Учебник-ИГПЗС-Крашенинникова Ч.1. Учебник-ИГПЗС-Крашенинникова Ч. Учебник для студентов юридических вузов и факультетов Часть 1 Под общей редакцией
 Скачать 4.45 Mb.
|
|
Глава 8. Право Древнего Китая Ни одна правовая система в мире не испытала столь мощного влияния двух противоборствующих философских учений, как правовая система Древнего Китая, в истории которой этико-политические догматы конфуцианства и по- литико-правовые концепции легизма стали определяющими факторами самого поступательного развития права, его идейных основ, принципов и институтов, а также механиз- мов правоприменения, традиционного правопонимания ки- тайцев. Общей чертой этих двух древнекитайских школ была их политическая направленность, стремление организовать жизнь китайского общества на "рациональных", "справед- ливых" началах, но понимаемых каждой школой по-разному. Это привело к острой борьбе между ними, закончившейся в результате компромиссом. В развитии древнекитайского права можно выделить три этапа. На первом этапе в шаньско-иньском и раннечжоусс- ком Китае в регулировании общественных отношений глав- ную роль играли этические нормы (ли), определяющие от- ношение членов китайского общества к правителю - вану и внутрисемейные отношения. Эти нормы строились на почи- тании родителей, старших, на преклонении перед знат- ностью, на преданности вану. Правовые нормы в это время не вычленялись еще из общей массы религиозно-этических норм, с которыми они состав- ляли единое целое. Вместе с тем все большое значение по мере укрепления власти ванов приобретают распоряжения и приказы правителя, его приближенных, высших чиновников, исполнение которых обеспечивается принуждением. В VI в. до н.э. создает свое учение великий философ Конфуций, непререкаемый авторитет которого пережил в китайском обществе века. Основная философская идея кон- фуцианства - идея гармонии как главного условия всеоб- щего космогонического порядка, равновесия в мире, а следовательно, и счастья людей. Она включает в себя как гармонию между людьми и природой, так и гармонию между самими людьми, выражающуюся в их поведении, которое должно соответствовать "естественному порядку", т.е. добродетели и морали. Средством поддержания справедливого порядка у Конфу- ция является не закон, а соблюдение традиций, моральных норм (ли), закрепляющих некий образ идеального поведе- ния, основанного на соблюдении "меры" во всем, что, в свою очередь, должно побуждать человека к уступкам, компромиссам. Гармоничное общество, согласно учению Конфуция, соз- данное на основе "веления Небес" - это совокупность групп (объединений людей), каждая из которых должна су- ществовать в социальных и правовых условиях, максималь- ных для осуществления отведенных ей функций. Главной идеей такого объединения является идея "сяо" - сыновней любви, почитания старших, а также вышестоящих на иерар- хической лестнице. Требование строгого соблюдения "ли", находящего вы- ражение в скрупулезно разработанном ритуале, определяло особое, принципиально отличное от легистов, отношение конфуцианцев к законодательной форме как к некоему ме- рилу, образцу правильного поведения, не требующему во всех случаях ни строгого соблюдения. ни обязательной судебной защиты. На втором этапе развития древнекитайского права, на- чиная с периода Чжаньго (V-III в. до н.э.), усиливается роль права с его стабильным комплексом наказаний. В этот период и было создано законченное легистское уче- ние об управлении народом и государством наиболее ярким представителем легизма Шан Яном, отстаивающим абсолют- ную власть правителя, который с помощью строго установ- ленного, не подлежащего обсуждению закона определяет всю жизнь подданных. Легисты проповедовали идею бесполезности и невозмож- ности существования людей вне рамок жесточайших наказа- ний, исходили из обязательности превентивных мер и кол- лективной ответственности, обеспечивающих "хорошее уп- равление", отказывались признавать наличие какой-либо связи между мерой наказания и тяжестью содеянного прес- тупления. Жестоко карать, по их мнению, следовало даже за малейшее нарушение приказов государя. Проповедуя своеобразное "равенство" перед законом, неотврати- мость наказаний за совершенные преступления, легисты стремились лишить знать, чиновничество различных кня- жеств наследственных привилегий во имя укрепления силь- ной центральной власти. Не случайно крайнее ужесточение наказаний, требование их неотвратимости было прямо свя- зано с развитием понятия преступления против государс- тва. Обострение противоборства двух идеологий, давшего новый импульс становлению традиционных черт и институ- тов древнекитайского права, относится ко второй полови- не III в. до н.