Сочинение. 2. Т.Полякова - Вкус ледяного поцелуя. Ты как спросил он с душевной мукой
 Скачать 402.4 Kb.
|
|
– И она встретила Веронику Серафимович, то есть вот эту женщину на фотографии? – Конечно. Я уже об этом рассказывала. – Кому? – в два голоса спросили мы. – Ну, менту… милиционеру, что всех тут расспрашивал. Ходил с фоткой, то есть их тут много ходило, ну и ко мне подошел. Я ему все и рассказала. – Когда вы с ним беседовали? – В среду или четверг. В среду. Точно. – Постойте, – нахмурился Артем. – Но ведь Иванова в тот момент еще была жива. – Ну, меня спросили, видела ли я эту женщину… Серафимович то есть. Я все и рассказала. – Про парня тоже? – уточнила я. – Конечно. Объяснить же надо было, почему я эту Серафимович запомнила. Парень к ним так и не подошел. Женщины с вокзала, и он следом, и вроде как таится. – Таился, или Иванова все-таки его видела? – До того, как Серафимович встретила, конечно, видела. Я же рассказывала. А как встретила, в его сторону даже не смотрела. Она такая возбужденная была. – То есть приезду Серафимович она была очень рада? – Конечно. Я еще подумала, сестры, наверное. Или подруги, но давно не виделись. И Серафимович вроде как не ожидала, что ее встретят радостно, вроде настороженная какая-то была. А другая повисла на ней и все приговаривала: “Ника, солнышко…” – И все это вы рассказали следователю? – Ну… менту, что меня спрашивал. – А фамилию его помните? – Нет. Зачем мне фамилия? Я и на документы не смотрела. – Он вас просил составить словесный портрет Ивановой и этого парня? – Конечно. Я составила. Полдня потратила, даже голова разболелась. Мы переглянулись с Артемом уже в некотором недоумении. – А почему вы сегодня позвонили? – Ну, как же. Вчера по телику в новостях две фотографии показали. Мы-то сколько мучились, но все равно не очень похоже получилось, а тут обе сразу. Ну, я звонить, что, мол, точно она, Иванова то есть. – А кому звонили? Милиционер, что с вами беседовал, телефон оставил? – Оставил, но я куда-то бумажку засунула. Позвонила 02, там телефон назвали. Вот и все. А парня нашли? Боюсь, он не очень похожий получился. Мы спешно допили кофе и простились с Анной. – Что за черт, – бросил Артем по дороге к машине. – Выходит, все это время фоторобот Ивановой был в отделении, а я об этом знать не знал? – Ну, такое случается. Артем, сегодня же, сейчас же звони в Бодайбо, вытряси из тамошних ментов всю душу, но все узнай об этой Серафимович. Должно быть что-то интересное. Женщина приезжает сюда, ее радостно встречают, а на следующий день она уже труп. При этом неподалеку маячит парень, с которым, похоже, встречающая хорошо знакома, но представить его “Нике, солнышку” не пожелала. У Ивановой имелись веские основания не рассказывать милиции о своем близком знакомстве с убитой. Ее допрашивали, но она промолчала. – Допустим, подозревала, что подружку убил тот самый парень? – А что? Убил, а вслед за первой жертвой избавился и от Ивановой. К чему ему свидетель? – Стоп. Мы уже знаем, Иванову убил другой человек, левша. – Да помню я. Чего влез, все так складно выходило. Иванова, испугавшись буйного нрава дружка, поделилась сомнениями с Тюриной, в результате та даже не успела допить свой чай в подсобке. Короче, найди мне любовника Ивановой. – Легко сказать “найди”, – хмыкнул Артем. – Одного не могу понять, как же так вышло… – Он не договорил и лишь досадливо бросил: – Вот бардак… Я пожала плечами, философски заметив: – А где по-другому? В отдел мы прибыли минут через двадцать. Вешняков пылал праведным гневом, а я тихо-скромно устроилась в его кабинете, наблюдая за Сашкой, который все осторожно обнюхивал. Кабинет был так себе, ничего интересного, и я заскучала, а когда я скучаю, в голову приходят разные мысли, иногда стоящие. Вот и сейчас одна такая посетила меня. Я набрала номер мобильника Деда. – Привет, – сказала я застенчиво. – Ты с губернатором Иркутска не знаком? – На что он тебе? – нахмурился Дед. Вот так всегда, нет бы просто ответил, обязательно свой вопросик ввернет. – Надо тамошним ментам дать по шапке. Тянут, заразы, с жизненно важными сведениями. Я коротенько обрисовала ситуацию, Дед буркнул: – Хорошо. А я приободрилась: наябедничаешь, и на душе становится как-то светлее. Вернулся Артем, лицо