Все меньше остается сфер, в которых правительство отдельного государства могло бы принять чисто свои решения, не оказав в той или иной мере влияния на внутреннюю обстановку других стран. Темпы технологических изменений, особенно в сфере информатики и телекоммуникаций, способствуют ускорению этого процесса.

В связи с этим возникает закономерный вопрос: не стало ли суверенное национальное государство в качестве главного субъекта международной политики достоянием истории?

Сознавая реальность и значимость указанных тенденций, вместе с тем, на наш взгляд, сегодня пока еще рано списывать национальные суверенные государства в архив истории. Поднимая новые и по-новому ставя известные проблемы, весь комплекс вышеозначенных изменений способствует значительному осложнению международных отношений, при этом не изменяя ее основополагающих принципов. Хотя и происходят определенные изменения характеристик национального суверенитета, пока нельзя говорить о какой бы то ни было отмене роли силы ни внутри отдельно взятых государств, ни на международной арене. При этом власть, наделенная монополией на легитимное насилие, остается в руках государства. За редким исключением международные организации не обладают собственным источником финансирования. Они лишены территориальной основы и поэтому не в состоянии осуществить самостоятельный контроль над природными ресурсами других стран.

Кроме того, вовлечение государств в международные организации не означает, что они отказываются от своего суверенитета в пользу этих организаций. Государства приспосабливаются к новым условиям, ищут новые пути и средства реализации своих национальных интересов. Да и сами международные организации создаются суверенными государствами для решения лишь определенного комплекса проблем, которые не под силу решить отдельно взятому государству в одиночку. Это обеспечение международной безопасности, борьба с терроризмом, регулирование международной торговли, помощь развивающимся странам, координация экономической политики индустриально развитых стран и т.д. Именно с этой целью были созданы и функционируют ООН, МВФ, Мировой банк, ОЭСР, ГАТТ, МОТ и другие организации.

Поэтому, думается, нет оснований утверждать, что государства уступят свою независимость и право самостоятельно решать свои проблемы какой-то абстрактной наднациональной, надгосударственной организации.

Фактом является то, что государство, наряду с семьей, языком, культурой и т.д., является одним из фундаментальных институтов, составляющих инфраструктуру жизнедеятельности человека как общественного существа.

Пока государство – главный двигатель и творец истории, и в этом смысле оно не является просто политическим выражением одного какого-то интереса¹.

Ясно также, что концепцию правового государства должна интересовать теория и практика реализации идей гражданского общества. И это действительно так. Ведь правовое государство, как пишет С.А. Батова, предполагает наличие гражданского общества, которое в самом общем виде представляет собой такую ступень общественного развития, которая характеризуется развитыми экономическими, культурными, правовыми и политическими отношениями между его членами, разнообразием форм собственности, незыблемостью прав и свобод человека, развитым самоуправлением, независимостью СМИ. И вся эта совокупность отношений развивается относительно независимо от государственной власти².

В юридической литературе называются и такие признаки правового государства, как многообразие форм собственности (в частности, наличие частной собственности), многопартийность, плюрализм мнений и взглядов, высокий уровень гарантированности прав и свобод граждан, независимость СМИ и т.п.

Сомнений нет, что все перечисленное имеет важное значение для характеристики государства как правового. Действительно, нельзя назвать государство правовым, если в нем запрещена частная собственность или не допускается многопартийность в угоду одной правящей партии. Тем более государство не может считаться правовым, если в нем отсутствуют гарантии прав и свобод граждан, а СМИ отражают только позицию правительства.

Бесспорно одно: правовое государство не может существовать вне демократического режима власти, вне демократии. Наличие или отсутствие указанных признаков как раз и характеризует государственный режим либо как демократический, либо как тоталитарный, административно-командный.

Именно поэтому первейшим условием существования правового государства является построение подлинно демократического государства. Причем процесс этот может быть как одновременным (постепенно формируется демократическое правовое государство), так и разновременным (сначала укрепляются демократические институты и появляются отдельные признаки правового государства, а затем они формируются в целом).