э., когда легизм в его крайней форме становится официальной идеологией первой китайской им- перии Цинь (221-207 гг. до н.э.), а легисты приходят к власти, претворяя в жизнь свои правовые воззрения путем безуспешных попыток насильственно вытравить из массово- го сознания конфуцианские догматы с помощью преследова- ния их поборников и носителей, уничтожения конфуцианс- ких книг и пр. Согласно легенде, Циньский император Ши- хуанди в 213 году до н.э. приказал сжечь все конфуциан- ские книги, предав казни 400 ученых-конфуцианцев. С утверждением династии Хань на последнем этапе фор- мирования древнекитайского права (III в. до н.э. - III в. н.э.) - этапе формальной победы конфуцианства - про- исходит слияние легизма и конфуцианства в новое учение - ортодоксальное ханьское конфуцианство, главным назна- чением которого становится осмысление с позиций тогдаш- них знаний, оправдание и увековечивание существующих социально-экономических и политических порядков как ра- зумных, отвечающих интересам сохранения и функциониро- вания древнекитайского общества. Доминирующей идеей этой идеологии была конфуцианская идея неравенства лю- дей, их социальных, сословных, ранговых различий, а также различий в зависимости от места в семье, пола, возраста. Незыблемости этих различий должна была слу- жить тщательная регламентация поведения людей в общест- ве, семье с помощью жестких моральных норм "ли", офици- ально признанного ритуала. Ортодоксальное конфуцианство не отвергало закона, строгих наказаний, предполагая взаимодействие строгости и снисхождения. Из этого предположения вытекало, что мораль и право совпадали. Мораль задавала стереотип по- ведения, право с помощью наказаний запрещало от него уклоняться. Нормы господствующей конфуцианской морали должны были отныне насаждаться силой, строгой карой за- кона ("фа"), что и нашло выражение в формулах ортодок- сального конфуцианства: "там, где недостает "ли", сле- дует применять "фа", или то, что наказуемо по "фа", не может быть дозволено по "ли", то, что позволено по "ли", не может быть наказуемо по "фа". Слияние конфуцианства и легизма способствовало тому, что нормы "ли" приобрели большую обязательность и фор- мализм, а в право были перенесены целые пассажи из ка- нонизированных к этому времени конфуцианских произведе- ний "Чжоу ли", "И ли", "Ли цзы", в которых еще в начале второй половины I тысячелетия до н.э. были систематизированы и закреплены нормы кон- фуцианской морали. Источники права. Согласно исторической традиции пер- вые писаные законы в Китае появились в государстве Шань, а в Х в. до н.э. в Чжоу якобы существовал Уголов- ный кодекс, насчитывающий 3 тысячи статей. Ссылки на исключительную давность китайских кодексов - дань тра- диции, конфуцианскому учению, что правитель "не создает право, а передает его, доверяя древним и любя их". Появление писаных законов в Китае фактически отно- сится к VI-V вв. до н.э., что было связано с усилением социального расслоения китайского общества. Не случайно одним из первых писаных законов был Закон о поземельном налоге, принятый в VI в. до н.э. в царстве Лу, закре- пивший ликвидацию общинного и установление частного землевладения, Усиление законодательной деятельности в период Чжаньго "Воюющих царств", в V-III вв. до н.э., было связано также с необходимостью использования закона в целях стабилизации политической обстановки в условиях изнурительной, непрекращающейся борьбы отдельных ки- тайских княжеств между собой. Одним из первых материальных свидетельств писаных законов в Древнем Китае стал найденный бронзовый тре- ножник с текстом "Обозрения законов", относящийся к 536 году до н.э., основой которого стало понятие "у син" - пяти видов наказаний за преступления: клеймение, отре- зание носа, отрубание одной или обеих ног, кастрация и смертная казнь, ставшая наиболее распространенным нака- занием. Лишь на рубеже V - IV вв. до н.