Хрестоматия. Петухов. Том 3. Книга 2. Учебник по общей психологии, предназначено для проведения семинарских занятий по данному курсу и самостоятельного чтения
 Скачать 20.88 Mb.
|
|
ВОСПРИЯТИЕ ГЛУБИНЫ НА КАРТИНКАХ1 Время от времени в печати появляются сообщения путешественников о том, что туземцы не узнают предметов на фотографиях — даже в том случае, если это фотографии знакомой им местности и если на них изображен сам туземец или члены его семьи. Такие факты были отмечены в центральной Либерии. Неграмотным крестьянам из народности кпелле показывали картинки, изображенные на рис. 1. Рассматривая эти фотографии, мы можем догадываться о различных причинах, по которым люди, ранее не видевшие подобных изображений реальных объектов, оказались в замешательстве. Расположение рогожи, на которой лежат предметы, передается верхом и низом картины. Эта условность кажется нам естественной, но ее ни в коем случае нельзя считать врожденной. Стоит лишь вспомнить что подобные условности появились в европейском искусстве не раньше XV в. Перспектива как средство изображения расстояния стала на Западе полноправным приемом лишь в работах Леонардо да Винчи. Даже сейчас перспектива распространена далеко не во всем мире, и некоторые современные западные художники сознательно нарушают условности с целью достижения определенного художественного эффекта. Для развития различных кажущихся естественными приемов, используемых в живописи и фотографии, потребовались столетия. Чтобы рисунки воспринимались человеком как изображения трехмерных объектов, необходим некоторый опыт. Следует также отметить, что предметы на рис. 1 изображены вне их обычного контекста и несколько отличаются по окраске. Требуется значительное число систематических исследований, чтобы разобраться в возможных причинах трудностей, которые испытывают люди первобытной культуры при толковании фотографий и других двухмерных изображений. 1Коул М., Скрибнер С. Культура и мышление. М.: Прогресс, 1977. С. 84-92. 368 Тема 17. Экспериментальные исследования восприятия  Рис. 1. Фотографии, предъявленные рисоводам-кпелле в Либерии (Африка) Некоторые вопросы восприятия изображений изучены довольно подробно, хотя и не систематически. В первую очередь встает вопрос о факторах, приводящих людей к пониманию того, что линии и краски или черные, серые и белые оттенки на бумаге вообще изображают что-либо. Без такого понимания нельзя идентифицировать изображенные предметы. В литературе часто ссылаются на одно из наблюдений Херсковица, в котором описывается смущение туземной женщины, которой вручили фотографию сына. Она и так и этак вертела бумажку, не зная, что с ней делать. Однако, когда Херсковиц обратил ее внимание на отдельные детали фотографии, она узнала сына1. Данные различных авто- 1 См.: Segall M.H., Campbell D.T., Herskovits M.J. The influence of culture on visual perception. Chicago: Bobbs-Merrili, 1966. Коул М., Скрибнер С. Восприятие глубины на картинках 369 ров убедительно говорят о том, что люди, имеющие представление о возможности изображения предметов на бумаге, способны идентифицировать изображенные предметы — при условии, что эти изображения не предполагают использования определенных условных приемов (о последних речь пойдет ниже). Так, Бримбл1 предложил сельским жителям банту 40 простых рисунков, изображавших знакомые испытуемым предметы, и установил, что в более чем 90 случаях из ста испытуемые правильно их идентифицировали. Дереговский2 обнаружил, что в Замбии взрослые испытуемые и дети, которым были предложены крайне упрощенные фотографии животных-игрушек на нейтральном фоне, правильно соотносили их с реальными игрушками чаще, чем это было бы при случайном соотнесении. Однако в этих работах не сказано, были ли испытуемые ранее хотя бы в минимальной степени знакомы с подобными изображениями. А знание этого обстоятельства совершенно необходимо при изучении развития способности к обработке такого рода информации3. Несмотря на то что испытуемые туземцы в некоторых случаях узнают предметы на упрощенных изображениях, нет сомнения в том, что распространенные в современных обществах виды изобразительного материала — например, фотографии, с которых мы начали, — вызывают у многих людей из традиционных обществ большие затруднения. Некоторые из причин