багровое, глаза злые, ясно, нет порядка в родном отечестве, то бишь в отделе. – Чем порадуешь? – лучисто улыбнулась я, стараясь поднять ему настроение. Он ответил весьма эмоционально, попил водички, отдышался, начал менять окраску с багровой на ярко-розовую и наконец перешел к изложению. – Все так, как она сказала, и фоторобот есть, и показания… Ума только нет. – У кого? – насторожилась я. – Короче, парень, что с ней беседовал, в настоящий момент в командировке, в области. Уехал на следующий день. Сейчас сунулся в его стол… убил бы, ей-богу. – А поговорить с ним можно? – Говорю, он в области. – Но телефон там есть? – Черт его знает, – пожал плечами Артем, но побежал выяснять, вернулся через полчаса, и опять в сильном гневе, выпил два стакана воды и еще долго сидел, отдуваясь. – Ну и?.. – поторопила я. – Говорит, докладывал. А Карпов глаза выпучил: впервые слышу… борцы за раскрываемость. – Он так горько охнул, что у меня сердце сжалось: в самом деле страдает. Хотя должен был бы привыкнуть. Левая рука не знает, что делает правая, а голове вовсе знать ни к чему, чем там руки заняты. – Ладно, не переживай, – попробовала я утешить его. Тут позвонил Дед и коротко сообщил, что в ближайшее время ответ на запрос будет у меня на столе. Правда, не уточнил, на каком. Стол у меня есть, и даже не один, в кухне и то несколько. Но как-то не верилось, что кто-то кинется загружать их бумагами, а в конторе Деда у меня не было не только стола, но даже кабинета. Терпеть не могу кабинеты, оттого Дед и не настаивал, чтобы я в нем сидела. А может, просто не желал, чтобы я ему глаза мозолила. Как только мы выиграли выборы, я в своем кабинете, с его благословения, затеяла ремонт, который протекал весьма вяло из-за невозможности выбрать подходящие обои. Другого бы уже призвали к порядку за такие выкрутасы, но меня-то Дед любил, точнее, хорошо знал, оттого легко уступал в малом, чтобы выиграть в большом. Эти размышления ненадолго отвлекли меня, и Артем спросил: – О чем задумалась? – Надо найти стол до завтра. Он закатил глаза, а потом еще выпил водички. Домой я вернулась поздно и кинулась кормить Сашку. Пес выглядел совершенно несчастным. Я же считала, что день потрачен не зря. О маньяке можно забыть, а это на сегодняшний день самое главное. По дороге домой я успела обратить внимание на разом опустевшие улицы, молодежь еще тусовалась в центре, но стоило свернуть в сторону – и город точно вымер. Прав Дед, прав, обыватели не любят маньяков и сразу же косятся на власть, оттого власть тоже не любит маньяков и торопится избавиться от них. – Найдем, – сказала я нараспев, вроде бы обращаясь к Сашке, но на самом деле подбадривая себя. Тройное убийство в универмаге всецело занимало мои мысли, так что на прочее просто времени не было, поэтому звонок Коли привел меня в некоторое изумление. Звонил он на мобильный. – Ты где? – спросил Коля-Спартак сурово. – Дома. А ты? – Я… – Он сделал паузу. – Приезжай немедленно. Первый Ямской переулок. Жду возле гастронома. – А в чем дело? – попробовала продолжить я интересный разговор, но Коля уже отключился. Стеная и охая, я торопливо оделась и спустилась в гараж. Сашка, измучившись за день, сделал вид, что спит, и даже не подумал сопровождать меня. Трижды чертыхнувшись, пожаловавшись на жизнь неизвестно кому, я поехала в Первый Ямской переулок, который находился на другом конце города. Колю я заметила не сразу. Притормозила возле освещенного огнями рекламы гастронома, и тогда он вынырнул из темноты, торопливо подошел, сутулясь и пряча лицо в ворот куртки, распахнул дверь и плюхнулся рядом. – Что горит? – спросила я без намека на иронию. Выражение лица у Коли было такое, что сразу становилось ясно, полыхает не на шутку. – Ты про Мишку кому-нибудь рассказывала? – спросил он, сверля меня взглядом. Я не сразу сообразила, что так зовут юного тренера Дидонова по теннису. – С какой стати? – Может, кто-то слышал наш разговор? – Скажи, в чем дело, потом вместе гадать начнем. – Видишь тачку, – кивнул он на машину, стоящую метрах в тридцати от гастронома. Честно говоря, я бы на нее не обратила внимания, стоит себе, скрытая кустами. Надо полагать, хозяин на это и рассчитывал, я имею в виду – не искал чужого внимания. – Дидоновская? – спросила