э. появился один из первых сводов законов "Книга законов царства Вэй", составленная Ли Фуем на основе правовых положений, при- нятых в отдельных княжествах и по традиции считающихся законами предков. Он состоял из 6 глав: законы о ворах, о разбойниках, о заключении в темницу, о поимке прес- тупников, об орудиях казни и пытки. Этот сборник положил начало последующей практике разработки сборников законов. В ханьском Китае в III - II вв. до н.э. проводилась огромная работа по описанию, переписке, комментированию и восстановлению древних за- конов. "Книга законов царства Вэй" была в это время до- полнена еще рядом глав, в частности нормами права о во- енном деле, о государственном коневодстве и о финансах. Появление писаных законов не могло изменить свойс- твенный всему древнему праву Китая порядок, при котором непосредственному приказу вышестоящего лица, вплоть до правителя, или правилам нравственности, возведенным в ранг общепринятых установлении Конфуцием или его после- дователями, отводилось главное место в регулировании жизнедеятельности китайского общества. Законы не вытес- нили и широко распространенных во все времена на общин- ном уровне норм обычного права, регулирующих многие стороны общественных отношений, в частности поземель- ных. Уголовное право. Традиционное право Китая развивалось в основном как уголовное право, нормы которого носили как бы надотраслевой характер. Они пронизывали сферу и брачно-семейных, и гражданских отношений и пр. Это обстоятельство и определяет необходимость изна- чального рассмотрения, вопреки установившейся в учебной литературе практике, институтов и норм уголовного пра- ва, являющихся самостоятельной, особо значимой частью не только правовой системы Китая, но и всей традицион- ной конфуцианской культуры. Именно в этой сфере с наи- большей отчетливостью проявлялся многовековый спор меж- ду конфуцианством и легизмом: что является лучшим средством управления - моральная норма (ли) или наказа- ние (син). Понятие преступления в Древнем Китае связывалось с проявлением преступной воли человека. Правонарушитель рассматривался как "низкий человек", его "низость" оп- ределялась тем, что он выступал носителем этой пагуб- ной, преступной воли, которая в зависимости от характе- ра преступления могла разрушить или весь мир, или поря- док, гармонию в той социальной группе, к которой прес- тупник принадлежал. Из признания примата моральных норм вытекало, что мера виновности и суровость наказания должны были соот- ветствовать не столько характеру самого поступка, сколько характеру духовного состояния преступника, не столько тяжести преступного действия, сколько интенсив- ности преступной воли. В ханьском Китае, согласно конфуцианскому принципу "если воля добрая, человек не нарушает закон", стали складываться специфическое учение о форме вины, учиты- ваться преступная воля при определении меры наказания. Требование учета воли преступника было закреплено и за- коном в 120 году до н.э. В соответствии с этим требова- нием в китайском праве стали выделять предумышленные и преднамеренные преступления, преступления, совершенные с умыслом и без такового, а также по ошибке. Одно нака- зание следовало за умышленную клевету, другое, более легкое, - за неподтвердившийся донос. Тяжесть наказания за телесное повреждение зависела от того, было оно на- несено со "злодейским умыслом" или в драке. В древнем праве проводились различия и между окон- ченным преступлением и покушением как проявлением прес- тупной воли, наказываемым в принципе более мягко. Но нечеткость действия многих общих принципов уголовного права, которые деформировались под прессом конфуцианс- ких догматов, приводила к тому, что часто покушение на- казывалось как законченное преступление, например, в случае намерения убить кровного родственника. Концепция "преступной воли" определяла и содержание таких институтов как соучастие и групповое преступле- ние. Еще на рубеже новой эры сложилась особая норма, согласно которой главарем в преступной группе считалось лицо, непосредственно замыслившее преступление, плани- ровавшее его. Преступление признавалось групповым, если оно было совершено по предваритель- ному сговору, в противном случае участники преступной группы отвечали каждый за отдельное преступление. Выде- ление главаря, идейного вдохновителя преступления, вина которого считалась особо тяжкой по сравнению с другими участниками преступной группы, было победой конфуциан- цев над универсальной идеей наказания легистов, закреп- ленной еще в вышеупомянутом законе в 120 году до н.