подобных затруднений— связанные, в частности, с условным приемом перспективы на картинах на Западе, — изучены за последние годы в остроумных работах Хадсона и других авторов. Хадсон*1 решал практическую проблему: как обучать трудящихся в шахтах и на фабриках Южной Африки рабочих-банту, которые в большинстве случаев неграмотны? Он обнаружил, что демонстрация фильмов и плакатов по безопасности труда часто не достигает желаемого эффекта. Исследование показало, что причина этого кроется в неверном понимании или непонимании рабочими-банту зрительных изображений. При систематическом изучении этой проблемы Хадсон применял серию картинок, ряд которых представлен на рис. 2. 1 См.: Brimble A.B. The construction of a nonverbal intelligence test in northern Rhodesia // Journal of the Rhodes-Livingstone Institute. 1963. 34. P. 23-35. 2 См.: Deregowski J.B. Pictorial recognition in subjects from a relatively pictureless environment // African Social Research. 1968. 5. P. 356-364; Deregowski J.B. Difficulties in pictorial depth perception in Africa // British Journal of Psychology. 1968. 59. P. 195- 204; Deregowski J.B. On perception of depicted orientation // International Journal of Psychology. 1968. 3. P. 149-156. 3 Подробный обзор этой области исследования см. в: Miller R. J. Cross-cultural research in the perception of pictorial materials // Psychological Bulletin. 1973. 80. P. 135-150. 4 См.: Hudson W. Pictorial perception and educational adaptation in Africa // Psychologia Africana. 1962. 9. P. 226-239. 370 Тема 17. Экспериментальные исследования восприятия  Рис. 2. Картинки для исследования восприятия глубины в Африке На всех картинках были изображены фигуры слона, антилопы и охотника с копьем. На каждой картинке копье направлено как на слона, так и на антилопу. Испытуемому задаются различные вопросы с целью выяснить, что он видит на данной картинке. Для выяснения того, воспринимает ли испытуемый индикаторы глубины, наибольшее значение имеют вопросы вроде: «Что делает человек с копьем?» Если испытуемый не отвечает на этот вопрос, то его спрашивают: «В какое животное целится человек с копьем?» Картинки отличаются друг от друга по использованным в них приемам передачи глубины. На картинках 1 и 2 глубина передана при помощи величины объектов и наложения; на картинках 3 и 4 применяется еще и перспектива. Такие картинки были использованы в исследованиях, проведенных с различными группами испытуемых в Южной Африке1 и в Гане2. Среди испытуемых были ученики начальной школы разного возраста — европейцы и банту; бантуские ученики средней школы; неграмотные рабочие — как европейцы, так и банту; индийские школьники. Результаты исследования показали, что в младших классах начальной школы европейские дети испытывали больше трудностей при восприятии картин как трехмерных изображений — т.е. они часто говорили, что охот- 1 См.: Hudson W. Cultural problems in pictorial perception // South African Journal of Science. 1962. 58 (7). P. 189-195; Hudson W. Pictorial perception and educational adaptation in Africa /./ Psychologia Africana. 1962. 9. P. 226-239. 2 См.: Mundy-Castle A.C, Pictorial depth perception in Ghanaian children // International Journal of Psychology. 1966. I. P. 289-300. Коул М., Скрибнер С. Восприятие глубины на картинках 371 ник целится копьем в слона, К концу начальной школы практически все европейские дети воспринимали эти стимулы как трехмерные. Иначе обстояло дело с детьми банту (входившими в число испытуемых Хадсона) и с ганскими детьми (входившими в число испытуемых Манди-Кастла). Все эти дети склонны были воспринимать картинки как двухмерные изображения. Хадсон обнаружил также, что неграмотные рабочие — как банту, так и европейцы — и индийские дети давали ответы, свидетельствующие о плоскостном, а не о трехмерном восприятии картинок. Он сделал из этих экспериментов вывод, что «обычное формальное образование не является главным фактором, определяющим способ восприятий изображений. Гораздо большую роль играют неформальное домашнее обучение и частое рассматривание картинок»1. К такому же выводу пришел и Манди-Кастл, который познакомился с социальными и домашними условиями детей, участвовавших в его эксперименте. Он сообщает, что не обнаружил «такой деятельности, как чтение, рисование, рассматривание картин, орнаментирование и игра с игрушками-конструкторами. Лишь в редких случаях ребенку до поступления в школу приходилось пользоваться карандашом <...