я. Отсюда было не разглядеть ни цвет, ни какая модель и марка, должно быть, поэтому в глазах Коли появилось беспокойство. – Ты… – Ты спросил про Мишку, потом обратил мое внимание на машину, логично предположить… Давай рассказывай, в чем дело, не тяни душу, и так тошно. – Я встретился с Мишкой, поговорил, – торопливо начал Коля. – Сначала он заартачился. Думаю, больше для того, чтобы цену набить, потом вошел в разум. Договорились, короче. Сегодня как раз тренировка, ну он и подсуетился. – Так, значит, Дидонов явился на свидание. И чем ты недоволен? – Он там торчит больше трех часов. – Где? – У Мишки на квартире. Тачку Дидонов здесь оставил, за рулем был сам. Дом прямо за гастрономом. Я приехал пораньше, чтобы убедиться, что все идет по плану. – А что тебя так беспокоит? Ну сидит он у парня три часа, то есть не сидит, конечно. Должно быть, парень ему понравился. Счастливые часов не наблюдают. – С той стороны возле дома стоят менты на машине. Подъехали через полчаса после того, как Дидонов появился, и до сих пор там. Вроде ждут кого-то. Не меня случайно? – У тебя что, крыша поехала? – нахмурилась я. – Звонил Мишке раз пять, трубку не берет. Странно, да? Телефон тарахтит и любовью заниматься мешает. Логичнее трубку снять, чтоб не надоедали, пусть названивают кому не лень, а в ответ гудки. Что скажешь? – Ты что-то недоговариваешь. Из-за такой ерунды парни вроде тебя в панику не впадают. – Я после разговора с ним его квартиру посетил, – ответил Коля без особой охоты. – Уж очень парень скользким мне показался. – Что значит посетил? – А он балкон открытым оставляет. Второй этаж, выходит на сквер… дело пустяковое. Пока он в своем клубе скакал, я заглянул к нему в квартиру. Забавно, знаешь ли. – Что там забавного? – В основном фотографии. В тайничке на кухне. Дрянь тайник, но Мишка наверняка считает себя умником. – Парень занимался шантажом? – Уверен. Слушай дальше. Пока я был занят осмотром квартиры, мой знакомый, в чьем клубе трудится Мишка, решил сделать доброе дело: позаимствовал из Мишкиных штанов ключи от его квартиры и сделал дубликат. – С чего это такая доброта? – С тебя. Говорит, понимает, что против власти прут только дураки, а он не дурак и власть очень даже уважает. И ключики мне сует, мол, для удобства. Захотите застукать с поличным, тихо войдете, тихо побеседуете. О тебе прямо не говорил, но на газетку косился. – На кой черт ты в этот клуб поперся? – нахмурилась я. – Он мне сам позвонил, просил приехать. – Так. Что мы имеем? Парень промышляет шантажом, у него гость, в трех шагах от дома менты, вроде как на стреме, а у тебя ключи от чужой квартиры. Картина вырисовывается, скажем прямо… – Но если ты никому… – Рассказать мог тот же хозяин клуба. Позвони еще раз Мишке. Коля позвонил, послушал гудки и посмотрел на меня, теперь растерянно, вроде бы спрашивал совета. Его тревога передалась и мне. В самом деле картина выходила весьма неказистой. – Пойдем взглянем на слуг закона, может, уехали? – предложила я. Машина стояла на выезде со двора. Как и машину Дидонова, заметила я ее не сразу, укрылись они надежно. От подъезда, где жил Мишка, ее и не увидишь, зато менты, а было их в машине двое, подъезд видят прекрасно. – Ты как их заметил? – удивилась я. – А я с той стороны шел, пешком от “Киномакса”, вот и нарвался. Свет в машине не включали, но неподалеку горел фонарь, свет доходил сюда, хоть и слабый, двое мужчин в машине, развалившись, о чем-то говорили, явно скучали. Я набрала номер на мобильном, услышала голос Виталия и сказала: – Помоги мне, а? – Не можешь добраться до дома? – хмыкнул он. – Хуже, менты прохода не дают. Виталий у нас долгое время работал под чутким руководством Лялина, оттого соображать научился быстро, а сообразив, что к чему, действовать еще быстрее. Через двадцать минут в поле нашего зрения появилась еще одна машина, из нее выскочил Виталий и бросился к милиционерам. Минут пять они что-то увлеченно обсуждали, после чего обе машины исчезли, то бишь скрылись на приличной скорости за ближайшим поворотом. – Путь свободен, – косясь на Колю, заметила я. Он передернул плечами, то ли от холода, то ли парню просто было не по себе. Это вполне понятно: мне тоже не по себе, практически всегда. – Ну, что, потопали, – сказала