э. Содержание правых положений о смягчающих вину обсто- ятельствах и отягчающих их (понятия невменяемости ки- тайское традиционное право не знало) определялось также наставлением Конфуция: "Любить родителей и родственни- ков преимущественно перед другими, всячески оказывать почтение престарелым, проявлять сострадание к калечным и милосердие к детям". В свете этой заповеди освобожда- лись от телесных наказаний дети младше 8 лет и старики старше 70 лет. Включение тех или иных противоправных действий в список преступлений, определение тяжести наказаний за них зависели от ряда причин: от субъективной воли импе- ратора, от доминирующего влияния тех или иных правовых концепций: конфуцианских или легистских. Этот список носил крайне дробный и неопределенный характер. Уголов- ному преследованию, например, подвергались невыплатив- шие долг должники. Уже чжоусскому законодательству, как сообщают источ- ники, были известны 500 видов преступлений. Неизменно в этом списке особое место стали занимать государственные преступления - измена императору, бунт и др. В царстве Цинь одним из тяжких государственных преступлений счи- талось хранение запрещенной литературы конфуцианского толка. В IV-III вв. до н.э. в пособиях для чиновников со- держались такие примеры рассмотрения уголовных дел, как кража из храма, кража предметов культа, нанесение ране- ний, клевета, дезертирство из армии. Рано выделились в соответствии с канонами конфуцианской морали и такие преступления, как непочтение к отцу, к старшим в семье. Еще в древности была введена ставшая традиционной от- ветственность вышестоящих и нижестоящих сослуживцев чи- новника, совершившего ошибку или проступок по службе. В III в. до н.э. была введена и ответственность чиновни- ков, знавших о вине своего коллеги и не донесших на не- го. Наказания. Термин "бао" использовался в Древнем Ки- тае в значении воздаяния за совершенное преступление. Живучесть представления о наказании как о воздаянии по принципу талиона, берущего свое начало с первобытнооб- щинного строя, определила длительное существование в Китае обычая кровной мести, с которым безуспешно боро- лись китайские правители. Окончательное утверждение традиционной системы нака- заний в V-IV вв. до н.э. было связано с ее философским осмыслением на основе использования сакральной у древ- них китайцев цифры "пять". Шкала наказаний включала в себя: клеймение, отрезание носа, отрубание ног, кастра- цию и смертную казнь. Она дополнялась другими наказаниями - битьем толстыми или тонкими пал- ками от 100 ударов до 500 ударов (500 ударов толстыми палками было равносильно смертной казни), обращением в рабство, штрафом. Крайняя жестокость наказаний, особен- но при господстве легистов в царстве Цинь, где преступ- ников варили в котле, вырывали у них ребра, сверлили головы, уравновешивалась в определенной мере возмож- ностью применения символических уголовных санкций. Еще шаньско-иньскому Китаю, например, была известна особая система символических наказаний ("сян"), когда отреза- ние ноги заменялось покраской тушью колена, смертная казнь - ношением холщовой рубахи и пр. Общество тем са- мым пыталось перевоспитать преступника, выставляя его на всеобщее осуждение и презрение. Пережитки символических наказаний встречались и в период Чжоу. Определенные попытки возродить эту систему предпринимались и в ханьском Китае, когда в 167 году до н.э. Сяо Вэнь специальным указом отменил телесные нака- зания и заменил их символическими. Эта попытка оказа- лась безуспешной, так как она противоречила воззрениям конфуцианцев, что тяжесть наказания должна соответство- вать силе нарушения "ли", ибо всякое несоответствие на- рушает гармонию, порождает ненависть. На тех же основа- ниях конфуцианцами велась борьба с легистами и против тяжких наказаний за легкие преступления. Своеобразным напоминаем "сян" в праве последующих столетий стало сохранение татуировки в качестве одного из наказаний. Традиционным институтом китайского права, против ко- торого конфуцианцы вели безуспешную борьбу с легистами, был институт коллективной ответственности родственников преступника. В глубокой древности истреблялся весь род преступника. В циньском Китае за государственные прес- тупления казнили не только