> Поэтому существовало ничтожно мало возможностей для знакомства с картинками»2. Что касается задачи Хадсона, то приведенные результаты довольно убедительны. Однако насколько репрезентативны эти задачи? Действительно ли люди, которые неверно отвечают на вопросы о картинках Хадсона, просто неспособны к трехмерному восприятию изображений? Или, может быть, другие способы изучения того, что люди видят — например, опыты с иными стимулами,— все же свидетельствуют о трехмерном восприятии? Именно так поставил вопрос Дереговский3, проводивший целый ряд исследований влияния культуры на восприятие. Он провел эксперимент со школьниками 7—16 лет (время обучения в школе в среднем 3 года 9 месяцев) и с неграмотными взрослыми в городе Лусака (Замбия). Дереговский предложил испытуемым определенный вариант задачи Хадсона, используя картинки вроде изображенных на рис. 2. После этого он предлагал им картинки совсем иного рода, представленные на рис. 3. Дереговский просил испытуемых не отвечать на вопросы об этих картинках, а создавать модели изображений из палочек, которые легко можно было соединять друг с другом. Разумеется, прежде он на практике убедился в том, что все испытуемые умели делать модели из палочек. 1 Hudson W. The study of the problem of pictorial perception among un-acculturated groups // International Journal of Psychology. 1967. 2. P. 89-107. P. 65. 2 Mundy-Castle A.C. Pictorial depth perception in Ghanaian children // International Journal of Psychology. 1966. I. P. 289-300. P. 298. 3 См.; Deregowski J.B, Difficulties in pictorial depth perception in Africa /,/ British Journal of Psychology. 1968. 59. P. 195-204. 372 Тема 17. Экспериментальные исследования восприятия  Рис. 3. Рисунки, по которым в тесте восприятия глубины испытуемый должен конструировать модели Основной вопрос заключался в следующем: конструируют ли люди, ответы которых на картинки Хадсона свидетельствовали о двухмерном восприятии, также двухмерные модели абстрактных рисунков, состоящих из прямых линий? В общем Дереговский получил отрицательный ответ на этот вопрос. В соответствии с данными предыдущих исследований Дереговский обнаружил, что словесные суждения испытуемых о взаимоотношениях предметов на картинках Хадсона свидетельствовали о двухмерном восприятии. Это относилось к 100% неграмотных взрослых и к 80% школьников. Но более 50% этих же испытуемых конструировали трехмерные модели изображений, представленных на рисунках Дереговского! Модели были не всегда совершенные, но в них явно отражалась информация о глубине. Дереговский подытожил эти результаты следующим образом: «Частота случаев, когда испытуемые, двухмерно воспринимавшие картинки Хадсона, давали трехмерные ответы на задачу с конструированием, говорит о том, что по результатам Хадсона, по всей видимости, нельзя судить о всех видах изображений. Оказалось, что нельзя считать, будто человек воспринимает двухмерно любые картинки, если он воспринимает двухмерно картинки Хадсона. Это не противоречит замечаниям Хадсона о трудностях, которые могут возникать вследствие межкультурных различий в восприятии картинок1. Однако эти результаты 1 См.: Hudson W. Pictorial depth perception in sub-cultural groups in Africa // Journal of Social Psychology. 1960. 52. P. 183-208; Hudson W. Cultural problems in pictorial perception // South African Journal of Science. 1962. 58 (7). P. 189-195; Hudson W. Pictorial perception and educational adaptation in Africa // Psychologia Africana. 1962. 