я без намека на энтузиазм, и мы направились к подъезду. Дверь была снабжена кодовым замком, но открыть ее оказалось очень просто, цифры на трех кнопках стерлись от частого употребления. Квартира была на втором этаже. Мы поднялись, и я позвонила в дверь, на всякий случай использовав носовой платок, чтоб не оставлять отпечатков. Настроение Коли это не улучшило. Мне тоже. Я услышала мелодичную трель за дверью, но как только отпустила кнопку, пала тишина. Ни шагов, ни шороха. Открывать нам не собирались. На площадку выходили двери трех квартир, конечно, время позднее, и нормальные люди уже спят, но ведь и ненормальные встречаются. Короче, здесь задерживаться не стоило. Поняв меня без слов, Коля достал ключи, открыл дверь, практически не производя шума, и первым вошел в прихожую. Квартира была небольшой, двухкомнатной, и в ней царила такая тишина, что у меня мороз пошел по коже. Я прикрыла дверь, а потом потянула ее на себя, чтобы захлопнулся замок, уже предполагая, что нас ждут сюрпризы, а их, как известно, лучше встречать с прикрытым тылом, то есть запертой дверью. – Мишка, – позвал Коля зловещим шепотом, хотя мог и не стараться, ясно, что в квартире никого или ответить не могут. Дидонов точно не мог. Он лежал поперек кровати, голый, жалкий. Голова нелепо запрокинута, похоже, прежде чем удушить, его изрядно поколотили. Глаза открыты, и выглядело все это страшно. Коля побледнел и прикрыл рот ладонью, но смог с собой справиться, правда, привалился к стене, чтобы удержаться на ногах. – А где Мишка? – спросил он испуганно. – Где-нибудь здесь, – пожала я плечами. – Почему здесь? Я бы на его месте… – Ты всерьез думаешь, что это его работа? – Я пожала плечами. В гостиной царил образцовый порядок, а вот кухня выглядела значительно хуже, грязная плита, посуда в мойке, но главное, конечно, сам хозяин. Мишка полулежал, привалившись к стене, вокруг шеи бечевка, продернутая за трубу батареи. Лицо синее, глаза выпучены, в уголке рта капельки крови. – Господи, – сказал Коля, в его голосе слышалось страдание, он не привык к подобным зрелищам. Я присела рядом с трупом, предупредив своего друга: – Не вздумай здесь что-либо трогать. Впрочем, предупреждение было излишним, он даже в кухню войти не решился, стоял в дверях и боролся с тошнотой. – Они чего-то не поделили, Мишка убил его, а потом с перепугу… – изрек Коля по прошествии времени. Я продолжала разглядывать труп. – Да, у гомиков такое встречается. Ревность, то-се… Я поднялась и прошла в спальню. Обувь мы по моему настоянию сняли и ходили в носках. Костюм Дидонова висел на плечиках на ручке шкафа, я быстро вывернула карманы. В нагрудном – листок бумаги, кто-то вывел печатными буквами, наплевав на синтаксис: “Твоя поганая газетка у нас в печенках. Кровью умоешься, урод, за эти статейки”. Я присвистнула, этого мне показалось мало, и я покачала головой, не зная, как еще выразить недоумение и непонимание, после чего сунула листок себе в карман. Пятнадцатиминутный осмотр больше ни к чему интересному не привел. Я поспешила удалиться из этой обители смерти. Правда, для начала позвонила Виталию. – Свободно, – бодро отрапортовал он, и мы покинули квартиру, а затем и подъезд. Милицейской машины не было видно, зато Виталий был на страже. Заметив нас, он вышел из кабины. – Ну, что? – спросил он тихо, и я доложила: – Два трупа. – А кем они были раньше? – Один Дидоновым. Знаешь такого? – Еще бы. А второй его дружок или все-таки подружка? Я хмыкнула: – Не можешь не выпендриться, обязательно надо намекнуть на свое всезнайство. – Работа такая. – Ты насчет выпендрежа? – Насчет всезнайства. – Что там менты? – А что менты? Выполняют ответственное поручение. – Коли ты с ними познакомился, вникни в их проблемы и узнай, отчего они облюбовали в эту ночь данное место. Личное желание или им подсказал кто? Далее, узнай, как долго они здесь прохлаждались и не заметили ли чего интересного? К примеру, двоих парней. Чем скорее все узнаешь, тем лучше. – Ясно. Побегу выполнять. Виталий сел в свою машину, а мы побрели к гастроному. На свежем воздухе Коля пришел в себя и даже начал соображать. – Ты сказала – двоих парней… – косясь на меня едва ли не со страхом, спросил он. – Убийц было по меньшей мере двое. |