преступника, но и три поко- ления его родственников по линии отца, матери и жены. Казни таких преступников предшествовали все другие на- казания, сначала татуировка, а затем забивание палками. У тех преступников, кто клеветал, злословил, оскорблял, проклинал императора, предварительно отрезали языки. Наказание, таким образом, преследовало сугубо устра- шающие цели. Некоторое смягчение наказания под влиянием конфуцианизации права на третьем этапе его развития вы- разилось во временной отмене наказания невиновных родс- твенников преступника и в утверждении нормы о безнака- занности укрывательства родственниками (детьми, женами, внуками) близких лиц, совершивших преступление. Наказа- ние неизменно отражало сословноклассовое положение преступника и потерпевшего. Карательная политика в от- ношении рабов менялась. В I в. до н.э. была запрещена распространенная ранее практика безнаказанного убийства частных рабов, отменен закон о смертной казни раба, ра- нившего свободного. Брак и семья. Семья носила в Древнем Китае патриар- хальный характер. Большие семейные связи отличались прочностью. Во главе большой семьи как хозяйственной единицы стоял стар- ший в семье мужчина, которому подчинялись все члены семьи: жены и наложницы, сыновья и внуки, их жены и дети, рабы и слуги. Глава семьи выступал в роли ее властителя, хозяина имущества. Понятие "отец" обозначалось иероглифом "фу", выражавшим Руку, державшую прут, - символ наказания за непослушание членов семьи. Большие семейные связи стали ослабевать вместе с развитием частной собственности на землю. Этот процесс был ускорен политикой легистов. Борясь против сепара- тизма влиятельных больших семей, семейных кланов, явля- ющегося препятствием на пути создания сильной централь- ной власти, Шан Ян в 356 - 350 гг. до и.о. санкциониро- вал принудительный раздел больших семей, но большая семья, вместе с жесткими патриархальными порядками, как социально-хозяйственная ячейка не исчезла и в последую- щие века. Основы брачно-семейного права строились на конфуци- анских представлениях о семье как о первичной социаль- ной ячейке, функционирующей на основе естественных за- конов в общей системе социального порядка. Первейшей целью брака было обеспечение физического и духовного воспроизводства семьи, которое достигалось рождением прежде всего мужского потомства, "чтобы человек, - как было записано в Ли цзы, - был в состоянии правильно служить усопшим предкам и иметь возможность продолжать свой род". Отсутствие потомства рассматривалось конфу- цианцами как проявление сыновней непочтительности, наи- более тяжким из других видов непочтения к родителям. Для заключения брака необходимо было соблюдение ряда условий. Брак заключался семьями жениха и невесты или самим женихом и скреплялся частным соглашением, наруше- ние которого влекло за собой не только определенные ма- териальные потери, но и наказание в уголовном порядке старших в семье. Традиционное убеждение, что брак - это не только соглашение между живыми, но и умершими пред- ками, крайне заинтересованными в приобретении жены и ее плодовитости, находило выражение в соответствующем ри- туале сватовства, включавшем в себя не только дары от семьи жениха семье невесты (деньги, украшения, скот и пр.), но и молебен в храме предков. Если в шаньско-иньском Китае допускались браки между родственниками, то впоследствии были запрещены браки не только между родственниками, но и утвердилось правило, что жених и невеста не должны носить одну и ту же фами- лию, чтобы ненароком не смешать родственные семьи. Скудность семейных фамилий в китайском обществе предоп- ределила определенное исключение из этого жесткого пра- вила - при покупке "второстепенной жены" (Ли цзы, кн. I). В книге V Ли цзы были закреплены своеобразные нижний и верхний пределы брачного возраста: для мужчин с 16 до 30, для женщин с 14 до 20 лет, фиксировавшие как бы пределы терпения и сдерживания гнева предков на небла- годарного и непочтительного потомка. В соблюдение этих возрастных пределов в древ- ности было вовлечено и само государство, следившие за тем, чтобы они не нарушались. С этой целью, по свиде- тельству Чжоу ли (кн. XI), особый чиновник составлял списки мужчин и женщин, достигших предельного возраста, и наблюдал, чтобы мужчины, достигшие 30 лет, брали себе в жены девиц, которым исполнилось 20 лет. Одним из