9. P. 226-239. Коул М., Скрибнер С. Восприятие глубины на картинках 373 говорят о границах, внутри которых справедливы выводы Хадсона. За этими границами оказывается — по крайней мере частично — тот тип изображений, который применяется в задаче на конструирование»1. Эта работа свидетельствует о том, что нельзя делить людей на воспринимающих двухмерно и воспринимающих трехмерно. Не ясно, однако, почему один и тот же человек в одних условиях воспринимает трехмерно, а в других — двухмерно? Дереговский подчеркивает в этой связи значение содержания картины. Но можно также считать, что результаты зависят и от того, какого рода ответы требуются от испытуемых. Вполне возможно, что человек обращает внимание на те или иные признаки картины в зависимости от того, что он должен с ней делать. Построить модель из палочек или отвечать на вопросы о мишени охотника — это разные требования. Что произошло бы, например, в случае, если бы испытуемым показали пространственную настольную модель содержания картинок Хадсона и попросили правильно расположить охотника и антилопу (или охотника, антилопу и слона)? Если бы такая задача на конструирование содействовала проявлению трехмерного восприятия, в изучении восприятия глубины на картинках появилась бы новая черта. Если же нет, то мы с уверенностью ограничили бы исследование факторов, вызывающих трехмерное восприятие картинок, изучением вопросов, связанных с содержанием картинок, которому придавал большое значение Дереговский. Некоторые другие экспериментальные данные также убедительно свидетельствуют о влиянии существующих в некоторых культурах условностей на восприятие картинок. Хадсон сообщает о ряде исследований, в которых обнаружилось, что африканцы из традиционных групп не понимают условностей изображения, естественных с точки зрения европейца. К таковым относится применение ракурса для передачи перспективы — обученные грамоте европейские дети адекватно воспринимали изображение поднимающегося по лестнице человека, в то время как неграмотные африканские дети считали, что этот человек — калека: у него одна нога короче другой. Африканские школьники, которых просили нарисовать корову в профиль, изобразили все четыре копыта, два рога и два уха, как бы сочетая вид сбоку с видом спереди, тогда как европейские школьники рисовали профиль коровы. Хадсон делает вывод, что европейский ребенок рисует буквально то, что видит, хотя он знает, что «на самом деле» это неверно, в то время как африканский ребенок рисует то, о чем он знает: корова не корова, если у нее нет четырех копыт. 1 См.: Deregowski J.В. Difficulties in pictorial depth perception in Africa // British Journal of Psychology. 1968. 59. P. 195-204. P. 203. 8. Экспериментальная психология восприятия и изобразительное искусство Г.Т. Фехнер [ЭСТЕТИЧЕСКОЕ ПРЕДПОЧТЕНИЕ ФОРМ]1 Для изучения предпочтений по отношению к форме было взято 10 прямоугольных карточек из белого картона, равных по площади квадрату со стороной 8 см, но с различными соотношениями сторон. Наименьшее отношение сторон соответствует квадратной карточке и равно 1:1, наибольшее — 5:2. Между этими крайними значениями имеется золотое сечение с отношением сторон 34 : 21. В каждом новом опыте (с новым испытуемым) был новый случайный порядок расположения прямоугольников друг относительно друга. Таким образом, в течение нескольких лет испытуемым (представителям различных общественных слоев, людям различного характера и разного возраста старше 16 лет) ставился вопрос: какие из прямоугольников при максимальном абстрагировании от их возможного применения являются наиболее, а какие — наименее привлекательными? Полученные оценки суммировались для женщин и мужчин отдельно; результаты сведены в табл. 1. Методика была такова, что когда испытуемый колебался между двумя или тремя прямоугольниками, это отмечалось соответственно как 0,5 или 0,33, так что каждый испытуемый оценивался в общем расчете единицей; отсюда — дробные величины при счете. Для 228 мужчин и 119 женщин было получено 150 и 119 ответов соответственно. Прежде чем начать обсуждение таблицы, отметим, как вели себя испытуемые в процессе проведения опытов. Большинство испытуемых обычно сразу заявляло, что тот или иной прямоугольник будет более предпочтительным в зависимости от характера его применения. Тогда экспериментатор указывал на возможность различного применения разных прямоугольников и просил выбрать наиболее приятную для глаза 1 Семиотика и искусствометрия / Под ред. Ю.М.Лотмана, В.М.Петрова. М.: Мир, 1972. С. 326-329. Фехнер Г.Т. [Эстетическое предпочтение форм] 375 форму, независимо от характера применения1. В ответ на это испытуемые либо заявляли, что они не находят никакого различия между предложенными формами, либо же выражали свое предпочтение и отрицательное отношение к ряду различных прямоугольников. Таблица 1 Таблица опытов с 10 прямоугольниками*
| ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||