основополагающих принципов установленного социального порядка был принцип "Один муж - одна жена", но действовал он своеобразно, требуя лишь строгой вер- ности жены мужу. Муж мог иметь "второстепенных" жен и наложниц (особенно в случае бесплодия жены), число ко- торых определялось в зависимости от социального положе- ния мужчины (Ли цзы, кн. XIV, Чжоу ли, кн. VII). Служи- ли препятствием к браку и определенные сроки ношения траура по мужу и его родителям, а также браки с лицами, совершившими преступление. Запрещались и межсословные браки, влекущие за собой уголовную ответственность, особенно браки свободных с рабами. Свободный, взявший в жены рабыню, наказывался как вор. В китайском традици- онном праве в отличие от большинства других восточных правовых систем развод не только разрешался, но и поощ- рялся или прямо предписывался под угрозой уголовного наказания в случае "нарушения супружеского долга". Име- лось в виду, например, причинение вреда путем оскорбле- ний, побоев, ранений и пр. самому супругу и его родс- твенникам. Требование развода могло предъявляться не только супругами, но и членами их семей. "Ли" предписы- вали развод мужчине под страхом наказания, если жена не "оправдала надежд предков", была непослушна свекру и свекрови, бесплодна, распутна, завистлива, болтлива, тяжело больна, а также воровски использовала семейное имущество'. Возможности женщины оставить своего мужа или протес- товать против развода были незначительны. Согласно древнему правилу, жена должна была оставаться с мужем в "жизни земной и загробной" (Ли цзы, кн. XI), ей нельзя было выходить второй раз замуж, но и мужу, требующему развода без оснований, грозила каторга. Он не мог раз- вестись, если жене некуда было уйти или она носила тра- ур по его родителям и пр. Ответственность мужа за жену выражалась и в том, что при всех ее правонарушениях, кроме тяжкого преступления и измены, она выдавалась ему на поруки. В древности отец мог продавать детей, кроме старшего сына, пользовавшегося рядом преимуществ перед другими детьми. Безнаказанность убийства отцом, матерью, дедом и бабкой по отцу сына, внука, невестки, явившегося следствием нанесения им побоев, сохранилась до XIX в. Члены семьи, связанные обязанностью ношения траура по умершим родственникам, несли ответственность за целый ряд "семейных" преступлений, например несоблю- Еще в XIX в. подлежал наказанию муж, не разведшийся с распутной женой а убийство жены и ее любовника мужем, застигшим их вместе, оставалось без наказания. дение сроков ношения траура. Наказывались сыновья, вну- ки, пытавшиеся без разрешения отселиться от большой семьи или присвоить часть семейного имущества. Родс- твенные отношения, положение старших и младших в семье влияли на тяжесть наказания как за "семейные", так и за другие преступления. Например, кража отца у сына не считалась преступлением, но донос на старшего в семье, даже совершившего преступление, строго наказывался. Регулирование имущественных отношений. Нормы частно- го права не получили самостоятельного развития в тради- ционном праве Китая, хотя глагол "ю" в значении "иметь собственность" известен был Китаю еще с конца Чжоу (IV - III вв. до н.э.). Верховная государственная собственность на землю со- существовала в Древнем Китае с общинным и частным зем- левладением крестьян. Земля в Китае стала продаваться и покупаться, дро- биться на мелкие участки или концентрироваться в круп- ные наделы, но, какие бы превращения землепользование не претерпевало, частный или коллективный владелец мог распоряжаться лишь правом владения ею, никогда не пере- ходящим в полную частную собственность. На этом пути стояло всесильное государство, сохранявшее неизменно свою руководящую роль в хозяйственной жизни. "Азиатс- кая" социально-экономическая структура исключала право- вые и политические гарантии, которые могли бы создать условия для процветания частной собственности вообще, на землю в особенности. Кризисный для такой структуры рост частной собственности незамедлительно влек за со- бой реформы, восстанавливающие экономический контроль государства. Несмотря на ранний переход основной массы общинной земли в частное владение, община еще в I в. до н.э. могла вступать в договорные поземельные отношения как самостоятельная сторона, а присутствие представителя общины являлось непременным условием при совершении по- земельных сделок. Согласно источникам I в. н.э. заклю- чать договоры купли-продажи земли могли женщины и госу- дарственные рабы. Поземельная сделка (купчая крепость) заносилась красной киноварью на медную доску, что явля- лось отражением ранее распространенного обычая записы- вать подобные сделки кровью жертвенных животных. Наряду с куплей-продажей распространен был договор аренды зем- ли, как правило, на условиях испольщины, ее заклад. Ши- роко были распространены также договоры найма людей, ростовщического займа, условия которых регулировались обычным правом. В целях поощрения земледелия с древнейших времен су- ществовало право каждого занимать бесхозные или покину- тые земли. По истечении определенного срока эти земли записывались в кадастр как частные за обрабатывающими их. В Древнем Китае часто издавались законы, которые в той или иной мере отражали требования защиты мелкого крестьянского землевладения. Это особенно ярко прояви- лось в I в. до н.э. в изменении государственной полити- ки в отношении лиц, попавших в рабство за долги, и в отношении рабовладения. Обычай закладывать детей за долги, которые становились рабами, если не были выкуплены в течение трех лет, существовал повсеместно. В I в. н.э. император Уди издал рескрипт об освобож- дении всех обращенных ранее в государственных рабов и рабынь, "если прежними законами не было предусмотрено наказание за совершение ими преступлений". Были осво- бождены в ряде областей Китая также рабы, продавшие се- бя из-за голода и насильно проданные в рабство, а также женщины, отданные в наложницы. Запрещено было клеймение рабов, а к лицам, "силой чинившим препятствия" освобож- дению рабов, было предписано применять наказания "в со- ответствии с законом о насильственной продаже людей в рабство". Судебный процесс. В состязательном по своему харак- теру процессе в Древнем Китае очень рано стали вводить- ся элементы розыскного процесса, который со временем утвердился безраздельно. Расследование преступлений еще в древности поручалось особому чиновнику (линьши). Оно начиналось с заявлении или доноса в уездную уп- раву или окружное управление. Донос, особенно касающий- ся кражи и убийства, должен был быть точно определен- ным, неточность влекла за собой наказание. "Право" на донос зависело от социального положения лица и его мес- та в системе кровнородственных связей, за исключением доноса о преступлении против государя и государства. Жестко, на основе принципа "возврата обвинения", карал- ся лжедонос. В этом случае доносителю грозила та же ка- ра, которая предполагалась лицу, если бы донос был правдив. Запрещались под угрозой смертной казни доносы на родителей, деда, бабку и других близких родственни- ков, кроме убийства отца, при котором доносить можно было даже на мать. Подлежали удавлению рабы, донесшие на своего хозяина, за исключением обвинения последнего в мятеже и измене. Запрещались анонимные доносы, осуж- денные по такому доносу освобождались. Выдавать своих людей, т.е. представлять в суд домочадцев и рабов дол- жен был глава семьи, в противном случае он наказывался сам. Ему же предоставлялось право наказывать своих ра- бов, а по специальному разрешению властей даже убивать их за провинности. Уездные чиновники вели следствие и приводили в исполнение приговор, например битье палками осуществлялось тут же, в суде. Расследование тяжких преступлений (мятежей, измены и пр.) передавалось в ок- ружные управы. Одним из важных доказательств, наряду со свидетель- скими показаниями и вещественными доказательствами, до- бытыми в ходе осмотра места преступления или освиде- тельствования трупа, считалась клятва. Циньское руко- водство по расследованию уголовных преступлений свиде- тельствует о применении пыток в судах в том случае, "если преступник был изобличен, но отказывался признать себя виновным, или если преступник менял свои показания в ходе дознания". Действовал принцип презумпции винов- ности обвиняе- мого. Гарантией от злонамеренного применения пыток битья палками оыли наказание следователя каторжными ра- ботами за смерть оовиняемого иод пытками. Широко приме- нялось вынесение решения но делу по аналогии. Тела или головы преступников, подвергшихся смертной казни. выставлялись для публичного обозрения в открытом поле на рынке или во дворе дворца, если преступник был сановным лицом |